Тёплые лучи весеннего солнца заливали небольшой садик, находящийся во дворе дома Йегеров. На свет пробивалась молодая трава и нежные подснежники — первые вестники весны.

Микаса сидела на лавочке в углу и тонкими пальцами ловко накидывала зелёные шерстяные петли. Отец скоро вернётся, и ей нужно успеть связать шарф для него.

Всё это время она практически не говорила, оплакивая потерю матери. Все её разговоры сводились к простым "доброе утро", "спасибо", "спокойной ночи" и вопросу о том, когда придёт отец. На него каждый раз она слышала один и тот же ответ:

— Он занят, — коротко говорил Гриша, получая укоризненный взгляд супруги. И Микаса печально опускала глаза.

Из дома повеяло запахом свежего хлеба. Тётушка Карла звала к столу:

— Микаса, пойдём обедать, — её голос был таким же нежным, как у мамы.

Сложив спицы, она послушно отправилась в дом и последней села за стол.

Тихо поскрипывал стул, на котором ёрзал Эрен, еле-еле заставляя себя сидеть спокойно во время еды.

Конечно, этот дом не мог заменить Микасе родное гнездо, но здесь было уютно и спокойно. И хоть она предпочитала молчать, бесцельно смотря перед собой, всё же в гостях у Йегеров было приятно. Простая, но вкусная еда. Мягкая и тёплая кровать. Тётушка Карла относилась к ней с лаской и добротой. Как мама. Дядюшка Гриша хоть и проводил дома меньшую часть времени, но обязательно приносил детям по сладкому леденцу вечером. Эрен с первых минут принял на себя роль старшего брата. Сейчас он безудержно ёрзал на стуле от нетерпения показать Микасе что-нибудь ещё.

— Эрен, не торопись, подавишься! — немного с излишним беспокойством одёргивала мать.

— Не подавлюсь! Я уже достаточно взрослый! — возмущался тот.

Карла лишь безнадёжно разводила руками. Её сын безудержно тянулся к самостоятельности и с каждым днём не терпел опеку всё больше.

Наконец обед был окончен. Стоило тарелке Эрена окончательно опустеть, как он бросил ложку и вскочил с надоевшего стула. Он хотел было схватить Микасу и потащить к главным воротам, чтобы проводить разведчиков на очередную миссию, но мать резко остановила его:

— Сначала сходи за водой. — Она уловила умоляющий взгляд Эрена.

— Но, ма-а-м, — застонал Эрен, — они сейчас уедут, и мы не успеем!

Мать закатила глаза, но выдохнув, терпеливо ответила:

— Ладно, но потом живо за водой!

— Тогда идём! — Эрен взял пустое ведро, схватил Микасу за руку и потащил к выходу.

Та с энтузиазмом последовала за ним. Может быть, среди разведчиков она увидит наконец отца? Поэтому на всякий случай по пути сорвала подснежник для него.

Когда дверь за детьми захлопнулась, Карла осмелилась озвучить свои мысли:

— Дорогой, почему ты упорно не хочешь говорить ей про отца?

— Пускай сначала привыкнет к нам. Как видишь, она сейчас глубоко в себе. Новость о Джеймсе загонит её в себя ещё больше.

— Но не может же она провести в неведение вечность! Тем более с Эреном они поладили. Она всюду ходит с ним.

— Это определённо плюс, но нас с тобой она всё ещё держит на дистанции. Она обязательно всё узнает. Увы, такие новости никуда не убегают, — закончил он и на этом отправился в больницу, оставляя супругу наедине с собой.

Микаса и Эрен только-только успели подскочить к главным воротам, как разведчики уже начали свой путь. Микаса долго рассматривала солдат в надежде найти отца, но, к сожалению, его среди них не было. Из знакомых лиц увидела только друга отца, господина Леви. Не придумав ничего лучше, она передала ему цветок, надеясь, что он уж точно должен выполнить её скромную просьбу. Тот учтиво согласился, и на этом они распрощались. Ворота с грохотом закрылись, пропустив последнего всадника.

— Какие же они крутые! — без конца восклицал Эрен.

— Угу, — соглашалась Микаса, всё ещё витая в своих мыслях.

— Я когда-нибудь буду таким же, как они! А ты со мной пойдёшь?

— Папа говорил, что это ужасное место, и он бы никогда не хотел, чтобы я была разведчицей.

— Странно... — Эрен искренне не понимал, как можно не восхищаться этими храбрейшими людьми и не стремиться быть такими же. Но навязывать свои мысли не хотел, поэтому закрыв эту тему, они направились прямо к колодцу.

Эрен шёл широкими шагами, таща за собой Микасу. Та покорно следовала за ним. Непонятно, почему он так сильно хотел с ней дружить, но она в целом была не против.

Дорога до колодца пролегала через вереницу одноэтажных домиков, стоявших вдоль улицы. За невысокими деревянными заборами раскинулись ветвистые яблони, под которыми играли ребята примерно их возраста. Завидев их, они о чём-то зашептались, тыча пальцем в сторону Микасы, и забрались на забор.

