Лира уставилась на младшего, нахмурившись. Она никогда не была близка с Регулусом, как с Сириус. Даже будучи детьми, Регулус был тихим и отстраненным. Поэтому она была шокирована, видя, как он хотел поговорить с ней.

— Это срочно.

Лира поставила стакан обратно, глазами отыскав Сириус. Парень был слишком занят, целуясь с Ремусом (пока Джеймс выкрикивал слова поддержки), чтобы смотреть в ее направлении.

— Я- что случилось?

— Не здесь. И еще не могла бы ты привести Сириуса? — говорил Регулус требовательным тоном, возвращая внимание Лиры.

Она свела брови вместе, обхватывая себя руками.

— А ты не можешь его сам позвать?

Регулус поджал губы, колеблясь с ответом.

— Мы не разговаривали с тех пор, как он ушел летом.

— Оу, — она закусила губу. Она знала, что братья никогда не были близки, но чтобы они не разговаривали на протяжении всех этих месяцев?

— Ну?

— Окей, встретимся снаружи через пять минут.

Он холодно кивнул, уходя. Лира вздохнула, приподнимая платье, чтобы не споткнуться, и подошла к целующейся паре.

— Простите, что отвлекаю, — неловко начала она. — Но мне нужно украсть Сириуса на секунду, — когда пара не ответила, она закатила глаза, отрывая их головы друг от друга.

— ОЙ! Что за херня, Ли?!

— Это важно, — сказала она, беря Сириуса за руку и уводя его из кабинета.

— Лучше, чтобы это и правда было важно, потому что- что он здесь делает? — Сириус остановился при виде Регулуса.

Было странно, насколько похожими они были, хотя Сириус был немного выше и волосы были длиннее, но еще более странно видеть, как они взаимодействуют друг с другом.

— Слушай, это ненадолго, — начал Регулус, потянувшись к своему заднему карману. — Я нашел это в ту ночь, когда ты сбежал, — он неловко избегал зрительного контакта со своим братом, протягивая сложенный листок бумаги Лире. — Знаешь, когда ты разгромил дом.

Сириус выглядел напряженными, когда Лира устало взяла письмо.

— Как оно связано со мной? — спросила она. — Или с Сириусом?

— Прочитай его и поймешь. Я думал отдать его тебе раньше, но не хотел, чтобы ты переживала весь семестр. Ты заслуживаешь знать правду, — Регулус неловко им кивнул и начал уходить, но остановился, добавляя. — Я правда надеюсь, что тебе лучше у Поттеров, Сириус, — и даже если слова были правдивыми, он все еще сумел звучать холодно и резко.

Как только Регулус ушел, Сириус больше не был навеселе, чувствуя себя так, словно по нему ударили куском кирпича.

— Ты в порядке, Сириус? — спросила Лира, обеспокоенно беря его руку.

— Ага, — Сириус стер несколько слез, делая глубокий вдох. — Так, что там написано? — спросил он, желая забыть то, что только что произошло.

Она медленно развернула бумагу и начала читать.

Комната начала кружиться, когда она вчитывалась в слова снова и снова. У нее во рту пересохло, а сердце словно остановилось.

Лира не могла дышать.

В конце концов, это то, что она чувствовала, когда она упала на колени, письмо в ее руке упало рядом с ней, а глаза наполнились слезами.

Этого не могло произойти, не сейчас. Не когда она собиралась вернуться домой через день.

— Что там? — спросил Сириус, когда увидел девушку в паническом состоянии. Она не ответила, вместо этого указала на письмо.

Он поднял его и прочитал. А потом читал снова, и снова, и снова.

— Ну... пиздец.

---

Лира не спала всю ночь, в ее голове проносились разные мысли. Она закрывала глаза на несколько секунд, но ее разум начинал прокручивать слова в письме, и она в панике просыпалась.

Ремус и Джеймс в конечном итоге узнали об этом, когда выбежали за ними прошлой ночью, только чтобы найти плачущую Лиру в объятиях потрясенного Сириуса посреди коридора.

Лира пропустила завтрак, встречая парней прямо в поезде, где они нашли ее в пустом купе, свернувшуюся калачиком.

Они старались подбодрить ее, но она только смотрела в окно в оцепенении.

— Лира, мы с Джеймсом пойдем с тобой, — предложил Сириус, когда поезд остановился.

— Вы не должны, — выговорила она, горло саднило от плача на протяжении всей ночи.

Джеймс закатил глаза, помогая ей вытащить чемодан.

— Конечно, мы пойдем. Тебе нужно как можно больше поддержки. Я отправил родителям сову, чтобы они не забирали нас и что мы опоздаем на ужин.

Лира могла бы почувствовать бабочек в животе, если бы не чувствовала себя настолько дерьмово в данный момент.

