Ким Докча всматривается в тело на столе с выражением лица, которое впору назвать смесью недоверия и скепсиса. Проходит примерно минуты три, прежде, чем он поднимает взгляд на мужчину, молчаливо стоящего около дверей в морг.

- Еще раз, - он почти что требует, указывая на разорванное напополам нечто, неприкрытое тканью. – Когда его нашли?

Следователь, ответственный за это дело, зыркает на него из-под волнистой челки. Докча в очередной раз проклинает Небеса, что каким-то непостижимым образом решили, будто вся красота этого бренного мира должна была достаться именно Ю Джунхъёку. Впрочем, по мнению того же Докчи, высшие силы возместили это нулевыми навыками общения и отвратительным, просто чудовищным характером.

…впрочем, быть может, так себя этот мужчина ведёт лишь с ним, кто знает.

Докча не удивится, вот вообще.

- Этим утром, - спустя долгую паузу отвечает Ю Джунхъёк, выходя из тени: свет ламп выхватывает его идеальное лицо, кидает тени на четко очерченные скулы.

- Н-да? – Ким Докча приподнимает одну бровь, снова осматривая зверски раскуроченное тело. – А сдох он явно куда раньше.

- Ты еще не проводил вскрытие.

- Да тут даже вскрытия не нужно, чтоб это определить.

Если бы взглядом можно было убивать, Ким Докча уверен, он был бы уже расчленен с особой жестокостью. Закатив глаза, судмедэксперт натягивает перчатки.

- Следователь Ю желает наблюдать? – игриво интересуется он, глядя на Джунхъёка, только за тем, чтобы вновь получить уничижительно-убийственный взор от этого мрачного человека.

- Пришли результаты мне лично, - кидает ему следователь, разворачиваясь. Полы черного плаща драматично взметаются, шелестя, и мать вашу, Ким Докча действительно ненавидит этого мужчину. Будь этот мир каким-нибудь произведением, Ю Джунхъёк стопроцентно был бы в нем Главным Героем.

Судмедэксперт закатывает глаза.

- Да, да, разумеется, - он машет в спину следователю рукой, словно поторапливая так его побыстрее шевелить ногами. – Все мои отчеты – только для Вас, следователь Ю, - и, пусть он говорит вполне серьезно, звучит это довольно издевательски.

Дверь в морг бухает особенно громко, заставляя Ким Докчу довольно осклабиться.

Итак, а теперь, когда нервы Ю Джунхъёку успешно помотаны, можно и приступать к работе.

---

Влажное чваканье.

Шипение.

Стук ножа о деревянную поверхность.

Мягкий звук влажных кусков, опускающихся вниз один за другим.

Полумрак помещения полон ароматов – шалфей, перец, свежая зелень, приправы, корейская морковь.

Полумрак сочится вонью – металлической, резкой, въедающейся в самое нутро.

Эти запахи переплетаются, смешиваются, и получившееся амбрэ способно вызвать рвотные позывы даже у самых стойких.

…позже отвратительный аромат крови выветрится, исчезнет, заменившись приятными отголосками специй.

Мужчина у плиты улыбается, перемешивая влажно блестящие кусочки на сковороде.

- Ему понравится…

---

Ю Джунхъёк иногда хочет убить этого человека. С особой жестокостью.

К примеру, как сейчас.

Он не получил отчета. Вместо этого ему позвонили с ультимативным требованием явиться в морг лично.

…и вот он, тут.

Ким Докча стоит над телом убитого, сложив руки у себя на груди в почти что молитвенном жесте. Выражение его лица тоже заставляет вспомнить об особо верующих прихожанах, да и те не факт, что выглядели бы такими набожными, стоя в храме во время песнопений. У Джунхъёка дергается веко, и он переводит взгляд на труп.

Тот разложен, словно препарированная особо усердным учеником лягушка.

