Завтрак Мари принёс сам вампир. И он же с порога огорошил её новостью:

— Сегодня ночью у меня будет бал. Те вампиры, что даже во времена правления Вольдарен остались мне верны и до сих пор признают меня Лордом Иннистрада, собираются сегодня в моём особняке. И ты должна быть там.

— Я не хочу!.. — испуганно пискнула девушка.

Стоило Мари представить, что она, охотница на нечисть, будет присутствовать на вампирском балу, ей поплохело. 

— Твоё желание меня не волнует, — строго сказал Сорин. — Это приказ.

«Сволочь!» — с ненавистью подумала Мари. — «Приказ… Ничего не понимаю! То цветы приносит, то… опять приказывает и угрожает!»

На завтрак вампир не остался. Ему нужно было подготовить пир. А значит, нужно нанести визит нескольким палачам в крупных городах и велеть им привезти в особняк к вечеру заключенных, приговорённых к смерти. Гости захотят утолить голод, и Марков даст им такую возможность. Но жрать вампиры будут тех, кого он скажет. Не невинных горожан, не собственных слуг, а тех, кто и так обречён на смерть за свои преступления. 

Вампир щедро платил палачам за то, что те максимально оттягивали казнь и по первому зову привозили преступников ему. Однажды его пытались обмануть, подсунув невиновного, чтобы побольше денег получить. Но Сорин умел читать мысли. Тому палачу не поздоровилось: он сам стал едой. В назидание остальным. Так что Марков был спокоен: никто более не осмелится продать ему вместо преступника кого-то, кто не заслуживает смерти.

Кроме того, Сорину также требовалось раздобыть кое-что для его гостьи. Для этого Мироходцу пришлось переместиться в другой мир. Вернувшись в особняк, он позвал Клару.

— Отнесёшь это Мари, — Сорин дал в руки служанке коробку. — Здесь… всякие ваши женские штуки.

Клара удивлённо посмотрела на лорда. Он выглядел слегка смущённым. Вампир покопался в коробке и достал флакончик, заполненный какими-то крошечными сверкающими чешуйками.

— Это наносится тонкой полоской на верхнее веко, — пояснил он. — С остальным ты, думаю, сама разберёшься. Помоги леди одеться к балу, и пусть платье она выберет сама. И можешь взять из сада любые розы для её причёски.

Клара кивнула и покинула вампира, пребывая в сильном удивлении. Она не видела Сорина смущённым ни разу за эти два года. Злым, усталым, скучающим, задумчивым, но не смущённым. И уж точно никогда ранее Марков не позволял трогать его цветы.

Мари весь день не находила себе места. Она боялась. Боялась, что вампир просто скормит её своим гостям. Какой ему резон так делать, девушка не знала, но от Сорина можно было ожидать чего угодно. Мари так распереживалась, что не могла ни читать, ни есть: к обеду она практически не притронулась. 

Когда на закате к ней пришла Клара, Мари лежала на кровати, свернувшись в клубочек. Служанка поставила на трельяж коробку и присела на край кровати.

— Госпожа, лорд Сорин велел помочь Вам подготовиться к балу.

— Можно я просто умру? — пробормотала девушка.

— Миледи, что с Вами?!

— Мне очень страшно и противно. Не хочу идти к вампирам!

— Не бойтесь, миледи. Лорд не позволит им к Вам прикоснуться.

— Ты о нём слишком хорошего мнения! — Мари села на кровати. — Ты просто его любишь, и не видишь какая он сволочь!

— Миледи Мари, лорд Сорин Вас очень ценит. Он никому не позволяет притрагиваться к его розам, никогда их не срезает, а Вам принёс целый букет. Это очень много значит. Я не знаю, что он думает о Вас, но… Миледи, он специально для Вас выбирал всю эту одежду, каждое платье, и он передал для Вас косметику.

— Косметику? — переспросила Мари.

Клара выложила пузырьки и колбочки из коробки. Мари удивлённо их рассматривала. Она никогда не то что не пользовалась всем этим, она даже не видела ничего подобного. 

— Лорд сказал, чтобы Вы сами выбрали платье на этот вечер, — добавила Клара, открывая шкаф.

Мари встала и посмотрела на три вечерних платья. В зелёном она ходила уже несколько раз, чёрное - слишком мрачное, а ей не хотелось быть похожей на вампиршу. Оставалось нежно розовое. Его девушка и достала.

— Прекрасный выбор! — кивнула служанка. — К Вашим прекрасным волосам очень подходит этот цвет.

