После успешной поимки Хатчесона Лестрейд вернулся домой уставшим, как собака. Повесив пальто на крючок и размотав шарф, он крикнул:

– Кейт, что у нас на ужин?

Кейт вышла навстречу, прислонилась к косяку и, стараясь не смотреть на мужа, тихо ответила:

– Лазанья.

Лазанья, так лазанья. Только теперь, присмотревшись, Грег обратил внимание на распухший нос и покрасневшие глаза жены. Он уже и не помнил, когда в последний раз видел её плачущей.

– Что случилось? – Звонила Хизер. У неё вчера умер папа. Она уехала в Дорсет ещё утром.

– Мне жаль. Иди сюда. – С этими словами Грег прижал к себе вновь начавшую всхлипывать Кейт и чмокнул её в каштановую макушку.

Если Лестрейд и был озадачен, то не сильно. Он не сомневался, что Кейт искренне соболезнует подруге, но плакать из-за кончины чужого человека… Дело явно было в другом.

*

На следующий день Грег зашёл с рабочего компьютера на сайт фитнес-клуба и убедился в правильности своей догадки. В разделе «Обратная связь» благодарные клиенты и клиентки наперебой поздравляли «дорогого Хулио» с удачным выбором спутницы жизни, желали счастья, весёлой свадьбы, здоровых детишек, а один особенно жизнерадостный субъект пожелал счастливцу, «чтоб стоял и деньги не переводились». Грег вздохнул. По крайней мере, ничего неожиданного. Он жил на этом свете уже давно и сюрпризов не любил.

***

Долгожданный летний отпуск решено было провести на Лиссабонской Ривьере.

Ещё по дороге из Лиссабона в Кашкайш, в электричке, они познакомились с семейной парой, также мечтавшей провести ближайшие две недели на песчаном пляже Атлантического побережья и любоваться закатами над океаном.

Невысокий лысый Стив Олдридж, лет пятидесяти на вид, оказался ведущим инженером компании «Эвелинг-Барфорд», выпускающей машины специального назначения. Жена четыре года уговаривала своего трудоголика-мужа взять тайм-аут и, наконец, уговорила. Медноволосая зеленоглазая Маргарет показалась Грегу довольно симпатичной, хотя и уступала Кейт по внешним данным – грудь и бёдра казались тяжеловаты. А вот свежее приветливое лицо женщины, что была лет на пять-семь моложе Кейт, произвело на Лестрейда очень приятное впечатление.

Лестрейдов и Олдриджей поселили в отеле на одном этаже.

***

Дни шли за днями, наполненные блаженным бездельем, весёлой вознёй недалеко от берега среди прохладных волн с белопенными гребнями, слизыванием солёных брызг с обветренных губ и поцелуями, прерываемыми беспричинным заливистым смехом Кейт. Со стороны могло показаться, что они снова были влюблены друг в друга, как это было годы назад, но у них самих не было иллюзий на этот счёт. Просто два очень взрослых человека благодарно пользовались представившейся возможностью прожить короткий отрезок времени, бездумно наслаждаясь морем, солнцем и друг другом.

Однажды они видели, как далеко от берега, на фоне закатного неба проходил красивый парусник. Кто-то из отдыхающих пояснил, что это русский барк. Пока Кейт смотрела на корабль, Грег исподтишка за ней наблюдал, и ему сделалось немного не по себе от странной полуулыбки на лице жены в сочетании с исполненным печали взглядом.

На следующий день, по дороге в прибрежное кафе, Грег со Стивом набрели на стайку загорающих мальчишек-кадетов с барка. Двое ребят по очереди фотографировались с жизнерадостной полногрудой девушкой в ярко-оранжевом платье. Обойдя сложенный из грубо отёсанных каменных блоков парапет и поднявшись по пологой лестнице, изнывающие от жары приятели добрались, наконец, до вожделенного кафе.

Внутри было сумрачно и прохладно. Они сразу же выпили по бокалу ледяного светлого пива и заказали ещё. Стив кстати вспомнил, как однажды, в студенческие годы, приятель пригласил его отдохнуть на отцовской яхте с двумя симпатичными девчонками. Круто они тогда оттянулись! Стив вообще любил поговорить, и вскоре Грег получил практически полное представление о жизни пятидесятидвухлетнего инженера-трудоголика. Главным её наполнением служили семья и работа. Уже спустя пару дней их знакомства Лестрейд располагал подробной информацией о красавице-дочке, которая выучилась на фармацевта и работала в аптеке там же, в Грэнтеме, только жила уже не с родителями, а со своим бойфрендом – специалистом по конвейерной сборке мини-самосвалов. А уж про эти самые самосвалы и другую спецтехнику, которая производилась на заводах «Эвелинг-Барнфорд» инспектор Лестрейд знал теперь всё и в случае необходимости мог бы дать экспертное заключение, если техника, к примеру, будет использована при совершении преступления.

