Как же прекрасна полная луна, особенно когда вокруг неё собираются ночные облака и создают в её свете подобия гор. Серые вершины гор, которые так хочется рассмотреть поближе, но их никак не достать.
Он сидит на подоконнике и смотрит в небо, любуясь ночью через стекло. Нет, он не боялся, что его заметят и выгонят. Больше всего он боялся взрослых.
— Кагекао!
Какого-либо окрика было достаточно, чтобы испугать его до полусмерти.
Да, Кагекао боялся мира. Но когда рядом оказывался Кай, весь этот страх пропадал бесследно. Просто он был для Каге другом, а может быть, даже чем-то большим... вроде родственника. Родственника, которого у него никогда не было.
«Почему же... почему меня так тянет к нему?» — думал Кай, наблюдая за Кагекао издалека. Он давно заметил, что тот перестал разговаривать, да и общаться после того инцидента с ядом было как-то страшно.
Убийца растёт...
Но дело было в том, что надзиратель не умер. Это и пугало — начинались разборки и поиски того, кто это сделал. Кай волновался не столько за себя, сколько за Кагекао...
***
Он ничего не ел с самого утра. Молчаливо ковырял ложкой ячневую кашу и делал вид, что над чем-то старательно думает. Впрочем, это только казалось: его глаза незаметно бегали по сторонам. Он пугался любого резкого движения, а каждую попытку поговорить с ним воспринимал в штыки.
Кагекао и сам не понимал, что же в нём меняется, что происходит. Прежде добрый и отзывчивый, теперь он казался злобным и замкнутым.
Из-за того, что как-то раз Кагекао попытался рассказать о своей боли кому-то из «новых знакомых», его грубо оборвали, сказав: «Сам виноват! Нечего было воровать жратву!» Каге в ответ лишь промолчал и опустил голову. Но ведь мало кто знал, почему он так делал — ему не хватало пищи. Организм никак не хотел мириться с вечным голодом.
Но, боясь, что та самая боль повторится, Кагекао перестал воровать. Да, это лишило его сна, но та боль, что сделал ему надзиратель... Не хотелось, чтобы это повторилось.
***
— Тебе всё ещё больно? — осторожно поинтересовался Кай, сидя на кровати. Кагекао лежал рядом, глядя куда-то в сторону и поджав ноги к животу.
— Да... — тихо ответил он. — Очень больно...
Кай с сочувствием на него посмотрел, потому что не знал, чем помочь. На ум приходила только забота, но Каге не привык к ней...
— Есть какие-то планы? — спросил парень.
— Да. Я сбегу. Обязательно сбегу.
— Когда?
— Сегодня. Если не получится, то завтра. Можно даже во время прогулки, хотя это опасно...
Во взгляде Кая возникло недоумение. Каге всё так же продолжал смотреть в сторону, но теперь он молчал, и нельзя было от него добиться ни слова.
Кай протянул к нему руку и аккуратно погладил по плечу. Кагекао, поначалу не поняв этого жеста, дёрнулся и хотел вскочить, но почти сразу осознал, что это прикосновение не чужого человека.
— Не бойся...
Каге вытянул руки вперёд и поднялся, таким образом садясь на кровать. Теперь Кай смотрел ему прямо в глаза и продолжал ласково гладить, рассматривая. Худенькие плечи, выпирающие рёбра, затравленный взгляд... Весь вид этого мальчика вызывал только сочувствие. Маленький, одинокий и такой несчастный ребёнок.
«Не понимаю... Почему никто не стремится его понять?.. Почему самых хороших, самых добрых и милых никогда не ценят, а грубые и жестокие живут в своё удовольствие?!»
***
Прогулка. По привычке, Кагекао отстал от своей группы и принялся рассматривать участок, потихоньку идя вперёд. Деревья, деревья, много деревьев; кусты, зелёная трава... колючая проволока. Этот предмет портил всю красоту природы, и Каге аккуратно поддел её двумя пальцами. Твёрдая, толстая, холодная, эта проволока словно бы одним своим видом говорила: тебе нельзя туда...
