Чанель сидел на широком диване и прислушивался к звукам, доносившимся снаружи. Чонде спал, устроив голову на коленях старшего. Паку с трудом удалось убедить бету, что с Марком все хорошо и беспокоиться не стоит. И Ким вроде поверил, а вот себя убедить в этом не получалось.

      Прошло около четырех часов с того момента, как они добрались до убежища. Небольшой деревянный домик встретил их сыростью и одиночеством. Он уже несколько десятилетий прятался здесь, в лесной чаще. Этот лес был словно граница. За ним начинались горные перевалы, а впереди простирались равнины.

      Отец в свое время заставил Чанеля буквально выучить наизусть расположение каждой такой стоянки, повторяя, что однажды они смогут спасти ему жизнь. Как понял Пак, в братстве это тоже входило в число обязательных знаний. Все солдаты Виркиса были в основном одиночками, и лишь в этих местах они могли рассчитывать на помощь, активируя специальный маяк.

      Чанель подкрепление вызывать не торопился. Он верил в актерские способности Марка Ли.

      Альфа нетерпеливо бросил взгляд в окно, где, казалось, тьма поглотила все живое. В их маленьком убежище горела лишь одна свеча, и Чанель очень надеялся, что она послужит маяком для этого несносного, но такого необычного и привлекательного мальчишки. Чего греха таить, Марк был интересен Чанелю, и совсем не из-за того, что так ловко мог менять свою сущность. Альфе просто хотелось помочь парню принять себя и свою уникальность. Марк считал себя уродом, а это было в корне неверно. Пак не знал, сможет ли Ли передать эту особенность своим детям, но если это так, то он станет первым представителем новой, сильной нации. Великого и могущественного народа.

      Рука невольно прошлась по голове спящего Чонде, пальцы запутались в волосах. Этот человек тоже был не чужим. Чанель с улыбкой вспомнил озорного кудрявого мальчишку, что вечно крутился рядом с его младшим братом. После того, как альфу изгнали, он стал чаще наведываться в дом отца. Чанелю нравилось возиться с братом. Младший же без зазрения совести пользовался этим. Джисон был их солнцем и было трудно принять его выбор профессии. Уже тогда было неспокойно, а тут… Омега? В армии? Это было слишком неожиданно.

      Чанель еще помнил, как Джисон умолял их с отцом не раскрывать его секрет, и они сдались, с гордостью наблюдая за его успехами. Вот только того, что Джисон выступит на стороне Делса Чанель не учел, но винить младшего в этом не было смысла, ведь он принадлежал горным кланам, а Аспир… Кто ж знал, что его амбиции полезут через край. Теперь у его воинов было только два пути: полная поддержка Лидера, либо смерть. Видеть мертвое тело младшего брата Чанель не хотел. Ни за что на свете.

      Именно Джисон когда-то и познакомил их с Чонде, а потом… Потом приглядеть за мальчишкой просил уже Чунмен. Он уже тогда знал об особенности младшего? Почему не предупредил? Не доверял? Еще бы, ведь даже самые близкие порой способны предать, если на кону власть абсолюта. Интересно, сколько раз Чонде применял к нему свой дар?

      Пак помотал головой, отгоняя ненужные мысли, хотелось верить, что все, что было между ними, было настоящим.

      Альфа вспомнил, как Чонде сам окликнул его, нарушая конспирацию Пака, хотя мог продолжать пудрить ему мозги, делая вид, что он не заметил слежки. На вопрос «Как ты меня вычислил?», Ким лишь рассмеялся и немного смутившись ответил:

      — Запах. Он у тебя слишком запоминающийся. Может на равнинах ты бы и затерялся, но здесь… Здесь ты очень заметен.

      Чанель пах полынью. Горько-свежий аромат кружил головы многим омегам, но Пак так и не смог выбрать спутника жизни. Рана от предательства затягивалась тяжело. И только в компании Чонде ему почему-то удавалось забывать о прошлом.

      Ким старался не лезть в душу старшего. Он пел, а Чанель молчаливой тенью шел следом, отпугивая своим видом всех, кто смотрел на «омегу» недобрым взглядом. Они ночевали вместе на постоялых дворах. Чонде постоянно мерз, прижимаясь к старшему, а Чанель… Он пытался восстановить сбившееся дыхание. Не признать того, что эта близость его волновала, он не мог. И хоть в его руках, как он убеждал себя, был еще совсем ребенок, Чанель иногда подолгу мог зависать на длинных слегка дрожащих ресницах или родинках, которыми была усыпана изящная шея младшего.

      Иногда Чанелю все же приходилось доставать свои клинки из ножен, отбиваясь от очередной шайки бандитов, решившей поживиться за счет «беззащитного» уличного певца. После таких стычек Чонде засыпал беспокойно, и Чанель, вот как сейчас, ласково гладил его по голове, отгоняя кошмары.

      Ким состоял из противоречий. Он выступал за независимость, готов был сражаться за честное имя Чунмена, но в то же время был очень хрупким и нуждался в тепле. Вся эта его бравада была лишь способом скрыть себя настоящего, и Чанель был рад входить в число тех, от кого этот мальчишка никогда не прятался.

      Взять хотя бы тот эпизод с тайным проникновением на корабль. Чанель помнил, что был в ярости, да еще и мучившее его с утра похмелье. Он ведь сейчас и не вспомнит, чего он так нажрался в тот день. Ким даже не пытался оправдываться. Он лишь широко улыбнулся и предложил действенное средство от головной боли, и Пак сдался.

      — Тебе жалко что ли? Мне просто захотелось посмотреть галактику. Да и себя показать не мешает. Я слышал, что на Бромансе ценят хорошую музыку. Она помогает в работе и поднимает их строительный дух. Клянусь, что буду осторожен и никаких бунтарских песенок. Я и псевдоним себе уже придумал.

      Чанель лишь качал головой, отпуская парня в свободное плавание. Он ему не нянька в конце-концов.

      Где-то неподалеку прокричала какая-то хищная птица. Чонде поморщился и заворочался. Пак лишь грустно улыбнулся, когда бета почесал нос, открывая вид на тонкое запястье, украшенное браслетом из ярко-красных бусин. Точно такой же, как тот, что сейчас лежал в кармане Пака. Альфа не спешил надевать его, считая, что все это суеверие и что этот веспандец явно ошибся. Чанель видел, как Марк смотрел на браслет там, на рынке. Видел, как Ли буквально выпал из реальности на несколько секунд. Сам же Пак за собой такого не наблюдал. Да и вряд ли он сможет вписаться в тройственный союз, ведь даже одного партнера себе найти никак не может. Он почти разучился верить людям, а тут… Один способен обманывать слух, голосом внушая ложные образы, а второй слишком ловко обманывает зрение, меняя сущность в мгновение ока. А Чанель? Что может он? Он слишком прост для этих двоих. Он всего лишь тень.

      Крик повторился снова, а потом скрипнула дверь, впуская в помещение всклокоченного Ли. На щеке у него была свежая царапина, и, кажется, не одна. Светлые волосы топорщились в разные стороны, а взгляд был немного шальным.

