"Не летать, Руби! Это жульничество!".

"Нет, если ты тоже можешь летать!".

"Никто не будет летать в твоей следующей команде, и мы согласились играть честно".

"Я думала, что ты здесь веселая".

"Веселая по сравнению с кем?".

"Ну, мама не в счет, потому что она моя мама, тетя Лена умная и серьезная, Алекс крутая, поэтому ты веселая. И если ты веселая, мы можем немного изменить правила футбола, так что можно играть в полете!".

"Хорошо, Руби, ты меня подловила", – игриво ворчала Кара: "Но ты знаешь правила: не летать над линией деревьев и не бросать мяч слишком сильно в обычных людей". Испуганный крик раздался позади, прерывая её речь.

"Извини, тетя Лена", – робко пробормотала Руби.

"Обе ноги на земле", – слегка наругала Кара, направляясь к Лене: "Я не хочу попадать в неприятности с твоей мамой".

Руби проворчала что-то в ответ, и Кара услышала, как её ноги коснулись земли; она вернётся в воздух достаточно скоро, этот ребенок полон энергии. Они много тренировались, это помогало Руби овладеть способностями, и Кара чувствовала себя лучше, делая с ней что-то хорошее и безвредное.

"Ты в порядке?", – спросила она, подходя к Лене.

"Отлично", – ответила Лена с легкой улыбкой: "Он едва задел меня, я была просто удивлена".

"Можно я пока посижу с тобой?".

"Конечно", – сказала Лена, похлопывая рядом с собой на крыльце и поправляя одеяло на плечах, когда оно заскользило при движении: "Тебе не нужно спрашивать".

"Ты читаешь", – сказала Кара, указывая на книгу на коленях Лены, теперь закрытую, со страницами, аккуратно отмеченными закладкой.

"Не совсем. Просто думаю".

"Ну, тогда твоё читающее лицо очень похоже на задумчивое выражение лица".

"У меня нет задумчивого выражения лица", – пробубнила Лена, надуваясь.

"Есть!", – рассмеялась Кара: "У тебя взгляд вдаль, и вот такие нахмуренные брови".

"Я уверена, что выгляжу не так", – ответила Лена, отмахиваясь в направлении Кары, но всё ещё смеясь над выражением лица девушки.

"О чем ты думаешь?", – Кара подтолкнула, подвигаясь ближе, пока их плечи не соприкоснулись: "Если ты хочешь поговорить об этом".

Лена вздохнула, колеблясь в течение короткой секунды, что не ускользнуло от Кары, хотя она и не указала на это. "Просто о ЛюторКорп. И создании чего-то хорошего с моим именем. Я последняя. Отец мертв. Лекс в психушке, в безумии кричит на охранников на острове Страйкер. И Лилиан скоро присоединится к нему. Я последний Лютор. Может, это что-то значит".

"Ну", – мягко сказала Кара: "и что бы ты хотела сделать?".

"Я думала о ребрендинге и превращении наследия Лютор во что-то хорошее. У меня есть идеи, вещи, с которыми я возилась, даже наше лекарство от рака, если ты согласна, конечно. Я могла бы сделать так много хорошего. Каждый актив Лютор окажется у меня в руках. Нет ни одного варианта возвращения в Метрополис, но у меня будет здание в Нэшнл Сити. Если я с этим справлюсь, Сэм уже согласилась быть моим финансовым директором. И ты могла бы также работать со мной, направить в хорошее русло свой гениальный разум, я сделаю тебя главой НИОКР, если хочешь".

"Ты много думала об этом", – ответила Кара, надеясь, что сможет скрыть свою полуправду, надеясь, что Лена не заметит, как её желудок, сворачивается при упоминании о возвращении в Нэшнл Сити. "Это хорошие идеи", – сказала она "И, да, я была бы этому рада".

Лена заметила, потому что, конечно, разве могло быть иначе, она наблюдала за Карой столько же, сколько и Кара наблюдала за ней, изучала её тон, наполняла память тонкостями её выражений, пока попытка что-то скрыть от неё не стала ничем иным, кроме глупой идеи. Она с любопытством подняла бровь, мягко побуждая Кару продолжать, и Кара не смела молчать.