Грудная клетка вскрыта: грудина удалена с дотошной аккуратностью, демонстрируя внутреннюю полость. Ребра бережно подпилены на месте хрящевых частей, с на миг ужаснувшей следователя точностью. Тело давно обескровлено, и мышцы уже не блестят от крови, но от этого еще более жутко видеть словно выскобленное нутро трупа.

- Следователь Ю, - елейный голос Ким Докчи отвлекает Джунхъёка от невесёлых размышлений, заставляя его поднять глаза на странно вежливого судмедэксперта. – Скажите. Вам не кажется, что тут чего-то не хватает?

Ослабшее было желание придушить этого человека снова приподнимает голову, кровожадно поблескивая глазами. Джунхъёк медленно выдыхает носом, сверля нехорошим взглядом подозрительно внимательно разглядывающего его Ким Докчу.

Просто поразительно, что из всех людей, когда-либо окружавших следователя, именно этот хлипкий доходяга всегда доводит его до почти что белого каления лишь парой слов. Это какой-то талант, дар если не от Бога, то от Дьявола так точно.

Вопрос Ким Докчи лишен смысла.

- Зачем ты удалил его легкие? – пытаясь сохранить спокойствие, спрашивает Ю Джунхъёк.

Грудная клетка убитого пуста.

Одна бровь Ким Докчи слегка приподнимается.

- О, видите ли, в чем дело, следователь Ю, - от этой улыбки Джунхъёк стискивает зубы до боли в челюсти. – Я ничего не удалял.

На мгновение в холодном и пугающе стерильном помещении воцаряется тишина.

- Вы привезли мне тело, буквально разорванное пополам. Я просто привел его в божеский вид, вот и всё. И самое интересное обнаружил уже в процессе вскрытия.

Джунхъёк хмурится, в то время, как садистская улыбка Докчи становится еще шире.

- У нашего невезучего друга не было легких изначально.

Обтянутые латексом пальцы скользят по внутренней полости грудной клетки тела. Этот жест пропитан ужасающей нежностью, и Джунхъёку с трудом удается не отвести взгляд в сторону.

- Они удалены. С точностью даже выше, чем хирургическая.

Темные глаза Ким Докчи смотрят на человека перед ним пристально. В отличие от голоса и зловредной улыбки, они совершенно бесчувственны.

- Это его рук дело, верно? – мужчина чуть наклоняется вперед, и в этом движении есть нечто хищное. Ю Джунхёк хмурится сильнее. – Прошло уже много времени с тех пор, как он подкидывал нам что-то, - тонкие губы судмедэксперта растягиваются шире, и эта улыбка, она почти что нечеловеческая, в ней нет ничего человеческого.

Следователь сжимает кулаки.

- Скажи мне, Джунхъёк-а, - Докча постукивает пальцем по аккуратной кромке ребра трупа, отбивая какой-то лишь ему одному знакомый ритм. – Ты знал? Знал, что это одна из его жертв?

…вопрос с подвохом, он знает это, чувствует.

- Нет, - ответ следователя отрывистый и четкий. Никакой лжи, никаких увёрток. Он не умеет лгать.

…возможно, это неумение – одна из его самых больших слабостей.

Ким Докча тихо хмыкает, не спеша выпрямляться. Холодный электронный свет морга заставляет его бледную кожу казаться абсолютно белой.

- Верно… если бы ты знал заранее, то ни за что не позволил бы именно мне заниматься вскрытием, - темные глаза человека в белом халате слегка щурятся; он касается рукой своей груди, пачкая халат, сжимает ткань пальцами. – Хан Суён позаботилась об этом. Какая жалость…

Мужчина переводит немигающий взгляд на труп. От его улыбки у Ю Джунхъёка нехорошо тянет под ложечкой.

- Какая же жалость, что в этот раз всё вышло не так, как она хочет, да?

----

Никто не думал, что в тот день всё лишь начиналось.

Это была молодая девушка. Весьма привлекательная, если бы кто-то спросил полицейских, оцепивших место обнаружения трупа. Каштановые волосы, миловидное личико, тонкая фигура.

