— Знаешь, о чём я думаю, Монтилье? — немного сдавленно произнесла Инквизитор. Впрочем, это было не удивительно: остроухая служанка старательно затягивала на ней кожаный корсет.

— Нет, никакую парадную броню вы на бал не наденете, — холодно отрезала Жозефина, вычеркивая что-то из прикреплённого к планшетику списка. — Поздно.

— Да брось, она ж достаточно для такого пафосная, — гномка невольно хрипнула: эльфийка дёрнула слишком резко, из-за чего тугая ткань вдавилась в шрамы на спине чуть сильнее, чем должна. — И сидит много лучше…

— Цветик мой, вы в ней смотритесь, как мужчина-солдафон, — произнесла развалившаяся тут же на софе Вивьен, вокруг которой порхал ласточкой визажист. – Вы – леди Инквизитор, на балу вы должны сиять подобно огню, а не ходить строем.

По всему виду бедной гномки становилось ясно — леди из неё получилась бы с натяжкой столь огромной, что никакой корсет бы не помог.

— Ладно, ладно, поняла я, — фыркнула она, кивком благодаря служанку за работу. Та спешно поклонилась и удалилась восвояси: с остальным Вестница Андрасте могла справиться и сама.

— Так, здесь всё в порядке. Прошу прощения, мне нужно проследить, как идёт подготовка у остальных, — Жозефина грозно бросила взгляд на мадам де Фер, мол, «вы единственная здесь, кто может присмотреть, чтобы Инквизитор не натворила невесть чего», и ретировалась следом за эльфийкой.

Едва за ней хлопнула дверь, гномка тяжело выдохнула и точно бы ссутулилась в привычной манере, если бы не корсет. Она покрутилась перед зеркалом, поправила немного съехавшие плечи:

— Ну что? Как я вам?

— Крайне строго, — протянула Вивьен, бросив быстрый взгляд на её чёрное с красным закрытое полукольчужное платье, — даже мрачно. Вы выбрали неудачные цвета. Я бы на вашем месте сделала платье белым. В тон вашим волосам, глазам и коже. И без кольчуги, с юбкой попышнее.

— Чёрный и золотой — цвета Инквизиции, — Кадаш натянула на правую руку тёмно-серую перчатку. — Чёрный и красный — цвета её лидера. Кольчуга для защиты, а также показатель нашего статуса военной организации. А слишком пышная юбка потребует каркас и скуёт движения.

Она бросила кислый взгляд на стоявшие в углу лодочки. Как Жозефина ни старалась, а поставить очень низенькую Вестницу на высокие тонкие каблуки не получилось: пытаясь сделать шажок, та тут же падала с грохотом шкафа.

— Мадам де Фер, можно попросить вас об услуге?

— Да-да? — Вивьен придирчиво рассматривала себя в зеркальце, пока рядом нервно потел визажист.

— Не говорите леди Монтилье о том, что я сейчас сделаю.

Чародейка коротко кивнула и жестом показала бедняге-визажисту, что довольна его работой. Тот, приторно улыбаясь, ретировался восвояси. Едва дверь закрылась, гномка полезла в стоявшую неподалёку дорожную сумку, которую незаметно оставила затягивавшая её служанка, и вытащила оттуда объёмный свёрток.

Брови Вивьен поползли вверх, когда она увидела, как Вестница достаёт из него штаны и свои боевые сапоги с поножами.

— Варварство! — фыркнула она. — Цветик мой, я понимаю ход ваших мыслей, но вы же будете бренчать так, что леди посол моментально обо всём узнает!

— Она не узнает, — загадочно улыбнулась Кадаш и посмотрела на висевшую на спинке второй софы сегментированную под чешую металлическую накидку и лежавший под ней наруч-перчатку с когтями.

— Ах, да, ваше «отвлечение»… — протянула Мадам де Фер, переводя взгляд с предметов на видимые даже под платьем мускулы Инквизитора.

— Я, конечно, могу и лодки надеть, — та почесала сломанную переносицу и, плюхнувшись на софу, начала бесцеремонно стаскивать колготки с покрытых шрамами ног, — да только чуйка подсказывает, что на балу, на котором корифеевы прихвостни будут убивать Императрицу, драка тоже будет.

— Вы не беззащитная девочка, — чародейка грациозно села, отточенным движением разгладив чёрно-золотое платье, — ваши… новые способности не требуют каких-либо брони или оружия.

