— Лучшие погибают.

— Не ты.

***

Месяца не проходит, как чувство собственного достоинства и ответственности берут верх и Бэкхён идет искать работу. Иметь образование хирурга оказывается полезно в чужой стране, ведь тут врачей не хватает всегда. А знать чужой язык, ведь ты работал с уймой систем, еще полезнее. Его берут почти без вопросов, выдают форму и просят выйти с понедельника. На дворе весна, Бэкхён задыхается ее яркими красками, но заставляет себя выпить горсть таблеток и пойти работать. Его общение с Чунмёном свелось к минимуму, но все равно они иногда умудряются забираться в жизнь друг друга.

Бэкхёну вызывается помогать доктор Ким кто-то-там очередное-сложное-корейское-имя на-английском. Мужчина этот Ким красивый, но Бэкхёну он даже не улыбается, отчего все весеннее настроение улетучивается к рыдающим глазам, еще не пришедшим в себя с улицы. Хотя, вероятнее всего, дело именно в глазах, ведь тут важен внешний вид, а у Бэкхёна он так себе из-за вздувшихся на шее вен и красных глаз. Раздражение.

— Ваш рабочий день первый месяц будет длиться на два часа меньше, — начинает Ким, — но вы должны будете ходить на курсы, чтобы подтянуть язык. Вы неплохо общаетесь, но произношение и терминология у вас хромает.

— Я должен записаться на курсы сам? — спрашивает Бэкхён, показательно делая правильное произношение. Ким его показательность замечает и цокает, явно оскорбленный этим. Бэкхён знает верное произношение, но он из страны, где свои звуки превращают верный акцент в свой.

— Нет, — выдыхает Ким, — вас запишут на курсы и дадут адрес. Все оплачивает начальство, вам главное ходить.

— Спасибо.

***

Бэкхён слепо верит, что есть хоть какой-то смысл быть мягким и добрым с Кимом, но, судя по всему, Кимы просто не расположены к нему. Доктор всей душой презирает его за языковой барьер, поэтому общаться с ним получается плохо, почти невозможно. Зато Бэкхён запоминает, что Кима зовут Тэхён, что он Бэкхёна старше немного, но не сильно. Но если хорошего личного общения не получается, то Тэхён все равно помогает ему со всем, чем только можно. Поэтому именно по его поручению Бён ищет документы, которые оказываются у Чунмёна. Лишний повод встретиться.

И уже стоя в коридоре квартиры Чунмёна, Бэкхён понимает, что Исин гений. Он настолько гений, что у его собственного клона такой же взгляд, наполненный злостью, что и у самого оригинала. Было бы неплохо, если бы он однажды подавился своей ревностью и неприязнью, но увы и ах. И пока Чунмён уходит в комнату искать документы Бэкхёна, последний не выдерживает.

— Не смотри на меня так, я ни на что не претендую, — злится Бэкхён. Исин как-то странно усмехается, складывая недовольно руки.

— Бэкхён, — выдыхает Исин, — даже если ты будешь держаться на расстоянии, я все равно не позволю тебе расслабиться.

— Ты боишься, что он изменит тебе со мной? Ты жив и здоров, а он не сделал этого, даже считая тебя мертвым, — качает головой Бён. Исин оскорбляется, но ничего не отрицает. Он ревнует и чертовски боится. Всегда боялся.

— Да ладно тебе, — отмахивается Бэкхён, — ты всегда на шаг впереди меня. Да и вообще всего мира.

— Может, я просто лучший? — спрашивает Исин, а его взгляд светится искренним любопытством. У Бэкхёна кипит кровь вместе с опухшими венами и красными глазами, которые так ненавидят весну. И Чжан Исина.

— Лучшие погибают, — усмехается Бэкхён, желая съязвить, но Исин понятливо кивает и улыбается.

— Не ты.

И Бэкхён срывается. Действительно срывается, что нападает на Исина с кулаками, но тот вовремя защищается. И они бы действительно подрались, если бы не Чунмён и его довольно раздраженное покашливание. Парни замирают: Исин ладонью упирается в подбородок Бэкхёна, когда тот держит Исина за домашнюю кофту. Черт.

— Я даже спрашивать не буду, — бросает Ким, точно так же как и документы Бэкхёну, — квартиру мне не разнесите, — говорит он и выходит. Вот так просто. Бэкхён виновато отпускает Исина и сконфуженно выбегает из квартиры. Как стыдно-то.

***

Чунмён точно обижается. Бэкхён знает и понимает его. Тем более, в последнее время отношения между ними были напряженней некуда. Он явно зол, но Бэкхён почему-то надеется, что на Исина он зол также. Но даже если это так и есть, Чжану ничего не потребуется, чтобы вымолить прощение. И Бэкхёну немного обидно. Но появляется другая приятная вещь. Будто у Бёна все должно пойти в плохую сторону, чтобы пошло в лучшую. Тэхён начинает звать на обед вместе с ним, пару раз даже до дома подвозит после смен. Налаживается связь. И их можно уже в полной мере назвать товарищами. Они начинают встречаться вне рабочее время, подводить довольно интересный досуг вместе.

