«Пусть принц вырастет сильнейшим магом в истории, грозным воином или милосердным целителем. У всего есть своя цена.

Он спасет мир. Прославится на долгие века. У всего есть своя цена.

Принц никогда не будет счастлив в любви».

Утро было прозрачным, как хрустальная слеза водопада Эриан. Высокое голубое небо безмятежно раскинулось над городом Сарциа, у которого остановилась армия короля.

Макс вышел из палатки, зябко ежась от утреннего ветерка. Весна вступила в свои права совсем недавно, и холод еще цеплялся за ее тепло настырными пальцами, хотя снег уже сошел с готовой цвести земли. Люди говорили, что солнце стало греть теплее – возможно, реагируя на магию своего посланца. Мальчик запахнул плащ и огляделся. Вдалеке слышался звук выпускаемых по мишени стрел – Нико тренируется с утра пораньше. Василь наверняка уже пошел в лазарет, к мастеру Велиру. Иван был с королем, решая, как избежать многомесячной осады Сарциа наступающей имперской армией. 

Макс потоптался на месте, размышляя, пойти ли ему к Нико потренироваться, к королю и Ивану или забежать к Василю поздороваться. Он решил, что пункт первый и пункт третий нравятся ему больше всего. Он все еще робел грозного отца и того, как изменился добрый папа Иван с началом войны. Надев однажды кольчужную рубашку и латы, мягкий и терпеливый папа превратился в беспощадного воина, который не жалел врагов, а себя жалел и того меньше, положив жизнь на защиту рода Фенсалор. Макс сглотнул горький ком в горле при мысли об этом. Он знал, что Иван никогда не хотел войны и не хотел убивать.

Впрочем, император никого из них не спрашивал, чего они хотели.

Макс просунул голову в лазарет. Как всегда, там пахло резко настоями, горькими травами, кровью и гноем, немытыми телами. Люди лежали на некотором расстоянии друг от друга, и лишь несколько человек постанывали от боли. Это означало, что дела шли неплохо – битв давно не было. В плохие времена раненые лежали едва ли не друг на друге, и крики с надрывными стонами висели в воздухе постоянно. Запах лучше вовсе не упоминать.

Макса слегка замутило. Как Василь и Велир терпели это днями и ночами…

У войны было много уродливых лиц, и лекари видели то из них, о котором не поется в песнях и не повествуется в легендах.

- Василь! – Громким шепотом позвал принц. Ученик знахаря резко поднял голову от бинтов и улыбнулся – будто яркое солнце вышло из-за туч. Василь редко улыбался – и только Максу. Тот вернул ему улыбку и прошел вперед.

- Много сегодня работы?

- Да так, - Василь вновь склонился, нарезая бинты чистыми ножницами. – Перевязки в основном. Есть несколько раненых, которые беспокоят папу – у них раны гноятся, но что-нибудь придумаем. Хвала богам, никто не бредит хотя бы от воспаления.

- Да уж каким тут богам, когда вам…

- Не богохульствуй, Макс, - серьезным, похоронным тоном ответил Василь.

Оба фыркнули.

- Ивана передразниваешь, Вась?

- Да я ж чуть-чуть…

- Ладно, я ему не скажу, - смилостивился Макс, устраиваясь рядом и с удовольствием наблюдая за Василем – уверенные движения, спокойнее и более скупые, чем у Велира, упавшая на лоб прядь отросших светлых, как пшеница, волос, забавной формы нос и сведенные на переносице густые брови с кисточкой у основания. Макс протянул руку и невесомо коснулся складки между ними, пытаясь разгладить. Василь вскинул на него глаза. Кажется, у него красиво порозовели щеки. Макс отнял руку, чувствуя, что его собственное лицо тоже теплеет. Встал, неловко разгладил плащ.

- Ладно, я пойду…

- Ага. Тренироваться к леди Лизард? – деловито спросил Василь, низко наклоняясь к бинтам и сворачивая их в трубочки. Пожалуй, слишком низко наклоняясь. Макс кашлянул.

- К Нико.

- А.

Принц невольно улыбнулся проскользнувшей в одном звуке неприязни.

- Вась, вы не можете всю жизнь цапаться.

Василь дернул плечом.

- Я с ним не цапаюсь. Кто виноват, что у него такой длиннющий язык, а ум короче раз в десять?

Макс закатил глаза и толкнул Василя в плечо. Тот усмехнулся.

- Ладно, дуй, твое невысочество. Привет передай кретину.

- Кретину не буду, - Макс показал язык и попятился к выходу, не отрывая взгляд а от Василя. Тот вернул его с такой щемящей лаской, что у Макса сжалось сердце.

Выйдя, Макс постоял, глядя в небо и пережидая обычное притяжение, тянущее его обратно к Василю. Вдохнул, задержал в груди чистый, прозрачный воздух, выдохнул. Давай, шаг-другой. К свисту летящих в мишень стрел.

- Макс!

Фарг…

Макс замер и медленно повернулся на пятках. Из палатки короля выглянул Иван, поманил. Мальчик медленно приблизился. 

- Привет. Что-то случилось?

- Да. Пошли учиться тактике и стратегии, - Иван улыбнулся. Макс постарался не кривить лицо – его не слишком интересовали эти науки, призванные уничтожать, скучные, пока непонятные, но приличествующие знать принцу в военное время. Он сдержанно улыбнулся и вошел в палатку.

Опирающийся на стол король поднял голову от карты и улыбнулся.

- Доброе утро, мой принц.

- Доб… Доброе утро, - Макс вовремя вспомнил, что королю нужно кланяться. Король улыбнулся шире.

- Если мы одни, это не обязательно. Не приучайся кланяться. Совсем скоро тебе ни перед кем не придется это делать.

- В каком смысле? – Тут же напрягся Макс, проходя ближе к столу. В присутствии Ивана ему всегда было легче переносить магнетическое присутствие короля Константина, которое подавляло, кажется, всех, кроме Ивана, и даже он при чужих обращался к королю подчеркнуто по этикету, четко выверенным вежливым тоном общения с монархами, которому научился при дворе. Макс ненавидел этот тон. Он слышал в нем напускную фальшь, так не шедшую Ивану.

В голосах абсолютно всех людей, обращавшихся к королю, Макс слышал эту фальшь. Неужели отцу было привычно и комфортно слушать эту тошнотворную подобострастность?

Впрочем, он не мог представить, что задает Константину подобный вопрос. Для этого им следовало быть чуть ближе, чем «два чужих человека, которых столкнули вместе обстоятельства».

Король поднял брови на вопрос Макса.

- В том смысле, что ты станешь королем, и…

- Константин, - мягко прервал его Иван, очевидно заметив растущий дискомфорт Макса при упоминании его будущего. Король вздохнул и кивнул, и Макс чуть расслабился, бросив на папу Ивана благодарный взгляд. Иван указал глазами на карту, Подавив тяжелый вздох и потерев тут же вспотевшие ладони, Макс склонился над ней.

- Отлично. Усвоил, почему здесь стоило уменьшить количество шеренг в центре и увеличить на флангах?

- Да-да! Спасибо! Я пой… Доброго дня, Ваше Величество!

Из палатки Макса вынесло, как ветром. Он выдохнул и потряс головой, которая за эти два часа будто вспухла, увеличившись в размере раза в два. Он не видел проводивших его печальных взглядов двух пар глаз.

Отлично. Нико уже наверняка бросил лук и стрелы. Тренироваться придется в одиночестве. Макс раздраженно фыркнул и направился к тренировочному полю.

Они все ловили спокойные дни, как умирающий от жажды ловит перепадающие ему капли чистой воды. Спокойные дни могли закончиться в любую секунду.

И именно этот день почему-то вспомнился, когда им вновь пришлось сдерживать внезапную атаку имперской армии, начавшуюся в глухой ночи и продолжавшуюся весь следующий день. Сейчас бы чистого воздуха вместо гари, крови и ада… Сейчас бы сонной утренней тишины вместо криков, ржания, топота и лязга стали о сталь. Сейчас бы чистого неба.

Едва удерживая поводья коня, Макс дико огляделся. Повсюду сеча, раненые, мертвые, крики ярости, стоны боли. Земля, небо слились в одно багровое пространство больного оттенка, который видишь под веками при сильном жаре. Макс вдохнул горький от едкого дыма пожаров воздух, закашлялся надрывно, зажмуривая слезящиеся глаза. Пальцы едва не разжали слишком тяжелый вдруг меч. Нельзя останавливаться… Почему нельзя?..

Макс отчаянно вцепился в образ Василя. В память о пшеничной пряди, упавшей на лоб, поджатых серьезно губах и сведенных бровях с кисточкой у основания. Сердце больно защемило.

