Тема арки: Gorguts — Colored Sands

Тема главы: Limp Bizkit — Take A Look Around

18 сентября 1990 года

Шум двигателей разносился по салону самолёта, однако он совершенно не мешал Артафиндэ спать. Он, пристроившись спиной к стенке и накрыв лицо кепкой, тихо посапывал. Сидевшие рядом с ним Клинт и Артанис беседовали друг с другом.

— … Мне кажется, все стали какими-то повёрнутыми на шоппинге, — рассказывал Бартон. — Зарплата пришла — шоппинг, заболела голова — шоппинг, прошла голова — шоппинг. Давно не было секса — это потому что давно не было шоппинга. Расстался с девушкой или рассталась с парнем — надо снять стресс, а это опять шоппинг. И потом каждый вечер в пятницу перед клубом думают, что же одеть. Может, это? А может, это? (Клинт начал показывать на себе схематическую примерку разных вещей). И итог один. Мне нечего надеть.

— Знаешь, я соглашусь, — усмехнулась Артанис. — Я недавно купила себе шлёпанцы. У меня как бы есть шлёпанцы, но им просто год. Ну как год? Я их купила в том году, когда ездила в Новый Орлеан на неделю. Им семь дней. А я уже купила себе новые шлёпанцы. И перед тем, как выйти из магазина, я купила себе ещё одни шлёпанцы. Просто мне показалось, что в моём гардеробе должны быть ещё и белые шлёпанцы. И вот я прихожу домой и понимаю, что у меня пять пар шлёпанцев!

— Это ещё что, — заявил проснувшийся Артафиндэ. — Я недавно был на водохранилище Кросс-Ривер и видел там яхты. Причём яхты, оборудование которых позволяет тебе переплывать океан в девятибалльный шторм. Вот что они там делают? Я вам клянусь, я купил четыре разных карты и часов пять разглядывал их с лупой. Никуда не выводит водохранилище Кросс-Ривер. Да даже если и выводит, то этой яхте, чтобы попасть в море, нужно плыть по какой-то крупной реке. По Миссури, к примеру. И вот представьте себе, что где-то в Айове, в округе Гаррисон, в какой-нибудь деревушке в пять утра дед вышел отлить в реку. И тут перед ним (Арт изобразил пришествие бога) проплывает десять миллионов долларов. Мне кажется, дед впервые будет писать, стоя на коленях. Потом он вернётся домой и скажет: «Бабка, налей мне бурбона. Я, кажись, бога видел». «Как? Как он выглядел?» (Артафиндэ изобразил голос бабушки). «Красивый такой. Загорелый… Умру я скоро». «Почему?» «Он мне рукой махал».

Тина и Клинт смеялись.

— Это, конечно, клёво, но только я смысл не уловил, — сквозь смех проговорил Бартон.

— Да всё просто, — развёл руками Артафиндэ. — Мы думаем, что раз у владельца такой яхты куча денег, он может позволить купить себе такую яхту, и она будет кучу лет торчать без дела на водохранилище. Но мы сами не лучше, просто у нас чуть меньше денег. И всё наше шмотьё торчит не на водохранилище, а на балконе. Вот вспомни свой балкон, Клинт. Этот музей твоего идиотизма, Национальная галерея твоих неудачных покупок. В разное время там были оставлены ролики за сто пятьдесят баксов, на которых ты катался всего лишь дважды, аквариум за полтонны, который перестал успокаивать и начал бесить, турецкий кальян за две тысячи лир, который тебе взбудоражил мозг ещё по дороге из Стамбула, и, наконец, пик твоей глупости — спортивный велотренажёр, на который ты если и садишься, то только чтобы покурить на балконе.

— Кстати да, — поддержала брата Артанис. — Ты думал о том, чтобы разобрать срач на балконе?

— Да мы сами не успели ещё кучей хлама разжиться, — заявил Арт. — В любом случае, мы всё это не выкидываем, а храним. И я уверен, что настанет день, когда я покурю кальян, надену ролики, сяду на велотренажёр и уеду подальше нахрен от этого аквариума, потому что он, сука, реально раздражает!

Клинт и Тина рассмеялись, и Бартон сквозь смех проговорил:

— Вот ты сказал про богачей с яхтами, и я вспомнил. Появилось же кучу мотивационных курсов о том, как стать богатым. И все они твердят лишь об одном. Ты должен действовать как миллионер. Вот вы как себе это представляете? Вот вышел мужик во двор в трусах и заладил: «Где самолёт? Где мой самолёт? Собирайте предпринимателей, у нас совещание!» И ему из окна: «Оливер, мать твою, зайди домой! Нельзя мусор отправить выбросить человека! Зайди домой, миллионер!»

Артафиндэ в голос расхохотался, а Артанис прикрыла рот, чтобы не загоготать в унисон с братом.

— Очень много девчонок на это ведутся, — отсмеявшись, добавил Арт. — Везде эта реклама, и девочки её смотрят. Типа поступайте, как успешные люди, и с экрана: «Привет, я Джулия Робертс и я такая красивая и популярная, потому что сплю по десять часов в день». И какая-то девочка из Сент-Луиса на Гилберта Готтфрида похожая сидит и думает: «Так вот в чём дело. Надо спать, оказывается». (Арт изобразил противный скрипучий голос). Потом она пошла в спальню и как выспалась. Приходит на Мисс Вселенная, и распорядитель такой: «Модели все, уйдите, селёдки! Что за свет, боже?! Как выспался Гилберт Готтфрид! Скорее проходите! Мы вас так ждали!»

— Или чтобы стать миллиардером, улыбайся новому дню, — добавила Артанис, вспомнив про вечно хмурое лицо Говарда Старка. — Я что-то ни одного улыбающегося миллиардера не видела. Они все на измене. У них у всех такие лица, будто сейчас придут люди и заставят строить мост или стадион. В общем, что-то большое, бетонное и ко вторнику.

