Противный писк приборов отдавался в ушах словно через толстый слой ваты. Во рту ужасно пересохло и дико хотелось пить. Голова трещала так, что казалось, вот-вот лопнет.

Люси попыталась поднять руку, чтобы дотянуться до тумбочки, где просто обязан был стоять стакан с водой. Получилось только пальцем пошевелить. Однако даже это едва уловимое действие было замечено друзьями, день и ночь караулившими подругу.

— Люси!

Эльза первая заметила, что Хартфелия пришла в себя. Девушка скинула ноги с коленей Джерара и резко метнулась к блондинке.

— Пить хочешь? Можешь сказать что-нибудь?

— Не тараторь так. И дай ей воды. — Спокойный голос Фернандеса прозвучал тоже где-то совсем рядом.

Она медленно открыла глаза. И увидела обеспокоенное лицо Скарлет, склонившейся над ней. Подруга выглядела далеко не лучшим образом — алые волосы, утратившие свой обычный блеск, были собраны на затылке в шишку, под глазами залегли темные — почти черные — тени, свидетельствующие о нескольких бессонных ночах. Одета она была в простой теплый свитер и джинсы. Такого Люси не могла припомнить с…

Стоп.

А что она делает в больнице?

И как долго она уже здесь?

Пытаясь найти ответ на свои вопросы на лицах друзей, Хартфелия несколько секунд внимательно их разглядывает, но кроме бесконечной тревоги и усталости не видит там ничего.

— Почему я здесь? И где вы потеряли Фуллбастера? — Наконец спрашивает блондинка. Стакан падает из рук Эльзы, разлетаясь на множество маленьких осколков, а Джерару, как ни пытался, не удается скрыть удивление.

— Ты… ничего не помнишь? — Присев на край постели осторожно спрашивает Титания.

Люси нахмурилась. Она помнила Рождественскую вечеринку, экзамены… А дальше — ничего.

По выражению ее лица оба понимают, что Хартфелия действительно не помнит о том, что произошло.

— Доктор Полюшка говорила, что так может случиться. — Тихо замечает Фернандес, пожимая плечами. — Ты не волнуйся, главное. Память вернется.

Он приподнимает уголки губ, пытаясь ободряюще улыбнуться, а потом хватает аловолосую за руку, бурча что-то о том, что им давно бы уже следовало позвать врача, чтобы она осмотрела пришедшую в себя девушку.

Дверь за ними закрылась, погружая палату в полную тишину.

Блондинка внимательно осмотрела помещение. Часы, стоящие на тумбочке рядом с кроватью, сообщали, что сейчас была глубокая ночь. Едва ее взгляд переместился на календарь, она непроизвольно охнула. Как конец февраля?

В голове замелькали неясные картинки, заставляя зажмуриться и сжать зубы, чтобы не закричать от боли.

Темная комната, много людей, Грей и Нацу.

Дикий холод и страх. Паника.

Зереф.

Стоило вспомнить это проклятое имя, как паззл уверенно начал собираться по кусочкам.

***

— Ты ведь не хочешь, чтобы Грей пострадал, да, дорогая? — Холодно улыбаясь, он наклонил голову, разглядывая девушку.

— Разумеется не хочу. — Простая констатация факта, заставляет всех в комнате усмехнуться. Именно на это они и рассчитывали.

— Тогда у тебя есть несколько вариантов.

Кобра зашипел откуда-то из-за спины, заставив вздрогнуть.

— Вариант первый: ты пишешь записку, и сама выбираешь, как закончишь свою жалкую жизнь. Тогда все в выигрыше. И я, и Грей.

— Вариант второй, — пропела Сорано. — Ты сопротивляешься, и мы все равно тебя убиваем. А потом вешаем это на твоего дружка.

— И ещё кое-что: если ты попытаешься хоть как-то сбежать или обнаружить свое расположение, то вот он будет мирно спать в сырой земле уже через пару часов.

Под нос девушке суют экран телефона. Она сразу понимает, что это запись камеры наблюдения в реальном времени.

Только не Стинг. Нельзя позволить этим ублюдкам причинить боль еще и ему. Вмешивать сюда человека, который вообще не имел никакого отношения к делам Сердоболиев и до последнего времени — к Люси в частности, вот что было на самом деле грязной игрой. Естественно, что она, поставленная в такие условия, выберет то, что причинит наименьший вред ее друзьям. А это значило, что придется умереть. Злые слезы побежали по щекам, противно стягивая кожу.

— Оставьте его. — Голос тем не менее, оставался твердым. — Это только наше дело, Зереф. Незачем впутывать сюда моих близких.

— Я знал, что мы сможем договориться.

Этот оскал и безумный блеск в глазах не предвещал совершенно ничего хорошего, но Хартфелия упорно вздернула подбородок, глядя прямо в глаза человеку, которого, как ей когда-то казалось, она знала. В душе все еще теплилась слабая надежда на одного человека, который собаку съел на подобных ситуациях. И несмотря на все произошедшее между ними, Люси все равно доверила бы ему свою жизнь. На Нацу Драгнила можно было положиться. Он никогда не подводил.

***

— Люси!

Чьи-то руки резко вернули ее в горизонтальное положение, а затем заставили разжать собственные кулаки. Ногти так сильно впивались в ладони, что пошла кровь, но девушка сейчас этого совершенно не чувствовала.

