- Хён...

Ким Докча мотает головой, хватая ртом воздух, но того все равно не хватает, все равно недостаточно. Мир то тонет в непроглядной тьме, то вспыхивает слепяще-белым - каждый чертов раз, когда внутри него двигаются.

В этом черно-белом, умирающе-возрождающемся мире, есть лишь одна неизменная константа, единственное, что не позволяет его разуму ухнуть в омут агонического наслаждения. Льдисто-голубые сияющие глаза мужчины над ним полны ненасытного желания, властной алчности. Они даже не мигают.

- Взгляни на меня, хён...

Докча отказывается. Он хнычет, кусая губу до крови, только чтобы ощутить, как ранку зализывает чужой горячий язык. Источающие потусторонний свет глаза щурятся в довольстве.

- Тебе ведь хорошо?

Он слышит гордость в этом ворковании; горячее дыхание касается его уха, зубы прихватывают мочку.

- Ты такой сдержанный... - это звучит совсем не разочарованно, скорее уж, Докча точно узнает предвкушающие нотки. - Это вызов, хён?

Он пытается протестующе мычать, но новый, куда более сильный толчок выбивает из него лишь всхлип. Мужчина запрокидывает голову назад, не в силах противиться ожесточившемуся напору - его безжалостно швыряет по влажным от пота простыням, на бедрах ощутимо сжимаются чужие ладони, что держат стальной хваткой.

Его истязатель довольно рычит, словно зверь. Сияющие глаза щурятся.

- Хён так сжимает меня... Такой жадный... - Ким Докча слышит тихий смешок, это зарождает в киселе его разума гнев. Он пытается сопротивляться, но новое движение бёдер выбивает из него весь дух. - Айш, хён, не надо так остро реагировать. Просто... - толчок. - ...позволь мне... - еще один, прямо в чувствительную точку. - ...сделать тебе хорошо, ладно?

Больше нет ритма, нет какой-то последовательности. Докча ощущает себя полностью во власти этого зверя, его ненасытного желания. Он может лишь скулить, умоляя то ли прекратить эту сладкую пытку, то ли дать ему больше. Он не знает, больше ничего не знает - ни чего именно хочет, ни как выразить это, ни как всё вообще к такому пришло.

Над ним прерывисто выдыхают, вжимаясь в него всем разгоряченным, влажным от пота телом.

- Хён!.. - в этом слове столько слепого, почти безумного обожания, что Докча всхлипывает, теряясь в ощущениях.

Как всё повернулось таким образом? Как они оказались в процессе... всего этого? Докча мельком задаётся вопросом, не должен ли он презирать того, кто буквально швырнул его на кровать, не позволяя больше сбежать, увернуться, ускользнуть? Не должен ли злиться, использовать Статус - реагировать совершенно иначе?..

Но вместо этого он откидывает голову назад, прерывисто дыша, подставляя жадным губам свою шею и позволяя творить с собой всё, что угодно.

И его мучитель пользуется этим своеобразным разрешением по полной.

Его запястья сжимают стальной хваткой, вновь набирая темп. Зубы впиваются в ключицы, оставляя кровавые отметины, собственнические метки, кричащие - "Мой, мой, больше ничей!" Докча скулит, от боли, от удовольствия, и кровоточащие ранки бережно зализывают, вытрахивая при этом остатки рассудка из головы Созвездия.

- Ты не представляешь, как долго я желал этого... - жарко выдыхает мучитель Докчи, довольно щуря две полыхающие льдисто-голубым звезды вместо глаз. - Сколько грезил об этом, хён, если бы ты лишь знал... Как сильно желал пересечь черту и наконец объявить всему миру, чей ты!..

Докча вскрикивает: очередной толчок слишком сильный, болезненный... безжалостный. Его шею прикусывают с тихим рычанием.

- Но ты каждый раз... Каждый чертов раз ускользал от меня... Ты делал вид, что не замечаешь, что не видишь, не понимаешь!..

Созвездие жалобно скулит, мотает головой, но абсолютно беспомощен - Докча полностью во власти этого человека, в его безжалостно-алчной хватке. Он распростёрт под ним, раскрыт, обнажен. Он принадлежит ему и ничего не может с этим поделать.

Его исстязатель знает это.

