Я так и не приблизился к своим ответам за всё это время. Так закончился июнь, прошёл июль и завершался август. Ребята очень редко собирались полным составом, а при мне не решались на какие-то откровения. Марсель же окончательно закрылся после того случая, говорил только, что от него хотели услышать, подливая масло в любые конфликты. Вита же явно страдала из-за отношения в семье, поэтому значительно сильно ото всех отдалилась. Аркадий же и Савелий собирали улики, чтобы обвинить Марселя во всех грехах. Из-за сложившейся ситуации дочурка Виктора стала проводить очень много времени с французом. Они даже созваниваются ночью по телефону.

— Чарли, открой глазки, — это был нежный голос Эвелины, который я услышал одним утром, — Ты ещё не подзарядился?

— Что-то случилось?

Её глаза ярко сияли, отражая лучики солнца из окна. Свет подчёркивал её гладкую и бледную кожу, которая была разбавлена милыми «пятнышками» на её лице. Хрупкие и тоненькие ручки потянулись к моим волосам. Она нежно гладила меня по голове. Если люди могли быть цветками, то она была бы орхидеей, такой же лёгкой, красивой и требующей тщательного ухода. На Лине было белое платье свободного покроя чуть выше колен с кучей ленточек. Она очень сильно улыбалась, из-за чего её губы становились тонкими, но это никак не могло являться недостатком, скорее, наоборот: это подчёркивало искренность этой простой улыбки, которая не таила в себе какого-либо подвоха или умысла.

— С чего ты взял, что что-то произошло? — удивлённо произнесла Лина с какой-то нежностью.

— Почему ты такая довольная с утра пораньше?

— Я что не могу быть довольной просто так? — на последнем слове она пискнула.

— А ты можешь не отвечать вопросом на вопрос? — я приподнял одну бровь, ожидая от Эвелины объяснения.

— Сегодня последний день лета, — она сделала паузу и продолжила, — Надо успеть повеселиться как следует.

— А зачем ты так рано проснулась?

— Потому что передавали грозу на сегодня, — она перестала улыбаться.

Я встал с кресла, а далее проследовал за Эвелиной. Проходя мимо спальни Виктора, дверь которой была приоткрыта, я заметил валяющуюся на полу кофту Идалии, которая здесь поселилась. Кстати, о ней: я был крайне удивлён её милому и очень дружелюбному поведению. Похоже, что общение ей давалось с кем угодно, она будто бы чувствовала связь с человеком и умела говорить фразы, которые делали её собеседнику приятно. Идалия в отличии от её дочурки всегда выглядела искренней и ненавязчиво доброжелательной. Вечерами она любила слушать музыку на колонках, принимая горячую пенную ванну. Иногда мне удавалось слышать, как она напевает песни на французском языке, очень тихо и нежно. Идалия всегда выглядела уверенной и собранной женщиной. Хотя её манера общения и внешний вид напоминал мне классическую интриганку, но было всё-таки в её образе что-то неуловимое и притягивающее. Она умела разговорить почти любого человека. Почему я говорю «почти»? Ну, Варфоломей всеми возможными способами избегает лишнего контакта с этой дамой.

На кухне сидел брат Виктора, наливая кофе в свою прозрачную кружку. Он очень сильно косился на Эвелину.

— Доброе утро, дядя, — сказала Лина, подсев рядом к нему, из-за чего Варфоломей посмотрел на меня с каким-то намёком, которого я не мог понять, — Как тебе спалось?

— Эх, доброе, Эвелина. Я не спал сегодня.

— Почему?

— А вы разве не слышали ночью потрескивание громкое за окном? — Варфоломей вопросительно смотрел на нас, не дожидаясь ответа, он продолжил, — Впрочем, неважно. Забудьте, что я сказал. Мне просто не спалось из-за кофе, скорее всего.

