Сан с тоской смотрел на мерцающий перед его глазами экран. Он не мог вспомнить, как долго он на него смотрел, но чем дольше это продолжалось, тем более несчастным себя ощущал. Что с ним теперь будет? Почему он тут? Где это – тут? Белый шум ушах не прекращался, и он сдёрнул наушники. Странные, неправильные. Они совсем не подходили к его ушам. Шум не исчез, только стал громче. Где-то в комнате были динамики или он постепенно сходил с ума.

Нет, он не может больше это терпеть. Он хотел уйти. Он хотел домой.

Но где был его дом? Сан не знал.

Не важно. Это не важно. Сначала ему нужно уйти из этой проклятой комнаты. Сан встал со стула и прошёл к единственной двери, почти сливающейся со стеной. Стоило ему это сделать, и она распахнулась сама. Снаружи стоял мужчина в белом. Он хмурился, оглядывая Сана с ног до головы, но это почти радовало. Подумать только, у этого человека действительно была мимика!

Радость испарилась, как только человек грубо схватил его за руку и бесцеремонно дёрнул на себя. Сан подчинился только от неожиданности, и чуть пролетел вперёд, больно ударяясь о стену плечом. Снаружи были ещё люди в белом. Они тихо переговаривались, но Сан не мог их слышать.

Это странно. У него великолепный слух. Почему он не может их слышать? Они говорят о чём-то важном, почему он не может их слышать?!

Без какого либо предупреждения, его схватили под руки и куда-то потащили. Никто не говорил ни слова, словно он был пустым местом. Словно он не был человеком.

Разве он им когда-то был?

– Куда вы меня ведёте? Куда вы меня ведёте?!

Никто не отвечал, и Сан начал паниковать по-настоящему. Нужно было что-то делать. Нужно было бежать, нужно было вернуться домой.

Он пытался вырваться, но чужие руки держали крепко и непоколебимо. Люди в белом всё ещё не произносили ни слова. Ему было страшно. Он не понимал, что происходит. Он просто хотел домой. Он просто…

Он просто должен показать этим ублюдкам, кто тут главный.

Словно незримый переключатель щёлкнул в его мозгу. Сан резко выпрямился и рванулся вбок, врезаясь лбом прямо в челюсть одного из людей в белых костюмах. Один точный удар ногой, и послышался стон боли, а удерживающего его руки исчезли. На их смену пришла ещё одна рука, но Сан тут же перехватил её и сломал одним точным ударом, не колеблясь ни секунды. Сомнения были роскошью, которую он не мог себе позволить.

Белые халаты растерялись, явно не ожидая такого отпора, и у него появилось время на побег. Сан рванул вперёд, не оглядываясь и не разбирая дороги. Он понятия не имел, где он был, но он был решительно настроен убраться как можно дальше. Позади слышались шаги его преследователей. Слишком близко. Он не успеет убежать от них на двух ногах, ему нужно опускаться на четыре.

Стоп, что он только что?..

Мысль была настолько неожиданной и нелепой, что он споткнулся и тут же полетел на пол. Сан был готов к удару, но его не последовало. Вместо этого он приземлился на все четыре конечности, так, словно это было самым нормальным и естественным исходом ситуации. Он ошарашенно посмотрел вниз. Перед ним были две огромные чёрные кошачьи лапы. 

Наконец-то, всё было как надо.

Сзади послышались крики, и он рванулся вперёд. Большое и сильное тело пантеры – его тело – двигалось куда быстрее жалких человеческих ног. Сан был непобедим. Великолепен. Он был...

Сан резко распахнул глаза, выдернутый из сна неясным шевелением рядом. Ему никогда не давали досмотреть ни один из этих беспокойных, но таких приятных снов, в которых он был пантерой. Он уже начинал забывать подробности. Его пациент издал едва слышный болезненный стон и попытался сдвинуться с места. Сан резко выпрыгнул из койки, перекинулся, болезненно приземляясь босыми ногами на пол, и щёлкнул пальцами, зажигая свет.

Парень всё ещё был без сознания, но, судя по его лицу и звукам, боль уже мог чувствовать. Учитывая его состояние, это совершенно никуда не годилось. Сан огляделся, отыскивая взглядом свои зелья. Он использовал простейшую универсальную обезболивающую мазь, но, разумеется, этого было недостаточно. К тому же, действовала она только местно. Он не хотел переусердствовать с медикацией, пока пациент и так не мог ничего чувствовать. Сейчас хаечи понадобится что-то посильнее и с парочкой модификаций. И, пожалуй, миорелаксант. Помнится, перед тем, как отключиться окончательно, он обещал убить Сана. Вряд ли попытки покушения позитивно скажутся на его общем состоянии. Алхимик всё ещё был усталым, но сонливость как рукой сняло. У него была работа, которая не могла ждать.

Его рабочий набор, как и ещё не разложенная походная алхимическая станция, стояли на полу в углу. На очень чистом, пахнущем порошком полу, где их точно не было, когда он засыпал. Сан улыбнулся. Кто-то из стаи позаботился о том, чтобы у него было всё, что нужно. Работать нормально в таких условиях будет не особенно удобно, так что он обязательно найдёт себе местечко позже. На сейчас ему хватит и этого.

Алхимик легко развернул станцию и приступил к работе. С обезболивающим он разобрался быстро, – спасибо Чанбину, теперь у него был опыт работы с хаечи – но с миорелаксантом пришлось немного повозиться. Сан не жаловался. Работа была непыльной и куда более привычной, чем та, которой ему пришлось заниматься вчера. Или это было сегодня? Он, вообще-то, понятия не имел сколько было времени и какой был день. Сосущее чувство голода подсказывало, что был как минимум поздний вечер.

Закончив с модификацией препаратов и их введением, он ещё раз проверил состояние пациента. Хаечи был без сознания, но дышал ровно и размеренно – значит, обезболивающее сработало. Пока он не очнулся, всё было в порядке, но вряд ли это продлится слишком долго. Его рёбра были существенной проблемой. Как минимум, три из них были сломаны, в ещё парочке были трещины, а одно Сан собирал по кусочкам из пыли, и держалось оно на магии и честном слове. Мышцы были в ещё более сомнительном состоянии. По-видимому, часть тканей осталась где-то там, на полу аэропорта, поэтому он не смог восстановить всё, и они ужасно истончились. Кожи не было вообще, но средства для её восстановления он хотя бы знал. Никогда не готовил, и тем более – не модифицировал, но только потому, что до сих пор у него не возникало достойного повода. С мышечной же тканью придётся повозиться. Шрам останется в любом случае – огромный и, скорее всего, весьма неприглядный, но это ерунда. Главное, что хаечи выжил.

В общем и целом, он знал, что делать, – теоретически – но у него пока не было нужных условий. Хорошо, что он мог хотя бы обездвижить хаечи достаточно надёжно и безопасно. Просто привязать его к койке было не вариантом.

Сан надеялся, что сможет убедить его полежать неподвижно хотя бы неделю. Он уже понимал, что предложение это вряд ли будет воспринято с энтузиазмом. Уход за неподвижным пациентом мог ощущаться унизительным для пациента, особенно когда он ненавидел своего врача. Ну, ничего. Хаечи не был плохим парнем. Он спас его жизнь. Наверняка они сумеют договориться.

Сан закончил все необходимые процедуры не сразу. Никогда раньше ему не приходилось ухаживать за полностью лежачим больным с таким сложным повреждением. Скорее всего, в будущем ему придётся снова просить Минги о помощи. В этот раз раны выглядели чуть лучше, скорее всего, после действия уже закончившейся мази, но дренаж убирать он пока не собирался. Зато теперь его можно было обмыть и забинтовать. Дальнейшее чистое магическое заживление могло привести к печальным последствиям, да и не подходило к настолько серьёзным травмам. Он вернётся к нему на более поздней стадии.

Поставить катетер было идеей, пришедшей ему в последний момент. Хаечи не сможет вставать, а ходить под себя ему вряд ли захочется, как и просить помощи. Сан искренне надеялся, что он оценит его предусмотрительность, а не разозлится ещё больше. Он, конечно, не был врачом в полной мере, но он был целителем, лекарем и в целом – относительным профессионалом. Пусть ему было всего восемнадцать, но он знал, как правильно воспринимать пациентов. Тем более, когда они выглядели вот так. Помогало ещё и то, что он был перевёртышем. Конечно, впутывать в это неподготовленного и не особо обученного Минги было, возможно, неправильно – но он справился прекрасно. Без него Сан бы не смог. Нужно будет обязательно как следует поблагодарить его позже.

