Они приезжают уже за полночь. Часть пути едут практически в слепую, без фар. Фургон пришлось сменить на другой после того, как Хэнк сообщил, что предыдущий объявлен в розыск.
Как, собственно, и они сами.
Конечно, по их защищённому каналу, «о котором не всем обязательно знать», он уже сообщил Ричу, что они в порядке, но ещё какое-то время не смогут выйти на связь. В тот момент Коннор буквально физически мог чувствовать, как тысяча вопросов брата находятся в пределах нажатия одной кнопки, но тот лишь ограничился сдержанным «понял» и принял радиомолчание. Даже удивительно, что над ними ещё не летал вертолёт ФБР, учитывая, что последним известным местоположением Коннора стала церковь с распятым на кресте трупом человека. Так что, возможно, обойдётся малой кровью и по их возвращению всё будет не так уж и плохо. В конце концов, дело осталось за малым. При лучшем раскладе, через пару часов они уже будут снова на этом месте.
Коннор ждал этого момента с сжимающимся сердцем. Он уже предполагал, что Хэнк закроется от него, стоит им закончить дело. Попытается дистанцироваться, ограничить общение. Его угрызения совести всегда находили выход таким образом. Конечно, раньше подобное было последствием брошенного в пылу ссоры оскорбления или очередного недельного запоя, когда Коннору приходилось доводить Хэнка до ванной. Этот случай был сложнее.
Даже сейчас он видел это в выражении лица Хэнка в те редкие моменты, когда тот поднимал на него взгляд. В фургоне он сел от него на расстоянии, оставив Коннора соседствовать с Кэрой и Алисой. Девочке явно было не по себе, пусть она и храбрилась. Коннор принял на себя ответственность отвлекать её, расспрашивая о любимых развлечениях и затеяв шуточный спор на тему «какой динозавр круче», в который сумел втянуть даже Джоша, оказавшегося в прошлом профессором палеонтологии. Так что конец их поездки проходил под аккомпанемент небольшой, но весьма интересной лекции на тему динозавров, которая, конечно, больше походила на сборник фактов, но никто не жаловался.
Лёгкий настрой от беседы мгновенно рассеялся, стоило им высадиться возле входа в тоннель. В ночи они использовали только один слабый фонарь, но Хэнк сумел просмотреть округу на мотив скрытых камер или датчиков движения, прежде чем позволил кому бы то ни было покинуть машину.
Ловко орудуя отмычками, Норт довольно быстро отпирает как простой навесной замок на калитке, так и такой же, но покрупнее на самой двери в подвал.
— Для такого важного места защита, конечно, не впечатляет, — тихо произносит Саймон.
Хэнк согласно хмыкает.
Норт отпирает дверь, которая поддаётся без скрипа. Какое-то мгновение все стоят, замерев, глядя на непроглядную темноту, в которую уходят ступени. Вероятно, все думают о толще воды, давящей на потолок тоннеля.
По крайней мере, именно об этом думает Коннор, слушая, как бьются о берег волны.
Первым, подняв повыше фонарь, шаг в темноту делает Маркус. Следом шагает Норт, доставая из кобуры пистолет. Она обнадёживающе улыбается Кэре и Алисе, прежде чем скрыться вслед за Маркусом. Саймон и Джош идут вперёд, включая собственные фонари. Кэра оглядывается на Хэнка и Коннора, прежде чем спуститься самой по ступенькам, заранее подсвеченным Саймоном.
Хэнк легко касается его плеча, пропуская вперёд. Коннор достаёт свой фонарь, переживший посещение церкви, и отстёгивает кобуру пистолета. Он смотрит, как Хэнк закрывает за ними дверь, и начинает спускаться.
***
Они идут по этому коридору уже чёрт знает сколько времени. Коннор с радостью посмотрел бы на часы, чтобы узнать, если бы они не разбились ещё в церкви. Фонари в руках освещают только ноги впереди идущих, изредка выдёргивая из темноты облупившиеся стены и нецензурные рисунки то тут, то там.
Здесь прохладнее, Коннора начинает пробивать дрожь, неясно только от холода или от напряжения. Ему хотелось бы, чтобы Хэнк сделал что-то привычно-ободряющее, как всегда в таких ситуациях, но сейчас Коннор слышит лишь дыхание за своей спиной. Он хотел бы спросить что-нибудь, нарушить тишину, прерываемую только ритмичным звуком шагов, но сам коридор словно не располагал к словам и поддержке, давя со всех сторон. Особенно сверху.