— Когда мы уходили, она была в полном порядке! — Испуганно прошептала Эльза, прижимаясь в синеволосому.

— Это не ваша вина. Что-то спровоцировало паническую атаку. — Женщина повесила еще один пакет с капельницей и внимательно оглядела палату. Ее лицо исказилось в приступе гнева. — Какой идиот оставил здесь календарь?

Эльза и Джерар заметно вздрогнули. Они и предположить не могли, что такая мелочь может навредить их подруге.

— Ладно, сделанного не воротишь. Второй раз он на нее так не подействует. Люси уже начала вспоминать. Не знаю хорошо это скажется на ней или плохо, но я в любом случае не могу остановить этот процесс или даже замедлить.

— Что нам делать?

В дверях неожиданно появился Фрид. За ним, в коридоре, маячили лица Эвер и Бикслоу.

— Я дала ей успокоительное, поэтому она проспит еще какое-то время. Просто наблюдайте за ее состоянием. Если хоть что-то изменится, тут же сообщите мне.

С этими словами Полюшка гневно обвела взглядом всех собравшихся и покинула палату, закрыв за собой дверь.

Скарлет тут же бессильно рухнула на диван. Джерар устало потер переносицу, пытаясь игнорировать любопытные взгляды пришедшей троицы.

— Может быть мне все же кто-нибудь расскажет, что здесь произошло? — Раздраженно передернув плечами, Эвергрин уселась на стул возле кровати, который обычно занимали Грей или Лаксус.

— Люси пришла в себя.

Мрачно объявил Фернандес, и усмехнулся, заметив, как радостно встрепенулись друзья.

— Только вот пока мы ходили за Полюшкой у нее случилась паническая атака. И эта карга снова вкатила ей успокоительного.

Титания резко поднялась и, сорвав со стены календарь, швырнула его в мусорное ведро. После этого замерла возле окна, что-то выглядывая на почти черном ночном небе.

— А еще она ничего не помнит о случившемся. — Практически шепотом закончил синеволосый, печально глядя на замершую на постели исхудавшую и очень бледную Люси.

— Как это не помнит? Ты хочешь сказать, что она совершенно не помнит о том, что этот псих стрелял в нее, чуть не убил? Шантажировал жизнями Грея и Стинга? Едва не придушил на ее глазах Драгнила? Она ничего из этого не помнит?

Когда Бикслоу был растерян, он всегда злился. Так произошло и сейчас. Многонедельное беспокойство за близкого человека, гнетущая неизвестность и злость на собственную беспомощность наконец нашли выход.

Да, злиться на Эльзу и Джерара было совершенно не за что. Они ни в чем не были виноваты, но как Люси могла забыть весь этот кошмар? Так не должно было произойти.

Парень горько усмехается. Ничего из этого вообще не должно было произойти.

***

В комнате висело тяжелое молчание. Зереф уставился в окно и явно думал о чем-то своем. Миднайт, единственный оставшийся непосредственным свидетелем из Шестерых Просящих, чистил оружие, то и дело поглядывая на отключившуюся Хартфелию. В ушах все еще звенело от ее крика.

Парень поморщился. Надо отдать девчонке должное, голос у нее был громкий. Даже слишком. За последний час, правда, она успела порядком охрипнуть, но это почему-то ее совершенно не остановило.

Наконец, Люси закашляла и медленно открыла глаза. Картинка сильно двоилась и была очень размытой. Кажется, ее снова несколько раз ударили по голове.

Внезапно на первом этаже раздался страшный грохот. Оба мужчины замерли, прислушиваясь. До них долетали едва слышные звуки борьбы. На раздумья ушло несколько секунд. Затем оба рванули к двери. Сейчас важнее было выяснить, что происходит, а Хартфелия и так никуда не денется. Слишком уж хорошо они ее приложили. Да и вряд ли она сможет развязать узлы, завязанные Гонщиком.

Девушка осталась одна. Непростительная ошибка со стороны, казалось бы, способного предсказать такие простые вещи, Зерефа. Блондинка тут же сделала несколько ловких движений, освобождаясь от веревки на запястьях. Ее столько раз похищали ради выкупа, что таким банальным вещам Люси научилась еще в детстве.

Через неплотно закрытую дверь до нее долетали только обрывки происходившего на первом этаже. Зато яростный вопль брюнета был слышен даже здесь.

— Какого дьявола вы здесь устроили?

Взбешенный, он спустился по лестнице перепрыгивая через несколько ступенек сразу. И тут же получил по лицу. Отлетел назад и сбил с ног бежавшего за ним Миднайта.

Моментально вскочив на ноги, осматривается, отмечая, что похоже, нападающий что-то взорвал, потому что находившиеся здесь пятеро наемников были в полной отключке. Потом замечает парня в черной кофте, намеревающегося нанести новый удар. Чужая рука замирает в нескольких миллиметрах от его челюсти.

Они борются еще несколько минут прежде, чем рядом снова что-то негромко взрывается и помещение заволакивает удушливым дымом. Последнее, что чувствует Зереф перед тем, как ненадолго потерять сознание — удар собственной головы о стену заброшенного дома, где было решено завершить выполнение плана.