"Но я не уверена, что готова вернуться в Нэшнл Сити".

"Конечно, Кара. Нам не нужно уезжать прямо сейчас. И ты всегда можешь присоединиться ко мне позже, у нас есть время".

"Спасибо" Но я не уверена, когда я буду готова, не уверена, что вообще когда-нибудь буду готова, вот что хотела сказать Кара. Я не уверена, что могу уехать, но не хочу быть без тебя, не хочу быть там, где тебя нет, это слова, которые пытались пробиться сквозь губы: "Теперь расскажи мне больше о том блестящем изобретении, которое ты собираешься сделать в первую очередь", – так она, в конечном итоге, сказала.

***

Кара не хотела этого делать, не хотела отстраняться, изолировать себя, но всё равно поступила именно так. Время не двигалось быстрее после признания Лены, потому что оно неизменно, тик и так не звучало быстрее; тем не менее, для Кары всё ощущалось иначе.

В следующие две недели Лена совершила три поездки в Нэшнл Сити, встречалась с адвокатами, искала квартиру; Алекс совершила четыре, она вернулась из последней поездки с новым официальным званием и весной в её уже менее вялых шагах. Сэм принимала необходимые меры для перевода Руби в частную школу в Нэшнл Сити. Она больше не собиралась ходить в среднюю школу Мидвэйл, где уроки проходили в плохо изолированных спешно построенных комнатах с картонными стенами, в которые она отказывалась входить. Вместо этого Руби играла в футбол на двух ногах с Карой, и встречалась с Ли за горячим шоколадом.

Время, которое Кара не проводила с Руби, она тратила на помощь в восстановлении Мидвэйла, перевозила тяжелые грузы с помощью притворных усилий и организовывала пожертвования для пострадавших. В дни, когда Кара вообще боялась приближаться к кому-либо, она летала кругами вокруг Земли, пока усталость не проникнет в кости, и она сможет спать рядом с Леной, не боясь причинить вред. В одну ночь, когда она не могла уснуть, Кара построила целую новую библиотеку и пожертвовала её городу как Супергёрл; это её единственное официальное появление со времен Нэшнл Сити.

Она не скрывала своих чувств, не лгала о психическом здоровье, обещала говорить и делиться, но с течением времени всё больше и больше чувствовала себя обузой, мешая всем двигаться вперед, она стала экспертом в отклонении вопросов. И через некоторое время, брови Алекс застыли в постоянном хмуром выражении, беспокойство появлялось в её глазах каждый раз, когда она смотрела на сестру. Несколько раз она предлагала отодвинуть то, что она до сих пор называла "их" переездом в Нэшнл Сити, несколько раз Кара уверяла, что в этом нет необходимости. И она не лгала, она действительно пыталась прийти в состояние, в котором сможет последовать за ними. Это просто сложно.

Сложно, потому что Нэшнл Сити теперь наполнен большим количеством плохих воспоминаний, сложно, потому что Нэшнл Сити напоминал Каре обо всём, чем она больше не является, сложно, потому что Нэшнл Сити – город Супергёрл.

Так что она улыбалась, отмахивалась от беспокойства, делала упражнения до изнеможения и позволяла Лене цепляться за неё, как коала, в постели, которая стала общей. Днями и ночами Кара сглаживала морщинку на лбу, успокаивая Лену обещаниями, что с ней всё будет в порядке, и перенаправляя разговоры на научную тему.

Они гуляли по пляжу, возились в импровизированной лаборатории, спрятанной в сарае в саду, после обеда играли в карты и ели овсянку на завтрак; этого почти достаточно, чтобы убедить Кару, что она могла это сделать, потому что в Нэшнл Сити также есть пляж, и у них будет совершенно новая лаборатория, они всё ещё смогут играть в карты, и если (когда) они вместе переедут, будут есть овсянку, пока ей не надоест.