— Спасибо, Джеймс.

Она не удивилась, когда они сошли с поезда и увидели личного водителя, вместо ее собственных родителей. Ни разу за шесть лет в Хогвартсе они не приехали забрать ее.

Поэтому они все попрощались с Питером, Ремусом, Лили и Марлин, и Лира с Джеймсом и Сириусом подошли к машине. 

Они ехали до ее дома в тишине, Джеймс нашел ее руку, сжимая ее время от времени.

— Дерьмо, а я думал, это мой дом огромный, — Джеймс ахнул, как только показался ее дом.

Дом был похож на Малфой-мэнор, только больше и темнее. В этом было что-то жуткое и совсем не приветливое.

— Вы, ребята, можете подождать здесь, если хо-

— Мы же сказали, что будем рядом с тобой, — прервал Джеймс.

— Ага, это вроде как меня тоже касается, — сказал Сириус. — Я бы тоже хотел получить каких-нибудь объяснений, знаешь?

Она кивнула, вздыхая. Не было смысла пытаться переубедить их, поэтому они все вышли из машины и направились к входной двери.

— Должна предупредить, мои родители... ну, вы увидите, — сказала Лира, когда они вошли.

Джеймс огляделся, и по его спине пробежали мурашки. Однажды он был в доме Блэков и всегда думал, как это выглядит устрашающе, но это был другой уровень.

Справа была большая лестница, которая вела, как он предположил, в спальни. Перед ними был длинный и тускло освещенный коридор с множеством дверей по обе стороны, которые вели в гостиную, библиотеку, кабинет и ванную. Стены были выкрашены в черный цвет и освещались всего несколькими свечами, висевшими на стене. Единственное, что они освещали, — это несколько паутин, образовавшихся вокруг подсвечников.

В конце коридора было очень большое и открытое пространство. В комнате было ярко, что напоминало свет в конце темного тоннеля.

— Лира? Это ты?

Они последовали за голосом, который исходил с конца коридора. Джеймс понял, что яркой комнатой были кухня и обеденная зона, только освещенные огромными окнами. Комната ничем не отличалась от остального дома, поскольку стены, шкафы и остальная мебель были либо черными, либо темно-зелеными.

По середине обширной территории стоял большой и длинный обеденный стол, за котором сидели женщина и мужчина, оба выпивавшие что-то, похожее на чай, и между тем куря и читая газету.

— Здравствуй, мама.

Эмелия Эдевейн была стройной и красивой женщиной. Ее блондинистые волосы были прямыми, а глаза были темными. На ней было надето черное платье, которое заставляло ее выглядеть намного старше, чем она была. Джеймс заметил, что у Лиры был такой же нос, как у женщины, но больше ничего.

— Лира, — сухо произнес мужчина, не глядя в ее сторону и делая затяжку от сигареты.

Фредерик Эдевейн был высоким мужчиной и имел светлые каштановые волосы, начинавшие седеть по бокам. Его глаза были темно-голубыми и пустыми. Лира совсем не была на него похожа.

И тогда Эмелия подняла взгляд от газеты, замечая двух парней за своей дочерью. Ее глаза расширились, особенно, когда она взглянула на Сириуса.

— КАК ТЫ ПОСМЕЛА ПРИВЕСТИ ПРЕДАТЕЛЯ КРОВИ В НАШ ДОМ?! — затем ее глаза вперились в Джеймса, и с еще большим отвращением она добавила. — Поттер? Вот чем ты занималась весь семестр?! Развлекалась с этими двумя?!

— Смешно слышать это от тебя, — она напряженно улыбнулась. — Видя, как ты предала свою собственную семью, — в голове Лиры словно что-то щелкнуло. Как будто она наконец-то поняла это.

— КАК ТЫ СМЕЕШЬ ГОВОРИТЬ МНЕ О ПРЕДА-

— Понимаешь, — спокойно прервала Лира, доставая письмо из своего заднего кармана. — Мне всегда было интересно, что случилось с Блэками, — Лира начала расхаживать по комнате. — Ты ведь была с Вальбургой лучшими подругами, если это можно так назвать.

Эмелия выглядела так, словно ее глаза скоро выпадут из орбит.

— Как ты смеешь упоминать ее имя в нашем доме! — вдруг зло выкрикнул Фредерик, резко вставая и проливая чай.

— Ну, пап, если я вообще могу тебя так называть-

— ТЫ НЕ МОЖЕШЬ ПРИХОДИТЬ СЮДА С БЛЭКОМ И ГОВОРИТЬ С НАМИ В ТАКОМ ТОНЕ! — кричала Эмелия. Они оба выглядели устрашающе, но Лира не боялась их. Больше нет.