Клара помогла девушке облачиться в длинную многослойную юбку, затянула на ней корсет с золотой вышивкой и рукавами-воланами. Затем усадила Мари перед зеркалом и занялась причёской. Завив светлые волосы девушки в локоны, Клара вплела в причёску несколько некрупных роз, которые сорвала с букета, принесённого Сорином. А затем принялась наносить макияж. Блестящие чешуйки на верхнем веке придали глазам Мари блеск, каждый раз когда она моргала, они вспыхивали в свете свечей яркими искорками. 

— Вы такая красивая!.. — сказала Клара, когда закончила украшать девушку.

— Я красивая?.. — переспросила Мари. 

— Конечно! Лорд будет в восторге!

— Он… будет в восторге?.. — ничего не понимая снова переспросила девушка.

Клара кивнула. 

— А теперь Вам пора!

Служанка проводила Мари до лестницы, ведущей в бальный зал, и спряталась за колонной, наблюдая. Мари, дрожа всем телом, принялась спускаться вниз, придерживая юбку двумя руками. Там, в зале, уже собрались вампиры. Наверное не менее полусотни. Они пили кровь из тонких стеклянных фужеров, переговаривались, и пока не видели Мари.

А она, стиснув зубы и высоко держа голову, медленно шла по лестнице. Она старалась не показывать страха, хотя буквально едва ли не теряла сознание. Сейчас они увидят её, набросятся, и…

Сорин общался с молодым темноволосым вампиром в цветах Фалькенратов. Он заметил нежно-розовое «облачко» краем глаза и обернулся. При взгляде на Мари у Маркова перехватило дыхание: она была просто великолепна! Будто цветок розы ожил и неспешно спускается к ним, мрачным Детям Ночи. Будто Ангел Восходящего Солнца почтил своим присутствием вампирскую обитель. Сорин подошёл к лестнице и протянул руку, Мари плавным жестом вложила свою ладонь в его и ступила на плиты бального зала. Все вампиры обернулись к ним и затихли. А Сорин, положив руку Мари себе на предплечье, повёл её через зал. 

— Ты прекрасно выглядишь, — тихо сказал Марков.

— Вы… тоже… — прошептала девушка.

Сорин был одет в черный камзол расшитый серебром, который прекрасно подчёркивал его фигуру. Мари подумала, что рядом с ним она смотрится странно в своём нежном платье. Нужно было надеть то чёрное, тогда они были бы красивой парой. Поймав себя на этой мысли, девушка слегка смутилась. Ну какая они пара? Она его пленница, а не… госпожа Маркова. И думать нечего. Она нужна ему лишь для каких-то его гнусных целей. Да и вообще почему она об этом думает?! 

— Тебе не нужно прекрасно смотреться в паре со мной, — прочитал её мысли вампир. — Ты должна чувствовать себя прекрасной сама по себе. Тебе очень идёт это платье, я не прогадал когда выбрал его.

— Так Клара не врала, что Вы сами все платья выбирали? — тихо спросила Мари.

— Разумеется, сам. Я выбирал всю одежду для тебя сам. Слуги принесли мне по моему заказу множество платьев, и я выбрал лучшие. Клара вообще не врёт, и порой она даже слишком откровенна.

Сорин подвёл девушку к небольшому столу, заставленному различными блюдами. Налив ей вина, он протянул бокал и сказал:

— Я велел приготовить для тебя разных закусок, чтобы тебе не было скучно. Пей, ешь, эта ночь будет длинной. Постарайся расслабиться и получить удовольствие. Не бойся моих гостей, они ничего тебе не сделают.

— Очень мило с Вашей стороны, — кивнула Мари.

Сорин исчез в толпе, а она залпом выпила вино и налила себе ещё. Есть не хотелось, вернее, от нервов у Мари аппетит пропал всерьёз и надолго. Она старалась не смотреть на вампиров и держать себя в руках. Очень хотелось сбежать, но Мари стиснула зубы. Ну уж нет. Она будет сильной. Она не покажет им свой страх.

Вампиры же страх юной смертной прекрасно чувствовали. Для них присутствие Мари на балу было неожиданностью, но все прекрасно прнимали, что раз Сорин её вёл через весь зал, то девушка принадлежит Лорду Иннистрада, и горе тому, кто посмеет хотя бы облизнуться в её сторону. 

К Мари подошла высокая темноволосая вампирша с такими шикарными формами, едва удерживаемыми корсетом, что девушка невольно позавидовала. Вампирша окинула девушку взглядом и улыбнулась:

— Признаться, я не ожидала, что у Сорина живёт юная смертная девушка. Я Изабель.