Это почти сработало. Кара упаковывала вещи вместе со всеми, в последний раз навестила миссис Майкл в больнице, сложила книги обратно в коробки, включая некий комикс о Супергёрл, от которого у неё не хватило духа избавиться, она собрала удобную одежду для вождения, и даже предложила взять на себя первый этап поездки.

Затем наступило раннее утро понедельника, и Кара не смогла заставить себя сесть в машину.

Салон автомобиля сжался, и когда Кара представляла себя в Нэшнл Сити: она зла и залита кровью, напугана и опасна. Путешествие перенесли на вторник, а затем на среду. К четвергу Кара сказала им просто ехать без неё, что последует за ними через несколько дней, ей просто нужно больше времени. Лена категорически отказывалась, протесты Кары пресекла Алекс.

Они как прежде гуляли по пляжу, Лена устроила рабочее место в гостиной, Алекс управляла ДЭО по телефону, Элайза готовила любимую еду Кары, и они долго говорили о посещении друг друга, когда снова окажутся в разных местах, её земная мама верила в то, что она не может колебаться, даже на секунду. Но в следующий понедельник Лене позвонили со срочным делом, и им пришлось уехать, Кара стояла на дороге, её сумки вернулись в комнату, слабое обещание, что она присоединится к ним через неделю или две, снова и снова звучали для ушей Лены.

Как ни странно, дышать стало легче, когда они уехали. Кара не рада этому, но это факт. Большая часть давления, которое она оказывала на себя, упала с плеч в тот момент, когда внедорожник Сэм исчез из поля зрения. Это длилось всего минуту, а затем её дыхание задержалось в горле, и что-то влажное скатилось по щеке; Кара плакала. Элайза помогла вернуться в дом и позволила свернуться калачиком на диване с чашкой чая, которая совсем не помогала согреть холод в груди. Требовалось собрать все силы, чтобы не сдаться, когда Кара получила смс в виде смайлика с одним сердцем от Лены, она поняла, что Лена передала водительское место Алекс в соответствии с ранее оговоренным планом. Любимые люди уезжали от неё, и Кара слишком слаба, слишком бесполезна, чтобы последовать за ними.

В первые несколько ночей Кара плохо спала, простыни пахли Леной, но кровать беспощадно опустошала её; и ночные кошмары, бесконечные ночные кошмары. Когда она просыпалась с тлеющим потолком и дымом в своей комнате, то рада, что находилась в ней одна. Они звонили друг другу каждый вечер, разговаривая до поздней ночи, пока Лена не засыпала от усталости. Она посылала фотографии новой квартиры, две из них Кара поставила на прикроватную тумбочку: лежанки Крипто в углу гостиной и вида с балкона; и множество селфи, в офисе, погребённом под горой бумаг, и в один из дней, фото в постели, с тенями под глазами и пустой стороной кровати, которая предназначена Каре. Это то, что зажгло в ней первую искру, это первое, что эффективно помогало бороться со страхом возвращения в Нэшнл Сити. Не их многочисленные телефонные звонки, не обнадеживающие слова Элайзы, не просьбы Руби о партнере по футболу, не сообщения Алекс из ДЭО, а изображение Лены с пустой половиной кровати. Здесь было место для неё, будущее, и ей нужно бороться, чтобы привести свою голову в порядок и присоединиться к Лене.

Кара возобновила утренние пробежки, стараясь не дать ногам, регулярно утопающим в земле, удерживать её, она помогала в Мидвэйле, управляя новой библиотекой каждый день после обеда, медитировала и молилась, прося у Рао сил и смелости. Кара делала всё по книге, надеясь, что будет утро, когда она проснётся, и не обнаружит новые дыры в потолке, что наступит день, когда ей не придётся сознательно настраивать мир вокруг, чтобы быть в состоянии идти дальше. Будет момент, когда она закроет глаза и увидит что-то, кроме Максвелла Лорда, исчезающего в её руках. Кара думала, что каждый телефонный звонок последний, и что на следующий день она будет менее опасной и сможет присоединиться к Лене в Нэшнл Сити. Затем она срывала дверную ручку или ставила синяк на руке ребенка при раздаче книг, и приходилось начинать всё сначала.