Варфоломей иногда очень сильно меня пугал. Он был добрый, но одновременно странный и строгий. Забавно было слышать его наивные разговоры, но при этом наблюдать вечно подозревающий и анализирующий всех взгляд.

Дальше мы просто молча сидели за столом до тех пор, пока Варфоломей не допил свой кофе и не ушёл прочь из комнаты.

— А ведь он человека убил, так? — произнесла тихо Эвелина.

Я не хотел с ней обсуждать Варфоломея, потому что конкретного мнения у меня о нём не было. Он просто неожиданно появился здесь, да и, скорее всего, таким же образом покинет этот дом. Пока Лина ела заваренную лапшу в стаканчике, сюда зашёл откормленный лаской и заботой кот. Он жалобно мяукал и терся о ногу Эвелины, из-за чего она поднял его и посадила на колени, с любовью поглаживая.

— Собери мою сумку, Чарли, мы с тобой и ребятами сегодня гулять пойдём, пока дождь не начнётся, пожа-алуйста, — какая жалобная интонация.

Я просто молча пошёл в её комнату, чтобы сложить вещи со стола в красный маленький рюкзак, который был в значках и наклейках разных мультяшек. Мои глаза быстро осмотрели комнату юной леди: идеальный порядок был везде, кроме стола, на котором находилась куча бумаги с рисунками, а светлые и спокойные стены комнаты разбавлялись очень яркими плакатами. На столе среди всего этого бумажного безобразия лежал рисунок, где две руки держали друг друга, а снизу была подпись, но я не успел посмотреть, потому что зашла Лина. Она взяла меня за руку и повела на улицу, где уже стояли все ребята.

— Привет, Чарли, — прозвучало ехидное приветствие Марселя среди остальных, — Надеюсь, что сегодня мы очень интересно проведём время, — пауза, — все вместе, — ясно, надо ждать беды.

Марсель был одет в серый тонкий свитерок с засученными рукавами и чёрные джинсы. На этот раз его волосы очень сильно уложены. Нос горбинкой с крючковатым кончиком привлекал намного меньше внимания, чем его шрам над верхней губой, который сегодня выделялся, на мой взгляд, намного ярче обычного. Рядом с ним встала Эвелина, смотрящая ему прямо в глаза: то ли она тонула в них, то ли пыталась рассмотреть себя. Классической парочкой рядом стояли Савелий и Аркадий. Костяшки рук Савы были избиты в кровь, в то время как ручонки Аркадия были очень ухоженными. Всё-таки Аркаша очень сильно выделялся среди ребят финансовым положением: дорогие часы известной марки, золотая серьга с сапфиром, штаны в клетку и белая классическая рубашка с чёрным и коротким галстуком. Савелий же был одет в потрёпанной временем футболке и старых джинсах, на коленке которых было маленькое красное пятно.

— Так, куда мы пойдём? — спросил Аркаша, поправляя свои волосы.

— Предлагаю всем нам сходить в тот дом, с которого всё началось, — Марсель сделал паузу и заулыбался, — Ты же согласна со мной, Вита?

— А? — она дёрнулась, будто бы её разбудили ото сна, — Да, но можно было бы пойти всем в новый парк, ну, то есть, если вы не против, конечно, я хотела бы прокатиться где-нибудь.

Аркаша опустил взгляд, Марсель же подошёл к нему и положил руку на плечо, сказав:

— Вита, солнце, извини, просто мы уже были в парке с ребятами.

— То есть? — Вита сжала ладонь в кулак, — Мальчики, вы же сказали мне, что если пойдёте в парк, то возьмёте меня с собой. Почему вы меня не позвали?!

Марсель отошёл в сторону, прикрыв рот, а Савелий начал говорить:

— Мы не обещали тебе это. Почему ты вообще кричишь на нас?!

— Стоп, Савелий, остановись, прошу, — пытался Аркадий перебить своего друга.

