К тому моменту, как Стинг просыпается, Люси уже полностью собрана и готова выбегать из дома, чтобы приехать в офис пораньше и поговорить с Дреяром о некоторых аспектах, которые не устраивали ее в договоре с новыми клиентами. Досконально изученные бумаги уже были сложены ровной стопкой и убраны в папку, что надежно покоилась в безразмерной сумке.

Пытаясь одновременно причесаться и выбрать рубашку, девушка носилась из ванной в комнату и обратно в одном лифчике. Внимательно наблюдавшего за ней Эвклифа она заметила, только увидев в зеркале немного насмешливый взгляд синих глаз.

— Ты вообще ложилась? — Хриплым после сна голосом спрашивает он.

— Подремала пару часов за столом. — Отмахивается она, пытаясь собрать волосы в пучок уже в третий раз и раздраженно передергивая плечами, когда снова не выходит. — Не до этого было, Лакс просил кое-что посмотреть.

— Я думал, ты сегодня в университете.

Блондин с упоением потягивается, совершенно не собираясь торопиться. Лежать в кровати и наблюдать за Хартфелией было слишком приятно. Эта девушка покорила его с первых минут знакомства. Искра огня, упавшая во тьму, но не потухшая в ней, а только ярче разгоревшаяся, вот, как бы он описал ее. Как только Фуллбастер и Дреяр могут не замечать такое сокровище прямо у них под носом?

— Меня повысили — значит, времени на работу будет уходить в разы больше, а с учебой я разберусь. — Быстро целует его в щеку, красит губы ярко-алой помадой и в следующее мгновение уже обувается в коридоре.

— Я зайду за тобой вечером? Хочу отвести тебя в одно потрясающее место. — Стинг наконец принимает сидячее положение.

— Конечно. Когда будешь уходить, занеси ключ Грею, ладно? — И не дожидаясь ответа, Люси выбегает из квартиры, закрывая за собой дверь. Эвклиф падает лицом в подушку, вдыхая приятный запах шампуня девушки, и негромко смеется.

Снова чертов Грей.

Даже не предъявляя на блондинку прав, он уже отбирает ее. Грей всегда на первом месте. Фуллбастер сделал то, сделал это, раз Грей звонит, надо обязательно ответить, и совершенно не важно, чем они занимались до этого. Он всегда рядом с Люси, осознает она это или нет.

И похоже, что бой за главенствующее место в сердце блондинки Стинг проиграл, так и не начав.

***

Как и следовало ожидать, в такую рань в здании, где располагается их фирма, никого нет. Даже охранник сонно позевывал на своем посту. Хартфелия уверенной походкой заходит в лифт и нажимает кнопку этажа, где расположен новый кабинет ее друга. Она ничуть не сомневалась, что найдет Лаксуса именно там.

В приемной, возле кабинета, тоже никого нет, и девушка без зазрения совести кидает свое пальто на стол. Мужчина обнаружился именно там, где и она и предполагала — спал, положив голову на стол. Блондинка только качает головой и отправляется до ближайшего аппарата — покупать непутевому другу кофе.

Едва уловив аромат бодрящего напитка, Дреяр сонно потирает глаза и садится, разминая затекшие конечности.

— Дурак ты. Почему домой не поехал? — Хмыкает Люси, усаживаясь напротив него.

— Дел было много, решил ненадолго заехать вчера после кафе, и похоже, заснул. — Он практически залпом выпивает обжигающе-горячий кофе, надеясь, что это заставит его тело двигаться быстрее. — Который час?

— Половина восьмого. Встреча назначена на десять. Я хотела обговорить с тобой некоторые детали договора до начала совещания. — Кладет перед мужчиной несколько бумаг, на которых что-то отмечено и подписано красным маркером. Тот внимательно вчитывается в написанное, временами хмурясь.

— А у тебя голова варит, Хартс. — В ответ на удивленное лицо подруги, поясняет — Неплохие предложения. Это более выгодно для нас, но может совершенно не устроить Голдмайна. Он скользкий тип. И если у нас не получится провернуть это, то все может обернуться полной катастрофой и отменой сделки.

— Риск — дело благородное. — Хихикает девушка, разряжая обстановку и заставляя Лаксуса улыбнуться. — Ну, Бикс так всегда говорит.

— Нашла кого слушать. — Вздыхает Дреяр, улыбаясь. — У него язык — сущее помело. Он же безостановочно говорит. Временами хуже, чем Эва. Иди давай, юный экономист, у тебя же наверняка накопилось невыполненных проектов. — Журит блондинку мужчина.

— Все-то ты знаешь. — Вздыхает она, поднимаясь. — Увидимся в десять.

***

— Джерар? — Синеволосый отлепляется от стены университета и подходит к Скарлет, застывшей в нескольких шагах от него. — Что ты здесь делаешь?

— Тебя жду. Прогуляемся? — Обезоруживающе улыбается Фернандес.

— Конечно. — Все еще немного сбитая с толку, Эльза заторможенно кивает. — Куда пойдем? — Девушка трет руки друг об друга в надежде немного согреть закоченевшие пальцы. Все же температура с каждым днем опускалась все ниже, предвещая ранний приход зимы.

