«А теперь можно забирать карту», — подумал Владыка миров. Аура Великого ада, которую он чувствовал лёгким покалыванием в виске, вдруг исчезла. Не рассеялась, просто исчезла, точно её корова языком слизнула. Всеведением демиург не воспользовался, не то был бы очень удивлён, узнав, что «корова» эта вовсе не умела мычать, зато танцевала лисью джигу, причём восемь отнюдь не коровьих хвостов ей нисколько не мешали.
Владыка миров начертил в воздухе магический круг. Каждая написанная лигатура вспыхивала белым светом и укладывалась внутри круга замысловатой вязью, образуя мандалу. Демиург движением пальца поднял её выше и сунул в неё руку, чтобы забрать карту снов, которая, по его расчётам, должна была оказаться как раз в центре мандалы.
И он нисколько не ожидал, что его кто-то укусит за палец! Он вскрикнул от боли, дёрнул руку из мандалы и убедился, что по пальцу из двух небольших, но глубоких проколов — следов от клыков — струится кровь. Он уставился на прокушенный палец потрясённым взглядом: второй раз за всю бессмертную жизнь он видел собственную кровь. Первый был, как помнится, на совести серебристого лиса, который врезал ему хвостом, а в этот раз, похоже, его укусила какая-то лиса.
— Да чтоб этих лис! — в сердцах выругался Владыка миров, но тут… ему прямо на голову шлёпнулась крыса, вывалившаяся из сворачивающейся мандалы. К такому «сюрпризу» Владыка миров оказался морально не готов, он едва ли не взвизгнул и смахнул с себя крысу.
Что-то белой молнией метнулось в тенях, и Владыка миров изумлённо воззрился на Ху Баоциня, который двумя пальцами держал за шкирку крысу и разглядывал её с таким видом, точно пытался на глаз определить её пищевую ценность. Крыса дрыгала лапами и ругалась на чём крысиный свет стоит, поминая предков крысолова до двенадцатого колена и не забывая и о дальней родне. Ху Баоцинь слушал с таким интересом, точно крыса рассказывала какую-то увлекательную историю.
— Ты ещё здесь? — удивился Владыка миров.
— А где мне ещё быть? — с явным недовольством спросил Ху Баоцинь, переводя взгляд с крысы на демиурга, и взгляд у него был ух какой!
— В мире смертных, куда я отправил тебя с поручением, — сказал Владыка миров.
Ху Баоцинь фыркнул и ядовито напомнил:
— Ты не удосужился открыть портал. Как бы я отправился в мир смертных? Расшибив себе лоб о запертые двери?
Владыка миров удивлённо выгнул бровь, а потом припомнил, что действительно забыл открыть портал, только призвал золотой гонг. Но серебристый лис лукавил. Владыка миров нисколько не сомневался, что он мог и сам открыть портал, только почему-то это не сделал. Вот интересно, почему? Неужели решил дождаться, когда Владыка миров проснётся, и только тогда отправиться? Быть может, ещё и попрощавшись перед этим. Владыка миров тогда бы ему пожелал счастливого пути и скорейшего возвращения.
Но причина оказалась прозаичнее.
— Разве ты уже не вспомнил, как открывать порталы? — спросил Владыка миров.
— Откуда я знаю, как открывать порталы в мир смертных? Я там никогда не бывал, — отрезал Ху Баоцинь.
Действительно, недолгую прогулку в компании хэшана в расчёт принимать не стоило. Для того чтобы открывать впоследствии порталы куда-то, нужно было обстоятельно изучить это место.
Ху Баоцинь между тем ловко перехватил крысу за хвост и помахал ею, как мячиком на резинке — любимая лисья забава.
— Фу! Брось немедленно эту пакость! — спохватился Владыка миров, отчего-то решивший, что Ху Баоцинь собирается съесть крысу.
Ху Баоцинь и крыса отреагировали одновременно:
— Это ты кому «фу» сказал?
— Это ты кого пакостью назвал?
Владыка миров поёжился. Характерами эти двое уж точно сошлись бы.
— Это она тебя укусила? — спросил Ху Баоцинь.
— Никого я не кусала! — возмутилась крыса.
— Нет, — сказал Владыка миров, избавляясь от укуса, — она бы не прокусила так глубоко.
— Почём тебе знать, насколько глубоко я кусаюсь! — опять возмутилась крыса, которую собственная репутация, похоже, заботила больше незавидного положения игрушки для лиса.
— Так кусала или нет? — повторил Ху Баоцинь, поднимая крысу выше, до уровня сияющих лисьим светом глаз. Крыса отважно попыталась ткнуть в упомянутый глаз лапой.
— Что ты с ней сделаешь? — беспокойно спросил Владыка миров. Глядеть на поедание крыс живьём в круг его интересов уж точно не входило.
— Твоя крыса, тебе и делать, — невозмутимо сказал Ху Баоцинь, на вытянутой руке протягивая Владыке миров крысу.
— Моя? — потрясённо воскликнул Владыка миров. — То, что она мне на голову свалилась, ещё не значит, что она моя!
— Это крыса из твоего дворца, — сказал Ху Баоцинь, — значит, твоя.
— Нет у меня во дворце никаких крыс! — ещё возмущеннее вскричал Владыка миров.
— Теперь есть, — широко ухмыльнулся Ху Баоцинь и… разжал пальцы.
Крыса плюхнулась на пол, встряхнулась, потёрла лапой ушибленный бок и стремглав бросилась в тени.
— Ты! Зачем ты это сделал?! — задохнулся от гнева демиург.
Ху Баоцинь пожал плечами:
— С крысами интереснее. Их можно ловить.
— Тогда зачем было её отпускать, если всё равно собрался ловить?! — завопил демиург.
Ху Баоцинь поглядел на него с сожалением, как глядят на ущербных людей:
— И как же её ловить, если прежде не отпустить?
То же да по тому же.
Владыка миров рассерженно махнул рукавом, открывая портал, и велел:
— Отправляйся в мир смертных.
Ху Баоцинь с такой нарочитой неспешностью пошёл к порталу, что Владыке миров захотелось отвесить ему пинка. Но он всё-таки сдержался: неподобающее для демиургов поведение.