Сун Джинву молча смотрит в одну точку. Он старается даже не шевелиться. Да что там не шевелиться – моргать, и то избегает!

От пронзительного, какого-то хищного взгляда со стороны это спасает мало.

Джинву ощущает себя без пяти минут жертвой. Это довольно жуткое чувство, он должен признать. Сам Охотник уже давненько не становился объектом чьих-то подобных, не слишком-то дружелюбных намерений. Он уже успел позабыть, каково это.

Даже его обычно говорливые и активные тени предпочитают молчать в тряпочку.

Это уже о многом говорит.

Джинву незаметно сглатывает, медленно переводит взгляд на человека, который всё это время немигающе сверлит его взглядом. Его бросает в невольную дрожь от кривой улыбочки на тонких губах оппонента.

…когда хён так улыбается – это ой как не к добру.

Ким Докча – грёбаный человек-загадка. Появился из ниоткуда, с этими его намёками и недосказанностями, фразами, в которых вроде как и сквозит правда, а вроде как ею и не пахнет от слова совсем. Он ворвался в жизнь Теневого Монарха с улыбкой, от которой внутри зарождается непонятная смесь предвкушения, беспокойства и раздражения. Он стал причиной как головной боли молодого мужчины, так и самых невообразимых по силе эмоций, от негативных до пугающе счастливых.

Само существование этого человека кажется невозможным.

Сун Джинву хорошо рядом с Ким Докчей. Это порою вызывает недоумение у него самого, очень сильное и проникновенное недоумение. Иногда Охотник ловит себя на мысли, словно пробуждаясь на краткий миг, что присутствие Ким Докчи само по себе невозможно в этом мире – в его мире. Этот человек невозможен тут.

Но он есть.

Он прямо перед ним.

Такой невыносимо-реальный, что все странные мысли, появившиеся из ниоткуда, исчезают, истончаясь дымкой.

И Сун Джинву вновь обращает всё свое внимание на более старшего мужчину, что словно бы проникает с каждым днем все глубже под его кожу, в сами его плоть и кости, вписывает самого себя в завитки ДНК Теневого Монарха.

Ким Докча пьянит его.

Но иногда этот человек, невозможный и невероятный, начинает вести себя откровенно странно.

Вот прямо как сейчас.

Джинву уже знает: если его хён улыбается вот такой вот улыбочкой, кривоватой и намекающей на грядущий звездец, значит, нужно вести себя ниже травы и тише воды. Одно дело, если улыбается Ким Докча таким образом кому-то левому. Понаблюдать за цирковым представлением с участием того же агента Уайта Джинву никогда не против – уж что-что, а мотать нервы его хён умеет мастерски, словно где-то специально на это выучивался.

Но вот когда жертвой такой лыбы становишься ты сам… тут уже не до смеха.

Даже его тени стараются в такие моменты не отсвечивать.

Сун Джинву судорожно размышляет, успел ли он где-то провиниться перед этим пугающим человеком из ниоткуда, раз тот нервирует его своей улыбочкой уже минут десять?

Ким Докча же тем временем пододвигается чуть ближе. Его жуткая улыбка становится шире. Джинву чувствует нарастающее беспокойство своего Теневого Войска в подсознании. Беру тихим фальцетом и вовсе просит сеньора быть осторожнее.

Теневой Монарх может поклясться, что у него слегка дергается левый глаз.

- Джинву-а~

Голос Докчи можно назвать даже игривым, но Джинву очень хорошо знает, что обычно скрывается за такими нотками. Он начинает активно подумывать о постыдном побеге через Теневой Обмен.

За то время, что они работают вместе с момента прибытия хёна в этот мир, он достаточно успел узнать последнего, чтобы делать выводы о каких-то моментах в его поведении. Улыбка – это еще полбеды. Игривый тон – вот это уже угроза уровня пресловутых американских Мстителей…

Где же он так прокололся, чтоб вас всех?..

- Джин-ву-а~

Теневой Монарх гонит от себя визуальные представления того, как Ким Докча тыкает в его щеку пальцем, пока тянет его имя таким образом. В низу живота на миг что-то ёкает, подозрительно сладко.

Хён редко когда позволяет себе тактильный контакт. Это у него словно под запретом, некое табу, понятное лишь ему самому. Сун Джинву прекрасно помнит, как Докча напрягся всем телом, когда он однажды прижался к нему боком – неосознанно и не специально, в том лифте было слишком много народу. Этот момент слишком хорошо отпечатался в памяти Охотника, породив несколько новых вопросов к кипе уже набравшихся к тому моменту.

Джинву даже жаль, что сейчас Ким Докча никак его не касается, когда вновь фамильярно тянет:

- Джин-ву-а~

Снова сглотнув, Теневой Монарх находит в себе силы перевести взгляд на старшего, умудряясь вполне естественно улыбнуться.

- Да, хён?

Улыбка иномирца перерастает в оскал. Кто-то из теней Джинву ощутимо подвергается подобию сердечного приступа, если только тени в принципе способны ощущать нечто подобное.

- Спи, моя гадость, усни~

- …а?

Глаза Джинву распахиваются. Он может поклясться, что заволновавшиеся в его подсознании тени застывают.

- В морге погасли огни~

- …чт-…

Докча щурится, в его взгляде мерцает Млечный Путь, и Охотник глотает так и не прозвучавший вопрос, вынужденный слушать дальше этот жутковатый напев:

- Трупы на полках лежат, мухи над ними кружат~

Почему-то Теневого Монарха не покидает ощущение, что Игрис в его подпространстве сейчас просто уставился в одну точку перед собой. Тишина в голове немного напрягает.

