Ху Фэйцинь обошёл вокруг предназначенного ему трона, поглядел на спиралью закручивающиеся вокруг него гостевые места. Ху Вэй ходил за ним следом и клянчил кисть Нерушимой Клятвы.
— У меня прямо-таки лапы чешутся! — объявил он, демонстративно потирая ладони.
— А ты давно их мыл? — с подозрением спросил Ху Фэйцинь.
Ху Вэй оскорбился. От Недопёска он бы ещё мог ожидать такой вопрос, но чтобы от Ху Фэйциня…
Остальные делили гостевые места, потому их перепалки не заметили. Ли Цзэ во время подписания мирного договора собирался стоять за троном Небесного императора, как и полагается начальнику личной охраны, так что место ему было вовсе не нужно, но он присмотрел одно — для Су Иланя, если тот пожелает смотреть на происходящее со стороны, а не из-за пазухи Ли Цзэ. Шэнь-цзы тоже не видел особой разницы, сидеть слева или справа от трона Небесного императора, но Вечный судия и Черепаший бог не поделили место: каждый считал, что должен сидеть по правую руку от Небесного императора.
— Я его наставник, — сказал Угвэй.
— А я его родственник, — парировал Юн Гуань.
— Ты-то? — хмыкнул Черепаший бог.
— Я-то, — с ноткой превосходства в голосе подтвердил Вечный судия.
Пока они спорили Шу Э преспокойно занял спорное место, водворяя на него Чангэ. А когда они спохватились и попытались оспорить захват, сказал:
— Чангэ — его родной дядя и старший родственник. Он и на свадьбе сидел по правую руку.
— Да мне всё равно, где сидеть, — попытался сгладить конфликт Чангэ.
Но спорщики предпочли отступить: тени так злобно поглядывали на них из-под стола, за которым расположился «царственный дядя», что они не рискнули продолжать спор.
— А тут царит безудержное веселье, — заметил Су Илань.
Ли Цзэ вздрогнул, потому что голос белой змеи раздался у него из-за пазухи. И когда это она успела туда забраться?! Су Илань высунул голову, чтобы поглядеть на Небесного императора, о котором был столько наслышан. Ху Вэй, заметив змею, встал так, чтобы заслонить Ху Фэйциня от возможной угрозы. Он ещё помнил, как Ху Фэйцинь рассказывал о полчищах ядовитых змей, напущенных в его покои заговорщиками. Ху Фэйцинь удивлённо выгнул бровь. Удивляло не столько поведение Ху Вэя, сколько то, что белая змея сидела за пазухой Ли Цзэ и морда у неё была бесконечно довольная.
— Это священная белая змея, — сказал Ли Цзэ, и его лицо на мгновение озарилось румянцем.
— Я о тебе столько слышал, — сказал Су Илань, обращаясь к Ху Фэйциню, — что кажется, будто мы хорошие знакомые.
— Су Илань, нельзя разговаривать с Тяньжэнем столь непочтительно, — укорил его Ли Цзэ.
— Я старенький, мне можно, — нахально сказал Су Илань и уточнил, вновь обращаясь к Ху Фэйциню: — Ли Цзэ только о тебе и говорит.
— Не только, — смутился Ли Цзэ.
— А вы… — начал Ху Фэйцинь, начиная о чём-то догадываться, и вот тут уже удивился по-настоящему, когда увидел румянец на змеиной морде. Чего только на свете не бывает!
Ли Цзэ собирался воспользоваться случаем, чтобы испросить позволения Небесного императора забрать белую змею в Небесный дворец (он и так бы забрал, но хотел, чтобы всё было не абы как, а как полагается). Но тут в павильон ввалилась Гу Ши, волоча за собой какого-то бедолагу. А впрочем, может, и счастливца: она ухватила его локтем за шею, так что он буквально плющился лицом о полуобнажённую грудь дьяволицы. У Ли Цзэ дух захватило: какое непотребное поведение! Но Владычицу ада не заботили подобные пустяки.
