Огромные стеллажи, заполненные аккуратными рядами книг – это не то, что он ожидал увидеть, но именно это он и видит. Тянущиеся ввысь и вдаль полки, образующие громадный лабиринт, в котором без труда можно потеряться, если не иметь проводника.

Благо, у Джинву он есть.

Беллион, гигантская фигура которого кажется такой чужеродной на фоне стеллажей, прижимает свои сияющие крылья ближе к себе, словно в опасении повредить бесчисленные полки. Его обычно спокойное лицо отражает смесь смущения и неловкости, слегка искажено призрачной виной – и теперь Сун Джинву прекрасно понимает причины подобного.

Они знали.

Они все – все воины Эшборна, его предшественника – знали о «Сиятельном Избраннике» первого Теневого Монарха.

Джинву слабо улыбается, глядя на Беллиона, и тот поспешно отводит глаза в сторону, горбясь.

Они знали – и молчали.

«Мы не могли пойти против приказа, мой cеньор…» таким был скомканный ответ Беллиона, как и многих других, что в тот миг встали перед ним на колени, признавая свою вину. Через их связь Охотник ощущал это: ощущал острую тоску и плохо скрытое желание вновь увидеть того, кто всегда стоял рядом с их правителем, и отчего-то это заставляло молодого мужчину нервничать.

Такая горечь, такая грусть…

Было ли это нормально?

Сун Джинву уже давно знает, что Теневой орде чужды эмоции, что были обыденными для каждого существа, пока то являлось живым. Обернувшись Тенями, они теряли свои былые привязанности, сохраняя самые крохи, желая лишь служить своему Монарху и нести его волю и славу по всем мирам.

И теперь осознание, что их первое за очень долгое время желание связано с тем созданием, что укутано в звездный покров, жалит Джинву.

Он хочет увидеть его своими глазами – того мужчину, чей облик был так тщательно и ревностно укрыт даже в воспоминаниях; показанного лишь мельком, со спины, в момент, когда бывший возлюбленный его предшественника покинул это мироздание, ускользнув куда-то за его грань. И – он может поклясться в этом – старые воины Эшборна испытывали зависть по отношению к Беллиону, когда молодой Монарх приказал именно ему сопроводить его в скрытые чертоги «Сиятельного Избранника».

Это одновременно и забавно, и печально.

…он так любим ими, верно? Этот человек, окруженный золотым сиянием неизвестных текстов.

И вот, Джинву здесь.

В этом месте, которое он не может назвать иначе, как «Библиотекой».

- Значит… он обитает именно тут? – Джинву подходит ближе к одному из стеллажей, то ли из дерева, то ли из камня. Корешки книг поблескивают позолотой, и он различает цифры, вычурно прописанные черным по золоту: «349».

| Да, мой сеньор… | Беллион склоняет голову ниже, говорит тихо, словно опасаясь привлечь чье-то внимание, хотя лабиринт стеллажей пуст и тих. | Это его святая святых… |

- Что это за место?

| …Сиятельный Избранник звал его «Четвертая Стена».|

- Четвертая Стена… - задумчиво повторяет вслед за Тенью Джинву, протягивая руку и касаясь корешка одной из книг. Он ожидает увидеть пыль на кончиках пальцев, а потому в итоге довольно сильно удивлен. Золоченная кожа чуть слышно скрипит под его прикосновением: словно её лишь недавно протирали, бережно и любовно.

| Да. Но… Сиятельный Избранник упоминал, что с недавних пор он не общается с ним. |

Охотник замирает.

- “Не общается с ним”?..

В этой формулировке есть нечто… неправильное.

| Да. Сиятельный Избранник говорил, что Четвертая Стена был его первым и самым верным союзником, и опорой. Но после того, как они покинули свой изначальный дом, Четвертая Стена говорил всё меньше и меньше с Сиятельным Избранником, | Беллион изо всех сил старается быть полезным, припоминая все детали давних бесед. | В итоге, к тому моменту, как повелитель нашел Вас, мой сеньор… Сиятельный Избранник и Четвертая Стена уже не могли общаться. |

Сун Джинву медленно поднимает голову, всматриваясь в темноту над их головами. Это не похоже на свод потолка – он может разглядеть смутные вспышки и мерцание, и это порождает у него странные ассоциации с ночным небом, что затянуто пеленой туч.

