— Закрой глаза, — не просьба, приказ отдала Лола Баззу, который после работы прилег на кровать.

      От него послышался не совсем довольный вздох, который подкрепился усталым взглядом. Лола только приподняла брови и заострила плечи. Легкая приятная до улыбки боль потекла по телу от того, как Базз послушно закрыл глаза.

      — Ты подготовила сюрприз?

      — Лучше, — Лола взяла обе руки Базза в свои и, стянув платок с его шеи, обмотала им запястья, затянув в тугой узел. — Не открывай глаза, пока я не скажу.

      — Я и не собирался, — легкая усмешка украсила губы Базза.

      Матрац прогнулся под тяжестью, когда Лола встала на кровать перед Баззом недалеко от его ног. Почему-то только сейчас сердце в груди Лолы с трепетом сжалось. Красная тоненькая лямка перекатывалась меж ее пальцев в нерешительности. Что-то будоражущее душу было в том, как Базз лежал под ней, как он беспечно закинул связанные руки и положил их над головой. Лола улавливала любое мимолетное движение его тела: мышцы натягивали кожу на лице, обнажая еле заметные скулы в мало освещенной спальне, ресницы и пальцы изредка подрагивали в ожидании, грудь размеренно вздымалась. Сердце болезненно ударялось о ребра при мысли о том, что только она могла видеть его таким расслабленным, в меру усталым, верным и пленительным.

      Лола не хотела больше ждать. Она скинула за пару легких движений ночнушку к ногам и откинула ее на пол. Только тогда она с придыханием сказала:

      — Открывай глаза.

      Сколько бы Лола не пыталась, у нее не получалось заставить смотреть Базза на нее так же, как пару лет назад. Его глаза не сияли, не искрились, словно бенгальские огни, а голос не становился томным, не переходил на рычащие нотки, когда он держался из последних сил. Лола не могла забрать томные в виде прищепок взгляды Базза с него; не могла обратить внимание Базза на себя, когда рядом появлялся он со своими сияющими глазами и обворожительной улыбкой, при виде которой Базз улыбался в ответ. Единственное что она могла — вцепиться ногтями в теплую руку Базза и прошептать на ухо, что время не ждет. Она была сыта по горло долгими переглядками, молчаливыми усмешками, которыми они перекидывались с одного конца коридора на другой конец.

      В груди томился торф, которому не хватало кислорода. Он разгорался у ног незаметно для других для Базза. Лола горела не на шутку.

      До сегодняшнего дня.

      Дыхание сперло, когда взгляд Базза метнулся вниз, к ногам, поднялся чуть выше, потом несдержанно переметнулся к нагой груди, а потом точно в глаза. Лола улыбнулась краешком губ. Поля выротого торфа зашипели, заискрились и забурлили под натиском взгляда Базза. Сердце в груди ликовало, отчего от живота до низа потянули за мнимую веревку.

      — Я когда-нибудь говорил, что только ты умеешь меня радовать именно так?

      — Не припомню такого.

      Взгляд Базза проскользил от шеи к груди медленно и нежно. Он будто касался ее наяву — куда бы не упал взор Базза, кожа пылала хуже адского пламени, грудь размеренно вздымалась в надежде успокоить рвущееся наружу сердце; оно хотело прильнуть к ладоням Базза, зарыться в них и остаться там до последнего круга, до последнего сокращения. Базз задерживал взгляд в районе паха. Мурашки пробежали по ногам от реалистичного до ужаса ощущения его крепких ладоней на бедрах.

      — Нравится? — вопрос Лолы изначально не предусматривал ответа. Ей было все равно, что он ответит. Она кокетливо подбоченилась, спросила вновь: — А если так? — и аккуратно шагнула вперед, оставляя Базза между своих ног; потом как назло аккуратно приподняла ногу и уперлась ею в грудь. Базз протяжно выдохнул под ней, пока глазами блуждал между ее ног. Он хотел рассмотреть ее поближе: он невольно щурил глаза. Он сжимал и разжимал ладони над головой — желал прикоснуться к ней, прижать к себе и трогать, пока не насытиться сполна. Желтый платок натягивался до тихого треска на жилистых запястьях.