— Я с ними ещё осваиваюсь, — избавившись от колготок, Вестница шустро натянула штаны, — перестраховка не повредит. Не поможете?

Скривившись, Вивьен ловкими пальчиками ослабила корсет. Гномка подпихнула под него брюки и удовлетворённо кивнула.

— Служанка вас плохо затянула, — съязвила чародейка, от души вправляя шнуровку обратно под сдавленный «кряк» Инквизитора.

— А вы, похоже, вжали мой пресс в шрамы на спине, — хрипнула та.

— И как же вы в этом танцевать собрались, позвольте узнать? — закатив глаза, всё же сжалилась над ней Мадам де Фер, подраспуская тугую удавку и кивая на поножи.

— Да запросто, — Кадаш немного ошалело пощупала талию, «поправила» грудь, казавшуюся в платье ещё пышнее, чем обычно, после чего спрятала лодочки и колготки в сумку, где ранее лежало обмундирование. — В походах же много двигаюсь, привыкла уже. Да и юбка длинная, пошита, чтоб всегда ноги скрывать. Заметят, только если слишком подол подниму. Или сяду на полный шпагат.

— А вы умеете?

— Не-а, — она плюхнулась обратно и принялась натягивать обувь.

— Наколенники и шпоры лучше снять.

— Да, точно, — кивнула Инквизитор после небольшой паузы, обмотав левую ногу портянкой и запихнув ту в сапог, — благодарю за совет, Мадам де Фер.

Не успела она разобраться с одной ногой, как дверь резко распахнулась и внутрь ворвался ни кто иной, как Дориан Павус собственной персоной. Его укладка была безупречнее обычной безупречности, а расшитый золотом мундир загадочно мерцал при свечах.

— Каффас, Хивэл, ну ты где?! — гневно воскликнул он, но тут же поубавил злости, увидев Вестницу, замершую над торчавшим из-под платья военным сапогом.

— Не говори Жозефине, — попросила та севшим голосом, глядя на мужчину ошалевшими круглыми глазами.

— Не поверишь! — Дориан захлопнул дверь и сделал то, до чего не додумались женщины: закрыл ту на засов. — Кассандра попросила меня о том же самом, делая то же самое!

— Ох, замечательно, — кисло скривилась Вивьен, поправляя вычурный головной убор перед зеркалом.

— Чего вы так боитесь леди посла? Она же такая милая, — мужчина бесцеремонно плюхнулся на одну из соф, скрестив ноги.

— Когда дело доходит до балов, — Кадаш приступила ко второму сапогу, — Жози превращается в зверину, которая по упёртости превосходит даж' меня, — она кивнула на лежавший рядом наруч. — Я едва уговорила её дать мне надеть вот это на руку с меткой.

— Чудесно, — Павус похлопал по висевшей у него на поясе сумке. — Давай уж побыстрее. Меня ещё ждёт война с твоими лохмами.

— Дориан, душенька, вы принесли то, о чём я просила? — Вивьен крутилась перед зеркалом, поправляя то один элемент платья, то другой.

— Ну разумеется, я принёс! — фыркнул мужчина.

Пусть эти двое постоянно и собачились по поводу и без, когда дело доходило до моды, они были поразительно единогласны. Инквизитор, уже закончившая с поножами, встала, проверяя, как те прячутся под юбкой. Затем быстро надела и пристегнула перчатку с наручем, набросила на плечи грустно звякнувшую накидку и, наконец, обречённо села на стоявший в отдалении от соф стул.

— Ладно, давайте, я готова, — покорно произнесла она, чувствуя, как всё внутри сжимается от предстоящих действий со стороны магов.

Дориан зашёл ей за спину и провёл по растрёпанной шевелюре расчёской.

— Дыхание Создателя! Когда ты причёсывалась в последний раз? — фыркнул он, глядя на оставшиеся на зубчиках белые пряди.

— Сегодня утром, — выдохнула Вестница, чувствуя, как щиплет места, где раньше росли её несчастные волосы.

— «Пригладить пальцами» не равно «причесаться», мой цветик, — Вивьен уже маячила перед ней с чудовищного вида набором щипчиков. — Прикройте глаза, мне нужно придать форму вашей моноброви.

— Моноброви?! — возмущённо рыкнула Кадаш, чувствуя, как Павус выдирает ей расчёской ещё несколько прядей.

Чародейка прищурилась, буравя взглядом гномью переносицу.

