Ли Цзэ сказал, что павильон станет наследием династии Мин-Вэнь, когда выполнит своё предназначение: снести его рука бы не повернулась. Ху Фэйцинь согласился, что это была бы большая утрата.

      Выстроен павильон был монументально, на века, в каждой детали внутреннего убранства проглядывало драконье мастерство: коридор закручивался спиралью, выводя в огромный зал, где предполагалось собраться всем участникам подписания мира. Места для гостей тоже были выведены замысловатыми спиралями, никто не смог бы пожаловаться, что его место незавиднее прочих, поскольку разобраться в системе, согласно которой расставили низкие столы и раскидали подушки, было невозможно ни с первого взгляда, ни даже с двадцатого.

      — Это совершенно точно устроил дракон, — сказал Ху Фэйцинь, припомнив своё посещение дворца Тайлуна на Верхних Небесах.

      — Драконья дипломатия, — неопределённо отозвался Ли Цзэ.

      Спирали стягивались к трону Небесного императора, возле которого стоял Ху Вэй. Вид у него был страшно недовольный, руки он завёл за спину, а хвост топорщился так, будто его со всех сторон начесали против шерсти. Ху Фэйцинь хотел было спросить, как его лисий персик, но Ху Вэй догадался, к чему дело идёт, и сказал небрежно:

      — Какой дурак ежа на троне забыл? Все руки исколол, пока его изловил и выкинул отсюда.

      — Это был ежовый чиновник, — сказал Ли Цзэ и предложил, указывая на соседний с троном императора стол: — Не хотите ли опробовать ваше место, Владыка демонов? Если левая сторона покажется вам неудобной, стол и подушку можно передвинуть.

      — Я лучше постою, — мрачно сказал Ху Вэй, — а с какой стороны садиться — один фыр.

      Ху Фэйцинь понял, что с лисьим персиком всё далеко не благополучно, и, понизив голос, спросил:

      — Тебе точно не нужна помощь?

      — В чём? — оскорбился Ху Вэй.

      — Хм… чтобы… вытащить занозы? — с запинкой сказал Ху Фэйцинь. — Как ты будешь… хм… подписывать договор, если исколол руки?

      Ху Вэй прекрасно понимал, что разоблачён, но продолжал гнуть свою линию. Он вытащил руки из-за спины и показал ладони Ху Фэйциню. Следов на них, разумеется, не было. Ху Фэйцинь притворился, что поверил. Ли Цзэ, как и всегда, оставался невозмутим.

      Гостей полагалось рассаживать в определённом порядке, но Ли Цзэ заметил, что «неучтённый фактор» спутал всю систему, и теперь ему придётся выстроить её заново.

      — Неучтённый фактор? — переспросил Ху Фэйцинь.

      — Владычица ада. Я и помыслить не мог, что явится кто-то… подобный, — честно признался Ли Цзэ, — и не представляю, куда её лучше посадить.

      — Как можно ближе к трону, — сказал Ху Фэйцинь, — чтобы Бай Э мог её приструнить… в случае чего.

      — Не умаляй собственных достоинств, — отозвался Бай Э, — она и ради тебя хоть сейчас на всё готова.

      Ху Фэйцинь залился краской, поскольку Бай Э имел в виду явно не императорский авторитет, но Ли Цзэ согласился, что это верное решение.

      — Вообще, — сказал он, — гостей ранга владык и предполагалось рассаживать в непосредственной близости от императорского трона.

      Ху Фэйцинь вскинулся:

      — Вечный судия тоже здесь? И гэгэ?

      — А то! — сказал Юн Гуань.

      Фокус с появлением-исчезновением был его коронным номером. Все невольно шарахнулись в разные стороны, когда прямо из воздуха высунулись две вытянутые вперёд, как у цзянши, руки. Ли Цзэ с великим трудом преодолел желание выхватить меч и рубануть по возможной угрозе безопасности Небесного императора. Юн Гуань был страшно доволен своей выходкой, хоть вдогонку ему прозвучало укоризненное:

      — Юн-ши!

      — Гэгэ! — обрадовался Ху Фэйцинь, и братья надолго выпали из реальности, поглощённые друг другом.

      Ху Вэй и Юн Гуань совершенно одинаково прищёлкнули языками, тут же переглянулись и сочувственно кивнули друг другу.

      Но когда тот же самый фокус с появлением-исчезновением проделал Шу Э, вздрогнули уже все, даже Вечный судия, потому что появление теней всегда было эффектным и зловещим: будто сама тьма начинала клубиться, выпуская во все стороны щупальца. Шу Э тоже умел пустить пыль в глаза.

      — Тьфу ты! — в сердцах сказал Вечный судия, обнаружив, что стоит гораздо дальше, чем прежде, сам не заметил, как отпрыгнул в сторону. — Шу Э, ты хотя бы предупреждай…

      «Кто бы говорил», — подумали все. Необходимости в том, чтобы искажать пространство только для того, чтобы войти в павильон, не было, но Юн Гуань всё же воспользовался не дверью, а порталом.

      Встреча младшего племянника с дядей была тёплой. Для «полного комплекта родни», как выразился вездесущий Угвэй (все опять вздрогнули: на этот раз Черепаший бог прикинулся одной из подушек, благо что на него никто не сел!), не хватало лишь Тайлуна с Тяньху. Они, как доложил черепаший соглядатай, «миловались в саду», но никто не решился уточнить, что именно он имел в виду и подразумевал ли именно то, о чём все подумали.

      — И не только их, — пробормотал Ли Цзэ, вспомнив эпическое появление лисьей родни, и тут же спохватился: — Ах да, и ещё посла Владыки миров нужно куда-то приткнуть…

      — Кого? — разом спросили Ху Фэйцинь, Бай Э, Ху Вэй и Юн Гуань, причём гамма эмоций включала в себя не только неподдельное удивление, но и неприкрытое желание найти Владыку миров и навалять ему за всё хорошее.

      — Меня, — сказал Ху Баоцинь.

      — Да твою ж! — раскатилось эхом по залу.

      Уж кто-кто, а лисы упомянутый фокус с появлением-исчезновением проделывают мастерски!