За стеной шумел город. Щебетали птицы, весело крутясь на ветках и перелетая туда-сюда. Как же Кагекао завидовал им! Летят, куда хотят, едят, сколько хотят, веселятся, и никто не запрещает им ничего!
Желание покинуть детский дом возросло с новой силой. Мальчик подобрал с земли камушек и кинул его в стену. Но как? Как это сделать? Если никто не сбегал отсюда при нём, то как продумать план так, чтобы его потом никто не смог найти?.. Да и стоит ли так рисковать? Вдруг там, за стеной, опаснее, чем здесь? Хотя... Каге решил, что хуже уже не будет.
Солнце заслонила туча, и стало мрачнее. Кагекао остановился. Только сейчас он понял, чего именно хочет.
Что же там, за этой серой стеной? И зачем она здесь стоит? Как будто люди, работающие в этом детском доме, хотят что-то скрыть от детей, чтобы потом просто выпустить их, выбросить из своей жизни и больше не вспоминать. Тысячи детей так оказываются брошены... Каге, просунув руку между колючками проволоки, провёл по стене ладонью и почувствовал её холод, неровности, каждый камешек.
По рассказам Кая он понимал, что его ждёт такая же участь, как и большинство выпускников: улица, ноль процентов опыта и, конечно же, куча денег, которые в скором времени просто растратятся. Детей не учили ими пользоваться...
— Зачем? Зачем я здесь? — прошептал он, уже много чего планируя. — Быть может, сейчас?..
— Эй, чего ты там застрял? Замечтался, что ли? — послышался насмешливый оклик со стороны. Кагекао вздрогнул и неуверенно оглянулся. К нему направлялся какой-то незнакомый мальчик, на вид постарше. Отступив назад, Каге с тоской и страхом посмотрел на него.
— Что тебе от меня нужно? — спросил он, на что мальчик улыбнулся.
— Возвращайся давай. Ты отстал.
— А если я не хочу? — равнодушно возразил Кагекао, и тут же ему в живот прилетел твёрдый кулак. Он даже не попытался сопротивляться. Только качнулся, ничего не сказав в ответ. Ещё одной драки не хотелось, ведь всегда во всём обвиняли почему-то его, хотя он не умел драться по-настоящему и никогда не был зачинщиком...
Соперник стоял в недоумении. Чёрт, почему он даже не защищается? Сдохнуть хочет?
— Эй, — сказал он, — так неинтересно.
Кагекао ничего не ответил, а развернулся и пошёл в другую сторону. В этом и было его превосходство — делать вид, что сильный. Да ну его ко всем чертям.
Но сам Кагекао знал, что слабак... Еды не хватало, сна тоже, и каждый день одно и то же, одно и то же. Любому надоест так жить.
«Кажется... У меня есть ещё план...»
***
— Почему ты здесь сидишь?
Неожиданный вопрос. По голосу Каге сразу понял, кто это был.
— Оставь меня в покое, пожалуйста, — монотонно произнёс мальчик, не поворачивая головы. Нет, друг не ушёл. Тихие, осторожные шаги, и вот — он стоит рядом, совсем близко. Стоит только повернуть голову, и он прижмёт к себе, обнимет, потреплет по волосам.
Кагекао совсем не хотелось этого сейчас. Так как в его голове назревал план побега, он думал над тем, стоит ли бросать Кая на произвол судьбы. Ведь вряд ли он согласится сбежать отсюда. Единственный вопрос — где они будут жить и зачем вообще сбегать — не мог иметь однозначного ответа. Скорее всего их ждёт подвал или помойка.
Но ведь свободы им не дождаться до восемнадцати лет...
— Каге.
Он оглянулся и ничего не сказал. Зачем убеждать друга в том, что он наотрез отказывается делать?
