— Какой ты в своём облике, Венти? — Итэр интересуется для себя, он знает, что прошлое архонтов не всегда приятное, но любопытство берет верх.
Идущий впереди юноша спотыкается и нервно разворачивается, стараясь угадать, было ли то шуткой. Бирюзовые косички взметнулись под действием ветра и чуть засветились. На лице юноши отразилась тоска и печаль.
— Это не то, что я хотел бы показывать, — Итэр понятливо кивает и больше не задаёт вопросов.
Венти переключается на лёгкие истории и путешественник рядом с ним расслабленно улыбается, все ещё кожей ощущая напряжение архонта. В небе ярко светит солнце, дарит летнее тепло и мягко направляет. Ветра гуляют меж кронами берёз, будто говоря: «Не сейчас, не жди ответа».
В какой-то момент их встреч Венти осознает, что путешественник не так прост. В его душе пылает древняя первозданная искра. Не то сердце бога, что когда-то он носил в себе, а куда более мощная сила. Он бы сравнил её с творцом. Моракс имел нечто подобное, являясь адептом. Однако в Итэре Венти видел странный потенциал…
— Итэр! — архонт с ужасом осознает, что путешественник не успевает уклониться, не успевает заблокировать летящую к нему дубину.
Блондин не реагирует, болезненно напрягаться, ожидая удара. Но когда вместо оружия в него прилетает что-то более мягкое и отталкивает в сторону, Итэр облегчённо выдыхает, обнимая парня. Тот не поднимает голову, не реагирует. Шум битвы продолжается. Хиличурлы не ждут, когда они придут в себя, нападают с криками. Блондин вылазит из-под Венти и успевает мечом заблокировать удар. Итэр призывает мощь земли и раскидывает хиличурлов в стороны. Протискивается сквозь выросшие зубцы и тихо продолжает битву, которая вполне могла окончиться его смертью несколькими мгновениями раньше.
Вытирая пот и кровь с себя и меча, парень оборачивается назад, туда, где под защитой преграды лежал Венти. Он выглядел иначе. На спине виднелись обрубки бывших крыльев, по всему телу были россыпи шрамов. Парень чувствовал эту боль архонта, понимая то, что он пережил когда-то давно.
Итэр поднимает Венти, стараясь не беспокоить спину, и телепортируется к себе. Пухляш встречает его испуганно, смотрит настороженно на гостя хозяина и предлагает помощь. Путешественник не отказывается. В ванной смывает всю грязь и кровь, растирает мази по телу и своему, и Венти. Терпеливо ждёт пробуждения юноши.
Архонт просыпается к закату. С болезненным стоном он поднимается на локтях, морщится от только забытых ощущений потери.
— Венти, ты как? — золотые глаза смотрят на него с беспокойством, держа в руках кружку тёплого обезболивающего отвара. — Держи.
— Спасибо, — зелёные глаза тусклые, наполнены пеленой.
— Это я должен благодарить, — блондин выдыхает с какой-то тоской и мягко смотрит на пьющего лекарство парня.
Звездная ночь в обители иная, похожая на то, что было когда-то в его мире, похожая на то, что он так часто наблюдает сейчас, и все же другая. Это был отдельный мир, с какими-то чужими звездами. Здесь ветер появлялся только тогда, когда того хотела душа. Здесь падали капли дождя, когда с глаз срывались тяжёлые слезы. Здесь солнце светило всегда, лишь по ночам уступая место луне.
Венти удивлялся такой искусственности, затхлости, а потому направлял: и тучи и ветра в его руках пели собственные мотивы. Итэр сидел рядом на веранде и вслушивался в звуки природы. Обитель наполнилась стихией впервые за долгое время. Венти улыбается мягко, болезненно. Ходит с голым торсом, не накидывая ничего. Это непривычно, это отвлекает, но парень вновь и вновь втирает мази в спину.
— Меня поймали, — внезапно Венти разворачивается к путешественнику и словно собственная стихия раскрывается перед человеком. — Тогда появилась какая-то группировка охотников, что ловила богов. Попался на ребёнка, — в глазах архонта блеснул гнев и быстро затих. — Они приковали дитя словно жертву. Я не успел, а в последствие поймали и меня. Отрезали крылья и выкинули в реку, надеясь, что я потону от шока.