Когда, основательно нагрузившись пивом, мужчины вернулись на пляж, развалившиеся в шезлонгах девчонки непринуждённо переговаривались с каким-то загорелым мачо. В одной руке парень удерживал волейбольный мяч, а другой указывал в сторону города. Увидев приближающихся мужчин, он демонстративно похлопал по мячу, широко улыбнулся и со словами «Obrigado, senhoras!» неспешно направился к группе парней и девушек, с нетерпением ожидающих, когда мяч вернут в игру.

– Я поймала мяч! – похвасталась Кейт.

Маргарет молча улыбнулась.

***

Три дня спустя Олдридж уехал в Порту. Руководство компании попросило его поучаствовать в презентации, успешность которой сулила заключение чрезвычайно выгодного контракта на поставку партии фронтальных погрузчиков фирме, организующей морские перевозки. Юноша, командированный проводить презентацию, был красноречив, вот только ни черта не смыслил в железе. Поэтому генеральный директор решил, что, раз уж ведущий инженер всё равно находится поблизости, то пусть поприсутствует на мероприятии и ответит на все могущие возникнуть вопросы, касающиеся великолепных технических характеристик презентуемых машин. Успевший уже соскучиться по любимой работе Стив согласился без колебаний.

Презентация была назначена на семнадцать часов, когда послеполуденная жара уже начинает спадать, а затем планировался корпоративный ужин. Олдриджи решили, что Стиву будет лучше переночевать в местной гостинице, а утром вернуться в Кашкайш.

После его отъезда Кейт сообщила Лестрейду, что, раз такое дело, то они с Маргарет тоже решили вечером посидеть в одном уютном старом ресторанчике, и спросила мужа, не желает ли он присоединиться. Грегу не хотелось разочаровывать жену, и он ответил, что не желает, не исключив, впрочем, возможности передумать и спросив название ресторана.

Грег оставался в номере, когда подруги ушли. Валяясь на широкой кровати поверх покрывала, он вполглаза смотрел на экран телевизора и вполуха слушал болтовню о последних биржевых котировках и достижениях европейских спортсменов. Спать не хотелось, гулять не хотелось, даже дрочить не хотелось. Он как-то вдруг осознал, что, находясь здесь, практически не думал о Шерлоке, тот ему даже не снился. В конце концов, Лестрейд решил поискать информацию о ресторане, куда направились дамы. Оказалось, что заведение было размещено во внутреннем дворике небольшого старинного отеля. Прямо во дворике, рядом с ажурными воротами рос раскидистый вековой дуб. Необычное место заинтриговало скучающего инспектора.

До ресторана он дошёл довольно быстро. Благословенная прохлада опустилась на город вместе с темнотой, и Грег с удовольствием вдыхал полной грудью свежий воздух, напоённый ароматами ночных цветов. Даже если бы он не запомнил, как пройти к ресторану, ошибиться было невозможно: со стороны расположенной на невысоком холме группы двухэтажных зданий доносилась великолепная испанская музыка середины прошлого века.

Миновав ажурные ворота, Грег остановился под сенью того самого дуба и огляделся.

Они сидели втроём в середине ряда столиков в правой части крытого полосатым тентом перистиля. Несколько пар кружились в медленном танце в центре зала, если, конечно, пространство этого ресторана можно было назвать залом.

Первой Грега заметила жена и с улыбкой кивнула на пустой стул рядом с собой. Грег отрицательно покачал головой. Потом его заметила Маргарет и, вздрогнув, поспешила отвести взгляд. Игравшая на её губах улыбка застыла напряжённой гримасой. Молодой мужчина, в котором Лестрейд признал давешнего пляжного мачо-волейболиста, был поглощён изучением линий на ладони миссис Олдридж и вообще его не заметил.

Грег стоял, прислонившись к стволу, покрытому шершавой, в глубоких извилистых трещинах корой, и с грустью созерцал зарождение очередной драмы. Стоит ему принять приглашение Кейт, и продолжения, скорее всего, не будет. Он не двинулся с места. Каждому надлежит испить свою чашу.