— Ладно, спокойней, — влез Марсель, — Давайте не будем ссориться, хотя бы не сейчас. Вита, дорогуша, расслабься. В том парке не было ничего интересного.

— Но…

— Без «но», тебе нечему завидовать тут, не было там ничего супер-пупер классного. Если вы хотите именно развлечений, то я предлагаю пройтись по магазинам со всякой прикольной атрибутикой, вы же всё равно взяли деньги для прогулки. Так давайте купим себе что-нибудь на память. Ну что, мои друзья, такой вариант всех устраивает? — речь Марселя звучала очень позитивной, но полной сарказма.

Все согласились, и мы пошли следом за нашим самым высоким предводителем.

— Давайте, поговорим по дороге, мои зайцы.

Почему он стал всех как-то ласково называть? Почему мы зайцы? Да, и если мы зайцы, то кто он? Дальше ребята о чём-то говорили, но я не слушал их поначалу, пока разговор не зашёл в «душевность».

— Марсель, а кто твои родители? — спросила Виталина.

— Я живу с отцом, у которого частный бизнес. А моя мать, я с ней не живу.

— А что с ней случилось? — продолжала расспрос девочка с каре.

— То же, что и со многими: она просто пропала из моей жизни. Кстати, вы в курсе, что у Лины сейчас мама живёт снова с папой?

— Мои поздравления, ты всегда этого хотела! — воскликнула Вита, взяв за руку свою подругу. Девочки начали шептаться.

— А что с твоими руками, Савелий? — спросил Марсель, даже не оборачиваясь назад.

— Ударился.

— Руками пару раз в стену от очередного приступа злости,—- добавил Аркадий с тяжёлым выдохом, а затем сказал, сделав паузу, — Не спрашивай такие очевидные вопросы, Марсель. Хотя, — далее голос Аркаши стал тише, — Ты же это спросил, чтобы все забыли о вопросе про твою семью, — далее он шёл вровень Марселя, повернув голову в его сторону, он продолжил, — Не думай, что ты самый хитрый здесь, дружище.

Марсель обернулся к Аркаше в ответ, посмотрев ему в глаза, он широко улыбнулся и сказал:

— Приятель, у нас тут не игра, никто никого не собирается обхитрить, сделать какие-то шахматные ходы, выводить победные комбинации, — улыбка стала злой, а глаза заблестели, — Я просто не хочу думать о своём прошлом, особенно о маме. Ты думаешь, что мне хочется так подробно говорить об этом? Ты считаешь, что мне в кайфе жить с отцом, который полностью забил на моё воспитание, да? — голос стал очень громкий, — Ты уверен, что мне нравится доедать хлебные крошки, которые я сам же себе делаю каждое утро? Так вот, мой дорогой друг, — Марсель наклонился, — это ты у нас познал тепло заботы, которое можно заметить по твоим румяным щёчкам, а вот я отвечаю за себя сам. Я никогда не буду носить такие рубашки, потому что мне их никто не погладит, да даже не купит. Я не спрошу у мамы совета, как понравится девочке. Ты серьёзно думаешь, что я хочу говорить о том, как я потерял самого родного человека, который может быть у ребёнка?

Все остановились из-за этой речи, но Марсель продолжал идти вперёд. Эвелина посмотрела грозно на Аркадия и побежала за французом, чтобы остановить его, видимо, и успокоить. Аркаша просто молча смотрел, схватившись левой рукой за волосы, его лицо выражало недоумение. Савелий же стоял в непоколебимой позе с полностью безэмоциональным выражением лица. А наша вторая леди в этой компании просто немного постояла и побежала в сторону подруги и Марселя.

— По мне, это странно, — сказал Савелий, обращаясь к Аркаше.

— Может мы зря за ним следим?

— Вы за ним следите? — я почему-то решил влезть в их разговор.

— Да, — сказал Савелий, — Мы следим за ним, потому что мы ничего о нём не знаем, зато Лина очень быстро этому щеглу доверилась. Хотя к нам она приглядывалась не один месяц.

