Грег бездумно пялился в монитор, ожидая, пока загрузится база. Он мог бы вообще не приходить в офис, а сразу заехать за Салли, но, раз уж выходной всё равно пропал, решил воспользоваться случаем и подчистить мелочёвку. В базу же полез на автомате, и теперь придётся её просмотреть.

За минувшую ночь набралось пять серьёзных происшествий и куча ерунды, но, в любом случае, это не его забота. Пусть дежурные сотрудники разбираются.

Дверь распахнулась, и в кабинет решительно ступил Шерлок.

Грег задержал взгляд на его фигуре не дольше мгновения и снова уткнулся в монитор, сосредоточенно прищурившись и нахмурив брови, дабы всякий мог уяснить, сколь занят ДИ Лестрейд в текущий момент. Удивительно, но принятие хмурого вида немного помогло унять сорвавшийся в бешеный аллюр пульс.

Не дожидаясь приглашения сесть и продолжая гипнотизировать занятого инспектора немигающим взглядом, Шерлок царственно расположился в кресле для посетителей, положив ногу на ногу и скрестив на груди руки.

Грег не собирался сдаваться.

– Случилось что-нибудь? – с наигранной тревогой спросил он спустя примерно полминуты, заставив-таки себя прямо взглянуть в лицо посетителю.

Тот ещё немного помолчал, а затем произнёс:

– Джон сказал, ты снял меня на телефон.

Грег медленно покачал головой в молчаливом отрицании этого дикого предположения, на сей раз смело удерживая зрительный контакт.

Шерлок удовлетворённо кивнул. Можно было подумать, что сомневался! Зная Лестрейда, как облупленного, он ни на секунду не поверил бы в то, что там могло показаться доку.

Ещё помолчали.

В конце концов, нервы Лестрейда не выдержали, и, прежде чем обдумать свои слова, он выпалил:

– Что ты на меня уставился? Там ещё миссис Хадсон была!

Спустя ещё две секунды тягостную тишину взорвал дружный хохот.

Утерев кулаком выступившую слезинку, Грег проводил взглядом Шерлока, который, посмеиваясь, вышел из кабинета и даже не удосужился закрыть за собой дверь.

На душе стало легко. То, что Шерлок не злился, было хорошо само по себе, но, помимо этого, Грег позволил себе предположить, что, может быть, когда-нибудь ему снова будет позволено…

Что ж, мечты мечтами, но пора заняться делом. Он придвинул к себе сложенные стопкой файлы и попытался их рассортировать. Процесс шёл медленно, поскольку прерывался приступами смеха. Грег недоумевал, как ему вообще пришло в голову приплести к делу почтенную домовладелицу. Правда, рыская по тем самым сайтам, он имел возможность убедиться, что даже среди таких почтенных леди немало попадается любительниц… но при чём же здесь миссис Хадсон? Хотя… И он еле сдержался, чтобы не заржать в голос.

Был и ещё один интересный момент. Шерлок испытал явное облегчение, убедившись, что это был Грег. Стало быть, этим утром гениальному всезнайке не помогла его хвалёная дедукция! Но ведь если бы он просто поговорил с Джоном, то стопроцентно исключил бы его из списка подозреваемых. Скорее всего, он постарался избежать встречи с соседом до того, как поговорит с Лестрейдом. (На этом этапе размышлений инспектор похвалил себя за собственную дедукцию). Значило ли это, что Шерлок не хотел Джона? Или, напротив, хотел с ним глубоких, искренних отношений, не предполагавших со стороны будущего партнёра подобных, надо признать, нехороших действий? Бедный Шерлок! Только теперь Грег почувствовал слабые уколы запоздалого стыда. И всё равно больше было радости. Радости от понимания, что на него не злятся за то, что он всё ещё продолжает считать Шерлока своим…

*

Грег полюбовался четырьмя аккуратными кучками, на которые ему удалось разложить злополучные файлы, и снабдил каждую стикером с соответствующей надписью. Осталось только освободить какой-нибудь регистратор, набитый давно потерявшими актуальность бумагами. Труды инспектора были прерваны входящим звонком.

– Привет! Я уже одеваюсь, заезжай за мной.

– Понял, сейчас выхожу.

Он выключил компьютер, накинул куртку и вышел из кабинета.