Они обсуждают последний роман любимого автора Титании, который оба уже успели прочитать несмотря на то, что книга вышла всего несколько дней назад. Аловолосая искренне восхищается силой духа главной героини и тем, какое решение она приняла в последней главе. На это Джерар отвечает, что, по его мнению, девушка поступила очень глупо, разрушив все, что так долго сама строила. Скарлет, с озорным блеском в глазах, принимается доказывать, что «ничего не глупо, а очень самоотверженно». Парень только смеется, качая головой и поднимает руки в жесте сдаюсь.

— Хочешь кофе? — Он вопросительно смотрит на свою спутницу, когда замечает впереди любимую кофейню девушки.

— Какой-нибудь сладкий, — улыбнувшись отвечает Эльза.

— Лучше, карамельный. — Продолжают они хором. За столько лет Фернандес настолько хорошо узнал ее, что мог без труда сказать, о чем в данный момент она думает лишь по тому, как девушка поправляет волосы, и конечно же знал, какой она любит кофе.

— Сейчас принесу. — Джерар галантно склоняется в поклоне и уходит, оставляя Титанию сидеть на скамейке и наблюдать за спешащими куда-то прохожими. — Держи.

Он возвращается очень быстро, протягивая ей высокий стакан. Эльза делает небольшой глоток, чувствуя распространяющееся по телу тепло, и тихо благодарит синеволосого. Пара неспешным шагом доходит до пристани, выглядящей сегодня как-то тоскливо из-за низких серых облаков и разбушевавшейся водной стихии.

Стремительно начинает темнеть, но никто из них не торопиться уходить. Опираясь на перила, Эльза и Джерар обсуждают последние университетские сплетни, когда их прерывает громкая трель телефона.

— Люси? — Секунда молчания. — Ты в порядке? — Снова молчит, слушая блондинку. — Конечно, сейчас приеду.

— Что-то случилось? — Обеспокоенно хмурит брови Фернандес.

— Люси везет Грея в больницу. И, опережая твой вопрос, она не знает, что произошло.

— Съездить с тобой? — Предлагает он, зная, что в такие моменты Скарлет нужна поддержка, но та в ответ лишь качает головой. — Давай, хотя бы подвезу тебя. — На это она соглашается, ибо прекрасно понимает, что сама будет добираться до больницы не меньше часа.

***

Сегодня он слишком задержался в библиотеке. Ушел с головой в работу и не заметил, как время пролетело. Размышляя над этим, Фуллбастер быстрым шагом идет через темный проулок, натягивая воротник куртки все выше, в надежде защититься от холодного ветра.

Яркий свет фонарей оживленной улицы уже виден, когда перед ним вырастает массивная фигура, преграждая путь. Судя по шагам за спиной, отступать ему тоже некуда. Все еще надеясь, что ему показалось и это просто паранойя разыгралась, Грей продолжает идти вперед. Его останавливает грубый удар в живот, от которого воздух покидает легкие, а его самого складывает пополам.

Сзади по голове бьют чем-то тяжелым, в глазах мутнеет, и брюнет чувствует, как по шее стекает что-то липкое и теплое. Тяжелый удар в челюсть — последнее, что он запоминает, прежде чем отключиться и упасть в спасительную темноту. Бугаи продолжают избивать его, словно не замечают, что жертва потеряла сознание. Они останавливаются, только услышав окрик.

— Хватит. — Резко останавливает их голос, раздавшийся откуда-то сверху. На одной из пожарных лестниц сидел мужчина и внимательно наблюдал за происходящим. — Вот ваши деньги. — Кидает каждому по увесистому конверту. — Шестеро Просящих всегда держат свое слово.

Двое кивают, скрываясь с места происшествия. Эрик же, убедившись, что Грей дышит, выходит из переулка на шумную улицу и сливается с толпой. Надо сообщить остальным, что Стиратели отлично сыграли свою роль. Никто не уходит от них безнаказанным.

***

Если бы Хартфелия не стояла в коридоре, устало снимая верхнюю одежду в тот самый момент, когда раздался слабый, едва слышный, стук в дверь, то она бы ни за что не услышала его.

— Показалось? — Спрашивает она сама у себя, но тем не менее открывает дверь и как раз успевает подхватить парня, который покачнулся и потерял равновесие. Он бы непременно встретился с полом, если бы она не поймала его. — Грей? Что произошло?

Фуллбастер молчит, и Люси решает сначала посадить его на диван, а потом уже начинать допрос с пристрастием, но едва она отнимает руки от его спины, как замечает, что они в крови. Не на шутку встревожившись, осматривает брюнета внимательным взглядом, отмечая, что он весь в грязи, ссадинах, крови и синяках.

— Грей! Во что ты опять ввязался? Дружки твои постарались? — Гневно спрашивает блондинка.

— Они здесь не при чем. — Хрипит брюнет, навалившись на подругу всем весом, будучи совершенно не в состоянии стоять на ногах самостоятельно.

— Так я и поверила. — Вздыхает она, снова обуваясь, хватая ключи от машины и документы и набирая номер Эльзы. — Поехали, тебе надо в больницу. Эльза? Мне нужна твоя помощь. Приезжай в больницу, там все объясню. — На заднем фоне слышится голос Джерара, но сейчас не тот момент, чтобы спрашивать об этом Скарлет. — Со мной все в порядке, это Грей.