***

Когда Люси снова приходит в себя в голове уже относительно проясняется, и большая часть воспоминаний вернулась. Она несколько раз моргает, привыкая к освещению.

Только после этого замечает уснувшего Грея в кресле возле ее кровати.

Боже, у нее никогда даже не возникало мысли, что этот парень — ее лучший друг — может быть ей противен. Но это было так. После всего, что рассказал ей Зереф, после всего, что делал Грей…

Хартфелия морщится и мотает головой. Потом пытается приподняться в более удобное положение, что удается не с первого раза. Все же рана была достаточно серьезная, и любое неосторожное движение продолжало причинять боль.

Почувствовав, что девушка проснулась, Фуллбастер протирает глаза и принимает вертикальное положение, внимательно осматривая подругу. Но ничего не говорит.

— Это правда? — Слова наждачкой режут горло, но все же вырываются наружу. Ей нужно знать правду. Пусть и такую грязную.

Виноватое молчание и отведенные глаза служат достаточным ответом. Люси горько усмехается. Она ведь до последнего надеялась, что это был просто умелый монтаж. Или нанятый актер, очень похожий на Фуллбастера.

— Почему… — Отчаянно хочется знать, почему брюнет связался с ними, почему делал все это, почему… Голос с шепота сорвался практически на крик, выдавая искреннее непонимание. — Какого дьявола ты все это делал? Ты идиот, ясно тебе?!

По лицу побежали слезы, тонкие белые пальцы со всей силы вцепились в одеяло. Грей все так же молчал, смотря куда-то в окно.

— Скажи хоть что-нибудь! — Неожиданно в парня прилетает подушка. Он резко поворачивается, удивленно глядя на поморщившуюся от боли девушку.

— Мне нечего сказать. — Холодно замечает, небрежным жестом возвращая «снаряд» на кровать. Снова отворачивается. Лишь бы не видеть разочарования в таких любимых карих глазах.

— Мне кажется, что эти убийцы знают о тебе куда больше, чем я.

Едкая горечь в словах заставляет поежиться и передернуть плечами. И только затем осознать смысл сказанного. Ужаснуться тому, что такая мысль только могла прийти ей в голову. Ближе, чем эта девушка на больничной кровати, у него никогда и никого не было. Она ведь знает об этом? Не может не знать. Просто обязана.

— Это не так, Люси! Это никогда не было правдой!

Она только качает головой, отворачиваясь теперь сама. Фуллбастер смотрит на идеально прямую спину и худые плечи, читая в этих жестах куда больше, чем должен бы. Это выходит само собой. Он слишком хорошо ее знает.

Сердце болезненно сжимается. Люси и правда верит в то, что сказала. А еще хочет, чтобы он…

Поток мрачных мыслей прерывает ее немного хриплый голос:

— Когда придумаешь, что сказать, приходи. До тех пор, я не желаю тебя видеть.

Вновь подступившие слезы едва удается сдержать. Из-за этого выходит слишком высоко. Пытаясь совладать с собственной истерикой, Хартфелия не сразу осознает, что осталась одна.

Уткнувшись в подушку, она беззвучно плачет, игнорируя тупую боль в плече. Сердечная боль была намного сильнее.

***

— Люси, боже! Я боялся, что опоздал.

Розоволосый подлетает к девушке, распутывающей последние узлы на ногах, и ужасается ее внешнему виду. Опухшие красные глаза свидетельствуют о том, что она много и долго плакала за прошедшие сутки. Синяки и ссадины на руках и лице налились цветом, и сейчас предстали во всей своей красе.

— Я в норме. Нужно убираться отсюда.

Блондинка хрипит — голос тоже сорван, а запекшаяся кровь на лице ясно говорит о том, что Хартфелию многократно били по голове. И не сильно-то заботились о том, выживет ли она.

Нацу в несколько шагов преодолевает разделяющее их расстояние и помогает избавиться от веревок. Потом подает руку, внимательно всматриваясь в карие глаза.

— Я помогу тебе. Ты ведь веришь мне, Люси?

Она слабо улыбается.

— Всегда. Я знала, что ты поймешь. И придешь спасти.

Судорожно втягивает воздух, пытаясь не зареветь снова. Сейчас уж точно не до этого. Перво-наперво нужно валить из этого ужасного места. Поэтому девушка принимает руку розоволосого, который с готовностью помогает ей подняться на ноги.

На молчаливый вопрос о том, пойдут ли они по лестнице — он качает головой в сторону окна. Второй этаж, внизу сугроб. Должно быть не так плохо. И несмотря на все уговоры, Драгнил заставляет Люси прыгнуть первой. Мол, это ее он сюда спасать пришел.

Сил сопротивляться не было совершенно. Да и времени на споры не было. Поджав разбитые губы, блондинка разворачивается к распахнутому настежь окну и прыгает. Короткий полет и действительно мягкое приземление. Когда она открывает зажмуренные от страха глаза — рядом уже стоит Нацу и отряхивает одежду.

Дальше все сливается в сплошное белое пятно и ощущение дикого холода. Как-никак на улице самый разгар зимы. Хартфелия не имеет ни малейшего понятия куда парень ее ведет и зачем, просто молча следует за ним. Тепло его большой ладони, сжимающей ее собственную, почему-то успокаивает.