Местами ощущалась сырость. Нигде не было слышно шума воды, но это было и не нужно: тысяча кубометров над головой не давали о себе забыть ни на секунду.
Не самое подходящее место для так называемой «Мессии», по мнению Коннора, но кто его спрашивал в конце концов.
Кэра как раз взяла Алису на руки — девочка устала идти. В полумраке она выдавила из себя улыбку, обращённую к ним с Хэнком, и продолжила путь. Девочка выглядела напуганной, но не проронила ни слова за всё время в тоннеле. Сама Кэра тоже выглядит уставшей, но даже так её походка оставалась весьма уверенной.
Коннор не знал, верит ли он в божественную составляющую всей этой истории, но сейчас это не имело особой разницы. Их обеих — Кэру и Алису — следовало доставить в безопасное место. Ну, а то, что в этом им помогают далёкие от полиции люди, было даже не в новинку. За годы службы с кем только им не приходилось сотрудничать. И пусть они верят во что хотят. Потом, когда всё останется позади, если придётся, всех пустят по программе защиты свидетелей, а они с Хэнком возьмут выходной.
Эти мысли успокаивали, он старался за них держаться.
Маркус, идущий самым первым, остановился.
— Впереди комната, — произнёс он, его голос эхом разнёсся по тоннелю.
— Может, тогда пропустишь нас вперёд, святой отец? — раздался голос позади Коннора. Он повернулся к Хэнку, но в темноте не мог разглядеть его лица. Это нервировало ещё больше.
— Мы справимся, — отрезала Норт, демонстративно щёлкая предохранителем своего пистолета. Если бы не она спасла вчера их с Хэнком, он был бы сильнее обеспокоен наличием оружия у гражданской.
— Норт хочет сказать, — продолжает Маркус, — что будет эффективнее, если вы продолжите прикрывать нас сзади. Впереди не должно быть препятствий, выглядит так, словно тоннелем не пользовались уже продолжительное время.
Коннор кивнул, спиной ощущая напряжение Хэнка. Он понимал, что само это дело было весьма сомнительным — начиная от причины, по которой они наткнулись на Кэру с Алисой, заканчивая неясным религиозным подтекстом. И всё же.
Он чувствовал, той самой интуицией, что что-то было не так. Казалось бы, они спокойно вошли в туннель, который даже не был никак огорожен или защищён чем-то крепче амбарного замка и сетчатой ограды, но ощущение преследования не отпускало его ни на минуту.
Вот бы по крайней мере знать, сколько им ещё идти.
— Чёрт, — слышится впереди голос Норт. — Какого…
— Что там? — обеспокоенно спрашивает Кэра, которой обзор загораживают спины Джоша и Саймона.
Мгновение спустя раздаётся голос Маркуса.
— Проходите вперёд.
Коннор не может понять интонации в чужом голосе, но довольно быстро понимает причину их вызывавшую.
— Ты знал? — спрашивает Норт, обращаясь к Хэнку.
Комната — проходное расширение тоннеля. Достаточно широкое, чтобы вдоль стен можно было поставить несколько клеток размером с человека.
— Мигрантов они проводили! — зло процедила Норт, не сводя взгляда с клетки.
— Когда был последний зарегистрированный случай проникновения? — спрашивает Коннор, поворачиваясь к Хэнку. Тот пожимает плечами.
— На моей памяти — ни разу.
Они всё ещё какое-то мгновение смотрят на клетки, прежде чем раздаётся голос Маркуса.
— Нужно двигаться вперёд.
Коннор успевает заметить, как Норт стряхивает ладонь Маркуса со своего плеча и уходит первой в слабоосвещённый тоннель. Потом его взгляд падает на нахмурившееся лицо Алисы, не отрывающей взгляда от клеток до тех пор, пока они не покидают комнату, снова выходя в коридор.
В молчании они проходят ещё какое-то количество времени. Коннор успевает пожалеть, что отказался от предложенных Саймоном куртки и шапки — в тоннеле становится холоднее с каждой проведённой минутой, а от пиджака в таких условиях толку было мало.
Он решает перевести мысли в более продуктивное русло. После всего случившегося им с Хэнком придётся придумать убедительное объяснение тому, что происходило в течение суток, когда они пропали.