      — Чертово отродье! — прошипел Ли, доставая из волос пару черных перьев. — Чуть не сожрал!

      — Это было верхом глупости превращаться во что-то, что уступает в размерах дикому магвору. Эти птицы охотятся ночью, — ответил, улыбнувшись, Чанель.

      Марк лишь отмахнулся, взяв в руки графин и жадно глотая прохладную воду, что текла не только ему в рот, но и по шее, скрываясь где-то под воротом просторной рубахи. Чанель понимал, что не может оторвать взгляда от двигающегося кадыка.

      — Фух, что-то я притомился бегать по этому лесу, — сказал Марк, вытерев лицо рукавом. Свет свечи отразился в алых бусинах на запястье Ли. — Я вижу вы неплохо устроились.

      Младший хмыкнул, пробежавшись взглядом по спящему Чонде и на несколько секунд задержав его на руке Чанеля в волосах Кима.

      — Он очень сильно волновался за тебя, хотел дождаться, но усталость оказалась сильнее, — ответил Пак. — Как все прошло? Джемин не заставлял тебя петь?

      — Кстати, да. Я тоже думал об этом, вспоминал песенки, что были в ходу, но нет, ничего подобного. Мы просто беседовали. Все-таки На Джемин — это не упрямый безмозглый солдафон. Думаю, что в обществе Делса он долго не продержится.

      — Они дружат с детства, — заметил Пак.

      — Дружба дружбе рознь, — пожал плечами Ли. — Это как в любви. Кто-то любит, а кто-то позволяет себя любить. Аспир с детства был лидером и собирал вокруг себя не соратников, а слуг. И я не завидую На в тот момент, когда он это поймет.

      Чанель лишь хмыкнул. С На он пересекался мало, знал лишь о том, что отец очень переживал, что не удалось переманить мальчишку на свою сторону, сетуя на то, что Делсы совсем не ценят его талантов.

      — Я так понял, что спальное место здесь одно и сейчас оно благополучно занято нашим блистательным мистером Икс?

      — Есть такое, — улыбнулся Чанель. — Если ты, конечно, не умеешь спать сидя и тебя не смущает мое соседство.

      Пак похлопал по небольшому пустому месту между собой и подлокотником дивана. Марк смерил его задумчивым взглядом, но подошел, видимо решив, что диван всяко лучше холодного пола. Откинувшись на спинку, Марк залез в карман штанов, доставая из него фото, переданное ему веспандцем.

      — Что-то в нем не так, — задумчиво сказал Ли. — Это место… Мне оно кажется знакомым, но чего-то тут явно не хватает. Топсли говорил, что я без проблем найду схрон, но я теряюсь…

      — А так? — спросил Чанель, доставая из кармана свою часть фото. Сперва он решил, что фотографии идентичные, в вот теперь видел, что нет. Это были две половинки одного пейзажа, что соединяясь, изображали одно из самых глубоких и опасных ущелий Магнуса.

      — Откуда?.. — опешил Ли.

      — Я бы спросил «когда»? — хмыкнул Пак. — Я нашел это фото у себя в кармане, когда мы с Де покинули гостиницу. Как оно там оказалось ума не приложу.

      — Ох уж эти заговорщики, — покрутил в руках снимок Марк. — Подожди, там надпись.

      — Это не так важно, — попытался забрать фото Чанель. — Теперь мы знаем где тайник. Надо сжечь улики.

      — Ну уж нет, — усмехнулся Ли, уворачиваясь и вчитываясь в фигурные строчки. Чанель видел, как хмурились его брови.

      — И что? Легче стало? — посмотрел на младшего Пак.

      — Я…

      Марк отдал фотографии Чанелю и посмотрел на Чонде.

      — Ну нет, глупости все это, — отмахнулся Ли, наблюдая, как старший поднес фотографии к пламени стоящей на столике у дивана свечи. Пламя тут же охватило бумагу.

      — Ну, для тебя, может, и глупости, а вот мальчишка мог верить в это с детства, — ответил Пак, доставая-таки из брюк третий браслет. — Знаешь, многие считают рождение абсолюта благословением, но мало кто знает, что таких детей порой боятся даже собственные родители. Они стараются отвлекать их от их происхождения, выдумывая сказки о предназначенных. Это как истинность, но если в ней главную роль играет природа, то в предназначении упор делается на силу мысли. Я так понимаю, что папа Чонде отправил его в ученики к Топсли, что предложил парню сплести украшение для суженого, а вместо обычных подсунул заговоренные камни. Я, признаюсь честно, не знаю, как это работает. На Чунгудо свои причуды. В общем, один браслет остался с Де, а два других веспандец возил с собой по Вселенной. Он выкладывал их на прилавок по очереди и ждал того, кого привлекут эти простенькие камушки. По легенде предназначенные обязательно встретятся, и как видишь, легенды не врут. Ты бы видел свое лицо, когда заметил браслет на витрине Топсли, а как изменился Чонде, стоило ему заметить твой браслет. Он уже вчера был готов последовать за тобой хоть в Ад. Вспомни, он ведь даже не вздрогнул, когда ты вчера пытался напугать его своим преображением. И если ты все сделаешь правильно, то сможешь получить любящего и преданного мужа, что еще и детишек тебе подарит.

      — Но браслета три, — напомнил Марк, забирая бусины из рук Чанеля.

      — Ну мальчик воспитывался в горах. Здесь это норма, — пожал плечами Пак. — Я… Увы, я не чувствую ничего необычного, глядя на эти безделушки. Я не лучшая кандидатура для вас. Я старше, к тому же я уже давно один. Вряд ли с моим характером можно создавать тройственный союз. Я — тень. У меня не должно быть чувств. К тому же, даже если мы вернем трон Чунмену, мне придется все равно жить с оглядкой, ведь указ старого короля Мен отменить не в силах. Мне запрещено приближаться к принцу ближе чем на десять метров, иначе смерть.

      — Ну, я тоже больше не чувствую того замешательства, что испытывал, глядя на браслет впервые, а Исин у нас уже далеко не принц, — хмыкнул Ли. — Предлагаю разбираться с проблемами постепенно.

      — Ты…

      — Тщ, — покачал головой Марк. — Скоро рассвет, господин. Нужно немного поспать. Вон, берите пример с нашего суженого. Спит без задних ног.

      — Так просто?

      — А для чего усложнять? — пожал плечами Ли. — У нас в руках абсолют. И наша задача сейчас — это его защита. Да, он уже не ребенок, чтобы подвергнуться влиянию извне, но у него есть чувства, на которых нечестные на руку люди могут сыграть. Да, отправляясь на рынок, мы хотели получить лишь доступ к тайнику, а народ… Народ отдал нам многим больше. Я тоже не считаю себя лучшим спутником жизни. Разве можно любить такого как я? Семья? Дети? Плодить уродов? Увольте. Но пока в наших руках эти камушки, Ким Чонде наш, понимаешь? Так будет проще контролировать его неуемную энергию. Да если бы не этот браслет, думаешь, он бы остался в этой халупе дожидаться меня? Он приехал сюда трепать нервы Делсу, и если хотя бы это таинственное предназначение остановит его от глупостей, я готов стать кем угодно.

