Старая и поцарапанная дверь распахнулась передо мной, следом, я и Сава сделали шаг вперёд. Снаружи дом практически ничем не выделялся, был такой же светлый и уютный, но когда мы зашли уже в него, то он совершенно раскрывался в другом свете. Очень гнетущая обстановка: тёмно-светлые оттенки будто бы сжирали пространство, старая мебель навеивала тоску. К тому же её было очень мало, что должно было зрительно увеличить пространство, но была другая проблема: куча мусора, из-за чего некуда было сесть. Тёмно-зелёные обои с жёлтым рисунком, резали глаза, когда на них попадали лучи солнца из окна. Шторы были в каких-то пятнах и разводах. На тумбочке лежала тарелка, на которой жир от еды уже присох. Только старые часы тикали на весь дом, из-за чего складывалось ощущение какой-то безнадёги. Из дальней комнаты слышался телефонный шум, который так сильно ненавидел Виктор. Савелий положил вещи сбоку, а позже сразу взял свою обувь и аккуратно положил её в кладовку, которая была заполнена какими-то бесполезными вещами: по-моему, я видел там нижнее бельё под ботинками. Сава шёл необычно медленно и тихо, хотя у него был сам по себе громкий шаг. Так мы двигались вперёд, направляясь в комнату, откуда доносился шум. В кресле перед нами сидела женщина лет пятидесяти, она держала какую-то тетрадь в одной руке, а в другой – телефон, который издавал все эти громкие звуки. Савелий тихо шепнул про себя: «Опять...». Женщина недовольно вскочила с кресла, опрокинув его из-за своих размеров и силы, а может и мебель была слабоватой. Она резко подошла к Савелию и сказала:

— Чего бухтишь опять? — а слух у неё хороший, — Это ещё кто? — тусклые, но зелёные глаза стали сверлить меня, — Ты даже не сказал мне привета, Савелий, а уже зашёл возмущаться, так ещё и дом превращаешь опять в проходной двор. Никакого от тебя уважения. У меня деньги есть, чтоб кормить твоих гостей? И что это за гадость на его глазах? Хотя, ладно, — она взялась за голову ладонью, а затем грубо произнесла, — Я потом с тобой разберусь.

— Я же выкинул эту тетрадку, — мой рыжий знакомый с веснушками решил переключить тему, — Зачем ты её достала из мусорки?

— Звонили из школы, — на эти слова Савелий закатил глаза, видимо, это их семейный приём, — Директор сказал, что ты прогуливаешь уроки. Для чего я плачу за твоё обучение? Ты думаешь, что такого балбеса будут учить просто так в такой-то приличной школе? Ты забыл, как я тебе рассказывала, что сама хотела туда поступить? Почему мне достался такой сын? — иногда она поглядывала на меня, будто хотела пристыдить Саву моим присутствием.

— Всё? Мам, я могу пойти?

— Куда? Почему ты вечно куда-то бежишь? Савелий, стоять, — женщина нависла над ним, — Нам надо поговорить, а твой друг пойдёт домой.

— Нет, никуда он не пойдёт, мама. Нам нужно…

— А что нужно мне, тебя не интересует?

— Боже, — он тяжело вздохнул и закатил глаза.

Конфликт нарастал дальше в геометрической прогрессии или арифметической, у меня нет математических знаний. Савелий отвечал хоть и очень сдержанно, но его мать словно раскручивала ссору на какую-то громкую развязку, не смущаясь, что в доме находился ещё и я. Мне кажется, что это даже играло ей на руку. Этот ребёнок будто бы был под куполом, из которого его никто не слышит. У Савелия не было шансов оправдаться, потому что он и не был изначально виноват. Как же людям удобно перекладывать всё на других, требовать беспрекословного подчинения. Очень большую роль она на себя повесила.

— Я всегда был твоей ношей. Твоим балластом. Твоим напоминанием. Именно это ты говоришь своей подруге? Постоянно ноешь и ноешь о проблемах, которые сама выдумываешь на ровном месте, — Савелий говорил это, сдерживая всхлипы, в его голосе слышалась злость, но глаза блестели от наполняющихся слёз, — Как же я устал от тебя, Полина, — глубокий вздох.

Хлопок. Удар в щёку. Резкая тишина. Глаза рыжей дамы наполнились кровью, щёки загорелись красным пламенем, а ноздри стали шире. Савелий прислонил руку к своей горящей щеке, по взгляду он был в замешательстве, рот с потрескавшимися губами приоткрылся:

— Спасибо, мама.

Мой новый приятель в срочном темпе отправился в свою комнату, двинувшись вперёд и схватив мою руку. Женщина с именем Полина взяла свой телефон и направилась на кухню, откуда доносился запах макарон с сосисками.

Комната Савелия не была примечательной, скорее голой: белые стены с гирляндами, лампа на потолке, стол с фотографиями. Она была такой светлой и пустой, но идеально чистой. Единственной вещью, которая выделялась в данном пространстве – красная бейсбольная бита. Сава подошёл к колонкам, чтоб сделать звук громче. Следом он взял биту и ударил по подушке, которая была на кровати. Наверное, не буду ему мешать, и так только оклемался. Рыжик в какой-то момент упал со всей силы на колени. Вздох.

