Праздники закончились слишком быстро, по мнению Люси, заставляя снова окунуться в ежедневную рутину в виде учебы и работы. Во вторник утром Фуллбастер привычно заходит в квартиру подруги, держа в руках тарелку с завтраком для нее, но вместо возни и беготни его встречает тишина.

Девушка обнаруживается в кухне. Она сидит на стуле и смотрит в пустоту, явно о чем-то задумавшись. Брюнет несколько раз окликает подругу, но та не отзывается. Тогда он осторожно трясет ее за плечо. Люси резко оборачивается.

— Что-то случилось? — Вопросительно изгибает брови, смотря на нее.

— Я старая! — Неожиданно верещит Хартфелия, вызывая у Грея неудержимую волну хохота. На глазах выступают слезы, а живот начинает болеть от смеха. — Что?!

— Ну, ты загнула! Старая она! Дура ты, а не старая. — Отвешивает легкий подзатыльник девушке. Люси обиженно засопела, но тут же передумала дуться, услышав следующее предложение. — Я тебе блины принес.

— Ты просто не понимаешь! Через две недели мне исполнится двадцать пять. Какой кошмар! Я старуха! — Продолжает девушка, откусывая от принесенного завтрака. — Ошень фкуфно. — С набитым ртом добавляет она, вызывая улыбку на лице брюнета.

— Эльза уже запланировала что-то грандиозное. Так что даже не думай отказываться! — Предостерегает Грей, усаживаясь рядом с подругой. Блондинка обреченно стонет, роняя голову на стол. — Давай, поторапливайся. Если помнишь, у нас сегодня очень напряженный день.

Хартфелия кивает, взгляд тут же приобретает серьезность, и Фуллбастер уже успевает пожалеть о том, что завел разговор про университет. Девушка в молчании доедает и уносится в комнату, выбегая оттуда через пять минут, уже причесанная, накрашенная и одетая.

— Готов? — Брюнет поднимается со стула, подхватывая вещи, и кивает.

Со вчерашнего вечера на улице валил густой снег, так что к утру все дороги замело, но никто не торопился их чистить. Вследствие этого были дикие пробки. Люси, тихо матерясь себе под нос и нервно барабаня пальцами по рулю, уже сто раз пожалела, что они не пошли пешком.

Время поджимало, а опаздывать было ни в коем случае нельзя. Где-то после двадцати минут стояния в мертвой пробке, Грей вытащил карточки, по которым готовился к экзамену, и начал гонять по ним подругу. Это позволяло сосредоточиться хоть на чем-то и не поддаваться панике.

Запыхавшиеся, красные от бега, друзья забежали в кабинет за десять секунд до начала. Проверяющие одарили их неприязненным взглядом, но бланки все же выдали.

Они успели каким-то чудом, бросив автомобиль в нескольких кварталах от Хвоста Феи и пробежав остаток пути на своих двоих.

Все еще пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце, Люси глубоко вздыхает, и переводит взгляд на свой билет. Черт, как же она ненавидела эту дисциплину. И преподавателя. Мужчина средних лет, ухлестывающий за любой юбкой и вечно отпускающий пошлые шуточки. Благо, сегодня он не принимал.

Она бы с чистой совестью ушла, но ей позарез был нужен его курс для того, чтобы в будущем вести свое дело грамотно и не прибегать к помощи посторонних. Поэтому Люси просто обязана была сдать на сто баллов, никак не меньше. Снова вздыхает и читает первый вопрос.

«Это не сложно, только вчера вечером читала.» — Ухмыляется блондинка, начиная аккуратным почерком строчить ответ.

Когда экзаменатор громко попросила всех отложить ручки, девушка удивленно вскидывает голову и смотрит на время — два часа пролетают совершенно незаметно. Выполнив требование, она быстро перечитывает написанное, после чего складывает листы в аккуратную стопочку.

Хартфелия точно знала, что наберет максимальный балл. Ответы на все вопросы были настолько развернутые, что сомнений в том, что она все знает идеально, ни у кого быть не должно. Поворачивается и смотрит на друзей. Грей показывает ей поднятый вверх большой палец, а Эльза улыбается и кивает, мол, все отлично. Теперь осталось пережить несколько пар, и они могут быть свободны. Закидывая сумку на плечо, блондинка выходит в коридор, вслед за друзьями.

С самого детства у Люси была одна страсть. Она любила рисовать. Все свободное время посвящала живописи, пробуя разные стили и направления, пока не пришла к тому, что хочет рисовать оформление для жилых помещений, иными словами, быть дизайнером. С ее связями не было никаких проблем устроиться в престижную фирму и зарабатывать большие деньги на своем увлечении, но Хартфелия не была бы собой, если бы пошла таким простым, скучным путем. Она ни за что не хотела быть офисной серой мышкой.