— А он теперь для неё стал самым близким другом, — дополнил Аркаша.

— И что же вы хотите выследить?

— Просто узнать, кто он и с чем его едят, — Сава сделал паузу, а затем продолжил, — просто, мы многое знаем друг о друге.

— К сожалению, — произнёс Аркаша в шутку.

— Да, а о нём мы не знаем ничего, а Марсель очень много времени проводит с нами. А особенно с Линой.

— Мы просто боимся, что он нас не воспринимает как друзей и может просто играть. Но сейчас, после его речи, я даже не знаю, — Аркаша посмотрел на небо, — что мне и думать. Я в тупике.

— Юные детективы, — начал я, — может вы не будете за ним следить, а просто станете внимательнее к его словам.

— И ловить его! — крикнул Савелий.

Господи, эти двое как всегда в своём репертуаре. Через некоторое время подошёл Марсель с девочками. Аркаша извинился перед французом, протянув ему руку. На этом и решился их конфликт, которого по сути и не было. Дальше ребята просто обсуждали, что будут покупать в магазинчиках, к котором их вёл Марсель. Так мы провели несколько часов, а далее направились на старую детскую площадку.

На лавочку с облезлой краской присели Аркадий и Савелий, обсуждая что-то очень бурно, наверное, объект своей слежки. Осматривая эту парочку, лишний раз убеждаюсь какая между ними пропасть, даже в мелочах: Аркадий держал возле себя пакет после покупок, в то время Савелий просто перебирал листочек в руках. Я, по всей вероятности, слишком часто их сравниваю, но это лишь потому, что я восхищаюсь их светлой дружбой. Разве не прекрасно, что вода не тушит пламя, что бедный не завидует богатому? Марсель же усадил на качели Эвелину. Она так красиво улыбалась, поднимаясь то вверх, то вниз; длинные и тёмные волосы развивались на ветру, отражая яркие лучи солнца. Девочка будто бы сама сияла, напоминая звезду. Марсель же с помощью розового ободка Виты убрал свою чёлку с глаз, из-за этого он уже казался не таким холодным, а даже забавным. Он впервые улыбался в зубы, толкая качели с Эвелиной. Только сейчас мне бросились в глаза, слегка видимые клычки, один из которых был кривоват, но не делал его улыбку от этого хуже. Вита же сидела одна на карусели, слушая музыку в наушниках. Я решил подсесть к ней, но пока шёл заметил, что она очень тепло одета: розовая толстовка пастельного оттенка, рукава которой были длиннее её собственных рук; светлые джинсы, из-под которых торчали ярко-розовые носки; потрёпанные кроссовки. Виталина удивлённо посмотрела на меня, сняв наушники и убрав телефон:

— Что такое, Чарли?

— Можно с тобой посидеть? — я улыбнулся.

— Конечно, — один уголок её губ приподнялся, — Садись.

— Я же могу поговорить с тобой обо всём?

— Чарли, что-то случилось? — голос Виты был взволнован.

— Нет, просто хочу узнать, а как так вышло, что вы все, ну, — взмахнул руками в воздух, — Подружились?

— Ох-ох-ох, Чарли. Я здесь благодаря Эвелине, которая однажды обратила на меня внимание и была очень добра по отношению ко мне. Аркаша — сейчас одноклассник Эвелины. К тому же мы все живём не так далеко друг от друга. А как попал к нам Марсель, — Вита посмотрела в сторону качелей, — ты и сам помнишь.

— Тебе обидно?

— Что? Да, немного обидно, что я вообще полностью ушла на второй план. Мы отдаляемся и это грустно. Но это же ничего, — она вытерла слезинку рукой, — Это же просто взросление. Старые друзья уходят, а новые приходят. Сегодня мы вместе, а завтра порознь, — её голос был очень грустный, — Такова жизнь, ничего не попишешь тут.