      — Это не честно по отношению к нему, — ответил Чанель.

      — Сейчас не время для романтики. Идет война. Мы должны объединить силы, а там будь что будет.

      Марк взял Пака за руку, надевая на нее браслет.

      — А теперь спать, — сказал Ли. — Путь до ущелья неблизкий.

      Марк прикрыл глаза и тихо засопел. Чанель задул свечу и неосознанно провел рукой по голове Чонде.

      Поскольку альфы сидели, никто из них не смог увидеть одинокую слезу, что скатилась из уголка глаз Чонде и впиталась в ткань брюк Пака. Потом еще одну и еще.

      Чонде не спал. Он проснулся, как только почувствовал, что в доме они больше не вдвоем. Вот только выдавать себя не торопился, и, видимо, не зря. Зная, что он спит, альфы могли разговаривать, не таясь. И то, о чем они говорили, заставило сердечко трепетать.

      Чонде еще в детстве понимал, что все эти рассказы про предназначенных — это способ его отвлечь. Мальчик задавал много вопросов. Об отце, о своей природе, о том, почему папа перед тем, как выпустить его из дома очень тщательно обрабатывает его кожу и одежду травяными маслами.

      Об абсолютах он узнал в четырнадцать. До этого он просто считал себя омегой, у которого случился сбой желез, отвечающих за запах, а духи и масла нужны для того, чтобы эти железы «разбудить».

      Вот только в тот день у его лучшего друга Пак Джисона началась первая течка, а Чонде… Он просто не чувствовал ничего. Он был на несколько месяцев старше Джисона и то, что у всех его одноклассников уже начались «веселые денечки», а у него нет — настораживало.

Позже, когда Пак делился с ним впечатлениями, Чонде думал о том, что у него уж слишком запущенный случай и духи ему вряд ли помогут. Те места, что должны были быть чувствительными, отзывались на его прикосновения с большой неохотой. Да, Чонде было стыдно признаваться, но он пытался касаться себя сам, но реакция его не впечатлила.

      К тому же он видел, как после первой течки «расцвел» его друг, а сам же он оставался серой невзрачной мышью.

      Чонде вспомнил, как напугался, когда Джисона скрутило прямо на уроке. Он вызвался проводить друга домой, где отец Пака отвел его в свой кабинет и положил перед мальчишкой несколько древних книг.

      — Это будет тебе интересно, малыш, — сказал альфа.

      И Чонде читал. Он просидел в кабинете до самого вечера, а потом старший отвел его домой, взяв с него клятву, что полученными знаниями Де будет пользоваться с умом.

      Дома с папой они поругались. Чонде понимал, что тот хотел как лучше, но эмоции были сильнее. Рушились мечты и надежды. Да, Ким читал, что сильная и искренняя любовь может вызвать переход, но кто его полюбит? Да и кого сможет полюбить он сам, зная, что если расскажет правду о себе, им могут воспользоваться, а если не расскажет, то превратиться в гнусного лжеца.

      Три ярких браслета Чонде сплел, когда ему было шестнадцать. Дядюшка Топсли сказал, что эти камни были заговорены в храме Морской Богини, а сами рифы выросли недалеко от побережья Веспанда и согревались тем же теплом, что и волшебные розовые дюны. Чонде в то время еще мечтал. Он верил, что найдутся люди, которым будет важен он сам, а не его дар.

      Ким вспомнил, как отдал два браслета старшему, что заговорщицки ему подмигнул, а на следующий день бета привел к его прилавку Чунмена, что тепло улыбался младшему, но на браслет на прилавке так толком и не взглянул. Было больно, ведь Де сам не понял, как потерял голову. Этот альфа был не таким, как все. Чонде любил его, а Мен… Он видел в нем лишь братишку, но никак не спутника жизни.

      А потом… Потом Исин изгнал Чунмена, и Чонде возненавидел Чжана всей душой, ведь в этот миг тот буквально вырвал ему сердце. Де готов был совершать глупости ради альфы, а тот не готов был их принимать.

      Запах Чанеля Чонде почувствовал почти сразу. Он был словно глоток свежего воздуха. В горах полынь не росла, а Ким искал себе новый дом.

      Еще в детстве, когда Пак встречал их с Джисоном из школы, Чонде понимал, что этот аромат близок ему по духу. Дерзкий с горькими нотами. Он просто подначивал совершать глупости, хотя сам Чанель был большим и теплым.

      Однажды в доме Паков Чонде заметил светлый шрам, что тянулся от основания шеи к противоположному соску. Чанель тогда снял рубашку, чтобы умыться и освежиться.

      — Омега, которого он любил, пытался перерезать ему горло, — ответил тогда на вопрос о происхождении шрама Джисон. — Он предал его. Унизил. Из-за него Чанни изгнали из дворца.

      Тогда бета подумал, что вот оно доказательство, которого ему не хватало. Любовь причиняет боль.

      Признаться честно, в компании Чанеля путешествовать было в разы приятнее и безопаснее. Чонде понимал, что с каждым днем альфы в его жизни становится все больше и больше. В его руках засыпать было спокойнее, хотя в мыслях бета снова и снова возвращался к Чунмену, который писал редко. Его послания всегда были однообразными, но даже через дежурные фразы Чонде чувствовал, что старшему, действительно, не все равно, но он не может, да и не хочет дать ему большего. Это злило. Ким хотел лично заглянуть в глаза старшего, но Чанель категорически отказывался брать его с собой в космос. И тогда Чонде решился на авантюру. Он задумал споить Пака и забраться к нему на корабль, а потом, когда он проспится, обнаружить себя где-то по пути на Урбонс, когда заднюю уже будет включать поздно.

      В начале все было просто замечательно. Пак расслабился, рассказывая разные забавные истории. Чонде незаметно подливал в его стакан все новые и новые порции крепкого алкоголя.

      — Ох, что-то меня совсем развезло, — сказал Чанель. — Пойду-ка я. Мне еще на Урбонс лететь. Мен просил закинуть туда кое-что из провизии.

      Альфа поднялся на ноги, но его повело.

      — Э, друг мой, да ты неплохо так набрался. Давай-ка я тебя провожу.

      — Я сам. Знаю я тебя прохвоста.

      Пак направился к выходу, но запутался в ногах. Чонде вовремя оказался рядом.

      — Черт с тобой. Пошли.

      Они преодолели пару оживленных улиц, а потом вышли к небольшому частному аэродрому. Здесь стояли несколько джетов и два звездолета. Охранник на входе посмотрел на них с подозрением, а Чанель как-то слишком сильно прижал Чонде к себе, сверля незнакомого альфу недовольным взглядом.

      — Это со мной, — кивнул в сторону Чонде Пак. — И сделай лицо по проще, Джус, каждый волен расслабляться как может.