«Если переживу эту битву, точно его поцелую».

Обычно осторожный с этим, Макс даже не подумал «а что будет, если он оттолкнет». Поцеловать – и дальше ничего.

Развернув коня, Макс направил его туда, где битва была гуще всего – где была нужна его помощь. Меч в его руке тускло засиял отблесками утреннего солнца, бликуя радугой.

…В себя он пришел, только когда спешился неуклюже, не чувствуя ног и спины. Глаза заливали слезы, пот и кровь из разбитого лба и раненого виска. Макс утерся грязным рукавом. Поводья коня кто-то перехватил и увел его. Мальчик не нашел в себе сил даже посмотреть, кто и куда. В голове билась только одна мысль: Василь, Василь.

Это была не первая битва Максимилиана Фенсалора. Но самая ужасная.

И, к сожалению, не последняя.

Василь…

Почти ослепнув, Макс ввалился в лазарет. Не за помощью – он стоял на ногах и не истекал кровью, поэтому не был приоритетом. Он упал на землю в углу, там, где не помешал бы бегающим лекарям, подтянул колени к груди и нашел глазами Василя. Тот держался за огромную стрелу, торчащую из груди хрипящего солдата. Велир стоял рядом, готовый зажимать рану.

- Тащи! Быстро, рывком!

Макс зажал руками уши, чтобы не слышать крик. Не помогло.

Он просидел в углу, периодически зажимая живот, чтобы тот не урчал от голода так болезненно, огромную, безбрежную, тошнотворную вечность. Поздней ночью, когда умерли все, кто не выдержал, и обессиленно задремали те, кто пережил бы ночь, рядом с Максом кто-то опустился на колени. Принц поднял ноющую голову. Перед ним сидел Василь, в красной рубашке с закатанными рукавами. Бледное лицо перепачкано брызгами крови. Странно, у Василя же никогда не было красной рубашки…

Кровь. Все руки Василя и рубашка были испачканы в крови. Ею несло, металлически и мерзко, запах лез в ноздри, в рот, разъедал глаза. Макс поморгал. Сейчас его стошнит. Точно стошнит.

- Пошли к ручью, отмоемся, - голос Василя охрип и сел от бесконечных попыток докричаться до отца, перекрикивая вопли раненых. Макс кивнул и поднялся, пошатнувшись на затекших ногах. Упал на грудь Василя. Тот поддержал его, стараясь не запачкать.

- Ну-ну, Макс, пойдем. Тихонько.

Всхлипнув от боли в затекших ногах, Макс пошел за Василем.

Жестокая, кровавая весна. Сколько таких еще будет, пока император не напьется их крови?..

У ручья Василь сразу стащил рубаху, принялся стирать. Плеснул себе на руки, на лицо. Кивнул Максу.

- Иди сюда, выше по течению.

Быстро бегущая ледяная вода после Василя окрасилась в алый. Макс вяло умылся, попил. На него навалилось отупение страшнейшей усталости. Апатия. Не хотелось ничего. Магии оставалось, как в колодце в засуху – на донышке…

Они сидели, привалившись к дереву. Макс – лежа головой на голом плече Василя. Рубаха сушилась на ветке.

- Не холодно тебе?..

Василь дернул другим плечом.

- Похуй.

- Простудишься…

- Папа лекарство даст. Похер.

- Папа твой тебе сначала пизды даст…

Василь засмеялся, и этот звук будто отомкнул в Максе что-то жаждущее, тянущее, нежное и испуганное, запертое до этого момента, нетронутое раскаленным лезвием войны. Он повернул голову и прижался губами к холодной коже плеча. Василь весь окаменел, напрягся, и Макс тут же отстранился, сел ровно.

«Дурак! Идиот, и кто просил тебя! Черт, если он сейчас что-то скажет, я…»

Тихое шевеление рядом. Макс почувствовал руку на своем плече. Рука тянула его обратно, к Василю, тянула неотвратимо, как Элм тянула к себе воду, вызывая приливы и отливы. Забывшись, Макс снова прижался губами к коже плеча, быстро поцеловал, поцеловал еще, прижался губами к выступающей ключице и замер. Василь резко вдохнул и вжал его в себя. Они не разговаривали – слишком боялись, что тихий, темно-синий мир с хрустальными звездами разобьется вокруг них, затянет в багровую взвесь с запахом крови и шумом насильственной смерти.

Василь порывисто прижался губами к макушке Макса. Покрыл поцелуями запыленные волосы, прижался щекой, баюкая. Макс посидел так, слушая биение чужого сердца над ухом и желая, чтобы это сердце билось, пока звезды не упадут на землю – и даже после того.

«Постарайся, родное, ты уже так стараешься. Еще немножко, ради меня?»

Принц слегка отстранился, неуклюже сел перед Василем. Тот посмотрел на него с каким-то новым, взрослым, болезненным интересом, не выпуская из объятий. Этот взгляд, слишком взрослый, слишком секретный, было странно видеть в карих глазах. Василь всегда смотрел слишком недетским взглядом, но это выражение было… Еще более новым и странным, молчаливо просящим, беззастенчиво обожающим.

Так вот как смотрят друг на друга возлюбленные.

Макс наклонился вперед, закрывая глаза. Губы Василя встретили его нежным теплом, раскрывающимся навстречу. Они замерли, лаская друг друга одними губами, сталкиваясь языками, и тут же их убирая («а вдруг ему неприятно?») Когда Макс чуть отстранился, чтобы вдохнуть, Василь подался вперед, прижимаясь вплотную, не желая разрывать контакт. От этого маленького движения в сердце Макса вспыхнуло солнце.

Он открыл глаза, когда Василь мягко отстранился. Заморгал, и они оба растерянно посмотрели на грудь Макса, где робко сияло крошечное, но вполне реальное солнце. Василь несмело поднес руку к свету, и тот вспыхнул ярче.

- Извини, магия, наверно, вышла из-под контроля опять, - сконфуженно пробормотал Макс, отчаянно пытаясь погасить свет усилием воли. Свет чихать хотел на его усилия, тянулся к ладони Василя. Тот улыбнулся, глядя на тонкие лучи.

- Красиво как…

- Извини…

- За что ты извиняешься? – Василь поднял глаза, и в них Макс увидел сияющий мягким светом отблеск. Он неловко пожал плечами, забыв, что говорил секунду назад. Василь снова привлек его к себе, чуть резче, чем до этого, поцеловал еще раз.

Они добрели до палатки Макса и заснули в объятиях друг друга, все еще касаясь губами.

Проснулся Макс один. Поморгал, потянулся и снова выполз на улицу. Утро было холоднее, а чистое небо затянуто серыми тучами, давившими на лоб.

- Фу, - буркнул Макс и побрел к ручью.

Это утро было лучше их последнего мирного утра – он не попался отцу с Иваном, а поэтому потренировался с Нико и успел застать Лизард, взяв и у нее пару уроков магии.

- Чего к Василю не зашел? Он про тебя спрашивал, - голос друга звучал невнятно из-за хлеба, которым тот набил рот. Искра тявкнула, влезая к нему на колени. Нико потрепал ее по ушам.

- К кому? – Макс прищурился на него, пытаясь натянуть тетиву на лук. Нико фыркнул, плюнув крошками.

- Хорошая шутка! Ты вчера чего, башкой где ударился? Тем более к Василисину надо, он тебе компрессик, и в жопку поцелует…

Нико хихикнул. Макс поморгал на него. Тетива вылетела у него из рук, не дотянувшись до верхнего плеча рукояти.

- Да нет, погоди, ты про какого еще Василися… Это кто?

Нико замер, раздув щеки, как полевая мышь, нашедшая запасы с крупой. Уставился на Макса яркими синими глазами.

- Фаргус, а ну-ка пошли к мастеру Велиру. Ты если шутишь, то кончай сейчас, а если нет, то… А ну пошли!

В лазарет Нико втащил Макса за руку, Искра бежала следом, чуть не наступая мальчикам на пятки. Велир даже не поднял на них головы, зашивая огромную вонючую рану на животе солдата.

- Мастер Велир…

- Так, кто-то умирает?

- Прямо сейчас нет, но…

- Отъебитесь тогда! – Рявкнул Велир, отбрасывая со лба выбившуюся из-под шапки прядь.

- Вон Василь! – Нико весьма бесцеремонно ткнул пальцем в светловолосого высокого парня, копошащегося подле Велира.

Парня, которого Макс видел впервые в жизни.

-Макс! – Парень быстрым шагом подошел к ним, осмотрел Макса тревожно, словно мать ребенка. Его щеки слегка порозовели. – Нико, что случилось?