Когда солист запел тихим приятным голосом с «теми самыми», правильными интонациями, Грег выпал из текущей реальности.

Bésame, bésame mucho Como si fuera esta noche la última vez…

В доме бабушки Марии песня звучала часто. Грег помнил эту пластинку – жёсткий, как стекло, сингл. Когда игла старенькой радиолы наскакивала на царапины, мелодия перемежалась характерным потрескиванием, но от этого песня казалась ещё красивее. Если бабушка не была занята домашними делами, то иногда тихонько подпевала, и взгляд её при этом устремлялся в какие-то неведомые и невидимые маленькому Грегу дали.

Когда в Испании началась гражданская война, его двадцатитрёхлетний дед не смог усидеть дома. Оставив отца и братьев трудиться на ферме, он, подобно многим молодым ребятам из европейских стран и Советского Союза, рванул сражаться с нацистами.

После позорного признания франкистского режима британским правительством в феврале тридцать девятого остаткам разгромленных под Бильбао защитников Республики с трудом удалось эвакуироваться во Францию на утлых рыбацких судёнышках. С собой дед увёз тоненькую девятнадцатилетнюю Марию, в ходе сопротивления помогавшую отряду держать связь с местными. К тому времени ближайших родственников у девушки уже не оставалось, и она, не колеблясь, бежала вместе с любимым в его страну.

Дед погиб в конце мая сорокового года, когда немецкие танки прорвались в Кале. Спустя месяц Мария Лестрейд родила сына.

От бабушки Грег унаследовал смуглую кожу, смешливые чёрные глаза и густые, некогда цвета воронова крыла, волосы. И любовь к этой песне. Слыша её, он каждый раз впадал в состояние романтической меланхолии. А сегодня ещё добавилось видение прозрачно-зелёных глаз, выворачивающих душу охваченного светлыми воспоминаниями инспектора наизнанку.

Он вышел за ворота, закурил и неспешно направился вдоль здания отеля, любуясь старинной архитектурой.

Bésame, bésame mucho Como si fuera esta noche la última vez…

Услышав за спиной быстрые шаги, Лестрейд не стал оглядываться и позволил незнакомцу себя обогнать. Незнакомец оказался очень даже знакомым. Грег отошёл в тень буйно цветущих кустарников и продолжил наблюдать за пляжным жиголо, вошедшим в гостиницу. Не прошло и пяти минут, как тот вышел обратно, засунул что-то в карман узких светлых брюк и зашагал назад к ресторану, не замечая следовавшего чуть поодаль заинтересовавшегося его перемещениями копа.

Скрываемый тенью дуба, Грег видел, как вернувшийся к дамам парень вложил в ладонь Маргарет какой-то маленький предмет и, наклонившись, деликатно прижал губы к её пальцам.

*

Молодой соблазнитель, чуть выше среднего роста и безукоризненно сложенный, под руку провожал обеих женщин до их отеля. Грег следовал за ними метрах в пятидесяти, стараясь не смотреть на парня, – знал, как люди спиной могут чувствовать чужой взгляд.

*

– Ты же не расскажешь Стиву? – тихо спросила Кейт, положив голову мужу на грудь.

Грег сделал очередную затяжку и стряхнул пепел в банку из-под пива. Он редко курил в постели, но сейчас настроение было самое для этого подходящее. Вздохнув и ещё немного помолчав, он глухо произнёс:

– Нет.

– Спасибо. – Кейт чмокнула его в сосок. – Она любит мужа, правда. Просто, знаешь, порой хочется чего-то запредельного, сказочного.

Грег знал, и потому промолчал.

Спать Кейт, похоже, не собиралась.

– Эдуарду подарил ей кусочек розового кварца. Необработанный, представляешь? Так мило. Кстати, он сам его когда-то нашёл, прямо на пляже. Узнал, когда у неё день рождения, и вспомнил, что у тельцов розовый кварц – камень-талисман.

Так вот зачем хлыщ по имени Эдуарду заходил в отель! Лестрейд предположил, что там припасена целая коллекция таких камешков, для всех знаков зодиака.

Ему вдруг представилось, как он сам вкладывает какой-нибудь аквамарин (или что там полагается козерогам) в красивую сильную руку, а затем один за другим трепетно перецеловывает скрипичные пальцы.