- На пол капает гной, пахнет протухшей кишкой~

Надо признать, голос у хёна приятный. Даже, если тот умудряется выбешивать противника своими язвительными речами, его всегда интересно слушать – каким-то образом этот «кальмар» умудряется не повторяться ни разу, вызывая у Джинву порою аж щенячий восторг.

Но конкретно сейчас ласкающий ухо голос Ким Докчи в сочетании с этой вот… эм… песней?.. вызывает очень странные ощущения.

- Спи моя радость, усни, завтра там будешь и ты~

Беру в подсознании Джинву хочет что-то пискнуть, но затыкается, когда звучит очередная строчка:

- Спи, моя радость, усни, завтра проснешься в крови~

Охотник медленно моргает, наблюдая, как хён покачивает головой в такт собственному пению.

- Глазки в кастрюльке кипят, носик покрошен в салат~

Кажется, кто-то из теней проникается напевом. Джинву готов поставить доход от следующего похода в Подземелье, что это кто-то из орков.

- Сторож спит с ножом в спине, спят пожарники в огне~

Есть что-то намекающее в этой улыбке человека напротив. Очень и очень намекающее.

- И, придавленный бревном, спит строитель мертвым сном~

Сун Джинву интуитивно понимает, что сейчас ему лучше вообще не шевелиться. Взгляд хёна вводит его в какой-то транс.

- Ошибившись только раз, спят сапёры в этот час~

Отстраненно Теневой Монарх отмечает, что, если и провинился чем-то, то явно не до такой степени, чтобы заслужить нечто подобное.

- Парашют с собой не взяв, спит десантник на камнях~

Но тут явно есть какой-то намёк…

- Газ забыв закрыть, соседи спят вповалку на паркете~

Ким Докча с широкой улыбкой накреняется вперед, ближе к нему, заканчивая жуткую песенку почти что шепотом, выдыхая в губы оцепеневшему Джинву:

- В паутине дремлют мушки… Спи, а то прибью подушкой~

В наступившей тишине они смотрят друг на друга. Охотник в полнейшей прострации наблюдает за мерцанием эфемерных звезд в глубине глаз хёна, опасаясь даже дышать. Тот не отодвигается, будто ожидая реакции своего самопровозглашенного донсэна на исполнение.

Игрис шевелится в подпространстве правителя, выводя его из подобия транса.

- Эт-то… Ну… - голос Джинву звучит глухо и чутка хрипловато.

Докча щурится, явно довольный.

- Намёк понял? – мурлычет он, приподнимая одну бровь.

В груди Сун Джинву бухает невпопад.

- Н-намёк?

Иномирец демонстративно пару раз щелкает себя по запястью. Оно у него тонкое и белое, такого изящного запястья даже у иных девушек не увидишь.

До Джинву не сразу доходит, что может означать этот жест.

Часы? Он изобразил постукивание по часам?..

Охотник медленно моргает, переводит взгляд на уже отстранившегося старшего. Ким Докча довольно хмыкает.

- Время, Джинву-а. Ты видел, который уже час? – мужчина кивает на настенные часы, где стрелки демонстративно показывают почти полночь.

Джинву моргает еще раз. На манер совы.

Мысли шевелятся в его голове медленно, как и постепенно отмирающие тени.

Так это что... Было из-за позднего часа?..

- …так хён гонит меня? – само собой срывается с его губ с обиженными интонациями. Брови Докчи приподнимаются.

- Тебе завтра на зачистку Врат, разве нет? Каким бы выносливым ты ни был, но отдых никто не отменял.

- Но хён гонит меня? – теперь Джинву повторяет это уже осознанно, добавляя в голос больше горечи и разочарования такой вселенской несправедливостью.

Нет уж, Докча-а, ты не единственный, кто умеет быть коварным…

Уголок рта его хёна дергается, и не понятно, это намёк на улыбку или же признак дрогнувших нервов. Джинву ставит всё же на последнее.

Проклятье, теням-оркам и правда понравилась эта жуткая пародия на колыбельную, они теперь активно мычат её у него в подсознании. Одно это уже требует отмщения!

…не говоря уже о том, как взволновалось всё внутри Сун Джинву, когда Докча так близко накренился к нему, заставляя замереть сусликом…

- И где же ты собираешься спасть, м? На диване? – ернически интересуется иномирец.

- У хёна довольно большая кровать, - строит саму невинность Джинву, внутренне хмыкая на выражение лица Ким Докчи. О, это и правда очень, очень похоже на шок.

- Джинву-а, не ожидал от тебя такой наглости, - скрестив руки на груди, откидывается на спинку дивана его хён.

- Наглость – второе счастье, хён. Все так говорят.

…а ты этой негласной присказке и вовсе зачастую неукоснительно следуешь…

Ким Докча закатывает глаза, что-то ворча себе под нос. Джинву довольно улыбается краем рта, уже зная, что это значит.

…один-один, хён. В этот раз ничья.

- Только сегодня, - выставляет один палец прямо перед носом парня Докча. – Вот почему я вообще иду у тебя на поводу, м?

- Потому, что мой хён очень любит своего донсэна? – невинно хлопает ресницами Теневой Монарх под одобрительное стрекотание Беру в подсознании. Докча хмыкает, громче, чем следовало бы, поднимаясь с дивана и направляясь в спальню без оглядки на него.

Улыбка Джинву становится еще шире.

Он прекрасно видит покрасневшие уши иномирца.

Ан нет, хён.

…один-два в мою пользу.

…а жуткую колыбельную я тебе еще припомню, вот увидишь…