Время 10:38. 26 июля 2051 год. Вероятность осадков 83 %.

— Захар, я говорю, что машина сдохла, — мой голос звучал более раздражённо, чем обычно, — А всё потому что ты фиговый водила, чтоб я ещё раз садился с тобой за руль.

— Значит ты пойдёшь пешком, не ной, — сказал мой друг, выходя из автомобиля, — Что ты устраиваешь это шоу, Ленский?

      Я вышел из машины вместе с ним, меня обдул тёплый ветер. Мой друг стоял в солнечных очках и, заколов свою чёлку ободком, принялся копаться в автомобиле. Я начинал жалеть, что согласился на его предложение съездить на море, повеселиться. Это уже не отпуск, а одно большое разочарование, лучше бы я остался дома. Радует, что учёба в университете оказалась намного легче, чем я себе это представлял. Наверное, это связано напрямую с моей профессией. Теолог, это так смешно, что самому не верится, жаль, что я оттолкнул от себя всю семью этим решением. Или не жаль? Сам себе усмехнулся. И к чему это привело? Я смотрю, как кудрявый придурок со школьных времён капается в тачке, которую сам же пару раз расфигачил.

      На небе поднималось палящее солнце, которое через короткое время оставит на моей коже красные пятна. Вода в машине заканчивалась вместе с моими нервами. В животе начинало урчать от голода, из-за чего я стал уже вслух высказываться Захару, на что он завёл своё любимое:

— Ленский, перестань ныть, я тебя пристрелю, — он посмотрел на меня и закатил глаза, — Твой брат даже ведёт себя лучше, а ты такой…

— Какой же? — в моём голосе уже слышался психоз и хрипотца из-за сухости в горле.

— Будь мы во времена крестьянства, и будь я твоим барином, то я б кому-нибудь заплатил, чтобы тебя забрали.

— Хорошо, что это останется в твоих влажных мечтах. Захар, если мы сейчас не заведём твою колымагу, то я обещаю, что начну с тобой драку.

— Как по-взрослому, — подчеркнул мой приятель с ехидством.

— Да пошёл ты, кто бы говорил. Чёрт тебя дери, Захар. Если б мы поехали автостопом, то я бы уже пил свой коньяк, наблюдая за волнами моря. А что я сейчас наблюдаю? Твою кучерявую башку и наглую харю, которую ты называешь лицом. И знаешь, что? Это вообще не похоже на отдых, который ты обещал. А самое отвратительное, что тебя и нельзя продать, чтобы поесть горячей кукурузы!

— Вить, — Захар отошёл от машины и странно на меня посмотрел, — Какой идиот станет в жару жрать горячую кукурузу? Я, конечно, знал, что ты с приветом, но не настолько.

— Всё, — я встал с асфальта и отряхнулся, — Пойдём пешком, фиг с этой машиной, до города осталось не так далеко, а там подберём такси.

— Ага-ага, ты совсем кусок идиота? А как же моя тачка?

— Ха, — это вызвало во мне смех, — Твоя ржавая посудина никому не сдалась, — я открыл багажник, чтобы взять вещи, — Её даже из жалости и крайней бедности не возьмут.

— Слушай, Виктор, — кудрявый придурок подошёл ко мне и взял за плечо, продолжив, — Ленский Виктор Кто-тотамович, прошу меня выслушать. Я знаю, что ты представлял, что мы сейчас будем нежится на пляже, а вечером пойдём в клуб и там будут разные девочки, может даже, — я не дал ему договорить.

— Ты обещал мне столько выпивки, сколько я захочу. С меня только половина оплаты проживания в номере, а остальное на тебе. Я тут, потому что планирую тебя разорить на алкоголе, Левандовский, — на миг я задумался, — Как тебе вообще живётся с такой фамилией?

— Как и тебе с жизнью литературного персонажа. Блин, Вик, прекрати ныть. Смотри на меня, — он взглянул мне в глаза, искры не образовалось, — И просто молчи. Я хоть раз тебя подводил? Мои руки, я могу всё. Если захочу, то мы и на ковре самолёте долетим.

— Лучше бы я на метле летел сюда, чем на корыте, — я оттолкнул его от себя, закинув на спину свой рюкзак.