— Скажи мне... Ты действительно собираешься сбежать?..
— Я же сказал, — немного грубо ответил Каге, — мне надоело здесь жить, это место просто омерзительное. Ты думаешь, что я буду молча терпеть?!
Друг отвёл взгляд в сторону. Вот упрямец, не хочет даже думать.
— Понимаешь, нужно что-то менять! — не собирался замолкать Каге. — Нельзя же вот так сидеть на месте и покорно ждать, пока тебя не выбросят из этого дома! Хотя, это место даже домом называть не хочется. Не похоже.
— Думаю... ты прав... — еле выдавил из себя Кай, не понимая, можно ли возразить такому напору правды и злости. — Дом — это то место, куда ты стремишься, чтобы оказаться в безопасности... Так ведь?
Каге с тоской на него посмотрел, и парень тут же всё понял. Их взгляды встретились — два печальных одиночки . Но у порога скрипнул пол, и оба взгляда перевелись в сторону двери.
— Д-Джек?.. — вздрогнул Кай. Выражение его лица поменялось на обеспокоенное.
— Прости, я... просто подслушивал.
Каге замер от неожиданности. Впервые он слышал, чтобы Джек извинялся и тем более вёл себя... так странно.
— Я пришёл сюда не для того, чтобы застукать вас в обсуждении запретного и опасного плана, — продолжил парень и засунул руки в карманы, начиная подходить ближе. — Я помогу.
— Что-о?! — удивлению обоих не было предела.
— Ни один из вас не знает детский дом так, как я. Поэтому ваш план, у таких несведущих, окажется дерьмовым.
Кай выдохнул. Он давно знал грубую речь Джека, и такие слова его успокаивали. Поравнявшись с ними, синеглазый произнёс: «Дайте листок. Я вам многое покажу».
План этого здания Джек знал прекрасно. Взяв карандаш, он схематично набросал на листке все коридоры первого этажа. На другой стороне — участок.
— Видишь, вот... — он показал на одну часть рисунка и обвёл её карандашом. — Это место охраняется не так, как остальные. Ты можешь там пройти только тогда, когда тебя никто не видит, то есть — ночью. А вот здесь... — Джек перевёл остриё в другую сторону, — наименее опасно. Там только собака, и больше никого. Понимаешь?
Кагекао кивнул и смутился.
— Почему... Почему ты нам помогаешь? — неуверенно спросил он. — Мы же... враги? Ты сам частенько бьёшь меня... А сейчас... почему?
Джек обернулся на дверь, проверяя, нет ли там никого, и повернулся обратно.
— Понимаешь, мелкий, — прошептал он, — я и сам... когда-то был таким же, как и ты, тоже хотел сбежать. Много раз уже я изучал эту территорию, составляя планы, а потом... просто передумал... меня остановили... В общем, я здесь остался. И если ты хочешь сбежать... — Джек наклонился к его лицу, — сожги за собой все мосты.
— А я знаю, почему ты остался, — по-доброму хихикнул Кай.
— Тшшш! — зашипел Джек, со злостью посмотрев на него. — Заткнись! Заткнись, чёрт подери!
— Ладно, ладно... — всё ещё улыбался тот, — не беспокойся об этом.
— С-спасибо, Джек... — тихо сказал Каге.
— Не за что. Забей. — Джек вдруг стал серьёзным. — Забирай этот листок с собой и сделай так, чтобы его не видел никто, понял? Никому не говори и не показывай! А иначе... — Джек провёл пальцем поперёк своей шеи, взгляд его стал пронзительным, как лезвие ножа. Мальчик снова робко кивнул. Свесив ноги с подоконника, он аккуратно свернул листок и сунул в карман джинсов.
— Никому не покажу... Обещаю!
— Вот и хорошо. — Парень как-то неумело и хмуро улыбнулся. — Удачи.