      Лола невесомо спустила ногу с груди на живот. Хлопок рубашки приятно щекотал нежную кожу. Лола слегка надавила мыском на живот, чувствуя сквозь рубашку, как мышцы слегка напряглись. Она спустила ногу ниже, оставив ее на паху, огладила заметно выпирающий член и, подняв взгляд на Базза, расплылась в легкой улыбке: он прикрыл глаза, шумно втянул воздух носом и поддал бедрами слегка вверх.

      — Как быстро, — с насмешливым укором произнесла Лола и слегка сильнее надавила стопой на член. До ушей долетело тихое шипение граничащее со стоном полного жалости.

      — Просто я ужасно давно не видел тебя, — голос Базза сбился, он хрипел, просел в тональности, но не потерял привычной насмешливости и проскальзывающей хитрости. Взгляд его блестел от желания. — Совсем забыл какая ты безжалостная и грубая.

      — Продолжай, — легкие обожгло, когда Лола вдохнула, чтобы фраза слетела с губ легко и непринужденно.

      — Твоя командировка была сущим адом для меня, — Базз невольно прикрывал глаза, когда ее ступня оглаживала эрегированный член сквозь мягкую ткань брюк. Он часто, но ненадолго приостанавливал речь, чтобы сделать судорожный вдох, и только потом, приоткрывая глаза и смотря ей в лицо, продолжал: — Безмерно соскучился по тебе... по твоим стонам... по твоей...

      Договорить Лола не дала, с усердием почти ступила на его член, отчего Базз задрал голову и проскулил, подгибая колени. Как же льстило все это: его слова, которым он так легко разбрасывался, не пытаясь вложить и грамма чувств, и грамма веса в них, его открытое нетерпение в том, как прогибался навстречу ее ноге, его не сдержанные, хриплые и полные наслаждения стоны, его замыленный взгляд, которым нагло, без доли стеснения смотрел на абсолютно нагую Лолу, которым пожирал и желал.

      Голову снесло напрочь. Лола неслышно упала на колени, уперлась руками по бокам от головы Базза, горделиво приподнимая подбородок и прогибаясь в пояснице. Между ног нестерпимо ныло, но она старалась игнорировать собственное желание до последнего, чтобы не давать Баззу повода использовать потом это против нее. Лола провела пальцем по его губам, намеренно дразня, пока наслаждалась тем, как заметно его опущенные ресницы трепыхались, как он задерживал дыхание. Вдоль ног пробежала дрожь, когда он позволил ей вложить два пальца в рот и схватить за кончик языка.

      — Кому расскажу — не поверят мне, — обжигающим шепотом прямо в ухо сказала она. Лола отчетливо услышала, как напряглись связанные руки Базза над головой, как он глубже задышал, стоило ей склониться к нему. Близка, желанна, но недоступна — разве не лучшая пытка для него?

      — Доли, прошу, — рваным голосом отдалось в районе шеи от Базза, стоило убрать руки от рта.

      Игла, тонкая и болезненная, уколола в самое сердце, не промазав ни на сантиметр. Лола приподнялась и застыла, не в силах вновь оторвать взгляда от Базза — он сексуален до кончиков волос и этого у него не отнять. Волосы неряшливо растрепались, рубашка так же помялась. Баззу было тесно и жарко в одежде, Лола ощущала это на себе. Закатанные до локтей рукава сдавливали руки, ткань натягивалась до еле слышного треска на груди при каждом вдохе.

      Лола с некой жалостью к нему склонила голову к левому плечу и нахмурила брови. Она провела рукой по его толстой шее, по вороту рубашки, подцепила пуговицу и неспеша расстегнула ее. До последней пуговицы за ней следил мутный, дрожащий взгляд Базза.

      Лола не касалась его напряжённых груди и живота, только слегка задевала ногтями. Между ног тянуло с каждым разом сильнее, когда взгляд цеплялся за мышцы, которые подтягивались от мимолётных касаний. Лола распахнула рубашку, дёрнув за оба ее края, и увела взгляд на заметно выпирающий член под брюками.

      — Пожалуйста, я не могу уже.

      Лола поверила сквозившему в его голосе развратному желанию. Ширинка под ее пальцами прожужжала, ткань брюк с бельем зашуршали под пальцами, стоило немного припустить их. Лола не спешила убрать руки с кромки брюк. Она склонилась ниже к члену, ближе к влажной головке и, неотрывно глядя на Базза, подула на нее, отчего тот запрокинул голову и глухо простонал, толкнулся бедрами навстречу к приоткрытому рту. Довольная улыбка украсила губы Лолы при виде напряженной шеи, кадыка, который нервно опускался с каждым сглатыванием. Ладонью обхватив член у основания, она раскрыла рот и с тягучестью меду взяла его полностью, так же медленно выпустила изо рта, прошлась языком по головке, заходя на уздечку.