Когда он наконец закончил, оставалось только поставить капельницу с питательным раствором. А лучше бы с кровью. К сожалению, Сан не держал ничего подобного в своих запасах, и сделать пока не мог – по всё тем же причинам. Кровь у него была, но в фиалах, совсем крошечными партиями, и совершенно не подходящая для этого конкретного пациента. Сан надеялся придумать что-нибудь в ближайшее время. Желудок хаечи не был повреждён, но некоторые участки кишечника были. Есть ему пока не стоило, да и пить, по-хорошему, тоже.

Окончательно убедившись, что в ближайшее время хаечи ни умирать, ни просыпаться не планировал, Сан вышел из лазарета. Его встретила неожиданная тишина. Алхимик не знал, чего он ждал, но обычно, когда все были дома, было слышно хоть что-то. Может быть, он действительно проснулся ночью и все ещё спали? Наверное, так и было.

Сан отмахнулся от беспокойных мыслей и настороженно принюхался. В коридоре пахло уже знакомым чистящим средством, но откуда-то слева тянуло чем-то съедобным. В животе заурчало, и алхимик позволил носу вести себя.

Распахнув дверь, из-за которой доносился запах, Сан осторожно заглянул внутрь. Кажется, помещение было местной кухней. Внутри никого не было, зато была еда. Как раз то, что надо.

Ему было плевать какая, даже не особо важно, была ли она готовой – настолько он устал. По одному лишь запаху он мог понять, что поваром был Уён. Лис был лучшим на кухне, хотя Юнхо и Минги тоже очень старались.

Алхимик позволил себе отвлечься от всех мыслей на некоторое время. Ел он прямо из кастрюли, потому что от приличий он тоже временно отвлёкся. Некогда было переживать о таких мелочах, когда он практически умирал от голода. Что и говорить – жизнь в комфортных условиях ужасно его избаловала. Раньше он мог без проблем голодать по несколько суток.

Закончив с тем, что он посчитал своей законной долей, Сан тщательно облизал пальцы, тут же одёргивая себя от иногда пробивающихся дурацких кошачьих повадок. Он не вылизывался. Никогда. Даже если ему очень этого хотелось – это того совершенно не стоило. Проверено.

Где-то тут были душ и туалет. Ему были нужны оба. Сан точно помнил, как Юнхо отводил его туда. Ему стоило вымыться ещё раз, но уже нормально, а не просто постоять под горячей водой. Уже потом можно будет отправляться на поиски остальных и выяснить наконец, где они и сколько прошло времени.

Сан нашёл всё без особых проблем. В нём пахло тем же чистящим средством, в одной из кабинок стоял знакомый гель для душа, а на стене висело чистое полотенце. Все вещи были их, и это невыразимо успокаивало. Пространство вокруг не было знакомым и привычным, но вещи были. Алхимик позволить себе чуть-чуть расслабиться.

От включения воды по кораблю прошло мягкое гудение, вряд ли слышное кому-то кроме него. Только тогда Сан понял, что других звуков слышно не было совсем. Не только людей – звуков корабля не было тоже. Двигатели, конечно, были тихими, но не настолько. Они приземлились. Они не должны были приземлиться раньше следующего дня, – но таков был план, а по плану у них всё шло редко – так что он всё ещё не позволял себе быть слишком уж уверенным в том, сколько прошло времени..

Наскоро ополоснувшись и вытеревшись насухо, Сан шагнул в коридор, и тут же был едва не сбит с ног. Он не испугался. То, что это был Уён, он почувствовал сразу. Лис обнимал его за середину талии и жался к его шее лицом с ужасной силой, словно боялся, что он исчезнет. От него остро пахло всё тем же чистящим средством. Стало ясно, кто занимался очисткой корабля.

– Никогда меня так больше не пугай, ты понял? – зло прошипел Уён и неожиданно укусил его за плечо.

Сан охнул.

– Я ничего не сделал? – возмутился он, пытаясь вырваться из чужой цепкой хватки. Лис не поддался.

– Я несколько часов думал, что ты умер, или умираешь! Из-за меня! Что из-за моего идиотского плана, который сработал через жопу, и ты просто пошёл и умер!

Уён всхлипнул, и только тогда Сан с удивлением понял, что он плачет. Он тут же перестал вырываться и обнял лиса в ответ, поглаживая по спине. По правде, Сан совсем не думал о том, как вся эта ситуация выглядела со стороны. Наверняка остальные тоже-. Хотя стоп.

– Хонджун знал, что я в порядке, – вспомнил он, – разве он вам не сказал сразу? Как ты мог думать об этом несколько часов?

– Просто так выразился, – ответил лис, шмыгая носом, – “эти мгновения тянулись, как часы”, знаешь?

Сан знал. Знал, что Уён врал профессионально, и чувствовал, как напряглась на мгновение под его руками чужая спина. Значит, это не было простым преувеличением. Уён действительно так думал.

– Ён-а, – как мог, строго сказал он, чуть сжимая пальцы на чужой спине, – пожалуйста, не ври.

Лис фыркнул и чуть отстранился, глядя на него с явным раздражением.

– Вечно ты со своим беспокойством, – проворчал он, – это я о тебе беспокоюсь, ты не должен переводить стрелки на меня!

– Я в порядке, в полном, просто устал, – спокойно сообщил Сан, – меня спас полицейский. Я спас его в ответ. А теперь рассказывай, что было с тобой.

Уён сделал шаг назад и отвёл взгляд.

– Особенно ничего. Да не смотри ты так, я серьёзно! Отходняком накрыло, такое после сложных превращений сплошь и рядом происходит. Особенно после нескольких.

Сан нахмурился. Сплошь и рядом?

– Я о таком впервые слышу. Я твой лекарь, почему ты раньше не сказал?

Уён раздражённо махнул хвостами.

– Потому что это секреты кумихо, их никто не знает. Слабости нашего вида могут стать страшным оружием в руках наших врагов. Наказание за их разглашение так сурово, что ты пожалеешь, что это была не смерть.

Уён говорил холодным размеренным голосом, глядя на него теперь совершенно спокойно, почти равнодушно. Фраза звучала заученно, как какая-то цитата. Глаза Сана расширились в немом изумлении. 

– Но ты ведь… Зачем тогда ты сказал об этом сейчас? Ты мне свою кровь давал! Это ведь...

– Да, сказал. И да, дал. Это уже не важно. Я покинул клан. Я выбрал вас.

Смысл его слов радова алхимика, а вот интонация, с которой это было сказано, напрягала. Уён словно был не рад своему выбору.

– Ты жалеешь об этом? – тихо спросил он.

– Нет, с чего ты взял? – удивился лис. Сан хотел бы верить, что искренне, но выходило с трудом.

– Ты... не звучишь радостно, – ответил он

Уён засмеялся, неестественно и совсем не весело.

– Прости, так заметно? Теряю навык.

Алхимик легко толкнул его в плечо, обиженно хмурясь.

– Тебе не надо от нас ничего скрывать. Ни от кого из нас. Мы тоже тебя выбрали, ты же это понимаешь?

Уён замер, глядя на него недоверчиво и удивлённо. Это само по себе было достаточным ответом. Сан нахмурился и схватил его за руку.

– Пойдём.

Он не знал, куда именно собирается вести лиса – ему просто не хотелось торчать посреди коридора. Несмотря на то, что теперь это был их корабль, ему было неспокойно. Сан толкнул первую попавшуюся дверь и затянул Уёна за собой, тут же рывком дёргая его на себя и сжимая в объятиях. Лис тихо ойкнул, но обнял его в ответ, всё ещё неуверенно и словно бы робко.

Алхимик хотел столько ему сказать. О том, как сильно они все хотели, чтобы он остался. О том, что они собирались принять его в стаю, если только он согласится, и никогда не отпускать. О том, как они были готовы воевать со всем его кланом за то, как плохо с ним обращались. Сан хотел сказать многое, но это было не его право, не его место. Он не имел права говорить за всю стаю. Он знал, что Юнхо смог бы это сделать, но у алхимика просто не получилось бы. Он ещё не рассказывал об этом остальным, но чем дольше существовала их стая, тем сильнее Сан чувствовал странное влияние их иерархии на каком-то внутреннем, зверином уровне. Он знал, что Хонджун в первую очередь его друг, и не было необходимости ему подчинятся, но что-то внутри него считало иначе.

Он не мог сказать Уёну о том, что он был важным, желанным, их, но он мог прижимать его к себе, пока тот не поймёт это сам.

◔⁠◔◔

Минги открыл глаза. Он вовсе не спал – просто прикрыл их на пару секунд. Как так вышло, что за эти пару секунд за окном посветлело и корабль окружили деревья – он не имел ни малейшего понятия.