И не прекращает своей исступленно-страстной пытки ни на миг, будто отыгрываясь на нем, вымещая досаду. Он двигается рьяно, бешено: тишина полнится рваными вдохами, стонами и пошлыми звуками шлепков плоти о плоть. Эту порочную симфонию нарушает прерывистый шепот:

- Я пробовал всё, чтобы достучаться до тебя, хён... Однажды я дошел даже до откровенного преследования, помнишь?.. Я шел за тобой повсюду, мои тени следили за тобой постоянно, и каждую ночь, когда ты спал, я выходил из темноты и смотрел на тебя, смотрел, смотрел - так желая коснуться... Ты помнишь, хён? Помнишь, как начал подозревать что-то, как начал беспокоиться?.. - подбородок Докчи прикусывают с тихим смешком. - Как ты убедил Ву Джинчуля помочь с поиском другого жилья, но это сделало всё лишь хуже, м?.. Я был несдержан, признаю, но я так разозлился, что ты обратился именно к нему, не ко мне...

Демонический Король Спасения ощущает себя так, словно ему дали пощечину. Странные речи любовника вырывают его из омута позорного удовольствия, заставив размякшие мысли в голове начать свой ход.

О чем он говорит?..

- Помнишь? Как ты просыпался почти обнаженным, со следами высвобождения? Как сваливал всё на влажные сны, смущенно смывая всё в душе?.. - его рывком приподнимают, устраивая на чужих бёдрах. Красивое лицо оппонента прямо перед ним, раскрасневшееся, покрытое каплями пота. Сияющие глаза скользят жадно-восхищенным взглядом по его приоткрытым губам, припухшим и красным от поцелуев и укусов. - Как жаль, как же жаль, что ты не помнишь... Ты метался под моими руками во сне, выгибаясь, мыча... Так красиво, это было так блядски красиво, хён!..

Докча издает постыдный писк, когда крепкая ладонь шлёпает его по бедру. Ему в лицо довольно, с каким-то ненормальным восторгом скалятся.

- Это было так мило - то, как ты сваливал вину на покраснения на своей коже на насекомых... - смеется это чертовски горячее чудовище, вбиваясь в него в бешеном темпе. - Беру даже гордился тем, как ты приравнял меня к его виду...

Его смех звучит так неестественно среди какофонии пошлых хлюпаний и стонов!.. Докча сухо сглатывает, закрывает глаза, но слышит рык:

- Не отводи от меня глаз, хён!..

Его талию сжимают до боли, оставляя синяки на бледной коже, заставляя замычать. Созвездие с трудом поднимает веки, пытается сконцентрироваться.

- Этого... - хрипит мужчина через силу. - Этого не было...

Он не помнит ничего подобного. Совершенно ничего!

Зверь в человеческом обличьи тихо протяжно мычит, откидываясь на спину и утягивая его за собой, заставляя упереться слабыми руками себе в крепкую грудь. Докча почти падает на него, еле успев среагировать. Капли пота срываются с его лица и падают на бронзовую кожу любовника.

- Ты не помнишь, - с отголоском досады урчит этот прекрасный монстр, подмахивая бедрами: Докча давится воздухом. - Конечно же, ты не помнишь... Начался новый цикл, и ты забыл...

"Новый цикл"?.. Ким Докча оторопело моргает, но сложно думать, когда тебя увлеченно трахают, не позволяя отстраниться, и он может лишь слушать чужой голос, вкрадчиво льющийся ему в уши:

- Я больше не делал таких ошибок, хён... Я сделал выводы, я усвоил урок, - более молодой мужчина солнечно улыбается, до ямочек на щеках, и в груди Созвездия что-то сладко ёкает. - Я понял, что ты должен был сам всё осознать, сам пойти мне навстречу... Только тогда могло что-то выйти, только тогда ты бы меня принял, ты... М-мх, хён!.. - этот зверь откидывает голову назад, упираясь затылком в матрас, облизывает губы. - Чёрт, почему в тебе так хорошо?..

Докча хочет что-то сказать, но ему не дают: сумасшедшая по скорости серия толчков выбивает из его глотки крик, и он падает на грудь любовника, этого непочтительного и наглого донсэна, что с рыком вбивается в него, будто от этого зависит сама его жизнь.

Кровать скрипит, страдальчески, отчаянно. Докча цепляется слабыми и дрожащими пальцами за влажные простыни, ткнувшись носом в яремную впадину ублюдка, что так варварски пользуется им. Его мозг плавится, мысли разбегаются.

"Новый цикл", что за "новый цикл"?..