*

По дороге к дому на Парфетт-стрит, где жили родители Зарифа, Грег то и дело косился на сидевшую рядом Салли. Даже зная заранее, что затевается какой-то маскарад, такого он не ожидал. Та часть Салли, которая не была закрыта чадрой из плотной тёмно-синей ткани, казалась совершенно незнакомой. Грег без подсказки догадался, что жирно прочерченные угольно-чёрные стрелки и тени, искусно наложенные на веки, должны были визуально изменить разрез глаз таинственной красавицы и скрыть её африканское происхождение. Салли смотрела прямо перед собой и старательно повторяла несколько коротких фраз на урду, которым её научила Фатима. Оказалось, что вчера они ещё несколько раз созванивались, и Донован записала эти фразы на диктофон, а затем, вызубрив, до позднего вечера прилежно отрабатывала произношение, время от времени перезванивая Фатиме, чтобы та могла оценить достигнутый результат. С неожиданной грустью Грег подумал, что, если когда-нибудь он снимет заросший плесенью подвал 221С по Бейкер-стрит, напросившись к Шерлоку в дублирующие блогеры, ему будет на кого оставить отдел.

Салли сказала, где остановиться, и, миновав шесть домовладений, остаток пути прошла пешком.

Спустя примерно полчаса с противоположного конца улицы к дому Афзалов подъехал чёрный «Ягуар», и Грег увидел, как из машины вышел молодой водитель в чёрном же костюме, распахнул заднюю дверь, выдернул наружу невысокую девушку в белом хиджабе и, крепко держа её за руку выше локтя, повёл в дом.

Грег вышел из машины и, пройдя четыре дома, подошёл к дверям пятого и сделал вид, что нажал на звонок. Праздно оглядываясь по сторонам, он ещё немного потоптался у двери дома, а затем вернулся обратно в машину, достал из кармана куртки блокнот и записал номер «Ягуара».

Спустя ещё пару минут тип в чёрном костюме вышел из дома Афзалов и уселся на водительское место, оставив дверь распахнутой. Через один час и двадцать минут (Грег от нечего делать следил за временем) парень вновь направился к дому и, сразу же вернувшись вместе с Айгюн, усадил её в машину и уехал.

*

Несмотря на то, что страшно подавленную и то и дело всхлипывающую девчушку толком разговорить так и не удалось, Салли выяснила достаточно, чтобы события той жуткой ночи сложились во вполне ясную картину.

Приняв близко к сердцу отчаянное положение, в котором оказалась Айгюн, брат решил во что бы то ни стало спасти её от этого проклятого брака. Зная со слов сестры, что у её мужа проблемы с сердцем, увлечённый медициной Зариф счёл, что хорошая доза пентобарбитала поможет старому сластолюбцу усмирить свои страсти навеки, после чего юную вдову вернут родителям.

Задача осложнялась фактом проживания в доме Амирхана – сына Абдула и по совместительству – того самого охранника министра. (Грег решил, что это и есть водитель в чёрном костюме). Один раз в трое суток Амирхан не ночевал дома, так как в соответствии с графиком стерёг в это время своего работодателя.

Условившись на определённую дату, юные заговорщики приступили к осуществлению плана по устранению супруга Айгюн. От девочки требовалось немного – подсыпать мужу в чай «чуть-чуть порошка из маленького пакетика», который передал ей брат во время их последней встречи, и отпереть входную дверь.

В отличие от неё, Лестрейд и Донован могли видеть весь замысел целиком. Зариф наверняка планировал ввести крепко заснувшему Абдулу смертельную дозу препарата. Наутро Айгюн обнаружила бы мужа мёртвым. Учитывая его заболевание и возраст, не должно было возникнуть сомнений, что мужчина умер своей смертью. (Здесь Грег заметил, что, предаваясь любовным утехам с молоденькой девушкой, счастливый супруг с больным сердцем вполне мог помереть и сам. Может, стоило немного потерпеть и не идти на преступление? На это Салли неохотно пояснила, что старый козёл трахал Айгюн нечасто. В основном, делал с ней всякие мерзкие штуки. Грег понимающе кивнул).

Неизвестно, почему вдруг у Амирхана изменился график ночных дежурств, но после того, как Айгюн добавила снотворное в чай, события начали развиваться, как в плохом и страшном кино.