Юнхо всё ещё был рядом. Волк помнил происходящее вчера очень странно, словно бы это было не с ним. Немного напоминало воспоминания о его жизни в лесу, когда он был больше зверем, чем человеком.

Сейчас ему было лучше. Настолько, что он мог в полной мере осознать степень своей вчерашней глупости и ощутить заметный дискомфорт в руке. Минги осторожно поднялся с кровати, – в какой момент он на ней оказался? – стараясь не потревожить спящего рядом Юнхо, и опустил взгляд.

Рука не болела, но предплечье выглядело немного бугристым. Его переломанные кости срослись – спасибо усиленной регенерации – но срослись совершенно неправильно. Он понятия не имел, как это исправить, и возможно ли это вообще. Он надеялся, что да. Он помнил, как Сан собрал чужое раскрошенное ребро из осколков, наверняка он сможет сделать что-нибудь и с его рукой тоже. Оставалось только найти Сана.

Поднявшись с кровати, Минги сразу осознал, что единственной одеждой на нём было полотенце. Он мог ходить так дома – хотя, даже от этого он со временем отучился – но делать это в незнакомом месте было словно бы тревожно. Одежды в комнате не было, а свою он порвал – Хонджун наверняка расстроится – так что вариантов было немного. Минги вышел в коридор и опустился на четвереньки, перекидываясь с удивительной лёгкостью. Очень странной, почти напрягающей. Возвращение в человеческий вид давалось ему сложнее. Чан говорил, что это пройдёт, и он делал прогресс, но вчерашний день словно вернул его на несколько шагов назад.

Минги осторожно принюхался. Запах крови почти пропал. Вместо него появился запах порошка и Уёна, смешанный с небольшим количеством запаха Юнхо и Хонджуна. Сан тоже был где-то рядом. Очень хорошо. Корабль начинал пахнуть правильно. Он повернулся в сторону запаха Сана и потрусил вперёд, неловко поджимая переднюю лапу. Наступать на неё было неприятно, так что он просто не стал.

Путь преградила закрытая дверь. На корабле они были задвижными, и открывать их лапами, тем более когда одна из них работала неправильно, было неудобно. Минги присел на задние и взялся двумя передними за ручку, цепляясь когтями – его пальцы были слишком широкими. Дверь поддался спустя пару рывков. В больной лапе что-то странно хрустнуло и он поморщился. Ну, хотя бы больно не было.

Это оказалась просторная пустая комната с широкими окнами. Она выглядела как каюта, но словно бы не совсем. Кровати в ней не было, зато были двое, стоящие в центре. Сан водил руками по телу Уёна, словно пытаясь найти на нём что-то, а лис закатывал глаза и вздыхал, одновременно вяло отмахиваясь от его рук. Волк с некоторым трудом протиснулся через щель – за последнее время он вырос как-то даже слишком сильно – и замер на пороге, не уверенный, что делать дальше.

Сан и Уён совсем не спешили его заметить. Наверняка они были заняты чем-то важным. У всех кроме него были какие-то важные дела, он же только мешался под ногами. Ну, раз уж он всё равно пришёл, он просто сделает это ещё раз.

Глубоко вздохнув, Минги опустил взгляд и негромко заскулил, привлекая внимание. Никогда раньше он не испытывал неловкости во время общения с кем-либо из своих близких, а Уён уже успел стать для него близким. Сейчас он не мог даже смотреть в его сторону. Он бросил его вчера. Не важно, что говорил Хонджун. Лис сказал ему бежать, но это не значило, что он действительно должен был это делать. Он мог бы отбежать подальше и подождать его там, убедиться, что с ним всё в порядке – но он просто сбежал, даже не оглядываясь. Очевидно, что Уён в нём разочаровался. Он накричал на него сразу после, повысил голос впервые за всё время их общения. Минги понимал, что он этого заслуживал, и совершенно не представлял, как это исправить и можно ли это вообще сделать. Могли ли его действительно выгнать из стаи? Он был основной составляющей самого понятия стаи, без него она просто не сможет существовать, но… Так ли она им нужна?

– Минги? Что с твоей рукой?

Обеспокоенный голос Уёна стал для него полной неожиданностью. Волк вскинул голову и едва не врезался носом в его лицо. Лис сидел рядом с ним на коленях, уже протягивая руки к его лапе. Сан был тут же, чуть позади него, хмурый и печальный. Растерявшись, Минги протянул лапу и Уён легко пробежался по ней пальцами. Сан присел рядом.

– Она как будто срослась неправильно, – задумчиво пробормотал лис, – что странно. Не помню, чтобы ты её ломал.

Волк виновато заскулил, снова опуская морду.

– Ты сломал руку?! – ахнул Алхимик, тут же отталкивая Уёна в сторону. – Ты почему мне сразу не сказал, я бы… Хотя ладно, она наверное срослась мгновенно, у тебя-то. Пойдём в лазарет, исправим всё сразу. Там же несложный перелом? Только ты лучше перекинься – удобнее будет.

Минги послушно перекинулся и прижал колени к груди, обвивая ноги хвостом.

– Я не знаю насчёт сложности, – негромко сказал он, по-прежнему глядя только в пол, – но, по-моему, там было очень много осколков.

Алхимик пробежал пальцами по уже человеческой руке и цокнул языком.

– Да, перелом отвратный. Как будто её раздавило чем-то тяжёлым. Что вообще случилось?

Минги пожал плечами, пряча лицо в коленях.

– Грыз, – лаконично ответил он.

Уён издал судорожный вздох.

– Зачем? – обеспокоенно спросил Сан. Минги стало стыдно ещё сильнее. Он заставил их беспокоиться из-за такой ерунды.

Он снова пожал плечами, не желая вдаваться в подробности. Что он мог сказать? Он и сам не знал, зачем. Вчерашний день казался странным дурным сном, в котором он не был собой. К счастью, ни Сан, ни Уён не стали настаивать на ответе. Они наверняка захотят поднять эту тему позже, но, если ему повезёт, об этом инциденте просто забудут. У них было полно других тем для обсуждений, куда важнее, чем он.

Алхимик сжал его руку сильнее и сосредоточенно нахмурился. Минги неуютно заёрзал.

– Ты же сможешь это исправить, да? – спросил он чуть неуверенно.

Сан отпустил его и откинул голову назад, прикрывая глаза.

– Смогу, но последствия... Я бы вообще-то не хотел прибегать к подобным методам.

Минги едва сдержал облегчённый вздох. Последствия – это ерунда.

– Я догадался, что будет неприятно. Я потерплю.

Алхимик снова опустил на него взгляд.

– Дело не в неприятности. Мне придётся лишить тебя фактора регенерации и сил на пару недель. И прикидываться тебе тоже будет нельзя.

Минги приоткрыл рот в удивлении.

– На пару недель? Это можно сделать? Ты же не про тот ошей-

– Нет! – прошипел Сан, прижимая уши к голове и распушая хвост. Минги чуть отшатнулся, но алхимик уже вернулся к своему нормальному виду. – Не вспоминай даже про эту штуку. Можно, конечно. Нужно вообще-то только регенерацию убрать. Она не даст мне вернуть твою кость в норму, просто будет заживлять её снова. Слишком быстро, чтобы я успел успеть понять, как её правильно собрать.

Минги осторожно кивнул.

– Но твоя регенерация идёт от связи с луной, и все остальное тоже на ней, – продолжил алхимик, – навечно связь не прервать, но её можно притупить на время. По сути – мне придётся тебя отравить. И выводится этот яд долго. Я не смогу ускорить процесс.

Волк сглотнул.

– Но это ведь меня не убьёт?

– Не убьёт, но ты побудешь обычной ведьмой пару недель. Просто почти без магии. Зато надолго запомнишь, почему так делать не стоит.

– Не то, чтобы я делал это специально, – пробормотал Минги.

Суровая маска на лице Сана чуть дрогнула.

– Я знаю, Минки, – мягко сказал он, – прости.

Только когда алхимик взял его под локоть и подтолкнул к выходу, Минги заметил, что Уён успел куда-то уйти. Это одновременно успокаивало и тревожило. Волк хотел извиниться, но он вряд ли смог бы сделать это сейчас – ему бы просто не хватило духа. С другой стороны, то, что он ушёл, означало, что Минги не показалось, и Уён всё-таки был на него обижен.

Дверь лазарета хлопнула за его спиной и Минги чуть вздрогнул. В воздухе витал запах хаечи, заглушенный запахом лекарств и чистящего средства. Сам хаечи лежал на том же месте, всё ещё накрытый одеялом. Сан первым делом направился к нему, и Минги шагнул следом, с опаской заглядывая за его плечо. Выглядел хаечи точно лучше, чем вчера.