...отсутствие рук особенно сильно бросалось в глаза.

Не ограбление. Не изнасилование. Ничто из этого. Экспертиза показала, что бедняжку убили точным ударом в шею, и это было даже безболезненно.

…руки отрезали уже позже.

Тогда этому делу не придали особого значения. Убийцу искали – разумеется, такое нельзя проигнорировать, но мало кто подумал на серийного убийцу или даже безумного маньяка. Кто-то, порыскав, нашел, что убитая девчушка была довольно известна своими стримами в интернете, в которых она показывала новые версии маникюра и уход за ногтями и кожей рук. Это была странная версия, но убийство причислили кому-то из завистников или даже ненормальных поклонников – мало ли в мире поехавших?

Убийцу так и не нашли.

…а позднее обнаружилось еще одно тело.

Мужчина средних лет, довольно крепкого телосложения. Здоров как бык, ну, почти – всё же, многолетнее курение никому не проходит даром.

…ему срезали плоть с боков и бёдер.

И это уже мало походило на убийство из зависти или нездорового фанатизма.

Судмедэксперт, ответственный за оба вскрытия, заметил тогда, что срезы сделаны чертовски точно. Рука у убийцы явно не дрогнула, задумчиво сказал он. Словно это было совсем не первое – ну, второе, учитывая дело девушки – убийство. Будто он уже и до этого отнимал чужую жизнь.

…а потом появилось и третье тело.

Подросток. Еще мальчишка, по сути. Ребёнок.

…плечи и спина, вплоть до того, что виднелись белые кости лопаток.

Обычно жертвы маньяков обладают какими-то общими особенностями, будь то внешность, одежда или хотя бы какая-то на первый взгляд незначительная деталь. Однако все, что объединяло убитых - они пропадали именно ночью, а находили их ранним утром, как правило, там, где тела было легко увидеть. Как если бы убийца искренне беспокоился, что трупы останутся не найденными.

…как мило с его стороны, мать вашу.

Поэтому серийного убийцу-изувера прозвали именно так – «Лжеранговым». Потому как у его жертв не было характерной черты, по которым он выбрал именно их.

После четвертой жертвы – женщины, которой буквально ампутировали ноги – общественность, что до этого просто пребывала в обеспокоенности, начала впадать в самую настоящую панику. От полиции требовали найти изуверга, как можно быстрее. Люди старались меньше выходить на улицы, в частности в тех районах, где проживали первые жертвы «Лжерангового».

Масла в огонь общего настроения подливало еще и то, что убийца не оставлял никаких следов на местах преступлений.

…действительно – никаких.

Тела будто появлялись из ниоткуда. Не было ни следов борьбы, ни крови. Все убитые – умирали, согласно экспертизе судмедэкспертов, быстро: их убивали практически безболезненно, и это было самым жутким.

…не существует милосердных убийц.

Еще три жертвы – два мужчины и девушка, ученица старшей школы – и был введен комендантский час. После очередного убитого, найденного на окраине города, стало ясно – это не помогает.

…у кого-то отрезали конечности, у кого-то изымали определенные органы, кому-то вырезали часть плоти в конкретных местах.

Люди боялись.

Люди требовали у полиции отыскать убийцу.

Но полицейские – тоже люди. Они тоже боятся.

…тем более, что одной из следующих жертв стала родственница одного из следователей по делу: младшая сестра, еще совсем ребенок.

Для Ю Джунхъёка поиски «Лжерангового» стали личной миссией, его персональной вендеттой. Какая бы информация, даже незначительная, ни всплывала по этому серийному маньяку – он всегда требовал её себе. Какие бы зацепки не выскакивали – он был там, чтобы получить их.

Это всё походило на чертову игру в кошки-мышки. На детскую игру, с недетскими ставками.

Еще одна жертва через месяц после обнаружения тела Ю Мии. Следующая – через почти три месяца. И, почти спустя полгода, когда всё уже практически улеглось, еще одна-…

Нет.