— Мари, — представилась девушка. — Я здесь… вроде как в гостях. 

— О, раньше Сорин очень любил таких гостий. Но это было давно, очень давно. Я думала, старый бурчун вовсе избегает теперь общества прекрасных дам.

Мари невольно улыбнулась, услышав, как Изабель назвала Сорина «старым бурчуном». Её немного кольнуло каким-то странным чувством на словах о прошлых гостьях Маркова. Кем они были и зачем были нужны вампиру? И почему это её вообще волнует?

— Я тебе немного завидую, девочка, — вдруг сказала вампирша. — Многие из нас хотели бы быть на твоём месте. Сорин красив, и так жаль, что он предпочитает одиночество. Тебе повезло, что он обратил на тебя внимание!

«Он не обратил внимание. Он меня запер. Поймал и запер!» — подумала Мари, но вслух ничего не сказала.

Музыканты заиграли вальс. Вампиры разбивались на пары и танцевали. Один из мужчин увлёк за собой и Изабель, и Мари осталась одна. Но ненадолго: откуда-то тенью возник Сорин. Он молча взял девушку за руку, приобнял за талию, и потянул в центр зала.

— Я не умею танцевать!.. — пискнула девушка.

— Просто доверься мне, — уголками губ улыбнулся Марков.

Сорин откровенно любовался своей партнёршей. Его глаза горели какой-то странной страстью. Мари чувствовала сильную руку вампира на талии, и это прикосновение почему-то рождало странные мысли и желания. Ей хотелось, чтобы Сорин не отпускал её как можно дольше, и этот его взгляд… У девушки мурашки бежали от взгляда вампира. Он умело вёл её в танце, и Мари полностью ему подчинилась. Она словно отдала своё тело в руки Маркова, и желала, чтобы эти руки, это тонкие изящные пальцы обнимали её тело всегда. Мысли у Мари путались, она не могла понять, что с нею. 

Сорин привлёк её ещё ближе, ощущая даже сквозь ткань тепло её тела и биение сердца. Он тоже не очень-то понимал, что с ним такое происходит. Вампир не просто захотел обладать этой девушкой, он хотел чтобы она стонала в его руках от удовольствия. Это желание кружило голову, а Сорин кружил в танце Мари.

Просто молодая красивая девушка. Внезапно появившаяся в его жизни. Он думал лишь использовать её, но похоже в нём проснулись какие-то забытые чувства и эмоции. Сорин слишком долго был один. Слишко долго. Наверняка, любая красивая юная леди могла бы вызвать у вампира сейчас такие желания и эмоции, но повезло именно Мари. 

Юной будущей Мироходке. Он пробудит её силу, он возьмёт её тело. Она уже влюблена, он видит это в зелёных как весенняя трава глазах. Она принадлежит ему. Но почему ему вдруг стало так грустно? Очередная дурочка попала в сети его обаяния. Она ничего не знает о Сорине, её чувства - лишь последствия его поступков. Тщательно выверенных поступков, нужных лишь для достижения его целей. Она любит его красоту и обходительность, но не его личность. 

Сорин ошибался. Конечно он не знал, что Мари читала его дневник. Девушка знала его. Знала его мысли и поступки, его боль и его отчаяние. Она знала, что на самом деле где-то внутри Сорин - вулкан страстей. И сейчас, когда вампир нежно но властно обнимал её, она поняла, что действительно влюбилась. Не во внешность, хотя Марков и красив. А в его душу. В черную одинокую душу, пережившую столько боли. 

Наверняка ему не нужна её любовь. Марков одиночка. И пусть в его дневнике меж строк скользило желание быть кому-то нужным, но он никогда не признается в этом даже самому себе. 

— Сорин… — произнесла девушка. — Я… Я хочу извиниться.

— Хм? — вампир будто вынырнул из собственных размышлений.

— Простите, что хотела убить. И что назвала чудовищем. Вы не чудовище. Просто Вы… Вы тот кто Вы есть. 

Марков замер. Что-то шло не так. А Мари продолжила, глядя ему прямо в глаза:

— Вы столько сделали для меня. Вы показали мне другой мир. Вы говорили мне, что я не должна заслуживать хорошее отношение. Вы… назвали меня красивой…

— А тебе раньше этого не говорили? — Марков искренне удивился.

— Нет. Никто. Никогда. 

— Я могу ещё раз это сказать, если тебе это доставит удовольствие.

