«А, значит, всё-таки лис», — подумал Владыка миров не без удовлетворения.
Он знал, что население мира демонов весьма пёстрое, и ему нисколько не хотелось себе в помощники, скажем, демона Гуй или призрака Хуань: от первых разит мертвечиной, а вторые слишком шумные с их-то ржавыми цепями. Владыка миров был очень чувствителен к запахам и звукам, поэтому Сияющий чертог наполняла тишина и воскуренные благовония.
Колдуны У и рогатые демоны Мо слишком походили на людей, а оборотни Яо редко сбрасывали шкуру, интереса для Владыки миров они не представляли, и не было смысла держать при себе таких помощников: если захочется посмотреть на людей, всегда можно отправиться в мир смертных, там и звери всех мастей встречаются.
А вот лисы Ху — другое дело, с лисами можно позабыть о скуке.
Владыка миров лично знал целых трёх: Ху Вэя, на которого наткнулся во время своих странствований по миру смертных в обличье хэшана, Ху Фэйциня, с лёгкой руки Вечного судии ставшего лисом-оборотнем, и Недопёска, вездесущую чернобурку, такого проныру, что Владыка миров нисколько не удивился бы, если бы однажды увидел его в Сияющем чертоге.
С лисами и поболтать можно, и винишко распить, а что может быть лучше беседы под чарку — или сосуд — вина в приятной компании?
Вот только Владыка миров не знал, что лисья компания не всегда бывает приятной.
«Лента преображения» между тем прилежно делала своё дело: серебристый лис превратился в молодого мужчину со светлыми волосами, почти такими же, как и у самого Владыки миров, только с серебряным отливом, и бледно-голубыми глазами. Он потрясённо озирался, ощупывался, нервно дёргал головой, будто пытаясь стряхнуть с себя невидимые сети, белое траурное одеяние шуршало и шло волнами, разгоняя дымок благовоний.
Владыка миров провёл перед лицом ладонью, в белых глазах ненадолго проступили зрачки. Одного взгляда хватило, чтобы выяснить всё, что нужно.
— Ху Баоцинь, бывший верховный лисий знахарь, — проговорил Владыка миров.
Ху Баоцинь вздрогнул всем телом, как будто только сейчас заметил сидящего на троне, за его спиной взвился и встопорщился шерстью роскошный лисий хвост, одеяние уже шуршало не осенней листвой, а песчаной гадюкой.
— Где я? Как я? — невнятно проговорил Ху Баоцинь, прижимая нижнюю челюсть ладонью.
Владыка миров знал, что, пережив умирание, души теряют форму, превращаясь в сгустки духовной энергии, и обрести телесное воплощение очень сложно, потребуется немыслимое количество Ци и недюжинная сила воли. «Лента преображения» ускорила процесс, и новое тело сформировалось быстрее, чем возвращались память и опыт прожитой жизни.
— Я Владыка миров, — представился Владыка миров, вставая с трона и делая шаг к «ленте преображения».
— Где они? — прервал его Ху Баоцинь, бледно-голубые глаза вспыхнули лисьим огнём. — Где они?!
— Кто? — удивился Владыка миров.
— Где дети? Если ты спас меня…
Момент перехода из жизни в смерть запоминается душам особенно чётко и ярко. Некоторые даже не осознают, что умерли. Ху Баоцинь, как понял Владыка миров, решил, что его спасли в момент казни.
— Невозможно спасти всех, — сказал Владыка миров.
Ху Баоцинь застыл, лицо подёрнулось лисьей маской. Владыка миров собирался объяснить ему, как обстоят дела в Посмертии, но не успел. Только всеведение помогло ему уклониться от взметнувшихся перед его лицом лисьих когтей, но лёгкий холодок от ударной волны на лице Владыка миров всё же ощутил, как и давно забытое, а может, и вовсе неведомое ему ощущение опасности.
— Ху Баоцинь, — предупреждающе сказал Владыка миров.
Ху Баоцинь был в такой ярости, что ничего не слышал. Когти вновь взметнулись и располосовали Владыке миров рукав, когда он блокировал рукой этот удар.
У лисьего демона было две руки и десять когтей на пальцах, но забывать про хвост тоже не стоило. Удар пришёлся поперёк туловища, Владыка миров закашлялся в ладонь и с лёгким удивлением поглядел на окровавленные пальцы.
Буквально пара минут знакомства — и уже столько новых «впечатлений»!