— Эй! — громко крикнул один из мальчишек. — Это же дочка командующего разведки, Аккермана!

Микаса напряглась и крепче сжала руку Эрена. Тот продолжал идти, не обращая на них никакого внимания.

— Да, да! Точно она! — крикнул другой.

— Слышь, ты! Из-за твоего отца все мои старшие братья погибли!

Микаса вздрогнула.

— Не бойся, — шёпотом сказал Эрен, — просто идём дальше и не обращаем на них внимания.

Микаса тихо согласилась.

— Ты чё?! — крупный мальчишка спрыгнул с забора и направился за ними. — Глухая что ли? — он присвистнул.

Эрен сжал кулаки и стиснул зубы. Микаса осторожно помотала головой, и они продолжили идти своей дорогой.

— Ты смотри на них, а! Ещё и игнорирует! Я сказал, что из-за твоего отца погибли все мои старшие братья! — прорычал мальчишка, взял с земли камень и кинул прямо в Микасу.

Камень попал ей по голове.

— Ой, — она схватилась за макушку.

Эрен не выдержал, резко развернулся и громко крикнул:

— Да что за чушь ты несёшь, лошадиная морда! Они погибли не по вине командующего, а потому что были слабаками!

— Вздумал учить меня, сопляк! — мальчишка начал разминать кулаки, явно готовясь к драке.

Он медленно подходил к ним ближе, его приятели шли за ним, поэтому Эрен встал перед Микасой, закрывая её собой. Она же испуганно прижалась к нему.

Мальчишка угрожающе навис над Эреном, тот не менее угрожающе посмотрел на него снизу вверх.

— Хах, такой мелкий и решил потягаться со мной, — прорычал пацан и харкнул прямо в лицо Эрену. Тот спокойно вытер слюну рукавом и вздёрнул подбородок:

— Чем громче шкаф, тем больше падает! — выкрикнул он и со всей силы зарядил ему ногой между ног.

Мальчишка закряхтел, сгибаясь пополам, и Эрен накинул на его голову ведро.

— Бежим! — Эрен схватил Микасу и ринулся по дороге.

Остальные из банды кинулись за ними.

— Придурок, — мальчишка погрозил кулаком, продолжая второй рукой придерживать причинное место, — это даже не так говорится!

Они бежали по улице и резко свернули в узкий переулок между домами.

— За ними! — слышалось позади.

Добежали до соседней улицы и, свернув за угол, налетели на блондинистого мальчика.

— Армин! — воскликнул Эрен. — Спрячь нас!

Благо, Армин сообразил быстро:

— Да, сюда! — он ткнул в сторону повозки с сеном.

Эрен и Микаса ласточкой прыгнули туда. В этот же момент хулиганы выбежали из-за угла. Заметив Армина, грозно подошли к нему и тот, который был крупнее остальных, взял его за воротник:

— Арлерт! Где твой дружок? Он пробегал здесь с девчонкой!

Армин задрожал от страха, но молчал.

— Говори! — хулиган поднял его над землёй.

— Т-туда п-побежали, — Армин указал пальцем в сторону.

Они кинули его на землю и унеслись прочь. Армин встал на ноги, отряхнулся и подошёл к повозке:

— Они ушли, можете вылезать.

— Фуф, спасибо, — Эрен выглянул из стога сена. Микаса вылезла за ним.

— Этот амбал с лошадиным лицом снова кошмарит других? — поинтересовался Армин.

— Вроде того, — Эрен выпрыгнул из повозки и подал руку Микасе. Та, придерживая платье, аккуратно свесила ноги и соскользнула на землю.

— Спасибо, что заступился, — тихо произнесла она.

— Да не за что! Ты же теперь моя сестра, — Эрен нежно приобнял её, и Микаса слегка улыбнулась. Это была первая улыбка с тех пор, как умерла мама.

Эрен представил Микасу своему другу, и они спокойно вернулись за ведром, которое валялось где-то на обочине, а затем пошли к колодцу.

Эрен кинул ведро на самое дно, подёргал немного за цепь, чтобы утопить его, а затем принялся крутить ворот, чтобы поднять обратно.

— Микаса, подсоби немного, придержи ведёрко, — кряхтел Эрен, пытаясь изо всех сил удержать ручку ворота, на котором легонько раскачивалось доверху наполненное водой ведро.

Микаса молча подошла к колодцу и, упершись о каменную стенку, потянулась к металлической цепи. Ведро упорно качалось, не давая себя схватить. Но Микаса не сдавалась и, пытаясь дотянуться до ведра, легла животом на скользкий камень, отрывая ноги от земли и держась одной рукой за край. Ещё одно усилие и цепь вот-вот будет в руках, но вместо этого ладонь соскользнула, и, сорвавшись, Микаса с воплем полетела вниз.

— Микаса! — отчаянно завопил Эрен, отпуская ручку ворота.

Вода за секунду окутала её тело. А ещё через секунду на голову упало что-то тяжелое. То было ведро, которое стремительно полетело вслед за ней.

