Изуку чувствует себя очень неловко, потому что это вышла какая-то вечеринка для беременных. Свадьба должна у них с Кацуки состояться со дня на день, но Мидория и Бакуго уже въехали в новый дом, который, в основном, выбирал Мидория и Бакуго даже не возражал, соглашался почти со всем и у него был лишь минимальный список требований, который легко можно было удовлетворить.

В особом ремонте новый дом не нуждался, поэтому Изуку лишь внёс некоторые детали в интерьер и декор, полностью менять планировку и делать полноценный ремонт они решили после того, как ребёнку исполнится год. Сейчас не хотелось поднимать пыль и заставлять Мидорию дышать вредными веществами, ведь Изуку как увидел этот дом, так и влюбился в него, к тому же омега уже хотел жить в новом доме и вместе. Им нужно было пожить вдвоём в новом доме.

На новоселье они приглашали родителей, которые с нетерпением ждали появление на свет их первого внука. На самом деле Мидория любил, когда приходили родители, тогда он мог расслабиться и чувствовать себя хорошо.

И вот настал этот замечательный день, когда Бакуго пригласил к ним домой своих друзей, но те захотели прийти полноценными семьями, что безумно раздражало Кацуки. Единственная Мина была без пары, но она предпочитала отходить отдельно поговорить с альфами, нежели оставаться с беременными омегами.

К тому же знакомство с Тодороки Шото оказалось и для Мидории ужасно неловким, омега всячески избегал альфу, не зная, как с ним себя вести, ведь Шото знал, что Изуку встречался с обоими его братьями. А говорить о Даби Мидория точно не хотел, да Тодороки и не спрашивал, хотя тут, скорее всего, уже постарался Кацуки.

— Тебе уже скоро рожать, да, Хитоши? — Эйджиро пялится на большой живот омеги. — Вам не говорили, кто будет?

— Мы решили сохранить это в секрете, — омега накрывает живот рукой и медленным движением поглаживает. — К тому же Денки тоже не в курсе, у него точно случится короткое замыкание, уж лучше узнает после родов.

— А у нас должна быть девочка, — Эйджиро прижимает обе ладони к животу и улыбается, когда чувствует сильную отдачу. — Шото говорит, что она будет вся в меня.

Мидория улыбается, с интересом поглядывая на живот. Несмотря на то, что в какой-то степени поначалу присутствие рядом других беременных омег смущало, но разговорившись, Изуку стал чувствовать себя комфортно, к тому же у них было очень много общих тем для разговора.

— Хочешь? — спрашивает Эйджиро и, не дождавшись ответа Мидории, прижимает руку омеги к своему животу. — Она очень общительная, любит взаимодействовать со всеми.

Мидория с затаившимся дыханием замирает, и растягивает губы в радостной улыбке, когда чувствует, что в живот Эйджиро активно толкаются крохотные ножки. Малышка Тодороки действительно очень общительная.

— А ведь это даже забавно, наши дети будут одного возраста и если все будут поступать в ЮЭй, то будут в одном классе, — довольно говорит Эйджиро.

Мидория удивлённо открывает рот, он не мог подумать об этом, он вообще не представлял своего ребёнка взрослым, это же крохотный малыш, ему расти и расти… Какой ЮЭй? Какая геройская профессия? Их ребёнку сперва до детского сада нужно дорасти.

— Нет, ни за что на свете, — резко возражает Хитоши. — Никакого ЮЭй в жизни моего ребёнка не будет, ему будет достаточно и горького опыта родителей.

— Все они станут героями, я уверен, — усмехается Эйджиро. — Мы с Шото уже говорили об этом и решили, что наши дети сами выберут свою судьбу – захотят быть героями, мы будем помогать им в развитии причуд, поступят в ЮЭй или другую школу – не важно, это всегда должен быть только их выбор. Но зачастую дети героев становятся героями. Ну и конечно же ЮЭй самая лучшая школа для героев.

Изуку прикусил щёку изнутри, а они с Бакуго подобного не обсуждали. Захочет ли Кац-чан, чтобы их дети пошли по его стопам или же не захочет видеть их в геройской профессии? Стоит ли с ним поговорить об этом сейчас или, когда их ребёнок подрастёт?

— О нет, слышать даже ничего об этом не хочу, — морщится Хитоши. — Величайшая школа. Да-да. Сколько у тебя было переломов в момент практики?

— Ни одного, — довольно отвечает Эйджиро. — Не забывай о моей причуде! Но ссадины и синяки были всегда. Так это ведь хорошая подготовка! После окончания ЮЭй мы имели уже неплохой опыт. Разве не так?

Мидория на какой-то миг почувствовал себя лишним, потому что не мог поддержать разговор и принять чью-то сторону, но также ему было интересно слушать такие разные мнения. Он так грезил ЮЭй в свои школьные годы, но ведь за всё время отношения с Бакуго не спросил у него – нравилось ли ему быть учеником этой школы.