- Да как тебе сказать, - Нико пожал плечами. – Либо дурит, хотя на его чувство юмора не похоже, да и где смеяться, не очень понятно, либо башкой ударился. Ты осмотри, а? А ты хорош дурить, Макс. Не смешно.

Макс неловко отступил к Нико поближе.

- Э-э… Доброе утро?.. Вы Василь?

Парень отшатнулся, как от ядовитой змеи. Перевел непонимающий взгляд на Нико. Тот пожал плечами.

- Давай-ка сядем, - странным голосом сказал Василь и усадил Макса на покосившийся табурет. Ощупал затылок, виски, нажал на лоб. Прикосновения ощущались приятно, но совершенно не знакомо. Макс прикрыл глаза. Откуда взялся этот мальчик?.. Надо бы с ним подружиться.

- А ты давно у мастера Велира живешь?

Пальцы замерли на его затылке.

- …да.

Макс нахмурился.

- Тогда почему я тебя не знаю?

Василь переглянулся с Нико поверх темной макушки. Оба побледнели. Если на лице Нико читалась тревога, то Василь выглядел, как смертельно раненый человек, только что осознавший, что он умрет, и спасения не будет.

- Леди Лизард! Леди Лизард!

Ведьма вздрогнула от неожиданных мальчишеских воплей над ухом и уронила на колени амулет, который пыталась зачаровать. Ну конечно. Не дадут честной ведьме поработать…

- Что, что случилось? – Она слегка поморщилась от галдежа. Поймала Нико за уши, сжала легонько. Тот ойкнул, замолкая. Каланча, скоро до ушей не дотянешься вовсе… Василь остановился позади. Макс с недоуменным лицом встал позади него.

- Там, - Нико махнул рукой, пытаясь отдышаться. Лизард подняла брови и сложила руки на груди.

- Там Макс не помнит Василя!

Лизард подняла глаза на юного принца. Тот переминался с ноги на ногу, изредка бросая на Василя короткие, заинтересованные взгляды. Как на понравившегося чужака. Сын знахаря стоял, сжав кулаки, бледный, как смерть. Ведьма нахмурилась.

- Если это шутка дурацкая, то осмелюсь напом…

- Нет! – Прервал ее Нико. – Я тоже думал, что шутка! Но сами подумайте – Макс стал бы?..

Нет. Только не Макс. Только не Макс со своей чуткостью к другим людям, нетерпимостью ко лжи, любовью к Василю, которая оглушала и ослепляла своим светом. Теперь на ее месте Лизард лишь смутно чувствовала сконфуженную симпатию. Она глубоко вздохнула. Как сказал бы Велир, хуютречко то еще получается.

Она плавно подошла к Максу.

- Позволишь?

Он кивнул, поежился.

- Я что-то важное забыл? Василь – это важно?

Резкий, тихий вдох через нос совсем рядом. Так дело не пойдет. 

- Так, вы двое выметаетесь. Я разберусь без сочувствующей публики.

Нико без слов оттащил неожиданно покорного Василя подальше. Верная лиса крутилась у его ног. 

Лизард ласково улыбнулась Максу. Нико напугал как своими воплями – принц весь съежился, как нахохлившаяся птичка.

- С магией не справился? Или что?

Принц помотал головой, отбросил с лица лезущие темные пряди.

- Я вчера совсем немного колдовал… Ну, на битве много, но… Это может быть от этого? Это пройдет?

- Погоди-погоди. Дай посмотрю.

Она коснулась висков Макса. Как всегда с трудом пробилась сквозь мощную, сияющую с силой огромной звезды силу, защищающую хозяина от проникновения извне – и если бы Макс захотел, он бы сейчас смял ее, как клочок истлевшей бумаги, разорвал, изничтожил, пока от ведьмы не осталось бы даже мельчайших частиц – но он позволил ей пройти. Она стала искать темные пятна на его солнце. Нет, нет, нет нигде… Боги!

Лизард выпустила его виски, отшатнулась. Восстановила дыхание. Макс подхватил ее, усадил на корень дерева.

- Что, что?!

Ведьма поморгала, сбрасывая с глаз черную, уродливую пелену, увиденную внутри Макса. Проклятие. Проклятие, как они все проморгали! Его наложили давно, немыслимо давно. Оно ощущалось, как наложенное еще до рождения принца. Безумие! Как можно проклясть не рожденного? Не зачатого? За что?

Нельзя испугать Макса еще больше. Она перевела дух, улыбнулась.

- Прости, малыш. Теперь с магией не справилась я… Все в порядке.

Макс смотрел обеспокоенными серыми глазами.

- Так что там?

Лизард поджала губы. Посмотрела на поляну перед собой, подбирая слова.

- Что ты делал вчера после битвы?

Макс пожал плечами.

- Пошел помыться к ручью. Потом спать. Не было особенно сил на что-то другое…

Лизард кивнула. Ну конечно, он не вспомнил бы ничего важного. Ничего, связанного с Василем. Придется мучить расспросами его.

- В Ислере… В Ислере, когда ты был маленьким, ты с кем-нибудь дружил? Играл?

Макс покачал головой, совершенно сбитый с толку хронологией вопросов.

- Да не помню никого особо. Деревенские дети – как у всех. Никто особо не запомнился. Бегал с ними, играл. Уже и лица их из памяти стираются. Девочки, мальчики. Нет, близко ни с кем не дружил, пока не появился Нико. А это тут при чем?

Лизард потерла лоб. Нужно было узнать, что привело в ход проклятие, почему оно проснулось именно сейчас. Какая-то определенная магия? Боевая? Макс справлялся с ней, но она была ему не свойственна…

- Мы разберемся, Макс. Расскажи, что ты помнишь о вчерашнем бое.

Когда Макс, ерзая и прерываясь, припомнил все, что мог, Лизард выделила пару-тройку особенно сильных боевых заклинаний. Спину и шею обжег страх.

Что, если чем больше Макс использует боевую магию, тем меньше памяти у него остается?..

И первым у него забрали Василя.

Лизард сглотнула. Еще не все варианты были проработаны. Рано паниковать. И в любом случае – нельзя пугать и без того растревоженного принца.

- Попроси ко мне Василя. Я с ним немножко поговорю.

Василь подошел и остановился перед ней, словно истукан. Лизард похлопала по корню дерева рядом с собой.

- Падай, Василек.

Именно это он и сделал, будто его резко перестали держать ноги. Бедняга…

- Василь… - Лизард замялась. – Эта забывчивость… Она вызвана магией. Но мне нужно узнать, что привело ее в действие именно сегодня. Мне нужно знать… Что Макс делал вчера после боя? Было что-то особенное?

Бледное лицо сына знахаря порозовело, затем пошло красными пятнами, уходящими на шею. Он молча помотал головой, глядя на собственные стоптанные ботинки.

- Василь, - мягко позвала Лизард, - я никому не стану рассказывать, но мне нужна правда, чтобы быть в состоянии ему помочь.

Василь сглотнул и закрыл лицо руками. 

- …целовались, - глухо донеслось из-за дрогнувших ладоней.

Лизард тихо выдохнула, глядя вперед. Ну конечно. Этот вариант казался наиболее верным. И наиболее ужасным. Проклятия, наложенные на сердце, снять было практически невозможно.

- Он не… Не умрет? Не заболеет?

Она взглянула на мальчика. Забытый возлюбленным, которого знал всю жизнь, сейчас Василь переживал только о его здоровье. Юный знахарь. Лизард улыбнулась и положила руку на его голову – малое утешение после такой потери.

- Нет, малыш. Не умрет, не заболеет. Это проклятие другого толка…

- Он сиял, - глухо выдавил Василь после продолжительного молчания. – Когда я его… Он сиял.

Ведьма кивнула.

- Его магия отозвалась на тебя. Хотела быть ближе.

Они снова замолкли, болезненно щурясь на жестокое, наконец вышедшее из-за туч солнце.

Лизард не сказала Василю самого ужасного.

Она не знала, как снять это проклятие.

Константин и Иван, к которым Лизард отправилась в надежде узнать, кто и когда мог сделать это с принцем, не вспомнили ничего из его детства, что могло бы помочь. Только переглянулись долгим взглядом – два отца одного сына. Родной незнакомец и чужой, на чьих руках принц вырос.

«Он будет в порядке?»

«Да, мой король. Разве что навеки одинок».

Выходя, Лизард постаралась не заметить их сплетенных под столом пальцев.