Тут же в глазах потемнело, а лёгкие обожгло ледяной водой. Руки и ноги отчаянно барахтались, пытаясь сию минуту научиться плавать, но все было тщетно — через мгновение она полностью погрузилась. Где-то наверху её звали по имени, но она уже ничего не слышала. Лёгкие всё больше обжигало, а сознание медленно покидало.

— Микаса! — Эрен панически бегал вокруг колодца. — Что делать? — он посмотрел в сторону, где только что стоял Армин, но тот куда-то исчез.

Эрен вновь посмотрел на дно колодца — Микаса тонула. Что же он за брат такой?

Он толком плавать не умел, но ничего, кроме как прыгнуть в колодец, не придумал, поэтому быстро перелез через стенку и сиганул вниз. Барахтаясь, схватился за цепь одной рукой, а другой нащупал мокрую копну волос где-то под водой. Изо всех сил потянул наверх, стараясь перехватить Микасу поудобнее. Она была без сознания.

— Пожалуйста, живи! — Застонал Эрен, не имея понятия, как им выбраться отсюда.

Мало того, что если с Микасой что-то случиться, дома ему достанется как никогда, так ещё и брат из него совсем никудышный.

Бесконечно тянулись минуты. Одна, уже две. Эрен держался за ведро, не отпуская Микасу. Где-то высоко через круглую дыру светило солнце. Каких-то пара метров до верха. Так близко, но в то же время так далеко.

— Эй! — знакомый голос эхом разнёсся по колодцу.

Эрен приглянулся и увидел очертания знакомого пьяницы из Гарнизона, Ханнеса.

— Помоги нам! — этого придурка он терпеть не мог, но сейчас был особенно счастлив его видеть.

— Да, подожди, не уходи никуда, — прокряхтел Ханнес, пытаясь правильно взять ручку УПМ.

Вот кретин! — куда же они отсюда уйдут?

Через минуту Ханнес наконец разобрался с непослушным устройством, зацепил трос за стенку колодца и, слегка раскачиваясь, спустился вниз.

— Офигеть! Сто лет УПМ не пользовался! — поржал он, касаясь подошвами сапог поверхности воды. — Держись, — он протянул руку Эрену, и тот схватился за него окоченевшей ладонью.

От Ханнеса нещадно несло перегаром. День только начался, а тот уже нажрался, как свинья.

Щелчок УПМ, и за три секунды они выбрались на поверхность.

Микаса была всё ещё без сознания.

— Э, девочка проснись, — шатающийся Ханнес шлёпнул её по щеке.

— Идиот! — рявкнул Эрен, отталкивая гореспасителя подальше.

Нужно успокоиться и сделать так, как учил отец.

Он уложил Микасу животом на своё колено, чтобы дать воде вытечь наружу. Затем попытался нащупать пульс и уловить дыхание. Кажется, нет.

Только не паниковать! — Эрен судорожно пытался вспомнить уроки отца. — Если дыхания и пульса нет...

Стараясь не мешкать, он положил её на спину. Крепко зажал нос. Два глубоких выдоха. Тридцать надавливаний на грудную клетку чуть ниже середины. Затем повторить.

Первый подход. Второй.

Ну же! Проснись!

Чёрное небо было усеяно звёздами. Микаса лежала на мокрой земле и слышала тихое журчание воды. Кажется, рядом была река. Почему-то этот звук пугал, хотелось убежать как можно дальше, но тело отказывалось двигаться.

Перед глазами стоял чей-то размытый образ.

— Папа? — подумала она.

Но вместо ответа человек начал с силой давить ей на грудь.

— Дыши. Дыши. Дыши, дурёха! — обеспокоенно произнёс чей-то знакомый голос.

Картинка перед глазами стала чуть чётче, и Микаса увидела лицо господина Леви, друга отца.

Двадцать восемь.

Двадцать девять.

Тридцать.

Эрен отсчитывал надавливания.

— Ну же, очнись!

Он вновь зажал ей нос и с силой выдохнул в рот.

Микаса резко открыла глаза. Образ господина Леви испарился. Солнце загораживало обеспокоенное лицо Эрена и кого-то ещё.

— Микаса! Я так перепугался!

Она пыталась вспомнить, что произошло.

— Что случилось? — Почти шёпотом.

— Ты упала в колодец, Эрен прыгнул за тобой, а я побежал за помощью. — Кажется, этот голос принадлежал мальчику, с которым она сегодня познакомилась, Армину.

— Согревайся, а то у тебя губы посинели, — Эрен стянул с себя бордовый шарф и обернул его вокруг её шеи.

В этот момент в груди что-то щёлкнуло. Безмерная благодарность. Тепло. То самое чувство родства и бесконечное желание заботиться о нём в ответ. Защищать всегда и везде.

— Спасибо. Снова, — чуть слышно прошептала Микаса, трогая приятный на ощупь шарф.

Сегодня Эрен заступился за неё перед уличными хулиганами, а затем не дал утонуть в колодце, поэтому она просто обязана ответить ему тем же в будущем.

— Пойдём домой скорее, — выдохнул Эрен. — Нужно успеть сделать все домашние дела до возвращения разведчиков.