— Сегодня пусть переночует здесь, а завтра можете его забирать. — Женщина сурово смотрит на пострадавшего и выходит из палаты.

Едва за врачом закрывается дверь, Люси бьет Фуллбастера в незабинтованное плечо, на что тот болезненно морщится, но это никак не остужает пыл девушки.

— Идиот! Ты хоть представляешь, как испугал меня? — Отвешивает подзатыльник под смешки Эльзы. — Приперся в полумертвом состоянии ко мне на порог. Тьфу! — Она рассерженно топает ногой. Когда брюнет открывает рот, чтобы что-то сказать, его прерывают взмахом руки. — Даже слышать ничего не хочу. Я слишком зла сейчас. Завтра поговорим.

Хартфелия уходит, подхватив под руку Скарлет и гневно захлопнув дверь. За напускной злостью Люси очень умело скрывала страх. Когда она увидела кровь на своих руках, сердце будто бы пропустило несколько ударов, отказывая хозяйке в нормальной работе.

Всепоглощающий страх потерять Грея, самого близкого для нее человека, заполнил все ее сознание и отпустил только когда врач сказал, что внутренние органы не задеты и ему ничего не угрожает.

Она буквально чувствовала, как паника, навалившаяся так неожиданно, медленно покидает ее, сменяясь истощением. В коридоре блондинка устало падает в кресло и внимательно смотрит на Скарлет и спрашивает:

— Ну и что происходит? Почему ты с Джераром?

— Долго рассказывать. Давай в другой раз. Нам нужно отдохнуть. — Улыбается Титания, получая утвердительный кивок подруги.

— Это был чертовски длинный день. Вернее два дня, если учесть, что я не спала. Я чертовски хочу домой. — Вздыхает Люси, вызывая изумленный взгляд аловолосой. В молчании они выходят из больницы, коротко прощаются на парковке, условившись завтра переговорить.

Со всеми рабочими делами и свалившимся, как снег на голову, Фуллбастером, девушка совершенно забывает о том, что Эвклиф обещал ей свидание. Вспоминает об этом только тогда, когда видит его возле своей двери.

— Почему ты вся в крови? — Восклицает Стинг, едва завидев ее. В синих глазах плещется беспокойство. Он несколько секунд сканирует ее взглядом, убеждаясь, что все в порядке. Девушка натягивает улыбку.

— Грея в больницу возила. Сейчас я переоденусь, и пойдем, хорошо? — Блондин кивает, немного грустно улыбаясь. Вот опять эта Ледышка обламывает ему всю малину. Что ж он будет делать-то?

Люси проходит в комнату, скинув в прихожей только обувь, быстро, не давая себе возможности передумать, снимает испачканную одежду и надевает простую безразмерную футболку, толстовку и джинсы. Волосы завязывает в хвост. Сил на большее просто нет. Глядя в огромное зеркало, поправляет макияж, пытаясь не так фальшиво растягивать губы в улыбке.

— Я готова. — Объявляет она, возвращаясь в коридор, где ее ждал парень. — Куда пойдем?

— Все-то тебе знать надо, хитрюга. — Стинг легонько щелкает ее по носу. — Ничего тебе не скажу.

— Противный. Ненавижу сюрпризы. — Театрально обижается кареглазая, но уже через секунду смеется, увидев изумленное ты-сейчас-серьезно лицо парня. — Я шучу.

— Ах, вот ты как. Тогда держись! — Заражаясь веселым настроением Люси, он подхватывает ее на руки и выбегает из квартиры.

Хартфелия не могла не признать, что сюрприз стоил того, чтобы его подождать. Стинг усадил ее в автомобиль и повез в совершенно неизвестном направлении, все больше удаляясь от города, пока не остановился в какой-то глуши, где даже фонарей не было.

Потом долго вел за руку через лес, терпеливо дожидаясь, пока девушка перейдет через очередное поваленное дерево или небольшой ручеек, до тех пор, пока молодые люди не выбрались на небольшую лесную поляну. Теперь они лежат на огромном покрывале, завернувшись в несколько теплых одеял и смотрят на звезды.

Люси водит пальцем в воздухе, что-то рассказывая, но Эвклиф не особо вслушивается в слова, просто наслаждаясь таким успокаивающим звучанием голоса блондинки. Парень крепче прижимает девушку к себе, зарываясь носом в ее волосы. Сейчас она здесь с ним. И никакой чертов Фуллбастер у него этого не отнимет.

***

— Я хочу знать все, до последней мелочи! — Восклицает Люси, когда Скарлет падает на стул рядом с ней в университетском кафетерии. — И я взяла тебе тортик. — Двигает к подруге тарелку с лакомством. — Стоять! — Рявкает блондинка, едва заметив Джерара, спешно проходившего мимо их стола. Тот замер и обернулся. Кареглазая, довольная собой, зловеще улыбнулась. Если она чего-то хотела, то всегда этого добивалась. А сейчас она жаждала узнать, что происходит между этими двумя. — Ну-ка садись.

— Все очень сложно… — Начала Титания, когда пойманный Фернандес уселся напротив девушек.

— Это я вчера слышала. — Хмыкает блондинка. — Давай подробнее.

— В день переезда я пришел к ней поговорить, — спасает ситуацию синеволосый. — Решил расставить все точки над и.