- Хён еще может думать? - каркающе смеются ему в ухо: блять, он что, вслух это сказал?!.. - Я плохо стараюсь... Ох, мой недочёт...

- Не... Н-не смей... - Ким Докча всхлипывает, он звучит так, будто над ним жестоко издеваются - и, мать вашу, так оно и есть! Этот монстр действительно издевается над ним!

- Разве тебе не хорошо, хён? - он чувствует, как горячий язык движется по его виску, будто пробуя пот на вкус. - Разве ты не наслаждаешься этим?.. Хён, я могу доставлять тебе такое удовольствие каждую ночь, я счастлив делать это...

- З-заткнись... Что еще з-за... Шутки...

У Докчи бегут мурашки вдоль хребта от тихого смеха.

- Но я серьёзен, хён... Я чертовски, блять, серьёзен, - внезапно рычит прекрасное чудище ему на ухо: его хватка становится жестокой, слишком крепкой, болезненной. Он входит в него рывком, глубоко и безжалостно, заставляя слезы течь по щекам Докчи от чрезмерной стимуляции.

- Я хочу тебя, так давно... Хочу быть с тобой так сильно, что мне больно просто видеть тебя далеко от себя... - сильные пальцы впиваются в шею Докчи сзади, сжимают. - С каждым циклом это сводит меня с ума всё больше!..

Ким Докча хочет спросить, уточнить, однако его вынуждают и дальше прижиматься щекой к горячей груди.

- Но ты всегда держишь дистанцию, хён... Ты делаешь сочувствующее лицо, виновато улыбаешься... "Прости, Джинву-а"... - Докча вздрагивает от того, как передразнивают его собственные интонации, с застарелыми обидой и злостью в голосе. - ''Прости"?.. Хён, ты серьёзно?!

Его неожиданно дергают за волосы, вынуждая посмотреть прямо в полыхающие аквамаринами глаза. В зрачках человека под ним мерцает фиолетовое марево незамутненной ярости.

- Х ё н...

Демонический Король Спасения не успевает даже морально подготовиться. Его подкидывает от сильного толчка: рот мужчины ошарашенно распахивается. От следующего рывка из груди Докчи вырывается протяжный стон, итог смеси боли и унизительного наслаждения.

Его мучитель жадно наблюдает за ним, даже не помышляя проявлять милость.

- Хён, - зловеще рычит он, безжалостно толкаясь в более взрослого любовника. - Ты знаешь, какой это по счету цикл? Как долго я пытался достичь этого момента? На какие только ухищрения ни шел, чего только ни пробовал?!..

Ким Докча скулит, всхлипывает, умоляюще и жалобно, но его любовник остается глух. Наслаждение смешивается с агонией так сильно, что их уже нельзя различить. Докча лишь смутно осознает, что именно ему говорят, выбивая из него яростными толчками весь рассудок.

- Сто тридцать восемь раз, хён! Я... Сто тридцать восемь раз пытался добиться тебя! - монстр, что обладает им, почти кричит, вжимая в себя Созвездие. - Я ни разу не опустил рук, я пытался, пытался, п ы т а л с я!!..

Докча уже ничего не понимает - ни про какие циклы говорит этот человек, ни что за сто тридцать восемь попыток у него было. Его разум в тумане, его рассудок тает, он почти теряет сознание. Всё, на что его хватает - это тихо, умоляюще скулить, слабо цепляясь за напряженные, скользкие от пота плечи любовника, выпрашивая короткую передышку.

Которой ему не дают.

- Ты отвергал меня... Снова и снова... Ты отводил взгляд, ты хлопал меня по спине... "У тебя всё впереди, Джинву-а"... "Ты встретишь кого-то гораздо лучше, Джинву-а"... "Тебе не стоит обращать так много внимания на какого-то старика, Джинву-а"!.. - рычание переходит в злобный, полубезумный смех; Докча как сквозь пелену ощущает притупленную боль от укуса в плечо. - Я не хочу встречать кого-то другого, хён! Не хочу никого другого! Если бы это всё было так просто, думаешь, я бы уже не отказался от этих чувств?!..