— У тебя есть кто-нибудь? — спрашивает Тэхён после их очередной встречи, когда провожает Бэкхёна, потому что ему по пути. Бён пугается этого вопроса, задерживает дыхание и медленно выдыхает через нос. Знает, что будет если он скажет, что есть, но и если скажет правду — тоже знает. Тэхён из лучших. И, возможно, это лекарство от весны и все ещё хандрящей души.

— Никого у меня нет, — выдает Бэкхён, сжимая после губы, чтобы не сказать лишнего чего-то. Тэхён улыбается и кивает.

— Ты явно понял, что я хочу тебе предложить, — мягкость его шелкового голоса заставляет Бэкхёна задыхаться сильнее, — но если тебе так откровенно страшно, то я сделаю это, когда ты будешь расположен ко мне.

У Кима в голосе столько грусти, словно ему осторожно разбивают сердце. И Бэкхён понимает, что это он. Разбить чужое сердце, не делая для этого ничего. Тэхён даже отходит немного. Бэкхён вспоминает, что он не лучший. Не он лучший. И ему в последнее время не хватает кислорода, пока он без Тэхёна находится. Тэхён — его кислородная маска, которую Бён уже не то что выбросить сам, даже случайно сломать не может. Хватает Кима за руку двумя своими, сжимая как можно крепче.

— Сделай то, что хотел, — просит он, — если ты сейчас уйдешь, я задохнусь без тебя, — только и может произнести он. Жмурится, слегка склоняясь вперёд, боясь поднять на Тэхёна взгляд. Тот мягко свою руку забирает, отчего Бэкхён едва может вдохнуть, но его мягко обнимают. Словно кислородная маска, точно.

— Кажется, ты с разбитым от безответной любви сердцем? — спрашивает Ким, говоря куда-то в макушку Бёна, отчего у того мурашки по коже прибегают.

— Я уже не люблю его, но я не могу дышать в одиночестве. Я не могу восстановить дыхание, когда открывается лифт на моем этаже, и задыхаюсь, стоит переступить порог квартиры. Я не могу уснуть без таблеток и не могу есть один, — выпаливает Бэкхён, — я уже не люблю его, но я уже зависим от наличия рядом людей!

Бён не знает, почему он говорит это. Почему он говорит это именно Тэхёну. Почему он говорит это именно сейчас. Но он понимает, что он устал, а работа стала для него отдыхом. И Тэхён сейчас может стать его единственным спасением. Бэкхён не чувствует к нему ничего, кроме потребности, но ведь Тэхёну он явно симпатичен. Бён может постараться быть хорошим для него, ведь Ким может спасти его. И если он сейчас, зная о проблеме Бэкхёна, поймет, что им хотят воспользоваться, и откажется, то все пойдет крахом.

— Тогда, — улыбается Тэхён, слегка отклоняясь, — будешь со мной встречаться? Я не думаю, что нравлюсь тебе настолько, чтобы ты захотел со мной встречаться в любой другой ситуации. Но я довольно обаятельный, тебе понравится, — смеется он, чем заставляет Бэкхёна улыбнуться. Он немного счастлив, потому утыкается ему в плечо лбом и тихонько смеется, чувствуя, как его гладит по спине теплом. Так лучше всего.

***

Бэкхён чувствует, что сегодня будет день проблем, когда кончаются таблетки от аллергии, он опаздывает на нужный рейс в метро. Приходится вернуться, взять машину и отписаться, что опоздает, и попросить прикрыть. На обед хирурги дружно собираются вместе, каждый приносит что-то к столу, отчего получается некоторое сплочение. Это происходит хотя бы раз в неделю, уже дело привычки. Тэхён приходит позже, поэтому сесть к Бёну не может, но находит место напротив. Они начинают кидаться взглядами, отчего настроение, упавшее в никуда, начинает подниматься. Но в какой-то момент Ким кривится, что-то съедая.

— Боже, кто-то излишне влюбился, — бросает он. Коллеги начинают смеяться, а девушка, которой принадлежит блюдо, учтиво пробует и соглашается в излишней соли. Бэкхён понимает, что все это время не замечал вкуса, никакого. Только едва заметное покалывание на уголке губ.

— Тебе нормально? — спрашивает Тэхён, отчего некоторые начинают смотреть на Бёна. Тот качает головой, берет стакан с водой и пытается пить. Черт возьми, у него паника. Дикая такая паника. Он смотрит на Тэхёна обреченным взглядом и поднимается с места, чтобы сбежать.

— Что это с ним? — спрашивает кто-то из мужчин, Ким не успевает понять кто.

— Он сказал с утра, что день плохой, может, что случилось?

— Пойду успокою его, — бросает Тэхён и уходит за Бёном. Успевает замечать направления, по которым тот идет, но не догнать. Находит уже в туалете, склонившегося на унитазом и пытающегося отплеваться. Но Ким не успевает ничего, кроме как дверь закрыть, как Бэкхёна рвет, что аж с болью в кашле. Тэхён подходит к нему, убирает волосы и гладит по спине.

— Тише, тише, — пытается успокоить он, потому что Бёна трясет, он задыхается, то ли от слез, то ли от паники. Вроде приходит в себя, пытается выпрямиться, но оседает. Возможно, он бы упал, если бы не руки Кима. Хватается за него судорожно и раз через раз болезненно дергается.