Девушка металась от одного к другому, к третьему, пока однажды ей не приснилось просто потрясающее место. Это было столько лет назад, но образы перед глазами стояли настолько четкие, как будто то было вчера. Проснувшись утром, Люси первым делом схватила карандаш и блокнот, начав зарисовывать, запавшее в душу кафе. Теперь она знала, чем хочет заниматься. У нее появилась цель, к которой блондинка будет упорно идти.

Четкий план был составлен и выверен до мелочей. Казалось, он учитывал все возможные погрешности и альтернативные варианты развития событий. И высшее образование в сфере экономики и юриспруденции было одним из пунктов в ее гениальном плане. Так ее никто не сможет обвести вокруг пальца, да и в случае чего без работы она не останется — специалисты в этой области всегда востребованы. Она не планировала так долго оставаться работать в компании мастера Макарова, но ей так полюбилось это место, что Хартфелия уже просто не могла оттуда уйти.

О том, что она хочет открыть свое кафе-библиотеку не знал до недавнего времени никто. Теперь же в планы были посвящены Дреяр и его друзья. Надо сказать, что девушка ничуть не жалела о том, что они все узнали. Ребята смогли дать ей действительно полезные советы и оказать поддержку. Теперь Люси задумывалась о том, что стоит рассказать все и Грею с Эльзой. Они очень сильно обидятся, если узнают, что единственные ничего не знали. Только, пожалуй, стоит это сделать после Дня Рождения, когда все немного устаканится. Да и отношения с Фуллбастером наконец наладились. Не хотелось бы все испортить. Погрузившись в свои мысли, девушка наблюдает за препирающимися друзьями. Похоже, опять что-то не поделили.

Выходит из университета Хартфелия только в пять часов вечера в гордом одиночестве. На улице уже успевает стемнеть и снова похолодать. Проклиная утренние пробки и снегоочистительную технику, блондинка медленно бредет по улицам в сторону машины мимо ярких витрин магазинов. Неожиданно кто-то сильно задевает ее плечом, и девушка едва не падает.

— Простите, — раздается вежливое, без тени сожаления, извинение, а затем человек удивленно восклицает, — Люси?!

Она оборачивается. Перед ней стоит никто иной, как Нацу Драгнил собственной персоной. Резко становится тяжело дышать, ноги сами собой делают несколько шагов назад.

— Постой! Пожалуйста! — В его голосе слышится чуть ли не мольба. — Удели мне всего минуту! Я ничего тебе не сделаю. — Очень тихо добавляет он, поднимая руки так, чтобы Люси увидела их. Блондинка останавливается в нескольких метрах от него, не решаясь подойти ближе и внимательно смотрит в зеленые глаза.

— Люси, мне правда очень жаль! Я не знаю, что на меня нашло тогда. Я никогда бы не сделал тебе больно. — Она видит, что розоволосый искренне сожалеет о содеянном и это подкупает. Почему-то хочется верить, что он говорит правду. — Давай я угощу тебя кофе? — Осторожно предлагает парень. Хартфелия кивает и они заходят в соседнюю кофейню, устраиваясь в самом центре зала — у всех на виду. Так безопаснее, думает блондинка.

Первые несколько минут между ними чувствуется напряжение, висит тяжелое молчание, а потом Люси решает, что история с Нацу — единственное, что теперь ее связывает с призраками прошлого и надо с ней покончить. Невозможно всю жизнь оглядываться назад, боясь неизвестно чего.

Она первая нарушает молчание, говоря Драгнилу все, что думает. После — предлагает заключить мир. Розоволосый поддерживает ее, и они сидят в том кафе еще несколько часов, болтая на отвлеченные темы, наводя шаткие мосты разрушенной дружбы. С плеч вновь будто гора падает. Становится куда легче дышать, улыбаться получается более открыто и искренне.

***

Телефоны всех троих оповещают своих владельцев о пришедшем сообщении, когда Эльза, Люси и Грей сидят на огромном диване последнего и смотрят очередной ужастик. Трель телефона заставляет Хартфелию, сидящую посередине подпрыгнуть от неожиданности, что вызывает смех друзей. Блондинка тянется к устройству и читает смс вслух: «Не планируйте ничего на выходные. Отец передал мне права на управление своей компанией. Будем отмечать.»

— Это от Драгнила. — Заканчивает она.