— Вот так ты поступаешь с друзьями?

— Если б они у меня были, — крикнул я, не оборачиваясь.

      В мою голову полетела сумка, из-за которой я на миг потерял равновесие. Стоило мне обернуться, как я заметил очередной замах уже ранцем, нацеленным на меня. Я снял свой балласт со спины, предполагая, что будет дальше. Самый лучший исход, который я представлял — убить Захара и забрать деньги. К сожалению, он сильнее меня, но если я кину ему что—то в голову, а потом достану нож, то будет шанс. Жаль, что посуда одноразовая, дурацкий пластик.

      Пока я думал, очередная бомба прилетела мне в лоб, из-за чего я упал, попятившись спиной назад и споткнувшись обо что-то. Захар быстро подошёл ко мне и наклонился. На небе не было ни облачка, такое чистое и прекрасное, чёрт…этот вид закрыла его башка. Он начал меня окликивать, а я игнорировал это, надеясь, что у меня сотрясения, и я покину этот мир, но тут мне прилетела пощёчина. Я дёрнулся и привстал, очень сильно раскалывалась голова будто на части.

— Я думал, что ты умер, — произнёс Захар.

— Да, это было бы слишком хорошим финалом отдыха.

— Я переборщил, да?

— Нет, что ты, возможно, что у меня лёгкий сотряс, а так всё хорошо, не парься.

— Тогда, — он взял меня за руку и потянул, поставив моментально на ноги, — Доберись до города, а я потом подъеду.

— Разделиться? Ещё тупее вариант можешь придумать?

— Ну, — Захар улыбнулся, — Ты можешь оставаться здесь и ныть дальше, получая от меня по щам. Мы же не в хорроре, ничего не случиться.

— Знаешь, — я всплеснул руками и отвёл наигранно глаза, — Ты умеешь быть убедительным.

      Взял свои и его часть денег, нацепил рюкзак и отправился в путь. Жара сильно ударяла по мне, очень хотелось пить. Надеюсь, что дорога будет намного быстрее и легче, чем кажется.

      Прошёл час. Кажется, я скоро узнаю, что нас ждёт после смерти. И это не самый плохой вариант: ведь я мог остаться там, слушать, как Захар материт машину, избивая её ногами, будто от этого станет лучше. Пока шёл по дороге, умудрился вспомнить, какой фильм мне хотелось посмотреть во время сессии. Надо было не ехать никуда, вот теперь желавшая халявы моя жадная душа расплачивается за этот грех. Вот тебе и будущий теолог, рассуждать начал о грехах, смеху подобно.

      Блин, я забыл в машине свои таблетки. Чёрт тебя дери, Захар. Ладно, переживу. Я рад, что выбрался из дома, если убрать весь пессимизм. Разговор о неправильном выборе профессии или «ты нас подвёл» я не переварю, нет, только не летом.

      Голова начала кружиться, а в ушах раздавался звон. Ну всё. Надеюсь, что на моём надгробье будет написано, что меня довёл Захар, его обязательно посадят.

      Да, было бы замечательно.

      Жар вместе с солнцем встали на свой пик… вместе с моими нервами. Во рту совсем пересохло, но нельзя унывать. Хотя слёзы — это вода. О, неужели.

      Вдали виднелся ресторанчик быстрого питания, где можно было купить не только гамбургеры, но и мороженое с холодной газировочкой. Уже чувствую, как этот вкус обволакивает мое иссохшее горло, вот в такие моменты понимаешь, что смысл в жизни есть. Когда я дошёл до назначенного места, то увидел, что негде было сидеть, так как все стулья были заняты. Пришлось быстро заказать холодную газировку и мороженое, присев на корточки в уголке от кассы, сзади какого-то стола. Как же я медленно ем…

      Вдруг я почувствовал, что меня ударили слегка стулом, это был человек сидящий за этим соседним со мною столиком.

— Ой, простите, — добрый и задорный женский голосок, она наклонилась ко мне, — Я не заметила Вас, Вы в порядке? Не испачкались?

— Всё нормально, я сам виноват, — я поднял наконец-то взгляд на её лицо.