Амирхан, зашедший на кухню как раз в момент манипуляции с чаем, спросил, что «мачеха» делает. Если изначально у него и не было каких-то подозрений, то они появились при виде смертельно перепуганной Айгюн. Не дождавшись ответа на свой вопрос, он рассвирепел, ударил её по лицу и начал угрожать ужасными вещами, которые он и его друзья будут с ней делать, если она не расскажет ему всё от начала до конца. Когда он заломил и едва не вывихнул ей руку, она не выдержала…

Когда Зариф вошёл в дом, его уже ждали. (Амирхан к тому времени успел вызвонить одного из своих напарников). Судя по результатам экспертизы, сначала был удар сзади по голове, потом инъекция найденным у Зарифа же (наверняка!) шприцем. Правда, ввод препарата был прерван, и юноша оставался живым. Сломленная Айгюн безропотно сообщила Амирхану адрес брата. Бедная девочка надеялась, что его просто отвезут к нему на квартиру и бросят там. Ну, может, ещё немного побьют…

*

Доставив Салли домой, Грег вновь вернулся в офис.

Проанализировав кадровый состав британских министерств и пробив по базе номер чёрного «Ягуара», инспектор без труда установил одного из убийц – охранника-пакистанца по имени Амирхан Умрани. Если удастся получить ордер на его арест…

Если. Лестрейд, наконец, осознал, что ублюдки не оставили в квартире Зарифа ничего, что полагалось бы оставить в соответствии с сюжетом добротного классического детектива – ни отпечатков пальцев, ни следов от обуви, ни волос, ни окровавленного ножа, аккуратно вложенного в руку Скотти, спавшего сном праведника. По сути, единственное, чем располагало следствие – это рассказ несчастной запуганной девочки.

Домой инспектор Лестрейд поехал в тоскливом настроении.

***

Чтобы избежать вполне заслуженного публичного разноса, в понедельник Грег постучал в кабинет Стаута за двадцать минут до начала совещания.

– Когда вы успели допросить девочку? – спросил шеф после того, как выслушал краткий отчёт Лестрейда.

Грегу ничего не оставалось, кроме как честно рассказать, в какую авантюру пришлось пуститься им с сержантом Донован, чтобы восстановить череду драматических событий.

– Я уверен – мать подпишет всё, что потребуется, и мы сможем считать это официальным допросом, – добавил он в конце.

Стаут воззрился на него в непритворном изумлении.

– Вы хотите оформить протокол задним числом, я правильно понял? Ну, предположим. А вы уверены, что девочка подтвердит свои показания в суде?

Дьявол! Вероятность того, что напуганная Айгюн откажется от своих слов, была почти стопроцентной.

– А если мы арестуем подозреваемого?

– Вы собираетесь его пытать? – Стаут скептически поднял бровь.

Грег промолчал. Во-первых, Амирхан мог оказаться крепким орешком, а во-вторых, даже если он расколется, в суде такое доказательство будет признано ничтожным. О проблемах, которые возникнут у самого Лестрейда в связи с превышением им служебных полномочий, можно было даже не упоминать.

Суперинтендант и не стал. Он просто терпеливо ждал, что ещё сможет вымучить из себя обескураженный инспектор.

– Мы можем хотя бы выпустить Эклса? – тихо спросил Грег после непродолжительного молчания.

– Что ж, попробуйте убедить судью.

*

После совещания Лестрейд позвонил адвокату.

Они сидели в пустом конференц-зале, и чем дольше Грег слушал спокойный и очень приятный голос Элизабет Уорнер, тем сильнее овладевало им гнетущее отчаяние.

– Видите ли, инспектор, против моего клиента нет ничего, кроме факта его присутствия в квартире жертвы. Но, как я поняла, нет и улик, свидетельствующих о присутствии на месте преступления третьих лиц. Это значит, что будет действовать излюбленный принцип нашего правосудия – «с высокой степенью вероятности». Вы сами это прекрасно знаете.

Грег знал. Издавна повелось, что попавшего в тиски британского правосудия и не имеющего при этом железного алиби подозреваемого обычно ожидали, в зависимости от эпохи, или виселица, или каторга, или долгие годы отсидки. Если только бедняге не повезёт и делом не заинтересуется мисс Марпл или Эркюль Пуаро. Или Шерлок Холмс. Грег вздохнул. Эксперты исследовали каждый квадратный дюйм в квартире Зарифа – нет там ничего. Да и Шерлок был не всесилен. Во всяком случае, ни одна из его идей по поводу нахождения в автомобильном багажнике в Саутварке мертвеца, зарегистрированного на рейс, потерпевший крушение в Дюссельдорфе, в конечном счёте так и не выстрелила.

*

Инспектор Лестрейд не придумал ничего лучше, чем тянуть время. Если бы его спросили, на что он рассчитывает, он бы не ответил.

После унылого ланча его осенило, как можно хотя бы косвенно связать Амирхана с местом преступления.