Мари кивнула и закусила губу. От этого невинного жеста Сорин еле сдержался, чтобы не впиться поцелуем в губы девушки.

— Ты красивая. И у тебя большое будущее. Целая невероятная интересная жизнь впереди, — сказал он.

— Вы правда так считаете?

— Конечно. Я разожгу твою Искру, и ты увидишь огромную Мультивселенную. Те миры, о которых ты читала. 

— Сорин, но Вам-то это зачем?! Я не понимаю, зачем Вы помогаете мне? Зачем всё это делаете?!

— Тешу своё самолюбие, — усмехнулся вампир. 

Мари опустила глаза. А чего она ещё ожидала? Вампир преследует лишь свои цели, и на неё, как личность, ему наплевать. А с другой стороны, а какая у неё личность? С чего Мари вообще решила, что может быть интересна Маркову? И почему ей так хочется всё-таки привлечь его внимание? Неужели из-за того, что она прониклась к нему сочувствием из-за прочтения дневника? Марков замер, уловив отголоски мыслей Мари. Он недобро прищурился и тихо и грозно сказал:

— Ты читала мой дневник.

Мари похолодела от ужаса. Он её убьёт! Вот прямо сейчас и здесь! Не глядя на Сорина девушка кивнула и тихо сказала:

— Мне очень жаль, что Вам пришлось всё это пережить. И я… понимаю, почему Вы хотите, чтобы я стала защитницей Иннистрада… Простите, что прочитала дневник… Если… будете убивать, то… вампирам только не отдавайте…

Она почти плакала. Сорин молчал. Что ж, неприятно получилось. Он не собирался раскрывать перед нею душу. 

— Ты совершила огромную ошибку, — холодно сказал вампир. — Не надо лезть мне в душу.

— Я хотела Вас понять! — Мари вскинула голову, глядя в глаза Сорину.

Терять ей было нечего. Он убьёт её. Такие сильные личности и такие жестокие существа не любят, когда кто-то видит их слабости. Пусть убивает. Но прежде, она скажет ему всё, что думает!

— И как, поняла? — всё так же холодно спросил Марков.

— Да! Да, я наконец-то поняла, кто Вы! — воскликнула девушка. — И поэтому извинилась! Потому что Вы не виноваты, что Ваша жизнь сложилась именно так! Вы не виноваты, что Вы тот кто есть! Можете меня убить, можете делать со мной что хотите, это ничего не изменит! Я очень Вам сочувствую, лорд Сорин. Мне очень жаль! Жаль, что я никак не могу изменить Ваше прошлое! Жаль, что не могу отменить его! Мне жаль, что я никак не могу Вам помочь! Мне жаль, что Вы страдали, Вы не должны были страдать! 

— Мне не нужна твоя жалость.

— Она нужна мне, — тихо сказала Мари. — Если бы я знала, как Вам помочь… Если бы я могла как-то отблагодарить Вас за то, что Вы делали для меня и для всего этого мира.

— Мне не нужна твоя благодарность. Только твоё подчинение.

— Если это Вам доставит удовольствие, то я буду подчиняться. Я сделаю всё, что Вы хотите. 

— Ты и так сделаешь всё, что я скажу, потому что у тебя нет выбора, — голос вампира по-прежнему был холоден. 

Мари трясло. И Сорин прекрасно это чувствовал. А ещё он чувствовал, как разум девушки накрывают волны сожаления. Она и в самом деле от всей души его жалела! И при этом не считала, что его переживания делают его слабым, скорее наоборот. Девушка восхищалась его выдержкой, силой и живучестью! Хоть кто-то его жалел раньше? Хоть кто-то ему говорил то, что говорила сейчас Мари?

Сорин почти забыл своё детство. Не так много ласки ему доставалось даже когда он был ребёнком. Из него растили аристократа и воина, а при таком воспитании не так уж много тепла даётся ребёнку. Ему говорили, что нельзя плакать, нельзя показывать слабость. Его наказывали за это.

Из недолюбленных необласканных детей получаются отличные вампиры. Жестокие, беспощадные, эгоистичные. Из Сорина воспитали отличного вампира. Словно готовили его к обращению ещё до того, как Эдгар задумал свой обряд. 

И вот сейчас перед ним стоит девушка, что совсем недавно его ненавидела и презирала. Девушка, чьими чувствами он манипулировал, чтобы использовать её. Девушка, которая вопреки его плану заглянула в самые глубины его черного сердца, и увидела там то, что Сорин скрывал ото всех. Девушка, которая испытывает к нему чувства, которые никогда не испытывали его родные. 