Кара начинала всё сначала почти каждый день.

***

Кара не ожидала произошедшей ссоры. Особенно она не ожидала, что это случится по телефону. Но у неё был длинный день, Кара только что завершила мучительный разговор с Алекс о том, что обещала встретиться с психотерапевтом, хотя бы по скайпу, и она устала. Так что, когда Лена позвонила ей позже, чем обычно, чтобы сказать, что подверглась преследованиям на улице, и что кто-то наставил на неё пистолет, потому что она Лютор, пассивно-агрессивный комментарий о том, как оставаться в безопасности, просто бесконтрольно выскользнул из её рта. С тех пор всё пошло под откос. Лена и её пульсирующая головная боль атаковали в ответ, было сказано что-то о том, чтобы позволить ей заниматься своими делами и заботиться о себе, поскольку очевидно, чем Кара занималась вдали от неё, и Кара сорвалась, потому что была расстроена.

Они легли спать грустные, злые, одинокие.

В Каре проснулось ощущение пустоты и горечи к аккуратной упаковке на кухонном столе; она пахла как Сэм и Лена. К посылке прикреплена записка, украшенная аккуратным почерком Лены; извини за прошлую ночь, открой её подальше от посторонних глаз, люблю, Л.

В Мидвэйле есть множество тихих мест, укромных уголков и закоулков, где Кару никто не найдет, и она сможет открыть свою посылку в одиночку; но первое, что ей пришло в голову, это лаборатория, ей нужно чувствовать себя ближе к Лене. Пакет весил немного, хотя это могло быть также из-за невероятной силы Кары, и она провела всю свою человеческую прогулку в лабораторию, пытаясь выяснить, что же там могло быть.

Ещё относительно рано, но город уже полон рабочих и добровольцев, и когда Кара услышала несколько голосов, спрашивающих, собиралась ли она быть здесь сегодня, она повернула, оставив позади лабиринт к новому секретному туннелю, который приведет в лабораторию. Под землей тихо, звуки жизни над ней приглушены многими футами почвы, смоченной дождем; это спокойствие – именно то, что ей нужно.

Дверь в лабораторию открылась с обычным шипящим шумом, и ещё до того, как Кара успела в неё войти, что-то крошечное и мощное прилетело прямо в грудь. Это супер-крыса Бернард, и он выглядел не очень довольным тем, что его оставили здесь. Она не смогла удержаться от смеха, увидев маленькое яростное животное, которое успокоилось, как только она прижалась к нему лицом, обещая вывести его на улицу с собой. Она задавалась вопросом, поладит ли он со Стрики.

Лаборатория такая же, как они её оставили, немного грязная, с заставкой, подпрыгивающей в мониторах, которые они забыли отключить, спеша спасти Руби. Когда Кара вернула их в рабочий режим, они вспыхнули зловещими красными буквами ошибки. Она выключила главный блок, затем экраны один за другим, находя утешение в повторяющихся движениях. Кара оставила посылку на столе и приступила к уборке комнаты, чистке полок, уборке пролитых реактивов и запиранию шкафов. Только когда она во второй раз выровняла одну и ту же кипу бумаг, то поняла, что затягивала открытие пакета по причине, которую точно не могла понять. Кара сделала глубокий вдох, затем ещё один, прежде чем сесть в одно из кресел Лены для злых ученых, и положила посылку на колени, глядя на неё.

В конечном счете, ей придётся открыть свёрток, потому что она не оставила записку дома, и если это затянется, Элайза будет волноваться. Кара медленно развернула её и открыла ещё медленнее, стараясь не порвать бумагу.

Внутри простой браслет. Он не очень широкий, может полдюйма, на нем мелкие параллельные полосы, покрывающие всю поверхность, за исключением небольшого квадрата с тиснением в виде герба дома Эл. Честно говоря, он довольно красивый, но это также озадачивало, потому что он похож на брачный браслет, а вряд ли Лена решила сделать ей предложение; особенно когда они даже не в одном городе.