Он не стал отказываться от предложенного женой минета.

***

Когда на следующий день Олдриджи не появились на пляже даже после обеда, Кейт набрала номер Маргарет. Грег не мог разобрать слов, но, судя по срывающемуся голосу из динамика и меняющейся в лице жене, понял, что произошло что-то чрезвычайное. Закончив разговор и исподлобья взглянув на мужа, Кейт пояснила:

– Из сейфа в их номере пропали деньги. Полиция только что ушла.

*

Превосходный технарь Стивен Олдридж, привыкший иметь дело с реальным железом, реальности виртуальной не доверял. Однажды, пытаясь совершить в мобильном приложении пустячную операцию и неудачно мазнув по экрану смартфона, он умудрился заблокировать платёжную карту. Потом он её, конечно, разблокировал, через пару недель, заполнив кучу форм и досыта надискутировавшись с на редкость тупой девушкой-операционисткой, но с тех пор на пластик особо не полагался. Во всяком случае, в отпуск он предпочёл отправиться с наличными. Кругленькая сумма хранилась в сейфе, которым был оборудован гостиничный номер. Сейф запирался довольно примитивным четырёхзначным кодом (в номере Лестрейдов был такой же, только в нём ничего не лежало).

– Ну как взрослая женщина может быть такой безалаберной?! – жаловался Стив за стойкой гостиничного бара, куда Лестрейду с трудом удалось вытащить павшего духом приятеля. – Ну ладно, попёрлась ты на ночь глядя в ресторан, ну так дверь на балкон надо было запереть, или как?

Со слов Стива выходило, что чудо-взломщики спокойно залезли в номер через балкон, подобрали код и подчистую стырили около пятнадцати тысяч евро. Работали, должно быть, в перчатках, потому что никаких следов полиция не обнаружила.

– На что мы домой-то возвращаться будем?! – убивался Стив, время от времени пытаясь рвать на себе остатки жидких волос, всё ещё росших над ушами и на затылке.

*

– Грег, помоги вернуть деньги! – жарко прошептала Кейт Лестрейду в ухо, прильнув к мужу всем телом и крепко обнимая за шею. – Ты знаешь, что будет, если полицейские докопаются раньше.

Грег угрюмо молчал. Когда ближе к концу рабочего дня они со Стивом ходили в участок справиться о продвижении расследования, местные полицейские не показались Лестрейду фанатами сыскного дела, и, к тому же, запросто могли быть в доле с курортными ворами. Если даже в Мете есть кроты…

– Ничего не будет, – проворчал он, наконец, – если только сама не начнёт каяться.

– Не начнёт. – Кейт невесело усмехнулась. – Она тоже думает, что воры залезли в номер, пока мы были в ресторане… А вообще-то… – В голосе жены послышались нотки сомнения. – Мне кажется, должно было понадобиться больше времени, чтобы подобрать код. Даже она сама его не знала.

Грег хмыкнул.

– Разве она не сказала тогда, какого числа у неё день рождения?

Кейт оторопело уставилась на мужа, а затем нервно расхохоталась.

– Господи, какие мы идиотки! Так вот почему он не стал скрываться!

– Что, прости?

– Он был сегодня на пляже со своей компанией. Даже помахал мне.

Что ж, если Эдуарду не сбежал, то шанс вернуть деньги ещё оставался, причём единственный шанс, поскольку уже не было сомнений, что местная полиция участвует в схеме.

*

Немного за полночь Лестрейд с сигаретой в зубах и початой бутылкой коньяка в руке подвалил к стойке администратора гостиницы, где проживал галантный вор.

– Hola belleza!* – Грег ослепительно улыбнулся, проникновенно глядя в глаза немолодой темноволосой женщине, на чьём одутловатом усталом лице и вправду можно было увидеть следы былой красоты. – Эдуарду у себя?

– Да, сеньор. Минут двадцать как вернулся.

Снова улыбнувшись и жарко сверкнув очами, «сеньор» нетвёрдой походкой направился влево по коридору.

– Не туда, сеньор! Он в двенадцатом, это по лестнице на второй этаж!

– Ах, да, верно! Он же говорил… Gracias Señora!**

Оказавшись перед нужной дверью, Грег поставил бутылку на пол и решительно постучал.

– Quem é?*** – поинтересовались из-за двери.

– Del Restaurante Señor, – на чудовищном испанском произнёс Грег. – Ayer Olvidaste usted encendedor****. – Бабушка пыталась научить Грега говорить по-испански, но потерпела неудачу. Впрочем, несколько простых фраз он освоил.