– Он в целом вроде в порядке. Ну, насколько это возможно, – сказал Сан, осторожно касаясь чужого лба тыльной стороной ладони, – но нужно будет ухаживать за ним какое-то время. Он не сможет ни ходить, ни есть – пару дней даже двигаться нельзя будет. Нормальный массаж ему нельзя, но, может, растирать, или чуть-чуть двигать… Посмотрим, как он будет себя чувствовать.

Волк кивнул, не совсем уверенный, что ещё тут можно ответить. Нужно – значит нужно. Сану лучше знать, он тут лекарь.

– Ты ведь мне поможешь, правда? – робко спросил алхимик. – Я пойму, если это чересчур, но я не знаю, кого ещё можно было бы попросить, так что…

– Конечно, – легко согласился Минги. Он был всегда рад быть хоть сколько-нибудь полезным. К тому же, ни одно поручение не могло быть страшнее, чем то, чем они занимались вчера.

Сан улыбнулся, широко и радостно, словно был действительно рад его помощи. Минги был даже готов поверить, что ему правда нужна была помощь, и он не придумал это задание, только чтобы занять его хоть чем-то.

– Ну, а теперь давай займёмся твоей рукой, – хлопнул в ладоши алхимик, вытаскивая неизвестно откуда какой-то уж слишком огромный шприц и делая шаг вперёд.

Волк поёжился и рефлекторно отступил назад, к двери. Не то, чтобы он собирался бежать, да и шприц был пока пустым. Он не знал, почему сделал это.

– Я тебе дам обезболивающее, так что ты ничего не почувствуешь, – заверил его Сан, садясь на колени и начиная шариться в разложенной на полу лаборатории, – у меня этот яд как раз тут есть. Настойка аконита с серебряной пылью. Продаётся влёт! Пара капель в алкоголь, и… Ну, в общем, взрослые волки такое любят.

Минги кивнул. Он чувствовал себя неспокойно.

– Внутривенно её не вводят, – продолжил Сан, вопреки своим словам набирая шприц, – потому что так эффект будет чрезмерным, очень долгим, и в целом достаточно неприятным, – он повернулся к Минги, глядя на него с виноватой полуулыбкой, – и именно это нам и надо. Прости, но сейчас больно всё-таки будет. Немного. Но перед тем, как ломать тебе руку я дам тебе обезболивающее, честное слово!

Минги в который раз пожал плечами. Он был почти уверен, что потерпит. Один укол это ерунда. Скорее всего.

– Тогда садись, – Сан кивнул на пол.

Минги опустился, куда было велено. Сан подсел ближе, вместе со своим ненормально большим шприцом с совсем небольшой дозой странно-чёрной и чуть сверкающей жидкости и ваткой.

– Будет чуть-чуть щипать, – ещё раз предупредил он.

Минги снова кивнул и зажмурился. Ему не было страшно, ни капли. Это просто на всякий случай, чтобы не дёрнуться случайно. Он почувствовал, как пальцы Сана коснулись его здоровой руки.

Игла вошла в кожу легко и мягко. Боли не было – только короткий укол. И об этом предупреждал его Сан? Это было почти обидно. Неужели он думал, что Минги настолько-

Сан сжал его руку крепче и нажал на поршень. В вену словно влили лаву. Он не мог даже попытаться вырваться, и вовсе не из за крепкой хватки Сана на его руке. Вместе с болью пришла слабость – чудовищная и тяжёлая, словно всё его тело вдруг перестало слушаться. Минги закричал.

– Ещё чуть-чуть. Ещё немного. Потерпи ещё несколько секунд, – зашептал Сан где-то совсем близко, продолжая вливать жидкий огонь в его вену.

Минги почти его не слышал. Боль разливалась всё дальше, и теперь вся его рука была в огне, который всё продолжал распространяться – всё дальше и дальше. Как только огонь дошёл до груди, Минги почувствовал, как крик затихает в его горле. Его тело обмякло совсем и он начал заваливаться на бок. Последним, что он ощутил, были руки Сана, обхватившие его за плечи. 

– И совсем не больно, – пробормотал волк, прежде чем его глаза закатилась и мир в очередной раз померк.

◔⁠◔◔

Уён проснулся, чувствуя себя разбитым и виноватым. Он отключился в самый ответственный момент, не успев даже проверить, как там Сан. То, что Сан был в порядке, его никак не утешало. Он отмыл весь корабль и приготовил еду, просто чтобы заглушить давящее чувство вины, но это совсем не помогло. А теперь вот ещё и это. У Уёна было много недостатков, но он не был идиотом. Он прекрасно видел, что Минги избегал даже смотреть в его сторону.

Лис не был точно уверен в причинах, но он не был удивлён. Его терпели целый месяц. Удивительно, как чего-то подобного не случилось до этого. Уён не собирался лезть к волку в душу и выяснять, в чём было дело. Он хотел – но он не хотел сделать хуже.

Он выскользнул из комнаты, как только ему представилась возможность и отправился на поиски Джуна. Оставаться одному не хотелось совсем. Насколько он помнил, приземлив корабль и позавтракав, пикси снова ушёл спать. Уён не мог его осуждать. Удивительно было, как он вообще сумел встать, учитывая объём магических затрат, ушедших на его совершенно абсурдную телепортацию. Просто монстр. Уён завидовал.

Корабль стоял на земле, вонзившись в неё шипами-стержнями на дне, уже пару часов. Через них происходила частичная фильтрация, набор воды – при необходимости – и, хоть слабая, но подзарядка чистой энергией из земли вокруг. Они не собирались взлетать в ближайшее время. Им нужно было разобраться с насущными вопросами, и сделать это было куда легче, стоя на месте. К тому же, в небе совсем не ловила связь. Тем не менее, от того, что оба их потенциальных пилота сейчас спали, лису было немного неспокойно.

Он бесцеремонно распахнул дверь и прошёл внутрь. Хонджун и Юнхо лежали вдвоём на неширокой кровати, где до этого лежал сам Уён. Тут были ещё каюты, но они словно совсем отвыкли спать по одиночке. Он уже размышлял о том, как именно он будет будить Джуни, когда раздался душераздирающий крик, заставляющий его подпрыгнуть на месте. Хонджун и Юнхо подпрыгнули вместе с ним, мгновенно просыпаясь и оглядываясь по сторонам ошарашенными взглядами.

– Доброе утро, – лис чуть поморщился, прижимая уши к голове, – как спалось?

Хонджун уставился на него широко распахнутыми глазами. Крик раздался снова, но на этот раз быстро затих, переходя в неразборчивое скуление, очень знакомое всем присутствующим. Юнхо тут же вскочил на ноги.

– Минги!

– Он немного повредил руку, – объяснил Уён, не уверенный, насколько много он может рассказывать, – Сан сказал, что лечение будет неприятным.

На лице Юнхо мелькнуло понимание. Хонджун же выглядел ещё более растерянным, чем раньше.

– Повредил? Как повредил? Я думал, он был в порядке!

– Это случилось уже на корабле, – негромко пояснил ведьмак, усаживаясь обратно на кровать и потирая глаза ладонью. – Сколько времени?

– Почти девять. Сейчас уже второе, если вас вдруг это волнует. Всё ещё стоим на земле, но, вроде как, всё в сознании. Кроме того хаечи. Но он не считается.

Рука Юнхо вдруг накрыла его ладонь. Уён вопросительно вскинул брови.

– Тебе уже лучше? – спросил ведьмак, глядя на него с искренним беспокойством в глазах. – Я нашёл тебя без сознания в коридоре, но Сан был занят, так что…

Вполне ожидаемо, Хонджун тут же подскочил с места, тоже бросаясь к нему, словно он был смертельно болен.

– О боги, он упал в обморок?! Ты сказал мне, что он спит!

Уён фыркнул. Кто бы говорил.

Ситуация ощущалась ироничной. Не так давно он рассказывал молодым лисятам о том, как важно хранить их секреты, а сегодня уже занимался их разглашением. Ему не было стыдно. Он доверял этим людям. Возможно, слишком сильно.

– Сан меня уже осмотрел, успокойтесь. Это обычная ситуация для кумихо. Сложные превращения дают отдачу на тело. Судороги, головные боли, обмороки – весь набор в общем. Если долго держать, то ещё и истощение можно заработать. До такого не дошло, но я использовал слишком много разных подряд, так что ёбнуло неслабо.

Руки Джуна обвили его за плечи и притянули ближе. Уён позволил себе секундную слабость, прижимаясь к нему в ответ.

– Пожалуйста, береги себя. В следующий раз сообщай нам о таком заранее, – попросил он, целуя его между ушами.