      — Уж слишком часто в последнее время ты стал закладывать за воротник. Боссу это не понравится.

      — Иди к черту, — прорычал Пак, а потом потянул Чонде к звездолетам. — Пошли.

      И хоть альфа по-прежнему едва переставлял ноги, сила, с которой он сжал запястье Чонде, была огромной. Бета лишь вздохнул. Этот альфа таил в себе много сюрпризов.

      — Это твой корабль? — спросил Чонде, когда они оказались в главном зале звездолета.

      — Братства, — ответил Пак, потянув бету к небольшому диванчику. — Я не такая уж и важная шишка. Всего лишь тень.

      Альфа плюхнулся на диван, утянув Чонде за собой. Бета не удержался, падая прямо на колени старшего.

      — Мило, — хмыкнул Пак. — Что ж, свою миссию ты выполнил. Я на месте. Можешь быть свободен. Мне нужно поспать и вылетать. База на Урбансе важный стратегический объект, только тщ, это тайна. Чунмен почему-то верит тебе.

      — А ты нет? — спросил Ким, повернувшись, и сглотнув, потому что лицо Чанеля было близко. Очень. Пьяный взгляд темно-карих глаз скользил по лицу младшего, а пухлые губы растянулись в теплой улыбке.

      — Ни капли, — ответил Чанель. — Разве можно верить тому, кто так целенаправленно тебя спаивает. Ты, мой мальчик, меня за идиота держишь? Ты думаешь, что я не отличу хороший бренди от дешевого тарторианского пойла? Ну так дальше что, действуй? Что ты там планировал? Захватить звездолет и полететь нарушать спокойствие Вселенной, распевая свои революционные песенки? Как ты не понимаешь, Де, что там в ЕКВ всем плевать на ссору двух братьев, пока это противостояние не коснется их лично. Но ни у Чунмена, ни у Исина нет желания вмешивать в свои семейные дела посторонних.

      — Чжан получил трон обманом!

      — Разве? Он сын своего отца! Если бы корыто родителей Мена не разбилось на Магнусе, а наш старый Король не был таким сентиментальным, кто бы сейчас правил вместо него? Исин!

      — Да Исин и сутки не продержался бы против Делсов и их своры, — ответил тогда Чонде, не представляя, что его слова станут пророческими. — Исин не воин!

      — А ты прям великий защитник галактик, — хмыкнул Чанель. — Прекращай ты все это, пока тебя не прибили где-нибудь по-тихому. Я не всегда смогу быть рядом. Исин еще очень мягок к тебе. По мне твоя прекрасная задница так и жаждет хорошей порки.

      Чонде почувствовал, как краснеет. Мысли потекли совсем не в ту сторону. А Чанель тем временем продолжал.

      — Жаль, что не было в твоем детстве сильной отцовской руки, что выбила бы из тебя все твои глупые мысли.

      Чанель улыбнулся, щелкнув Кима по носу, а потом большая теплая ладонь скользнула по щеке младшего.

      — Иди-ка ты домой, — сказал альфа. — Я могу попросить Джуса вызвать для тебя сопровождающего, все-таки ночь на дворе.

      — Я не маленький! — фыркнул Чонде. — И я не отступлю!

      Чонде поднялся и хотел было уйти, чтобы дождаться пока Пак уснет, но его запястье снова перехватили.

      — Дурак! — притянул его к себе Чанель, крепко прижимая к своей груди. — Он не оценит, понимаешь? Своей глупостью ты только доказываешь ему какой ты еще ребенок. Думаешь, что вернув ему трон — получишь его сердце? Он видит в тебе лишь младшего товарища. Он оберегает тебя не больше и не меньше других. Его сердце когда-то разбили, и я, как никто, понимаю, как трудно после этого жить. Я не хочу, чтобы ты зацикливался на нем одном. Живи для себя, Де. Ты сам по себе уникален.

      Чонде поднял взгляд на старшего. Чанель выглядел, действительно, взволнованно и это тревожило.

      — Забудь обо всем этом. Вернись к папе, займись семейным бизнесом. Хочешь петь? Пой, но не призывай вершить революцию. Эти двое… Они разберутся, поверь мне, а ты… Я уверен, ты встретишь еще того, кто будет тебя любить, ценить и дарить тепло, которое ты заслуживаешь, а Чунмен… Отпусти его, Де. Станет легче.

      — Да что ты знаешь! — попытался вырваться бета. Чанель не держал. — Разве тебе дано понять, как изнывает сердце без любви? Я должен хотя бы попытаться. Понять что и почему я делаю не так. Мое сердце изнывает без него, а ты… Что ты знаешь о любви?!

      Чонде сам не понял, как оказался прижат к стене. Он помнил лишь чернеющий взгляд напротив.

      — Я не знаю? — почти прорычал Пак. — К твоему сведению, я любил. Безумно, всем сердцем и что я получил? Нож в это самое сердце. Если бы не ворвавшиеся в комнату люди Виркиса и Чунмен, мы бы с тобой сейчас не разговаривали. Он метил прямо в грудь, но шум разбудил меня. Я старался вразумить омегу, а он… Он попытался перерезать мне горло.

      Чанель отступил разрывая на груди футболку, демонстрируя шрам, что так привлекал и одновременно так пугал Чонде.

      — Видишь? Вот чем оканчивается любовь. Он тоже плевался кровью, пока не сдох. Солдаты Виркиса били наверняка, а я лишь смотрел, как задыхается тот, кого я уже видел своим мужем и папой наших детей. Я любил всем сердцем, а он, как оказалось, за деньги. Никто кроме Чунмена не знает, что именно я провел омегу во дворец. Король был в праве меня убить, но Мен пожалел. Он мой друг, брат, покровитель, но я не могу видеть, как ты подставляешься из-за него. Ты дорог мне, Чонде. Для моего брата ты стал лучшим другом, мой отец любит тебя, как сына, я… Я должен остановить тебя, пока не поздно.

      Сердце, как бешеное колотилось в груди Чонде. Он понимал, что перегнул палку, что ярость Чанеля вполне оправдана. Бета понимал, что сейчас Пак обнажил перед ним не только внешний шрам, но и внутренние и была уверенность в том, что утром он не обрадуется своим откровениям.

      — Я жалок, Де. Посмотри на меня. Я… После того случая я перестал верить омегам. Ты первый кого я за столько лет подпустил к себе так близко. Ты не чужой. За тебя болит душа. Он не вернется за тобой. И он не ждет тебя там. Я…

      — Уж не себя ли ты предлагаешь на замену? — хмыкнул Ким, замечая, как нервно Пак отвел взгляд.

      — Я не собираюсь лезть в твою жизнь. Виркис найдет того, кто позаботиться о тебе и твоей безопасности вместо меня. Чунмен дал четко понять, что жизнь его друга ему дорога. А теперь иди домой, Де. Я должен выспаться перед полетом.

      — Подожди. Я хочу полететь с тобой.

      — Исключено. Тебе запрещено покидать территорию Магнуса.