– Это какая-то ошибка, – ответил Эдуарду на сносном английском и распахнул дверь. – Я вообще не…

Удар основанием ладони в лоб отбросил парня на середину комнаты. Едва успев приземлиться навзничь на вытертый ковёр, вконец обалдевший жиголо был схвачен за ворот рубахи и в один рывок поставлен на ноги. Держа в левой руке окурок и от души надеясь, что использовать его не придётся, Грег выпустил дым в лицо Эдуарду, хрипящему от натуги и тщетно пытавшемуся вырваться из хватки.

– Деньги где? – почти ласково спросил Лестрейд, перед тем, как сделать последнюю затяжку.

– Де… деньги?

Грег слегка развернул кулак кверху, практически перекрыв жертве кислород. Эдуарду отчаянно замычал и закивал, что, очевидно, надлежало понимать как капитуляцию. Лестрейд разжал кулак. Эдуарду подошёл на трясущихся ногах к встроенному шкафу, достал оттуда спортивную сумку, порылся в ней и извлёк аккуратный кирпичик сложенных банкнот.

– Здесь всё? – поинтересовался Грег, с сомнением повертев в руках пачку в надорванной полиэтиленовой упаковке.

Парень отрицательно помотал головой.

– Сколько недостаёт?

– Шестьсот, – скорбно просипел он, потирая горло.

Грег кивнул. Выходя из номера, он затушил окурок о дверной косяк и бросил его на пол, рядом с бутылкой.

По дороге к выходу из отеля он вновь лучезарно улыбнулся администраторше. Она улыбнулась в ответ.

*

Было около шести часов, когда он вышел на балкон подышать утренней прохладой. Солнце только взошло, и тень от здания отеля простиралась чуть ли не до самого пляжа. Во дворе, на резной скамье одиноко сидел Стив Олдридж, наклонившись вперёд и обхватив голову руками. Спустя полминуты, он откинулся на спинку скамьи и что-то достал из кармана брюк, но, оглянувшись на глазок камеры наблюдения, засунул предмет обратно. Должно быть, сигареты.

– Эй, Стив! – негромко позвал Грег и, дождавшись, когда приятель обернётся на голос, предложил: – Поднимайся, у меня покурим.

Тот покорно кивнул и побрёл ко входу в отель. Когда Грег запустил Стива в номер, тот с сомнением воззрился на красиво мерцающий под потолком датчик дыма.

– Он не реагирует на сигареты, – заверил Грег и, усмехнувшись, добавил: – Южане умеют осваивать деньги.

Тянуть резину он не стал и, взяв с комода пачку банкнот, протянул её Стиву.

– Минус шестьсот.

Потерявший дар речи Олдридж принял деньги, а затем дрожащими пальцами ухватился за и так расстёгнутый ворот ситцевой сорочки.

– Да ты, старик, не волнуйся. На-ка вот лучше, покури. – С этими словами Грег протянул Стиву раскрытую пачку с сигаретами.

Тот вытащил одну из пачки и, вновь обретя голос, спросил:

– Но как?!

Грег вздохнул. Желания распространяться о деталях операции не было, но что-то объяснить всё же следовало, а то как бы самого не заподозрили…

– Я – полицейский, Стив.

Когда они только познакомились, Грег сказал, что служит в муниципальной конторе, что, в принципе, соответствовало действительности, и, зацикленный на собственной работе, Стив к нему на эту тему не приставал.

Тень озабоченности набежала на лицо счастливого Олдриджа. 

– Надо бы в полицию сообщить, чтоб зря не искали.

– Они и не собирались, – успокоил его Грег.

*

Он уже приготовился лечь спать, когда раздался телефонный звонок.

– Доброй ночи, инспектор. Чартер на Эксетер вылетает в три-тридцать. За вами заедут через полтора часа.

Этот вкрадчивый голос Грег слышал нечасто, и хотел бы слышать ещё реже. Голос негромкий и проникновенный, как шипение атакующей кобры.

– Мистер Холмс, мой отпуск заканчивается только через два дня.

– Ваша жена может остаться, если пожелает. Вам надлежит быть в Дартмуре до полудня. Шерлок влез, куда не следовало. Он этого ещё не знает, но вы ему нужны.

Они договорились с Кейт, что та вернётся в Лондон вместе с Олдриджами.