— Я накричала на него, едва не разбила об его голову бокал. — Усмехаясь, продолжает Эльза. — Потом разрыдалась. Ну, как будто у меня бывает по-другому. — Видя скептическое выражение лица подруги, добавляет она.

— А потом мы решили начать все с начала. — Коротко закончил парень.

— Этот засранец чертовски меня перепугал! Представляешь, сидим, собираем осколки, и вдруг он спрашивает: «Ты ведь Эльза?». У меня сердце в пятки ушло! — Негодует аловолосая, а Джерар только смеется, видя возмущенное лицо девушки.

— Это же твоя первая фраза, сказанная этой ненормальной, так? — Вспоминает Люси то далекое солнечное утро на крыльце школы, и тоже улыбается.

— Именно. — Кивает синеволосый, а после неожиданно спрашивает. — Как Грей?

— Сегодня заберу этого обормота домой. Ишь чего удумал. У меня чуть сердце не остановилось, когда я его увидела! — Раздраженно ворчит блондинка, а Эльза с Джераром понимающе переглядываются. — И ведь не говорит, что произошло. Вот не надо на меня так смотреть! — Она быстро поднимается с места и, пробормотав что-то про декана, быстрее ветра исчезает из поля их зрения.

— Как скоро они поймут? — Вздыхает Титания, глядя в след подруге. Фернандес только качает головой и осторожно берет аловолосую за руку.

***

Когда он стал замечать за собой эти странности? Грей даже мог точно сказать день, час и минуту, когда понял, что Люси ему не только лучший друг. То, как она ухаживала за ним после того, как привезла из больницы было невероятно приятным, но причиняло сильную боль, потому что блондинка делала это всего лишь, как его друг. Хартфелия никогда не улыбалась ему так, как улыбается Эвклифу.

Чертов блондин просто невероятно бесил. Стоило ему оказаться возле девушки, он заполнял собой все пространство вокруг нее, не давая ей даже шанса избавиться от его общества. Но она, по всей видимости, не очень-то и хотела, если судить по ярко-красным засосам, тщательно замазанным тональным кремом и скрытым шейным платком или воротником рубашки.

Это бесило до ломоты в костях.

Все его мысли занимала Люси, которой он был просто — ни черта не просто — другом. Так быть не должно. Он не должен думать в таком ключе о ней, но девушка упорно не желала уходить из его головы. И это чертовски пугало Грея.

Пора было что-то делать с этим.

Тогда Фуллбастер решается на отчаянный шаг и звонит Леону, приглашая парня выпить. Бастия заинтересовал его еще с первой встречи в Меркурии. Было в нем что-то дикое, неподвластное никому и ничему. Внутри него словно бушевал торнадо, поглощая всех, кто осмелится подойти поближе. И брюнет тоже пропал.

Он оказывается очень интересным собеседником. Блондин приехал в Магнолию из Браго, что находится к Северу от Фиора вслед за женщиной, которую любил, но которая не любила его. Ул вскоре вышла замуж за какого-то моряка, разбив сердце Леона, и укатила с мужем в далекое плавание. Он же, как и мечтал, поступил на факультет журналистики, но по профессии почти не работал, начав писать книги.

Леон нравился ему. Между ними существовало какое-то необъяснимое притяжение. И именно он первый бросается в омут, утягивая парня следом за собой.

Бастия говорит лениво, растягивая слова, но Грею это даже нравится. Особенно то, как протяжно тот стонет его имя во время их близости. Ему нравится запускать пальцы в жесткие волосы блондина, когда тот лежит у него на груди, восстанавливая дыхание.

Но между ними нет ничего, кроме жарких совместных ночей. Фуллбастер не обещал ему руку и сердце. Да и Леон никогда не строил иллюзий на этот счет. Он был реалистом.

Однако все равно было чертовски больно, когда брюнет, забываясь, кричал чужое имя. Первый раз это произошло, когда их недоотношения продолжались уже несколько месяцев, и пьяный в стельку Грей появился у него на пороге и страстно целовал, называя женским — и так чертовски хорошо знакомым — именем.

Тот раз Леон, в отличие от брюнета, помнит в мельчайших деталях. Это был самый лучший их секс. Он так и не решился рассказать Фуллбастеру о том, как тот назвал его. С тех пор иногда он был для него вовсе не тем, кем являлся на самом деле.

Однажды блондинка, с таким ненавистным Бастии именем, даже застает их в квартире Фуллбастера. У нее явно что-то случилось, потому что она прибежала вся в слезах, но едва заметив его, вылетела оттуда, как ошпаренная, забыв закрыть дверь. Грей, сидящий на коленях Леона и страстно целующий его шею, не замечает девушку, занявшую его сердце. Блондин только довольно хмыкает, вовлекая парня в новый поцелуй.

Свою ошибку Грей осознает в тот момент, когда Хартфелия закатывает ему скандал из-за засосов, которые Бастия, повинуясь собственническому порыву, оставил на его шее несколько дней назад. У него нет шарфов и рубашек, чтобы скрывать эти метки, о чем он спешит сообщить блондинке.

В итоге они разругались в пух и прах. В пылу ссоры был упомянут так раздражающий его Эвклиф, Джувия и прошлое Люси. Чем только он думал, когда произносил все это? Знал же, насколько для нее болезненна тема изнасилования. И все равно бросил оскорбительное «шлюха», «подстилка» и «сама виновата».