Макс, очевидно, чувствовавший себя неловко, стал чаще крутиться у лазарета. Предлагать помочь, пытаться разговаривать с Василем. Тот отвечал коротко, односложно, грубо отгонял. Однажды крикнул на Макса и тут же смолк, увидев, как тот испуганно отшатнулся и опустил глаза, кусая губы. Услышавший это Велир послал сына за травами и сидел рядом с тихим, потерянным Максом, пока за ним не пришел Иван.

Лизард постаралась объяснить обоим – по отдельности, разумеется – что проклятие вступало в силу, когда принц целовал кого-то, кого любил. Макс опустил плечи, часто моргая.

- Я любил его?..

- Да.

- Я едва помню его имя.

- Мне жаль, мой мальчик.

Василь выслушал новость молча и ушел в лес. Вернулся к ночи с окровавленными костяшками и разбитыми в кровь кулаками. Глаза его были пустыми и сухими.

- Я не понял, мы так и будем сидеть на жопах и смотреть на это?! – Нико, сжав кулаки, стоял перед Лизард. Искра сидела у его ног, помахивая хвостом. Ведьма подняла на него усталые глаза. Чары сегодня не шли.

- Что ты предлагаешь?

- Я не знаю! Я не знаю, но не могу понять, почему Макс забыл одного из самых важных в его жизни людей, и… И всем все равно!

- Кому всем? – Лизард опустила голову к амулету.

- Ну… Да хотя бы отцу его!

- Король занят, Нико. И чем он должен помочь? Он не маг.

- А вы?! Ну должен быть способ!

- Я не знаю его, лисенок. Я не всеведущая Альсая. Сейчас идет война. Нам нужно выжить, пойми. Проклятие, заставляющее забыть любимого – это больно, но не смертельно. Мы не можем сейчас тратить на это усилия. Любовь – роскошь для мирного времени.

- Это ложь.

Нико цыкнул раздраженно. Искра тявкнула и легонько куснула его за тощую щиколотку. Мальчик взъерошил и без того дикую копну смоляных кудрей, бросил «до свидания» и побежал искать Макса.

Как бы ужасно это ни звучало, но проклятие Макса не повлияло ни на что – ни на ход войны, ни на уклад ничьей жизни, ни даже на его магию. Не повлияло ни на кого, кроме Василя, у которого в первые дни валилось из рук все (вопреки обыкновению, Велир даже ни разу не крикнул на него) Едва придя в себя, сын знахаря ушел в работу настолько с головой, что пугал даже своего трудоголика-отца. Велир каждый вечер руганью отрывал сына от работы и отправлял спать. Еду они с Нико впихивали в него вдвоем – практически силой. Макса Василь перестал подпускать к себе совершенно, и обращался к нему исключительно «Ваше Высочество».

Потянулись долгие, трудные дни битв, переходов, остановок. Макс почти не отходил от Нико и смеялся только с ним рядом. Он будто боялся забыть что-то важное, и каждое утро подбегал к Нико, заглядывая тому в глаза – «не забыл меня? А я тебя? Здесь ли ты?» Подхватывал лисичку на руки, та приветственно лизала ему лицо и обнюхивала в поисках вкусности.

Василь не показывался из лазарета, и даже спал, привалившись к плечу отца, который не мог его оставить ни на секунду.

Терпение Фоссела лопнуло, когда в одной из битв Макса ранили, и Василь, перевязав его, стоял у его койки. Утомленный истратой магии и потерей крови, принц задремал, и потому не видел, как Василь, оперевшись о край койки и низко опустив голову, ронял на перевязанную грудь молчаливые слезы, содрогаясь от беззвучных рыданий.

Нико смог вынести это зрелище не больше минуты. Он выскочил из лазарета, верная Искра – следом. Никто из взрослых не хотел ничего делать, пытаясь спасти мир. Что ж, у Нико было время.

Он был бесполезным бойцом, но одну вещь всегда умел делать хорошо – выуживать у людей нужные сведения.

Трепаться о проклятии на принце в армии и окрестных населенных пунктах Нико не собирался, поэтому действовать и выспрашивать надо было хитро и осторожно.

«Ой, слушайте, я тут трактат по истории магии пишу…»

Чушь какая. Еще б спросил «как пройти в библиотеку» посреди военного лагеря.

«Мне кажется, на мне ма-а-аленькое такое проклятие. Не знаете, как снять?»

Еще тупее.

Пришлось хитрить, изворачиваться, вести утомительные разговоры, подводя к своему вопросу, наблюдать, выяснять, кто из людей был достаточно надежен, не растрепал бы, или хотя бы растрепал как можно меньшему количеству…

- Эй, пацан, - пробегающего к себе Нико схватила за локоть крепкая рука. Он вскинулся и увидел перед собой невысокого молодого мужчину с коротко обрезанными черными волосами и разрезом глаз, характерным для десперитов. Не успел он пискнуть, как его оттащили за одну из палаток Искра громко залаяла, кинулась следом, пытаясь схватить нападающего за ногу.

- Пустите, дяденька! – Тут же прикинулся дурачком Нико, состроив максимально глупое лицо, так не шедшее его высокому росту и блещущему в глазах уму.

Десперит не удостоил эту жалкую попытку ответом. Он прижал руки Нико, заломив его к себе спиной – чтобы не вырвался. Путь к отступлению тут же перегородила крепкая рыжая девушка с острым взглядом каре-золотых глаз. Сощурилась подозрительно. Искра весьма бесцеремонно висела в воздухе перед девушкой. Лаяла и извивалась, пытаясь укусить, но безрезультатно.

 - Итак, пацан, выкладывай, зачем рыскаешь в поисках сильных магов, - мужчина наклонился, легко удерживая Нико на месте. Тот трепыхнулся.

- Не ищу я никого, вы ошиблись! Отпустите лису!.. Фаргусы…

- Ага. Высоченный смуглый парень с лисой, синими глазами и кудрявой копной, ну да, у нас же таких пол-армии бегает, - девушка фыркнула. Нико скрипнул зубами.

- Я не десперит.

- Оно и видно, - тут же парировала девушка, - зубы они умеют заговаривать куда как лучше тебя.

Мужчина фыкнул.

- Перестанете переговариваться фырчанием, как лесные коты, и отпустите, я объясню, - Нико прошипел от боли – хватка у мужика…

- Так выкладывай. Не на приеме, - огрызнулся десперит с лёгким акцентом. Нико собрался с мыслями. Сколько им можно сказать? Чужаки. Прибились к армии, и Константин не отослал почему-то. Участвовали в нескольких боях крайне успешным, смертельным тандемом. Не щадили врагов и не лезли в мутные истории, ничего не вынюхивали и даже ни с кем не пытались заговорить. Только высматривали. Не болтуны. Но кто ж их разберет, почему?

- Я… Мне нужен. Лису пустите, а, тетенька?

- Кто нужен?

- Маг.

- Зачем? – Десперит дернул Нико, заламывая сильнее. Тот попытался заорать, но тут же получил несильный удар по затылку (девушка? как? она же стояла поодаль)

- Хочешь протащить в армию боевого мага и короля прибить во сне?

- Силь, - прошипела девушка. Мужчина злобно парировал:

- Давай, еще имена наши ему выложи.

- Он друг принца.

- Видал я таких друзей. В разных, скажем так, местах.

- Да пустите же, вы чего! – Кровь Нико вскипела, и он, воспользовавшись моментом, едва не вырвался из хватки. «Силь» перехватил его. Не отпустят, мрази, пока правду не скажет… Да и тогда – поверят ли?

- Я никого не собираюсь убивать! А вот вы чего так печетесь о жизни короля – интересный вопрос, - Фоссел ухмыльнулся, отбрасывая с лица челку. – Десперит и кильгараадка, я верно понял?

Молчание.

- Лису отпустите. И меня, она вас покусает сейчас. Не убегу я. Мне помощь нужна.

Мужчина и девушка медленно повиновались. Искра, разозленная, тут же попыталась кинуться на девушку, но Нико подхватил ее на руки.

- Ну все, все, старушка, успокаиваемся. Спокойно, сказал!

Искра устроилась в его руках, все еще сердито ворча на девушку. Та поджала губы, сдерживая улыбку. Нико нахмурился.

- Мне нужен маг, чтобы снять проклятие, - прошептал Нико. Он уже совершенно отчаялся и готов был вывалить правду, как есть – почти.

- С принца? – Спросил десперит, разминая пальцы. Будто это его сейчас заломили, раздраженно подумал Нико.

- Да. Но вякнете кому – и король вам бошки отрубит за болтовню, поняли?

Фарг. Плохо, что они знают о принце. Разнюхали. Но изворачиваться сейчас - только сделать хуже, а эти люди могли помочь.

Девушка и мужчина переглянулись.