Не просто жертва.

Пожалуй, это был триумф для Ю Джунхъёка, чья душевная рана от потери младшей сестры сочилась кровью и дёргалась в агонии. То, что заставило его встрепенуться и выскользнуть из апатии, граничащей с бессильным гневом.

Жертвой «Лжерангового» оказался один из сотрудников полиции, молодой специалист, которого приписали к расследованию после отставки одного из сотрудников.

…и, в отличие от остальных, он выжил.

---

Ю Джунхъёк отводит глаза в сторону, запоздало понимая, что надо было всё же постучать. Мужчина в кабинете не выглядит таким уж удивленным или смущенным, продолжая наплевательски застегивать рубашку, будто ничего не произошло, словно никто только что не распахнул дверь почти нараспашку.

Взгляд следователя скользит по груди Ким Докчи, цепляясь за жуткий глубокий шрам от левого плеча до нижних рёбер справа.

- А у следователя Ю извращенный вкус, - от звуков слегка насмешливого голоса судмедэксперта Джунхъёку хочется рычать, но он сдерживается.

- Заткнись, Ким Докча, - мужчина кидает это с привычным хмурым лицом прежде, чем снова посмотреть на хилого оппонента, что уже застегнул рубашку, скрывая чужую жуткую попытку вырвать из него кусок побольше. – Хан Суён просила передать, что подписала приказ о твоем отпуске.

- Как щедро с её стороны, - морщится на это Докча, тянется за пиджаком. – И какое совпадение, что её щедрость совпала с новой жертвой «Лжерангового». Кому передадут мои обязанности, в таком случае?

- Ким Намвун.

Ким Докча морщится снова.

- Этому малолетнему мяснику? – в его голосе сквозит откровенная неприязнь.

- У него вполне аккуратные вскрытия, - слегка пожимает плечами Ю Джунхъёк.

- Это потому, что следователь Ю ни разу не присутствовал при них лично, - судмедэксперт демонстративно поднимает очи горе. – Кроме того, этот тип фанатеет по «Лжеранговому».

Ю Джунхъёк на мгновение замирает.

- В каком смысле?

- В прямом, - Ким Докча проходит мимо него, слегка задевая плечом в намёке отодвинуться. Джунхъёк лениво сдвигается, закрывает дверь и следует за брюнетом. – Он восхищается тем, как ровно тот отсекает плоть у жертв. Не говоря уже об ампутациях и прочем, - Докча кривится. – Если б он проводил вскрытие того бедолаги, следователь Ю наслушался бы таких хвалебных дифирамб, что уши могли в трубочки свернуться…

Ю Джунхъёк делает себе пометку быть аккуратнее с осветленным парнишкой, что начал работать в следственной группе не так давно. Им только поклонников серийных убийц не хватало…

Взгляд мужчины скользит по спине Ким Докчи, и он хмурится.

- …ты похудел.

Его спутник чуть оборачивается, приподнимая одну бровь.

- Да? – ернически тянет он. – Не замечал за собой.

- Ты стал хуже питаться? – Джунхъёк смотрит на тонкую талию человека перед собой, и ему не нравится то, что он видит. У него отменная память, а потому он точно может сказать, что Ким Докча определенно потерял несколько килограмм за этот месяц.

Темные глаза его оппонента чуть щурятся, и следователь ощущает смутный укол беспокойства, который его не подводит:

- Джунхъёк-а заметил, надо же…

- Не зови меня так.

- Ах, да, конечно. Прости, прости, - сотрудник морга со смешком машет рукой, но Джунхъёк знает эти интонации, знает эти движения, и мысленно дает себе несильную затрещину в бессильном раздражении на самого себя. – Всё время забываю, что следователю чужды сантименты.

- Я не это имел ввиду…

- Конечно. Касательно потери веса, у меня просто нет аппетита в последнее время, и-…

- Ким Докча, - высокий мужчина в черном плаще аккуратно цепляет судмедэксперта за плечо – правое, потому как он отлично знает, что шрам от ранения еще не зажил, пусть и перестал кровоточить. – Ты прекрасно знаешь, что дело было не в тебе.

