Мика в образ вошёл как по щелчку пальцев – раз и походка, уверенная, пружинистая, вдруг стала развязной, бёдра завиляли, плавно покачиваясь, на лице появилось немного мечтательное, легкомысленное выражение, даже глаза заблестели по-другому, томно стреляя из-под полуприкрытых век. 

- Эй, морду попроще сделай, повеселей, – прошептал, не размыкая растянутых в улыбке губ.

Берт цыкнул:

- Буду лыбиться как идиот, Ер с порога всё поймёт. 

Столица встретила их привычным утренним затишьем окраин, туманом, который становился более густым и холодным с приближением осени, и звучащей вдалеке перекличкой редких охранных отрядов, предусмотрительно переведённых в другие районы. Мика о последнем накануне долго трепался с кем-то в своей голове, давая указания. Их офицеру, после того как навешают лапши на уши, нужно было дать максимум свободы – ничто и никто не должны были навести на мысль, что за ним следят. Пусть спокойно обойдёт всех заинтересованных в предложении Хана, объяснит ситуацию, пригласит на встречу; ну или, если не сам, то гонца отправит.

Берту не нравился ни план, ни его исполнение. Слишком много лишних движений. И если приглашение членов совета на поляну далеко за пределами столицы можно было оправдать желанием разоблачить всех и сразу, то кривляние Мики, снова строящего из себя слабого на задок омежку, явно было лишнее. Лучше б как перед Ханом показал свою сущность, демонстрируя серьёзные намерения. 

В голубом домике, неприметно стоящем среди тускнеющей зелени сада, было так же пусто, как и в начале лета, когда Берт зашёл в него, предвкушая интересное задание. Возвращаться, в свете произошедших событий, оказалось более чем странно.

Сой-Ер хранил непробиваемое хладнокровие – упёршись локтями на стол, переплёл пальцы, внимательно разглядывая Мику, пока тот самозабвенно тараторил, кося под восторженного дурачка. По его виду невозможно было понять, верит ли он хоть одному произнесённому слову. 

- Здорово же? Да? Здорово? – спрашивал Мика, демонстрируя недавно полученную метку как знак достигнутого с Ханом взаимопонимания.

Ер безразлично мазнул по ней взглядом и прервал:

- Зовут его как? 

- Что?

- Как зовут Хана? – терпеливо повторил чёрный кот.

Берт, молчаливо топчущийся у окна, замер. Он предупреждал, что у заговорщиков наверняка есть оговорённая система связи или условное слово, по какому они опознают своих. Но это был именно то, где оставалось надеяться на счастливый случай и импровизацию.

Мика отпустил ворот кофты.

- Мишшшша, – протянул, хихикая, – Мишка его зовут.

Кажется, ответ офицера удовлетворил – он расслабленно откинулся на спинку стула, меняя напряжённую позу в которой оставался с самого их появления, и, наконец, удостоил внимания Берта.

- Брось свои пантерьи штучки, – рыкнул тот, ощущая, как от осторожно окутывающей прощупывающей ауры поднимаются волоски. – Не будь мне резона в этом участвовать, я бы тут не торчал.

- А он есть?

Берт осклабился:

- Всегда хотел специальным отрядом управлять.

Не сложно было соврать – просто представил, а за что бы он мог продаться, допускай в принципе такую возможность, за что можно было бы рискнуть шкурой. Получалось никак не меньше, чем за офицерский чин. Или место в новом совете с полным обеспечением и всеми сопутствующими привилегиями.

Ер хмыкнул удовлетворённо:

- А ты не дурак, смотрю, замахнулся-то… Ладно, устрою я чего Хан хочет. Где и когда? 

Уходил из дома Ера Берт с облегчением. Свою задачу он выполнил, теперь дело было за соглядатаями, незаметно приставленными к каждому члену совета, и отряду модов под предводительством ещё одного сына тайсёгуна – Хэ-Риоты, который укрывался в назначенном месте, ожидая приказа от Мики. Берту оставалось только протянуть до вечера, когда всё закончится, и пойти заявить о своём намерении покинуть службу. 