— Вы можете подсесть ко мне, — у неё были серо-голубые глаза, каштановые волосы по плечи, передняя часть которых была завязана в хвост, а задняя же распущена. Её брови были намного светлее, небольшой нос с горбинкой, на лбу маленький шрам, пухлая нижняя губа и тонкая верхняя образовывали доброжелательную улыбку, — Можете не стесняться, — она протянула мне свою загорелую руку. У неё

такие короткие ногти и покусанные подушечки некоторых пальцев.

      Заметил я это все за секунды.

— Спасибо, — встал сам, не принимая её руку в помощь.

— Я тогда сделаю ещё заказ и вернусь к Вам, ждите тута, — она подмигнула мне, а отхлебнул ещё газировки.

      Зря со мной не пошёл Захар, сейчас бы познакомился с этой девушкой. Когда она стояла в толпе, то я полностью смог её рассмотреть. Маленький рост, но при этом девушка не терялась в толпе: уж слишком громкая и эмоциональная. На ней были джинсовые бриджи и серая футболка, да, фигура у неё была совершенно обыкновенной: не очень выразительная талия, небольшая грудь и попа. Возможно, что и плечи у неё были более широкие, чем нижняя часть тела. В какой-то момент очередь застыла, потому что человек впереди не мог сделать заказ, тогда она прикрикнула: «Эй, там, если не знаешь, что тебе надо, то не тормози очередь». Я не успел даже моргнуть, как эта боевая особа оказалась рядом со мной за столиком, схватив меня за руку.

— Так, мы на «ты» или «Вы»?

— Давай на «ты», — сказал я.

— Держи, я тебе взяла тот же бургер, что и себе, — я снова стал приглядываться к её лицу, на котором не было косметики, а она продолжала, — если тебе не нравится там что-то, то можешь поковыряться, вытащить или мне отдать, я не буду против.

— Да, спасибо, держи, я не хочу есть. Ты мне скажи, а до центра города сколько идти?

— О, — она усмехнулась, приподняв брови, отчего лоб наморщился, — Я могу тебя отвести на машине.

— Ты местная?

— Да, — посмотрела мне в глаза, — Ну так что, инопланетянин?

— Я не откажусь, — решил улыбнуться ей в ответ.

— Отлично, а ты водить умеешь?

— Стоп, что?

— Ахаха, — она засмеялась, — Просто у меня нет прав, а тачка моего брата, ключи я взяла, он по близости тут тусуется, можем прокатиться, куда тебе надо.

      Я наткнулся на какую-то «бунтарку». Точно, она выглядела моложе меня, возможно, что передо мной действительно тот ещё ребёнок, который борется с этим «миром». Девушка очень сильно хлюпала чаем и быстро ела, чавкая. Она быстро взяла поднос и выкинула весь мусор с него, затем подбежала ко мне и закинула свой ранец на плечо, и намекающим жестом показала на выход. Ну что ж? Придётся следовать за ней, это лучший вариант. Когда мы сели в машину, то я вспомнил, что так таковых прав у меня не было, но с рулём я знаком, да будут прокляты старые колымаги. От одного корыта я перешёл к другому. Она закинула ноги наверх, посмотрела в окно и крикнула:

— Гони! — после этого я нажал на газ изо всех сил и рванул, а через время

она начала со мной диалог, — Как тебя звать?

— Виктор, — произнёс я уже спокойной интонацией, подскакивая из-за автомобиля, летающего по кочкам.

— Очень приятно, Виктор. А меня можно прост Асей кличать.

— И сколько тебе лет?

— Мне пятнадцать, но даже ржать не смей, старик.

— Я не настолько старше тебя, — на секунду посмотрел ей в глаза, а затем снова на дорогу, — Скажи, может мне показалось, но вначале твоя интонация была поувереннее.

— Ну, — она почесала голову и достала из кармана жвачку, — Просто переживаю, мало ли ты маньяк какой-нибудь, убьёшь меня ещё.

— Поэтому ты предложила с тобой поехать? — я удивился, — Женская логика.

— Сейчас тебе эта женская логика будет диктовать маршрут, поэтому советую меня не обижать.

