SugaНоНеСладкий

Вы только смотрите какая милота

my name J-I-M-I-N

Уву ^♡^

Vитамин

Джин похож на кота

Golden

+++

Наму♡

Юнги, я тебя убью.

Our J-Hope

Да ладно тебе

Классная же фотка

Фотка и правда классная. И милая, как и сказал Юнги. На ней Джин уснул в объятиях Намджуна, устроив голову где-то между шеей и плечом. Он расслаблен и спокоен, его лицо буквально является картиной умиротворения, пока руки обхватывают талию Джуна, приобнимая. Намджун же положил свою голову на его и кажется тоже задремал ,будто бы немного улыбаясь во сне. Их ноги укрыли пушистым белым пледом и они окончательно стали похожи на влюбленную парочку, которая прожила вместе минимум лет 7. Хотя последнее недалеко ушло от правды.

Наму♡

@jinjin

ПОМОГИ!

Jin

По моему хорошее фото

Наму♡

И ты, Брут!

Ты должен был помочь мне, а не примыкать к злу!

Все

Я обиделся

my name J-I-M-I-N

Утю-тю

Папочка разозлился

Наму♡

Заткнись

А дальше Джин не следил, залипнув на фото и глупо улыбаясь. Он вспомнил как они проснулись в такой позе посередине ночи, недовольно бурча от затекших конечностей, и разошлись по комнатам, пожелав друг другу спокойной ночи. Несмотря на то, что на следующий день у обоих болело почти все тело они оба выглядели донельзя довольными.

Jin

Договаривались сегодня побыть вместе

Ты же придешь?

Это Сокджин пишет уже в их личный чат, повалившись на постель.

Проходит 10 минут. Джин все также бессмысленно пялится в чат, ожидая ответа.

– Занят, наверное, – блокирует экран, отложив смартфон на тумбочку, и кутается в одеяло, прикрыв глаза.

Проходит еще 15 минут.

- Ну что такое?! - Сокджин садится на постели и хватает телефон, сжимая его в руках – так и не ответил.

Сначала накатывает злость и раздражение, а потом неожиданно страх. «Я обиделся». Неужели и правда обиделся? А если да, то это значит, что он сегодня не придет. А вдруг в принципе больше не придет? И что тогда? На этом... все? Они больше не буду заботиться друг о друге, проводить время вместе, наедине, без ребят, обниматься и касаться друг друга невзначай, словно случайно, смотреть в глаза напротив и неловко улыбаться? Это правда конец?

Все внутри подбирается и дрожит в ужасе. Отчего-то становится очень больно.

Джин сам не до конца понимает, как подскакивает, выбегая из комнаты, и несется на кухню, там в любом случае обязательно кто-то будет. За столом Чонгук пьет витаминный напиток, а Хосок роется в холодильнике.

– Ребят, никто На... то есть Джуна не видел? Разговор есть, – старается звучать строго, а не так будто он в панике.

Чонгук, не отрываясь от стакана, машет куда-то себе за спину:

– Он в душ пошел.

А вот уйти спокойно не получается, ноги сами летят куда-то вперед и со стороны, наверное, выглядит так, что Сокджин буквально побежал к ванной. Хотя впрочем плевать как это выглядит.

Ким только заносит руку, чтобы постучать, как она открывается. Джун стоит голый и мокрый на пороге прямо перед ним, с одним лишь полотенцем на бедрах. Волосы у него прилипли к вискам и лбу, а на ключицах и груди блестят маленькие капли.

– Хен? – брови ползут вверх.

Джин делает шаг прежде, чем думает: толкает лидера в грудь, загоняя обратно в ванную, заходит следом и закрывает дверь, щелкнув замком.

– Эй, что случилось? – Намджуну конечно немного неловко стоять в таком виде, но все же беспокойство при виде чужого лица, на котором явственно читается что-то отдаленно напоминающее страх, медленно, но верно заползает в каждый уголочек тела, заставляя сердце биться реже из-за напряжения.

