В том доме на окраине Мистик-Фоллс почти ничего не изменилось. Все та же гостиная и широкая лестница, только волосы у напевающей популярную мелодию Розали рыжие. Она последней присоединяется к семейному совету.

– Не берет трубку? – риторически спрашивает Аластер отворачиваясь от французского окна, за которым под золотым солнцем переливается темная вода небольшого лесного озера, что каким-то чудом еще не пересохло.

– Конечно же, нет. – Розали садится в пустое кресло устало, будто бы не спала последнюю сотню лет.

Будто бы они были здесь еще вчера, танцевали под пластинки, она перепевала любимые английские стихи, а Итан дурачась разучивал военные марши на скрипке. Она помнит все так, будто их призраки прошлого тоже здесь; казалось, что грани между эпохами проходили так тонко, что стоит только неловко шагнуть и ты уже столкнулся с прежней версией себя.

– Возможно правильным будет уподобиться братцу и бежать. – Итан спокоен внутренне и внешне, для него грядущая опасность всего лишь очередной фарс; сколько таких в их жизни было?

– Али, – Роуз упреждая вскидывает руку, - да, мы выше этого. Я согласна. Но Мистик Фоллс кишит вампирами, если их всех натравят на нас; я забыла или все-таки сказала, что та семейка из Орлеана здесь?

Партия казавшаяся простой выходит за рамки продуманной стратегии. Слишком много факторов неподдающихся контролю, слишком много отклонений от плана. Она двое суток провозилась с зомбированной Кэролайн и ей абсолютно нет дела до будущих жертв. Столетия учась выживать, в первую очередь учишься принимать сопутствующий ущерб как должное.

– Никлаус вспомнит, это лишь вопрос времени.

Итан смеется:

– Мы ничего такого тогда не сделали.

– Правда? – скептически уточняет Аластер, – подумаешь, немного не убили, а Роузи чуть не свела с ума его брата, сотри с лица эту похабную ухмылочку, – мужчина усмехается, не смотря на строгий тон.

– Коул меня бесит, и держите крепче, если он появится вблизи. – Роуз скрипит когтями по кожаному подлокотнику кресла.

– Мне кажется, или он единственный, кто вызывает в тебе хоть какие-то чувства? – Небольшая декоративная подушка достигает лица младшего Мартина едва он успевает договорить. – Спалилась!

– Заткнись, Ит, – Розали не разделяет веселый настрой кузена и в него летит уже стакан, из которого она пила виски.

– У тебя будет время поиграться с его разумом или оторвать голову – если захочешь, но сначала разберемся с проблемами. – Аластер открывает черную папку, все это время лежавшую на длинном кофейном столике.

***

Розали уже сотню тысяч раз успела пожалеть о своем желании – держать все под контролем. Звонок оказался для нее неожиданностью; сама предложила, а свое слово Мартины держат. Иногда.

– Никлаус, чем я могу помочь?

– Твоя манера говорить. Глаза. И фамилия Мартин, кажутся мне знакомыми, только к великому для себя удивлению, вспомнить я никак не могу. – Майклсон настороженно следит за каждым малейшим движением гостьи, она же с любопытством разглядывает интерьер и картины.

– Я не враг тебе. Пожалуйста, помни это, – Розали использует этот свой вкрадчивый тон и доверительно смотрит в глаза раздражая; одним резким движением он припечатывает помощницу шерифа к ближайшей стене держа за горло:

– Кто ты?!

– Розали-Асгерд Мартин. – Она не старается высвободиться.

– Мне это ни о чем не говорит. Сколько тебе лет? – сильнее сжимая горло девицы, спрашивал гибрид.

– Семьсот, – задумчиво отвечает Роуз, – или восемьсот уже – не помню.

– Может, что-нибудь еще расскажешь, пока я тебе сердце не вырвал? – Клаус отпускает ее так же стремительно, прожигая тяжелым взглядом.

– Оригинально заигрываешь, – Мартин беспечно усмехнулась, но понимая его настроение посерьезнела. – Родители много путешествовали, но с появлением второго ребенка решили остепениться. Мы прожили в поселении где сейчас Йорктаун почти двести лет, пока местный ковен не решил, что родители занимаются чем-то противоестественным. Я со старшим братом путешествовала по Европе; вернулись на пепелище. Тогда погибла большая часть нашей семьи. После истребления ковена та земля стала для нас проклятой, и мы уехали. А потом, еще до основания Мистик-Фоллс, Али купил большой участок в лесу и примерно каждые сто лет мы возвращаемся "домой". В память о них, или чтобы не забывать кто мы на самом деле.

– Мы познакомились здесь?

– Нет, Никлаус. В Новом Орлеане. – Тяжелый вздох и блуждающий по сторонам взгляд, Розали не боялась его гнева, и кажется ей даже не было стыдно, но что-то едва ощутимое не давало теперь взглянуть в глаза гибриду. – Я скажу тебе правду. Все как есть. Мы не хотим враждовать с тобой и твоей семьей.

– Ты пытаешься меня обмануть? – Майклсон вновь оказывается слишком близко.