— Ты же не собираешься туда пойти? — Вопрос Фуллбастера был скорее риторический, но девушка качает головой, сообщая, что вообще-то собиралась. — Но…

— Мы все выяснили. Я же не могу вечно жить с оглядкой на былое. — Пожимает плечами Люси. — Если вы пойдете со мной, то мне будет спокойнее.

Друзья с недоверием косятся на нее, но соглашаются пойти вместе. Отпускать ее туда одну точно никто не собирался.

— Не потому ли он хотел с тобой помириться, что владельцу многомиллионной корпорации недозволительно быть замешанным в подобном деле? — Бормочет Грей себе под нос, а блондинка предпочитает сделать вид, что не услышала, удобнее устраиваясь на его плече.

Фильм оказывается не самым интересным. К тому же никто из них особенно не любил вестерны, просто выбрали его в качестве компромисса. Поэтому очень скоро друзья переключаются на болтовню.

Эльза рассказывает про последнее свидание с Джераром. Фернандес отвез ее в автокинотеатр. Романтично и самое то для такой холодной погоды. Хартфелия незаметно улыбается, радуясь за них. Скарлет, как никто другой, заслуживала быть счастливой. И если синеволосый делал ее такой, то она вовсе не против. Они снова проходят конфетно-букетный период, что очень нравилось обоим, судя по всему.

Фуллбастер закидывает руку на плечо блондинки, притягивая ближе в свои объятия и Люси утыкается носом куда-то ему в плечо, вдыхая такой родной аромат мороза и цитрусов. Она подарила ему этот одеколон на шестнадцатый День Рождения и с тех пор парень пользуется только им. Вдруг девушка замечает на шее брюнета свежий шрам. Он все еще был красный, с немного припухшими краями.

— Что случилось? Откуда шрам? — Спрашивает блондинка, испепеляя Грея взглядом, позаимствованным у Дреяра. Действовало всегда безотказно. И этот случай не стал исключением.

— Неудачно упал с байка. Улетел в кювет, ветка пропорола кожу. — Хмуро отвечает друг, надеясь, что дальнейших вопросов не последует. И похоже, все настолько явно читается на его лице, что больше никто не задает вопросов на эту тему. Только вот девушка в его руках больше не была такой расслабленной.

Титании быстро удается перевести тему в более безопасное русло, рассказывая что-то о своей новой стажировке, на которую устроилась несколько дней назад. Люси засыпает подругу вопросами, желая узнать все: нравится ли ей коллектив, комфортное ли рабочее место, не слишком ли ее заваливают мелкой работой. Они болтают обо всем на свете до поздней ночи, засыпая втроем на большом разложенном диване, как это бывало раньше.

***

— Я рад, что вы пришли!

Перед ними возникает никто иной, как хозяин этой масштабной вечеринки — Нацу Драгнил. В ответ на приветствие Хартфелия улыбается, Эльза сдержанно кивает, а Грей и вовсе готов дырку в нем просверлить своим гневным взглядом, за что получает ощутимый толчок под ребра от блондинки, после которого надевает маску пофигизма и отстраненности. Вокруг мелькает множество знакомых лиц. Однокурсники, старые школьные друзья и просто завсегдатаи тусовок розоволосого.

Люси сидит на диване, с одной стороны от нее Грей, с другой — Нацу. Оба уже сильно подвыпившие, напряженные и излучают негативную ауру. Она чувствует себя крайне неуютно между этими двумя. В их компании еще несколько человек — Эльза, Джерар, приехавший чуть позже них, незнакомый парень с салатовыми волосами, торчащими во все стороны и жуткого вида брюнет с длинными волосами и пирсингом по всему лицу.

Все они курят кальян, передавая его по кругу и играют в карты на желание. Люси даже не успевает понять, как это происходит, но она проигрывает. И ухмылка зеленоволосого очень ей не нравится. Становится жутко. Она и рада бы уйти, но словно приросла к дивану. Молчание затягивается, а непонятная паника продолжает нарастать. Парень думает слишком долго. Когда же он наконец открывает рот, его слова звучат, как приговор.

— Ты очень возбуждающе смотришься между этими двумя. — Пошлая ухмылочка скользит по его губам. — Они так напряжены. Думаю, тебе следует помочь им расслабиться, если ты понимаешь, о чем я. Начни с поцелуя, блондиночка.

Грей напряженно дергается, готовый в любой момент прекратить происходящее, но Люси только тянется к бутылке водки, что стоит на столе, делая оттуда несколько больших глотков. Съеживается от противного вкуса, зато в голову ударяет почти моментально. То, что нужно для смелости.