— Что же с тобой? — шепчет Тэхён, покачивая Бёна легонько, чтобы успокоить.

— Таблетки кончились, — максимально внятно для себя отвечает Бэкхён, но вряд ли это до конца понимает Тэхён. Удивленно на него смотрит.

— Колеса? Что?

— Та.блет.ки, — четче произносит Бэкхён, — у меня аллергия на пыльцу, я пью таблетки, чтобы ничего не чувствовать.

— Все время?

— Только весной, — пытается улыбнуться Бэкхён, но дергается, снова склоняясь, потому что рвет.

— Ты уверен, что тебя от них тошнит? — взволнованно выдыхает Ким. Бэкхён качает головой и тяжело дышит.

— От паники. Меня всегда рвет, если мне страшно до одури, — отвечает он, поднимая взгляд на Тэхёна. И понимая его взгляд, грустно вздыхает, — я не чувствую вкусов. Только сейчас понял. Я все это время не замечал.

— Это потому что ты пьешь много таблеток. Бэкхён, аллергию иногда можно перетерпеть. Ты из другой страны, у нас разные лекарства, твой организм мог не успеть подстроиться к ним. Возьми отгул, отлежись пару дней без них, приди в себя.

— Тэхён, Тэхён, Тэхён, — судорожно шепчет Бён, хватаясь за плечи Кима, — я... я не могу дома... один и целый день. Тем более несколько.

— Я могу прийти к тебе вечером, а на завтра взять отгул, буду весь день рядом, — улыбается Ким. Бэкхён обреченно смеется, утыкаясь тому в плечо. Ему это так необходимо.

***

Бэкхён правда берет отгул на пару дней и отпрашивается на остаток этого. Уже уходит, но замечает Исина у регистрации. Подходит ближе и встает рядом.

— Что-то случилось? — спрашивает он, хотя не хотел бы с ним разговаривать. Исин что-то заполняет, слыша его голос усмехается.

— Я отдаю антибиотики, ты же знаешь, чем я занимаюсь, — бросает он. Бён знает, но не думал про это. Исин расписывается и отдает бланк. Он поворачивается к Бэкхёну, явно желая что-то сказать, но весь его взгляд, полный спеси, пропадает и превращается в взволнованный. Бэкхён даже удивляется этому. Исин хватает его за плечи и разглядывает.

— Боже, что с тобой случилось?

— Ты о чем? — искренне удивляется Бэкхён. Исин явно не понимает удивления Бёна, ищет в нем ответы на свои вопросы, но не находит.

— Пошли отойдем, — строго говорит он и отводит Бэкхёна в дальний угол, где никто не ходит, — ты выглядишь так, словно пару недель сидел под наркотиками, считая их даже едой и водой, но решил резко слезть с них! — он говорит на родном языке, но все равно тихо. Он действительно волнуется?

— Не преувеличивай, я не так уж и плохо выгляжу, — неуверенно отговаривается Бэкхён.

— Я чувствую твои кости руками, алло, Бэкхён! Что случилось? — настаивает Исин. Бэкхён вопросительно ощупывает свои плечи и руки, смотрит на Исина, заползает рукой под футболку и понимает его слова. У него довольно плотная кожа, хоть и ухоженная фигура, но явно не идеальная. Он всегда мягкий, его можно ущипнуть за бок, оттянуть кожу и назвать обжоркой. Было. Но сейчас он ощущает свои ребра и не может зацепить кожу и хоть немного.

— Я... я не знаю, Исин, — только и может произнести Бён. Чжан непонятно вздыхает и просит подождать. Он завершает дела с бумагами, просит одно из лекарств, а потом возвращается к Бёну, отводя на улицу. Бэкхён с ходу тяжело вздыхает, чувствуя поступающие слезы.

— Ты на машине? — спрашивает Исин, но Бэкхён не может ему ответить более внятно, чем попытками втянуть воздух и стереть слезы. Отдает ключи и показывает примерное местоположение машины. Исин обнимает за плечи и ведет к нужному месту. Усаживает на заднее сидение, пристегивает и протягивает воду, которая в машине оказалась случайно, Бэкхён купил ее пару дней назад и забыл взять на работу. Бэкхён хочет задать пару вопросов, но в конечном итоге пускает все на самотек и засыпает себе спокойно, иногда вздрагивая на светофорах.

***

Когда он открывает глаза, вокруг все кажется утонувшим во цвете. Он не у себя дома, потому что его окна встречают рассвет, а тут явно закат, окна до пола, потому по всей комнате. Голова раскалывается, даже движения отдаются болью. Бэкхён стонет и падает обратно на мягкую подушку. Он знает этот запах даже в другой стране. Почему Исин привез его сюда?

— Проснулся? — он не слышал, как подошел Исин, и не почувствовал, как прогнулся под его весом угол мягкого дивана. Его голос довольно мягкий, но Бэкхён вздрагивает и неуверенно поднимает взгляд.

— Да?

— Отлично, у меня к тебе только один вопрос, — начинает Исин и получает неуверенный кивок в ответ, — как давно это началось?

— Ты о чем? — удивляется Бэкхён. Он не знает, что себе надумал Исин, но даже если и знает, то вряд ли ответит.

— О тебе, Бэкхён. О твоем состоянии.