Брюнет уже никогда не сможет забыть искаженное болью и злобой лицо подруги, швырнувшей в него фотографией, стоящей на тумбочке в коридоре, где молодые люди, собственно, и ругались.

А потом ледяным тоном произнесенное: «Убирайся. Знать тебя не желаю. Ненавижу тебя!». И Грей уходит, громко хлопая дверью, уже жалея о сказанном. Люси же обхватывает себя руками, съезжая по стене на пол, и плачет.

Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! — Бьется в голове вместе с пульсом. Только вот она знает, что это не-совсем-правда. Как бы не злилась на Грея, все равно не сможет заставить себя не думать о нем. Слишком уж много места он занимал в мыслях. И не только?

Звонок телефона прерывает страдания блондинки. Она поднимает трубку, с интересом слушая все, что ей говорят по ту сторону провода.

***

— Ты ведь поссорился с ней, да? — Тихо спрашивает Леон, когда они в очередной раз лежат в кровати и тяжело дышат. Сегодня Фуллбастер был особенно резок. В его движениях не было ни капли нежности. Только всепоглощающая злость.

— О чем ты? — Брюнет сразу мрачнеет.

— Уже вторую неделю ты сам не свой. Дело в Люси, верно? — Проницательности Бастии не занимать.

— Откуда ты все знаешь? — Грей не смог подавить тяжелый вздох.

— Не нужно быть гением, чтобы сопоставить твое настроение и исчезновение Хартфелии. Ты любишь ее, признай это.

— Нет, это не так. — Быстро отвечает он. Резко. Чтобы не дать себе задуматься над этим. Ведь в любом случае ничего хорошего это не принесет.

— Тогда бы ты не называл меня ее именем. — Шепчет Леон, смотря в потолок. Фуллбастер пораженно замирает в его руках. Ему ведь это послышалось?

— О чем ты? — Напряжение звенит в голосе.

— Когда ты набираешься и приходишь ко мне — те ночи, которые ты чаще всего не помнишь, — ты зовешь Люси, Грей. Я не говорил, ждал, когда же до тебя дойдет, но ты слишком упертый, чтобы признать свои чувства к этой девчонке. Так что действовать придется мне. — Привычно растягивая слова говорит блондин, все также не глядя на парня. — Завтра утром я уеду из Магнолии навсегда.

— Но почему?! — Вскрикивает он, резко садясь на постели.

— Потому что я тоже человек, и мне больно. Я не смогу удержать тебя, когда ты все же наконец соизволишь увидеть правду, которую так упорно игнорируешь. Да и не со мной твое счастье. — Горько ухмыляется Бастия. — Поэтому, я должен тебя отпустить.

— Только не сегодня. — Твердо отвечает Грей. — Раз это наша последняя ночь… — Договорить ему не дают губы Леона, принявшиеся терзать его собственные.

***

— Люсьена, ты должна немедленно вернуться в поместье. — Без приветствий произносит Джуд, едва блондинка снимает трубку.

— С чего бы это? Я никому и ничего не должна. — В тон ему отвечает она.

— Пришло время тебе перестать заниматься глупостями, и понять наконец, что твое сумасбродство крайне осложняет жизнь всем окружающим. Тебе двадцать четыре. Пора бы уже задуматься о будущем. Тебе предстоит встать во главе компании через несколько лет. К этому моменту ты должна выйти замуж и родить ребенка. Без семьи тебя никто не будет воспринимать в серьез. Так, маленькая девочка, решившая поиграть в игры для взрослых. — Всю эту длинную тираду Сердоболий выдал на одном дыхании. Как и всегда своим надменно-высокомерным тоном. С детства вызывавшем у девушки жгучее желание сделать ровно обратное. На зло.

— Ты, кажется, забыл, почему я ушла из дома. Я тогда тебе сказала, что мне не нужны ни твои деньги, ни распланированное за меня будущее. — Резко отвечает Люси, ловя на себе ободряющий взгляд Дреяра.

Он слышал весь разговор с самого начала, так как Джуд позвонил во время готовки, блондинка включила громкую связь. В конце концов, ее отношения с этим человеком не секрет ни для кого из друзей.

— Глупая девчонка! Ты совершенно не слушаешь меня! — Он вышел из себя. Предсказуемо. Как всегда. Сейчас начнет угрожать. И точно. — Думаешь, я не смогу прикрыть вшивую конторку, где ты, так сказать, работаешь? И мне уж точно не составит труда заставить ректора отчислить тебя из университета!

— Это ты не слышишь меня. Я все тебе уже сказала. До свидания, отец.

Хартфелия вешает трубку и глубоко вдыхает, борясь с подступающей яростью. Как же она его ненавидела! Его и эту аристократическую жизнь!

— Ты хорошо держалась, — Лаксус осторожно разжимает ее пальцы и забирает нож. Она и не заметила, как сильно сжимала его в ладони. Аж костяшки побелели. — Если честно, до сих пор я был уверен, что ты преувеличиваешь на его счет. — Рассерженно косясь в сторону телефона замечает он, а Люси накрывает волна истерического смеха, да такая, что она до чертиков пугает мужчину. А когда наконец успокаивается, доделывает обед. За едой они говорят на отвлеченные темы, после — разбирают некоторые документы, взятые с собой из офиса.