      — Кем? — злился бета.

      — Королем, — усмехнулся Пак. — Неужели ты посмеешь ослушаться своего кумира?

      — Да ты…

      Чонде хотел было ударить Пака, но тот перехватил его руку. Рукав сполз, обнажая тонкое запястье и ярко-красные коралловые бусины браслета. Чанель словно окаменел в это мгновение. Он, не мигая, смотрел на украшение, а потом его большой палец дрогнул, скользнул по неровным бусинам, а Чонде забыл, как дышать. Альфа, поглаживал камни, а Чонде касалось, что пальцы Чанеля скользят по его телу, разгоняя по коже стаю мурашек.

      — Чанни, — чуть хриплым голосом позвал Чонде.

      Альфа встрепенулся.

      — А?.. Что? — посмотрел на Кима старший. — Забавная вещица. Это?..

      — Кораллы. С Веспанда.

      — А, эти ваши омежьи суеверия, — наконец, выпустил руку младшего Чанель. — И что? Как успехи? Нашел суженого?

      Чанель отвернулся и как-то неуверенно закутался в разорванную рубашку, а Чонде понимал, что все вокруг теряет смысл. Остались только они вдвоем.

      — Я слышал что-то о том, что на Веспанде много всяких развлечений для омежек. Их шаманы обещают привлечь партнера, подобрать время для зачатия, смягчить боль при родах и помочь справиться с болезненными течками. Ты там отовариваешься, да? Давно крутилось на языке, но все не решался спросить. Как ты вообще справляешься?

      Чонде сглотнул.

      — Это, конечно, не мое дело, но мы провели вместе не один месяц, и я, если честно, даже ни разу не ощутил твою проблему. Это не вредно? Ты себя не угробишь всеми этими примочками?

      — У меня все хорошо, — ответил Чонде невпопад, хотя Чанеля его ответ, кажется, уже мало волновал.

      Альфа зевнул и слегка пошатываясь вернулся на диван.

      — Ну и утомил же ты меня, малыш, — усмехнулся альфа. — Все, я спать. Ты… Ты знаешь, где выход, Де.

      Альфа медленно опустил голову на подлокотник дивана и прикрыл глаза. Чонде казалось, что за последние полчаса он испытал все возможные эмоции: радость, страх, ярость, смятение, нежность и… любовь? Сейчас он не мог определить точно, что чувствовал, но Чанель выглядел таким милым, когда морщился во сне и чесал нос, что щекотали его непослушные пряди.

      Бета невольно подошел ближе, опускаясь на пол, чтобы их лица оказались на одном уровне. Чонде понимал, что и для него этот взрослый, строгий, порой хмурый альфа — не чужой. Сперва он был заботливым старшим братом для них с Джисоном, потом стал бдительным спутником и отважным защитником, а сейчас… Сейчас перед ним находилось одно из воплощений его предназначения? Альфа, что нуждался в тепле, любви и заботе, хотя категорически не хотел этого признавать.

      Рука потянулась к волосам Пака, зачесывая их назад, чтобы открыть вид на безмятежное лицо. Ладонь скользнула по щеке, палец обвел контур губ. Хотелось большего, но Чонде понимал, что сперва должен разобраться в себе. Чонде должен был поговорить с Чунменом, а Чанель… Лучше будет, если он забудет обо всем, что они наговорили друг другу. Пока, а потом, возможно, Чонде вернется…

      Ким хотел было разбудить Пака, чтобы внушить ему, что он добрался до корабля в одиночестве, а Чонде остался в баре, но глаза Пака резко открылись. Чанель смотрел на младшего очень внимательно, а потом резко подался вперед, накрывая губы младшего своими.

Поцелуй получился слегка скомканным. Чонде понимал, что его безумно тянуло к этому альфе, но он все еще пытался бороться.

      — Чан… — попытался отстраниться Ким. — Мы не должны. Мне пора.

      Чонде все же смог отодвинуться, поднимаясь и отворачиваясь.

      — Неужели ты его так сильно любишь? — послышался надрывный голос старшего.

      — Я… Нет… Не знаю!

      Чонде был почти у трапа, когда его догнали и заключили в крепкие объятия. Чанель тяжело дышал младшему в затылок.

      — Можно я… Я попробую доказать тебе, что он не единственный альфа на свете? — спросил Пак, а его большие ладони уже забрались под футболку беты, поглаживая плоский живот, поднимаясь выше, к соскам.

      Чонде чувствовал дрожь по всему телу, возбуждение накатывало волнами.

      — Чанни, не надо, — тихо шепнул Ким.

      — Тебе не нравится? — спросил Пак, пока его пальцы кружили у набухших сосков младшего, периодически надавливая и прищипывая вершинку. — Я сделаю тебе хорошо, малыш.

      Чонде невольно вжался в старшего, чувствуя, как тот возбужден. Да и сам бета понимал, что его плоть наливается кровью, тяжелея. Эти ощущения были в новинку. Возбуждали и пугали одновременно. Вот только было одно большое «но», еще немного и Чанель поймет, что рядом с ним совсем не омега.

      — Ну же, малыш, скажи, что тебе хорошо со мной, — шепнул альфа, пока одна его рука еще теребила сосок, а вторая забралась в трусы партнера, чтобы сжать твердую плоть.

      — Мне хорошо, — откинул голову на плечо Чанеля Чонде, позволяя губам альфы исследовать тонкую шею.

      Ноги дрожали. Чанель потянул их к дивану, продолжая целовать и надрачивать младшему. Стоны невольно срывались с губ беты. Чонде не заметил, как Пак уложил его на диван и стянул с него штаны вместе с бельем, нависая сверху.

      — Маленький мой, — шептал альфа, целуя грудь, шею, живот младшего. — Я тебя ему не отдам, слышишь? Хочешь, я брошу все Вселенную к твоим ногам. Только скажи…

      Чонде понимал, что не хочет. Что ему вполне хватит этих крепких объятий. Вот только реальность больно ударила под дых, а Чонде словно подкинуло, когда он почувствовал пальцы Чанеля у своего абсолютно сухого ануса. Ким читал, что во время сильного возбуждения у омег тоже выделяется смазка. Ее не так много, как во время течки, но вполне достаточно, чтобы смягчить проникновение. Беты этого блага были лишены и могли использовать лишь искусственные аналоги смазки.

      Чонде уперся ладошками в грудь старшего, но Чанель, казалось, не заметил изменений в партнере.

      — Ну же, милый, расслабься, — шепнул Пак, когда младший весь сжался. — Ты не хочешь меня? Я не он, да?

      В глазах старшего сверкнуло безумие и… отчаяние.

      — Это унижение для альфы, когда омега в его руках даже не намок. Я противен тебе?