— Сав, земля вызывает, — видимо, мне не хватило пули в голову, — Как слышно?

— Почему? Мы хорошая семья, мы счастливая семья. А у кого ребёнок более успешный? Твой? Мой?! Кто же хороший мальчик? — он начал кривляться, — Разговор такой, будто я собака. Я человек! Я хочу жить по-настоящему, не быть фальшивкой, предметом спора. Я хочу жить так, чтоб меня вспомнили! И неважно каким образом, но я этого добьюсь. Стану сильнее и лучше. Лучше сына маминой подруги, лучше соседской девочки, лучше любого и лучше тебя. Только я решаю, где правда. Где моя правда, буду решать только я!

— Тебе б успокоиться, — я решил подойти ближе, но Савелий резко встал.

— Я докажу, слышишь? Я буду лучше этих «Наполеонов». Знаешь, что меня отличает от всех героев литературных романов? Я буду настоящим.

— Вы стихотворения сейчас учите какие-то про войну?

— Ха-ха, — хотя бы отвлёкся, — очень смешно.

Он резко встал и подбежал к открытому окну своей комнаты, залез на подоконник. Прыжок. Савелий вылетел в окно. Что? Я в быстро оказался у окна, приготовившись звонить в скорую, и тут послышался голос Савелия, которой сидел на дереве, которое буквально было близ окошка.

— Она бы меня не выпустила на улицу.

— Ага, — а что ещё мне сказать?

— Я не хочу ночевать здесь, потому что придёт отчим и начнёт канифолить мне мозги по поводу моей учёбы, точнее поддакивать матери.

— Ага.

— Чего ага? — показалась широкая улыбка, — Будь другом: забери мой ранец внизу и выйди через дверь. В твоих же интересах это.

— Можешь не упрашивать, всё равно сделаю как попросишь.

— Отлично. Встретимся под этим деревом тогда, - Рыжик начал спускаться.

Я быстро выполнил поручение, попрощавшись с Полиной, которая меня проигнорировала. Пройдя определённое расстояние, я заметил всю скудность оформления их двора: ветхий забор, заросший газон.

— Эй, андроидный, пойдёшь со мной к ребятам? Мы планируем заночевать в палатке на свежем воздухе. Будут зефирки и чай. Много чая, — сказал Савелий.

— А что с дневником?

— Расслабься, — он положил мне руку на плечо, — Я скажу ей, что сам спёр. Уже так было, поэтому она поверит.

— Спасибо.

— Не за что, — новый знакомый повернулся спиной, натягивая ручки ранца себе на плечи, — Нам же надо подружиться ещё. Так что?

— Ну, — я посмотрел на чистое небо, — Почему бы и нет?

— Это будет во дворе дяди Вити, — после этих слов я снова прокрутил недавние события в голове.

— Я могу отказаться от своих слов?

— Нет, — Савелий рассмеялся, хотя мне было не до смеха. Не успел я отойти на подходящую дистанцию, как в мою руку вцепились когти рыжего хищника, — Не будешь же ты вечно бегать от него? Хватить ссать.

— А, ок. Спасибо. Он вообще тебе разрешает называть себя дядей Витей?

— Ты чего? Нет, конечно. Если б я так сделал, то, — Сава прикусил губу и посмотрел наверх, — Меня б не починили, как тебя. Ты ничего не теряешь, давай.

— Ладно. А можно вопрос, пока мы будем идти?

— Конечно, — так наши ноги и направились прямиком в ад.

— А давно вы дружите все?

— Эээ, — он заулыбался, опустив голову вниз, — С Аркадием я знаком с сада, заступался за него.

— У него были какие-то проблемы с коллективом?

— Эх, голова железная, с детьми всегда так. Аркашка просто был толстоват, вот над ним и смеялись, а потом я его к спорту приобщил, поэтому теперь по нему сохнут всякие Эвелины, — смех вырвался из его уст, — С Эвкой, вот, я дружу со школы, она к нам перевелась в началке. Виту привела в нашу компанию она, кстати.

— Как?

— Они на кружке познакомились. Там тоже какая-то своя героическая история, но я не помню.

— Почему? — после моего вопроса Савелий удивлённо поглядел на меня.

— Плевать мне, кто и как присоединился к нам. Самое важное — провести классно время.

— Только время?

— С хорошими людьми, — он пожал плечами, — По-настоящему хорошими.

Вскоре мы оказались в назначенном месте. Все уже болтали друг с другом, обсуждая конец учебного года. Огненный же шар склонялся в то время вниз, забирая с собой остатки сегодняшнего дня. Момент ожидания встречи с Виктором делало его ещё длиннее. Ребята организовали всё в стиле уютных посиделок, как это показывают в американских сериалах, видимо, этим они и вдохновились. На всю палатку раздавался смех, друзья делились своими проблемами и весёлыми историями. Я вот просто сидел, ожидая самого долгожданного гостя. Звук открывающегося входа палатки, а дальше голос, такой знакомый и пугающий.