***
Не сомкнуть, только бы не сомкнуть глаз... Одеяло уже не так манит к себе. Подушка слишком твёрдая. Кровать тоже. Сон не идёт, хотя усталость чувствуется сильная.
А сейчас — тишина. Кагекао тихонько переполз к краю кровати, опустил ноги на пол и встал. Аккуратно, стараясь не скрипеть, открыл дверь и проскользнул в коридор — никого. Куда же теперь? К собаке? Или туда, где нет никого? Каге подумал, что собака наделает шуму, но и убежать там будет намного легче... Впрочем, пофиг.
Выйдя через другую дверь, обогнув те места, где стояли камеры, он оказался на улице.
Осталось только выйти.
«В темноте я вижу прекрасно. Осталось только выйти с этой территории. А потом — бежать. Бежать без оглядки. Поверить не могу, что этой ночью меня ожидает свобода...»
Он остановился неподалёку от того самого сторожевого угла, где на цепи спала небольшая лохматая собака, которая сразу же показалась беглецу омерзительной. Бурая свисающая с боков шерсть свалялась и висела клочьями. Неухоженная, словно всеми забытая собака.
Кагекао пригнулся к земле и мелкими шагами направился к стене, чтобы забраться на неё и перелезть. Но, дойдя до неё, он вспомнил про колючую проволоку, ту самую, что он видел сегодня на прогулке. «Дело дрянь... Постараюсь не напороться».
Так же, как и в прошлый раз, Каге подцепил проволоку одной рукой и поднял. Но она скрипнула, и собака, мгновенно подняв голову, зарычала. Мальчишка испугался и только успел отскочить в сторону, как собака бросилась на него и хрипло залаяла, промахнувшись. Каге снова попытался проникнуть за проволоку, но тут она настигла его, повалила на землю, придавила лапами и вцепилась ему в шею... Но тот успел дёрнуться влево, и удар клыками пришёлся в плечо.
Раздался истошный крик боли. Он изогнулся дугой, с трудом отодрал от себя собаку и, истекая кровью, бросился к стене. Она коротко гавкнула и снова залилась громким лаем.
Кагекао запрыгнул на стену и выпустил когти, стараясь не упасть и не поцарапаться. Выше, выше, не обращая внимания на боль в плече; собака внизу продолжала лаять, поскуливать и крутить хвостом. Каге оглянулся и залез на самый верх стены. «Так, главное — спокойствие. Чё-ёрт, как же больно!..»
Он сел, чтобы передохнуть. Лёгкий ночной ветерок обдувал его тело и трепал угольно-чёрные волосы. Всё-таки лето на дворе, не надо сидеть дома. А прогулки по расписанию.
В одном окне детдома загорелся свет, стало быть, кто-то услышал крики и лай. Кагекао решил, что не стоит долго здесь оставаться, и смерил на глаз расстояние до земли — три с половиной метра.
Резко оттолкнулся, спрыгнул со стены и болезненно приземлился на асфальт, ударившись коленом. Зашипел, подорвался с места и бросился прочь со всех ног, в темноту неизвестного города. Внезапный прилив адреналина добавил сил, и Кагекао даже сам удивился... Откуда только взялись эти силы, эта скорость! Казалось, он никогда в жизни так не бегал.
Ещё один забор, за ним — дорога. Мальчик с разбегу запрыгнул на метровое бетонное основание и зацепился обеими руками за железные ржавые прутья решётки, похожие на колья.
Дорога была не особо широкой, промежуточной, но ночью по ней очень часто проезжали машины. Светили фонари, светили фары, вывески на зданиях; Кагекао выждал момент, после чего перелез через забор и спрыгнул на дорогу. Вроде машин нет, да и свет не особо попадал туда, где он стоял. Быстро, без оглядки перебежал её и тенью скрылся среди тёмных зданий.
Как же долго ты ждал этого, несчастный! Что ж, вперёд и с песней...