Смутная догадка пронзает его сознание.

- Это место… было живым?

| Мой сеньор… Это место и сейчас живое. |

Беллион склоняет голову еще ниже.

| Вы чувствуете? |

Чувствует ли он?..

Сун Джинву хмурится.

Такое нельзя не почувствовать.

Но Джинву не смеет звать это… «жизнью».

Оно за гранью этого слова. Нечто не бессмертное, но вечное; то, что будет существовать бесконечно, пока сама Вселенная не обратится в ничто.

…и, на краткий миг, его это пугает.

Как новый Теневой Монарх, Джинву знает – нет ничего поистине бессмертного. Даже его собственное существование может быть прекращено, а ведь он является олицетворением конца, воплощением смерти, всеобщего финала. И всё же, всё же…

То, что прячется тут, то, что обитает тут – оно вечно. Хочет того оно или нет, но – его существование будет длиться бесконечно, тянуться бесчисленные эоны.

Вечность.

Джинву не может подобрать более подходящего определения к тому, что он ощущает.

Более того, стоило им пересечь грань миров и очутиться тут, как его не покидает ощущение чужого пристального взгляда, нет… взглядов. И, как минимум от одного из незримых наблюдателей, исходит довольно ощутимая агрессия.

Был ли «Сиятельный Избранник» единственным обитателем этой «Библиотеки», или же тут и впрямь есть что-то еще? Тот ли «Четвертая Стена», о котором говорил Беллион, наблюдает за ним с такими вот откровенно кровожадными намерениями, или нечто иное?

Джинву не знает.

Поэтому он настороже.

Мужчина постукивает пальцем по корешку заинтересовавшего его фолианта, того самого, с наименованием «349». На миг ему чудится, что угроза из глубин лабиринта стеллажей становится чуть ощутимее.

- Хозяин этого места не спешит показываться, - Джинву играет голосом, добавляя немного разочарованных интонаций. Беллион искоса поглядывает на него.

| Сиятельный Избранник никогда не выходил первым ни к нам, ни к повелителю. |

Он признается в этом, словно ребёнок, нечаянно разбивший чашку. Это даже мило.

- И Эшборна это устраивало? – Джинву всё еще никак не привыкнет к тому, что он и Эшборн отныне одно целое. Ему легче, нет, удобнее по-прежнему разделять их существование.

| Повелитель… любил бродить по лабиринту Библиотеки, | неуверенно отвечает на это Теневой воин.

Палец Джинву, постукивающий по корешку фолианта на полке, на миг замирает.

- Х-ха…

Значит, Эшборна не беспокоили столь агрессивные взгляды в спину? Или на него просто никто здесь так не смотрел?

Сун Джинву поджимает губы.

Эшборну… в отличие от него были тут рады?

…это неприятное осознание.

Молодой Монарх неслышно выдыхает и вытягивает заинтриговавший его том с полки. Книга – обложка совершенно черная, отделана сусальным золотом, с узорчатыми массивными углами – кажется небольшой, но тяжело ложится в его руки. Несмотря на почти не тронутый вид, она ощущается часто читаемой, и Джинву кажется, что он способен прочувствовать остаточное тепло чужих пальцев, недавно касавшихся обложки.

Помедлив, мужчина открывает фолиант-…

Пытается открыть.

Книга рычит на него.

Сун Джинву застывает, немигающе глядя на это.

Плотные страницы слегка подрагивают. Это вызывает странные ассоциации с цепным псом, что дергает верхней губой, показывая клыки. По черной коже обложки будто пробегает дрожь – как если бы упомянутый цепной пес ерошил шерсть на загривке. И рычание… оно не звучит, не вслух, но Джинву способен его услышать.

“Не трогай” - ”Положи на место”- ”Убери руки”.

Весьма красочный и доступный посыл.

- Ты ему не нравишься.

Книга в руках Сун Джинву замирает, всего на краткий миг, после чего рычание в голове Джинву неописуемо меняется мягким урчанием. Вместо цепного пса – ластящийся к рукам кот, что приметил хозяина. И пусть этот котяра явно из числа дворовых разбойников, что способны без труда придушить даже бойцовского петуха, сейчас он так ласков, что это даже пугает.