- Я в курсе, - брюнет издаёт клёкочущий смешок, несильно хлопает его по пальцам, намекая отпустить, но Джунхёк лишь сжимает крепче: он замечает в глубине чужих глаз легкое раздражение. – А следователь Ю знает, что такое «поддразнивание»? Нет? Тогда этот Ким рекомендует ему полистать словарь.

- Ким Докча.

- Прекрати повторять моё имя так, словно это какой-то экзотический сорт ругательства, - Докча хлопает его по пальцам сильнее, и в этот раз Джунхъёк отпускает, смотрит исподлобья. – Я не злюсь. Это была дурость с моей стороны, пытаться высказывать внимание кому-то вроде тебя, - почему-то это цепляет: не ранит, но царапает. - И я отлично понимаю, когда нужно признавать свои ошибки и принимать их, - мужчина слегка пожимает плечами, ну, преимущественно правым плечом, и следователь хмурится.

- Это не было ошибкой…

- С твоей стороны – нет. С моей же было, - Ким Докча хмыкает, поправляя на себе пиджак. – Кроме того, - он щурится. – Не думай, будто я не знаю, почему ты внезапно зачастил ко мне в морг.

Ю Джунхъёк поджимает губы, отводит на миг взгляд в сторону – лишаясь возможности увидеть, как мрачнеет лицо его оппонента.

…всего на секунду, оно становится похожим на посмертную маску, которую только сняли с лица трупа.

- Мне нечего добавить к тому, что я рассказал тогда. «Лжеранговый» не говорил со мной, но это явно был мужчина, судя по движениям и скорости – молодой и явно спортивный. Все его действия были точными и отточенными. Также, он определенно наблюдал за мной какое-то время, поскольку точно знал, что я буду в том переулке один, - Ким Докча выдыхает, устало и с легкой неприязнью тянет: - Ты не сможешь вызнать чего-то нового, если этого «чего-то» просто не существует.

- …ты не договариваешь.

- Прости?

- Ты не договариваешь, - Ю Джунхъёк поворачивается к Ким Докче, всматриваясь в черты его лица – вновь расслабленные, отражающие лишь то, что нужно на данный момент: недоумение и легкое раздражение. – Определенно было что-то еще.

Докча пару мгновений смотрит на него, будто лишившись дара речи. Неосознанно его ладонь ложится на грудь: именно туда, где находится наиболее глубокая часть шрама. Губы судмедэксперта слегка дергаются.

…и какая-то частичка Ю Джунхъёка шепчет, что ему не надо было начинать этот разговор.

- О? И что же это могло бы быть? Задушевные разговоры с маньяком посреди ночи о методах аутопсии? Может, до нападения – неспешная прогулка по ночному городу, а что, звучит романтично. Или же… – уголки рта Ким Докчи медленно приподнимаются в подобии ухмылки, его голос сочится ядом, набирающим силу; Ю Джунхъёк не сомневается, что тот видит, как с каждым словом он дергается всё сильнее. – Возможно, следователь Ю считает, что «Лжеранговый» оставил меня в живых намеренно?

- Ким Докча!

Тишина жадно поглощает отзвуки рыка. Судмедэксперт и следователь смотрят друг на друга в полумраке коридора, глаза в глаза, и Докча отворачивается в сторону первым, поджимая губы.

- Если ты полагаешь, что это была милость с его стороны, то заблуждаешься, - цедит он сквозь зубы, игнорируя то, как вскидывается при его словах Джунхъёк – но молчит, продолжая слушать через «не хочу». – Всех прочих «Лжеранговый» разделывал уже после их смерти. Меня же… - пальцы стискивают ткань рубашки на груди сильнее. – Ты сильно заблуждаешься.

- Докча…

Джунхъёк невольно смягчает голос, делая небольшой шаг ближе к брюнету, однако замирает, заметив, как тот отстраняется.