Бартон и Эрикссон вновь разразилась смехом.

В этот момент к ним подошла бортпроводница с подносом.

— Орешки? — предложила она.

— Можно, — хмыкнул Бартон и взял пакетик с фундуком. Арт с Тиной тоже решили закусить.

— Знаешь, что нас ждёт? — задал довольно странный вопрос Артафиндэ, глядя на Клинта. Тот лишь пожал плечами и ничего не ответил.

— Ничего, — эльф развёл руками. — В очередной раз начнём всё по новой.

— А долго там проторчим? — очнулся Бартон. — Недели две?

— Вернёмся, пока ты ещё эти орешки переваривать будешь, — с лёгким смешком сказала Артанис, указывая на пакетик с фундуком.

***

Солдаты реками вытекали из самолётов, доставивших их на базу Али Аль-Салем. Каждому выходившему бортпроводницы желали удачи. В августе Саддам Хусейн принял единоличное решение об аннексии Ираком территории Кувейта, и на территорию страны вторглись иракские войска. Мировое сообщество отреагировало практически сразу же, осудив действия Ирака. В рамках международной коалиции ООН на территории Саудовской Аравии близ границы с Кувейтом были дислоцированы американские, французские и британские дивизии. Резолюцию о военной помощи Кувейту поддержал даже Советский Союз.

Карьера Эрикссонов и Бартона меж тем тоже продвигалась. Артафиндэ получил звание капитана и командовал целым взводом. Артанис имела звание первого лейтенанта, а Клинт второго. Оба были снайперской парой. Бартон занял позицию наблюдателя, тогда как Эрикссон — позицию стрелка.

Практически на трапе начался инструктаж для прибывших. Он оказался совмещённым для Корпуса морской пехоты и Корпуса рейнджеров.

— Внимание, смирно! — объявил один из командного состава, и все солдаты, в том числе Бартон и оба Эрикссона, поднялись на ноги и вытянулись по струнке. На небольшую площадку вышел уже довольно возрастной мужчина со знаками отличия полковника на форме и взял микрофон.

— Рассаживайтесь, — сказал он, после чего солдаты вновь сели. — Приветствую, морпехи. Приветствую, рейнджеры.

— Здравия желаю, сэр! — пробасил хор из солдатских голосов, однако полковнику показалось недостаточно громко.

— Господи боже мой! Вы в зоне боевых действий или в похоронном бюро?! — бросил он. — Приветствую, морпехи! Приветствую, рейнджеры!

— Здравия желаю, сэр! — уже куда громче ответили солдаты, и полковник расплылся в улыбке:

— Другое дело! У меня аж член шевельнулся!

Среди солдат прокатились смешки, и полковник продолжил:

— Для тех, кто не знает, представляюсь. Я полковник Лэнс Харгрейв, командир вашего батальона. Мы участвуем в операции под названием «Щит пустыни». К северу от нас Саддам Хусейн рассредоточил миллион иракских солдат. Многие из этих ребят уже воевали, когда вам было лет по десять. Эти ребята готовы на всё. Они дошли до отравляющих веществ против иранцев. Дайте снимок.

Двое военных внесли огромную фотографию ребёнка лет пяти с химическими ожогами на всё лицо.

— Ну нихрена себе… — прошептал Клинт. Тине и Арту не нашлось, что сказать. Им начало казаться, что они столкнулись с очередным местным воплощением Моргота, жалким созданием, возомнившим себя вершителем судеб и хозяином всей жизни. Оба эльфа не могли ручаться за подлинность снимка с ребёнком, однако точно понимали, что такое очень даже реалистично. Как показала история Земли, бывали некоторые индивидуумы с особо изощрённой фантазией в вопросе телесных издевательств над невинными.

— Знаю, что вы думаете, — заявил Харгрейв, когда снимок уже убрали. — Зададим им жару и разъедемся отсюда по домам. Разгребём всё это дерьмо ещё позавчера.

— Да! — ответил ему хор солдатских голосов, на что полковник усмехнулся:

— Да как бы не так. Бюрократы ещё не перемыли друг другу кости. И сейчас иракские войска, которые терзают Кувейт, далеко от наших позиций. Так что текущая цель такова: пока не поступил другой приказ, защищаем нефтяные скважины наших друзей из Саудовской Аравии. И учтите, что нефти здесь много. Очень много. Так что вам предстоит мучится от жажды, готовиться, привыкать к пустыне и снова мучится от жажды. И постоянно будьте начеку. Исключительная бдительность и осторожность. Всем быть собранными и не скисать. И очень скоро Саддам Хусейн пожалеет, что влез в эту кучу дерьма!

— Намылим иракцам задницы! — послышался голос Фредди Лорана. Харгрейв рассмеялся и спросил:

— Что ты сказал?

— Намылим иракцам задницы, сэр! — повторил Лоран.

— Так держать, сынок, — оценил его настрой полковник. — Такими темпами принесёшь домой медаль. А как насчёт остальных?

— Намылим иракцам задницы! — прокричали ему солдаты. Артафиндэ и Артанис сами не заметили, как прокричали то же самое. Всё-таки обстановка в армии умела заряжать.

— Чёрт, мне кажется, пора в отставку, — бросил Харгрейв. — Нихрена я не расслышал!

— Намылим иракцам задницы! — повставав, повторили солдаты.

— Вот это по-нашему! — оценил полковник. — У меня аж встал. А теперь все по машинам!

— Есть, сэр! — отозвался хор солдатских голосов, и все быстрым шагом двинулись в сторону припаркованных Хаммеров и грузовиков.