Слегка дрожащими от волнения руками притягивает к себе Драгнила, легко целуя того в губы. Он пораженно выдыхает, но не пытается углубить поцелуй, не желая испугать девушку. Та, прикусив его нижнюю губу, отстраняется, поворачиваясь к Грею. Бешено бьющееся сердце никак не желает успокаиваться. Закрыв глаза, Хартфелия невесомо касается теплых губ своими. Брюнет, в отличие от Нацу, тянет ее на себя, углубляя поцелуй. Довольный свист зеленоволосого заставляет девушку отпрыгнуть от парня.

— Может вам комнату снять? — Гогочет он, а Грей и Нацу резко вскакивают на ноги, явно желая дать по роже наглецу.

И если Фуллбастера блондинка успевает остановить, повиснув на нем всем своим весом, то розоволосый бьет Нанагира точно в челюсть. Начинается драка, и преимущество явно не на стороне Драгнила.

— Грей! Останови их! — Пищит Люси ему в ухо. Тот без лишних слов стряхивает парня с заводилы и, схватив несопротивляющуюся девушку за руку, волочет обоих в первую попавшуюся комнату. Надо обработать раны этого дурня, а сам он не справится.

Дверь за ними захлопывается, отрезая внешний шум. Нацу мешком валится на кровать, Люси включает небольшую лампу на тумбе, а Грей приносит из ванной аптечку, опускаясь в одно из кресел у стены. Вздохнув, Хартфелия наливает на вату немного перекиси и протирает разбитую губу. Драгнил шипит.

— Сам виноват. — Устало говорит девушка. — Нечего было в драку лезть. Он же намеренно вас весь вечер провоцировал.

Тонкие пальцы уверенными движениями стерли кровь с брови, заклеивая ее пластырем. Блондинка находится слишком близко. Карие глаза с заботой вглядываются в зеленые напротив. Все же он большой ребенок. Это никогда не изменится.

— Люси, можно я тебя поцелую? — Едва слышно выдыхает ей в губы Нацу, вызывая слабую улыбку своим вопросом. Она сама наклоняется к нему.

Увлеченные поцелуем, они совершенно забывают о Грее, который все еще находится в комнате вместе с ними. Брюнет наблюдает за тем, как девушка, в которую он влюблен, целует другого. Это одновременно причиняет боль и невероятно возбуждает, порождая в душе гремучую смесь чувств. Он уже собирается уйти, когда Драгнил, отстраняется от блондинки и хрипло говорит:

— Грей.

— Что? — Непонимающе хмурится Люси, но оборачивается вслед за розоволосым, замечая Фуллбастера.

Она предпочла бы не искать оправдание своим дальнейшим действиям, — потому что вовсе не хочет думать о том, что ей безумно понравилось чувствовать его губы на своих собственных и его руку, прижимающую еще ближе к нему — девушка поднимается с кровати и медленно подходит к другу, перекидывая свою ногу через его, садясь на парня верхом, и вовлекает в поцелуй, совершенно не похожий на тот, что был несколько минут назад, там, на виду у всех.

Грей стонет, стискивая руками тонкую талию, и подается бедрами вверх, прижимая к себе. Хартфелия совершенно не успевает уловить тот момент, когда позади нее возникает Драгнил, покрывая жаркими поцелуями шею. Брюнет шепчет на ухо какую-то возбуждающую чушь, а его руки медленно расстегивают пуговицы на шелковой рубашке. Девушка плавится под их умелыми руками, отпуская в полет остатки здравого смысла, кричавшего, что этого делать не стоит.

Безусловно не стоит, но невероятно хочется.

Хочется чувствовать разгоряченного Грея, прижимающегося к ней, словно бы хочет стать с ней одним человеком. Хочется ощущать его прикосновения. Кожа к коже. И совершенно точно не хочется думать о том, что все это значит. И она поддается желанию.

Утро встречает головной болью и сильным жаром, охватившим тело. С трудом разлепив глаза, Люси видит перед собой розовую макушку Нацу, на которого во сне закинула руку, но тогда это значит, что на ее талии рука… Грея.

Часы сообщают о том, что уже полдень. Мысленно матерясь, Хартфелия выползает из кровати, собирая свои вещи. Драгнил проснулся, услышав какое-то копошение в комнате. Приподнявшись на локтях, видит девушку, уже застегивающую рубашку. Заметив, что он проснулся, машет головой в сторону выхода, предлагая пойти поговорить. Он кивает, натягивает джинсы и выходит следом за ней.

— Опять собралась сбежать? — Хмыкает парень, засовывая руки в карманы, затем спрашивает, в точности, как Скарлет. — Долго вы еще бегать будете друг от друга?

— Все слишком сложно. — Стонет Люси. — А теперь стало только хуже. Если он не вспомнит, когда проснется, прошу тебя, не говори ничего. — Умоляюще произносит она.