Слегка ободрившись, он зашёл в техотдел и попросил подготовить копию с записи камеры наружного наблюдения, сделанной на Лангдейл-стрит в ночь убийства Зарифа.

Молодой айтишник с заспанным лицом кивнул и, усевшись за свободный монитор, набрал на клавиатуре нужную комбинацию. Спустя пару секунд он напрягся.

– Ничего не понимаю. Пишет, что запись повреждена.

Будто не поверив парню на слово, Грег обошёл вокруг стола и сам уставился в экран.

– Только эта камера? – произнёс, наконец, не желающий признавать поражение инспектор.

Парень запустил обзор.

– Вот. Ещё одна с Трафальгарской площади. В ту же ночь, – проинформировал он Лестрейда спустя минуту. – Какой-то сбой, должно быть.

– Как часто происходят подобные сбои? – глухо спросил Грег.

– Ну, теоретически это возможно, хотя я не припомню такого, – ответил айтишник и, немного помолчав, добавил: – Спецслужбы тоже пишут. В крайнем случае, можно к ним обратиться. Правда, там мороки не оберёшься с оформлением запроса.

Только теперь Грег удивился, зачем было Стауту спрашивать и тем более записывать в ежедневник номер «Ягуара», который не слишком преуспевший в расследовании детектив-инспектор охотно назвал в надежде блеснуть перед начальством хоть каким-то результатом.

Удивление сподвигло Лестрейда на следующий вопрос:

– Кто имеет доступ к записям?

– Да мы все, – ответил парень, неопределённо кивнув в сторону своих коллег.

В просторном помещении их было человек пятнадцать. Большинство деловито копались в своих компьютерах, кое-кто кучковался у окна, попивая кофе из бумажных стаканчиков, и при этом никто не обращал ни малейшего внимания на приставучего копа.

Вернувшись к себе в отдел, Лестрейд застал Салли разговаривающей по телефону. Лицо сержанта было мрачнее тучи.

Выяснилось, что Салли, которую во всей этой истории больше всего беспокоила дальнейшая судьба Айгюн, обратилась за помощью в службу поддержки детей. И вот только что по телефону она узнала, что двух решительных тётенек из этой самой службы некий молодой человек попросту не пустил на порог дома, где Абдул Умрани удерживал свою несовершеннолетнюю супругу. Когда же вернувшиеся в свою контору ни с чем социальные работницы обратились к начальнице, чтобы она сделала запрос в полицию, та сначала пообещала разобраться и всё уладить, но спустя полчаса вызвала их в свой кабинет и заявила, что это дело не соответствует компетенции их службы. Возмутившись, одна из женщин попыталась возразить, на что начальница откровенно ответила, что не собирается перечить вышестоящему руководству. Свой недлинный рассказ Салли завершила фразой, которую Грег, признаться, некоторое время уже ждал:

– Давай ты ему позвонишь!

Грег не стал спорить. В течение минуты он послушал вместе с Салли длинные гудки, а затем нажал отбой. Пообещав позже попытаться ещё, он отправился к себе в кабинет и занялся делами хоть и менее важными, но всё же требовавшими внимания ДИ Лестрейда.

*

Несмотря на данное Салли обещание, Грег не стал перезванивать Шерлоку, а конце рабочего дня написал ему СМСку.

«Нужно встретиться».

Через несколько минут пришёл ответ.

«Зачем?»

Всколыхнувшуюся было ярость удалось подавить, и взамен стёртого «Чтоб ты мне отсосал» Лестрейд отправил сдержанное «Дело есть». На этот раз ответа не последовало вовсе.

Прождав ещё четверть часа, Грег набрал Ватсона.

– Привет, Джон, это я. Что он делает?

– Привет. Лежит на диване, смотрит в потолок. Со мной уже полдня не разговаривает.

– Ничего, если я сейчас заеду? Нужна помощь.

– Конечно, приезжай. Я кофе сварю.

*

Сидя у нетопленого камина и потягивая из кружки ароматный горячий кофе, в который Джон добавил имбирь, Лестрейд неспешно, со всеми деталями, принялся рассказывать о несчастье, случившемся с юной красавицей Айгюн и повлекшем за собой несчастье с её братом, а также о несчастье, которое вскоре обрушится на голову скромного электромонтёра по имени Скотт Эклс, если не получится подвести под обвинение настоящих убийц молодого пакистанца.