– Наму, – Сокджин буквально кидается вперед, обнимая Джуна, повиснув на его шее. Тот на автомате отпускает полотенце, чтобы поймать старшего и прижать к себе. – Прости меня. Я не хотел... Не думал, что тебе будет так неприятно. Только не злись, пожалуйста. Я же не специально, – лепечет что-то неразборчивое прямо в ухо, обнимая все крепче и крепче.

– Стой, стой, хен, – аккуратно гладит между лопатками. – Давай помедленнее. Я не понимаю. Что случилось? За что простить? – он чувствует, как легкий узел на полотенце развязывается и то скользит по ногам вниз, а вскоре и вовсе падает на пол. Становится не то, что неловко, а по-настоящему стыдно, но отпустить Джина кажется настоящим кощунством.

Самому Джину до полотенца дела нет:

– За фото. Ты хотел, чтобы я встал на твою сторону, а я этого не сделал. Ты написал, что обиделся и я...

– Погоди, – он с трудом отлепляет от себя старшего, чтобы заглянуть ему в глаза. – Ты правда решил, что я обиделся?

– Ну ты не ответил на мое сообщение и не предупредил, что не зайдешь, хотя мы договаривались на 20:25.

– Черт, прости, хен. Я наверное увлекся, – немного криво улыбнулся. – Сегодня устроил себе мини СПА-процедуры. Думал успею, но видимо нет. А телефон с открытым чатом остался в комнате, поэтому я как бы онлайн.

– А, – Джин почувствовал себя круглым идиотом. – То есть ты?..

– Не обижаюсь, – широко улыбнулся.

– Хорошо.

– Да, – Джун невольно скользит ладонями выше и в итоге устраивает их на светлых щеках, поглаживая большим пальцем левой руки кожу под глазом.

Сокджин на такой ласковый жест приподнимает уголки губ и закрывает глаза, расслабляясь. Он поднимает руки и кладет их на чужое теплое и влажное после душа тело наугад, попадая на грудь, где размеренно бьется сердце.

Намджун смотрит на такого доверчивого и мягкого Джина, который буквально дал держать себя и свои тяжелые мысли в своих руках, и чувствует как по передней стенке внутри груди течет теплая карамель. Она липнет и не дает так просто забыть о таких же прилипчивых. как и она, чувствах, что переполняют душу, голову и все существо, мешая спокойно жить. Они бурлят где-то глубоко внутри и порою переливаются через край, затапливая сознание.

Джун делает шаг и наклоняется вперед. Его ладони все еще на чужих щеках. Джин чувствует как у него под пальцами бешено колотится сердце и как теплое дыхание щекочет его губы и подбородок. Он жмурится, боясь открыть глаза. А Намджун смотрит. Смотрит на дрожащие ресницы и приоткрытые словно в ожидании губы. Они манят, прося их коснуться, смять, укусить, пометить. И так сильно хочется, что под кожей зудит целая стая оводов. Она больно кусается, впиваясь в мясо, и заставляет прокатиться по телу мурашки и пугающий холодок.

Джун закрывает глаза. Между ними всего пара миллиметров, пальцы Джина на его груди впиваются в кожу ногтями. Джин рвано втягивает воздух через рот и... Наваждение уходит. Намджун отстраняется, убирает руки и делает шаг назад, лишая старшего тепла и ощущения сердцебиения под ладонями.

– Я сейчас приду, хен. Подождешь меня в своей комнате? – пока Сокджин не до конца пришел в себя и не открыл глаза, Джун подхватывает с плитки полотенце и обматывает вокруг бедер.

– Конечно, – с трудом открывает глаза. Взгляд плывет. – Буду ждать, – разворачивается, неуклюже отпирает дверь и выходит, бредя в комнату в полной прострации.

В этот вечер они не говорят и не смотрят друг на друга. Лишь сидят на постели, укрыв ноги одним одеялом.

Произошедшее дойдет до Джина лишь через два дня.