Уён почувствовал, как к щекам приливает жар. Хонджун, видимо, очень переволновался, раз опускался до подобного. Он решительно отстранился, старательно игнорируя мечущиеся во все стороны хвосты и поспешил сменить тему.

– Так, я о чём! Все проснулись. Мы можем провести общий сбор. Как раз узнать, кто что пропустил. А то я так и не понял толком, что там у кого случилось в порту. Всё как-то слишком быстро прошло.

Пикси задумчиво кивнул.

– Звучит, как хорошая идея. Я пока проснусь и проверю новости. Сможете передать Санни и Минги? Они могут быть заняты с пациентом, так что...

Уён кивнул и с готовностью выскользнул из комнаты, довольный тем, что ему удалось так легко сбежать уже во второй раз.

Когда они, наконец, собрались все вместе, прошло около часа. Весь этот час Уён занимался тем, что профессионально избегал общения один на один с остальными. Получалось прекрасно, правда, придумывать себе новые занятия становилось с каждой секундой всё сложнее. Он просто надеялся, что на общем собрании на него не будут обращать особого внимания.

Они сели в круг прямо на пол в комнате напротив камбуза, пустой и просторной. Уён мысленно отметил, что тут явно не хватало мебели.

– Ну, – начал Джун, – в целом, можно считать, что у нас всё получилось.

Сан издал тихое сдавленное мяуканье и махнул хвостом, тут же хватая его руками и прижимая к земле.

– Я же говорю – в целом, – закатил глаза пикси, – понятно, что всё прошло хуже, чем мы ожидали, но это скорее потому, что наши ожидания были слишком завышены, чем по какой-то ещё причине.

Сан коротко напряжённо кивнул, всё ещё сжимая хвост руками. Минги неуютно поёжился, прижимаясь к его боку. Он выглядел бледным и сонным. Его уже зафиксированная рука была видна очень явно, хотя он словно бы изо всех сил старался её спрятать. Как будто на корабле ещё остался кто-то, кто не знал бы про его травму. На Уёна он всё ещё не смотрел.

– Теперь, – продолжил Хонджун, – я хотел бы послушать всех по очереди. Я знаю, что каждый из нас пропустил что-то важное, но понятия не имею кто и что. Я тут, наверное, единственный, кому рассказывать особо нечего. С моей стороны всё шло в целом сносно. Была небольшая осечка в заклинании смятения, – оно получилось чуть сильнее, чем надо – но в остальном всё было в порядке. Ну, пока Сан не отправил сигнал тревоги.

Кот резко вскинул голову и нахмурился.

– Но я не ничего отправлял? Я не смог телефон найти.

Повисло напряжённое молчание.

– Может… Может это был не сигнал, а ты просто, ну… почувствовал неладное? Через связь? – уточнил Сан.

– Я был рядом. Я его тоже слышал, – возразил Юнхо.

Уён кивнул.

– Сигнал был, именно от Сана, я тоже его получил. Если это был не ты, то кто тогда?

Минги издал низкий угрожающий рык.

– Сан!

Все, кроме самого Сана, повернулись к нему.

– Не наш Сан, – тут же пояснил волк, – другой, тот что старше. Мы встретили его в порту. Это точно был он, он украл телефон!

Другой Сан. Уён помнил про другого Сана. Они спрашивали его об этом, ещё до переезда в столицу. Он наводил справки, но не нашёл никаких зацепок по этому делу, а они не вспоминали об этом после того, первого случая. Он почти забыл. Интересно.

– Почему вы не сказали ничего сразу? – нахмурился Джун. – И, Минги, что с твоей рукой?

Минги виновато потупился, и сжал губы в тонкую нить, отказываясь отвечать. На помощь ему пришёл Сан.

– Давай… давай лучше по порядку, ладно? Я расскажу, что у меня случилось, а Минги потом добавит, что я упустил.

– Почему он не может, начать, ты был в кармане первую часть пути, – возразил Хонджун, но тут же осёкся под его умоляющим взглядом.

– Джун. Пожалуйста?

Пикси скованно кивнул, сдаваясь. Уён его прекрасно понимал. Сана не хотелось расстраивать, как и оспаривать его решения. Когда он обиженно надувал губы – это одно дело. Расстроенный же всерьёз алхимик, а по совместительству их единственный медик, это вообще не то, чего кто-либо из них хотел.

– Хорошо, – Сан удовлетворённо кивнул, – в общем, дело было так. Прямо на входе в порт в нас врезался тот, другой я.

Уён чуть напрягся. Формулировка смущала. Если он правильно помнил, до этого сам Сан говорил “кто-то” и “неизвестный, который притворялся мной”. Это же, звучало так, словно…

– Я... Я не думаю, что он притворялся, – продолжил кот, подтверждая его мысли. Остальные, даже Минги, заметно напряглись, обращаясь в слух. – Я его не видел, но голос один в один, как мой. Он нёс кучу какой-то чуши, назвал Минги принцессой, но там мелькали такие фразы, что…

– Он – что? – резко выпалил Юнхо, подаваясь вперёд.

Минги покраснел и потупился. Лис с интересом шевельнул ухом.

– Назвал Минги принцессой? – неуверенно повторил Сан. – Глупо звучит, я знаю, но он правда это сказал.

– Нет. Это совсем не глупо звучит, – медленно и низко проговорил Юнхо. – Я его так зову. Я делал это при вас один раз – помнишь? Это… Это вроде клички, но. Для особых ситуаций. Мы обычно только вдвоём, в такие, эм. Моменты.

Джун издал странный задушенный звук, словно бы поперхнулся воздухом. Вероятно, попытался представить, про какие именно моменты шла речь. Уён был впечатлён. Если даже Сан ничего не слышал, они, должно быть, действительно старались.

– Это может быть просто совпадением? – несчастным голосом спросил крайне смущённый волк.

– Я так не думаю, – возразил Сан. – Видите? Я думал, что он нёс чушь, но это просто я чего-то не знал! А он знал! Он сказал, что он не обидит ни одного Минги – или что-то такое, и что он тоже Сан, просто другой. Его голос был моим. Один в один. Чуть ниже, может, но интонации... Я как будто запись слушал! Я думаю, это его облик и его голос, просто он… Не знаю. Не отсюда.

Это звучало одновременно интригующе и невероятно глупо. В теории, путешествия по параллельным мирам звучали интересно, но на практике он лично о таком никогда не слышал. Если бы это действительно случилось, то вряд ли с ними.

Хонджун чуть выпрямился.

– О том, кто он, рассуждать пока смысла нет. Чего он от вас хотел и почему вы нам сразу не сказали? – строго спросил он.

– Ничего не хотел, только ерунду какую-то нёс, – вздохнул кот, – ну – так я думал. Видимо, его целью было забрать мой телефон. А не сказали мы ничего, потому что я попросил, – он сделал паузу и перевёл виноватый взгляд на Минги, – прости, что не сказал. Он обращался ко мне лично, уже после. Сказал: “если расскажешь обо мне Хонджуну, прежде чем вы поднимитесь в воздух – мальчишка умрёт”.

– Он тебе угрожал?! – выдохнул Хонджун, резко взмахивая крыльями. Уён чуть зажмурился от вспыхнувшего сверкания.

– Нет! Нет, это не было угрозой, скорее… Предупреждением, может быть? Он говорил про хаечи, я уверен. Я не звал на помощь, помнишь? Это он позвал помощь, для меня… и для него. Он на нашей стороне, кем бы он ни был. Я… Мне кажется, я ему верю.

Ну приехали.

– Ты веришь незнакомцу с твоей внешностью, который угрожал тебе, чтобы ты про него не говорил – я правильно понимаю? – вздохнул Уён.

Хонджун молча смотрел на Сана, открывая и закрывая рот, словно не мог найти слов. Кот гордо вздёрнул подбородок.

– Я же говорю, он не угрожал! Он предупреждал. Так я могу продолжить, или?..

Хонджун слабо кивнул, глядя куда-то в пространство. Сан продолжил, ничуть не смущённый:

– В общем, я попросил Минги не говорить вам ничего, чтобы не беспокоить. Мы разошлись. Я дошёл до цели, понял, что телефона нет, но решил, что забыл его или вроде того. Сделал свою часть, собирался уходить, и меня остановил этот парень – полицейский. Я его видел уже. Он был одним из тех, кто меня поймал и… Я думаю, он меня ещё тогда спас. Помните, когда я искал Уёна? Он сказал, что не знает, перевёртыш ли я, но он точно знал. У хаечи нюх не хуже волчьего, он не мог не знать.