Поведение Ера внушало некоторое опасение – слишком тот легко попался на обман. Берт думал, будет труднее, ожидал от чёрного кота большего недоверия и въедливости, но тот согласно кивал на Микино щебетание о «подвинем немного дядьку, буду самым первым главным котом-омегой в совете». Пообещал только с Ханом потолковать лично по поводу самоуправства, потому что такие важные решения как знакомство с союзниками не должны приниматься в одиночку и сваливаться ему на голову неожиданно. 

Ожидание затягивалось. Солнце уже почти коснулось верхушек деревьев, растя длинные холодные тени, и надежда, что хоть кто-то появится, таяла вместе с его светом. Мика нервно нарезал круги по неприметной, выбранной для встречи полянке. Берт впервые видел его таким взвинченным. Не злым, не азартно-возбуждённым, а по-настоящему волнующимся. Похоже, сейчас он не играл.

- Это же нормально, что они задерживаются? – голос звучал глухо.

- Угу, – Берт поднялся с трухлявого пня и потянулся, хрустя суставами. – Было бы, спроси ты пару часов назад… Никто не придёт. Ер нас раскусил. Позови того, с кем ты там в голове болтаешь, узнай, как прошла слежка. 

Он хотел сказать это уже давно, но сдерживался, ожидая, пока омега сам придёт к такому решению. Тот недовольно рыкнул, огляделся по сторонам, прислушиваясь, чтобы убедиться, что вблизи кроме них двоих никого. Мысленное общение было недолгим – не прошло и минуты он перетряхнулся, возвращаясь в нормальное состояние.

- Ну? – мог и не спрашивать. Вытянувшееся лицо омеги говорило само за себя.

- Ищейки потеряли Ера. Его нигде нет. Он не ходил к членам совета, не отправлял гонцов. Даже домой не заглянул после того, как мы ушли. Он… просто удрал… Взял и удрал.

Вид у Мики, немного удивлённый, будто он не хотел верить полученной информации, быстро стал несчастным. Губы дрогнули, кривясь. Мика опустил голову и неожиданно громко всхлипнул, отворачиваясь. 

Берт закатил глаза. Утешать неожиданно пустившего сопли омегу не тянуло, но злорадство, охватившее, как только понял, что план на самом деле провалился, сменилось раздражением. Терпеть не мог слёзы.

- У нас не было шансов. Я сразу сказал, что ничего не получится… Домой идём?

- Да иди ты куда хочешь! – зло огрызнулся Мика. 

- Ага. Обязательно

Задерживаться Берт не стал. У него была возможность вернуться к себе домой до полуночи. Конечно, там теперь пыльно, нетоплено и нечего жрать, но идея ночевать под открытым небом, когда можно поспать в кровати, его не прельщала. Оставить омегу одного среди леса он не боялся – такой за себя сможет постоять, тем более, наверняка пойдёт к поджидавшему в засаде отряду, отпустить котов со своего бесполезного поста. 

Мика нагнал его быстро, испугав бесшумным появлением, и перед тем как разойтись каждый в сторону своего дома предупредил холодным голосом.

- Не покидай столицу пока не отчитаешься.

**** 

Поспать нормально не удалось. Полночи тигр крутился, ища удобную позу, прислушивался к ставшей непривычной тишине, придремал только под утро и то приснилась какая-то муть. 

Образ Сой-Ера, разозлённого до бешенства, нападающего на него в полу-форме, рыча и брызжа слюной из распахнутой клыкастой пасти, ну никак не способствовал отдыху. Себя Берт в этом полузабытьи почему-то воспринимал слишком маленьким по отношению к чёрному коту, почти хрупким, хотя на самом деле ни ростом, ни комплекцией нему не уступал. Он отмахивался, непослушными руками, отступал, падал и, неловко поднимаясь, снова отступал, пока громкий стук не вернул в реальность.