- Отрубит, отрубит, - поспешил уверить их Фоссел. – Я сам видел, как он рубил. Все видели.

- Нужно обмозговать, - кивнула девушка и протянула руку. – Меня зовут Нина. Прости за такое знакомство. Нам нужно было удостовериться, что ты не готовишь покушение.

Нико неохотно пожал маленькую, прохладную руку, решив обойтись без лжи вроде «приятно познакомиться».

- Вот этот невежливый козел – Силь.

- Силесиар, - процедил десперит сквозь зубы. Девушка закатила глаза.

- Ах, простите, принц крови!.. Так вот. Если тебе нужно снять проклятие, то пойдем в место потише. Есть у меня одна зацепка.

Нико, подозрительно косясь, отошел с ними к кромке леса. Глупость наивысшего разряда, но если была надежда… Он уже совершенно ее потерял и собирался бросать это безнадежное дело, как вдруг - нежданный подарок. Сомнительный, но дареному коню под хвост не смотрят.

А стоило бы.

- Я не стану выяснять, какое на принце проклятие, - быстро и тихо заговорил Силесиар, оглянувшись вокруг, - но есть в Кильгарааде ведьма, которая на таком козла горного съела. Она точно сможет помочь. Есть только одна проблема.

- Да, это уж точно, - прервал ее Нико, сердце которого оборвалось еще на слове «Кильгараад». – Проблема в том, что я буду пилить через пол-Релении до Кильгараада фаргову тучу времени, что мне та ведьма!..

Нина схватила его за плечо.

- Не придется. Леди Лизард умеет открывать порталы?

Нико пожал плечами. Взглянул подозрительно.

- Во-первых, откуда мне-то знать, во-вторых, вам какая печаль? Вы извините, если худое скажу, но вы чего так печетесь о принце? Вы не релениты. Да и не все релениты, знаете ли, спотыкаясь и теряя обувь, бегут обожать принца, так что…

Силесиар закатил глаза, переглянувшись с Ниной. Крайне странная парочка – деспериты никогда не ладили с кильгараадскими женщинами. Нина ответила серьезно:

- Дурак ты. Принц призван нас всех спасти. Всех – реленит или элморец, десперит, это неважно. Я видела его магию воочию. Он должен выжить во что бы то ни стало. Без него Императора не победить. А кто даст гарантию, что это проклятие его медленно не убивает?

Нико вспотел от ужаса.

- Леди Лизард сказала…

- Даже она не знает всего.

Нико покачал головой, глядя на нее. Все они видели воочию лишь магию Макса и лишь перед ее мощью склонялись, не видя за стеной солнечного света верного друга, смешливого и печального, доверчивого и осторожного, чуть ленивого, любящего поспать по утрам и отлынивающего от скучных уроков военной стратегии, которые потом жестоко преподавала ему жизнь, волнующегося перед царственным отцом и радостно бегущего по полянке наперегонки с Искрой под смех друзей.

Нико вспомнил покрасневшие щеки и до забавного глупый взгляд Макса на Василя, когда его память все еще хранила в себе самого дорогого принцу человека. Вспомнил молчаливые слезы, падающие на забинтованную грудь Макса и глаза Василя, которые до этого Нико видел только у умирающих в цирке животных.

Без них, без него мир станет тем же дерьмовым местом, в которое Нико попал после смерти родителей.

- Ладно, допустим, я вам поверил, где конкретно эта ваша?..

Силесиар посмотрел на Нину.

- Вашра, - коротко бросил. Нина подняла брови.

- Жива? - Нина широко открыла золотистые глаза. Силесиар кивнул.

- Точно. От надежных людей знаю. Хотя очень успешно прикидывается мертвой, тут надо отдать должное. Живет, говорят, у  ущелья Душ.

Нина поморщилась. 

- Погано. Это ущелье без помощи не найти. Заколебали ее совсем своими просьбами. Проклятий в мире много. Она такая одна.

Силесиар выругался отрывисто и длинно. Нина хихикнула.

- Да чего ты распереживался! С ним пойду. Без меня все равно не найдет.

- Куда это ты собралась? – Грозно надвинулся на нее десперит. – Прыткая какая!

- А я у тебя спрашиваться не буду!.. Тебя как звать-то? Нико, верно? – Неожиданно обратилась девушка к Фосселу, полностью игнорируя Силесиара прямо перед ней, испускающего из ноздрей вполне реальный пар.

- Нико.

В высшей степени странное знакомство продолжилось, когда Лизард, выслушав план, коротко ответила:

- Нет.

- Да почему нет-то! – Выпалил Нико, всплеснув руками от возмущения. Лизард выдохнула, поджала губы.

- Во-первых, никто не смеет покидать лагерь без разрешения, полученного напрямую от короля. А он не позволит. Во-вторых, удирать из лагеря, когда его в любой момент могут атаковать, придется сниматься с места… Как это будет выглядеть? Как ты его потом найдешь?

- А если королю не говорить?

- Это дезертирство. Королю придется тебя казнить.

Нико дернул уголком рта. Жаль было бы видеть разочарование на лице короля Константина - Нико искренне им восхищался и не хотел подвести. Что такое дисциплина, он тоже понимал. И понимал, что при всей симпатии и всем дружелюбии, которое проявлял к Нико Константин, он все же был королем. А правила - они одни для всех, и “лучший дружбан принца” точно так же обязан им повиноваться.

А что казнят - ну и кому он всрался-то?

Макса только жалко. Без приятеля останется.

- Что за порядки у ваших королей, - пробормотал Силесиар. Нина коротко шикнула на него ядовитой змеей и спросила, как бы невзначай:

- То есть, если вы откроете нам портал… Станете пособницей дезертиров?

Лизард ухмыльнулась - как хищное животное оскалилось.

- Мне-то не в первый раз закон нарушать. А вот “мы” - это интересно.

- С ним пойду, - кивнула Нина.

- Нет, не пойдет, - встрял Силесиар.

- Пошел нахуй, десперийский козел, - пропела Нина сладким голоском. Нико посмотрел на Лизард.

“И вот с этими мне принца спасать”.

Лизард закатила глаза.

- Да с чего вообще тебе рисковать жизнью?.. Нико, пойми, это все не игра. Не пропадете в горах Кильгараада - и король отрубит вам головы. Мы всегда сможем разобраться с проклятием и после войны. Как я сказала, это больно, но не смертельно, а…

- А вы дадите гарантию, что это проклятие не убивает его день за днем, а? Не влияет негативно на его магию?

“С которой вы носитесь, как курица с яйцом, вам ж только ее и надо”.

Лизард запнулась, уставившись ни мальчика широко открытыми глазами. Нико этого не узнал, но Нина в тот момент едва подавила желание подмигнуть.

Портал Лизард открыла в лесу, подальше от любопытствующих глаз.

- Я вас только умоляю, проверьте только, куда суетесь. А не то в пропасть провалитесь.

- Не провалимся, - Нина весело потерла руки. - Ну пока, Силь, не поминай лихом!.. А мешок тебе зачем?

- С тобой пойду, дурища. Угробитесь там, ума боги дали не больше мыши. Кто-то же думать должен.

- Как знаешь. И не говори потом, что я тебя потащила, - Нина высокомерно дернула плечом.

Лизард покачала головой.

- Кретины безумные. Через неделю в том же месте портал открою. Постараюсь убедить Его Величество попозже меня казнить - на случай, если у вас получится. Но врать и прикрывать не стану.

- Мне и не надо! Спасибо, леди Лизард! - Нико порывисто обнял ее, подхватил на руки Искру и прыгнул в портал вслед за благодарно кивнувшей ведьме Ниной. Силесиар вздохнул тяжело и ступил следом.

Портал закрылся.

От сильного холодного ветра и открывшегося зрелища у Нико захватило дух.

Тёмно-зелёное море хвои, раскинувшееся на полотне крутых склонов гор, напомнило рассказы мамы о величественной богине Кильге, которая по легендам жестока, но справедлива к каждому путнику, зашедшему в её владения. Высокие макушки елей, покачивающиеся в своеобразном волнении, вторили сильным порывам ветра, двигались, словно волны, и Нико оглянулся, чтобы рассмотреть всё в полной мере. Это не дальние просторы Десперо, в которых видно всё на многие расстояния – крутые склоны резко обрывались, заслоняли собой обзор, не давали увидеть ничего вдалеке. Под ногами каменистая сухая почва, а в воздухе ощущалась холодная свежая влажность, оседающая на коже. Искра забавно повела носом – почуяла где-то рядом горный родник с обжигающе холодной водой, и Нико опустил её на землю, уже начиная беспокоиться, не зря ли взял животное с собой. В таких условиях ей будет тяжело, но ничего страшного, лиса приучена, слава Релену, сидеть спокойно в специальной перевязи из ткани на груди. 