Микаса расторопно встала с земли, и они потащили ведро, наполовину наполненные водой, домой.

***

Длинной вереницей разведчики шли по главной улице, что вела прямиком к высоким воротам, за которые простым смертным проход был строго запрещён. Горожане столпились на обочинах уже по привычке провожая солдат. Большинство из них — женщины, что, возможно, видели своих детей в последний раз. Они громко рыдали, шагая вслед за разведчиками вплоть до самой стены.

— Позаботьтесь о наших детях, командор! — кричали люди новому главнокомандующему Разведки, Эрвину Смиту.

— Капитан Леви, вы теперь сильнейший воин! Верните моего мужа живым! — кричала какая-то женщина.

Леви пропускал эти слова мимо. После смерти Джеймса народ не сговариваясь присудил ему звание «Сильнейшего воина», от чего тот был совсем не в восторге.

Последние два месяца для него тянулись бесконечно долго. И не потому что большую часть дней он валялся в больнице в ожидании, когда его нога вновь будет в норме. Его кости срастались достаточно быстро. На порядок быстрее чем у других. Просто тоска раздирала со страшной силой. Ему не хотелось просыпаться. И несмотря на то, что организм уже давно был готов бодрствовать, Леви продолжал спать: во сне было не так больно, не так одиноко. Во сне ему виделась Изабель с её растрёпанными волосами и яркими веснушками. Рядом стоял вечно улыбающийся Фарлан. Такое вот простое... счастье? Да. Счастье. Человеческое счастье.

Но его друзей не стало, ещё и Эрвин подкинул "сюрприз" в виде должности капитана восточного крыла Разведки. И Александра, коня Джеймса, долго не думая, закрепили за ним. Видимо, потому что Леви был одним из немногих, кто мог уверенно управляться с ним.

Александр недовольно фыркнул.

— Тише-тише, — Леви нежно похлопал его по шее. — Я, конечно, не заменю Джеймса, но постараюсь о тебе позаботиться.

Теперь уже как капитан, он ехал по правую руку от Эрвина, а рядом с ним Мик — капитан западного крыла.

— Пф, сильнейший воин... — едва слышно проворчал тот.

Мик был из благородного рода Закариасов. Отец возлагал на сына много надежд, рассчитывал, что тот построит блестящую карьеру в Военной полиции, но, увы, в училище ему не удалось занять хотя бы десятое место, и вход в самое элитное подразделение оказался закрыт.

Отец был в ярости, и Мик с горя отправился в Разведку, не боясь умереть в ближайшее время. Но неожиданно для самого себя начал добиваться успехов. Он уверенно продвигался по службе, ещё немного, и народ станет называть его сильнейшим воином человечества. Тогда он сможет наконец доказать отцу, что способен на что-то! Сможет добиться его признания, одобрения!

Но... Как бы он не старался, впереди всегда были они: Аккерманы. Их он ненавидел уже давно. Вечно стояли у него на пути. Казалось, вся его жизнь под откос от этой мерзкой, невыносимой фамилии. И звучит она особенно отвратительно: Ак-кер-ман.

Мик злостно посмотрел на Леви, тот ехал строго прямо, не обращая на него никакого внимания. Это бесило ещё больше.

— Господин Леви. — Снова чей-то голос произнёс это тупое имя.

На этот раз детский.

Больше всего Леви хотел, чтобы его оставили в покое, но сегодня горожане, как зачарованные, не спускали с него глаз. Вот ещё и ребёнок какой-то прилип.

Леви лениво посмотрел в сторону окликнувшей его девочки. И стоило ему увидеть её, как сразу же застыл на мгновение от изумления.

Дочка Джеймса.

Святая Мария, что ей здесь нужно?

— Господин Леви, — повторила она и протянула ему подснежник, — я не смогла найти папу, передайте это ему и скажите, что я его жду.

Говнюк Йегер, ты ей так и не сказал! — прошипел про себя Леви.

Он медленно, словно в трансе, взял цветок и положил во внутренний карман плаща.

— Кому-кому передать? — Выплюнул Мик, ненароком подслушав короткий разговор. — Джеймсу что ли? — Он с трудом сдержал смешок.

— Да, папе. — Ответила Микаса.

Мик хотел было красочно описать, как титаны порвали Джеймса на кусочки, но в этот же момент Леви крепко схватил его за воротник и грозно посмотрел в глаза. В них достаточно чётко читалось «Только вякни, и я урою тебя прямо здесь».

Ни разу Мик не выиграл у Леви в поединке один на один. И вряд ли что-то изменилось бы прямо сейчас. Плюс это наверняка не понравилось бы Эрвину, который ехал буквально в метре впереди. Мик выдохнул и ехидно ответил:

— Он передаст... Правда же, Леви?

— Передам, — тот брезгливо отпустил воротник и оттолкнул Мика от себя.

— Возвращайтесь живым! — крикнула Микаса на прощание.

Уже через несколько мгновений она вместе с другими жителями осталась за стеной.

Впереди виднелись широкие зелёные равнины и бесконечное голубое небо с пушистыми облаками. В Шиганшине вся эта красота была скрыта высокой Марией.