Она настолько устала, что в голове было совершенно пусто — тело действовало на инстинктах. Только поэтому Люси успевает выставить вперед руки и не пропахать лицом землю, когда парень резко отталкивает ее в сторону.

Спустя секунду доходит почему. В них стреляли. А еще спустя мгновение — слышит голос Зерефа, заставивший съежиться в комок. Он был зол. Чертовски зол.

А в таком состоянии брюнет мог натворить абсолютно все, что угодно. У него напрочь сносило крышу. Оставалась только ярость, затмевающая собой все остальное.

— Люси, беги! — Где-то над ухом заорал Нацу, отталкивая девушку себе за спину, и выхватывая из кармана оружие.

При всем желании она бы не смогла объяснить, что двигало ей в тот момент, но она действительно побежала. Вперед, не разбирая дороги, спотыкаясь и падая. Только бы убраться как можно дальше.

Однако убежать далеко не удалось. Сказалось сильное истощение и паника. Через несколько метров Хартфелия подворачивает ногу и в миллионный раз падает.

Кто-то грубо вздергивает ее на ноги и тащит обратно. У горла явственно ощущается холод лезвия ножа. Но стало уже все равно. Похоже ей действительно предначертано умереть сегодня.

— Люси-Люси-Люси. Не хорошо сбегать от тех, кто милостиво предоставил тебе выбор. — Притворно-опечаленно качает головой Зереф, прижимая отбивающегося Нацу к ближайшему дереву за горло.

— Пошел ты к черту! Разве это выбор? Да чтоб ты сам… — Договорить не дает нож, сильнее вдавленный в кожу.

— Ты сама напросилась. Теперь смотри, как твой друг умирает прежде, чем умереть самой.

В алых глазах — чистое безумие. Черты в общем-то миловидного лица, искажаются в каком-то ненормальном восторге, когда пальцы сильнее сдавливают шею Драгнила, перекрывая ему доступ кислорода.

Люси плачет навзрыд, кричит, умоляет, вырывается, наплевав на нож, замечая, что розоволосый с каждым мгновением теряет сознание.

Хартфелия, в своих безумных попытках освободиться, особенно удачно наступает на ногу Миднайту, который и держал ее. Он ослабляет хватку на доли секунд, когда острых локоть прилетает ему прямо в солнечное сплетение, заставляя задохнуться.

Этого оказалось достаточно, чтобы поднять нож и кинуться с ним на брюнета. Естественно, никакого вреда Люси бы причинить ему не смогла, но отвлечь удалось — Нацу с силой отталкивает от себя Зерефа. Тот отступает на несколько шагов, а потом летит вниз в небольшой овраг.

Не теряя ни секунды, розоволосый снова хватает блондинку за руку, и уже собирается что-то сказать, как оглушительно громкий выстрел разрезает короткую тишину зимнего леса.

Девушка удивленно распахивает глаза, прижимает руки к красному пятну, расползающемуся в области сердца. И безвольной куклой падает на белый снег.

***

— Эй, принцесса, ты хоть осознаешь, насколько тебе повезло?

Радостно улыбающийся Эвклиф — первое, что видит Хартфелия. Кажется, она задремала. Слезы в конец утомили ее.

— Стинг… — Стоило осознать, что перед ней действительно живой и невредимый Эвклиф, поток слов было не остановить. — Прости меня пожалуйста! Если бы не я, то ничего бы этого не было. Вечно я подвергаю дорогих мне людей опасности. И я правда пойму, если ты больше не захочешь меня видеть. Просто я хочу, чтобы ты знал, что я очень рада, что ты в порядке.

Его ладонь осторожно накрывает ее руки, нервно теребящие несчастное одеяло.

— Если ты дашь мне хоть слово вставить, то узнаешь, что я совершенно не злюсь на тебя. Потому что не за что. Кто мог знать, что они настолько больные? Люси, никто даже предположить не мог такого развития событий.

— Эти психи много месяцев планировали твою смерть.

Голос, раздавшийся от двери, заставил резко повернуться — о чем Люси тут же пожалела из-за боли, отдавшейся по всему телу, — радостно улыбнуться и выдохнуть:

— Нацу! Ты в порядке!

— Меня не так-то просто прикончить. — Он рассмеялся, запустив пятерню в растрепанные волосы. Хартфелию заметно передернуло от этих слов.

— Уже говорила с Греем? — Блондин удобно устроился прямо на постели девушки, сев по-турецки, и взяв у розоволосого стакан с кофе, за которым тот и ходил.

— Если это можно так назвать. Он… — Люси опустила взгляд, внезапно решив, что ее поломанные ногти выглядят невероятно интересно.

— Мы знаем. Я нашел те записи, когда осматривал дом перед приездом полиции. Решил, что незачем им это оставлять. — Буднично пожимает плечами Драгнил, будто ничего особенного на тех видео не было. — И опережая следующий вопрос, я отдал флэшку Фуллбастеру. Только он может решать, как с ней поступить.

Блондинка кивает, а потом переводит тему. Думать об этом пока не хотелось.

— Чем все закончилось? Я ведь отключилась после того, как в меня выстрелил… А кто это был?