На дне коробки лежало письмо в кремовом конверте с аккуратно написанным именем.

    Кара,

Я работала над ним в течение довольно долгого времени, на самом деле, с тех пор, как мы сняли криптонитовые наручники, но у меня не было достаточно времени закончить его перед отъездом в Нэшнл Сити. Я хотела отдать его тебе лично, возможно, когда ты присоединилась бы ко мне здесь, но собираюсь попросить Сэм доставить это тебе. Может быть, это глупо, не знаю, но я не могу не бояться, что ты никогда не приедешь сюда, что для тебя это слишком. Я бы не стала винить тебя за то, что ты осталась в Мидвэйле.

Я горжусь тем, что говорю, что знаю тебя, но часть меня осознает, что я никогда не смогу полностью понять, что происходит в твоей голове, и я смирилась с этим. Тем не менее, я люблю тебя. Опять же, хотела сказать об этом лично, но не знаю, когда это произойдет, и мне нужно, чтобы ты понимала, что независимо от того, насколько всё хреново и запутанно, я действительно люблю тебя. Я знаю, ты сказала, что нужно время, чтобы приспособиться, но даже если бы ты никогда не смогла присоединиться ко мне в Нэшнл Сити, я бы любила тебя не меньше, если бы ты никогда больше не владела своими силами, я бы любила тебя также сильно. Я искала способы работы на расстоянии, может быть, мы могли бы купить дом здесь, в Мидвэйле. Просто скажи мне.

Это браслет Красного Солнца, он излучает радиацию, подобную солнцу Криптона, и если решишь его надеть, он ослабит твои силы достаточно для того, чтобы ты смогла жить комфортно, чтобы перестала бояться себя. В отличие от криптонита, нет никаких вредных побочных эффектов; Я тщательно его проверила, ты будешь в безопасности. Если сможешь, дай мне знать, что решила сделать, для тебя всё ещё есть здесь место, рядом со мной, в нашей лаборатории, в нашей квартире, в нашей постели, но я пойму, если ты не сможешь.

  Твоя,

    Лена

Кара не сразу поняла, что плачет, потому что её слезы падали на высохшие слезы Лены. Она была настолько погружена в свою собственную голову, что не понимала, у Лены были свои обоснованные страхи, и её грудь мучительным образом сжалась от любви и страха, исходящих от письма. Впервые с тех пор, как они вернулись из Нэшнл Сити, Кара поняла, как её действия выглядели для постороннего, для того, кто не видел кровь и смерть каждый раз, когда закрывал глаза, и это било её по лицу сильнее, чем взрыв криптонита. Её преследовали видения причинения боли Лене; но для её девушки, это похоже на то, что она отстранилась. И Лена дала ей пространство, и она была настолько понимающей во всём, с самого начала, возможно, Кара должна была раньше понять, что никогда не будет идеальна для неё, но Лена и не ожидала совершенства. Она просто хотела быть любимой ею, насколько это возможно, потому что она слишком самоотверженна, чтобы думать о собственном благе, даже в написанных словах.

Кара застегнула браслет на запястье, и изменения произошли мгновенно. Звук воздуха в вентиляционных отверстиях не такой оглушительный, запах химикатов больше не сжигал ноздри, светодиодные фонари не горели с силой тысяч солнц; и когда она встала на ноги, ей не нужно было рассчитывать величину давления, которое она оказывает на землю, потому что в этом больше не было необходимости. Без бремени чувств её ум стал спокойнее, и Кара подавила мысль о том, что она недостаточно сильна, чтобы восстановить контроль самостоятельно, как только она возникла. Она открыла карман для Бернарда и приняла решение, даже не дойдя до двери; нельзя терять время, она должна собрать сумки.