— Ох, примите мои извинения, — как-то разочарованно выдохнула она, — вы постоянно хмуритесь, из-за чего от игры света иногда кажется, что… Впрочем, не важно, ваши брови всё равно нужно подправить.

— «Стрелки» по бокам не трогать. — сухо приказала гномка. — Они семейные…

И вот, спустя долгих минут двадцать, бедная Инквизитор рассматривала себя в предоставленное зеркальце и, судя по её взгляду, едва сдерживалась, чтобы не прибить обоих магов на месте. Дориан зачесал её короткие волосы слишком уж гладко и сдобрил таким количеством спиртового раствора для их сдерживания от растрёпки, что голову натурально жгло, а нос щипало от запаха и желания пойти напиться в хлам. Несчастные же брови, ранее гордые и заметные, после выщипки от Вивьен стали настолько тоньше, что практически сливались с кожей.

— Просто накрасьте мне губы, — прошипела Инквизитор, глядя, как мадам де Фер достаёт огромную палетку.

— Цветик, у вас ужасная… — начала было чародейка, но была перебита рыком.

— Тени и подводка не нужны, — Кадаш прикрыла левое веко, демонстрируя, что оно и без того тёмное от клейма, — румяна и пудра тоже, — она ткнула себя прямо в шрамы, пересекавшие правую щёку, намекая на возможное раздражение, — тушь в топку – мои глаза и так кажутся больше, потому что ресницы седые. Остаётся только рот. Да и вообще, под маской никто ж нихрена не увидит.

Мадам де Фер, явно обидевшись, невозмутимо вздёрнула свои аккуратные бровки, после чего бережно засунула палетку обратно в принесённую Павусом сумку и, в последний раз крутанувшись перед зеркалом, гордой грациозной походкой ушла прочь. Без сомнений, она собиралась наябедничать Жозефине про поножи.

— Надо же! — воскликнул Дориан. — Змея хотела в кои-то веки сделать доброе дело, но была жестоко отвергнута! Ну ты даёшь, Инквизитор!

Кадаш потёрла выщипанные наполовину брови.

— Просто накрась меня по-нормальному, — прохрипела она, — а то я реально взорвусь и разнесу этот хренов Халамширал, как тот маг киркволльскую церковь.

— Ты никогда не красилась? — он финальным аккордом с какой-то притворной пафосностью водрузил на проспиртованную голову инквизиторскую диадему и весьма аккуратно расправил мягкую подкладку под металлом.

Гномка невольно коснулась клеймённой шрамированной щеки.

— Не люблю, когда моё лицо что-то трогает, — хмуро произнесла она.

— Можешь довериться мне, — Павус прошёл к сумке и достал из неё алого цвета помаду, — обещаю, что буду нежен, как ласковый утренний бриз.

— Эт' который с моря и ужасно щипает всё солью? — хмыкнула Инквизитор, глядя, как он присаживается напротив.

— Вот умеешь же ты всё испортить, — фыркнул маг. — Приоткрой-ка ротик…

Он и правда аккуратно и быстро провёл по её губам, даже будто не задев «украшавший» те относительно небольшой рубец.

— А теперь не слизывай и сделай ртом вот так, — движение было похоже на странное желание поцелуя. — Вуа-ля! Готово!

Они прошли к зеркалу, и Кадаш завороженно замерла, глядя на своё отражение. На неё смотрела властного вида суровая дама, совсем не похожая на её обычный облик взъерошенной широкоплечей коротышки.

— Ну? Что думает Её Инквизиторство? — хитро улыбнулся Дориан.

— А что, выгляжу внушающе, — словно в трансе протянула Вестница, невольно приосаниваясь, — и старше лет на двадцать.

— Эх, жаль, маска всё испортит, — выдохнул Павус.

— Испортит, это точно. Может, ну её?

— Жозефина тебя убьёт.

Гномка издала неопределённый нервно-агрессивный звук, тихо выругавшись.

— Что ж, леди Инквизитор Кадаш, — Дориан в изящном издевательском реверансе протянул ей руку, — позвольте-с пригласить вас на танец до леди посла Монтилье и остальной Инквизиции.

— Премного благодарю, господин магистр Павус, — поклонилась она в ответ, притворно закатывая глаза и вкладывая свою широкую ладонь в его, чуть поуже, — я с удовольствием подарю вам несколько па, дабы не заставлять миледи Монтилье ждать.

И с пафосно-серьёзными лицами они покинули комнату, едва сдерживая пробиравший обоих смех.