      — Нет, — потянулся к Паку Чонде. Ладони беты легли на щеки альфы. Ким понимал, что они влажные. Чанель плакал? Из-за него? — Я…

      Нужно было сказать лишь одно слово, но Чонде было страшно. Очень. Вдруг все это не настоящее? Эти глаза сводили с ума, но вместо того, чтобы сказать правду, Чонде посмотрел прямо в глаза Чанеля и произнес чуть дрожащим голосом:

      — Я лишь плод твоего воображения. Ким Чонде не было на корабле. Он остался в баре допивать купленный тобой бренди. Ты ушел один, но по дороге подхватил «ночную бабочку», что сделала тебе сносный минет на корабле, а потом, получив свои деньги, скрылась в переулках Магнуса.

      Чонде сам не понял, как толкнул Чанеля в грудь. Пак смотрел на него слегка расфокусированным взглядом. Бета медленно, размазывая слезы по лицу, сжал твердый член альфы через трусы и склонился к нему, спуская ткань вниз и обхватывая губами темную головку. Чанель задышал чаще, его ладонь легла на затылок партнера, сжав волосы младшего в кулак. Чонде зашипел, но продолжил двигать головой.

      Альфа прикрыл глаза, двигая бедрами навстречу влажной горячей тесноте. Чонде не мог отвести от него взгляда, почему-то сейчас хотелось доставить этому человеку чуть больше удовольствия, чтобы компенсировать все то, что по вине Чонде он забыл. Чанель с громким рыком кончил прямо в рот младшего, обмякнув, и закрывая глаза. Ким понял, что и сам кончил, даже не прикасаясь к себе. Образ расслабленного альфы надолго отпечатался в сознании.

      Уложив старшего и приведя себя в порядок, Чонде спрятался в грузовом отсеке, чтобы утром обнаружить себя где-то по пути на Урбонс. Наводящие вопросы дали понять, что Чанель, действительно, забыл о произошедшем, возможно, так им обоим будет легче.

      Расставаться было тяжело, но если верить легенде они обязательно еще встретятся.

      И вот они снова вместе, и теперь их трое. Бета невольно вспомнил возвышающегося над ним монстра. Этот Марк Ли был ужасен, но в то же время Чонде понимал, что этот альфа его завораживает. Ему хотелось проверить достаточно груба ли его темная кожа, так ли чувствителен раздвоенный язык, а еще хотелось ощутить себя в этих сильных руках. А то, как Марк менял свои образы и вовсе вызывало дикий восторг. К тому же Чонде не мог не заметить, как смотрел на Ли Чанель. Он был восхищен не меньше. Бета не знал действовало ли это предназначение или что-то еще, но Чонде чувствовал, что несмотря на все равнодушие, сквозившее в словах Марка, он тоже был взволнован. Его одновременно пугала и привлекала перспектива быть чьим-то. Быть любимым и любить, а Чанель… За все то время, что они не виделись, он снова напридумывал себе сотни ограничений, но Чонде понимал, что это была полностью его вина. Если бы он тогда не заставил Пака забыть, возможно, он по-другому бы взглянул на свою жизнь, но страх… Он был сильнее. Вот только сейчас Ким подумал о том, а того ли человека он испугался?

      Менять что-то, к сожалению, было уже поздно, но у них была возможность начать все сначала. Без обмана. Да и вряд ли сейчас он сможет обмануть этих двоих. Да и себя дальше обманывать уже не получится. Он устал быть один.

      Чонде даже себе боялся признаться в том, что после того, как он покинул корабль Чанеля, от кожи еще несколько недель исходил аромат полыни, что с бетами случалось крайне редко и то только после полноценной близости, а еще был ненавязчивый аромат хвои, что пропал так же быстро, как и появился. Аромат дремлющей в нем сущности, которую Чанель едва не разбудил.

      Признаться честно, возвращался на Магнус Чонде с целью найти Чанеля и убедить его сражаться вместе, но теперь против Делса. Увидев старшего так близко в первый же день, Чонде растерялся, снова приплетая Чунмена, с которым, к слову, они расставили все точки над «i». Чунмен для Чонде остался Лидером, Королем и только. Все чаще во сне он видел серебристые узоры на шее Чанеля, шрам на груди и наполненные отчаянием карие глаза. Он скучал по Паку, по его ворчанию, а еще по тому мимолетному сочетанию ароматов полыни и хвои, а теперь… Теперь к ним добавился еще и ирис. Своеобразное сочетание. Бета осторожно поднес запястье к носу, чувствуя легкий аромат сосновых веток, что согревал его той ночью в грузовом отсеке корабля Пака после их неудавшейся близости. Этот альфа был первым и единственным, кому бета позволил касаться самых интимных частей своего тела. Только собственные пальцы порой скользили туда, но даже им не дано было повторить того, что творил с ним в ту ночь Чанель. Мысли снова и снова возвращались к тому, чем они с Чанелем могли заниматься тогда, открой он альфе свою сущность. Жар пробежался по телу. Чонде сглотнул, чувствуя легкое возбуждение, а потом осторожно поднялся, невольно улыбнувшись. Оба альфы спали. Марк успел опустить голову на плечо Чанеля, что в свою очередь приобнял младшего, оберегая от падения. Да, Чанель был старше, опытнее, но он был безумно одинок, Марк сам ненавидел себя, а Чонде погряз в своих собственных противоречиях и желании кому-то что-то доказать. И вот сейчас, когда им предстоит работать вместе, придется примерить на себя новые роли. И Ким со своей, кажется, определился. Он станет сердцем их союза. Пусть эти двое делают вид, что чувства для дураков, но они уже очень прочно связаны. Все трое. Чонде погладил пальцами бусины на своем запястье, в шоке наблюдая, как мерцанием ответили ему два других браслета. Во мраке комнаты это выглядело поистине завораживающе. Это мерцание напоминало стук сердца, что теперь у них одно на троих. Бесспорно, магия даров Чунгудо была чудесна и необъяснима.

      Между тем, время двигалось к рассвету. Небо начало светлеть. Бета с любопытством осмотрел их небольшое убежище. Домик был уютным, но очень маленьким. В одном из ящиков нашлись полуфабрикаты и консервы. Ну хотя бы с голоду они не умрут. В крохотной кухоньке обнаружилась печка на дровах, чайник и пара котелков. Чонде решил заняться завтраком, ведь скоро его спутники вернутся из мира грез.

      Во дворе нашелся колодец и ведро. Чонде набрал воды и собрался вернуться в дом, как услышал шорох крыльев. Спустя пару минут на плечо беты опустился большой красивый черно-серебристый магвор. Чонде всегда восхищался этими птицами. Этот вид воронов обитал исключительно в лесах Магнуса. Дикие хищные птицы с гордым независимым характером. Лишь немногим удавалось их приручить.

      Магворы охотились в основном ночью, а днем предпочитали отсиживаться в пещерах. Оперение магворов больше напоминало прочную кольчугу. В черных перьях, отражая свет, рождался металлический блеск. В нем присутствовали серебряные, медные, золотые, бронзовые, хромовые и латунные оттенки.