Марков вдруг осознал, что ему действительно хочется, чтобы хоть одна живая душа, хоть раз за столько долгих лет, искренне бы пожалела его. Невозможно столько тысячелетий запирать свою боль внутри. Невозможно так долго стискивать зубы и идти вперёд. Невозможно. Слишком тяжело даже для Маркова. 

Сорин закрыл глаза. У него было ощущение, что чаша его внутренних терзаний и страданий наконец переполнилась. По щеке вампира поползла алая капля, единственная слеза, которую он мог себе позволить. 

— С…Сорин?.. — прошептала Мари.

Она подняла руку и вытерла кровавую слезу. И вдруг поняла, что за капли были на страницах дневника. Это были слёзы вампира. Он плакал, когда никто не видит. Оплакивал свою жизнь, свои потери. Это так странно, видеть как такой сильный мужчина плачет. 

Она увидела его слабость, и теперь он возненавидит её. Мари хотела как лучше, хотела показать Сорину, как изменилось её отношение к нему, а получилось только хуже. Но Сорин открыл глаза и вдруг улыбнулся. Ему понадобилось не так много времени, чтобы принять новую реальность. Реальность, в которой кто-то, зная о нём всё, сочувствуя ему, жалея его, не считает его слабым. Пусть будет так. Уже ничего не изменить. 

Мари хотела что-то сказать, но вдруг почувствовала, что задыхается. У девушки закружилась голова, она пошатнулась. Сорин приобнял её крепче, придерживая, и нахмурился.

— Мне… что-то нехорошо… — произнесла девушка.

Она перенервничала, ничего не ела и выпила слишком много вина, да и в зале было душно. Марков молча повёл Мари к балкону. Не нужно было заставлять её идти на этот бал. Хотел похвалиться перед гостями? Потанцевать с красивой девушкой? Посмотреть, как она будет покорно исполнять его волю вопреки собственным желаниям и страхам? Ну, молодец. Теперь давай, приводи девчонку в чувство.

На воздухе Мари стало чуть легче, но ей всё ещё было тяжело дышать. Сорин чувствовал, как панически колотится её сердце. Он стоял позади Мари, держа её за талию, чтобы девушка не упала. Задумчиво проведя ладонью вдоль её тела от рёбер до бедра, он хмыкнул:

— Клара слишком сильно затянула корсет. Подожди, я распущу немного шнуровку.

Мари даже не пыталась протестовать, хотя почему-то напряглась. Марков умело развязал шнур на её спине, и принялся слегка растягивать корсет. Девушка, наконец, смогла вздохнуть полной грудью, и явно слегка успокоилась. Сорин завязал шнуровку и снова положил руки на её талию.

Ему нравилось вот так стоять к Мари вплотную. Сорин подумал, что неплохо бы закончить этот вечер в одной постели. Он склонился к шее Мари и коснулся её губами, одновременно скользя рукой к груди девушки. Она вдруг вздрогнула, сжалась, Сорин уловил панический страх Мари, и слегка удивился.

— Ты дрожишь так, словно девственница перед первой брачной ночью, — тихо сказал он девушке в ухо. — Но твоя кровь говорит мне, что ты давно не девственница. Что с тобой, Мари? Секс с вампиром не так страшен, как может представиться.

— Я… Я не… Не могу… Не хочу…

Что-то терзало девушку. Что-то из её прошлого. Она почти плакала, хотя не пыталась вырваться из его объятий. Сорин хмыкнул: Мари не собиралась сопротивляться, но ужасно не хотела и страшно боялась секса с ним. И не потому, что это был именно он. Она просто панически боялась секса.

— Расскажи, что тебя беспокоит, — попросил Сорин.

— Не могу… Мне… стыдно…

— Читать мой дневник было не стыдно, а рассказать, что тебя тревожить - стыдно? — усмехнулся вампир. — Не бойся. Я не буду тебя осуждать. Но раз уж ты знаешь о моих терзаниях, я тоже имею право знать о твоих.

Мари вздохнула. Марков был прав. Будет честно, если и она раскроет перед ним свои страхи и свою боль.