Примерно два километра вперёд всё подразделение ехало непрерывной вереницей, после чего планировалось разделить солдат на две группы: восточную и западную. До этого момента Мик и Леви ехали рядом.

— Значит, дочурка Джеймса всё ещё не в курсе, что папка давно уже... того самого?

— Не твоё дело, — Леви не понял, с каких пор Мик интересуется семьёй Джеймса. Отчитываться перед ним он, конечно, не собирался.

Мик допытываться не стал, лишь многозначительно пожал плечами.

Ещё через несколько минут Эрвин приподнял левую руку, и его отряд, состоящий из нескольких человек, куда входили Ханджи и Моблит, начал снижать скорость, пуская вперёд двух капитанов. В их задачу входило зачистить территорию впереди, а затем разделившись на две части, уводить от центра условного квадратаЗемля за стеной Мария условно поделена на квадраты (как на шахматной доске), о которых люди ничего не знают. Разведка составляет карту местности, изучая квадрат за квадратом. всех титанов, чтобы дать возможность Эрвину и его команде собрать данные о местности. Таким образом разведка продвигалась шаг за шагом, чтобы составить полную карту территорий за стенами.

— Эх, как бы хотелось увидеть хотя бы одного титанчика, — простонала напоследок Ханджи, следуя за Эрвином.

Эта женщина ещё раз доказала, что с головой у неё явные проблемы.

Через пару минут Леви и Мик направились в разные стороны, их подчинённые поехали за ними. Ближайшие к Леви — Оруо и Петра, одни из самых смышлённых в нынешней разведке.

Первые титаны не заставили себя долго ждать.

— Капитан, титан на три часа, — это был голос Петры.

Она достала ракету и стрельнула красным дымом в небо.

— Всего один. Прикажете вступить в бой? — спросил Оруо.

Если титан один, то его и правда проще завалить сразу, не дожидаясь остальных.

— Вы двое, — Леви окинул быстрым взглядом Петру и Оруо, — за мной!

Он выстрелил ракетой белого цветаБелый сигнал для восточного крыла, чёрный — для западного. Хотя в оригинале чёрный сигнал был предназначен для титанов-девиантов. В этой работе я опустила этот момент. на двенадцать часов, отправляя основной состав восточной части прямо, а сам развернул Александра в сторону появившегося титана. Резко подпрыгнул и встал ногами на седло.

— Прикройте меня!

— Есть!

Один выстрел прямо в голову титана, и уже через мгновение Леви летел прямо навстречу огромной махине. Нужно свалить его одним точным ударом.

Оставались считанные метры. Ещё немного. Вот-вот, и враг повержен. Перед глазами только гигантский затылок.

Клинки почти достигли цели, как дыхание резко сперло, лёгкие обожгло, а в глазах потемнело.

Обессиленные руки выпустили клинки, а Леви беспомощно повис на тросах.

— Капитан! — крик Петры и Оруо.

Они синхронно выпрыгнули из седла и полетели вверх на УПМ. В этот момент титан неуклюже пытался дотянуться до человека, который повис у него где-то подмышкой.

Петра подлетела к Леви и клинком отмахнулась от огромной ладони. В этот момент Оруо был уже около затылка. Одним ударом он рассёк плоть до хребта.

Титан покачнулся на месте и, издав последний звук, рухнул на землю.

— Капитан, вы в порядке? — Петра сидела на земле и придерживала Леви за плечи.

Его глаза были почти закрыты, а дыхание тяжёлым и хриплым.

— Что произошло? — Оруо подскочил вместе с лошадьми.

— Не знаю, — простонала Петра.

Разбираться не было времени.

— Ладно, уходим.

Оруо хотел было схватить капитана и посадить его на лошадь, как тот резко закашлял.

— Что, вашу мать, произошло? — прохрипел он, упираясь руками о землю и пытаясь встать.

Сознание начало возвращаться, дыхание достаточно быстро пришло в норму. Ещё через пару секунд он стоял на своих двоих, будто ничего не произошло.

— Не знаем, вы вдруг повисли на тросах, и мы...

— Ясно, что ничего не ясно, — перебил Петру Леви. — Валим отсюда.

Он быстро вскочил на коня и помчался вперёд. Петра и Оруо, не мешкая, последовали его примеру.

В течение следующих часов красные столпы дыма вздымались в разных местах. Разведчики сдерживали титанов, уводили их как можно дальше от команды Эрвина.

Каждый раз, когда Леви летел на очередного титана, он боялся, что вновь начнёт задыхаться, потеряет сознание. Однако всё было хорошо. Титаны падали один за другим. С ним словно ничего не происходило. Какая-то шутка организма. Временное помутнение. Тем не менее, что бы это ни было, по возвращении стоит показаться Ханджи.

Петра и Оруо однако постоянно были начеку. Были готовы к тому, что капитан в любой момент снова станет беззащитным.

— Капитан, с вами всё в порядке? — это был уже, наверное, сотый раз, когда Петра задавала этот вопрос, завидев очередного титана.