Обернувшись на своих попутчиков, Фоссел заметил, как Нина присела на корточки, поднимая в руки небольшую шишку, упавшую с ближайшей сосны. Покрутила в руках с лёгкой улыбкой, бросила в плечо стоящего рядом Силя, и закатила глаза на отсутствие бурной реакции. Рыжие волосы красиво развевались под порывами ветра, и Нико увидел, почувствовал, насколько она вписывалась в это место. Он всегда ощущал необъяснимый трепет перед народом Кильгараада – их дух, отражённый в легендах, которые любил рассказывать глотатель огня из их цирка, крупный и большой мужчина с добрыми глазами, приводил маленького акробата в восторг.

- Родные места!.. - Нина радостно потянулась, глядя по сторонам.

- Ага, от умиления только не разревись, - посоветовал Силь, проходя мимо. - Пошли, как там тебя, пацан. Времени в обрез.

- Козел, - поморщилась Нина, опуская руки. - Вот все обосрет! Как скину в ущелье, будешь знать!

- Да ты меня и с места не сдвинешь, если не захочу!

- Вы всегда собачитесь, как женатая парочка? - Невинно спросил Нико, топая следом по каменистой почве. Перепалка слегка отвлекла от захватывающего дух зрелища, но Нико все еще не мог оторвать глаз от крутых склонов. Здесь даже воздух бодрил и придавал сил, и Нико еще больше поверил, что у них все получится.

- Как кто?

- Фу, скорее сдохну, чем на ней женюсь.

- Пошла я за тебя, как же! Даже будь ты в мире последним мужиком!..

- Долго же нам топать придется, старушка, - пробормотал Нико лисе. Искра лизнула его в нос и подтверждающе тявкнула.

До Вашры они добирались полных четыре дня. Нина чувствовала себя в горах ущельях так же уверенно, как на ровной и свободной дороге то и дело пытаясь подружиться с Искрой, безрезультатно - лиса еще не забыла обиду себе и своему человеку и злобно рычала на Силя и Нину, прижав уши. Силь периодически выругивался на разных языках, но двигался почти так же бодро. Нико приходилось хуже их, но цирковое прошлое пришло на помощь - узкий серпантин очень напоминал ему канат. До маленькой, покосившейся хижины, втиснутой меж двумя скалами, добрались только к закату. У дома бродили куры и несколько уток, поклевывая что-то на земле. Откуда-то раздалось надсадное блеяние коз.

- Так, ну теперь самое важное, - Нина понизила голос, хотя Вашра никак не услышала бы их. - Она старая, характер отвратительный. С ней в лоб нельзя.

Нико пожал плечами, отбрасывая с лица спутанные ветрищем кудри.

- Ну и что? Я таких видел. У нас знахарь знаете, какой?

Силь махнул рукой.

- Знахарь ваш по сравнению с ней просто птенчик. Побухтит, да вылечит. А она и сама проклясть может, если не по нраву придешься.

- "Птенчик"? Ему только не говорите, иначе это будет последнее, что вы скажете, - Нико фыркнул. - Так, ладно… А как с ней тогда надо?

Нина и Силь переглянулись. Десперит пожал плечами.

- Я откуда знаю, как с кильгараадскими бабами надо. 

- Эх, если б не серьезность ситуации, всадила бы я тебе!.. Козел. Ладно, пошли так. Вашра нас в любом случае пошлет, толку здесь топтаться. Никто из нас не дипломат.

Нико кивнул и пошарил в сумке, нащупав кожаный браслет, который Василь когда-то сделал для Макса, и с которым тот не расставался все время, что Нико его знал.

Он лишь надеялся, что все получится, и Василь никогда не узнает, с какой лёгкостью Макс отдал его на первое же "дай поносить!" Отдал то, что в панике нащупывал на руке на каждой битве и тренировке - не соскользнул ли, не порвался.

Ну а с чего бы ему было помнить и беречь неизвестно откуда взявшуюся у него вещь?

Нина отбросила с лица спутанные волосы. Ее голос утерял смешливость и шутливую ворчливость, зазвенев серьезностью.

- Я пойду одна. Попробую убедить… Ваша задача - стоять здесь и не мешаться. Ни в коем случае не лезть. Поняли?

Нико кивнул и сел на землю, взяв лису на колени. Ноги очень ныли, а живот подвело, но и то и другое было для него почти привычным. Он не знал, на что стоит надеяться, но природная бодрость духа не давала ему раскиснуть. Не эта, так еще кто-нибудь поможет… Мир ведь не без добрых людей. А магов полно. Или Лизард что придумает…

“Все будет хорошо”.

Нина осторожно постучала в рассохшуюся дверь. Она висела на петлях так ненадежно, что даже голодный и не особо сильный Нико выбил бы ее ногой.

Никакого ответа.

- Может, она умерла… - прошептал Нико, невольно робея гробовой тишины и магической ауры дома.

- Ага, а все это зверьё как-то само тут справляется? - Прищурился Силь.

Нико бросил на него злой взгляд. Как же его раздражал этот умник. Весёлая Нина нравилась ему куда как больше.

- Недавно умерла, я имел в виду… Искра, старушка, сидеть. Птичек не трогать, поняла?

Лиса тявкнула и свернулась в клубочек, согревая своего человека теплом.

Дверь медленно открылась, и Нина ступила внутрь. Потянулись мучительные минуты ожидания.

- А вы из какого племени? - спросил Нико, надеясь как-то заполнить тягостную тишину, нарушаемую только завываниями ветра. Силесиар раздраженно мотнул головой, напряженно прислушиваясь.

- Потом поболтаем, пацан.

Переживает за Нину, понял Нико, глядя на сжатые кулаки. Прислушивается, готовый сорваться на помощь при любом подозрительном шуме. Надо же, так любить человека, и так собачиться с ним на каждом слове…

Он вспомнил Василя. Лег на землю, уставившись в высокое суровое небо. Искра лизнула его в ухо и легла рядом пузиком вверх. Нико вспомнил папу, его добрые глаза и уверенные слова, как он пытался научить сына дрессировать лис, как тот, устав от наставлений и правил, сбегал качаться на канатах. Папа только смеялся.

“Родной сын больше дичок, чем животные!”

Наверняка в маму-десперитку. Такую же, как Силь. Почти… Свободную, привязавшуюся к отцу по собственной воле. Как Силь, привязавшийся к Нине. Нико усмехнулся, глядя вверх на пролетающего мимо орла. Надо же.

Он сел, услышав шаги. Нина подошла к нему, опустилась на корточки.

- Она помогла?..

Девушка отрицательно покачала головой.

- Прости. Здесь нам ловить нечего. Если я не смогла ее убедить…

Нико сглотнул, отгоняя подступающий ужас. Нет, не может так все кончиться.

Он поднялся на ноги. Нина встала следом и положила руку на его плечо.

- Боюсь, у тебя ничего не выйдет. Пойдем, не нужно ее раздражать.

Нико покачал головой.

- Спасибо, что довели меня, - искренне поблагодарил он, - но я должен попытаться. Даже если не получится.

- Она может проклясть тебя за неосторожное слово, - заметил Силь.

- Пусть. Зато я попробовал, - Нико пожал плечами. - Искра, сидеть, девочка!

Лиса недовольно заворчала, но послушалась. Нико улыбнулся ей и подмигнул обеспокоенным Силю и Нине.

Полное осознание ударило его, когда он положил ладонь на рассохшееся дерево двери. Страшно. Непонятно, что делать, с какого боку зайти.

“Ладно, господин Фоссел. Импровизируем”.

Он вошел в полутемную маленькую хижину. Грубо сколоченный стол, только один стул, в углу достаточно узкая и на вид жесткая кровать с посеревшим от времени подобием матраца и таким же сероватым одеялом, край которого свисал до кое-как подметенного пола. Одна из кур деловито попыталась забрести в дом. Нико осторожно отвел ее ногой и откашлялся.

Перед ним на стуле сидела согбенная, немыслимо древняя на вид старуха с оплывшими боками и парой длинных редких седых прядей, развевающихся на ветру. Веки ее нависли над темными и цепкими, как у орла, глазами. Старуха сморщила небольшой, сплюснутый нос, отвернулась и закрыла глаза.

- Э-э, здравствуйте?..

- Пошел нахер!

Нико едва успел увернуться от летящего в него ножа.

- Госпожа Вашра, погодите еще меня убивать! Я пришел за...