      Почему мне всегда достаются прямолинейные грубияны? Возможно, это не самые плохие люди в мире, но я уже начинаю уставать от такого и прослеживать чёткую закономерность. Я слушал направление, которое она мне диктовала вместе с лопаньем пузырей жвачки, как же раздражало. Через время она достала укулеле из своего ранца и начала петь. Её голос, это было лирическое сопрано: сразу вспомнил сольфеджо, куда меня в детстве водила мать. Ася хорошо играла и попадала в ноты.

— И я буду бродить по земле во веки веко-ов, — она посмотрела в окно и продолжила петь, — Я иду близ тихих вод, чтоб обрести… души покой…

— Сама научилась играть? — спросил я, дождавшись, когда она закончит петь.

— Брат научил. Вик, притормози, — она показала на парковку возле берега к морю.

      Она запрокинула на спину рюкзак и ногой открыла дверь, сняла ботинки и побежала по песку. Я же достал телефон, чтобы позвонить Захару, но абонент не был доступен. Надеюсь, что с ним всё в порядке. Снаружи послышался крик девушки: «Выходи!». Мне осталось выдохнуть и выйти, забрав вещи с собой. Тёплый ветерок, небо в облаках, шум лёгкий морских волн, звук песка под ногами — всё это стало резко восприниматься в сто раз сильнее. Недалеко от меня валялись кроссовки Аси, рядом с которыми я положил свои. Шаг вперёд, каждая песчинка чувствуется ногой, песок такой тёплый. Она же бегала по краю берега, где волны били её по ногам, из-за чего джинсовые бриджи совсем промокли снизу. Ася подзывала меня к себе руками, когда я стал приближаться, то заметил табличку, что купаться тут запрещено.

— Витя, — крикнула она, — Иди сюда.

— Написано, что купаться запрещено.

— Хах, — девушка усмехнулась, и я увидел немного кривые зубы, — А я будто купаться тебя зову, — она полезла в сумку и достала ром.

— Другой разговор, — подбежал к ней.

      Я положил свои вещи на песок и направился к этой малолетке. Стоило мне подойти ещё ближе к ней, как она толкнула меня в воду. Отлично, теперь я весь мокрый. Ася стояла с лицом победителя, открывая бутылку. Чтобы жизнь ей не казалась малиной, я быстро облил её в ответ, но у Аси это вызвало смех, который чертовски меня задел. Когда мои ноги оказались на земле, а волна уже не била по голове — она поделилась со мной бутылкой. Вот теперь мне начинает нравится это приключение. Градус быстро начинал ударять в голову, и вот мы уже сидели близ моря, волны которого доходили до наших пяток.

— Вот теперь, — голос Аси звучал с каким-то облегчением, — Я вижу, что ты умеешь улыбаться.

— А ты умеешь не бесить.

— Вау, — переигрывая произнесла она, — Я польщена, мне таких комплиментов даже семья не говорит.

— А они вообще знают, где ты? Ну, то есть, мы же угнали машину твоего брата, — я обернулся на автомобиль, — он вообще будет нас искать? А?

— Нет, он в курсе, что я припрусь домой, а дальше дело техники, — она приподняла майку, под которой на боку девушки виднелся огромный и глубокий синяк, — Ты не представляешь, как я хочу свалить. Постоянно провожу время на улице, чтоб не видеть семью. Мать работает с утра до ночи, а брат просто урод, которому ни хрена не надо.

— А что с твоим отцом?

— Он променял нас на модель помоложе, — Ася цокнула и снова сделала глоток рома, — Вообще я прст ненавифщу всу свою паршившую семейку Адамф.

— Так, — я отнял у неё бутылку, — Тебе надо поменьше налегать, ты быстро пьянеешь.

— А ты пай-мальчик из более-менее обеспеченной семьи, да? Просто ты такой... такой зажатый.

— А что мне надо угонять машины с малолетками, а потом пить с ними ром на берегу моря, забыв о своём друге, который на дороге чинит свою помойку на колёсах?

— Ахаха, — Ася положила свою голову мне на плечо, — Хорошая шутка.

— Я не шутил, мой друг где-то на дороге чинит свою машину.

— То есть, — она подвинулась ещё ближе, — Вы сами по себе, да? Путешествуете, куда глаза глядят?

— А ты хочешь с нами? – я взглянул на неё с должным мне скупым сочувствием.