В восемь часов Хартфелия ссылается на незаконченный учебный проект и покидает уютную квартиру друга. На полпути к дому ей в голову приходит гениальная мысль, и, развернувшись, девушка едет совершенно в другом направлении.

Дверь распахивается почти моментально, и на пороге появляется удивленный Нацу. Едва поняв, кто перед ним стоит, парень широко улыбается, приветствует блондинку и крепко обнимает.

— Какими судьбами? — Громко спрашивает он, внимательно осматривая бар, пока Люси снимала пальто в прихожей.

— Просто решила заскочить. Давно не виделись. — Она пожимает плечами, садясь на высокий стул.

— Ром, текила, мартини или коктейль тебе сделать? — Повернувшись к ней, спрашивает Драгнил. Задумавшись на мгновение, блондинка просит обычной воды. Пить совершенно не хотелось. Да и полупустая бутылка виски на столе и стакан рядом непрозрачно намекали на то, чем занимался парень до ее прихода.

— Где твои? — Оглядывая пустой первый этаж спрашивает Хартфелия.

— Отец с новой женой укатил куда-то на острова. И это к лучшему. Терпеть не могу эту стерву. Возомнила о себе невесть что, хотя сама едва ли старше меня. — Нацу ставит перед девушкой высокий стакан, запотевший из-за низкой температуры воды.

— Твой хотя бы женить тебя не пытается. — Вздыхает девушка, а Драгнил понимающе хмыкает.

— Снова Джуд звонил?

— Да. Нес околесицу про свадьбу, детей и долг перед обществом. — Глядя на раздраженную Хартфелию розоволосый хохочет. Только с ним Люси могла поговорить обо всей ситуации с Джудом на чистоту. Из всех ее друзей только Нацу действительно понимал какого это — родиться в такой семье. Пусть он и не был таким близким другом, как Эльза, Лаксус или Грей, но… Это ведь ничего не меняло? Ему девушка доверяла, не ожидая никаких подлостей.

— Неужели так достало? — Драгнил опивает прямо из горла бутылки.

— Почему же до него не дойдет, как до Игнила? Вот он сразу все понял, после того нашего спектакля.

Оба смеются, вспоминая историю своего знакомства. Их отцы являются партнерами по бизнесу, поэтому обоим часто приходилось часами ждать родителей в окружении противных секретарш, пока те были на совещании. После одного такого собрания Джуд вышел из кабинета вместе с каким-то длинноволосым мужчиной и пареньком. Шестнадцатилетней Хартфилии он был представлен, как Нацу Драгнил, ее будущий муж. Такой же, как и сотня до него. Но на удивление обоих, они сумели найти общий язык и очень скоро разработали гениальный план по избавлению от ненавистной участи.

— Как он тогда сказал: «Я понял-понял, больше не буду сватать тебя. Сам справишься. А Люси поможет тебе»?

— «А Люси подскажет, где надо». — Исправил Нацу, вытирая заслезившиеся от смеха глаза.

Взгляд невольно останавливается на чуть приоткрытых губах девушки, как всегда накрашенных алой помадой. Повисает короткое молчание. А глаза против воли опускаются ниже, задерживаясь на откровенном вырезе платья.

Да что с ним такое? Неужели все-таки успел опьянеть? Или на него так действовало ее присутствие? Каждый раз, когда Хартфелия оказывалась рядом, хотелось… Чего только ему не хотелось в такие моменты, учитывая, что они обычно встречались на шумных вечеринках.

Следующим своим действиям Драгнил не отдает отчета. Он так давно хотел вновь ощутить вкус ее губ, услышать, как она стонет под ним, а ее грудь так красиво смотрелась в вырезе этого чертова платья, подчеркивающего все достоинства блондинки. Разве не преступление — выглядеть так сексуально?

Черта-с-два Нацу забудет их ночь. Хоть Хартфелия и была абсолютно уверена, что розоволосый ничего не помнит, это было не так. Парень грубо сминает губы девушки своими, настойчиво пробиваясь языком в ее рот, совершенно не обращая внимания на протестующее мычание Люси. Перемещается на шею, оставляя яркие красные метки на нежной коже.

Руки грубо сжимают грудь сквозь платье, с силой дергая вырез в разные стороны, разрывая ткань и открывая прекрасный вид на лифчик девушки, который тоже рвется под натиском его рук. Он кусает затвердевший сосок, всасывает его, играясь, и слышит болезненный вскрик блондинки, которая отталкивает его, пытаясь заставить прекратить. Потом ладони спускаются ниже, задирая длинную юбку, сдвигая в сторону белье. Розоволосый морщится от крика Хартфелии.

— Не сопротивляйся, Люси. Тебе будет хорошо, я обещаю. — Хрипит Драгнил, с силой раздвигая коленом ее ноги и вставляя в нее один палец.

— Не надо, Нацу! Отпусти, я не хочу! — Рыдает Люси, отбиваясь от него руками. Но где уж ей. Парень в несколько раз сильнее ее. Он резко хватает ее руки и заламывает назад, добавляя второй палец.

— Тц, сухая. — Раздраженно констатирует Нацу. — Неужели совсем не хочешь меня? Ты же помнишь ту ночь, Люси? Ты так стонала, просила еще… — Тянет розоволосый, прижимаясь к девушке.