— Ладно. Но долго так продолжаться не может. Рано или поздно вам придется поговорить, ты же понимаешь. — Внезапно Драгнил широко улыбается. — Он хороший парень, я рад за вас.

— Спасибо. — На глаза наворачиваются слезы, которые она стирает незаметным движением. — Я поеду.

Нацу чмокает ее в щеку на прощание, после чего сажает подругу в такси. На улице солнечно и морозно. Солнце красиво бликует на снегу. На небе ни облачка. Быстро юркнув на заднее сиденье, Хартфелия называет адрес своего будущего кафе, по дороге размышляя о том, что в последнее время стала слишком уж часто убегать от проблем. Не ожидая подвоха, открывает дверь, заходя в помещение.

Сзади по голове бьют чем-то тяжелым, и Люси проваливается в темноту.

— Она вообще жива? Ты уверен, что не убил ее? — Высокий женский голос противно бьет по ушам, заставляя голову раскалываться еще сильнее.

Вокруг очень холодно, почти также, как на улице. Это она может сказать с абсолютной уверенностью. А еще руки сильно затекли и болели. Видимо, ее связали. Похоже, очередное похищение.

— Да нет, смотри. Вон, она в себя пришла. — За волосы резко дергают наверх, заставляя зажмуриться от яркого света, лившегося из больших окон. Девушке удается мельком рассмотреть довольно просторную комнату в каком-то старом деревянном доме прежде, чем взгляд утыкается в потолок.

Какого черта вообще происходит? Кто эти люди? И что им…

— Люси Сердоболия. Какая честь.

Голос раздался откуда-то из-за спины, не давая возможности увидеть его обладателя, но почему-то показался смутно знакомым. Только вот интонации… От них по спине побежали мурашки. Ничего хорошего ждать точно не следует, учитывая упоминание отцовской фамилии.

Хорошо, если им просто нужны деньги. Но что-то упорно подсказывало, что это не так. И все куда серьезнее, чем в прошлые разы.

Глаза слезятся, мешая рассмотреть собравшихся вокруг нее людей. Только по очертаниям было ясно, что их шестеро. И один неизвестный где-то за спиной, вне поля зрения.

— Что вам нужно? Деньги?

Устало спрашивает девушка. В ушах все еще немного звенит от удара.

Ответом становится хриплый ледяной смех. От которого по телу пробегает дрожь.

— Почему вы с отцом всегда все сводите именно к деньгам?

Тяжелые шаги эхом отдаются в помещении. Старые стекла подрагивают в оконных рамах.

Зереф обходит стул, на котором сидит связанная блондинка и наклоняется почти вплотную к ее лицу.

Карие глаза удивленно расширяются.

— Ты! Ублюдок ты чертов! Я же сказала держаться от меня подальше! — Выплевывает Люси, предпринимая очередную безуспешную попытку развязать руки.

— А ты ничуть не изменилась. Все так же думаешь, что дело в тебе. — Насмешливо тянет Драгнил, облокачиваясь на подоконник. — Так вот, Люси, мир не вращается вокруг тебя. Ты была просто необходимым пунктом плана. Пешкой в моей игре.

— Какой еще игре? Ты точно больной! — Ярость бурлит под кожей, пытаясь вырваться наружу, но девушка сдерживает ее, понимая, что будет только хуже.

— Видишь ли, мне нужен бизнес твоего отца, который он, в свою очередь, украл у моего. Просто заказав убийство. И единственный путь к цели — твоя жизнь.

Лениво пожимает плечами, будто о погоде говорит.

А Хартфелии кажется, что из легких выкачали весь воздух. Почему-то только теперь до нее в полной мере доходит происходящее — она одна, в окружении шести профессиональных убийц и психопата, который желает ее смерти.

Совершенно безоружная.

И никто не придет на помощь.

— Ты не торопись так. Прямо сейчас я не буду тебя убивать. Это совершенно не весело. — Поджимает губы брюнет. — Сначала мы поболтаем.

Хватает еще один стул, стоящий в углу комнаты, разворачивает его, и садится напротив, облокачиваясь локтями о спинку.

— Например, о Грее.

Грей. Сердце предательски замирает, а кровь стынет в жилах. Только не он. Нет.

— Ты так защищаешь его, хотя не имеешь ни малейшего представления о том, кто такой твой лучший друг. Или теперь уже любовник?

Уже открыла рот, чтобы возразить, но поняла, что совершенно не знает, что именно. Заметив ее замешательство, Зереф довольно кивает и говорит:

— Миднайт, принеси мне ноутбук.