      Эти птицы особо не шли на контакт с людьми, но были и исключения. Об одном таком Чонде узнал еще в детстве, когда Джисон с гордостью показывал ему птичник своего отца. Там было много охотничьих птиц. Пак-старший любил охоту. Они обсуждали особенности соколов, завезенных с Земли, а потом Джисон подвел его к отдельному вольеру, где на небольшом каменном постаменте сидел гордый черный магвор. Птица смерила их равнодушным взглядом.

      — Это Луксор — личная птица отца. Кроме него он к себе никого не подпускает. Отец спас его от браконьеров, и теперь он живет тут.

      Чонде с каким-то восторгом рассматривал птицу, что не обращая на них внимания, чистила свои перья.

      Спустя еще какое-то время Джисон с восторгом рассказывал о том, что Луксор вернулся с охоты с невестой, что они свили гнездо и теперь по очереди высиживают два больших яйца.

      — Отец сказал, что если птицы будут не против, то мы с Чанни будем их тренировать.

      Потом появились на свет Марс и Эви. Перья Марса отливали серебром, как узоры на теле Чанеля, а Эви… Она была золотистой и ласково клевала Джисона в щеку на что омега звонко смеялся. Чонде побаивался этих птиц, но все внутри трепетало, когда Марс, вот как сейчас, садился ему на плечо.

      — Не бойся, — улыбался тогда Чанель. — Ты ему понравился.

      И Чонде улыбался в ответ, поглаживая жесткие перья.

      С тех пор Марс явно прибавил в весе и стал еще красивее. Он ласково потерся о щеку Чонде. Неужели не забыл?

      — Привет, мой хороший, — погладил птицу Ким, заметив прикрепленное к лапке птицы небольшое послание. — Ты принес новости?

      Чонде потянулся к бумажке, но птица несильно клюнула его в руку.

      — Это ему, да? — хмыкнул Ким. — Ну пошли в дом. Он еще спит.

      Забрав ведро с водой, парень вернулся на кухню. Марс слетел с его плеча и занял обзорный пункт на одном из шкафов. Напевая что-то себе под нос Чонде занялся завтраком, думая о том, какие новости мог принести Марс? Делс вряд ли бы оставил Пак Сончона на свободе, а Джисон… Он, по воле случая, оказался в армии врага, и Чонде, признаться честно, очень переживал за друга.

      Так, задумавшись, Чонде не заметил, как Марс слетел со шкафа, воруя у беты пару ломтиков мороженного бекона.

      — Кажется, кто-то решил оставить нас без завтрака, — отвлек от размышлений голос Ли.

      — Марс! — заметив, наконец, воришку, покачал головой Ким. На что магвор лишь что-то проверещал и опустился на плечо Кима, глядя строгим взглядом на усмехнувшегося Марка.

      — Ишь ты защитник, — хмыкнул оксионец. — Откуда он вообще здесь взялся?

      — Он прилетел к Чанелю, — ответил Чонде, помешивая омлет. — С посланием.

      — Мм, а ты чего в такую рань встал?

      — Не спится, — пожал плечами Чонде. — Слишком много событий за раз.

      Чонде, наконец, повернулся к Марку, что выглядел немного помято. Волосы спутались, кое-где на лице можно было заметить засохшие царапины. Альфа, заметив взгляд младшего, лишь немного пригладил волосы.

      — Как все прошло? — спросил Де, заваривая чай. — С мистером Икс придется попрощаться? Его лицо стало достоянием общественности?

      — Ну, собственно, нет. Маску пришлось снять лишь перед Джемином, да Чжан Дэй путался под ногами. На уже, наверное, понял, что лицо было фальшивым, а Чжан… Он обещал унести твою тайну с собой в могилу.

      Чонде засмеялся. Этот старик везде найдет для себя выгоду.

      — А ты все еще хочешь вернуться именно к этому амплуа?

      — Мне нужно на что-то жить, — пожал плечами Чонде. — У меня нет ни гроша за душой. Выступления приносили хоть какие-то деньги.

      — И что, путешествуя по галактикам, ты не скопил для себя небольшой капитал?

      — Ты видел цены на межгалактическое такси? Я не знаю, кто устанавливает эти расценки, но это же просто грабеж среди бела дня.

      Чонде фыркнул, а Марк засмеялся. Этот смех был таким заразительным, что Чонде не смог сдержать улыбки.

      — А у вас тут весело, я погляжу, — зашел в помещение Пак. Он был без рубашки. На коже можно было заметить капельки воды. Волосы альфы тоже были влажными.

      Марс, заметив хозяина, радостно заверещал, но плеча Чонде покидать не спешил, подозрительно поглядывая на Марка.

      — Вот те на, — посмотрел на птицу Чанель. — А этот здесь какими судьбами?

      — Он принес письмо, — сказал Чонде, стараясь не смотреть на старшего, ведь воспоминания о том дне, когда он в последний раз видел Чанеля обнаженным, снова всплыли в памяти. — Только он мне его не отдает.

      — Хм, — подошел к бете Чанель.

      Марс послушно протянул старшему лапку. Чанель отвязал послание и посмотрел на Чонде.

      — А ты чего такой красный? — спросил альфа, коснувшись ладонью лба беты. — И горячий. Слушай, а не простудился ли ты часом?

      — Все у меня хорошо, — скинул с себя руку Пака Чонде и неосознанно отошел подальше как назло упираясь в Марка, что хитро сощурился. — Что там пишет Джисон?

      — С чего ты?..

      — Сливы, Чанни, — закатил глаза Чонде. — Я не так безнадежен, как тебе может показаться. Аромат своего лучшего друга я ни с чем не перепутаю.

      — Ну да, — ответил Чанель, пробежавшись взглядом по рукам Ли, что сомкнулись на животе Кима. Пак слегка поморщился словно от боли, потерев рукой висок, а потом вернулся к письму.

      Чонде даже не вздрогнул, когда его ухо обожгло горячим дыханием.

      — Он что-то забыл, да? — шепнул Ли. — Он забыл, а ты помнишь. И теперь тебя кроет, а он… Он что-то чувствует, но не может понять, да?

      — Это не твое дело, — прошипел Чонде.

      — Ошибаешься. Нам вместе работать, а ты, детка, слишком быстро заводишься. Тебе нужна твердая голова.

      — Я справлюсь с этим.

      — Я хочу помочь.

      Чонде посмотрел на Марка. В его глазах больше не было усмешки.

      — Позже. Без него…

      — Понимаю.

      Чанель, увлеченный посланием брата, кажется не заметил их перешептываний.

      — В общем, Джемин раскусил наш план, но мешать не будет. Он готов нам помочь. Он замышляет мятеж, но прежде предлагает нам встретиться и все обсудить, чтобы ненароком не навредить друг другу. Джисон выступит парламентером, ведь он понимает, что Джемину мы вряд ли поверим.

      — А Джисону мы, значит, верим? — вскинул бровь Марк.

      — Да, — хором ответили Чанель и Чонде.

      Ли лишь развел руками, ему не было резона выступать против большинства.

      — Хорошо, пусть приходит. Здесь недалеко заброшенная застава, за ней тоннель, что ведет в город. Уверен, что ваш отец просветил вас насчет них. В целом он безопасен, есть лишь небольшой завал на выходе.

