Задыхаясь от волнения, Дис прокладывала себе путь сквозь толпу, пытаясь как можно ближе подобраться к помосту на главной площади. В прежние времена с него часто доносились речи особенно бойких гномов, призывавших работать по совести и построить настоящий дом в Синих Горах – такой, который они могли с честью защищать и в котором могли бы жить их потомки.

Сейчас на возвышении стоял Торин и живо убеждал в чём-то своих собратьев. Фили и Кили – по обеим сторонам от дяди, серьёзные и недвижимые, словно личная охрана короля.

– Мы слишком долго терпели! Слишком долго вели жизнь изгнанников! У нас был дом, есть и всегда будет – и имя ему Эребор! Там жили наши предки, там остались наши богатства! И сейчас у нас есть шанс вернуть его – на этот раз навсегда! Это говорю вам я, наследник Дурина Бессмертного, сын короля Траина, сына Трора, Торин Дубощит!

Толпа заволновалась. Больших глупостей гномы не слышали со времён Траина, когда тот покинул свой трон и отправился в поход к Эребору. Откуда, ясное дело, так и не вернулся.

– Не забыл ли ты, Торин Дубощит, что Эребор занят драконом, Смаугом Ужасным, что охраняет наше золото?

Торин был готов к такому вопросу, и в свой ответ он вложил всю ненависть и всю тревогу, что съедали его изнутри.

– Если тварь до сих пор не издохла и не убралась из Эребора, клянусь, она об этом пожалеет! У нас теперь есть союзник – куда более могущественный, чем дракон. Маг! Он согласился помочь нам в этом деле, и, если мы объединимся, Смаугу Ужасному придётся самому дрожать от страха!

Торин обернулся и взглянул на Фили, в тёплом взгляде которого сразу уловил бессловесное одобрение и поддержку.

Король вернулся из своего похода в Брыль только сегодня утром и, ни слова не сказав сестре, тотчас отправился сюда. Но не успел он сделать и пары шагов, как две руки одновременно легли ему на плечи.

– Мы видим, что ты что-то задумал.

– На этот раз ты не уйдёшь без нас.

Торин лишь невесело улыбнулся и покачал головой.

– Это слишком опасное предприятие. Такого ещё не было на вашем веку. Оно потребует мужества, доблести и мудрости от каждого, кто отважится идти за мной.

Братья удивлённо переглянулись, но Торин видел, что они всё решили ещё до того, как он затеял этот разговор. В прямых чертах лица было столько упрямства, что у короля не оставалось сомнений: они отправятся за ним хоть на край света. И это точно досталось им не от матери. Нет, с каждым днём гномы всё больше напоминали Торину его самого – или изо всех сил старались напоминать.

– Что Дис скажет? – так и не получив ответа, Торин покачал головой. – Вы не понимаете. Она ваша родная мать.

– А ты наш дядя, – почти хором заметили братья.

Торину было нечего возразить.

Сейчас Фили и Кили смотрели на собравшихся гномов со смесью гордости и азарта. Пламенные речи Торина разожгли огонь и в их глазах, и теперь они искали такой же огонь в других. Однако безуспешно; многие гномы не только не пришли в восторг от идеи короля, но и начали подозрительно шептаться между собой:

– Маг? О чём это он?

– Как можно доверять магу?

– Наш король совсем из ума выжил?

Торин не обращал внимания на такие речи: он взывал не к горстке трусов, а ко всему своему народу – народу гордых гномов, храбрых и непоколебимых в своих решениях, народу, который, как он верил, непременно откликнется на зов.

– Идите за мной, и уже через год или два мы будем праздновать этот день в Эреборе!

С этими словами Торин, будто не замечая, какую бурю эмоций он вызвал, величественно спустился с помоста и смело шагнул в толпу. Фили и Кили, как один, с готовностью спрыгнули следом.

Сигрид сама подлетела к принцам, тяжело дыша.

– Когда? – вместо приветствия спросила она, переводя взгляд с одного брата на другого.

– Совсем скоро, – ответил старший принц. – Наверное, через несколько дней.

Фили хотел ещё что-то добавить, но Сиг опять перебила его:

– И вы не можете отказаться?

– Ещё чего! – вспылил Кили. – Мы должны взять то, что по праву принадлежит нам!