Парни переглянулись, не уверенные стоит ли рассказывать. Им вовсе не хотелось спровоцировать еще одну паническую атаку. Потом, придя к молчаливому соглашению, повернулись к Хартфелии.

— Это был Зереф. Он умудрился ухватиться за какой-то корень, и поэтому очень быстро смог выползти из того оврага. А стрелял он всегда прекрасно.

— Только в этот раз промахнулся на несколько миллиметров. — В практически-шепоте Стинга Люси уловила настоящий страх. За нее. Страх потерять близкого человека. Она немного передвинулась и сжала его руку в своей.

***

— Ублюдок! — Взревел Драгнил, в несколько прыжков достигая обидчика. Теперь уже оба полетели с обрыва, попутно отвешивая друг другу неплохие удары.

Снег забивался в рот, попадал за шиворот, противно тая и стекая водой по спине, но все это меркло по сравнению с тем, что Зереф убил ее. Просто взял и застрелил Люси. Ярость и гнев бились где-то в висках, заставляя тело подчиняться только им. Удар за ударом, Нацу с упоением ощущал, как слабеет сопротивление врага, а его лицо медленно превращается в кровавое месиво. Еще несколько минут они боролись, после чего брюнет потерял сознание, рухнув пластом в снег.

Парень медленно перекатился на спину и устало выдохнул. Сердце бешено колотилось о ребра, пульс бился в висках, мешая нормально слышать. Драгнил несколько раз моргнул, а потом неожиданно заметил, что солнце уже начало садиться, окрашивая высокое зимнее небо в невероятно красивые желто-оранжевые тона. Потом он услышал, что наверху что-то происходит.

Мелькнувшая в голове мысль о том, что там остался еще один больной на голову ублюдок и раненная — он ни за что не поверит, что мертвая — подруга, заставляет похолодеть от ужаса и подорваться с земли. Раздавшийся глухой вскрик только утверждает Нацу в собственных опасениях, заставляя быстрее перебирать ногами.

Когда же он выбирается наверх, то видит Миднайта, снова лежащего без сознания, и Стинга, трясущимися руками зажимающего рану на груди блондинки, который, едва услышав пыхтение Драгнила, вскидывает голову. Потом выдыхает с заметным облегчением. Даже по его виду можно было сказать, что Эвклиф был сильно истощен и не выдержал бы еще одной рукопашной схватки с кем-нибудь из противников.

Нацу падает рядом, с противоположной стороны. Потом не задумываясь рвет свою футболку, так удачно надетую под куртку, и протягивает парню, чтобы плотнее придавить место разрыва артерии. Тот без слов принимает помощь. Его руки в алой крови.

— Звони копам. И вызови скорую. — Хрипло. Так, словно он блондин молчал несколько дней.

Драгнил вытаскивает чудом уцелевший телефон и отходит немного в сторону, набирая номер. Несколько бесконечно долгих гудков и холодный профессиональный голос спрашивает:

— Это девять-один-один, что у вас произошло?

Поток слов полился сам собой — сказывался шок, от всего случившегося. Пусть они с Люси достаточно часто в детстве влипали в передряги с похищением и тому подобными вещами, но никогда — настолько серьезно.

Внезапно обрушивается осознание — они уже взрослые. Никто не придет их спасти. Теперь только сами за себя. И друг за друга. Так уж устроена жизнь. И если он что-нибудь не сделает, то Люси умрет. И они со Стингом тоже.

Драгнил сжимает переносицу, несколько раз глубоко вдыхает. Потом начинает говорить спокойнее, чем явно упростил работу диспетчеру, которая действительно хотела помочь им. Как только он заканчивает, она сообщает, что уже отправила все данные в полицию, а также вызвала им бригаду скорой помощи. Еще дает несколько полезных указаний по оказанию доврачебной помощи и предлагает «повисеть на линии» до приезда кого-то из спецслужб, но Нацу вежливо благодарит ее и отказывается, завершая звонок. У него еще есть несколько дел, которые нужно успеть сделать до того, как прибудут служители закона.

Он уже собирается отправиться в сторону дома, где держали друзей, но отчаянный вопль Эвклифа не дает. Парень застывает на месте, не в силах даже пошевелиться. Кровь в жилах застыла, в голова странно опустела, оставляя только одну-единственную мысль — сердце Люси перестало биться.

***

— Пока Стинг делал тебе массаж сердца, я быстро обыскал дом. Хотя и был против того, чтобы бросать вас. Пусть и ненадолго. — Нацу нервно сжимал в руках уже опустевший стаканчик от кофе и не смотрел в глаза Хартфелии. Очевидно, винил себя во всем произошедшем.

— И очень хорошо, что ты все же туда пошел. Мы нашли очень много интересного в бумагах, что были у той блондинки в сумке. Я думаю, что Люси захочет на них взглянуть, после того…

Эвклиф тоже чувствовал себя неуютно, поэтому говорил немного резче и быстрее, чем обычно. Однако его прервала неожиданно заговорившая блондинка.

— Нет, не захочу. Сожгите их. Что бы там не было, просто спалите их ко всем чертям. — Она поморщилась и откинулась на подушки, внимательно глядя на друзей. — А что… — Замялась, не зная, как спросить, но кажется, между ними существовала какая-то ментальная связь, потому что ребята поняли ее.