Грег сидел в чёрном кожаном кресле чуть наискосок, чтобы держать в поле зрения обоих своих собеседников. Хотя слово «собеседник» едва ли уместно было применить к Шерлоку, который, завернувшись в любимый синий халат, по-прежнему валялся на своём диване. В то время как Джон сосредоточенно внимал рассказу Лестрейда, единственный на планете консультирующий детектив рассматривал важную точку на потолке, заложив руки под голову, при этом пальцы его босых ног выписывали на поверхности диванного валика замысловатые узоры. Когда Шерлок начал поглаживать левой стопой правую щиколотку, выглянувшую из-под задравшейся пижамной штанины, Грег поспешно отвернулся.

Ему уже начало казаться, что, болтаясь в своих чертогах, Шерлок пропустил всю историю мимо ушей.

Лестрейд дошёл в своём рассказе до признания Эклса, как хорошо было с Зарифом, «как ни с одной из женщин», и, по-видимому, переборщил с эмоциями. Всё, что он хотел – это передать искренность Скотти, ведь все понимают, как нелегко далось немолодому уже мужчине-натуралу подобное откровение. Надо сказать, у Грега получилось произвести впечатление! Джон резко выпрямился в своём кресле и открыл было рот, но в итоге закрыл, так ничего и не сказав, а лишь с шумом хватанув воздуху. Шерлок тоже вышел из анабиоза, повернул голову и уставился долгим пристальным взглядом в глаза внезапно испытавшему духоту инспектору. В этом взгляде не было ожидаемой насмешки, было что-то другое, чему Грег не решился бы дать определение, ибо не был уверен в своей догадке.

Немного погодя, Шерлок отвернулся от Лестрейда и, вновь отыскав на потолке свою точку, продолжил её гипнотизировать. Что ж, по крайней мере, он слушал.

Наконец, Лестрейд добрался до финала своего повествования.

– Ну, что скажешь? – обратился он к профилю Шерлока, белевшему на фоне диванной спинки.

Как только слова были произнесены, Шерлок, как по сигналу, повернулся на бок, поджав ноги и выставив в направлении камина обтянутый синим шёлком упругий зад. Грег в отчаянии взглянул на Джона, но тот лишь вздохнул и беспомощно развёл руками.

Грег ничуть бы не удивился, окажись, что в данный момент великий детектив дедуцирует, у кого быстрее встанет: у навязчивого инспектора или утомившего своими назиданиями соседа.

Джон состроил одну из своих излюбленных забавных гримас и постарался зацепиться взглядом за какой-нибудь предмет, благо в гостиной не было недостатка в разных диковинах.

Грег ни секунды не сомневался, что играющий в молчанку негодяй кого-то из них намеренно дразнит, вот только кого? Его или Джона? Или… обоих? Слегка обалдев от этой мысли, Грег решил, что пора ему уже уйти, что он и сделал, на прощание обменявшись с Ватсоном парой дежурных фраз. Джон пообещал сразу же сообщить, если Его консультирующая милость, выйдя из своей именуемой Чертогами скорлупы, всё же изволит заняться делом оправдания несчастного Скотта Эклса.

*

По дороге домой Грег попал в пробку. Медленно ползя в ленивом потоке машин, он мог без риска для жизни предаваться размышлениям о странном поведении Шерлока. В отличие от наивного Джона, Грег Лестрейд имел достаточное представление о страстях, кипевших под невозмутимой оболочкой тридцатишестилетнего Адониса. Наркотики не порождали эти страсти, как считал Грег ранее, а лишь помогали им вырваться наружу. Могло ли статься, что Шерлока потянуло на «тройничок»? Лестрейд опустил было стекло, но, резко вдохнув ворвавшийся в салон прохладный воздух, щедро сдобренный выхлопом десятков автомобилей, немедленно вновь изолировался от окружающей среды.

От одной лишь мысли, что он может оказаться в постели ещё с каким-то мужчиной его замутило, и всё же… Представив, что можно было бы вытворять с Шерлоком в два члена, он чуть не заскулил. А ведь была же возможность использовать ту силиконовую штуку, что откопал тогда Шерлок в тайнике Кейт! Но что проку было теперь сожалеть об упущенном?

Истекающий смазкой член рвался наружу, но Лестрейд не собирался к себе прикасаться. Ощущение жёсткого давления застёжки на головку неожиданно понравилось ещё три дня назад, когда шершавые инспекторские пальцы терзали беззащитное нежное отверстие сонной жертвы…

Когда он, наконец, доберётся домой, то прямо с порога набросится на Кейт и завалит её на диван в гостиной. Да, именно так он и сделает!