Как же это бесило! Леви постоянно чувствовал обеспокоенный взгляд этих двоих. Словно не он ответственен за них, а они за него. Или даже хуже, будто они его родители, а он маленький и несмышлёный мальчишка, за которым нужен глаз да глаз.

— Петра, будь добра, думай о себе, — Леви едва сдерживал раздражение. — Валим этого урода.

— Есть!

В этой схватке снова всё прошло гладко. Как и обычно. Слаженная работа. Точные удары. Им потребовалось не больше двух минут, чтобы справиться с достаточно крупным титаном.

— Мерзость, — Леви брезгливо вытер клинок платком. — Отправляемся к лесу. Нужен перерыв.

Он достал ракету и выстрелил белым столпом дыма в сторону густого леса, где можно было передохнуть. По плану до окончания миссии оставалось совсем недолго. Все разведчики уже ожидали зелёного сигнала от Эрвина.

Уже через считанные минуты все выжившие солдаты восточного крыла укрылись на верхушках деревьев. Внизу толпились титаны. Они смотрели наверх голодными глазами и упорно тянулись руками ввысь. Благо никто из них не умел лазать по деревьям.

Леви уселся на самую высокую ветку. Петра и Оруо — чуть ниже. Эти двое порядком достали со своим беспокойством. Хотелось побыть в одиночестве. Он бесцельно смотрел вниз, наблюдая за уродливыми лицами титанов. Конца и края нет этим чудовищам. Скольких они положили, а они всё не кончаются.

— А зачем ты пошёл в разведку? — краем уха Леви слышал, как Петра донимала разговорами Оруо.

Тот сидел на ветке, облокотившись на ствол дерева и прикрыв глаза.

— Скажи, — настаивала Петра, так и не получив ответ.

Оруо чуть замешкался, а затем выпалил первое, что пришло в голову:

— Чтобы ты за меня замуж вышла!

Петра от удивления выпучила глаза, а Леви, сидя наверху, едва сдержал смешок.

Повисло неловкое молчание, пока Оруо соображал, какую чушь только что выкинул.

— А ты зачем пришла в разведку? — он попытался перевести тему.

Молчание в ответ.

— Петра?

— А, да, — она неловко улыбнулась, пока её щёки предательски наливались румянцем. — У меня большая семья, и я хочу их защитить, надеюсь, что мы сможем создать для них лучший мир. А вы, капитан? — она посмотрела наверх, пытаясь забыть о нелепом ответе Оруо.

— Что я? — Леви продолжал смотреть на титанов, не желая участвовать в разговоре.

— Зачем вы вступили в разведку? — уточнила Петра. Она видела, что капитан не горит желанием разговаривать, но раз уж начали...

— Не твоё дело, малявка.

— Никакая я не малявка, — почти пискнула она.

— Не хочешь быть малявкой, будешь зассыхой, — голос капитана звучал абсолютно серьёзно, будто они обсуждали действительно важные вещи.

— Уверена, я не единственная, кто описался во время вылазки!

Когда-то с Петрой и правда случился такой казус, и ей не давали забыть этот позор.

— Я с другими не знаком, — безразлично заметил капитан.

Петра стыдливо отвернулась.

Леви продолжал наблюдать за титанами. А ведь действительно, зачем? Зачем он пошёл в разведку? Когда-то давно он мечтал лишь о том, чтобы увидеть небо, чтобы жить наверху и дышать свежим воздухом, чтобы ощущать кожей прикосновение ветра. Мечтал увидеть солнце, луну и звёзды.

И благодаря разведке, он всё это получил. А какова его цель сейчас? Он потерял всех близких друзей. Остался по сути один. Для чего или для кого он всё это делает?

Он сложил руки на груди, перебирая пальцами. А потом зачем-то начал шарить в карманах, проверяя, сколько осталось бинтов, жгутов и обезболивающих таблеток, как наткнулся на ещё свежий цветок, который получил на прощание от дочери Джеймса.

Осторожно взял его двумя пальцами, медленно поворачивая и подставляя солнечному свету каждый лепесток.

Передать его Джеймсу...

Да... Когда-нибудь... Но не сегодня.

Зачем солдаты бьются за стенами? У всех своих причины. Джеймс защищал свою семью, а Леви обещал это сделать за него. Он поклялся. И он будет сражаться для того, чтобы эта девочка просыпалась и видела солнце каждый день.

— А ведь правда, капитан, расскажите, — Оруо поднял голову наверх.

Когда же ещё поговорить о таких интересных вещах, как не в коротком перерыве во время вылазки.

Леви сделал вид, что не услышал.

— Ходят слухи, что... — Оруо замялся, — что вы приглядываете за дочкой Джеймса. Это правда?

Петра навострила уши. Она тоже слышала об этом, но никто не мог сказать правда это или ложь.

Леви опустил взгляд:

— С чего такой интерес? — всё так же безразлично.

— Ну, э... — Оруо замялся, подбирая слова, — мы же вместе служим и всё так... — от волнения прикусил язык. — Я имею ввиду, что мы должны как-то...