— Их скорее всего ждет пожизненное. Тех психов, что помогали Зерефу называли «Шестеро Просящих». Ты должна была слышать о них. Они очень часто выполняли грязную работу подобного рода. Кстати. То недавнее убийство, про которое писали в газетах… — Нацу запнулся. — Ну, то, где девушку распяли на стене — их работа. Также, как и множество других подобных дел. Приговор им пока не вынесли. Следователи очень хотели поговорить с тобой, но это было невозможно, поэтому дело сильно затянулось. Я думаю, что им уже сообщили, что ты пришла в себя, и скоро эти проныры будут здесь.

Парень усмехнулся. Похоже, что детективы успели основательно надоесть ее друзьям.

— Может быть расскажешь, что связывало тебя с Зерефом?

Вопрос вырывается неожиданно, Эвклиф даже замирает, не до конца уверенный, что на самом деле спросил. Их напряжение настолько очевидно, что девушка негромко смеется. А потом пожимает плечами.

— Почему бы и нет. Раз уж мы делимся тайнами наших мрачных жизней детей влиятельных родителей. Как вы могли уже сами догадаться, всю кашу заварил Джуд…

Саркастические ухмылки на лицах всех троих говорят куда больше слов.

***

Эльза влетела в коридор больницы и замерла, оглядывая всех собравшихся. Усталый и взволнованный Лаксус мерил шагами узкое пространство. Растрепанная и заплаканная Эвергрин прижималась к Бикслоу, который мрачно переглядывался с Фридом, который пытался до кого-то дозвониться. Судя по выражению лиц — без особого успеха. Грей сидел дальше всех от нее — ближе всего к операционной. Прямо на полу, положив голову на согнутые руки. И не двигался. Хотя напряженные плечи свидетельствовали о том, что в душе он переживает самый настоящий конец света.

Джерар осторожно коснулся ее руки, давая понять, что он рядом, если нужно. Скарлет вцепилась в его запястье, как в спасительный круг. Она все еще ничего не понимала, а от этого становилось только хуже.

Звонок Эвергрин разбудил ее посреди ночи. Толком ничего не объяснив, девушка просила приехать в больницу, повторяя, что Люси может умереть. Естественно, Титания подскочила, как ошпаренная, натянула первые попавшиеся вещи, разбудила Фернандеса и полетела в больницу, нарушая все правила дорожного движения.

— Что случилось?

Ее голос, словно нож, разрезал напряженную тишину. Все собравшиеся удивленно повернулись.

— Мы сами не знаем. — Дреяр вцепился пальцами в волосы и сполз по стене в точности, как Фуллбастер. — Мне позвонили, сказали, что Люси Хартфелию доставили в больницу в тяжелом состоянии с пулевым ранением в области сердца, но ни одна живая тварь здесь не хочет объяснить какого черта произошло.

К концу фразы он перешел на крик. Сказывалось нервное напряжение и неизвестность.

— Известно только, что с ней также привезли Драгнила и Эвклифа. Они отделались легкими травмами, но к ним все равно пока не пускают. — Мрачно пробубнил Фрид, раздраженно отшвыривая телефон.

Эльза в растерянности осмотрела друзей. Ясно было только одно — с Люси случилось что-то невероятно ужасное, но никто из них почему-то об этом не знал. И каждый здесь винил себя в случившемся. А еще им срочно нужно было поговорить с Нацу и Стингом. Она помотала головой, пытаясь собраться с мыслями и не поддаваться панике.

Всю оставшуюся ночь они просидели в том коридоре, поднимая голову на каждый раздавшийся звук, пока Джерар не предложил каждому рассказать историю их знакомства с Хартфелией, пытаясь хоть немного разрядить обстановку. Это подействовало. Было заметно, что мрачные мысли немного отступили, позволяя вдохнуть.

До тех пор, пока не загорелась еще одна лампочка над операционной. И несколько врачей, моментально побросав свои дела, кинулись к операционной.

«Код синий*», уловили они из рации одного из пробегающих мимо них сотрудников.

Тут нервы окончательно сдали у всех. Дреяр психанул и отправился курить. Эва снова разрыдалась. Фрид с Бикслоу помрачнели еще больше, не зная, к кому кидаться — к плачущей подруге или за ушедшим блондином. В итоге Эльза, почти ничего не соображавшая от панического страха за лучшую подругу, с плохо гнущимися ледяными пальцами и пересохшим горлом, растрескавшимся губами просит Джерара принести шатенке воды, отправляет Джастина проследить за Лаксусом, а сама подходит к Грею, который буквально пытался срастись со стеной.

Ему бы в пору кричать и биться в истерике, но он молчит, все больше закапывая чувства в себе. Парень ощутимо вздрагивает от неожиданного прикосновения к плечу и резко вскидывает голову.

На бледных щеках Скарлет замечает невысохшие дорожки слез.

Она резко подается вперед, стискивая опешившего брюнета в объятиях. Шепчет что-то о том, что все обязательно будет в порядке, что Люси просто не может умереть и еще какую-то успокоительную чушь, совершенно не замечая, что и сама плачет, до тех пор, пока не шмыгает носом.

