— Куда это вы? — спросил Ли Цзэ с подозрением, увидев, как Ху Вэй за рукав потянул Ху Фэйциня из павильона.
— Солнышком подышать, — невозмутимо отозвался Ху Вэй.
Ли Цзэ возражать не мог, если Небесный император изъявил желание. Оставалось лишь надеяться, что они не сбегут, как в прошлый раз.
— И что ты на самом деле задумал? — поинтересовался Ху Фэйцинь, позволив всё же Ху Вэю вытянуть его из павильона на улицу.
— А что я, обязательно должен что-то замышлять? — недовольно спросил Ху Вэй.
Ху Фэйцинь кивком подтвердил, что зачастую так и бывает, но Ху Вэй упрямо возразил, что ему просто захотелось на свежий воздух, уж больно он в павильоне спёртый. Ху Фэйцинь ничего такого не заметил. Не считая винного духа, которым разило от Гу Ши.
— Это же клумба! — воскликнул Ху Фэйцинь, когда Ху Вэй преспокойно плюхнулся на клумбу, предварительно распугав пчёл.
— А то я не знаю, что это клумба, — фыркнул Ху Вэй.
— Но в клумбах нельзя валяться!
— Кто сказал? — нахально возразил Ху Вэй и хорошенько вывалялся в цветах, так что от клумбы мало что осталось.
— Ну, знаешь… — пробормотал Ху Фэйцинь потрясённо. — Так открыто пакостить…
Ху Вэй не считал это пакостью. Он просто прилёг отдохнуть. К тому же от земли веяло приятной прохладой, а многострадальный лисий персик всё ещё горел, так что он решил его охладить. Но в этом Ху Вэй бы ни за что не признался. Уж лучше пусть Ху Фэйцинь считает его наглой лисьей мордой.
— Недопёску почему-то в клумбах валяться можно, — сварливо заметил он всё же. — Ты ему ни слова не говоришь.
— Небесные клумбы совсем другое дело, — вступился за Сяоху Ху Фэйцинь, — цветы на них сами распрямляются. А эти уже не спасти.
— Мир их праху, — ухмыльнулся Ху Вэй, — сутру по ним прочти.
— Разве Владыке демонов пристало так себя вести? — попробовал зайти с другой стороны Ху Фэйцинь.
— Усовестить лису? — фыркнул Ху Вэй.
— Ну и фыр с тобой! — рассердился Ху Фэйцинь. Если Ху Вэю так хочется, пусть становится посмешищем трёх миров.
Их уже обогнула целая потрясённая процессия монахов: чуть головы не свернули, глядя, как господин в роскошной одежде валяется прямо на земле, решили, должно быть, что пьяный. Ху Вэй так на них глянул, что в павильон монахи влетели как с хорошего пинка.
Следующая процессия мимо не прошла — остановилась. Ху Фэйцинь сразу догадался, что они из Лисьего культа. Во-первых, у них были на головах ушастые лисьи шапки, а во-вторых, тот, что выглядел главным, сказал остальным:
— Глядите, это божественное лисоваляние!
— Божественным лисовалянием это было бы, если валялся не я, а вот этот, — кивнул на Ху Фэйциня Ху Вэй.
— Ху Вэй, — строго сказал Ху Фэйцинь.
Ху Вэй вытянул ногу и сделал подсечку, видимо, чтобы явить последователям Лисьего культа настоящее божественное лисоваляние. Но Ху Фэйцинь ловко избежал подножки и пнул Ху Вэя по ноге в наказание. А потом они вместе уставились на лисовавляние в исполнении адептов Лисьего культа: те, признав своего бога, бухнулись ничком.
— О Лисий бог! — экзальтированно тянули они. — О Лисий бог!
— М-да-а… — протянул Ху Вэй, ради такого случая решивший сесть.
Ху Фэйцинь страшно смутился, тем более что шедшие за Лисьим культом учёные решили последовать их примеру. Ревностные лисопоклонники, набившись лбами об землю, ползком добрались до павильона, так и не осмелившись подняться, и скрылись в нём.
Ху Фэйцинь закрыл лицо ладонью и пробормотал:
— Лисьи боги, какой стыд!
— Почему стыд? — удивился Ху Вэй. — Разве поклонение не придаёт богам силы?
— Вот и пусть в святилищах поклоны отбивают, — сердито отозвался Ху Фэйцинь, — зачем мне в ноги бухаться? Того гляди, ещё небожители эту привычку переймут.
— Ага? — заинтересовался Ху Вэй.
— Они уже пытались, насилу отучил, — ещё сердитее сказал Ху Фэйцинь.
— Какая утрата, — ухмыльнулся Ху Вэй, разваливаясь на том, что осталось от клумбы, ещё вальяжнее.
— Ху Вэй! — совсем уже рассердился Ху Фэйцинь и опять пнул Ху Вэя по ноге. — Не буду я в клумбе лисоваляться, прекрати немедленно!
Мимо проходил отставший от процессии монах, замедлил шаг, суетливо подобрал рясу, но Ху Фэйцинь так свирепо на него рявкнул: «Не вздумай!» — что монах опрометью бросился бежать, промахнулся мимо дверей павильона и врезался в стену.
— А это тоже вполне себе развлечение, — оживился Ху Вэй, наблюдая с искренним интересом, как монах отлипает от стены и хлопается на землю, как перевёрнутый жук.
— Не вздумай! — рявкнул Ху Фэйцинь уже на Ху Вэя, который азартно вытянул шею, выглядывая, не идёт ли к павильону ещё кто-нибудь.
Не повезло тем смертным царькам, что решили пробраться в павильон раньше положенного, чтобы занять места получше. Таких приветственных фанфар они уж точно не ожидали.
— Нервные какие-то, — посетовал Ху Вэй, наблюдая, как царьки врассыпную бросились кто куда, а их слуги — у тех нервы покрепче — следом за ними, чтобы вернуть их обратно на путь истинный, то бишь на тропинку к павильону.
— Да что ж ты за лис такой! — в сердцах воскликнул Ху Фэйцинь.
Ху Вэй расплылся в широкой ухмылке. Ху Фэйцинь хотел выругаться, а вышел-то комплимент.