Сан не рассказывал им особых подробностей о том, что именно происходило с ним в тот день, но сам он, по видимому, об этом не помнил. Новость о том, что этот конкретный хаечи уже встречался с их Санни, вызывала у Уёна необъяснимую тревогу. Он знал участок, в котором Сан был. Тот самый, где служил Ди. Значит, этот хаечи был одним из его многих напарников. Лис повидал с десяток разных, и ни один из них не задерживался на службе настолько, чтобы его начали выпускать в поле в одиночестве. Этот же либо был один, либо сбежал – значит, поводка на нём не было, что уже показатель. Были ли они близки? Уён понятия не имел.

– И он не просто так с нами, мы должны были взять его с собой, – продолжил кот уверенным твёрдым голосом, – он знал моё имя. Я думаю, он встречался с тем, другим Саном, и тот послал его к нам. Он вроде как узнал меня, но не совсем, понимаете? Совсем как Юнхо. А потом он меня спас, второй раз. Пришёл охранник откуда-то ещё – его не вырубило. Он выстрелил в меня, но он, этот полицейский, прыгнул вперёд. Он меня собой закрыл, специально. Если бы не он, меня бы, скорее всего, просто пристрелили. Тот Сан спас его. Я бы не успел послать сигнал достаточно быстро, Хонджун бы не пришёл, и он бы просто умер – прямо там. А может и я вместе с ним.

На это ответить было нечего, и, судя по всему, не ему одному. Самозванец действительно спас Сана и его нового друга, хотя и неизвестно по каким причинам, и откуда он знал, что это вообще понадобится.

– Скорее всего, этот кто-то какой-то провидец, или вроде того, – задумчиво протянул Уён, – ну, или он, или кто-то, на кого он работает. Блять, да тут сплошные “кто-то” да “может быть”, никакой информации! Может, хоть этот полицейский что-то знает?

Сан пожал плечами.

– Может. Он пока спит, но когда проснётся я не знаю. Мы с Минги будем за ним по очереди приглядывать, но вас я к нему не допущу. Я не хочу, чтобы вы его допрашивали. Он и так едва не умер.

Уён неохотно кивнул.

– А, я же не закончил, – вспомнил Сан, – так вот, в общем, конец вы знаете, Джуни нас вернул, мы с Минги кое-как вытащили хаечи, – его ошейник, чтобы вы знали, просто ужасен, даже трогать его не хочется – и теперь мне однозначно нужна устойчивая хорошая лаборатория. Я, наверное, займу часть кухни, там будет удобнее всего. Мне нужно будет сделать гипс для Минги, и, скорее всего, какую-то внутривенную субстанцию. Хаечи ещё неделю нельзя будет самому есть. Наверное. Я не уверен, я зашил дыру в его кишечнике, но…

– Пожалуйста, можно без подробностей? – жалобно попросил Юнхо. Уён был с ним в целом солидарен.

Сан робко улыбнулся и кивнул, жестом закрывая свой рот на замок.

– Хорошо, если это всё, что ты хотел рассказать, – заговорил Хонджун, – у меня есть вопросы. Кто-нибудь наконец скажет, что с Минги? Он разве не оборотень, зачем ему гипс? И когда вообще он успел сломать руку?

Все взгляды обратились к Минги. Волк вжал голову в плечи и резко мотнул ей один раз, снова отказываясь говорить. Юнхо молчать не стал.

– Он разгрыз её вчера, сам себе, – безжалостно сообщил ведьмак, – старался отвлечься от запахов, я думаю. В лазарете так пахло кровью, что даже я чувствовал из коридора, а Минги там весь день провёл. Но она вчера зажила. Вроде.

– Зажила, но неправильно, – подтвердил Сан, виновато глядя в сторону волка, – мне пришлось временно разорвать его связь с луной, иначе я не мог поправить кость. Минги на ближайший месяц уязвим, как любой обычный человек, хотя перекидываться, я думаю он сможет, это просто будет болезненно – как обратное превращение без стаи. Только, Минги, если что, тебе этого делать нельзя в любом случае, ладно? А то там опять что-нибудь перекосится.

Минги кивнул, всё ещё старательно пряча глаза от Уёна и Хонджуна. Лис уже видел, как он встречался взглядом с Юнхо и Саном, но вот его, и, как оказалось, альфу, волк продолжал старательно избегать, и это начинало ему надоедать.

– Если я тебя чем-то обидел – просто скажи! Хватит меня избегать!

Все взгляды в комнате устремились к нему, но лиса это не волновало. Его волновал только взгляд Минги, неожиданно испуганный и виноватый. Это сбивало с толку. Он ожидал злости. Не вины.

– Прости, – едва слышно пробормотал волк. На глазах его навернулись слёзы. Уён в панике вскочил на ноги.

– Минги? Эй, ты чего! Я не… Что случилось?

Лис остановился в шаге, боясь подойти ближе, не зная, что делать. Остальные, как назло, не влезали в их диалог, молча наблюдая. Даже сидящий рядом с Минги Сан чуть отодвинулся.

– Я тебя бросил, – волк всхлипнул, и рука Уёна дрогнула. Он нахмурился, пытаясь вспомнить, о чём шла речь. – Тогда, в порту, ты сказал мне бежать, и я…

– Эй, ты чего? – лис опустился на колени, осторожно беря Минги за плечи и заглядывая ему в глаза. Он бы никогда не подумал, что причиной может быть подобная ерунда. – Минги, я сказал тебе бежать и ты побежал, ты сделал всё как надо!

Минги резко дёрнул головой, глядя на него с неожиданным упрямством.

– Я м-мог подождать или помочь, или… Не говори мне, что не расстроился!

Чем дольше Минги говорил, тем меньше Уён понимал, о чём, собственно, была речь.

– Но я не расстроился? – почему-то это прозвучало как вопрос. – Честное слово!

Взгляд волка стал растерянным и словно бы ещё более печальным. Уён крепко сжал его плечи, не зная, что ещё он может сделать.

– Но я думал… Ты кричал, я думал...

Кричал? Он даже не помнил. События вчерашнего дня пробежали перед его глазами. Он поднимал голос несколько раз, но когда… чёрт.

– Минги, я не злился на тебя, – почти прошептал он, наконец обнимая Минги и прижимаясь губами к его макушке, – я просто беспокоился за Санни. Я не злюсь, совсем. И на то, что ты растерялся – тоже. Но ситуация была экстренная. Ты же понимаешь, почему я это сделал, правда?

Минги кивнул, обхватывая его за талию и вжимаясь лицом ему в грудь. Его больная рука была неловко отставлена в сторону.

– Я тоже беспокоился, я просто… Я не должен был… Я вечно всё порчу. Прости.

Лис чуть отстранился и взял пальцы его забинтованной руки, поднимая их выше.

– Ничего не испортил, – Уён поднёс его пальцы к губам и оставил на них короткий поцелуй, – я не хотел тебя пугать, малыш. Прости.

Минги покраснел и снова прижался к его груди. Лис чувствовал себя странно. Он был младше, пусть и совсем ненамного, но он чувствовал себя ответственным, и это не давило на его плечи глухим раздражением, как когда на него повесили Иэнни – и без того самостоятельного и ничуть не желающего его покровительства. С Минги Уён чувствовал, что он важен. Что его мнение что-то значит. Что Минги, вне всяких сомнений, его…

… Нет. Не его.

Лис замер и медленно поднял глаза. Взгляды всех присутствующих были прикованы к нему – странные, нечитаемые. Он предпринял робкую попытку отстраниться, но Минги коротко заскулил, и Уён снова застыл, прижимая его к себе. Он только что облапал Минги на глазах его партнёров, его стаи. Назвал его “малышом”. Он и раньше отпускал шуточки, да и вообще, они со стаей были достаточно близки, но сейчас ситуация была совсем не такой. Всё было слишком серьёзно для глупых шуток.

Хонджун встретился с ним взглядом и улыбнулся.

– Раз с этим мы разобрались, – как ни в чём не бывало, продолжил он, – то я бы хотел перейти к смежной теме.

Уён нахмурился. К смежной? Смежной с чем? Остальные, судя по лицам, прекрасно его поняли.

– Минги, – негромко позвал пикси, – ты всё ещё остаёшься при своём мнении? Я, может, и альфа, но в этих вопросах я доверяю твоим решениям.

В “этих”? В каких “этих”?

Минги поднял голову и кивнул, почему-то всё ещё глядя на Уёна. Его глаза были красными, но он больше не плакал.

– Я уверен, – низко и ровно сказал волк.

Рука Юнхо опустилась ему на плечо, и Уён чуть вздрогнул. Он совсем не заметил, как ведьмак подошёл ближе. Сан и Хонджун тоже были совсем рядом. Лис чувствовал в висках неистовое биение своего сердца. Хонджун называл его “их”, но это были только слова, как он мог на самом деле… Неужели они хотят?..