Самым лучшим вариантом было сказать, что последнее, что они помнили — труп посреди церкви. Затем удары по голове — как раз у обоих имелись физические доказательства, а дальше они уже очнулись связанными на каком-нибудь недалёком заводе. Пока пытались освободиться, пока выбирались — уже наступила ночь.
В мыслях о том, как бы ненароком не всплыли их предусмотрительно спрятанные Норт телефоны, чтобы служебное расследование не нашло к чему придраться, Коннор не сразу замечает, что они снова оказываются в комнате. На этот раз — больше. И к его удивлению, полной деревянных коробок и вещей, в которых несложно узнать контрабанду. Статуэтки, кажущиеся весьма древними, отсыревшие книги и даже кресты. Всё это хранилось на дне Детройта почти сорок лет.
В этот момент Коннор даже нашёл в себе силы порадоваться тому, что все клетки в прошлой комнате были открыты.
— Это же… — фонарик Джоша отчаянно перемещается с вещи на вещь. — Маркус, это целое состояние, — наконец находится он со словами. — Если это подлинники, а выглядят они настоящими, то здесь просто огромная куча денег.
Все замирают, оглядывая окружение.
— Пойдёмте вперёд, — произносит Маркус напряжённо. — Здесь нельзя долго оставаться. Люди умирали ради этих денег, память об этом до сих пор здесь.
— Да брось, святой отец, — раздаётся голос Хэнка. — Дай своим ребятам насладиться видом.
Коннор недоумённо оборачивается к напарнику.
— Думаю, нам действительно лучше не задерживаться, — возражает он, но Хэнк не обращает на него внимания, не отрывая взгляда от Маркуса, в то время как взгляды всех оказываются прикованы к Хэнку.
— Может, лучше вообще всё отсюда вынести? Вам ведь наверняка нужны деньги, да? — продолжает Хэнк. — Как будто я поверил во всю эту чушь про связь с Ватиканом.
— Лейтенант Андерсон? — раздаётся голос Маркуса. Коннор замечает, как прижимается к Кэре Алиса.
— Вы ведь просто вшивые преступники. Вероятно, ответственные за гибель всех этих детей, окружавших Алису. Специально постарались, выбирая момент, когда сама девчонка не пострадает?
Коннор делает к нему пару шагов.
— Хэнк?
Хэнк стоял, не двигаясь, сверля взглядом Маркуса.
— Скажешь, я не прав, «святой отец»? — желчно воскликнул он. — Скажешь, лгу? Сколько детей успело погибнуть, пока вы копались? Может, вы намеренно ждали? Кто знает, сколько мёртвых детей нужно вашей секте?
Слова, которые произносил Хэнк, могли иметь смысл, но что-то в том как он их произносил, заставляло интуицию Коннора разрываться криком. За время их знакомства Коннор видел его злым, грубым, отчаявшимся. Видел, как тот срывается на самых страшных преступниках, как ругается с федералами. В самом начале их напарничества Коннор и сам не раз оказывался под прицелом или попадался под горячую руку, особенно, когда самым частым спутником Хэнка был алкогольный перегар. Но то, как Хэнк выдавал обвинения сейчас…
Это звучало совсем не как Хэнк.
В голове Коннора всплыли слова, которые воскликнул Хэнк перед тем, как ударить его в церкви.
«Что ты наделал?»
Маркус нахмурился.
— Он одержим.
Кэра ещё крепче прижала к себе Алису, Норт придвинулась к ним ближе и перебросилась взглядами с Маркусом, снимая пистолет с предохранителя.
Хэнк рассмеялся. Непривычно громко.
Даже сейчас Коннор не смог бы сказать, верит ли он в Бога. Да, за последние сутки они успели повидать вещи, которые смогли бы убедить кого-то другого, но Коннору доводилось видеть много разного, пока он был на службе. И, как сказал Хэнк, всё это оказывалось делом рук людей. Не дьявольского замысла, не вселившихся в человека демонов.
Но это же Хэнк.
Тем временем Маркус уже держал в руках крестное знамение и медленно приближался. Норт прикрывала собой Кэру с Алисой. Сам Хэнк громко смеялся. А Коннор стоял посреди всего этого и пытался понять, что ему предстоит делать дальше.