— Ты ещё не думаешь уходить из профессии? — Хитоши хмуро посмотрел в пол. — Это ваш второй ребёнок, я понимаю, для тебя это и не проблема, но я боюсь, что после декрета уже не вернусь в агентство.

— Я слышал, что Айзава звал тебя преподавать в ЮЭй, — хмыкает Эйджиро. — Ты же согласишься? Только по этой причине не хочешь, чтобы ваш ребёнок пошёл в ЮЭй?

— Я ещё не решил, — усмехается Хитоши. — Но нет, причина не в этом. Я просто не представляю, как мои родители переживали, когда я пошёл учиться на героя… хотя, может потому, что они не знали эту профессию изнутри, переживали не так сильно? Я знаю много всяких случаев, и я всегда буду бояться за своего ребёнка. Я очень хорошо знаю геройский мир и знаю, чем именно он опасен.

— Весь мир может оказаться опасным, — пожимает плечами Эйджиро. — Я не собираюсь пока прощаться с геройской карьерой, но думаю, что уйду раньше, чем Шото. Он точно будет держаться до последнего, я его знаю. Как и Кацуки. Ты готов на это, Изуку?

— Я понимаю, что такое геройская профессия и, может иногда мне и бывает волнительно, я не собираюсь давить на Кац-чана, чтобы он уходил из профессии, если ты про это. Я буду его поддерживать столько, сколько он сам будет желать оставаться героем. И он всегда будет первым. Кто, если не он?

— К примеру мой муж, вот ещё немного и Шото станет первым, — довольно говорит Эйджиро. 

— Ты и минуты не можешь прожить, чтобы не говорить про меня? — Тодороки появился неожиданно, садясь рядом со своим мужем и вручая ему чай. — А ведь было время, ты обо мне и помнить не желал.

— Тоже нашёл что вспоминать, — усмехнулся Эйджиро и вцепился взглядом в Бакуго. — Кацуки, мы тут про наших детей говорили и, что забавно, наши дети ведь могут попасть в один класс ЮЭй, что ты по этому поводу думаешь?

— Эй, ну так не честно, — Мина села в кресло, — собрались они рожать без меня. А мои дети с кем пойдут в одну школу?

— У Серо тоже ещё нет детей, — Каминари сел возле своего омеги. — Когда он в Японию возвращается?

Изуку ждал, что Бакуго ответит на вопрос о детях, но тема разговора как-то сама собой ушла в другую сторону, а Изуку не рискнул поднимать этот вопрос во второй раз. Не сегодня.

Они посидели ещё около часа и Мидория, к удивлению, заметил, что не чувствует себя чужим. Его так легко приняли в ряды своих? С Миной он пересёкся случайным взглядом и в который раз покраснел. Айзава говорил, что рассказал кое-что своей ученице об их отношениях и Ашидо, при каждой возможности, когда они случайно оставались вдвоём, пыталась у него вызнать как можно больше. При Бакуго она эту тему поднимать даже не собиралась.

Когда они всех проводили, Кацуки отправил омегу принимать ванну, а сам занялся уборкой, когда Мидория вернулся в гостиную, вытирая волосы полотенцем, то лишь улыбнулся, оказавшись в объятиях своего альфы.

— Ты не утомился? Они слишком долго задержались, — Кацуки поцеловал его в щёку.

— Нет, они милые, мне очень понравились, — улыбнулся Изуку, — к тому же они столько рассказали про тебя!

— Вот этого я как раз и не хотел, — недовольно фыркнул альфа, сильнее прижимая Изуку к себе. — Тебя точно ничего не беспокоит? Мне кажется, что ты какой-то взвинченный.

— Просто мы тут поговорили, — Изуку отвёл взгляд в сторону, чувствуя неловкость, — о том, что наши дети могут в будущем выбрать профессию героев и… И мы с тобой никогда не поднимали эту тему.

— И не будем, — сразу отрезал Кацуки. — Наши дети сами поднимут этот разговор, если посчитают нужным. Только им выбирать, хотят они быть героями или нет.

— А ты не только потрясающий муж, но и хороший отец? — засмеялся Мидория, целуя Бакуго в щёку.

— Я пока ещё не муж, но уже очень скоро, Мидория Изуку, ты возьмёшь мою фамилию, — Кацуки легко подхватил его на руки. 

— Я уже знаю, каким мужем ты будешь, — засмеялся Мидория. — А ты сам не собираешься принять душ? Иди хотя бы ополоснись! Я не лягу с тобой в одну кровать, пока ты не помоешься!

— Конечно-конечно, — недовольно отозвался Бакуго, — ты и глазом моргнуть не успеешь, как я вернусь.

Кацуки быстро ополоснулся и вернулся в комнату, Изуку уже спал.

— Будем считать, что ты очень долго моргаешь, — усмехнулся альфа и, выключив свет, вышел из комнаты, сетуя на то, что Мидория даже не досушил волосы.