Леви не отрывал от него взгляд, терпеливо ожидая, когда тот таки родит свою мысль.

— В общем, мы просто хотели узнать вас лучше! — не выдержала Петра и закончила фразу за Оруо.

Обычно с этого всё и начинается. Сперва простой интерес, затем разговоры по душам, потом просьбы, взаимовыручка и так далее. А затем кто-нибудь обязательно умрёт, и придётся переживать ещё одну потерю.

— Капитан? — Петра осторожно напомнила о том, что они всё ещё ждут ответ на вопрос.

Леви выдохнул:

— Если это можно назвать так...

— В смысле? — спросили одновременно.

Так и знал, что одним вопросом это не кончится.

— Я отвёл её в семью одного врача и помогаю деньгами по мере возможности.

Оруо присвистнул.

— Признаться, не думал, что это может быть правдой.

— Это очень благородно с вашей стороны, — Петра уже и забыла, что только что этот благородный человек называл её то малявкой, то зассыхой.

В этот момент над деревьями поднялся зелёный сигнал. Ещё одна вылазка подходила к концу, ещё один кусочек карты был составлен.

Леви выстрелил белым сигнальным дымом в сторону Марии. Выжившие солдаты ринулись к стене.

***

Врата со скрипом поднимались над землёй, пропуская выживших разведчиков. Среди них был и Леви. Он снова жив. Опять. Видимо, жизнь любила его слишком сильно. Не отпускала его к костлявой. Удивительно, с чего вдруг он был одарён такой исключительной везучестью.

С самого детства ему везло. Он не умер от голода, когда скончалась мать, он не умер на улицах Подземного города. Он даже выполз из этой дыры, хотя родившиеся там подыхают там же. А он выбрался! И даже не умер в первую свою вылазку, вторую и третью, и ещё раз, и ещё много раз.

Он служил в разведке уже почти два года, что было дольше, чем подавляющее большинство. Солдаты умирали быстро. Очень часто в первую же вылазку. Если повезёт – после первой миссии останешься жив. А дальше шанс погибнуть повышается с каждой следующей миссией. Часто солдаты возвращались домой без рук или без ног. В каком-то смысле это тоже везение: инвалидность – вторая уважительная причина для преждевременной отставки от службы. Без рук или без ног в разведке ты никому не нужен. А первой причиной была, конечно же, смерть солдата.

Негромкий цокот копыт заглушался гулом людских голосов. Горожане, как и всегда, поливали солдат грязью. Никто не хотел тратить государственные деньги на, как многие полагали, бессмысленные вылазки разведки. Зачем им эти бесполезные карты земель, на которые даже погулять не выйти?

Многие поговаривали о роспуске разведки, но Джеймс отстаивал своё подразделение всеми правдами и неправдами, и Эрвин продолжил его дело. Увы, финансирование из госбюджета у разведки было самым маленьким. И как бы не умоляли короля, тот стоял на своём, не давая и ломанного гроша надбавки. И даже довод о том, что улучшение амуниции увеличит выживаемость солдат, не смог убедить правителя.

Что ж, приходилось выживать, используя то, что имелось в наличии.

— Подумать только! — немного нервно усмехнулся Оруо. — Мы не подохли!

Он окинул взглядом оставшихся в живых: окровавленные, уставшие, кто-то без рук или ног. Одна треть солдат осталась где-то за стеной.

— Выжить бы до моего совершеннолетия, — улыбнулась Петра. Почему-то сейчас она не верила в то, что ей суждено дожить до своего двадцатилетияДо прошлого года в Японии совершеннолетними считались граждане, достигшие 20 лет.

Изабель было всего пятнадцать, когда титан откусил ей голову. Фарлану — семнадцать, — Леви вдруг вспомнил своих друзей.

Уж лучше бы титан откусил им руку или ногу, тогда сейчас они были бы живы, а Леви не было бы так одиноко. Особенно по ночам, когда всё вокруг тихо. В этот момент все звуки за день: крики горожан, вопли товарищей, топот титанов, — всё сливалось в единый гул.

Интересное наблюдение: даже титаны улыбались при встречи с человеком. Когда горожане, такие же люди, как и разведчики, лишь огрызались и выкрикивали оскорбления.

Стоит колоколу громко оповестить город о возвращении разведывательного корпуса, как сразу же на улице собиралась толпа. Снова шумно, снова в воздухе летят палки, камни или ошмётки грязи.

В такие моменты Леви завидовал Джеймсу, которого всегда встречала любящая семья. Хотя сам Леви жениться и заводить детей не планировал. Ему хватало двух друзей, что стали для него братом и сестрой. На семейные прелести он насмотрелся в детстве в Подземном городе. Понял на всю жизнь: лучше не повторять.

— Господин Леви! — снова знакомый детский голос.

Леви притормозил Александра, оборачиваясь в поисках девочки. Она протискивалась между двух крупных мужчин, которые не обращали внимания на неё.

— Чего уставился, придурок?! — огрызнулся один из них.

Он раздражённо смотрел на Леви снизу вверх.