- Всё, что я могу сказать, так это что «Лжеранговый» двигался слишком быстро и чересчур плавно, - худощавый мужчина перед ним привычно быстро возвращается к равнодушию, словно щелкая выключателем внутри себя. Джунхъёка всегда это поражало: создается ощущение, будто Ким Докча способен манипулировать собственными эмоциями. – Откровенно говоря, в первые мгновения я и вовсе подумал, что это не человек, - сотрудник морга кидает на следователя чуть насмешливый взгляд. – Но об этом я тоже уже не раз говорил, разве нет?

- В подобное сложно поверить…

- Я и не прошу, чтобы мне верили. Но тогда возникает вопрос, Ю Джунхъёк, чего же ты от меня тогда еще хочешь? Я уже рассказал тебе всё, даже свои домыслы, над которыми любой другой посмеялся бы... Слушай, я действительно не понимаю, чего ты добиваешься.

Ким Докча слегка пожимает плечами, выглядя равнодушным. Мужчина напротив него стискивает кулаки.

Он привык доверять своей интуиции.

…и эта интуиция нашептывает, упорно, раз за разом, что Ким Докча умолчал о чем-то важном.

- Я провожу тебя до дома, - Джунхъёк говорит это с таким видом, будто уже всё решено, игнорируя ошарашенно вытянувшееся лицо Ким Докчи. Тот отшатывается, стоит ему угрожающе сделать шаг вперед.

- Что?.. Нет! С чего бы тебе это делать?

- Всегда есть вероятность того, что «Лжеранговый» попытается закончить начатое.

- Закончить?.. А тебя, блять, не смущает, что было уже две жертвы после меня?

…и обе стопроцентно убиты, да.

Откровенно говоря, Ким Докча на фоне всего этого пополняющегося мертвого списка «Лжерангового» и правда сильно выделяется.

Ю Джунхъёк поджимает губы. Он прекрасно знает, о чем думает Хан Суён, отстраняя Докчу от текущего дела и ограничивая его контакты со следствием. Его даже слегка мутит от такого понимания мыслей этой женщины.

Ким Докча – единственный выживший, да, но он же – тот, на кого со временем будет обращено всё больше внимания, если количество жертв серийного убийцы увеличится. И, возможно, поэтому на тощего мужчину из морга в их следственном отделе уже начинают коситься.

- Ты в любом случае у него явно еще под колпаком, - упрямо произносит Джунхъёк, на что получает возмущенный вдох.

- Да бога ради! Если бы он хотел, то убил бы меня уже давным-давно, тебе на радость! – не выдерживает Докча, и Ю Джунхъёк ощущает себя так, словно ему дали под дых. Что-то внутри болезненно тянет, но мужчина заставляет себя это игнорировать, рыча сквозь зубы:

- Ким Докча…

- Да, да, это моё имя, что нового скажешь? – судмедэксперт разворачивается на каблуках и, чеканя шаг, шествует к выходу, игнорируя следователя позади себя. – Последнюю жертву нашли всего пару дней назад, серьезно! Ты про «Лжерангового» ничего не услышишь еще как минимум две недели. Так что, - достигнув двери, Ким Докча оборачивается, выставляя палец перед собой, - будь добр, не следуй за мной повсюду, как особо злобный питбуль, ладно? Спасибо большое!

Дверь хлопает за худой спиной, отрезая Ким Докчу от молчаливо стоящего посреди пустого коридора Ю Джунхъёка, что стискивает кулаки. Лишь спустя несколько минут следователь беззвучно выдыхает и, сунув руки в карманы плаща, неохотно начинает идти к выходу.

…уже гораздо позже его накроет осознание, что будет ощущаться, словно вылитая за шиворот ледяная вода.

…откуда Ким Докча взял такие определенные сроки – две недели?

---

В его квартире пахнет едой.