Все заканчивается так же резко, как и началось. На какую-то долю секунды парень теряет бдительность, что дает шанс. Сбежать. Избавиться от этого кошмара. И Хартфелия сильно бьет его коленом промеж ног. Вскакивает и вылетает из дома, как ошпаренная, на ходу вытирая слезы. То, что она доехала до квартиры, не попав в аварию — самое настоящее чудо. Слезы затуманили взор, не давая нормально рассмотреть происходящее на дороге, оставляя только размытые силуэты пешеходом и встречных автомобилей. Осознание произошедшего давило тяжким грузом на сердце, а мозг, словно бы издеваясь, подкидывал яркие картинки из прошлого.

Темный кабинет, запертая дверь, нависающий над ней мужчина, сильнее ее в несколько десятков раз — паника накатывает на нее волной.

Дышать становится трудно.

Ноги сами несут ее в безопасное место, к тому, кто всегда защитит, поддержит и никогда не оставит.

К Грею.

Дверь в квартиру друга не заперта, но сейчас это не кажется ей странным. Через секунду Люси в удивлении распахивает глаза, не веря в то, что видит. Грей — ее Грей — сидит на коленях какого-то парня и страстно целует его.

В голову бьет осознание. Да с такой силой, что заставляет пошатнуться. Она здесь лишняя. Никому не нужная.

Зарыдав еще горше, Хартфелия пулей вылетает из квартиры, бегом спускается по лестнице и бежит в неизвестном направлении. Просто бежит.

Лишь бы не там. Не видеть, не слышать, не чувствовать.

Вскоре она запинается о собственную ногу и падает, разрывая платье еще сильнее и раздирая в кровь ладони и колени. Как ни странно, это немного отрезвляет. Подвернутая стопа начинает противно ныть, стоит на нее наступить. Люси садится на бордюр и набирает номер человека, который видел ее и в ситуациях похуже, удивленно отмечая, что несмотря на падение телефон не разбился. И все еще не разрядился.

Машина Эльзы останавливается прямо возле нее всего через какие-то жалкие пятнадцать минут, которые блондинка провела, глядя в пустоту и немного покачиваясь влево и вправо, обняв себя руками.

— Люси, милая, что произошло?

Скарлет с силой трясет ее за плечи. На ней надета рубашка и какие-то разношенные спортивные штаны — собиралась впопыхах. Когда Хартфелия ничего не отвечает, аловолосая подхватывает ее под локоть, поднимая.

— Так, поехали. Сейчас примешь душ, успокоишься и все расскажешь.

Явно обеспокоенная Титания ведет автомобиль намного резче, чем обычно. За всю дорогу блондинка так и не произносит ни слова.

Люси безмерно благодарна Эльзе за то, что не повезла ее домой. Она бы просто не смогла сейчас вернуться туда. Квартира Титании же встречает теплом и уютом. Скарлет стягивает с подруги испачканное пальто и сапоги. Ее глаза в ужасе расширяются, а в голове появляются догадки о том, что произошло, когда она видит порванное платье блондинки.

Ничего не говоря заталкивает Хартфелию в ванную, а сама идет на кухню, чтобы заварить чай. Задумавшись, Эльза не слышит, как закипает чайник, и как щелкает замок ванной. На пороге появляется девушка, завернутая в длинный пушистый халат. Прихрамывая, она садится на один из стульев за круглым столом. Подруга молчит, терпеливо ожидая, когда Люси сама заговорит. Едва слышно, она произносит всего несколько несвязных фраз, но все становится ясно.

— Звонил Джуд. Нацу хотел… — По телу пробегает дрожь отвращения. — Запаниковала, вспомнила его. Домой. Парень у Грея.

— Он ничего не успел сделать? — Эльза бережно берет ее за руку, на которой уже начинают проступать синяки от крепкой хватки Драгнила. Девушка качает головой. — Сейчас ты в сильном шоке. Тебе нужно поспать. — Карие глаза испуганно расширяются. Нет. Она не будет спать. Она знает, что тогда снова встретится с призраками прошлого. — Тогда хотя бы просто отдохнуть, Люси.

На это соглашается, позволяя Скарлет отвести себя на разложенный диван, уложить на прохладные простыни и накрыть одеялом. Как бы блондинка не сопротивлялась, сон все равно настигает ее, затягивая в свои сети.

С этого момента вся ее жизнь летит к чертям собачьим. Старые кошмары вернулись с новой силой, не позволяя девушке высыпаться. Нацу заваливает ее сообщениями и звонками, пытаясь извиниться, но Хартфелия игнорирует его.

Тогда он начинает присылать ей цветы и различные подарки, которые один за одним летят в мусорное ведро. Разве, что украшения блондинка относит обратно в салон, требуя вернуть отправителю. Как же он не поймет, что своими действиями только продлевает весь этот ад? Легче было бы забыть-забыть-забыть. Не думать. Не вспоминать просто. Только вот каждый такой «подарок» вновь и вновь выдергивает в тот день. А те воспоминания влекут за собой еще более давние — уже, казалось бы, покрывшиеся толстым слоем пыли — и еще более мрачные.

Стинг, сначала недоумевавший, почему Люси начала шугаться близости с ним, вскоре начал требовать от нее внятных объяснений.

Но что она могла ответить?