– Чон Уён, – начал Джун, опускаясь перед ним на оба колена и беря одну из его неожиданно ослабевших рук в свою, – согласишься ли ты стать частью нашей стаи?

Лис неожиданно громко всхлипнул. Они все знали. Они это планировали. Так вот что имел в виду Сан. Они действительно, до такой степени… Он резко выдернул свою ладонь из рук Хонджуна и попытался отстраниться, тут же оказываясь в объятиях Юнхо. Они окружили его со всех сторон, словно знали, что его первой реакцией будет побег.

– Я не могу, – выдавил он сквозь сжатые зубы, – я не… Я не могу! Вы не знаете, о чём просите!

Сан осторожно коснулся его щеки, пальцем стирая слёзы.

– Нет, – согласился он, – но мы надеялись, что ты сможешь нам рассказать.

Юнхо коротко хмыкнул и опустил подбородок между его ушами, сжимая руки вокруг его талии. Никогда раньше это не заставляло Уёна смущаться. Никогда раньше он не предполагал, что это… О боги, неужели, всё это время они за ним ухаживали?! Как он мог пропустить такие очевидные признаки! Идиот!

Он так хотел просто расслабиться и принять это предложение. Он даже не мечтал о такой возможности. Он просто надеялся пожить на свободе хотя бы какое-то время. Пару лет, если ему повезёт. И он бы сказал “да”, будь это кто угодно, но не они. Он не мог сказать да людям, которых действительно любил. Что за прекрасное время для осознания своих чувств.

– Я опасен! – выпалил он резко, надеясь, что его, наконец, оттолкнут, или хотя бы отпустят. – Я вас предал! Вы не можете просто…

Хонджун сел чуть ближе и хлопнул его по бедру.

– То, что ты опасен, мы знали заранее, – сказал он спокойно, – а предал ты нас или нет – решать только нам. Давай. Рассказывай. Сейчас как раз твоя очередь.

Сейчас очевидно была не его очередь, но кто он такой, чтобы спорить? Уён набрал в грудь воздуха. Когда он закончит свою историю, они бросят его в лесу и улетят. Он не хотел этого, но он был к этому готов. Для них так будет лучше.

◔⁠◔◔

День выходил каким-то совсем уж беспокойным и сумасшедшим, но, чем дальше, тем лучше Минги себя чувствовал. Не мешали даже всё ещё ноющие мышцы, общее ощущение слабости и боль в руке. Не резкая, больше ноющая и совершенно не проходящая. Сан использовал местный анестетик. Сказал, что он должен привыкнуть к боли, чтобы она не стала шоком, когда действие пройдёт. То, что он не может ходить под обезболивающими весь месяц, немного разочаровывало. Вот уж чего, а долго заживающих серьёзных ран у Минги никогда не было.

Заявление Уёна о его возможном предательстве тревожило, но совсем чуть-чуть. Минги не особенно ему верил. Главным было то, что он не злился. Он уложил голову на плечо лиса и глубоко вдохнул, вбирая в себя цветочный запах. Он пах как надо. Как стая. Его всегда беспокойные хвосты совсем не двигались сейчас – каждый был плотно прижат к телу, как бывало когда он беспокоился или боялся.

– Хорошо, тогда я начну с начала, ладно? – заговорил Уён, снова делая свой голос по-деловому нейтральным. – Чонин, или Иэнни, – кумихо из стаи Чана – когда-то принадлежал к младшей ветви нашего клана. В четырнадцать лет, когда он должен был начать своё обучение, он решил уйти.

Хвосты Уёна ещё плотнее прижались к его телу.

– У него не получилось просто уйти. Из клана не уходят – даже те, кто не прошёл обучение. Его быстро поймали и вернули домой вместе с его новой стаей. Их судили. Иэнни просил на коленях, чтобы их оставили в покое, обещал, что сделает ради них что угодно, – лис усмехнулся, зло и не весело, – я тогда думал, что он идиот. Рисковать всем, и чего ради?

Минги осторожно обвил его талию здоровой рукой. Уён всё ещё смотрел в никуда, продолжая свой рассказ.

– Клан согласился дать ему уйти. При условии, что вся его стая станет работать на нас… На них. Они согласились – ради Иэнни. Сразу, без вопросов. Они оказались в невыгодном положении, в самом низу иерархии. За ними постоянно следили, половина дохода уходила на нужды клана – ну и всё такое, знаете? У них с кланом есть общие цели, и в этом им повезло, – он поднял взгляд на Хонджуна, – я был тем, кто приглядывал за Иэнни и одним из тех, кто следил за их стаей. Как ни странно, когда я стал тем, кто ведёт себя подозрительно, Иэнни стал тем, кто приглядывает за мной.

– Когда он пришёл к нам в дом, – вспомнил Хонджун, – я так и знал, что что-то было не так.

Минги помнил тот день. Он так и не увидел другого лиса. Уён не позволил, так и не потрудившись объяснить причины.

– Тогда он приходил передать предупреждение, – всё тем же лишённым эмоций тоном продолжил лис, – о том, что моё поведение неприемлемо, но, учитывая мои заслуги перед семьёй и мой “сложный возраст”, мне согласны дать месяц отдыха. По возвращении меня бы, разумеется, ждало наказание, но моя самоволка была бы прощена и... – его голос дрогнул, срываясь на всхлип. – Я не… Мне было хорошо с вами. Я не хотел возвращаться домой, я не хотел наказания. Я знал, что она сделает это, снова – я уже пытался сбежать – и это… Лучше умереть, правда.

Минги не до конца понимал, о чём речь. Уён редко рассказывал о своём прошлом. Ему ужасно хотелось его утешить. Юнхо и Сан, жавшиеся у нему с двух других сторон, кажется, были с ним солидарны. Он мог видеть руку Хонджуна, всё ещё лежащую на бедре лиса. Всё, что они могли делать сейчас – это быть рядом.

– Иэнни в зависимом положении, – продолжил Уён, взяв себя в руки, – он не может соврать моей матери без последствий для себя, но я… Я объяснил ему, что я хотел… Хотел побыть с вами, ещё немного – и он понял. Может быть, понял даже лучше, чем я. Я планировал вернутся домой, но, – он пожал плечами, – я не смог. Когда мы сбегали, Стреи сбегали тоже. Они больше не часть клана. Из-за меня. 

Пока Минги не видел, где именно тут было предательство.

– Я покинул клан, будучи Призраком. Наказания за подобное даже не существует, потому что никто и никогда этого не делал. Меня будут преследовать до конца света. Все мои связи, которые я обещал предоставить, теперь вам не помогут. Теперь это просто места, которых придётся дополнительно избегать. Это не мои связи, это связи моего клана. Моего бывшего клана. Если однажды меня найдут, их намерения будут не особенно дружелюбными.

Уён опустил взгляд и сморгнул выступившие на глаза слёзы. Минги видел, как ладонь Сана скользнула на его щёку, осторожно вытирая их.

– Но я всё равно их люблю, – почти прошептал лис, – я не мог просто… Я младший Призрак. Я несу ответственность за эту зону. Тот, кто будет назначен после меня, получит её, и… Она совсем ребёнок, а я… Я годами заставлял полицейских думать, что я реальный, главный Призрак. Выманивал их. Никто об этом не знал. Я просто отвлекал внимание от остальных, и я не хотел, чтобы это сваливалось на мою сестрёнку. Я. Я послал анонимное сообщение в полицию. Сказал, что Призрак будет в порту, второго января. Я надеялся, что они свяжут пропажу корабля и сообщение. Они всегда проверяют такие сообщения, должны проверять, но. Они пришли заранее, конечно.

Так вот, что он называл предательством. Минги облегчённо вздохнул и прижался носом к чужой шее. Уён мог продолжать думать что угодно, но волк уже знал, чем всё закончится.

– Полицейские, которые преследовали Минги, и тот, который сейчас лежит в лазарете пришли в порт из-за меня, – чуть дрожащим голосом продолжил Уён, – они видели… Там были камеры. Они видели, как я меняюсь, они знают, что я кумихо, знают, что я Призрак. Меня будут разыскивать на том же уровне, что и Сана, только теперь моё лицо они знают. Я предал вас ради своего клана, который я тоже предал. Полиция будет знать, что с вами Призрак. Я хотел, чтобы они знали.

Он затих и плотно закрыл глаза, больше не поднимая голову. Минги потёрся носом о его шею, жалея, что не может обнять его второй рукой. С этим вполне справлялся Юнхо, обвивший талию лиса обеими руками, и Сан, уже почти сидящий у него на коленях.