 Братья не одобрили ее идею, но Роуз казалось, что рассказать правду – это лучший выход.

– Я пыталась убить тебя, – едва слышно говорит Розали, смотря будто сквозь него, – признаюсь, мне было скучно. И мы думали, что семья первородных вампиров – легенда, которую нам рассказывала мама перед сном. Братья упустили момент, когда в очередной раз напившись меня потянуло на приключения, точнее, они думали, что я блефую, а потом помогли. Только знаешь, когда залезаешь к тебе в голову, тебя не убить хочется, а обнять и пожалеть. Извини, – Роуз в примирительном жесте вскинула руки, заметив, как блеснули желтым его глаза, – я не вру, Никлаус, и хочу, чтобы ты знал, что впредь, ничего подобного не повториться, к тому же, все-таки, никто из нас убить тебя все равно не сможет. Точно так же, как нельзя убить нас. И давай не будем это проверять, выдирая мне сердце! – Она инстинктивно отступает на пару шагов назад врезаясь спиной в стену.

– Розали, ты серьезно? – Клаус искренне усмехнулся.

– Да, черт тебя дери! – С рыком Мартин подлетает к нему, мелодичный голос режет по ушам, перед глазами картинки: красивая девушка в пудрово-розовом платье, маскарад, то как она кусает его, острые когти смыкающиеся на сердце и напрочь скованное сознание, от подобных воспоминаний, почти, больно. – Ты нравишься мне. – Холодные кончики длинные пальцев скользят по его щекам; Клаус отшатывается и трясет головой в попытке вернуть связь с реальностью. – Кажешься не плохим человеком, конечно по нашим меркам.

– Оригинально заигрываешь, – он возвращает ей ее шутку.

Розали мило улыбается, тем самым зарабатывая доверие древнего и пусть Клаусу было неловко от того, что вероятнее девушка знала о нем много лишнего, убивать ее пока не хотелось.

– Я звонил по другому поводу, - она вопросительно поднимает бровь, – мой брат, Коул, ты говорила...

– Серьезно? – срывается с ее языка быстрее чем успевает это обдумать, – то есть, я имела ввиду, – Розали запинается, выдумывая на ходу и вдруг ее озаряет, – я так надеялась, что на вас нельзя воздействовать.

– Никто не может нам внушать, – уверенно подтверждает гибрид, с готовностью отстаивать свою правоту.

– Это магический гипноз, Никлаус. И это очень плохо. На какой он стадии шизофрении?

– На третьей.

Они стоят возле большой кровати в просторной комнате, интерьер здесь не отличается от общей концепции дома. Плотные тяжелые шторы открыты лишь наполовину, что создает полумрак, в котором лицо лежащего на постели парня кажется еще более бледным.

– Слишком быстро. – Роуз хрустит суставом на большом пальце левой руки, звук гулом отскакивает в тишине от стен.

– Он ведь не может умереть от этого? – До последнего Ник не верит происходящее ситуация все больше походит на бред. – Кто это делает; у кого такие же способности как у тебя, может, это и есть ты?

– Я не могу создавать полноценную реальность, в которой он сейчас, вероятно, радуется жизни. – Розали подходит чуть ближе рассматривает лицо древнего вампира, слышит, как его брат с шумом выгоняет воздух из легких за ее спиной. – Помнишь Кэр? – она не оборачивается, задавая чисто риторический вопрос, – ты похитил ее и склонял к замужеству, при этом, вы побывали на ежегодной ярмарке в Оклахоме, и ты подарил ей какой-то спутник; при этом Кэролайн даже не покидала дома, убираясь и делая покупки в онлайн магазине, пока ее не пробудили и не привели во вторую стадию, когда разум считая внушенную информацию подлинной начинает разбираться с последствиями; она могла натворить дел, за которые ты бы ее убил, – Розали оборачивается, ее взгляд тяжелый, в оливковых глазах нет привычного хитрого блеска. – Твой брат на третьей стадии, когда картинки хорошие или плохие – тускнею, заканчиваются и, если ты бессмертен хочется обратно любым способом.

– И ты не знаешь кто это делает?

– Нет, – просто отвечает Мартин, – когда мне удалось сбежать от них, я была только на первой стадии, большего, за две недели, мне почему-то не дали, видимо, это был особый метод издевательств, ведь я знаю, что это не взаправду, но проснуться все равно не могу. Эффект сонного паралича. Мы сразу уехали. А потом, вернувшись домой, я устроилась в участок, чтобы разведать обстановку и ждала пока семья соберется. Нам о них не удалось выяснить больше, и теперь, кажется, они добираются до нас здесь, или просто сменили место, потому что про то, что Мистик Фоллс – это одна большая сверхъестественная вечеринка, знают уже много где.

– Но ты можешь ему помочь, как помогла Кэр? - Клаус переводит взгляд на брата, находящегося без сознания и на секунду Розали кажется, что она слышит искреннюю надежду в его голосе, всего на секунду.

– Я попробую. И честно скажу, что не в восторге от твоего брата, но пусть это будет первым шагом к примирению.