Парень, скрывавшийся где-то в тени, бесшумно выскальзывает из помещения и возвращается только через пару минут, протягивая брюнету то, что тот просил.

Он несколько минут что-то ищет, но потом вместо того, чтобы повернуть экран к девушке, как она предполагала, наоборот — отставляет в сторону.

Внимательно смотрит в карие глаза.

— Грей впутался в незаконные дела по самые уши. Если об этом станет известно, его посадят. Очень надолго.

Секунда. Люси просто не может поверить в услышанное. Такого просто не может быть. Ни за что. Только не Грей.

Вторая. Отрицательно мотает головой, отказываясь верить. Принимать такую правду.

Третья. Резко вскидывает голову, упрямо глядя в алые глаза. — докажи.

— Ты лжешь. Он бы никогда так не поступил.

— Я знал, что ты не поверишь. Поэтому попросил моих ребят собрать доказательства. — Как-то уж слишком спокойно произносит парень.

Драгнил разворачивает к ней ноутбук, наблюдая, как что-то в Люси с треском ломается.

***

— Люси, нам надо поговорить!

С такими словами Фуллбастер влетел в квартиру подруги, ожидая, что застанет ее ранним утром именно здесь. Но в помещении царила тишина.

Люси не было дома.

Грей проходит в спальню, еще раз убеждаясь в том, что здесь никого нет.

Что ж, похоже, Хартфелия решила поиграть с ним в прятки. Переспала по пьяни и теперь жалеет. Вот и бегает.

Только его такой расклад не устраивал совершенно. Пора было расставить все точки над и. Поговорить. Выяснить, что между ними происходит, потому что это хрупкое равновесие — буквально балансирование на острие ножа — больше не могло продолжаться.

Парень присел на край кровати. Огляделся и пришел к выводу, что сегодня девушка сюда даже не заходила.

Куда, в таком случае, она могла направиться?

Пальцы сами по себе набирают знакомый номер. Два гудка и недовольный голос на другом конце провода ясно дают понять, что:

— Мы не знаем, где Хартфелия, Грей. И какого черта ты звонишь моей девушке в такую рань?

Раздраженный Фернандес всегда был хуже смерти. Чертыхнувшись про себя, брюнет быстро извиняется и нажимает «отбой».

Если вариант с Эльзой отпадал, то оставался еще…

— Люси с тобой?

— И тебе доброе утро, Отмороженный. — Хмыкают в трубку. — Нет, я не видел ее несколько дней, но вчера разговаривал по телефону. А что случилось, что она понадобилась тебе в такую рань?

— Мне нужно с ней поговорить. А трубку эта дуреха, как на зло не берет.

— Вы что, переспали наконец? — Грей аж поперхнулся, услышав вопрос.

— Так ты все же говорил с Люси?

— Значит, да? — Лаксус, находившийся на другом конце провода, откровенно веселился. На заднем плане послышались какие-то комментарии насчет проигранного спора и денег. Они что, спорили на то, переспит ли в итоге Хартфелия с ним? — И нет, я не говорил с ней. Просто в прошлый раз Хартс также бегала от Эвклифа.

Он негромко рассмеялся и повесил трубку. Вот же… Фуллбастер тяжело вздохнул, понимая, что совершенно не представляет, где искать подругу. Стоило бы еще, пожалуй, позвонить Стингу, но вряд ли Люси была у него.

***

Люси как раз перебрасывала ногу через высокий забор соседского участка, мысленно ругаясь на платье, в которое ее утром одели, когда услышала громкий всхлип. С высоты нескольких метров девочка оглядывает просто огромный газон Фуллбастеров, но никого не замечает. Пожимает плечами и ловко спрыгивает вниз.

Побег снова удался. Отсюда можно незаметно проскользнуть на главную улицу, а уже оттуда — куда глаза глядят.

Хартфелия делает несколько шагов, а потом резко останавливается. В нескольких метрах от нее сидит мальчик — ее ровесник, скорее всего — и ревет, упорно пытаясь стереть слезы. Светлые брови взлетают наверх, выражая крайнюю степень удивления.

— Ты почему ревешь? Мальчикам не полагается плакать. Тогда их будут слабыми считать. Так папа говорит. — Вздернув подбородок спрашивает Люси.

— Отвали. Хочу и плачу. — Буркнул брюнет, отворачиваясь.

— Прости, я не хотела тебя обидеть. Может быть расскажешь, что случилось? — Девочка опускается на землю прямо перед ним, заглядывая в черные глаза.

Затаившаяся в них боль и страх заставляют вздрогнуть и немного отшатнуться. Мальчик молчит несколько секунд прежде, чем тихо-тихо произнести.