— А можно? – она положила свои ноги на мои и посмотрела в глаза, — Ну, если ты приглашаешь, то, да, конечно, я могу составить вам компанию.

— Какая ты раскрепощённая под градусом.

— А ты счастливый, — она улыбнулась, пододвигая своё лицо ко мне. Такие большие зрачки в серо-голубых глазах, от неё пахло морским бризом вперемешку с ромом. Прекрасное сочетание. Я стал наклонять голову к ней в ответ, при этом мои руки оказались на её талии, а вот хрупкие женские ладошки – на моей шее, поднимаясь всё выше, она начинала копошиться пальцами в моих густых светлых волосах. Наши губы потянулись друг к другу, а глаза словно перестали моргать. Поцелуй медленный и такой тёплый, наивный и легкомысленный. Всё дальше и дальше, руки под майкой. Вокруг тёплый песок, который нами практически не замечался. Линии изгибов тела, мелодичный голос, её язык с проколом. Погода становилась прохладнее, а мы наоборот. Я слышал будто бы её пульс, а она мой. Тук-тук, он становился быстрее. При других обстоятельствах и на трезвую голову я бы максимум съел с Асей по мороженому, но судьба сложилась иначе.

      Пай-мальчик, да? Всегда и у всех обо мне складывалось такое впечатление, но почему? Я такой же мерзавец, как и все: смеюсь над другими, пью, влюбляюсь, бросаю, иду наперекор, спорю и ненавижу. Хотя почему именно мерзавец? Может это наоборот нормально…совершать ошибки? Мы же люди в конце концов. Я не обязан ненавидеть себя за свою человеческую сущность. Может, я не самый хороший друг или парень, но я всё равно человек. Зачем думаю над этим? Надо отдаться процессу. Надел резинку. На её теле было много синяков, от которых она дёргалась при прикосновении. В какой-то момент я стал себя ловить на мысли, что сочувствую этой девушке, и что об этом вечере никто и никогда не узнает. Да, моё сердце стало переживать за эту особу, без какой-либо грязи, а искренне, будто знаком с ней вечность. Ах, какой был закат, такой красивый и манящий искупаться в море. Не знаю, сколько уже времени даже.

      Неожиданно зазвонил мой телефон, к которому я рванулся словно ужаленный в одно место. О, это был голос моего знакомого друга:

— Алло, Ленский, — Захар был навеселе, — Я завёл эту машину и приехал, а ты говорил, что она корыто. Ты где? Я ща подъеду.

— Я, — мой взгляд направился в сторону Аси, — На пляже, — сделал паузу, — Сижу.

— Какой нафиг пляж, Витёк? Короче, припирайся живо к мотелю, понял?

— Понял я, понял, не кричи так громко.

— Ты чего? – в голосе прозвучала насмешка, — Ленский, ты нажраться успел, серьёзно? Ни на минуту тебя оставить нельзя. Надеюсь, что ты по бабам без меня не пошёл.

      Я просто усмехнулся и бросил трубку, сказав, что скоро буду. Моя временная спутница напросилась со мной за компанию, но машину пришлось закрыть и оставить, Ася прихватила с собой ключи от неё. Пока мы шли по адресу, где находился мотель, мне пришлось её придерживать и рассказывать, кто такой Захар, что мы здесь забыли и так далее. Хотя иногда казалось это бессмысленным, ведь Ася была очень пьяна, но прогулка по свежему воздуху, конечно, начинала приводить её в чувства. Через время она рассказала побольше о себе: что хотела поступить в колледж, но её мама не позволила, что брат не учится, а просто зарабатывает деньги «грязными» способами; с каждым её словом до меня доходило осознание её желания уехать. Небо было всё такое же облачное, а воздух стал резко холодным, ещё и дождь пошёл сильный. Машину оставили, скинув сообщением её владельцу о местонахождении.

      Наконец-то мы дошли до пункта назначения, где у ворот стоял Захар. Я вызвал в нём море эмоций, которые выражались на его физиономии. Он подошёл ближе и заплескал руками:

— Серьёзно, Ленский? Ты напился и приводишь сюда какую-то школьницу.

— Я вообще-то закончила школу, — громко заявила она, а затем прошептала, — Придурок.

— Оговорочка, — показал Захар пальцем на неё, — Злую малолетку.