— Я каждую весну под колесами сижу, я не знаю, что не так в э...

— Я не про это, — перебивает Чжан. У Бёна внутри все сжимается, он даже ощущает это всем телом.

— Про что?

— Ладно, — вздыхает Исин, — твой «ка тэ эйч» сказал мне, что у тебя незаметная для тебя самого депрессия. И что это тебя явно убивает.

— Тэ? Что? Откуда ты его знаешь?

— Ну, он звонил тебе очень долго, я решил успокоить его и ответил, — пожимает плечами Исин. Точно, уже вечер, Тэхён должен был приехать к нему.

— Почему ты не разбудил меня?

— Ты бы не был тут, если бы я вчера смог тебя разбудить, — у Исина в голосе никакого намека на шутку. Сутки. Бэкхён сутки проспал, явно не приходя в себя. Так и умереть недолго. Депрессия? Бэкхён не лучший в психологии, он не ожидал такого у себя. Но если сопоставить все факты, то он начинает находить ответ на вопрос Исина.

— Я не уверен с точным временем, — вздыхает Бэкхён, — но я помню, когда ты появился...

— Давай, свали все на меня! — показательно возмущается Исин. Бэкхён виновато вздыхает, жмурится от боли в голове.

— Нет, раньше тебя. Просто тогда ты устроил для нас завтрак. Я пришел домой и не почувствовал вкус еды. Подумал о пресности и забил. Но я не помню никакого вкуса с того времени. Совсем. Только сейчас понимаю, что моим последним вкусом был твой волшебный завтрак.

— Тогда это явно раньше произошло, чем появился я. Из-за чего? Ты должен знать, когда что-то пошло не так?

— У меня ножевое было, больше месяца отдыха и новый тип сердец на разборке. Не знаю, в какой из всех моментов, но где-то там.

— Или после твоего клона? — спрашивает Чунмён. Его, судя по взгляду Исина, дома не было. И это говорит о том, что он этот разговор услышать не должен был.

— Давно ты слушаешь? — ворчит Чжан, Чунмён кивает и улыбается мягко.

— Не думаю, что он повлиял на меня так сильно...

— «Лучшие погибают», — фыркает Исин, — а клон же явно получше будет: крепкая фигура, отличная выносливость и прочие вещи. Загрузился из-за него? Я не делаю клонов плохих, — на последнем он осекается и удивленно смотрит на Бэкхёна, — так все равно получается из-за меня.

— Ладно, если бы лучшие просто умирали, так они и другим жить не дают, — показательно возмущается Бэкхён, но именно сейчас чувствует себя действительно счастливее. Исин раздраженно стонет и уходит из комнаты, прося Кима разобраться с «этим недовольным депрессивным ублюдком». Чунмён смеется, но просьбу выполняет. Подходит к Бэкхёну и мягко падает рядом, закидывая руку ему на плечо, обнимая.

— Прости, что злился, — улыбается Чунмён. Бэкхён качает головой и позволяет себе прижаться к нему ближе.

— Я виноват, ничего страшного.

— Вы оба виноваты, но я не могу долго игнорировать человека, с которым делю все, уж прости.

— Ты и с Исином не разговаривал? — искренне удивляется Бэкхён, чувствует кивок Кима и судорожно вздыхает, стараясь скрыть свою радость от этого.

— Не представляешь, как я был зол, — смеется Ким, — думаю, его моя обида задела больше, чем тебя.

— Ну, я бы не выдержал твоей недовольной мины двадцать четыре на семь, — Бэкхён даже хихикает, но от этого опять ударяет болью в голову и заставляет болезненно простонать. Чунмён мягко гладит по спине, успокаивая. У них у всех такая тактика? Кислородное голодание без этого.

— Приходи в себя, — шепчет Ким, — не запускай это, я помогу тебе, Бэкхён.

— Спасибо. Надеюсь на это.

***

— Тебя могут уволить, если ты пойдешь к врачу, но и без этого ты не потянешь, — Тэхён говорит это с особой строгостью, сидя ровно напротив Бёна и сжимая его ладони в своих больших и горячих. Бэкхён обессиленно кивает и пытается понять, что ему делать. Они в квартире Чунмёна, пока того нет, но есть Исин.

— У меня есть кое-что, — начинает Исин, но стоит ему встретиться взглядом с Тэхёном, как он меняет язык, чтобы понял только Бён, — ты же понимаешь, что это будет вне закона?

— Ты собираешься делать что-то через Zero Now? — так же спрашивает Бэкхён, замечая открытое раздражение Тэхёна. Он мягко гладит его руку и улыбается, как бы обещая потом перевести.

— Ты не заметил? Тебе стало легче только после таблеток, причем не подходящих головной боли. Есть то, что снимет с тебя зависимость и вернет вкусовое ощущение. Но только если ты сам будешь на это согласен.

— Наркотик сбивать более сильным наркотиком? — шепчет Бэкхён. Исин кажется сбитым, но честно кивает. Бэкхён его смущение замечает и легко смеется.

— Мой клон рассказал мне, что все средства в Zero Now сильные, но равносильные наркотикам.

— Это не совсем так, если знать, как их использовать, — серьезно говорит Исин, — так что?