В дверь колотили. Берт ожидал, что на допрос его вызовут, но не так скоро и уж точно не лично Хэ-Риота.

- Мика у тебя?

Вопрос, заданный чёрным котом, откровенно обескуражил. 

- С чего бы ему тут быть?

- Ну, вы вроде вместе ушли вчера… 

- И что? – Берт фыркнул пару раз и, не сдержавшись, заржал: – ты ещё скажи, я ему нравлюсь.

Это было нелепо. Заносчивый омега вел себя как последний придурок, ни во что не ставя его мнение и при каждом удобном случае напоминая, кто из них главный. Довольно оригинальный способ выказывать свою симпатию, страшно представить, что было бы, если Мика Берта невзлюбил. 

Риота заглянул через плечо, словно на самом деле ожидал увидеть Мику.

- И в чём, интересно, это проявлялось? – поинтересовался Берт, смахивая выступившие слезы.

- Может в том, что твоя подстреленная туша не гниёт где-то в полях, а его первая серьёзная работа из-за этого коту под хвост пошла? – альфа развернулся и, сунув руки в карманы, направился к калитке.

Берт сплюнул. Хотел крикнуть в спину – нехрен тут ходить всяким выскочкам и тыкать тем, о чём он и не просил – но неуютное чувство нарастающего беспокойства, появившееся вместе с легкой головной болью, захлопнуло рот. 

- Мы здесь расстались, – сказал, спускаясь с крыльца, – куда потом попёрся не знаю. Нагуляется, вернётся... Да что ему моднотому сделается? 

Риота оглянулся через плечо.

- Мика не мод. Он родился таким.

О подобном Берт никогда не слышал. 

- Ладно… И есть разница?

- Да. Он слабее и уязвимее, чем кажется.

Берт не нужно было уточнять – сразу вспомнилось, как омеге поплохело после впечатляющего представления на подворье Хана. Десять минут смертоносного контроля против нескольких часов бессилия – сомнительное преимущество. 

- Кто его неразлучник? – Справиться через него о нахождении Мики было бы быстрее и логичнее, чем ходить искать по дворам.

- Никто.

- Не понял, – он же точно видел, как омега общался с кем-то мысленно. 

- И не поймёшь.

Берт цыкнул. Конечно, куда уж ему, тигру недалёкому. Мелькнувшее желание помочь с поисками растворилось. Пусть идут лесом – и Мика с его недо-супер-способностями, и его заносчивые братья, и его дядька, не искоренивший проблему на корню, когда была такая возможность.

Он пересёк двор, топча выросшую выше колен траву, вытащил из сарая бочку, пристроил её и натаскал воды из ближайшего колодца. Хотелось помыться. По-хорошему бы баню затопить, но Берту было лениво. Позже, может к вечеру, сейчас обойдётся холодной и наведается к соседям на завтрак – у самого-то в доме шаром покати.

Он склонился над бочкой, зачерпнув пригоршню, плеснул себе на лицо. Но вместо освежающей влаги как сухой землёй осыпало, запорашивая глаза. Берт закашлялся, отшатываясь, и, запнувшись, завалился на спину. По щекам, с рук и подбородка текла каплями прозрачная вода – а он размазывал её, пытаясь избавиться от ощущения осевшего на коже толстого слоя пыли.

На какое-то мгновение – пара секунд не больше чем дважды моргнуть – небо с бегущими по нему кудрявыми облачками пропало, сменившись тёмным, покрытым паутиной потолком. Затхлый плесневый запах ударил в нос, перебивая аромат отцветающего разнотравья. Едва видимая знакомая дымка сгустилась над головой, складываясь в виде оскалившейся морды Сой-Ера.

Берт полу-морфнулся, пружинистым прыжком поднялся на ноги – не был уверен в том, что именно сейчас произошло, но послание понял однозначно.

- Риота! – Берт бросился со двора в проулок.