— Мама умерла. Она долго болела, а сегодня ночью…

— Мне ужасно жаль. — Большие карие глаза наполняются слезами, а тоненькие ручки неожиданно обнимают этого странного брюнета.

— Тебе и правда жаль. — Удивленно замечает он, невольно дергаясь от прикосновения.

— А разве может быть иначе?

Что-то в этой девочке, перемазанной в земле с царапиной на щеке, заставляет отрываться ей. Доверять. Говорить то, что никому раньше бы не сказал.

— Все эти люди, пришедшие сегодня, бесконечно повторяли, что им жаль. Но это не так. Им плевать на маму. И на меня. Это просто правила приличия. Общество диктует им, что нужно сказать и сделать. Это так…

— Фальшиво. — Договаривают они вместе.

— Я знаю о чем ты. У нас дома очень много таких людей. Они приходят к отцу по работе. Улыбаются и шутят, хотя ненавидят друг друга.

— Ты так и не представилась.

— Я Люси. Сердоболия. Живу в соседнем доме.

— Это я уже понял, когда ты перелезала через наш забор. — Брюнет слабо улыбнулся. — Я Грей Фуллбастер. — Куда бежала? — В ответ на приподнятые брови, поясняет. — Ты явно не от хорошей жизни полезла через забор вместо того, чтобы идти через главный вход.

— У папы снова званый вечер. Я терпеть их не могу. — Поморщилась девочка. — Мне сказали сидеть в комнате, но это так скучно.

— И ты решила пойти гулять. — Кивает Грей.

— А пойдем со мной?

Люси ярко улыбается, вскакивает на ноги и протягивает ему руку, предлагая нечто невероятно ценное — свою дружбу.

***

Хартфелия смотрела на то, как ее лучший друг, человек, которому она бесконечно доверяла и любила…

Занимался транспортировкой наркотиков.

Участвовал в незаконных гонках.

Воровал документы из охраняемых офисов.

Чего только не было на видео, которые одно за одним включал Зереф. Мозг просто отказывался воспринимать полученную информацию. Это же не может быть правдой? Кто-нибудь, ущипните ее, да побольнее.

И больнее сделали. Только совсем иным способом.

— Помнишь, как Макаров Дреяр попал в больницу после страшной аварии? — Негромкий голос того брюнета, что принес ноутбук, заставил вздрогнуть и перевести взгляд на него. Кажется, Драгнил назвал его Миднайтом.

— Это мы устроили. Только целью был не он. Просто так вышло. Но Фуллбастер тоже приложил к этому руку. Он помогал нам составлять план.

Пепельноволосая блондинка почти что пропела эти слова, язвительно кривя губы.

— И еще. Специально для тебя, дорогая.

Ангел наклонилась и что-то зашептала на ухо Хартфелии. Та побледнела, но в глазах загорелся огонь дикой ненависти.

— Давайте перейдем к делу. Вы собираетесь меня убить, это очевидно. Так зачем все это?

Лед в обычно теплом и нежном голосе девушки звучал слишком непривычно, и Зереф поморщился.

— Я же сказал, что это скучно. Просто убить тебя я всегда успею. Для этого не требуется больше десяти секунд, поверь мне. — В красных глазах появляется что-то такое, что заставляет девушку вздрогнуть. Последний раз она видела этот взгляд в их последнюю встречу с этим ужасным человеком.

***

Бумаги, ворохом разбросанные вокруг нее, ясно кричали о том, что нужно уносить отсюда ноги. И как можно быстрее. Но как Люси не старалась, сдвинуться не удалось ни на миллиметр. Шоковое состояние давало о себе знать.

Человек, которого она долгое время считала близким другом, рассматривала, как потенциального жениха, доверяла все свои тайны, оказался…

Психопатом?

Да. Другие слова просто не находились. Кажется, она вообще забыла, как говорить с тех пор, как вошла в этот жуткий кабинет, стены которого были полностью увешаны фотографиями. Ее фотографиями. Зачастую очень личными.

И то, что все это находилось в доме Зерефа говорило о том, что это он заказал все эти снимки. Хартфелию передергивает от отвращения.

Ладно, если фото еще были… Это можно было как-нибудь объяснить… И Люси бы даже сделала вид, что поверила, но документы, найденные в ящике стола, заставили застыть от ужаса.

И от понимания того, что она круглая дура, если не заметила прямо у себя под носом такую огромную ловушку. Буквально все кричало об этом, как можно было быть такой беспечной?

Зерефу нужна была компания ее отца. Его деньги. Все, что связано с семейным бизнесом, но только не Люси.

Девушка, на которой он собирался женится, которой клялся в любви и верности.