Безумная тряска резко прекращается. Внутренности обжигает горячей волной, вырывая иступленный крик из, кажется, уже разодранного горла Демонического Короля Спасения; тот странно гармонично сочетается с долгим, удовлетворенно-счастливым стоном его любовника. Ким Докча тупо осознает, что его, почти что полумертвого, тяжело и прерывисто дышащего, крепко обнимают, уткнувшись носом ему в шею. Молодой мужчина под ним ощутимо дрожит, и что-то внутри Докчи просит, умоляет утешить его, успокоить.

- Мне нужен ты, хён... Именно ты...

Горячие губы касаются судорожно бьющейся жилки на его шее, и Созвездие прерывисто выдыхает от накатившего ощущения чужой нежности, таящейся в этом жесте.

- Сто тридцать девять раз, сто сорок раз, сто сорок один раз... Неважно, сколько циклов это займет, хён, я не сдамся... - шепчут ему сдавленным голосом, так тихо, словно это сокровенная истина, самая постыдная тайна, невыносимо личная исповедь. - Я буду пытаться, снова и снова...

- П-пытаться... Чт-то п-пытаться?.. - с трудом ворочая языком, спрашивает Ким Докча, невыносимым усилием возвращая себе хотя бы крупицу способности мыслить. Он ощущает себя невыносимо наполненным, и это так же неправильно, как и пугающе верно, словно что-то внутри с готовностью принимает всё, что с ним сегодня произошло.

"Так не должно быть" шепчут остатки здравого смысла на задворках сознания.

"Но так оно и есть" отвечает им что-то иное, что-то, невесть когда зародившееся в глубинах души Созвездия. "Так - единственно верно..."

- Хён... - ласково поглаживают его по влажной спине крепкие ладони. - Посмотри наверх.

Докча с трудом поворачивает голову, устраиваясь щекой на крепкой груди молодого мужчины под собой, кое-как фокусирует взгляд на том, на что указывает ему этот ненасытный зверь...

...и внутри него всё скручивается узлом.

- Видишь, хён? - ласково урчат ему на ухо, пока он пытается вновь дышать.

Над ними мерцает табло - ярко-золотого цвета, с неправильно-черной сердцевиной, чуть плюющееся искрами по голлографической поверхности. Белые слова на нем режут глаз:

| □□□□ 'Теневой Монарх' достиг своего '■■' |

| '■■' □□□□ 'Теневой Монарх' - "Несбыточное Желание Короля" |

- Я ведь говорил... - Докчу пробирает дрожь от грусти в тихом голосе любовника. - Это уже сто тридцать восьмой раз.

Воздух над ними вновь искрится, табло исходит помехами. Слова на нем меняются, кривясь и глюча:

| СКРЫТЫЙ СЦЕНАРИЙ - '■■' □□□□ ТЕНЕВОГО МОНАРХА

КАТЕГОРИЯ: Скрытый

СЛОЖНОСТЬ: S

УСЛОВИЯ ВЫПОЛНЕНИЯ: помогите □□□□ Теневому Монарху из другой Мировой Линии достичь его идеального '■■', чтобы спасти иное мироздание

ОГРАНИЧЕНИЯ ПО ВРЕМЕНИ: ???

НАГРАДА: ???

ПРОВАЛ: откат во времени в текущей Мировой Линии с потерей воспоминаний о процессе выполнения Сценария у всех в этом мире, кроме □□□□ Теневого Монарха |

Докча чувствует, как его трясет, когда его глаза скользят по опасно мерцающей строчке:

| СЦЕНАРИЙ ПРОВАЛЕН [138-ая попытка] |

Его талию сжимают крепче. Созвездие чувствует ласковый поцелуй за ухом, но это не успокаивает, ни черта не успокаивает, ведь следом за этим он слышит тихое урчание:

- Но ничего, хён... Это ничего. Давай попробуем снова?

| ПЕРЕЗАПУСК ВРЕМЕННОГО ОТРЕЗКА И НАЧАЛО НОВОГО ЦИКЛА СЦЕНАРИЯ ЧЕРЕЗ: 3... |

Докча недоверчиво, даже неверяще переводит взгляд на молодого мужчину под собой. Тот улыбается ему с тоскливой нежностью, болезненной и страждущей.

- Хён, пожалуйста...

| ...2... |

- ...в этот раз...

| ...1. |

- ...стань моим идеальным '■■', хорошо?

Глаза Ким Докчи распахиваются, искрясь звездами по кромке радужки, отражая льдисто-голубое сияние глаз Сун Джинву - полных одержимой и отчаянной надежды.

| НАЧАТЬ НОВЫЙ ЦИКЛ |