В этот момент разом гаснут все фонари, погружая комнату в непроглядную темноту.
Коннор щёлкает кнопкой несколько раз.
— Все в порядке? — громко спрашивает Маркус. — Кэра? Алиса с тобой?
— Да, — раздаётся испуганный голос со стороны двери.
Коннор делает шаг по направлению к тому месту, где стоял Хэнк. Протягивает вперёд руку.
— Хэнк? — зовёт он.
Внезапно из темноты появляется чужая ладонь. Она ложится на лицо Коннору, мягко погладив пальцем скулу и зарывшись в волосы. На какой-то короткий миг Коннор верит, что всё будет хорошо.
В следующее мгновение его бьют головой о стену с нечеловеческой силой.
Коннор не чувствует ничего. Он понимает, что лежит на земле и смотрит на то, как в свете зажёгшихся фонарей чудовище, занявшее тело Хэнка, с лёгкостью расправляется с их знакомыми один за другим. Видит, как Норт выбивает пистолет из его рук, прежде чем её собственный отлетает в стену, а саму девушку один удар заставляет согнуться пополам и рухнуть на землю. Как Джоша отбрасывает в сторону, словно он не весит ровным счётом ничего, а Саймон, попытавшийся прикрыть собой Маркуса, одним движением отлетает в темноту коридора.
И как Кэра, подхватив Алису, скрывается в ней же.
Коннор видит, как раскрываются губы Маркуса, но не слышит ни слова. В голове звенит, звенит ужасно громко и в то же время оглушающе тихо. Он видит, как Маркус сжимает в руке крест. Смотрит на то, как демон пытается его обогнуть, обойти, прежде чем выбить ударом наотмашь. Следующий удар предназначается уже самому Маркусу. Кровь брызгает, окрашивая стену в красный.
Хэнк исчезает в тоннеле.
Коннор пытается встать. Это не первая его контузия. Он переворачивается на спину. Потом садится. От этого подступает тошнота, но он заставляет себя подняться на ноги.
И тогда он бежит. Не глядя на тела под ногами, не обращая внимания на то, что врезается в стены, путаясь в ногах. Игнорируя звон в ушах, от которого он не услышит крики.
Коннор представляет лицо Алисы и бежит так быстро как может. Несмотря на кровь, залившую один глаз, несмотря на попытки организма вывернуть наизнанку пустой желудок, или острые иглы, проколовшие лёгкие. Он бежит до тех пор, пока чёрный коридор не начинает светлеть и пока перед глазами не появляются ступени. Он карабкается по ним, вперёд, вперёд. Кулём вывалившись наружу, сил хватает только для того, чтобы крикнуть.
— Нет! — кричит он, глядя на то, как Кэра заносит над головой Хэнка обломок бетонной плиты.
Он бежит, не чувствуя как горят лёгкие, выпрашивая кислород. Отталкивает Кэру в сторону, глядя на то, как она выбрасывает в сторону несостоявшееся орудие убийства и, пошатываясь, направляется к спрятавшейся за полуразрушенной стеной Алисе.
Хэнк оказывается оглушённым. Коннор видит булыжник поменьше, которым Кэра, вероятно, отбилась изначально. Он достаёт из кармана наручники и защёлкивает их на руках Хэнка за спиной. Без сил падает на такое знакомое плечо, разглядывая берег Детройта с нового для себя ракурса.
«От моря и до моря», кажется?
В момент когда он уже готов отключиться, из тоннеля появляется голова Маркуса. Следом за ним, покачиваясь, выбираются все остальные.
Коннор поднимается на ноги. Норт и Саймон отходят к Кэре с Алисой. Джош оперативно связывается с кем-то по телефону. Только Маркус подходит сразу к ним. Его нос разбит, белая рубашка залита кровью.
— Коннор, — окликает он. Голос Маркуса не обещает ничего хорошего. — Он одержим. Мы должны провести обряд экзорцизма.
Перед глазами Коннора всплывает обезображенное раздутое тело, привязанное к кресту. Он качает головой, глядя на лежащего без сознания Хэнка. Его грудная клетка вздымается вверх и вниз.
— Другого выхода нет, — продолжает Маркус. — Коннор, посмотри на меня, — зовёт он и кладёт руку ему на плечо. — Хэнк выберется, потому что ему есть к кому возвращаться и за что бороться. Это простая истина. Верь мне.