      Зажмуренные в удовольствии глаза и тяжкое дыхание шли в такт ритмичным движениям головы Лолы. Она брала до основания, размашисто, иногда смазано; помогала рукой, вела ее вслед за губами, слегка подкручивая кольцо из пальцев. Ей доставляло особое удовольствие, рассекаемое по шее, по спине, которое закрадывалось между ног и оставалось там нетерпимой болью, когда Базз слегка подмахивал бедрами, когда частые вздохи срывались на шумные стоны. Ее щеки ощутило горели от каждого пошлого хлюпанья, от каждого ее гортанного стона, который оставался мнимой дрожью в районе шеи.

      Лола, уйдя с головой в свои и ощущения Базза, уловила, как его тело напряглось, взглядом поймала, как он со слегка запрокинутой головой поджал губы. Выпустив член изо рта, она мигом убрала руки от него. Болезненный хрип издал Базз, спустил руки ко лбу, пока жадно глотал ртом воздух. Он подрагивал всем телом, балансировал на остром краю в надежде упасть. Лола не могла справиться с лихорадочным биением сердца в груди, не могла утихомирить сбившиеся дыхание. Ее взгляд пробегался по слегка вспотевшей груди, по красному лицу Базза, которое он пытался скрыть в изгибах рук.

      В голове что-то треснуло, кажется, это было терпение. Лола забыла, что изначально хотела мучать Базза, пока тот не начнет умолять ее, но смотреть на его горящее от возбуждения лицо было выше ее сил. Она уселась на его живот, слегка приподняв брови: между ног было не просто горячо, там постыдно мокро. Она дерзко схватила Базза за подбородок, потянула на себя, и под натиском ее ждущего взгляда тот взмолил:

      — Оседлай меня, молю.

      — Не смею отказывать твоему красному личику, — властным шепотом опалила его губы Лола.

      Она грубо отпустила его подбородок, отчего он слегка неуклюже упал вновь на подушки, приподняла бедра, обхватила член ладонью, задела головкой влажный вход и простонала, когда Базз приподнял бедра и вошел в нее. Со звонким хлюпаньем Лола опустила бедра до конца. Под ладонями, которыми она уперлась в грудь Базза, чувствовала, как загнанно билось его сердце.

      Темп сбивался. Руки с ногами немели до белой кожи. Редкие шлепки больше раздражали. Они не приносили удовольствия обоим. Едкие ругательства слетали вслед за стонами у Лолы. У нее остановилось сердце, когда горячие ладони Базза легли на бедра, перешли на талию, и он рывком опрокинул ее на кровать, нависая. Он сбито дышал в шею, почти касался губами распаренной кожи. Простынь с хрустом бумаги мялась меж его пальцев.

      Лола только тихо простонала, когда Базз резко вошел в нее и в одно мгновенье набрал темп. Легкие в груди разрывались с каждым рваным вдохом. Лола с закрытыми глазами нашла плечи Базза и вцепилась в напряженные до предела мышцы. Нежные и размеренные касания Базза у клитора казались глубокими порезами от ножа. Рана ныла, требовала ухода и болела до немых стонов.

      Базз толкался глубже, чувственнее. Его тяжелая рука накрыла губы Лолы, слегка сжимая за щеки. Сдавленное и протяжное мычание вибрацией прошлось по ладони, когда он смазанными рывками вошел в нее до конца. Лола рвано что-то промычала и до белых пятен зажмурила глаза. Бедра приподнялись в такт ослабленному толчку.

      — Вот же... блядство, — долгая минута потребовалась Баззу, чтобы отдышаться и едко выругаться.

      Краснота с лица Базза постепенно уходила, и перед Лолой вновь появлялся немного грубый и властный над ней мужчина.

      — Я не разрешала тебе развязывать руки, — Лола закинула руки над головой, пока он так и нависал над ней. — Ты же понимаешь, что я не спущу тебе это с рук?

      По телу пробежались холодные мурашки, когда Базз бросил на нее фирменный томный взгляд.