— Если это поможет мне не сдохнуть от того, что я задыхаюсь, то я согласен, — решается Бэкхён, а Исин просто кивает. Бэкхён смотрит на Тэхёна, подбирает слова и солнечно улыбается.

— Он гений генетики и программистики, — начинает он, указывая на Исина пальцем, — у него есть лекарство от моей зависимости от таблеток, но оно не продается тут, поэтому нужно мое личное «да». Все хорошо.

— А побочные эффекты? — сторожится Ким, смотря на Чжана с подозрением. Тот качает головой и дарит ему дежурную улыбку.

— Я проведу ему курс, после которого не будет никаких побочных эффектов. В этом я профессионал, не волнуйся.

— Допустим, я верю тебе, — кивает Тэхён, хотя взгляд его мягче не становится, — но что делать с депрессией?

— Ты же имеешь связи с врачами, — предполагает Чжан, — попробуй все устроить для него?

— Я могу поговорить с одним человеком, который может помочь, — вздыхает Ким, смотря на Бэкхёна с искренним волнением, — но где гарантия, что один врач может помочь? На это нужно много времени и разные подходы. А единственный скрытый вариант может не подойти на сто процентов.

— Ну, главное, что этот вариант есть, — вздыхает Чжан. Бэкхён понимает, что он тут ничего не решает. Странно, но именно сейчас он чувствует себя счастливым. Впервые за все это время. Это не он просто. Впервые понимает, что погряз, что на все хорошие моменты смотрел так, словно это было не для него. Но Исин его странные мысли перебивает каким-то агрессивным смешком.

— Я убьют тебя, Ким Тэхён, если однажды этот недоносок сдохнет от того, что забудет проснуться, улыбнуться, поесть, кого-то полюбить или еще из-за чего-то. Запомни это, — и в его голосе нет никакого намека на шутку, отчего Тэхён немного пугается, судя по взгляду, — нет такого места, до которого я бы не смог достать. Поэтому, будь добр пересечь время и пространство, чтобы с ним все было хорошо.

— Пересеку, обещаю, — Тэхён говорит это больше Бэкхёну, смотря ему прямо в глаза. И Бён понимает, что тонет. Аппарат искусственного поддержания жизни «Ким Тэхён» перестает действовать на секунду, но потом работает с новой силой, отчего Бэкхён действительно улыбается и уверенно кивает в ответ на слова Кима.

***

Проходит три дня, которые Бэкхён сидит дома, если не с Тэхёном, то с Исином или Чунмёном. Эта парочка редко бывает с ним вдвоем, но Бэкхён все равно счастлив немного. Исин запрещает пить лекарства, потому Бэкхён прячется в ванной, когда открывает окно. А потом у Тэхёна выходные, только вытащить Бэкхёна из дома он не может, хотя желанием горит. Но вместо этого позволяет спать до талого, а потом просто валяться в постели и лениво целоваться.

И Бэкхён даже на это время забывает, что болен. Когда Тэхён несет его на руках, словно принцессу, на кухню и садит на стол. И когда Ким готовит завтрак и пытается научиться здороваться на языке Бэкхёна. И когда Бэкхён сползает со стола на стул, чтобы поесть. И, вероятно, так до самого вечера, когда садится на колени парня и мурлычет. А потом кто-то к ним приходит. Бэкхён лениво падает боком на диван и отправляет Тэхёна открыть дверь. Ким это выполняет, но стоит открыть дверь, как он замирает. Бэкхён стоит с раскрытыми для объятий руками, а на его футболке четкое «зато я болею реже». Он смотрит на Тэхёна не менее удивленно.

— Ой, — выдыхает он и встает ровно, — а Бэкхён тут живет?

— А, да... Бэк! — обескураженно зовет Ким. Бэкхён, шоркая ногами по полу, быстро приходит на зов и удивленно смотрит на клона. Быстро вспоминает, говорил ли он Тэхёну о том, что он один ребенок в семье.

— Сянь! Что ты тут делаешь? — бросается обниматься Бэкхён к клону. Тот смеется и обнимает в ответ.

— Исин сказал, что тебе нужно лекарство, — говорит клон, а потом меняет язык, чтобы Тэхён не понял, — как ты ему меня объяснишь?

— Сейчас поймешь, — улыбается Бэкхён и начинает говорить понятно для Тэхёна, — Тэ, это Бойсянь, мой брат-близнец. Сянь, это Тэхён... мы с ним вместе.

— Приятно познакомиться, — тянет руку клон. Тэхён обескураженно вздыхает, но руку пожимает.

— Взаимно. Бэкхён не говорил о тебе...

— Он вообще редко говорит про семью, — улыбается Бойсянь, а потом виновато отводит взгляд, — да и я.

— Почему? — удивляется Тэхён. Бэкхён заталкивает клона в квартиру и закрывает дверь. Он смотрит куда-то мимо клона, замечая его футболку. Тот не знает, что ему делать.

— Они... предатели?— неуверенно выдает Бэкхён. Он смотрит на клона и думает, как ему стоит поступить.

— Останешься?

— А я не помешаю?

— Если поменяешь футболку, то нет, — фыркает Бэкхён и уходит. Тэхён мягко улыбается Бойсяню.

— Я дам тебе футболку, проходи.