— Тихо, — прикрикнул я, — Она, нам надо уехать завтра в соседний город с ней. Она едет с нами, короче.

— Пьянь, двух слов связать не можешь, — он покосился на меня, — А нам не аукнется этот балласт?

— Как ты говоришь, — решил его упрекнуть старой фразой, — Давай, зубрилка книжный, соглашайся. Я разве тебя хоть раз подводил?

— Сам её поселишь в свой номер, — сказал Захар, открывая ворота и заходя во дворик. Ну, я так и сделал. Пришлось владельцу мотеля сказать, что она моя младшая сестра. Иронично.

      Я положил её на кровать, а сам же улёгся в кресло, пытаясь поскорее заснуть, но эта особа завела разговор после смачного позднего ужина пюрешкой быстрого приготовления:

— Твоя фамилия Ленский?

— Да, а что такое?

— Прикольно, — сказала она, приподняв свою подушку до такого уровня, чтобы сесть, оперившись на неё спиной, — Вик, а вы серьёзно меня заберёте с собой? Я действительно готова тут всё бросить и начать совершенно новую жизнь. Ты и представить себе не можешь, как я буду счастлива, если хотя бы вы будете во мне видеть, — Ася сделала паузу, но в её голосе было слышно, как она сдерживала слёзы, — Свободного человека.

— Я не, — она не дала мне договорить, а лишь стала подползать к краю кровати и села напротив моего кресла.

— Виктор, я позвоню матери при тебе, ей будет всё равно, она разрешит, с вами ничего не будет, если вы возьмёте меня с собой. В этом мире уже давно всем плевать друг на друга, но вы ещё не прониклись этим менталитетом безразличия. Я прошу, — она потянулась и взяла меня за руку, — Я будто в стеклянном куполе всю жизнь, но сейчас меня наконец—то услышали, Вить, пожалуйста, я так хочу жить, а не существовать.

— Я, — мой взгляд поднялся к её серо-голубым глазам, которые блестели от накопившихся слёз, — Попробую сделать всё, что смогу. Всё, что будет в моих силах, Ась.

      Нет, я не влюбился, наверное. Что-то в её словах было от старого меня, от того «Виктора», который ещё не знал дружбы Захара, который жил по указке всех, который всегда был серьёзным и холодным, вечно недовольным, который не хотел никого любить и подпускать к себе. Слишком клишировано? Возможно, но разве есть смысл в жизни, если ты не самый главный загадочный герой фильма/книги/сериала? Вот и я хотел, чтобы она стала главным героем своей собственной жизни, своего фильма. На следующий день мы уже втроём сидели в машине Захара. Ася уселась сзади, а я со своим другом вперёд. Она достала гитару Захара и начала нам петь, заменяя радио:

«Развею одурманивающий туман,

Пойму, что это не станет явью.

Я укачу от тебя, мой обман,

Ты лишь фальшивка в красивом платье.

Я шагаю дальше по дороге грёз,

Скрывая слёзы широким шарфом.

Пойми, что это всё не всерьёз.

Откроешься – упадёшь.

Смотри на меня и просто молчи.

Я так хочу слышать, как сердце бьётся.

Закрой дверь, выкинь ключи.

Мы останемся с тобой, моё солнце.»

      На небе сияло яркое солнце, которое освещало нам дорогу куда-то в будущее…

      Наше время.

      Этим утром я сидел с Виктором на кухне, смотря прямо ему в глаза и удивляясь этой истории. Он глядел же на свою кружку с чёрным чаем, накладывая ещё немного сахара маленькой ложкой. Эвелина сидела рядом со мной и решила задать вопрос:

— А что дальше случилось с этой девушкой?

— Мы приехали сюда, — сказал грустно Виктор, не поднимая глаз.

— А вы сейчас общаетесь? — уточнил я, заметив внутреннее беспокойство Ленского.

— Нет, — голос его немного задрожал, — Нет возможности общаться.

— Почему же, папа?

— Потому что это была моя девушка, — произнёс Варфоломей, зайдя на кухню.

      Мы все посмотрели на него, кроме Виктора, который не отрывал глаз со своего чая. Солнце уже осветило всю комнату, а лампочка на потолке окончательно перегорела.