— Когда мне было шестнадцать лет, меня… меня изнасиловали. Я жила в деревне, в двадцати милях к северу отсюда. За мной пытался ухаживать парень, почти в два раза старше меня. Он казался мне едва ли не стариком, и я, конечно, не хотела с ним встречаться. Я отвергла его, и он… затаил злобу. Однажды я пошла на реку, стирать одежду. Он и трое его дружков, они… последовали за мной. Схватили там, и… — голос у Мари дрожал, по щекам текли слёзы, она снова вспоминала и переживала тот ужас и ту боль. — Они насиловали меня несколько часов, а потом избили и пригрозили, что если я хоть кому-нибудь расскажу, меня убьют. Меня некому было защитить, отца убил вервольф, я одна у матери. Я боялась. Я никому ничего не сказала… Потом они делали это ещё несколько раз. Однажды… затащили к одному из них домой и держали там почти сутки. Они… делали со мной ужасные вещи… Я молила их прекратить, но они только смеялись. Сказали, что баба нужна только чтобы мужика удовлетворять. Я боялась, что забеременею, но они каждый раз поили меня какими-то отварами, от которых у меня болел живот и меня тошнило. Потом им, наверное, надоело, я не знаю… 

Мари закрыла лицо руками и расплакалась. Сорин вздохнул и обнял девушку, уткнувшись носом в её макушку и закрыв глаза. Что ж, стандартная история. Очередная история про человеческую жестокость. Сколько таких он уже слышал и наблюдал? Иногда Сорин думал, что вампиры - это логическое продолжение, своего рода эволюция человеческой жестокости. Они не могли не появиться. Марков и сам не был святошей, он брал женщин силой не раз, но быстро понял, что это ему не нравится. Что очаровать или зачаровать проще, чем применять грубую силу. 

Но даже ему не пришло бы в голову пускать по кругу фактически ребёнка. На такое способны только люди. Ничего отвратительнее придумать просто нельзя. Не удивительно, что после столь травмирующего опыта любые попытки склонить Мари к сексу приводят её в ужас. И судя по всему, он первый, кому девушка рассказала свою историю. Поразительное доверие!

Сорин развернул Мари лицом к себе и прижал к груди. Девушка всхлипывала и доверчиво к нему прижималась. Марков нежно гладил её по голове, пытаясь найти слова, чтобы успокоить. Вампир не очень был хорош в таких вещах. Ему вообще нечасто доводилось держать в объятиях плачущую молодую девушку.

— Мари, это было давно, — тихо сказал Сорин. — Всё давно закончилось. Больше никто не причинит тебе боли. Ты больше не маленькая напуганная девочка. Ты смелая охотница на нечисть, которая не побоялась попытаться убить первородного вампира. 

— Даааа… — протянула сквозь слёзы Мари. — И попалась ему в лаааапыыы…

Сорин усмехнулся, подумав, что вот как раз прямо сейчас она у него в лапах и даже не пытается вырваться.

— Просто ты немного поторопилась. И потом, можно подумать, тебе не нравится в этих самых лапах.

Мари всхлипнула, потихоньку начиная успокаиваться. Сорин был прав - в его лапах ей даже нравилось. Теперь - нравилось. Ей стало неловко, что она разревелась. 

— Ты не виновата в том, что они с тобой сделали, Мари, — проговорил Сорин. — Ты оказалась сильнее многих и продолжила жить. Всё давно позади. Кстати, как его звали, твоего мучителя?

— Фрэнк. Его звали Фрэнк… — почти с ненавистью прошептала девушка.

Что ж, надо бы нанести визит этому Фрэнку. Месть не отменит произошедшего, но принесёт удовлетворение лично Маркову. В мире глобально нет справедливости, но у Мироходца достаточно сил и власти, чтобы восстановить справедливость локально. 

Вампир отстранил девушку и слегка улыбнулся: её косметика потекла от слёз и на щеках были чёрные пятна, усыпанные блёстками. Подняв руки, Сорин провёл большими пальцами по щекам Мари, стараясь удалить следы её рыданий. 

— Я попрошу Клару привести тебя в порядок. Побудь здесь, — сказал Сорин.

Он оставил Мари одну на балконе, и девушка грустно вздохнула. Облокотившись на перила, она посмотрела вдаль, вдыхая аромат тёплого летнего ветра. Тут рядом неслышно кто-то возник, также опираясь на перила и слегка напугав девушку. Она повернулась в сторону незнакомца и столкнулась взглядом с холодными черными глазами вампира. Он был довольно молод внешне, облачён в черный с алой подкладкой сюртук, и слегка ухмылялся. Мари с трудом сдержалась, чтобы не попятиться, она вскинула брови и спросила:

— Что Вам нужно?

— О, ничего. Я вышел подышать свежим воздухом. Как и Вы, миледи, — ответил вампир. — Вы плакали? Неужели это Марков довёл такую прекрасную леди до слёз?