Клон неуверенно кивает и снимает обувь. Тэхён дает ему сменную одежду, отправляя в ванную. А сам находит Бэкхёна, что сидит на краю кровати и кажется самым несчастным человеком. Ким садится рядом и мягко обнимает.

— Прости, что спросил.

— Дело не в родителях, — он качает головой и прикрывает глаза, мягко массируя их пальцами, — дело в Сяне. Он лучший, это давит. Исин сказал, что это одна из причин моей депрессии. Я смотрю на него и понимаю, как я плох. Это давит на меня.

— Чем он занимается?

— Работает на очень успешную компанию. Он просто лучше, — выдыхает Бэкхён. Он поднимается с места, выходит из комнаты, сразу же сталкивается с клоном. Тот протягивает ему вытянутую коробочку с синим «Zero Now». Бэкхён набирает воздух в легкие.

— Это опасно? — спрашивает он. Босянь смотрит за его спину самым серьезным видом.

— Исин даст тебе характеристику, — выдыхает клон, — но это избавит тебя от аллергии. Навсегда.

Бэкхён смотрит на своего клона, отмечает, что у его клона все еще неплохая фигура, он все еще кажется бодрым и полным сил, если сравнивать его с Бэкхёном. Но у него синяки под глазами, словно он очень долго не спит или страдает от какой-то хронической болезни. У него содранная кожа рядом с ногтями на руках, слегка сероватая. Бён тяжело втягивает воздух, прикрывая глаза.

— Не кури, — шепчет он, — это тело тебе не для этого дано.

— Оно мое, не выделывайся, — так же тихо отвечает клон. Бэкхён понимает, что угадал. А еще понимает, что есть вещи, которые он должен с ним обсудить. Он смотрит на Тэхёна, который наблюдает за ними со стороны, и мягко улыбается.

— Теперь за мной есть кому присмотреть, если ты все же пойдешь, — напоминает Бэкхён. Тэхён неловко начинает искать телефон, чтобы проверить время. Ким обещал на вечер подменить кого-то из врачей, потому ему бы так или иначе пришлось скоро уходить.

***

— Прекращай курить, а, — бросает Исин сразу же, как видит Бойсяня. Тот показательно закатывает глаза и зовет Бэкхёна. Тот лениво плетется, чтобы показать рукой в гостиную. Исин продолжает строго смотреть на его клона, но больше не возражает. Бэкхён усаживается на кресло, а Исин берет коробочку с лекарством. Он садится на колени напротив Бэкхёна, словно ему удобно смотреть на него снизу вверх.

— Бэкхён, — зовет он, рассматривая коробку, — это чертовски опасно.

— Ты же обещал контролировать, — напоминает Бэкхён. Исин виновато взгляд на него поднимает и старается едва-едва улыбаться.

— Я работал только с клонами, — напоминает он, — это лекарство подходит для людей, но клоны его переносят в разы лучше. Ты должен будешь набрать вес, соблюдать режим и не принимать ничего другого. Даже если у тебя будет простуда, или что-то, что требует лечения. Пока я не проставлю тебе все, ты не сможешь это ни с чем мешать. Никакого кофе, никакой кислоты, ничего сладкого. Жесткая диета, строгий режим.

— Понято, — кивает Бэкхён, отмечая про себя, что такие ограничения должны пойти ему на пользу. Исин мягко гладит его по колену тонкими пальцами и слегка сжимает.

— Я прикреплю тебе его к ребрам справа, — продолжает Исин, — никакой излишней физической нагрузки. Не мочи это место, максимально ограничивай от воды. Никакого секса...

— В смысле это!

— Бэкхён! — рычит Исин, — это тебе не шутки! У этой штуковины очень много побочных эффектов, если что-то делать не так.

— Давай ты расскажешь все, — уверенно просит Бён. Исин смотрит на коробку, потом на Бэкхёна и ищет взглядом его клона. Ждет пару секунд, собираясь с мыслями.

— Это лекарство меняет твой код, — осторожно начинает Исин, — он убирает из него определенную цепочку, вставляет подходящую...

— Как он понимает, что именно нужно убрать?

— Лекарство делается под заказ, там сразу все подстроено под тебя. Если что-то пойдет не так, то он изменит твой код не так и не в том месте, потому вместо избавления от аллергии ты можешь получить, например, тяжелейшую форму рака. И этого не случится, если ты будешь под наблюдением.

— Ты думаешь, что тебя одного для этого хватит? — возмущается Бэкхён. Исин замечает проблеск страха в его глазах, потому сжимает его ногу крепче, чтобы успокоить.

— Хватит. Если что-то пойдет не так, то по тебе будет видно и без всякого обследования. У меня есть антидот, он просто собьет действие лекарства. Он не восстановит твои гены, но ты останешься жив. Пробная доза меняет совсем немного, потому ты не пострадаешь в полной мере, больше будет похоже на отравление.

— Ты создал самого себя, — выдыхает Бэкхён, сжимая пальцы в кулаки, — я не могу сомневаться в тебе.

— Спасибо.

— Ты ему не все сказал, эй, — вмешивается Бойсянь. Исин удивленно вскидывает брови и смотрит на клона. Тот склоняет голову набок, как бы спрашивая, серьезно ли Исин удивился или издевается.

— О чем еще?