— Мы даже лошадь себе позволить не можем, сволочь! — мужчина резко наклонился, взял камень и с силой замахнулся, толкая Микасу, стоявшую позади.

Даже лёгкий толчок не привлёк его внимания, он не заметил, что ребёнок не устоял на ногах и рухнул на каменисто-песчаную землю. Вместо этого мужчина сделал ещё шаг, и Микаса прищурилась от поднятой пыли. Пятая точка, на которую она приземлилась, зудела от боли, а глаза противно щипало. Цветок выпал из ладоней, и она отчаянно пыталась нащупать его руками.

Урод, — произнёс про себя Леви, хотя на его лице не дёрнулся ни один мускул. Он не глядя увернулся от летящего в его сторону камня и спрыгнул с коня.

Мужчина не ожидал подобной реакции. Обычно разведчики молча и смиренно проезжали мимо, но не сейчас. Этот «Сильнейший воин человечества» выглядел грозно: расправленные плечи, протыкающий взгляд и свежая кровь, стекающая по лицу. И хоть он не произнёс ни единого слова, не огрызался, просто сделал пару шагов навстречу, он всё равно напоминал самого дьявола из глубин ада.

— Т-ты н-не и-имеешь п-права м-м-меня т-трогать! — дрожащим голосом залепетал мужчина.

Леви пропустил эти слова мимо. Он сделал ещё пару шагов и приблизился к мужчине почти вплотную.

— Эй, ты! Г-глухой что ли?!

Леви снова не ответил, продолжая сверлить того взглядом.

Мужчина от страха попятился назад и, "удачно" споткнувшись, рухнул на землю. Капля пота потекла по его лбу, но Леви прошёл мимо, будто его здесь не было. Он подошёл к Микасе и присел напротив.

— Ты в порядке?

Осознав, что разведчик не собирается его трогать, мужчина нервно встал, вытирая пот со лба, и удалился восвояси, попутно плюнув в сторону остальных солдат:

— Чтоб вы там все подохли, сволочи!

Похер на этого урода. Чем хуже человек, тем громче он орёт. Пускай валит.

Всё внимание Леви было приковано к Микасе.

— Господин Леви? — немного растерянно молвила она, вглядываясь в его лицо.

— Я помню, что я Леви, — немного раздражённо ответил он, понимая, что это представление длится дольше одной минуты, — ты в порядке, спрашиваю? — он подал ей руку.

Микаса не придала значения некоторой резкости в его голосе, она упорно пыталась найти подснежник среди камней.

— Да, всё хорошо, но я не могу найти цветок.

Опять эти цветочки... — Леви закатил глаза и огляделся: небольшой подснежник валялся прямо за её спиной.

— Вот твой цветок, — он потянулся за растением, задевая её волосы. — Держи, — пихнул ей этот подснежник почти в лицо.

— Это для отца.

Леви недовольно цыкнул. Йегер продолжал мять булки, будто надеялся, что Джеймс волшебным образом вернётся к жизни.

Сколько ещё цветочков притащит эта девочка? Сколько ещё она будет пребывать в неведении?

Абсурд какой-то!

Леви выдохнул.

— Послушай... — он пытался собраться с духом и не смотреть в чёрные детские глаза. — Я давно должен был тебе сказать, но не мог...

Микаса слегка наклонила голову, не понимая, о чём речь.

Последняя фраза. Самая важная, самая нужная. Самая страшная.

Раз. Два. Три. Молчание.

— О чём вы? — Микаса не выдержала.

Чёрт. Легче убивать титанов, чем говорить такие вещи.

— Твой отец... Джеймс... Его больше нет с нами.

Она не проронила ни слова. Только глаза кричали. Вопили. Два чёрных озера. В них можно было увидеть, как мир рушился окончательно. И слеза. Одна, вторая, третья. Казалось, она перестала дышать.

Леви хотелось убежать от этих глаз. Скрыться. Но она продолжала смотреть на него, не произнося ни слова. Будто гипнотизировала.

Ещё пара мгновений молчания.

— Тогда этот цветок для вас, — тихо прошептала она. — Пускай обрадует хоть кого-то.

Обрадует? Кто-то из горожан решил его обрадовать? Это было ... непривычно. Можно было долго смаковать это диковинное чувство, но это не лучшее место для подобных сентиментальностей.

— Вставай, а иначе эти безумцы тебя затопчут и не заметят, — быстро проговорил он, пряча в карман подснежник.

В следующую секунду он подхватил Микасу, помогая ей встать, и повёл в небольшой переулок, подальше от толпы.

— Не путайся под ногами горожан, эти тупицы ничего не видят вокруг себя, — ровным голосом он читал наставления, но она не слушала. Продолжала тихо плакать.

— Послушай, — слегка встряхнул её за плечи.

Она собралась с мыслями и изо всех сил постаралась сконцентрироваться.

— Береги себя. Не давай себя в обиду! Слышишь?

Она качнула головой, утирая слёзы.

Леви был совсем плох в этих делах. Он не знал, что сказать, как помочь. На секунду ему показалось, что своим присутствием он делает только хуже. Убедившись, что с ней всё в порядке, он удалился.