      — Ясно, — кивнул Чанель. — Я напишу ему ответ, а потом пойду посмотрю, что это за место. Если там безопасно, вернусь за вами. Из дома не ногой, поняли?

      Младшие синхронно закивали, и если Пака и удивила такая покладистость, он не подал виду.

      Завтракали молча, а потом Чанель написал послание брату, отправив Марса в столицу, а сам взяв кирку и лопату отправился в лес.

      Стоило двери закрыться, как одинокая слеза сорвалась вниз по щеке Чонде. Бета понимал, что если старший узнает о том, как Ким использовал на нем свой дар, он его не простит. Одно дело отказаться от своих чувств, следуя за какими-то своими убеждениями. Другое — под воздействием магии.

      Крепкие руки обняли, а чужой подбородок опустился на плечо.

      — Расскажешь, что между вами произошло?

      — Оно тебе надо? Только не говори, что нам вместе работать. Поверь мне, со своими чувствами я смогу справиться сам.

      — А он…

      — Он ничего не вспомнит.

      — А ты каждый раз будешь сгорать от чувства вины?

      — Я уже сгорел. Еще тогда. Он самый лучший человек на свете, а я трус, но черт… Я не смог справиться с этим. Я так его люблю, но я так виноват перед ним!

      Чонде уже не смог сдерживать слез. Он слишком долго держал это в себе. Марк развернул его, позволяя младшему спрятать лицо на своей груди.

      — Расскажи. Я… Я был уверен, что ты до сих пор влюблен в Чунмена.

      — Мен, — всхлипнул Ким. — Он хороший, но совсем не мой, а Чанель… В тот день у меня была лишь одна цель — покинуть Магнус, чтобы поговорить с Чунменом, и наконец, разобраться в своей жизни. Уже тогда я смотрел на Чанеля как на кого-то очень близкого и родного, но я понимал, что запутался и нужно было выбираться. Я споил альфу в баре и вызвался проводить до звездолета. Когда он попытался выставить меня, мы поругались. Он пытался доказать мне, что Чунмен меня никогда не полюбит. Я и сам понимал это, но когда это слышишь со стороны… В общам я разозлился и ляпнул, что сам Пак не знает, что такое любовь, хотя Джисон несколько лет назад рассказал мне о том, почему Чанни выгнали из дворца и откуда шрам на его груди. Чанель был в ярости, а я понимал, что заслужил. Мы подрались, а потом… Потом он увидел браслет и словно оцепенел. Он слишком ласково провел пальцами по ярким бусинам. Я… Я растерялся, ведь до последнего считал предназначение глупой шуткой. Я окликнул его, он лишь грустно улыбнулся мне и велел идти домой. Я… Я не смог уйти. Он был так близко. Разум словно помутнел. Он ласкал меня, целовал и я… Мне казалось, что в тот миг я нашел свой мир, а потом…

      Чонде крепко вцепился в футболку Ли, не замечая, как напряжен был Марк, да и скрипнула в начале его рассказа дверь, он явно тоже не заметил.

      — Он захотел близости, а я… Я не смог рассказать ему о своей природе. Я испугался. Он расценил это по-своему. Он решил, что я не хочу быть с ним, что в его руках я думаю о Чунмене. Я был сухим и он… Он буквально озверел, отталкивая меня. Я снова испугался. Я боялся потерять хотя бы те крохи внимания, что он уделял мне, поэтому, внушив Чанни, что мы расстались в баре, а ночь он провел с залетным омегой, я, сделав ему минет и кончив сам, уложил его спать, спрятался в грузовом отсеке, проплакав всю ночь и проклиная свою трусость. К обеду, немного успокоившись, я выбрался, сделав вид, что пробрался на корабль тайно. Он ругался, но не прогонял, а я понимая, что с каждым днем моя любовь и чувство вины давят сильнее, ушел, но за эти годы так и не смог себя простить. Я жалкий трус. Если бы я тогда решился признаться, возможно, мы смогли бы изменить свою жизнь к лучшему. Я… Я ведь с самого детства мечтал о большой семье. И теперь я снова боюсь. Боюсь, что он не сможет меня простить. Я себя не простил. С той самой ночи я вообще перестал смотреть в сторону альф. Одного своего партнера я уже нашел, а второй… Я верил, что он обязательно обнаружится где-то рядом с Чанни. Так и вышло, вот только они сговорились играть в предназначенных до тех пор, пока ситуация на Магнусе не стабилизируется и больше не нужно будет контролировать неуемную энергию Ким Чонде. И я… Я заслужил.

      — Ты…

      — Слышал, — хмыкнул Ким. — Я понимаю, что не заслужил любви, просто…

      Чонде вдруг понял, что в один миг ему вдруг стало трудно дышать, потому что легкие заполнил такой знакомый и родной аромат полыни, а потом широкие ладони легли на предплечья, спустились к животу.

      Ким напрягся. Губы Марка коснулись его виска, а губы Чанеля скользнули по бледной коже шеи беты.

      — Черт возьми, а я ведь думал, что это был только сон, — чуть хриплым голосом сказал старший. — Красочный, яркий. Сон, в котором я повел себя, как идиот, ведь видел, как был возбужден самый родной человек на свете. Такое невозможно было сымитировать. Это я должен просить у тебя прощения, малыш. Я поторопился, но мы все исправим.

      — Чанни… Марк…

      Чонде млел, потому что еще никогда ему не было так хорошо. Горячие ладони обжигали кожу. Губы… Они, казалось, были повсюду. Возбуждение накатывало волнами. Уже не было сил сдерживать стоны. Ноги дрожали, когда кто-то приподнял его над полом и понес в сторону кровати.

      — Я…

      — Тщ, маленький, мы все сделаем сами, — шепнул на ухо бете Ли.

      Чонде чувствовал, как его уложили на кровать лицом вниз, как сильные руки слегка его приподняли, ставя на четвереньки. Чьи-то руки и губы скользили по спине, пояснице, ягодицам. Это был явно Марк, ведь Чанель уже забрался под Чонде, сжав широкой ладонью твердую плоть беты, размазывая по головке капельку прозрачной смазки.

      Ким закричал, когда почти не сговариваясь, Чанель вобрал в рот твердую плоть младшего, а раздвоенный язык Ли скользнул по чувствительному анусу, слегка надавливая. Чонде даже думать не хотел о том, что, благодаря своим способностям может сделать с ним оксионец. Язык проникал глубже, даря неописуемые ощущения, руки Ли сжимали ягодицы, в то время сам Марк ритмично опускался на твердый член Пака, что сдавливал плоть Кима пухлыми блестящими губами и гортанно постанывал.

      Это было что-то невероятное. Чонде потерял ощущение реальности. Они сейчас были одним целым, и это сводило с ума. Оргазм, что настиг всех троих почти одновременно, был одним из лучших в их жизнях, но ведь на этом они останавливаться не собирались. До вечера было еще далеко, а попробовать хотелось многое.