— Гены, Исин, гены, — клон в шутку танцует руками, словно показывая волны. Исин смотрит на него все так же удивленно. А потом резко вздыхает, отчего его словно передергивает и с испугом смотрит на Бэкхёна. Бэкхён напрягается не меньше его, потому что Исин знает, а Бён — нет.

— Это... — Исин ищет подходящие слова, — я забыл про это, потому что клонам на это все равно. Но ты же человек...

— Это делает меня клоном!? — Бэкхён едва ли не подскакивает, но Исин вовремя прижимает его к месту и смотрит с особой строгостью.

— Бэкхён, — зовет он, — эта вещь стирает твои данные не просто так. Она вставляет нейтральные. Нейтральность равна стерильности. Ты не сможешь иметь детей, а так же тебе нельзя будет переливать кровь, если она не твоя собственная. Ты не заболеешь чем-то вроде иммунного дефицита, но вещи, вроде ножевого, тебе будут опасны.

— Я могу отказаться? — тихо спрашивает Бэкхён. Исин взволнованно смотрит на него.

— Тебе опять придется сидеть на тяжелых лекарствах, не чувствовать вкусов и запахов...

— Ты не думаешь, что это из-за депрессии, а не от таблеток?

— А ты сам в это веришь? — Исин мягко опускает голову ему на колени, словно он большая кошка. Бэкхён сконфуженно прижимает руки к груди.

— Тэхён кажется самым счастливым человеком рядом с тобой, — вдруг говорит Исин, — что я даже не поверил, что так можно слепо любить. И немного позавидовал. И если ты не хочешь бороться за себя, то он — готов на это. Побудь хотя бы тут не эгоистом и сделай что-то для других. Ты все равно не откажешься от своей страсти к мужчинам, вряд ли у тебя будут дети. А с остальным можно справиться. Я не позволю чему-то выйти из-под контроля, если ты позволишь мне тебе помочь.

— А я хочу не быть эгоистом?

***

Когда Тэхён возвращается, Бэкхён уже благополучно спит. Зато Бойсянь тихо сидит на кухне. Ким прислоняется к косяку и смотрит на него, долго так, выжидающе. Бойсянь поводит плечами и поворачивается, только сейчас почувствовав взгляд. Он виновато улыбается.

— Бэкки спит, — говорит он. Тэхён кивает и подходит к клону, наклоняясь максимально близко. От него пахнет дешевыми сигаретами, а от того, что тот дышит ртом, Тэхён замечает, насколько тяжело он это делает.

— Что с вашими родителями? — строго спрашивает он. Клон теряется, потому что понятия не имеет ничего о родителях оригинала. Вспоминает, что сказал Бэкхён, подбирает подходящие слова.

— Отец... он был предателем. А у нас за это казнят, — лепечет Бойсянь, продолжая смотреть в глаза человеку, хотя очень страшно и хочется отвести взгляд. Тэхён слегка прищуривает глаза.

— А мать?

— Она... — клон давится стоном, понимая, что начинает плакать. Ему страшно. Он может подставить Бэкхёна, если скажет что-то неверно, — я не знаю.

— Не знаешь?

— У меня... я не помню ничего из прошлого, — шепчет он. Тогда Тэхён кивает, но вдруг улыбается. Как-то странно.

— Не помнишь или не знаешь, ведь клоны не обладают воспоминаниями, — он говорит это максимально близко к уху. И Бойсяня пробивает на слезы, рыдания, которые он заглушает руками, чтобы не разбудить Бэкхёна. Тэхён смотрит на это так же безжалостно, как обычно смотрят клоны на все вокруг. Бойсянь чувствует, как от слез начинает сползать линза, потому неловко жмурит один глаз, стараясь остановить это.

— Исин такой глупый? Он так легко подставил тебя, отдав что-то от Zero Now, — вздыхает Тэхён, — все знают про компанию, делающую клонов. Возможно, Бэкхён тоже чей-то клон?

— Он оригинал! — защищает его Бойсянь, — и он не виноват в том, что имеет клона.

— Но он не сказал, — напоминает Тэхён.

— Никто бы не сказал, если бы не был уверен в человеке, которому говорит. А ты, смотрю, та еще змея? — рычит клон. Тэхён хрипло смеется.

— Что за лекарство ты привез? Собираешься еще одного клона сделать? — строго спрашивает Тэхён. Бойсянь разочарованно вздыхает и опускает плечи. Что он может сказать? Исин же говорил, что это за лекарство. Ким сам дал согласие на риски. Что ему еще нужно?

— Это реальное лекарство, которое Бэкхёну поможет. А если бы я захотел еще одного клона, то это можно было бы без него сделать, — говорит Бойсянь, — нет проблем в этом, хоть из тебя делай, ты никогда не узнаешь, пока на твой счет банка не придет крупная сумма. А я люблю Бэкхёна. Люблю за то, что он дал мне возможность быть и чувствовать себя человеком. И если я могу ему помочь, то я помогу. Можешь мне не верить, но не дай ему страдать.

— Ты так правдоподобно все говоришь, — усмехается Тэхён. Клон щетинится и встает с места. Он ниже Тэхёна, но это не мешает ему оставить на щеке человека тяжелую пощечину.