***

Поездка на автобусе – самая длинная в её жизни и, в общем, она ещё и первая, но это не главное. Элайза предложила отвезти её в Нэшнл Сити, но её вызвали в больницу, прежде чем они смогли добраться до конца дороги. Кара прижалась к окну, её сумки занимали слишком много места у ног, но она чувствовала, что заслуживала небольшого дискомфорта и, возможно, это начальное путешествие принесёт ей пользу. Тринадцать часов спустя, больная и более уставшая, чем когда-либо за всю свою жизнь, Кара спустилась со ступени автобуса на остановке метро под железнодорожной станцией. Воздух затхлый, и после такого долгого движения кружилась голова, под ней раскачивалась земля; но странным образом она чувствовала себя свободной.

Некоторое время Кара сидела на скамейке, станция опустошалась, пока не прибыл очередной автобус, и она снова заполнилась, место одновременно живое и полностью удалённое из пространства и времени. Она заметила своё отражение в окне другого автобуса, когда тот проезжает мимо, и она выглядела так ужасно, что не смогла удержаться от смеха. Несколько незнакомцев посмотрели на неё с любопытством, но большинство из них игнорировало её, слишком увлеченные своим желанием как можно скорее вернуться домой.

Кара думала позвонить Алекс, попросить забрать её, но прогулка в унылом холоде ночи, как ни странно, казалась неплохой идеей, и в конце концов, она вышла на поверхность. На мгновение ей не хватало звуков города, который она когда-то слышала как Супергёрл, но она отбросила это ощущение, укутываясь в слишком тонкое пальто и пробираясь через высокие здания. Даже с ослабленными способностями она шла быстрее, чем большинство людей, и ей не понадобилось много времени, чтобы оказаться перед зданием Лены. Оно относительно скромное по размеру, но с видом на набережную, здание источало богатство и власть в ночи. Все огни выключены, кроме одного на самом верху и, даже учитывая, что она не говорила, на каком этаже живет, Кара знала, что Лена там.

Она ожидала, что её остановят у входа, но дворецкий помахал ей с улыбкой, позвал по имени и вручил ключ, как будто она жила здесь всё время. Поездка вверх короткая и нервная, и у Кары едва хватило времени, чтобы сказать себе, что она должна была сначала позвонить, когда лифт открылся, прямо в пентхаус.

Кара была права, Лена ещё не спит, и при звуке лифта она выпрямилась на диване, натягивая пушистое одеяло на плечи. Она остановилась, замерев, уставившись на Кару в недоумении, словно никогда её раньше не видела.

"Я получила твой подарок", – сказала Кара, поднимая руку, чтобы показать браслет, и взмахнула им вместо приветствия.

Усталая, но ослепительная улыбка осветила лицо Лены, и она торопливо встала, толстая книга упала на землю с игнорируемым стуком. Она набрала скорость, когда обошла диван, и после некоторого колебания побежала к Каре. В последнюю секунду Кара уронила сумку, пошатываясь, когда Лена бросилась в объятия и поцеловала её.

Это отличалось от любого из их предыдущих поцелуев; Каре не нужно было сдерживаться, не нужно оставлять часть мозга сосредоточенной на том, чтобы не ранить Лену. Каждая часть её тела, которая в настоящее время не занята поцелуями, отключилась, и на автопилоте Кара подняла её и повернулась, прижимая к стене. Это головокружительно в лучшем из смыслов, будто вселенная внезапно решила вращаться только вокруг них, и она тут же решила, что это лучшее чувство в мире. Их рты жадно скользили друг к другу, хотя у них было всё время мира, зубы прикусили губу, а языки сражались сначала страстно, затем лениво, когда Кара поняла, что ей действительно нужно вдохнуть. Она отстранилась от Лены, тяжело дыша, и губы Лены последовали за ней со стоном, прежде чем она осознала, что тоже должна отдышаться.

"Я боялась, что ты никогда не придешь", – прошептала Лена, когда вдохнула достаточно воздуха, чтобы выговаривать слова: "Что ты не сможешь. Или что больше не хочешь меня".

"Я люблю тебя", – ответила Кара, как будто это ответ на все вопросы, и, возможно, так оно и есть: "Я люблю тебя. Прости".