Ступор наконец начинает отступать. Первой появляется злость. Всепоглощающая, дикая, необузданная. Хартфелию почти что подбрасывает на месте. Тонкие белые пальцы с силой мнут бумаги, зажатые в руках. Потом она бросается к ближайшей стене, срывая с нее фотографии и превращая их в ничтожные клочки бумаги.

— А я все ждал, когда же до тебя дойдет.

Ледяной голос, раздавшийся за спиной, заставляет замереть на долю секунды, а потом развернуться и кинуться на Драгнила с одним единственным желанием — выцарапать ублюдку глаза. Брюнет лишь усмехается, одним движением, перехватывая обе ее руки.

— Я вообще тебе когда-нибудь нравилась? — Шипит ему в лицо девушка, игнорируя льющиеся по щекам горячие слезы.

— Нет. Ты просто была нужна для доступа к делам компании Джуда. Недалекая блондинка, живущая в своих розовых мечтах, ты просто идеально подходила для осуществления моего плана.

— Ты ничего обо не знаешь!

Люси изворачивается, и сильно пинает мужчину в голень. Тот от неожиданности разжимает руки, выпуская блондинку из захвата. Этого оказывается достаточно, и через секунду она уже стоит в противоположном углу комнаты.

— О, знаю о тебе почти все, милая. — В красных глазах появляется что-то подозрительно похожее на безумие.

— Нет. Ты может быть и знаешь очень многое о моей жизни, но не обо мне. Это совершенно разные понятия. И не зови меня так! Больше не имеешь права!

Хартфелия срывает с пальца помолвочное кольцо и с отвращением отшвыривает в сторону, даже не замечая, что порезала палец и кровь теперь капает на дорогой белый ковер.

— Ты больной ублюдок! Держись от меня подальше!

Она быстрым шагом покидает злополучный кабинет, слыша смех за своей спиной.

***

— Ты больной, Драгнил! Тебе лечиться надо! — Гневно произносит девушка, глядя на оппонента.

— Ты разве не помнишь, где мы с тобой познакомились? — Издевательски тянет брюнет, а потом несколькими движениями рук меняет свою прическу, и произносит более высоким, нежели обычно голосом: — Ох, извините. Я думал, вы уже закончили. Я подожду снаружи.

И тут до Люси доходит, что Зереф все время был где-то рядом. Неуловимо изменяя внешность, скрываясь толпе людей или в тени многочисленных масок, так или иначе он знал все о ее жизни. В любой момент мог навредить ее близким. И даже в доме ее отца. На том банкете. Парик, цветные линзы да приветливое выражение лица сделали из него совершенно другого человека. Как можно было так глупо повестись на это?

Боже, да он был прав — она правда недалекая дура, живущая в своих розовых воздушных замках.

— Ну-ну, не за чем так расстраиваться. Я ведь тебе уже говорил, что все люди без исключения склонны думать, что они в безопасности. Поэтому подобраться к большинству их не составляет никакого труда. И ты просто такая же, как и все. Ничего больше.

Единственное, что интересовало теперь Хартфелию — зачем этим больным нужен был Грей. Они ведь не просто так его втянули во все это дерьмо.

— Верно мыслишь, дорогая. — Ухмыляется брюнет. — Нам же нужно повесить на кого-то твое убийство, верно?

Сердце останавливается, а после — осыпается миллионами осколков к ногам. Они хотят подставить ее лучшего друга. Заставить платить за то, чего он не совершал.

— Ублюдки.

Короткий лающий смех, раздавшийся из-за спины, заставляет вздрогнуть.

— Нас и похуже называли, поверь. Мы как-нибудь это переживем. Тем более, что твой дружок такой придурок. До последнего отрицал свои чувства к тебе. Он хотя бы признался, что любит тебя, а Хартфелия?

Какого черта здесь происходит? Что за чушь несут эти… люди? Грей ведь не может любить ее, не так, как ей этого хочется. Или все же? За последние несколько часов ее мнение о нем настолько поменялось, что Люси теперь даже не могла сказать, не придумала ли она того человека, которого считала другом.

В которого влюбилась.

— Он так и не сказал. — Издевательски тянет тот же голос с шипящими интонациями. — Слабак. Правильно мы его выбрали.

— Так вот, Люси. — Зереф внимательно на нее посмотрел. — Мы предлагаем тебе выбор. И в твоих интересах принять верное решение, детка.

Тонкие губы кривятся в ехидной усмешке.

Этот раунд точно будет за ним. Цель почти достигнута. Что бы не выбрала эта дуреха, исход все равно предрешен.

Шах и мат, Джуд Сердоболий.