— Фу… — негромко сказал Ху Вэй, прикрывая нос рукавом: от дьяволицы разило алкоголем за лисий чжан!
— Э-э… — только и сказал Ху Фэйцинь, потому что Ху Вэй тут же завёл руку так, чтобы закрыть лицо и ему, вот только поднял руку на уровень глаз, а не носа, видно, сочтя, что подобное распутство не для невинных — если не вдаваться в подробности — глаз Ху Фэйциня.
— Золотце моё, — расплылась в пьяной улыбке Гу Ши, выпуская бедолагу и простирая руки к Ху Фэйциню, — иди сюда, я тебя обниму и расцелую!
— Она… только что назвала Тяньжэня «золотцем»? — не поверил своим ушам Ли Цзэ.
— Она… только что на него покусилась? — обомлел от такой наглости Ху Вэй.
— Э-э… — неловко сказал Ху Фэйцинь. — Гу Ши, веди себя прилично… И накиньте на неё… что-нибудь. Она, видно, по дороге честь одежды потеряла.
— Так и было задумано, — возмутилась Гу Ши.
— А-а… э-э… — только и сказал Ху Фэйцинь, но ему нисколько не хотелось становиться «золотцем» дьяволицы, поэтому он позорно спрятался за Бай Э.
— Гу Ши, — сказал Великий ада со значением.
— Оба мои золотца на месте! — ещё радостнее воскликнула Гу Ши.
Бай Э поспешил спрятаться обратно в Ху Фэйциня, а тот за трон, прикрываясь Ху Вэем и Ли Цзэ как щитами, но Гу Ши наступала неумолимо, да ещё и губы трубочкой вытянула.
«Дьяволице больше не наливать!» — мелькнуло у Ли Цзэ в голове. Но до банкета после заключения мирного договора ещё нужно было дожить.
— Гу Ши, — предупредительно сказал Юн Гуань, и коса его качнулась из стороны в сторону.
— Опять ты, — недовольно сказала Владычица ада и с ещё большим неудовольствием уставилась на клубящиеся тени, которые расползались от ног Вечного судии: Шу Э решил подстраховаться и помочь бывшему начальнику, случись что.
— Владычица Гу Ши, — решительно сказал Ли Цзэ, вставая между ними, — ведите себя прилично. Разве подобает женщине так себя вести? Особенно незамужней.
— Женщине только так себя вести и подобает, — возразила Гу Ши, нисколько не устыдившись, — особенно незамужней.
Ли Цзэ раскрыл рот и тут же закрыл его, осознав, что внимать к чувству приличия женщины, явившееся одетой, вернее — раздетой так, бесполезно.
А Гу Ши принялась пространно рассуждать, что если женщина пытается найти себе мужа, то стесняться в средствах не стоит. Присутствующие содрогнулись и мысленно зажгли палочку благовоний в память о том несчастном, что удостоится высокой чести стать супругом Владычицы ада.
— За чужих мужей можно и в лоб получить, — сказал Су Илань.
Гу Ши, щурясь, посмотрела на него. Су Илань вызывающе посмотрел на неё в ответ.
— А змейка тоже ничего, — оживилась Гу Ши.
Су Илань тут же юркнул обратно к Ли Цзэ за пазуху и прошипел оттуда:
— Бесстыдная тётка!
— В лоб получить можно и за чужих жён, — ровным тоном сказал Ли Цзэ. — Но, надеюсь, до рукоприкладства дело не дойдёт.
— Пф, — пренебрежительно сказала Гу Ши, разваливаясь за столом, который приметил себе Черепаший бог, — не больно-то и хотелось. Вот помрёте, окажетесь в аду, тогда и посмотрим…
— Не дождёшься! — нестройным хором отозвались почти все присутствующие.
Один Угвэй сверлил Владычицу ада самым злобным из своих черепашьих взглядов.
— А ты для меня слишком стар, уж извини, — сказала Гу Ши.