— Если ты к этому будешь так относиться, то так оно и будет, — сказал Аркадий, стоящий за спиной Виталины.

— Аркаша! Почему ты подслушиваешь?

— Да ты уже весь слух посадила себе наушниками. Тебя не то что я, тебя весь двор слышит, — он улыбнулся, но не увидев ответной реакции, сделал серьёзное лицо, — Вит, не переживай, если мы все будем стараться. Ой, вот не закатывай глаза. Иди просто к нам навстречу, а не жди, пока весь мир будет бежать за тобой. Ну чего ты? Как маленькая, ей Богу. Мы с тобой дружим не из-за Эвелины, а потому что ты нам просто нравишься как подруга, — глаза Виты заблестели, видимо, из-за накатывающих слёз. Аркаша поднял свои светлые брови вверх и подошёл ближе, положив руку на голову своей подруге, — Тише-тише, всё будет хорошо. Не надо падать в эту яму. Мир не такой предсказуемый, как ты думаешь.

Вита просто угукнула, смотря вниз, отчего Аркадий сильнее улыбнулся и убрал руки в карманы. Тут же подбежал Савелий, который навалился на Виталину, сжимая её в своих крепких объятиях. Когда он так искренне улыбается – его глаза сужаются очень сильно, образуя мешочки под ними. Вита же сразу покраснела и хотела спрятаться в капюшон, но не могла высвободиться из этой хватки. Аркаша тут же похлопал по плечу Саву:

— Ну-ну, придушишь её ещё, а я не собираюсь потом помогать тебе прятать тело, — после слов Кошко рыжеволосый парниша отпустил девочку.

Аркадий шепнул что-то Савелию и отошёл от нас с Витой. Она же просто провожала их взглядом, поправляя свою взбудораженную причёску, после чего принялась быстро рыскать в своей сумке. Воспользовавшись моментом, я решил продолжить наш диалог:

— Виталина, скажи. А что за семья у Аркадия?

— Странный вопрос, — она подняла взгляд на меня, доставая из сумки футляр с очками, чтобы надеть их, — А почему тебя это интересует?

— Хочу узнать вас поближе. Часть проекта.

— О-окей. Чтобы мне тебе рассказать? Ну-у, — очки заблестели от лучей солнца, — Я знаю, что он живёт в полной семье. Вроде, всё хорошо. Его очень любят родители. И, — пауза, — папа у него работает в какой-то компании, а мама учит играть на пианино на дому.

— Не пианино, а фортепиано, — поправил её подходящий к нам снова Аркаша, — Что ты хочешь знать, Чарли?

— Я, — мне стало жутко неловко, — Ну, а кем ты хочешь стать, когда вырастешь? — после этого вопроса я услышал громкий смех Савелия.

— Ща, он тебе расскажет, что хочет, — конопатого мальчугана одёрнули ударом локтя в бок.

— Я хотел бы стать детективом, — Аркадия прервал вновь громкий смех Савелия, на который пришли Марсель и Эвелина.

— А кем вы все вообще хотите стать, когда вырастете? — решился задать я наконец-то вопрос.

— Я хочу стать художником, — улыбнулась Вита, — Я обожаю рисовать невероятные сюжеты или красивых эльфов, как пример.

— А я, — начал Савелий, потирая затылок, — хочу работать в полиции.

— Какой кошмар, — произнёс Аркаша, — Так, надо срочно переезжать, пока рычаг правосудия не в твоих руках.

— Хватит вам, мальчишки, — засмеялась Лина, — Я вот хотела бы связать свою жизнь со сценой: будь это актёрское мастерство, танцы или песни. Хочу слышать, как мои чувства буду доноситься до людей с помощью творчества, которое я покажу им. Хочу видеть огоньки в глазах, быть музой, вдохновлять на что-то.

— Красивая мечта, — сказал Марсель, посмотрев на рядом стоящую темноволосую девушку.