И Джинву не нужно оборачиваться, чтобы увидеть того, кого с такой радостью и готовностью признаёт фолиант в его руках. Он знает этот голос-шелест. Слышал его в воспоминаниях Эшборна, проникся им, сроднился с ним.

И он не оборачивается.

Чуть опустив голову, Теневой Монарх стоит на месте, пока тишину лабиринта стеллажей нарушают легкие неспешные шаги. Прикрыв глаза, он наблюдает за возникшей в его поле зрения рукой – болезненно тонкой, с хрупким запястьем и так ярко просвечивающими сквозь нежную кожу венами – что забирает у него подрагивающий от нетерпения том и ставит обратно на полку, напоследок проведя кончиками пальцев по корешку.

В полной тишине звучит шелест: массивный Беллион встаёт на одно колено, приветствуя того, кто вышел к ним из полумрака Библиотеки.

| Сиятельный Избранник… | - и Джинву без труда слышит сдержанную радость в рокочущем голосе командующего.

Его взгляд по-прежнему прикован к чужой руке, кто сжимает край полки обманчиво хрупкими пальцами.

- Уже нет, - шелест звучит так, будто хозяин Библиотеки посмеивается, но его голос, он мягкий и теплый: - Давно не виделись, Беллион. Я рад, что у тебя всё хорошо. Как остальные?

Джинву старается не обращать внимания на то, что его обходят вниманием. Равно как и на то, как болезненно тянет в груди из-за легкого, спокойного отрицания прозвучавшего обращения.

По своей связи с Тенью Сун Джинву ощущает неуверенность Белиона, словно тот не знает, можно ли ему вот так беседовать с обитателем этого измерения, пока господина игнорируют. Но молодой Монарх ничего не говорит по этому поводу, и Беллион осторожно отвечает:

| Они тоскуют, Сиятельный Избранник. |

- Это не продлится долго.

Джинву поджимает губы. Он не отводит глаз от белых пальцев хозяина Библиотеки: подмечая, как тот слегка постукивает указательным по полке.

…хозяин Библиотеки явно нервничает.

| Сиятель-… |

- Имя, Беллион. У меня есть имя, и ты его знаешь.

В этот раз чужая неуверенность на задворках сознания ощущается куда более отчетливо. Джинву всё еще не вмешивается.

| …господин Ким Докча. |

…Ким Докча.

Это имя оседает где-то внутри звездной пылью, алмазной крошкой.

- Видишь? Это не трудно, - шелестящий смешок разносится по проходу, и Сун Джинву прикрывает глаза. Он чувствует движение неподалеку от себя. Слышно легкое похлопывание ладони по металлу, и воображение без труда рисует, как фигура в белом плаще панибратски утешает разнервничавшегося Теневого бойца. – Всё хорошо, Беллион. Не нужно быть таким зажатым.

| Но, господин… |

- Полагаю, ты привёл своего повелителя сюда по его прихоти?

Определенно: это неприятно, когда тебя вот так игнорируют, но Джинву готов немного потерпеть. Он лишь чуть поворачивается в сторону шелестящего голоса, отчего-то не осмеливаясь взглянуть на того, чей облик в памяти Эшборна постоянно был скрыт за звездным маревом.

| Э-это… | - о, в дрогнувшем голосе Беллиона слышится отголосок легкой паники. Смешок хозяина Библиотеки теперь куда отчетливее, чем в предыдущий раз.

- Кто из вас рассказал ему, Беллион? – существо, отмеченное вечностью, тянет слова вкрадчиво и одновременно тягуче. Словно дьявол, что понемногу выясняет у будущей жертвы его потаенное желание.