– Торин – наш дядя. Мы никогда не бросим его, – согласно кивнул Фили и многозначительно посмотрел на подругу. Она поймёт. Она всегда их понимала.

Сиг действительно понимала. Это вопрос чести, вопрос родства, вопрос достойного наследования, в конце концов. Никакие высшие силы не способны были остановить братьев сейчас – а она, простая дочь шахтёра, тем более бессильна.

– И чем вас не устраивала жизнь в Синих Горах, – едва слышно прошептала она. Не спросила, а лишь печально вздохнула, качая головой.

– Мы хотим добиться лучшей жизни для своего народа, – нахмурился Фили. В тот момент он выглядел, как настоящий принц.

– Это похвально, – признала Сиг. – Но вы уверены, что ваш народ, ради которого вы стараетесь, пойдёт за вами?

– Это не так важно, – улыбнулся Кили. – Мы не откажемся от похода, даже если нам придётся отправиться втроём с дядей.

– И всё-таки гномы должны откликнуться, – перебил Фили, взмахнув рукой. – В Эреборе горы золота. Столько богатств, что с лихвой хватит на всех гномов. Те, кто отважится идти первыми, заживут, как короли. А потом, когда из Синих Гор придут остальные… Мы будем жить в процветании, все мы, и вы с отцом уже никогда не будете ни в чём нуждаться.

Кили вопросительно посмотрел на брата: похоже, Фили знал что-то такое, о чём в его присутствии предпочитал молчать, то, что они по каким-то причинам никогда не обсуждали.

– Может, там ты наконец будешь счастлива, – шёпотом закончил Фили.

– Дураки, – фыркнула Сиг, скрестив руки на груди. – Вы так ничему и не научились. Жизнь – это не только золото, что можно взять руками. Не только опасность и геройские подвиги, о которых слагают баллады. Счастье ведь совсем не в этом.

– Ты что-то недоговариваешь, – заключил Фили.

Сиг чуть замялась: её смутило то, с какой лёгкостью гномы смогли прочитать её сокровенные мысли. Но через пару мгновений она наконец сдалась и призналась:

– Я выхожу замуж.

– Что?! – удивлённо воскликнул Кили, не замечая, как на него начинают оборачиваться. – Ты?

Молодой гном бросил быстрый взгляд на Фили: лицо брата ничего не выражало, только в глазах застыл немой вопрос – слова, которым уже никогда не суждено быть произнесёнными.

– Да. К следующей полной луне мы уже поженимся. И как знать, может, когда вы вернётесь, у меня уже будут свои дети.

– Не сомневаюсь, что твой избранник – очень достойный гном, – выдохнул Фили.

– Так и есть, друзья, так и есть. Смотрите, ваш дядюшка идёт.

Торин действительно проходил мимо, но едва ли обратил внимание на племянников: сейчас у него были другие проблемы. Его плотным кольцом окружили гномы, и каждый торопился высказаться, порой слишком громко, иногда допуская такие выражения, которые считались неприемлемыми в присутствии законного короля. Рядом с Торином шёл верный Балин – он спокойно отвечал на все резкие выпады и постепенно успокаивал толпу.

– Даже самые терпеливые гномы не могут ждать вечно, – грустно улыбнулась Сиг, провожая взглядом удаляющегося Торина. – Порой просто нет выбора.

Кили не успел спросить себя, о ком именно говорила подруга: о Торине и его плане вернуть давно утраченный дом, или же о ком-то другом. Сиг быстро сделала шаг вперёд и, не думая, что скажут случайные свидетели, обняла обоих наследников Дурина.

– Мы желаем тебе удачи, Сигрид, дочь Сифны, – достойно проговорил Фили. – Пусть Махал благословит твой путь.

– И вам удачи, наследники Дурина. Пусть походный мешок будет лёгок, а опасности не встретятся вам на пути.

– Ты ведь ещё проводишь нас? – с надеждой спросил Кили.

– Конечно, – быстро ответила Сиг и тут же поправилась: – Мы проводим вас вместе.

Фили глубоко вдохнул и кивнул, разворачиваясь и направляясь к дяде. Кили, напоследок улыбнувшись подруге, бросился за ним. Протянул руку через толпу, дотронулся до плеча брата… дальше они шли вместе, ни на шаг не отходя друг от друга.

– О, Махал, дай брату сил защитить брата, – едва слышно прошептала Сиг, с тоской глядя им вслед.