Кажется, они успели провалиться в тревожную дрему, прямо там, сидя на полу, продолжая обниматься, потому что, когда Эльза вздрагивает из-за резко распахнувшихся дверей, она успевает увидеть каталку, а на ней — бледную, словно смерть, девушку. Потом двери служебного лифта закрылись, скрыв от них подругу.

— Эй, все закончилось. Пока опасность миновала. — Тихо шепчет ей на ухо Джерар, помогая подняться на ноги.

Врачи несколько раз предлагали им всем отправиться домой и вернуться позже, когда к пострадавшей можно будет пускать посетителей, но они наотрез оказались, оставаясь все в том же коридоре.

Буквально через пару часов после того, как Люси увезли в неизвестном направлении, им сообщили о том, что они могут навестить Стинга и Нацу. А это значило, что они наконец-то узнают, какого дьявола произошло.

Распахнув дверь палаты, на которой было указано «Нацу Драгнил», вся компания застала интересную картину: парни что-то тихо обсуждали, то и дело хмурясь, но стоило появиться друзьям — резко замолчали, занимая оборонительную позицию. Это было даже странно. Ранее практически незнакомые, они так сдружились всего за сутки.

Повисла тишина.

— Ну, мы внимательно слушаем.

Титания прислонилась к стене возле двери, а остальные разместились кто где. Жертвы допроса переглянулись, но не произнесли ни слова. Только еще сильнее нахмурились.

— Просто замечательно. Вот вам и ответ.

Горечь в усмешке Бикслоу читалась слишком явно. Он поднялся, намереваясь пойти прогуляться, чтобы унять гнев, но голос Нацу его остановил.

— Это не наша тайна, поэтому мы ничего не можем рассказать.

Драгнил был весь в ссадинах и синяках. На брови красовался шов. Говорил парень тоже с трудом — сломанные ребра мешали нормально дышать.

— Мы же друзья. Нет ничего такого в целом мире, за что мы смогли бы осудить Люси. — Шепот Эльзы отдался болью в сердце каждого, кто находится к комнате.

— Ладно. — Стинг раздраженно откинул со лба челку, открывая вид на свежий шрам. — Что вы хотите знать?

Снова повисла тишина. А действительно, что именно они хотели знать?

— Кто стрелял в Люси?

Джерар первым нашел, что сказать. Остальные перевели взгляд на блондина, молчаливо ожидая, что тот скажет.

— Зереф Драгнил, но я больше, чем уверен, что это вам ни о чем ни скажет. — Он хмыкнул, увидев ожидаемое недоумение на лицах, а потом вздохнул. — Это будет чертовски долгий разговор.

— Какого дьявола вы там забыли? И почему никто из нас ничего не знал? — Эва, забравшаяся с ногами в небольшое кресло, устало потерла красные глаза и надела очки обратно.

— Вот это уже ближе к правде. — Слабо улыбнулся Нацу. — Все началось с того, что Грей не смог найти Люси после того, как она уехала утром с той вечеринки. Сначала я не придал этому особого значения, решил, что она просто бегает от него. Но потом подумал, что все же стоит проверить, что все действительно в порядке. Вы не знаете, но еще с детства у нас была своя система для передачи экстренных сообщений именно на случай похищений и тому подобных вещей. Мы же дети гребаных магнатов. Куда без этого. Не буду вдаваться в подробности, просто скажу, что именно так я узнал, что Люси похитили. И отнюдь не с целью выкупа.

— Этим ублюдкам была нужна ее жизнь. Вернее, компания Джуда Сердоболия. — Стинг перехватил повествование, давая розоволосому передохнуть. — Уж не знаю откуда этот Зереф знал Люси и ее отца, но он точно самый настоящий психопат. И помогали ему такие же больные на голову шестеро. При мне они обращались друг к другу только по кодовым именам. Что-то типа Ангел, Гонщик, Хотей, Кобра и Миднайт. Только девушку они звали Минервой.

Грей буквально почувствовал, как земля уходит из-под ног, стоило услышать знакомые прозвища. Ему стало дурно. Люси ведь столько раз его предупреждала. Просила не общаться с ними, а он продолжал, считая, что она просто ревнует. Он столько им рассказал о ней… Захотелось собственными руками придушить себя.

Это он во всем виноват.

Он подверг Люси опасности.

Титаническим усилием воли Фуллбастер заставил себя прислушаться к тому, что говорил Эвклиф. Кажется, он успел упустить какую-то часть повествования.

— Они приволокли меня в какой-то жуткий старый дом в глухом лесу и заперли в одной из комнат. Сначала все было тихо. Думаю, где-то около трех-четырех часов. Потом я услышал, что привезли еще кого-то. Я вообще их не очень интересовал, как я понял из долетавших разговоров — был чем-то вроде плана В, если девушка не согласится на их условия изначально. Затем они о чем-то с ней разговаривали. Несколько раз слышал, как Люси что-то кричала о том, что не позволит им загубить будущее Грея и тому подобные вещи.

Тут брюнету стало совсем тошно. Он осознал всю свою глупость. Этим людям изначально нужна была Люси. Они и познакомились-то с ним только потому, что Хартфелия — его лучшая подруга. И она пострадала, защищая его.

— В итоге она согласилась на их свинские условия — жизнь и свобода для ее друзей в обмен на компанию Джуда и ее жизнь.