— Нет, — мотнула головой Мари.

Вампир сделал к ней шаг, и девушка попятилась. Он продолжал медленно на неё наступать, пока она не упёрлась спиной в стену. Нависнув над Мари, вампир расплылся в довольной и злобной ухмылке.

— Отойдите, — проговорила девушка.

— Ну нет, — хмыкнул незнакомец. 

Он схватил её на плечи и больно сжал, Мари вскрикнула. Как и все вампиры, этот обладал нечеловеческой силой, и вырваться у девушки не было ни малейшего шанса. Оскалившись, он склонился к её шее с явным намерением укусить, но тут от балконной двери раздался испуганный женский вскрик, а следом - топот убегающих ног. Вампир отвлёкся, повернувшись на звук. Никого не увидев, он вернулся к замершей в ужасе жертве. Мари попыталась ударить вампира коленом в пах, но длинная юбка мешала это сделать.

Девушка зажмурилась, прощаясь с жизнью, но тут вампир захрипел и отпустил её. Мари открыла глаза и ахнула: оказывается, вампира от неё оттащил Сорин. Видимо, он схватил нападавшего сзади, и сейчас держал его, впившись длинными острыми ногтями ему в горло. Лицо Маркова было перекошено яростью, золотые глаза горели каким-то недобрым огнём. Из-под ногтей Сорина из горла вампира бежала тёмная, почти чёрная кровь. 

Сорин с силой дёрнул рукой, разрывая горло вампира. Тот захрипел, булькая собственной кровью. С губ Маркова сорвалось заклинание, алая энергия заструилась по его рукам, обвивая вампира, которого он держал. Тот вздрогнул и попытался вырваться, попытался закричать разорванным горлом. На лице вампира был дикий ужас. Жизненные силы стремительно его покидали, высасываемые Магией Крови Сорина. Он упал на землю и очень быстро превратился в кучу праха. 

Марков поднял взгляд на Мари и она ахнула ещё раз: такой звериной ярости на лице Сорина не было даже тогда, когда он поймал её. Увидев ужас в глазах девушки, Сорин слегка вздрогнул, лицо его смягчилось и он поднял руки в успокаивающем жесте, хрипло произнося:

— Всё в порядке, тебе больше ничего не грозит.

Мари помедлила и подошла к Сорину, глядя ему в глаза. Он замер, будто боясь испугать девушку.

— Ты обещал, что твои гости меня не тронут.

Сорин отвёл взгляд:

— Видимо, некоторые вампиры - клинические идиоты.

— Это ты про себя сейчас? — Мари скрестила руки на груди.

— Ты дерзишь, — сказал Сорин, всё ещё не глядя на девушку.

— Ты меня спас…

— Технически, тебя спасла Клара. Когда она увидела, что тебя зажали в углу, она кинулась ко мне.

Он вздохнул и посмотрел на Мари:

— Это была плохая идея. Тебе лучше пойти к себе.

— Ну уж нет! — девушка рассердилась. — Я не позволю какому-то вампиру испортить мне вечер! И тебе!

Тут она поняла, что невольно перешла на «ты», и спохватилась:

— Простите, лорд!.. Не больше не позволю себе обращаться к Вам на «ты»!

— Я не имею ничего против. Хотя… — Сорин склонился к её уху. — Мне нравится, когда ты называешь меня лордом. 

У Мари побежали мурашки. Она тихо вздохнула и отвернулась от вампира, направившись в зал. Сорин смотрел ей вслед странным задумчивым взглядом. 

Мари шла, высоко подняв голову и придерживая юбку. Вампиры провожали её удивленными взглядами, но ничего не говорили. Девушка подошла к столику с едой и взяла бокал с вином. Рядом с нею возникла Изабель, она склонила голову на бок и спросила:

— Ты что, плакала? Неужели это Марков довёл тебя до слёз?

— Нет, — мотнула головой Мари. — Просто… Один из вас хотел меня сожрать.

— И кто этот клинический идиот? — фыркнула вампирша. 

Мари хихикнула:

— Сорин назвал его также! Он не представился, знаешь ли, а спросить уже некого.

— Ооох, полагаю, Марков в ярости!.. — усмехнулась Изабель.

Мари ответить не успела. Рядом возник Сорин.

— В ярости - это мягко сказано, — произнёс он. — Я гляжу, вы подружились? Изабель, присмотри за Мари.

Он склонился к уху вампирши и очень тихо добавил:

— Отвечаешь за неё головой.