— Потому что это правда! — злится клон, — я, может, и с чужим лицом и железным сердцем, но это не меняет того, что я тоже человек и могу чувствовать! Я хочу ему помочь, тем более, что уже не могу помочь себе!

Они оба вздрагивают оттого, что рядом что-то падает. Поворачивают голову и видят Бэкхёна. Рядом с ним разбитая кружка, которую Бойсянь оставлял ему в комнате. Судя по всему, он встал, чтобы попить, а потом уже застал ругань. Бён прижимает ладонь к губам, словно пытается не кричать. Бойсянь знает, что тот понял. Знает, что тот хочет истерить. И знает, что не будет. Бэкхён делает шаг к ним, слегка покачиваясь.

— Ты... — выдыхает он, — ты это кому говоришь! — кричит Бэкхён, заставляя Бойсяня поежиться, да и Тэхёна почувствовать себя лишним. Клон пытается к нему подойти, но Бэкхён вытягивает руку, как бы показывая просьбу не подходить.

— О чем ты говоришь? — спрашивает он, смотря на клона так требовательно, как никогда не смотрел. Бойсянь виновато поднимает брови и ищет нужные слова.

— У клонов... Бэкхён, у клонов есть срок годности. И когда этот срок истекает, нас разбирают. Мы не относимся к тем, которых берут на органы. Мы другие, нас просто отключают и разбирают, уничтожают наши сердца. И мой срок тоже истекает, почти через месяц. И я не могу ничего изменить. Но у нас есть последнее желание, которое компания обещается выполнить. То, что они согласились тебе помочь — мое желание.

Бойсянь вздрагивает, когда Бэкхён обнимает его, но падает на колени, потому спускается, утыкаясь лицом в живот. Бёна трясет от рыданий, которые он просто не может озвучит больше, чем глухие хрипы и слепые хватания за чужую одежду. Клон мягко улыбается и гладит его по голове.

— Глупый, не убивайся так из-за клона, — просит он, шмыгая носом, — тебе даны два крутейших ангела-хранителя и такой классный мужик, как Тэхён, не разводи сырость из-за меня.

— Кто из нас еще глупый! — воет Бэкхён. Как бы он не хотел, он должен будет это все отпустить. Его идеальная копия, у них даже отпечатки одинаковые, но копия же лучше оригинала. Если ее не станет, то Бэкхён будет один в своем роде, словно единственная и потому идеальная версия реальности. Но это тянет вниз еще сильнее.

***

— Завтра три года, как мы вместе, — Тэхён целует около уха, совсем невесомо. Бэкхён поводит плечом от щекотки и улыбается. На столе ваза с веточками вишни, он ловит себя на мысли, что Тэхёну идет серый цвет волос, он сразу такой особенный с этим. Бён откидывает голову на Тэхёна, потирая о плечо.

— А еще завтра на работу, — жалуется Бэкхён, — я так люблю выходные, ты не представляешь.

— Оу, никто лучше меня не представляет, как ты их любишь, лентяй, — смеется Ким. Бэкхён ворчит и падает его на колени головой. Тэхён улыбается и ерошит его волосы рукой. А потом замирает, словно что-то вспомнил.

— Ты чего? — зовет его Бэкхён. Тэхён качает головой.

— Всегда хотел тебе задать один и тот же вопрос, но не хватало смелости.

— Давай, отвечу на любой, каким бы он ни был, — Бэкхён иногда удивляется тому, что они так легко находят вопросы друг к другу, хотя вместе так долго. Ким подбирает слова.

— Как-то давно ты сказал, что твои родители предатели... и больше никогда про них не говорил, — осторожно произносит Тэхён, а вопрос заставляет Бэкхёна напрячься. Тэхён это замечает, — можешь не говорить, просто я...

— Это не совсем так, — улыбается Бэкхён, немного грустно, но честно, — предателем был только отец. Но за предательство обычно казнят всю семью. Иногда только предателя, а остальных высылают за зону бедности. Мои родители, когда пришли власти, попросили тех сохранить мне жизнь и заставить работать на них. И я работал на империю всю свою жизнь, лишь потому что родители не оставили мне выбора. Знал всю эту систему. Знал, что Исин замешан в создании клонов, знал, что он гений и что он готовит огромный проект. Знал, что империя собирается от него избавиться. Много чего знал, но не мог сказать. Все время хотел не знать. Хотел жить за чертой, хотел страдать, а не это все служение империи. И я честно запомнил родителей только в тот день, а остальные воспоминания словно стерлись. Ничего. Была одна фотография и та сгорела, когда у нас с тобой проводка полыхала.

— Это грустно, — вздыхает Тэхён. Бэкхён качает головой и мягко проводит рукой по его щеке.

— Это жизнь, — уверенно говорит он, — я должен быть им благодарен, ведь только из-за своего положения в империи я смог покинуть страну и встретиться с тобой.

Сейчас же империя была местом, где пыталась установиться новая власть, а старая столица стояла заблокированной, потому что там было слишком много клонов, которых никто не мог разбирать, как это раньше делали власти. Ситуация встала, потому сами Zero Now давно перебежали в другие страны и штамповали клонов более успешно на других платформах.

— Наверное, в этом они оказались правы, что позаботились о твоем будущем.

— Наверное.