– Спасибо, что рассказал нам, – голос Хонджуна заставил их всех замереть. Он звучал холодно и повелительно. Пикси был явно зол. – Я благодарен за твой рассказ и поверь мне, твою семью я сейчас просто ненавижу, но к тебе у меня претензий нет. Хотя, конечно, в следующий раз, пожалуйста, обсуждай такие вещи с нами, ладно?

Лис поднял голову, явно собираясь возразить, но Хонджун ему не позволил.

– И, раз уж мы начали… Раз мы признаёмся во всяком, то я, – он запнулся и перевёл взгляд на Сана, – я кое-что скрыл. Когда я пришёл, тот человек, напавший на тебя, был жив, и всё ещё с оружием в руках, и я… Я не могу сказать, что я не хотел, но я думал, что ты умер, и…

– Ты убил его, – закончил за него Уён с мрачным удовлетворением в голосе, – и правильно сделал. Если бы он выстрелил ещё раз, пострадал бы один из вас, и вряд ли Санни смог бы спасти двоих. И уж тем более – он бы не смог спасти себя.

Сан молча смотрел перед собой широко распахнутыми испуганными глазами. Минги понимал, почему он был расстроен, но сам волк был солидарен с Уёном. Главное, что Сан был жив.

– И ещё кое-что, – продолжил Хонджун, вытаскивая из кармана телефон и протягивая им экраном вперёд, – о нас пишут в новостях, и там… не совсем то, что ты думаешь, Ён-а. У них нет твоего лица.

Минги распахнул глаза в немом изумлении. На экрана с него смотрело старое фото, на котором они с Юнхо, обнимали друг друга за плечи, а рядом два чуть более свежих: одно с паспорта Юнхо, второе с футажа аэропорта – и уже на нём был вовсе не Минги, а Уён, принявший его облик. Заголовок гласил: “Призрак и Химик – друзья детства?”. Не нужно было даже читать, чтобы понять, о чём это было. Юнхо негромко выругался.

Хонджун убрал телефон и вздохнул.

– Я могу понять Минги. Но Юнхо? Его ведь даже не видели, разве нет?

Юнхо смущённо улыбнулся.

– Ну. Это не совсем то, на что я рассчитывал. Но тоже неплохо.

Уён растерянно переводил взгляд с Юнхо на Минги, словно не зная, то ли ему извиняться, то ли спрашивать у ведьмака, какого чёрта он имеет в виду. Волк в извинениях не нуждался, – то, что он был теперь разыскиваемым преступником было даже в какой-то мере забавно – но вот узнать, во что ввязался Юнхо, ему тоже хотелось. Ведьмак сразу уловил их настроение и поднял руки в защитном жесте.

– Эй, не смотрите на меня так, ладно? Я не подставлялся специально, просто… Помните, когда я ушёл с вами, я не хотел, чтобы мою пропажу вешали на Санни? – он дождался пока остальные промычат что-то смутно утвердительное и продолжил. – Я решил, что не хочу, чтобы кто-то думал, что меня похитили. Когда я уходил, я оставил в квартире парочку зелий, которые делала Сан – из недорогих и простеньких, начатых, но точно его, которые узнают. Как будто я их забыл, а на столе оставил свой телефон и записку: “Я должен был уйти. Простите”. Я не хотел писать родителям смс. Я не знал, как бы они отреагировали. Я надеялся, что им передадут записку. Идея была в том, чтобы стало сразу ясно, что я пользуюсь услугами Химика, и что я ушёл сам. В виде идеи это звучало неплохо.

– Я тоже подумал, что звучит нормально, – негромко признался Сан. 

– Нормально?! Эта идея вообще никаким боком не хорошая, вы о чём вообще думали? – выпалил Уён, пытаясь развернуться, чтобы посмотреть на Юнхо. – Вам повезло, что кто-то вообще решил, что он не похищен! Записку оставили? Да её подделать можно на раз, или даже заставить написать! Какие же вы все…

Юнхо только рассмеялся и сжал его крепче, не позволяя вывернуться.

– Всё так, – сказал он, широко улыбаясь, – у моей наставницы была другая идея, вообще-то. Но она хотела, чтобы я использовал её, как свидетеля, так что, в итоге я отказался. Впутывать в это дорогих мне людей не хотелось, а сам я, ну, не очень хорош в придумывании всяких планов. Тебя у нас тогда не было.

Сан молча потупился. Выражение на его лице было сложным. Минги его понимал. Он тоже не знал, что можно сказать в ответ на всё случившееся. Информации было слишком много. Уён разыскивается всем его кланом. Хонджун убил человека. Минги теперь разыскиваемый преступник. Он теперь Призрак. С какой-то стороны это льстило.

– В общем, твою семью это вряд ли утешит, – но на них мне так и так плевать – но, просто чтобы ты знал, о том что ты Призрак, как и о том, что Призрак – кумихо, всё ещё никто не знает, – слабо улыбнулся Хонджун.

Судя по лицу Уёна, его это тоже не особенно утешало. Скорее наоборот.

– Я пойму, если вы захотите выгнать меня после этого, – произнёс он мрачным тоном, – я подставил Минги, и я понимаю, что…

– Не то, чтобы я был против, – перебил его волк, – куда вы – туда и я. Какая мне разница, кого конкретно из нас разыскивают?

Уён растерянно моргнул.

– Но… Моё решение уже имело последствия. Человек умер из-за меня, Санни наверняка...

– Ну нет! Не смей использовать меня, как оправдание для собственной трусости! – рыкнул Сан. – Да, я не рад, что это случилось, но я не откажусь от тебя из-за этого, – он бросил короткий взгляд на Хонджуна, – ни от одного из вас.

Казалось, Уён не ожидал такой резкости от обычно мягкого Сана, но Минги не был удивлён. Да, их Санни был ласковым и заботливым, но это не значило, что он был безвольной тряпкой. Он всё ещё оставался гениальным алхимиком и лекарем, который умудрялся остаться в живых, будучи совсем мальчишкой, пока его разыскивала вся страна. То, что он позволял себе расслабиться рядом с ними, не значило, что он не был силой, с которой стоило считаться.

Минги усилием воли отогнал от себя мысль о том, что через пару лет он станет неотличим от того Сана, которого он встретил в порту – уверенного, чуть нагловатого, с широкими сильными плечами и… Нет, ему точно надо прекращать об этом думать.

– Уён, – раздался голос Хонджуна, спокойный и размеренный, – подумай ещё раз, и ответь мне на вопрос: хочешь ли ты стать членом нашей стаи? Меня не волнует опасно ли это будет для нас, и что по этому поводу думает твоя семья. Я спрашиваю, хочешь ли этого ты.

Лис поднял повлажневший взгляд на Хонджуна. Он выглядел так, словно не мог поверить в происходящее.

– Я… Я хочу, – проговорил он срывающимся голосом, – если вы всё ещё этого хотите, то…

В следующую секунду Сан перекинулся и скользнул выше, прижимаясь к его груди, освобождая место и позволяя Хонджуну подойти ближе. Альфа коснулся щеки Уёна ладонью.

– Мы всё ещё этого хотим, – заверил он, – мы знали, на что шли, сразу, Уёни. Мы готовы сразиться со всем твоим кланом, если это будет значить, что ты пойдёшь с нами, и будешь счастлив. Ты наш. Ты мой.

Он придвинулся ближе, и Уён склонил голову на бок, подставляя шею. Хонджун потянулся к ней и коснулся губами – то ли кусая, то ли целуя. Минги был готов к боли, но её не последовало. Вместо неё в его груди разлилось ровное, всепоглощающее тепло, такое сильное и ошеломляющее, что даже боль в теле отошла на задний план на несколько долгих мгновений. Сердце Уёна забилось рядом с его, правильное, сильное, уверенное. Волк мог чувствовать уже сейчас – оно билось ради их стаи. Лис отдал им себя всего – без сомнений и без остатка.

Уён издал короткий задушенный всхлип и подался вперёд, почти падая на Хонджуна. Его хвосты взметнулись и засияли, закручивая странные спирали в воздухе. Минги отстранился, во все глаза глядя на свет, становящийся всё более ярким с каждой секундой.

Лис коротко вскрикнул и сияние померкло, оставляя после себя повисшие, словно уставшие хвосты. Минги моргнул. Он был почти уверен, что до этого их было три.

– Четвёртый хвост, – Уён слабо засмеялся, – вы дали мне четвёртый хвост. Это… Я…

Уён снова всхлипнул, и наконец расплакался по-настоящему, повисая на Хонджуне всем свои весом. Минги улыбнулся и подался вперёд, обнимая его со спины. Пусть не навсегда, пусть всего лишь на короткий период времени, но теперь всё было правильно.