Обычно это не то, что должно вызывать настороженность. Это естественно – по возвращению ощущать аромат приготовленной пищи, слышать голос с кухни, который приветствует тебя и зовёт поспешить переодеться.

…но только, если ты живешь не один.

Ким Докча поджимает губы. Он медленно ставит портфель на пол, лениво снимает обувь. Его движения – неторопливы и неспешны.

…спешить некуда, спешить бесполезно.

Мужчина стягивает с себя пиджак, расстегивает первые две пуговицы рубашки. Под ткань проникает прохладный ветерок – окно в зале открыто, оставлено проветрить помещение, в котором обычно всегда затхлый воздух, пропитанный горьковатым ароматом быстро завариваемого кофе.

…Докча точно помнит, что закрыл окно по уходу на работу этим утром.

Он кидает пиджак на кресло и старательно делает вид, что не заметил, как тот скользит в сторону – не из-за треклятой гравитации, на которую было бы так удобно всё свалить. Хотя, почему «было бы»? Он с готовностью принимает именно это объяснение: да, гравитация, ничего страшного, потом подберет с пола, привычное дело.

…это вовсе не чья-то когтистая рука, сплетенная из теней, что вешает его пиджак на вешалку, нет.

Ким Докча входит на кухню, щелкает выключателем. Его взгляд замирает на накрытом столе, освещенном электрическим светом лампы. На тарелке лежит впечатляющей горкой хе с кусочками мяса, рядом – исходящая паром чашка с чаем. Сделав глубокий вдох, мужчина садится за стол и берет в руки палочки для еды.

…он старается не думать, что за мясо использовано для приготовления этого блюда.

Сложно не обращать внимания на насыщенный вкус. Это действительно восхитительно, Докча с готовностью признает этот факт, но…

Но.

Его плечи бережно поглаживают.

…особенно аккуратно касаются левого.

- Всё еще болит?

Докча глотает кусок, что лишь чудом не встает ему поперёк горла. Он качает головой из стороны в сторону. Над его головой раздается урчащий смешок.

- Хорошо…

Чужие пальцы забираются под рубашку, касаясь углубления шрама. Это прикосновение – оно наполнено нежностью, но Ким Докча на миг прикрывает глаза не поэтому.

- Он прав. Ты похудел.

Его собеседник устраивает подбородок на его макушке, вздыхая.

- Это нормально на данном этапе, но… Я не могу не переживать.

Докча тянется за чашкой, чувствуя, как печёт нагретая поверхность керамики подушечки пальцев. Нёбо обжигает при глотке, однако он даже не замечает этого.

Мужчина позади него продолжает, касаясь шрама на груди Докчи с ненормальной нежностью:

- Две недели, да? Думаешь, наших запасов хватит именно на столько? Быть может, ты и прав, но мне нужно кормить тебя лучше…

Ухо брюнета обжигает чужим дыханием.

- Гораздо лучше, чем это делал бы тот ублюдок.

Ким Докча отпивает из чашки еще раз, не решаясь говорить что-то ни «за», ни «против». Мужчина за его спиной удовлетворен его молчанием: он продолжает поглаживать грудь судмедэксперта, тихо мурча что-то себе под нос. В отражении чая Докча способен различить нечеловечески красивое лицо этого существа, что прильнуло к нему сзади. Пурпурные глаза, светящиеся в полумраке, чуть щурятся, когда тот, кого люди в страхе зовут «Лжеранговым», ловит Докчу за подглядыванием и кокетливо подмигивает.

- Ешь. Я знаю, что тебе нравится, как я готовлю, хоть ты и всегда молчишь во время ужина.

…и ему снова нечего на это сказать.

Поэтому Ким Докча подхватывает палочками еще один кусочек легкого и кладёт его в рот, неспешно пережевывая, пока существо позади зарывается носом в его волосы, довольное его аппетитом. Что ж, мелькает у Докчи мысль.

Кажется, он обманул Ю Джунхъёка.

…похоже, следующую жертву «Лжерангового» найдут куда раньше.