Прости, меня попытался изнасиловать мой друг?

Прости, но из-за этого, у меня снова начались кошмары о событиях почти пятилетней давности?

Прости, я не могу — не могу — не могу переносить чьи-либо прикосновения?

Правда была слишком грязной, чтобы вот так озвучивать ее.

Молчание в ответ на любые вопросы по этой теме вызывали у Эвклифа безмерное раздражение, но тут на помощь пришли Эльза с Джераром, что-то втолковав блондину. На несколько недель он оставил эту тему. Когда же он хотел снова начать заваливать Хартфелию вопросами, необходимость в этом отпала — Люси сама пришла к нему и рассказала о произошедшем, упустив только имя преступника. Обоих.

Естественно, парень тут же попытался узнать кто это был. Но быстро осознал, что поддержать Люси намного важнее, чем набить какому-то ублюдку рожу — такой разбитой-уничтоженной выглядела блондинка.

Это была новая ступень в их отношениях. Пусть болезненная, мрачная, тяжелая, но она была. Люси смогла довериться ему. Открыла правду, такую грязную и неприглядную для нее. И получила в ответ только тепло и поддержку. То, в чем так отчаянно нуждалась.

Зато отношения с Греем резко испортились. Брюнет совершенно не мог находиться в обществе Стинга. Если эти двое были в одном помещении дольше пяти минут, то обязательно начиналась драка, а так как Эвклиф почти все время крутился где-то возле своей девушки, то и общество Фуллбастера стало нечастым для них.

В ту ночь, когда Люси увидела в его квартире Леона, она осознала простую вещь — Грей ей далеко не безразличен. Но она ему не интересна. Просто друг. Это било в самое сердце, открывая толком не затянувшуюся рану. Если он так любит этого парня, то и пожалуйста. Мешать она не станет.

Но они теперь даже поговорить не могли нормально. Когда это было в последний раз? Кажется, еще до того, как брюнет попал в больницу. Хартфелия терпела до последнего, душа в себе все эти эмоции, но последней каплей в чаше терпения, стали слова парня о том, что она не должна вести себя так распущенно и позволять Стингу слишком много.

Этот разговор состоялся через несколько недель после происшествия. Буквально через несколько дней после того, как Эвклиф узнал всю правду о происходящем. К тому моменту блондинка больше напоминала зомби, чем живого человека. Кошмары совершенно не давали ей спать. Она безумно устала просыпаться ночами от собственного крика и подолгу лежать без сна после.

Фуллбастер пришел за какой-то мелочью вроде забытых у подруги наушников, спросил, что в последнее время с ней творится. Совсем, как раньше.

Обеспокоенный взгляд казался искренним, а голос встревоженным.

Люси ответила невпопад, явно не желая об этом говорить, а после у нее зазвонил телефон. Едва взглянув на экран, брюнет, как с цепи сорвался, увидев там ненавистное имя. Начал нести какую-то околесицу про распущенность, засосы и что-то в этом роде, связанное со Стингом.

Только вот Хартфелии было, что ему ответить на это. Она так долго держалась. Тут же вспомнилась Джувия, его дружки-преступники, а потом блондинка перешла на Леона. Следующая реплика Грея заставила девушка пораженно замолчать, неверяще глядя в злые глаза друга.

Как он мог это сказать? Как. Он. Мог? Ведь знает же, насколько ей было плохо.

Сам едва ли не за шкирку потащил к психологу, когда нашел всю в крови в ванной. А теперь говорит ей, что это она сама виновата в произошедшем?

Люси сжимает кулаки, впиваясь ногтями в ладонях, по которым потекли небольшие струйки крови. В глазах полыхает ярость. Девушка даже не осознает, что схватила с тумбочки их фотографию, до тех пор, пока она не попадает точно в голову Фуллбастера, после чего падает на пол, разбиваясь на множество мелких кусочков.

— Убирайся. — Убийственно холодно говорит Хартфелия. Так, будто в ней больше не осталось ничего живого. — Я больше не желаю тебя знать. Ненавижу тебя!

Несколько бесконечно долгих секунд он просто стоит, не двигаясь. Затем разворачивается и…

Уходит.

Грей просто уходит.

Больше не проронив ни слова и громко хлопнув дверью.

Люси медленно съезжает по стене на пол — прямо на осколки. Горячие слезы бегут по лицу, но она не замечает их, поглощенная изменениями внутри. Девушка буквально чувствует, как из сердца вырезают кусок, вставляя на его место непрочную заплатку, а после сковывают душу ледяными цепями. Ее бьет крупная дрожь.

Громкий звонок телефона заставляет вздрогнуть.

— Эва? — Не своим голосом отвечает блондинка, молясь, чтобы подруга не стала сейчас задавать вопросов. И ее молитвы услышаны. Слышится какая-то возня.

— Мастера выписали! — Радостно кричит в трубку Бикслоу. Затем снова шуршание и раздраженный голос Эвергрин. — Отдай сюда, дурак! — После чего она обращается уже к девушке. — Люси, я зачем звоню. В честь выписки Макарова мы решили устроить себе небольшой отпуск и на недельку куда-нибудь смотаться. Ты как, поедешь с нами?

— С удовольствием!

Слабая улыбка появляется на искусанных губах Хартфелии. Хоть одна хорошая новость за последнее время.