Венти садится рядом и утыкается в грудь блондина, вдыхая запах ветряных астр. Прерывает себя. Напряжённо ожидая реакции на свою собственную слабость. И чувствует нежность рук на плечах, медленно поднимающихся, зарывающихся в тёмных волосах.
— Как же я слаб, — голос барда надорван, к горлу поднимается комок.
— Тшш, — Итэр поднимает лицо Венти к себе и целует падающие слезы. — Ты не слаб. Люди слишком жестоки.
Пальцы гладят щеки, лоб, успокаивая. Спина ноет от старых ран. Венти разочарован в себе, в людях, в мире. Он потерян и полностью уничтожен как архонт. Даже его сердце сейчас находится в руках другого бога. Но находиться в нежных объятиях Итэра, чувствовать невесомые касания его губ к лицу успокаивает, трогает до глубины души.
Итэр выпускает накопленную частичку искры и делится ею с потерянным парнем. Венти не ожидает чего-то подобного, почти задыхается, когда ощущает прилив энергии, плавно растекающийся по застоям, по обрубкам нервов. Впивается пальцами в бока Итэра и благодарно улыбается, расслабляясь окончательно.
Спина у Венти крепкая, худощавая, нежная. Блондин водит по коже головы, чуть царапая, вызывая толпы мурашек и смех парня. Волосы в таком облике у архонта длиннее, мягче, пахнут сесилиями куда сильнее.
Они сидят на кровати одной из обустроенных комнат. Итэр с явным удовольствием очерчивает медленно растущие крылья, искрами покалывает спину, заставляя кровоток усиливаться, а невры восстанавливаться. Венти смущённо утыкается в колени, отдаваясь нежности пальцев и мягких касаний. Как долго он не ощущал такого, как долго он пребывал в вечных болях, пытаясь заглушить их в вине. Венти дергался от искры юноши — настолько живой и сильной та была. Он благодарил его тихими словами счастья и безумной преданностью в глазах.
Итэр появляется в мире спустя пару месяцев. Гуляет по улочкам Мондштата и Ли Юэ. Не находит ничего интересного и вновь пропадает, забирая с собой парочку семян сесилий и любимое архонтом одуванчиковое вино.
Венти в его обители сияет, находясь в облике Барбатоса, пробует делать первые взмахи крыльями. Белые, мягкие, ещё маленькие для полноценного полёта, но их уже можно тренировать, подготавливать.
Итэра встречают крепкими объятиями, прыгая на парня с дерева. Тело юноши чуть поддерживают ветра, и путешественник моментально ловит архонта. Венти утыкается носом в шею, вдыхает знакомый запах и ловит что-то свежее, напоминающее его дом.
— Ветра Мондштата ждут тебя, Барбатос, — голос Итэра спокойный, нежный.
Он легонько целует в нос парня и протягивает сесилии. Парень с благодарностью принимает подарок и тянет путешественника за собой. Они сидят у моря, где десятками возросли цветы, чьи семена достал Итэр совсем недавно, пьют одуванчиковое вино и наслаждаются новыми красками в закате.
Венти уже не хочет возвращаться к облику барда, вновь ощущая потоки ветра, пробегающиеся по перьям. Ему уже не терпится прыгнуть с утеса и взмыть в небо, вновь поднимаясь стихией. Не будет этого подобия полёта, когда надо призывать на помощь маленьких элементалей. Не будет грусти и печали от тяжести на сердце.
Итэр дарит свою искру дорогому сердцу богу. Дарит себя ему и своего сердце. Нежно прижимается к спине, когда крылья наконец полностью обретают свой первозданный облик. Венти не дёргается, смеётся от щекотки. Путешественник мягко проводит по перьям, ещё больше веселя парня. А потом отпускает. И Венти наконец взлетает в небо. Раздаются мощные хлопки и порывы. Итэра подкидывают в воздух и ловят. Блондин улыбается счастливому архонту, разделяя ощущение свободы и наслаждения.
Они летят над Мондштадтом, проверяя улочки и спящих людей. Венти помогает Итэру оставаться в воздухе потоками, держа его вместе с собой. Парень кружится, впервые за долгое время не испытывая болей. Взлетает выше и тянет за собой путешественника.
Небо в эту ночь особенно светлое из-за раскинувшихся звёзд, из-за сияния улыбки зеленоглазого ангела.