Только у дьявола могут быть настолько обольстительные интонации, и это так сильно разнится с тем, что видел Джинву в воспоминаниях Эшборна, что на мгновение даже порождает диссонанс. От мягкости и болезненно-щемящей нежности, что сквозили в каждом слове звездного создания в осколках памяти, не остается и следа – есть лишь непривычное кокетство и странно волнующее поддразнивание, оплетающие душу словно виноградные лозы, которые не позволяют вырваться.

| Господин Ким Докча… |

- Нет, нет, ты прав, - не давая Теневому воину и шанса что-то сказать, воркует хозяин Библиотеки. – Вы бы не стали ничего говорить… По своей воле ни один из вас не вмешался бы в жизнь вашего сюзерена, - этот мужчина, Ким Докча, явно играется с его несчастным вассалом, и по связи Джинву ощущает непередаваемую гамму эмоций, захлестывающих бедного Беллиона. – Тогда остается лишь один вариант.

Джинву слышит шорох плотной ткани. Ему не стоит большого труда представить, как мужчина в белом плаще подходит к нему ближе.

- Многоуважаемый Теневой Монарх удовлетворил своё любопытство? – шелест старых страниц звучит совсем рядом. Джинву чувствует на себе чужой взгляд, спокойный и пристальный, и закусывает внутреннюю сторону щеки.

В реальности… это совершенно другое.

Он ожидал отголосков печали. Быть может, неловкости. Возможно, легкой ностальгии по тому, чего не было между ними, но что было между «Сиятельным Избранником» и Эшборном?..

Но это…

Это абсолютно отличается от любых ожиданий.

Сун Джинву поворачивается в сторону шелестящего голоса, открывая глаза.

Ким Докча, он повторяет это имя про себя. Ким Докча.

Он видит его. Да, теперь он видит его.

Кто-то настолько же привычно-обыденный, насколько и невообразимо-чуждый. Создающий точно такое же ощущение, какое возникло бы у человека, если б тот поднял голову к небесам и увидел рассекающий яркую дневную лазурь неба шлейф Млечного Пути, яркий и искрящийся. Или же, как если бы матросы опустили глаза к бушующим адским волнам океана в шторм, но были поражены обилием сияния неведомых существ, рыб и кораллов, что наполнили бы пугающе-прекрасным очарованием обычно скрытую по мгле бездну.

Нечто невозможное, но столь близкое, практически на расстоянии вытянутой руки…

Вот что за существо стоит сейчас перед ним.

Мужчина - на голову ниже Джинву, в белом плаще поверх черных рубашки и штанов, самых обычных, какие можно найти в любом магазине одежды – слегка улыбается, и от этой улыбки у Теневого Монарха бежит дрожь вдоль позвоночника. Темные глаза чуть щурятся, искрятся звездной россыпью по радужке, и на мгновение Джинву видит нимб из вереницы золотистых текстов, из-за которого черные с серебристыми прядями волосы хозяина Библиотеки будто бы светятся.

Ким Докча. Ким Докча. Ким-…

- Докча.

Джинву произносит это неосознанно. Чужое имя срывается с его губ и словно зависает в воздухе, прежде чем опасть звездной пылью и исчезнуть.

Он не отводит взгляда от “человека” перед собой, и черное сердце бьется в его груди, словно желая проломить ребра. Человеческое сердце отвечает ему, с запозданием, с заминкой, но при этом - с пугающей готовностью.

Что это?..

Почему?..

- Докча, - повторяет Джинву, как если бы пытался распробовать это слово на вкус.

Звездные глаза мужчины раскрываются чуть шире, но почти сразу же вновь щурятся, и Сун Джинву чувствует, как его слегка дёргает от внезапного ощущения надвигающейся опасности.

О.

О…

Это будет не просто, узнать, что именно было в прошлом, что стоит за всеми этими тайнами, которые оставил после себя Эшборн в своих воспоминаниях. Определенно, это будет совсем не просто.

Этот “человек”, Ким Докча… Мягкость, нежность и ласковая забота – это лишь часть него. Та часть, которую Эшборн показал ему в отрывочных воспоминаниях, и Джинву действительно злится в этот миг на своего предшественника.

…но в то же время – он полон предвкушения.

И Сун Джинву щурится, отражая коварный прищур оппонента, прежде, чем дёрнуть тигра за усы:

- Мой звездный свет.

Он успевает ощутить вспышку почти что суеверного ужаса со стороны Беллиона по их связи сюзерена и вассала.

А потом его щеку обжигает пощечина.