— А кем ты хочешь стать? — я посмотрел на француза, который поправлял свою шевелюру.

— Кем смогу, тем и буду. Я не люблю загадывать наперёд, Чарли.

На небе стали появляться грозовые тучи, которые заслоняли лучи солнца. Марсель же игриво улыбнулся, положа руку на пояс, заявил, что все мы должны пойти в старый дом, где и начались наши летние приключения.

Немного промокшие мы еле-еле открыли дверь с поржавевшим замком. Обшарпанные стены, давящая обстановка, полная тьма – что в этом нашёл Марсель? Он шёл отважно вперёд, загоняя остальных на второй этаж следом за собой. За тонкими и прогнившими стенами слышались раскаты грома, которые пробирали многих до дрожи, особенно Аркашу, оглядывающегося по сторонам при возникающем громком звуке. Марсель уже успел отряхнуть пыль с кресла, подвинуть деревянные потрёпанные временем стулья в комнате, чтобы каждый сидел друг напротив друга.

— Ну что? — заулыбался француз, — Сыграем в правду или действие?

— Ещё более древнюю игру предложить можешь? — сказал надменным тоном Савелий.

— Если не нравится моё предложение, то я внимательно слушаю, что ты предложишь.

— Да пофиг. Правда или действие – о-отличная игра, да-а. Давайте играть…

— Отлично! Аркадий, правда или действие?

— Я не хочу играть в твои игры, — сказал невозмутимо Аркаша.

— Любишь сам командовать всеми? — ехидно и тихо было произнесено парнем, у которого был нос горбинкой и кривой зуб.

— Марсель. Я. НЕ. ХОЧУ. ИГРАТЬ. В. ТВОИ. ИГРЫ. Мы, вроде, на одном языке говорим, нет?

— А что ты характер начал свой показывать?

Все вокруг насторожились: Савелий уже был готов разнимать их; Эвелина нервно покусывала нижнюю губу и перебирала ручку сумки в руках; а Вита смотрела, не моргая и затаив дыхание. Марсель всё ближе и ближе подходил к светловолосому сопернику, смотря на него сверху-вниз из-за своего высокого роста. Аркадий же немного отступил назад, но в голосе и лице не было страха, также он не переходил на личности и не поддавался на давление со стороны Марселя…до определённого момента:

— Аркаш, а ты с кем останешься, когда твои родители разведутся?

— Какого чёрта ты вообще говоришь о моей семье? — Аркадий подошёл вперёд, взяв за горлышко свитера Марселя, и наклонил его голову до уровня собственных глаз, голос оставался таким же холодным, — Почему я вообще должен отвечать на вопросы человеку, который даже не смог найти друзей среди своих ровесников, слоняясь из-за этого тут и там с детьми?

— Хах, ты прав. Наверное, по той же причине, что и тебя не любят в классе. Я много, что знаю о тебе. Мальчишка с глянцевой жизнью, который вечно всех учит, будто у него за спиной опыт длинною в жизнь. Мальчишка, который настолько уверен в себе, что жрёт печенья прямо на уроке, а при виде преподавателей прячется и даже не против свалить на кого-то другого. Мальчишка, который строит из себя скалу здравомыслия. Мальчишка, который...

Резко мысль Марселя прервалась, потому что в его глаз прилетел удар кулаком от Аркадия. В голубых глазах сверкнул страх, в то время как в карих разгорался огонь. Марсель улыбнулся в зубы, понимая, что этот поступок даст ему повод ударить от души своего оппонента. Аркаша быстро начал пятиться назад, осознавая содеянное, в то время француз уверенно наступал вперёд, прижав светловолосого паренька к окну второго этажа ветхого дома. Савелий резко встал, чтобы остановить Марселя, но его кулак уже коснулся лица Аркадия.

Раскат грома. Треск стекла. Слабость тела. Падение.