Лира хмыкнула, распечатывая письмо.

— Не понимаю, почему ты говоришь о Блэках с таким отвращением, зная, что Орион — мой отец.

Тишина опустилась на комнату. Было настолько тихо, что можно услышать, как булавка упала на пол. Но потом-

— КАК ТЫ СМЕЕШЬ ГОВОРИТЬ ТАКУЮ ЛОЖЬ-

— Мой дражайший Орион! — крикнула Лира, начав читать письмо. — Время идет, моя - наша дочь - подросла, а я, кажется, до сих пор не могу выкинуть тебя из головы.

Я устала, сильно, но, просто смотря на нее, я вижу тебя. У нее твои темные волосы и красивые серые глаза, ты знаешь? Весело, как она все больше становиться похожей на Сириуса, чем на свою сестру, Элис.

Как бы то ни было, я назвала ее Лирой в честь созвездия, точно также, как ты назвал своего мальчика. Она — Блэк, в конце концов.

Думаешь, Вальбурга и Фредерик узнают? Я надеюсь, нет, потому что я бы не хотела, чтобы то, что нам предстоит, закончилось."

Письмо не закончилось, но Лира не могла читать дальше, слезы грозили пролиться. Из того, что она прочитала, Лира поняла не только то, что вся ее жизнь была построена на лжи, но и то, что Эмелия никогда не любила Фредерика, как Ориона.

Бледное лицо Эмелии приобрело темно-красный оттенок, и она выглядела скорее пристыженной, чем разгневанной.

— Ты не пони-

— Все это время я думала, — Лира повернулась к Фредерику, — что причина, по которой ты так холоден со мной, была в том, что я не являюсь той идеальной дочерью, которую ты хотел, но на самом деле ты просто ненавидел меня, — она говорила сквозь слезы, которые все-таки пролились.

— Как я мог не ненавидеть тебя? — выплюнул Фредерик, отвращение сочилось из него. — Я смотрел на тебя и все, что я видел, это их, — он взглянул на Сириуса, который выглядел так, словно он был готов ударить мужчину в любой момент.

— Почему ты не рассказала мне? — ее голос сломался, когда она посмотрела на мать. — Почему ты не рассказала, что Орин — мой отец?

— Потому что, — ее мать дрожащей рукой поднесла сигарету к губам и глубоко затянулась, — было достаточно неловко иметь твою сестру в качестве дочери, представь, что все узнают о нашем с Орионом романе. Это погубило бы имя семьи.

Лира перестала плакать из-за слов матери. Ее грусть перетекла в злость, когда она резко сказала.

— Он был моим братом и твоим сыном.

— ЭЛИС НЕ БЫЛА МУЖЧИНОЙ! — прорычал Фредерик. — ОНА БЫЛА НА ГОЛОВУ БОЛЬНА-

— Адам был лучшим мужчиной, чем ты когда-либо мог быть, — крикнула Лира, заставляя Фредерика подлететь к ней и ударить прямо в лицо, но гнев, бурлящий в ее венах, заставил ее оцепенеть от удара. — Он умер из-за вас! Потому что вы не принимали его такого, какой он есть!

— УРОДЦЕМ! — выкрикнула Эмелия.

— НЕТ! ПАРНЕМ! Но вы двое слишком тупы, чтобы понять это! А теперь он мертв! — слезы снова потекли по ее раскрасневшимся щекам, и надтреснутым голосом она прошептала. — Он умер из-за вас...

Джеймс был единственным, кто не понимал происходящего, не понимал, кто такая Элис, и почему Лира назвала ее им, но ему было плевать. Все, чего он хотел, это подбежать к Лире и обнять ее, защитить от этих ужасных людей, сказать ей, что все обязательно будет хорошо.

Он сделал шаг вперед, но был остановлен Сириусом. Он кинул на Джеймса предупреждающий взгляд, качая головой и губами произнося "нет". Зная, что Эдевейн были бы не прочь заколдовать парня, если бы он встал у них на пути.

Лира успокоилась, прекращая ходить, вытерла слезы и глубоко вздохнула.

— Я ухожу, — прямо сказала она, разворачиваясь и выходя из кухни.

— ЕСЛИ ТЫ УЙДЕШЬ, ТЫ БУДЕШЬ МЕРТВА ДЛЯ НАС! — выкрикнул Фредерик, стоя на своем.

Она остановилась, поворачиваясь к людям, которых считала своими родителями.

— Что с тобой сделает еще один мертвый ребенок? В любом случае, не похоже, что ты когда-либо заботился о нас.

И с этими словами трое подростков покинули Эдевейн-мэнор, и, хотя Лира все еще чувствовала себя опустошенной, она также чувствовала, как большой груз спал с ее плеч.