Вашра открыла рот и абсолютно серьезно начала произносить слова на языке, напоминающем кильгараадский, но как-то странно искаженный. Вокруг нее поднялся вихрь, не позволяющий к ней приблизиться. Было похоже, что она именно собирается его проклясть. Или превратить в курицу. Возможно, все ее неудачливые визитеры сейчас зерно клюют на заднем дворе?..

Нико, которого прижало вихрем к стене, отчаянно соображал. Что могло ее убедить?

"На моём друге проклятие"?

В ушах - слова Силя "видал я таких друзей… в разных местах".

"Он может умереть"?

Ну и не насрать бы ей? Ведьма явно не горела желанием спасать жизни, раз ушла жить в такую глушь, с ее-то даром.

Боги, ну что-то должно быть!..

Искра, оставленная снаружи, металась и надрывно лаяла.

"Принц призван нас всех спасти. Без него Императора не победить".

Еле вдохнув плотный, закручивающийся вихрем воздух, Нико крикнул на кильгараадском:

- С Максимилиана… Фенсалора нужно снять проклятие!

Вихрь мгновенно стих. Вашра опустила руки и мрачно взглянула на визитёра, упавшего, словно мешок картошки.

- Прям Фенсалора?

- Прям Фенсалора, - подтвердил Нико, поднимаясь и потирая ушибленный затылок. - Того самого, из пророчества Орлина.

Вашра хмыкнула, коротко и скрипуче.

- Такого вранья я ни разу за девяносто с лишним лет не слышала. И че ж он не с тобой?

- Он на войне, его нельзя было забирать, - осторожно произнес Нико.

- До чего тупая история. Ну давай, утырок, у тебя минута, чтобы меня ею заинтересовать, иначе продолжу проклятие накладывать, и лучше тебе не знать, что с тобой будет, когда закончу.

Ведьма произнесла это будничным, скучающим тоном. Точно не блефовала. Нико достал кожаный браслет.

- Это его.

Не успел он извлечь вещь на свет божий, как ведьма с изменившимся лицом оказалась рядом и схватила браслет.

- Кильга и Араад, и вся их сила!..

- Чего?! - Нико вцепился в браслет с другой стороны, боясь выпустить его из рук.

- Да отпусти ты! Боги, не думала, что доживу до того дня…

Фоссел неохотно выпустил браслет, зорко наблюдая за ведьмой. Та отошла к покосившемуся столу, что-то бормоча.

- Это можно снять без?..

- Отъебись! Говорить будешь, когда я спрошу!

Нико скрипнул зубами. Даже его веселая и миролюбивая натура трещала по швам от гнева. Но Макс…

Макс и Василь были важнее.

Ведьма выдохнула и положила браслет на стол. Упала на кривой табурет и скривилась.

- Поганое проклятие. Много сил уйдет, чтоб его снять. И то не точно. Наложили давно. Тварь какая-то. Не буду снимать. Вроде не смертельное, хотя.. Нет. Не буду.

“Вроде”.

Если бы кровь могла вскипать в буквальном смысле, Нико превратился бы в суп прямо посреди хижины.

Но поддаваться гневу было нельзя. Вашра наверняка привыкла и ожидала агрессии, попыток заставить ее сделать нужное силой, угроз.

- Пожалуйста, - спокойно произнес он. - От этого зависят жизни абсолютно всех в мире. Я понимаю, что такое устать от людей, которые постоянно пытаются тебя использовать. И меня бы не было здесь, не будь ситуация настолько серьезной. Он правда тот самый маг из пророчества. Он нуждается в вашей помощи, чтобы спасти мир. Если никак не снять проклятие, то перенесите его на меня. Если это будет легче - сделайте это, но спасти нужно принца. Пожалуйста. Я вас прошу.

Вашра ухмыльнулась - горько и зло.

- Ты хоть башкой бы подумал, прежде чем пасть открывать! Сам обосрался, что проклятие убивает, а щас чего, на себя решил? Чего ради? Думаешь, принц тебе статую во дворце установит, ушлепок? Да помрешь, он и имени твоего не вспомнит назавтра же! Думаешь, ты первый такой, кто у меня рубаху на груди рвал и орал, что все ему нипочем? Все до одного приползали! Умирать никто не хотел! Жалели, что жизнь свою по ветру пустили ради других. Неблагодарное это дело. А твоя жизнь беззаботная, молодая. Вообще не дорога тебе? Не жалко? - Она прищурилась.

Нико глубоко вдохнул через нос спертый воздух, пахнущий старостью, деревом и вольными горными ветрами. Неожиданно совсем успокоился.

- Да хоть сто проклятий наложите, думаете, испугаюсь? Я видел мир под властью императора. Деревни пожженные. Трупы обугленные, детские трупы! Взрослых, которых император в овощей превращает, они начинают человечину жрать и гнить заживо, пока ноги не отпадут, и даже тогда ползти пытаются. Тьму раненых, просто стену из тел после почти каждого боя? Города в осаде? Что там творится?.. Вы думаете, меня после этого пассы руками испугают? Или проклятие там какое-то?..

Вашра слушала, все еще сощурившись. Когда Нико выдохся и замолк, вздохнула и покачала головой.

- Ужасное время. Ужасные люди.

- Без Максимилиана Фенсалора никто не спасется, - отрезал Нико. - И я еще не настолько туп, чтоб свою жизнь выше его ставить. Не знаю, кто к вам там ходил раньше, но я на свой светлый образ в виде статуи дрочить не намерен, тем более если в чертог Релена попаду преждевременно. Так что, пожалуйста, там… Ну… Это…

Он неопределенно помахал руками. Вашра секундно молчала, после чего согнулась пополам, свистя от почти беззвучного сильного хохота. Хлопнула рукой по кожаному браслету на столе. Сжала его в кулаке. Все еще хохоча, выпрямилась и резко согнулась еще раз - аж хрустнули старые кости. Изо рта полилась черная, густая, вязкая слюна. Нико отскочил от ужаса, налетев на вбежавшую в хижину Нину. Та схватила его за плечо, отшвырнула к Силю и встала перед обоими, вся вспыхнув ярко-красной боевой магией.

Защищай, беззвучно прозвучал приказ голосом Нины. Магия повиновалась.

Нико затошнило от столкновения двух потоков магии, слишком сильных для его человеческого, не привыкшего к такому тела.

Как раз когда он, цепляясь за крепкие руки Силя, почувствовал, что сейчас не выдержит, и силы, держащие его кости вместе, исчезнут, разметав его в стороны, все стихло. Вашра, не поднимая головы, утерла черную слюну и махнула рукой.

- Валите нахер отсюда. Все, нет на нем больше проклятий. Мага… - Она хрипло закашлялась. Нико тут же подскочил к кувшину с водой, стоявшему в углу, плеснул оттуда в плошку, подал. Вашра оттолкнула его руку, выронив плошку. Откашлялась.

- Мага найдите, чтобы чары защитные на принца наложил! Каждый раз будете сюда бегать? Я-то сдохну, мне какая печаль, мне недолго осталось. Но я войну видела, малец. Я и хуже видела. И повторения не хочу.

Она сверкнула на них глазами, как дикое животное.

- Валите отсюда и помните - я это сделала не ради королевской жопы вашего принца. Не всрался он мне. Ненавижу монархов. Я ради тебя это сделала, - она мотнула головой на Нико, - такие кретины, как ты, это редкость. Их беречь надо, чтоб в цирке за деньги показывать. Худший сорт дурака - за друга пытаться жизнь отдать. Как и пацан тот, которого принц ваш любит. Натерпится он еще, ох натерпится. Дуралей… И ты с ним вместе. Не победить вам - но сдохнете, как герои.

Нико медленно усадил ее прямо. Взял со стола браслет.

- Спасибо.

Свистящее дыхание Вашры было ему ответом.

У порога, выходя вслед за Силем и Ниной, Нико обернулся.

- Зря вы так о нем. Он не монарх, как все. И знаете что - мы победим.

Молчание и сиплое дыхание.

Когда они отошли достаточно далеко, Искра, которую Нико прижимал к груди, заскулила тоскливо.

Она единственная услышала вдалеке, в потерявшейся вдали хижине, стук упавшего тела.

***

Василь обтер руки тряпицей и разомнул затекшую спину. Еще двое умерли. Заражение крови. Проклятый военный лагерь, никакой возможности поддерживать чистоту…

За оставшимися ранеными теперь нужно было следить вдвое усерднее.

Он вышел из лазарета и пошел к ручью. В последние дни он совсем не отходил от Велира, отходя от него только чтобы найти, чего поесть и умыться. Как в детстве, когда он прошел стадию “таскаться за Велиром хвостиком, робко цепляясь за его штанину, пока тот с ругательством не поднимал его на спину”. Василь грустно улыбнулся. Тогда он был страшно худой, и носить его было легко.