Напряжение в комнате достигло своего апогея. Казалось, что стекла сейчас разлетятся с дребезги. Стинг замолчал. Видимо, свидетелем дальнейших событий был Нацу.

— Сразу сообразив, что к чему, я помчался спасать ее. Когда добрался до дома, обезвредил пятерых на первом этаже. На шум прибежали Зереф и Миднайт. Если коротко — мы выбрались из дома, но далеко убежать не сумели. Они нагнали нас в лесу. Все бы обошлось, если бы Хартфелия успела убежать, но все вышло так, что вместо вас двоих, — розоволосый указал сначала на Грея, потом на блондина, — жертвой стал я. — Неосознанно потер лиловые следы пальцев на шее. — Этот псих практически задушил меня на ее глазах. Уж не знаю, как и откуда, но Люси выхватила нож у Миднайта и кинулась на Зерефа. Естественно, она бы не смогла причинить ему существенного вреда, но вот отвлечь — да. А там дело оставалось за малым, если бы этот сученыш не зацепился за корягу. Он выбрался и выстрелил. А дальше все как-то смазано. Помню только, что Стинг делал Люси массаж сердца, пытаясь заставить его биться.

Обоих от воспоминаний передернуло. Все сидели притихшие. Белее снега, Эльза нетвердым шагом подошла к ним и крепко — насколько позволяли раны — обняла. Сначала одного, потом второго. Они просидели еще какое-то время в тишине, пока кто-то не сказал, что хорошо бы выпить кофе.

— Грей, останься на пару минут.

Тихий голос Драгнила настиг его уже на пороге палаты. Он закрыл дверь и обернулся.

— Это ведь не все? Вы рассказали не все.

Он скрестил руки, уставившись на парней.

— Я нашел это, когда обыскивал дом. Там все, что у них было на тебя. — Драгнил протянул ему маленькую серебристую флэшку.

— Она видела?

— Да. Зереф долго издевался над ней, показывая все это. — Тихо сказал Стинг.

Он был уверен, что крики девушки еще долго будут преследовать его в кошмарах.

— Спасибо. — В простое слово было вложено куда больше, чем обычная благодарность.

— Поговори с ней. Она простит. — Совет вновь настиг его возле выхода.

— Я бы не был так уверен.

Он покинул палату.

***

Многочасовая беседа с детективами настолько утомила ее, что все, чего теперь хотела Люси — просто поспать. Блондинка поудобнее устроилась на кровати и уже закрыла глаза, как открывшаяся дверь заставила тяжело вздохнуть.

В палату заглянула молоденькая медсестра, часто приходившая поболтать, если выдавалась свободная минутка. Но сейчас она держала в руках какой-то конверт и нерешительно мялась на пороге. Хартфелия вопросительно подняла брови.

— Тот молодой человек, брюнет. Мрачный такой, ну, влюбленный в тебя, — девушка хихикнула, и протянула ей конверт. — Попросил передать тебе.

— Спасибо. — Блондинка улыбнулась и приняла вещь.

Стоило двери закрыться, она тут же открыла письмо. Вместе с несколькими листами бумаги, исписанными таким знакомым почерком, ей на ладонь вывалилась флэшка. Плохо понимая, что это все должно означать, Люси принялась читать.

Ты сказала, чтобы я приходил, когда мне будет, что тебе сказать. И я бы очень много хотел тебе сказать, Люси, правда. Но слишком труслив, чтобы сделать это лично. Да и прилично дел наворотил. Не думаю, что ты хочешь сейчас меня видеть. Надеюсь, что однажды это изменится, и ты сможешь простить меня.

Начну с того, что я действительно совершал все те ужасные вещи, которые ты видела. Знаю, что это нисколько меня не оправдывает, но зачастую я понятия не имел, что именно происходит. Как с тем ящиком. Мне никто не удосужился рассказать, что в нем. И если поначалу я шел за ними, потому что это было интересно, я ловил кайф от получаемого адреналина, то потом просто не смог выйти из игры — у них было слишком много грязи на меня. Да ты и сама все знаешь.

Меня до сих пор мучает вопрос, почему же я не заметил, насколько они фальшивые? Как позволил втянуть себя во все это? Чем только думал? На самом деле, давно пора признать, что я идиот.

И раз уж мы разобрались с тем, что я полный придурок, то следующее, что я хотел бы должен тебе сказать должен был сказать уже миллиард раз — я люблю тебя, Люси Хартфелия. Уже очень давно. И никогда не смогу простить себя за то, что подверг твою жизнь такой опасности. Да ты чуть не умерла, дура!

В конверте ты найдешь флэшку. Нацу сказал, что только я могу решать, как с ней поступить, но это не так. Ты. Именно ты должна решить, как поступить со всей информацией, что на ней содержится. И если ты отнесешь ее в полицию, то я приму этот выбор.

Люси недоуменно перевернула последний лист, а потом тихо хмыкнула. Как всегда. Оборвал письмо не прощаясь. Девушка сжала в ладони последний осколок прошлого, мешающий двигаться дальше. Она точно знала, как поступит.

* — код синий — часто используется для оповещения персонала о необходимости наиболее неотложной помощи. В данном случае — остановка сердца во время операции потребовала дополнительной помощи врачей, поэтому и был активирован код.