Изабель присела в лёгком изящном реверансе. Сорин удалился, и вампирша повернулась к девушке:

— Давай-ка приведем тебя в порядок.

Изабель извлекла из небольшой сумочки, висящей на поясе, платок и пузырёк с чёрной подводкой. Она быстро и легко удалила следы косметики и слёз с лица Мари и изящными росчерками подвела её глаза. 

— Другое дело! — довольно улыбнулась вампирша. — Вот что, дорогуша. Судя по твоему виду, ты не ела уже давно. 

— Мне кусок в горло не лез, — развела руками Мари. — Я очень боялась этого бала.

— Могу тебя понять. Но ты всё-таки поешь, а то ещё упадёшь в обморок. 

Мари послушно взяла кусок пирога и принялась жевать.

— Изабель, а ты… тебя давно обратили? — спросила девушка. 

— Ой, да уж прилично, я даже не считала.

— Ты не скучаешь по смертной жизни? По еде, например?

— По смертной жизни точно не скучаю. Я бы уже умерла, если бы не стала вампиром. По еде… Иногда. Как ты думаешь, почему вампиры пьют так много вина?

— Не знаю, я не задумывалась даже, — ответила Мари.

— Вино, да и вообще алкоголь - единственное, вкус чего мы чувствуем, — объяснила Изабель. — Кроме крови, разумеется. 

К девушкам подошёл весело смеющийся вампир в алом сюртуке. Он приобнял Изабель за талию и спросил:

— Девочки, о чём разговариваете?

— Тебе будет не интересно, Виктор! — усмехнулась вампирша.

— Ой, Бель, перестань! 

— Мы говорили о еде, — ответила вампиру Мари.

Закусив и выпив, девушка почувствовала себя значительно лучше. А эти двое, внезапно осознала Мари, вовсе её не пугали. Похоже, вампиры не такие уж монстры, и не так уж сильно отличаются от людей. Смеются, болтают, танцуют… 

— Не вздумай сострить насчёт еды! — строго заметила вампирша. — Знаю я твои шуточки! Мари и так сегодня досталось!

— Что случилось, миледи? — удивлённо вскинул брови Виктор.

— Да… ничего особенного…

— Просто кто-то не умеет держать свои клыки при себе и не зариться на женщину Маркова! — ответила Изабель.

— Я не его женщина! — возмутилась девушка.

— О, а судя по его поведению, он считает иначе! 

— Мало ли что считает Марков! — Мари скрестила руки на груди. — Я не вещь и не его собственность!

Изабель и Виктор переглянулись, и мужчина хмыкнул:

— Да, непросто придётся Сорину…

— Что? Почему?! — не поняла Мари.

— Поймёшь позже сама, — улыбнулась вампирша.

— Давайте сменим тему! — не выдержала Мари.

Тему они сменили. Ещё некоторое время они говорили о музыке и книгах, а затем подошёл Сорин. 

— Мари, позволь пригласить тебя на танец, — церемонно поклонился он, чем смутил девушку.

Она молча подала ему руку и кинула слегка испуганный взгляд на Изабель. Та улыбалась до ушей и ободряюще кивнула. Сорин увлёк Мари за собой и закружил в танце. 

— Вы действительно неплохо поладили с Изабель, — заметил Марков. 

— Да, она… — Мари чуть не сказала «чудесная», но прикусила язык. — Очень приятная… вампирша.

— Я рад, что ты больше не шарахаешься от вампиров и не называешь нас чудовищами, — улыбнулся Сорин. 

— Некоторые из вас всё равно чудовища.

— Но не все. 

Некоторое время они кружили в танце молча, и Мари поняла, что окончательно попала. Ей нравились прикосновения Сорина, нравилась его уверенность, сила. И его ярость. Он больше не пугал её, он привлекал её. Девушка почувствовала странное тепло и напряжение между ног. Марков считал эмоции Мари и усмехнулся:

— Давай не будем торопить события.

— Что?.. — не поняла девушка.

— Я чувствую твоё возбуждение, Мари. Но зная твою историю… Я не хочу, чтобы тебе было плохо. Давай не будем торопиться.

— Прекратите лезть в мою голову!..

— Прости, ничего не могу с собой поделать. Если хочешь, я могу делать вид, что ничего не замечаю.

— Ну уж нет. Ладно, но знай, меня это очень смущает! 

— Мне нравится тебя смущать, — усмехнулся Сорин. — А теперь, я провожу тебя в твою комнату. Тебе нужно отдохнуть, а мне - избавиться от гостей.