Он поморщился, вспомнив непрошеный, слишком реальный сон, в котором Макс еще помнил его. Защемив стальной волей ноющее сердце, он побрел к ручью, к которому не мог спокойно ходить с самого того вечера.

Нико исчез из лагеря, и никто не знал, куда он делся. Макс извелся от беспокойства, не допуская и мысли, что тот мог дезертировать. Лизард молчала. Василь лишь однажды уловил обрывки разговора Константина и Ивана, которые, погрузившись в него, остановились недалеко от лазарета.

- Костя, он мог бы?..

- Почти наверняка. Не выдержал войны, не выдержал этой крови. Возможно, испугался проклятия Макса.

Пауза и тяжкий вздох.

- Костя…

- Он мне нравился, понимаешь? Я ему доверял. Когда же я, Фарг дери, научусь!..

- Подожди, мы же не…

- Что, Ваня? Не знаем наверняка? Ответь мне, - тень короля приблизилась к тени рыцаря почти вплотную, - когда ты узнал, что я болен хворью, что потеряй я хоть раз контроль, то стану зверем, что мне тяжело на войне - ты оставил бы меня?

- Никогда.

- А Велир? Он ничего не был мне должен. Он не должен был идти с нами на эту войну. Или пытаться меня излечить. Он тогда даже не знал, что я король. И все равно не оставил. Он ведь даже милости никакой не станет просить, я пробовал. Я его испытывал.

Горький смешок. Василь перестал даже дышать, прислушиваясь. Он понимал, что дезертирство выглядит наиболее вероятным. Но глупая душа отчаянно твердила: не бросил бы. Это было слишком мерзко. Слишком не вязалось с Нико.

- И как?

- В жопу он меня послал. Видимо, я слишком привык к вашей верности. Она ненормальна, Ваня. А вот дезертировать, бросать друзей в беде - вот это как раз нормально.

- Прекрати, ты не можешь всерьез так считать.

- Могу, и еще как. Попадется - голову отрублю.

- Костя, обещай мне, что ты сначала его выслушаешь. Обещай мне!

- ...хорошо.

Василь сел у ручья, опираясь на дерево. С исчезновением Нико и его лисы жить стало еще холоднее. Как странно. Вот здесь Макс его поцеловал. В первый раз и в последний. Василя раздражала эта бесполезная тоска, которую некуда было девать. Она мешала работать. Плеск ручья успокаивал раздраженные нервы. Вот так бы одному побыть… В тишине… Хоть пять ми…

- Вася!

Василь резко открыл глаза и сел прямее. Оглянулся дико. Сердце, настроенное на звук этого голоса, забилось, как сумасшедшее.

Макс, прибежавший непонятно откуда, грохнулся перед ним на колени и схватил за плечи, руки, начал беспорядочно целовать ладони. Он весь трясся, оглядывая Василя испуганными, непонимающими глазами. Василь чуть отодвинулся, попытался руки отнять, но Макс, несмотря на более хрупкое телосложение, был тоже не лыком шит, и запястья не выпустил, прижимая ладони к горящим щекам.

- Васенька, прости меня, я вспомнил, но уже поздно, да, поздно?.. Прости меня, прости, не сердись только, хорошо? Я сейчас уйду, я уйду, но не сердись, я не хотел, я не хотел тебе сделать больно, - серые глаза влажно блестели, а щеки Макса горели лихорадочным румянцем. В полутьме принц весь слабо сиял.

Василь некоторое время сидел, не отнимая у Макса уставших рук, онемев от недоумения. Усталый, измученный недосыпом ум соображал очень медленно. Так же медленно Василь развернул ладони и коснулся ими горячих щек. Погладил. В груди Макса вспыхнул тот же самый свет, который сиял в его груди при поцелуе.

Василь снова попытался отнять руки. А что, если любой поцелуй сгодится для того, чтобы обратить проклятие?..

- Да не целуй меня!..

- Вася, прости, Вась, пожалуйста, я все сделаю, все, что захочешь, только не отталкивай, не бросай меня, я знаю, что очень плохо поступил, я сделал тебе больно, но я не хотел, если бы я постарался лучше, если бы вспомнить постарался, этого бы не было, прости меня, прости меня, - бормотал Макс, как умалишённый, хватая Василя за плечи. Тот обхватил его за плечи в ответ, сжал, не давая двинуться, почувствовал, что абсолютно все возведенные за это время подпорки больному сердцу летят к ебене матери. Он ведь ждал, надеялся, что Макс вспомнит, надеялся именно на это…

- Вася, Васенька…

Василь почувствовал прикосновение к своим губам - быстрое, сильное, тут же прервавшееся, когда он оттолкнул.

- Макс, дурачок, не надо!..

Макс отшатнулся, тяжело и истерически дыша, посмотрел на губы Василя. 

- Я… Я не специально, я… по инерции, я хотел… Вася...

- Завтра утром опять меня забудешь, чего терять? - прошептал Василь и дёрнул Макса на себя за рубашку, попал на мягкие, влажные губы. Толкнулся языком, приласкал. Макс громко застонал ему в губы. Выдержка Василя, и без того надломленная, полетела к той же самой ебене матери.

В палатку Макса они ввалились, не отрываясь друг от друга вовсе. Стянули друг с друга рубашки, не помня, как это сделали. Василь целовал Макса каждую секунду будто себе назло - ну и забудет. Ну и пусть. Пусть хоть каждое утро заново забывает. Почему вспомнил? Да плевать. Василь ловил как воздух поцелуи Макса, который бормотал ему в шею "прости меня, прости, Вася, я люблю тебя, Василёк".

Они угомонились и затихли только через пару часов.

- Спи, вьюрок, - пробормотал Василь. Каждое слово - по кинжалу в грудь. Макс сидел на его бедрах, и это было бы самое дурманящее зрелище, что Василь видел в жизни, если бы принц не покачивался смешно, как не желающий засыпать котенок, моргая глазами.

- Нет, я же тогда тебя забуду…

- Ну и что ты будешь делать, не спать никогда?

- Не спать никогда, - сонным эхом откликнулся Макс, возясь. Василь кашлянул. Все эти приятные телодвижения абсолютно никак ему не помогали. Он резко, но аккуратно поднялся и уложил Макса на постель, поменяв их положение. Лег сверху, придавил своим теплым весом, обнял, поглаживая по лбу и касаясь бровей - Макс с детства засыпал быстро именно так. Тот слабо попытался убрать любимые руки.

- Так нечестно, Вась, ты чего делаешь… Я же забуду… не надо, Васенька…

Вася нежно шикнул на него, продолжая поглаживать, убаюкал, пока Макс не прикрыл глаза, а дыхание его не выровнялось.

Только тогда, убедившись, что принц не проснется, Василь тихо заплакал, сжимая зубы.

Разбудила их Искра. Пропавшая неделю назад, она неожиданно вскочила на постель Макса, напугав обоих. В палатку уже били лучи поднявшегося солнца. Макс поднял встрепанную голову, схватил лису на руки.

- Искорка!.. вернулась! А Нико где?

Василь тяжело поднялся, гадая, что отвечать, если Макс спросит, какого рожна с ним всю ночь проспал знахарский сынок. Но Искра нервно, испуганно затявкала и заскулила, схватила Макса за штанину, потянула прочь. Тот соскочил с постели, нашарил на полу рубашку, натянул и схватил Василя за руку:

- Вась, скорее!..

Потеряв дар речи, Василь схватил другую рубашку. Судя по тому, как странно она села, принадлежала рубашка Максу. Прекрасно. Но Искра уже скакала у выхода из палатки, на улице, и явно требовала, чтобы они пошли за ней.

Лиса привела их к палатке короля и ворвалась туда. Мальчики вбежали за ней и застыли.

Нико стоял перед сидящим за столом королем и стоящим рядом Иваном. На лице Константина был написан гнев. Гнев и отвращение – они так странно искажали лицо отца, что Макс с трудом его узнал. Иван смотрел печально. Просто печально. Его рука лежала на плече короля – то ли удерживая, то ли в молчаливой поддержке. Скорее всего, и то, и другое.

- …понимаю, - тихо донесся до них голос Нико. Задавленный, сам на себя не похожий. Макса обуял настоящий ужас. Не заметив конвоя из солдат, стоявших по сторонам и мужчины с рыжей девушкой, Макс встал, заслоняя Нико от Ивана и отца.

- Что здесь происходит? – Его голос лязгнул той же самой королевской сталью, что слышалась так часто в голосе Константина.

Король поднял на него глаза.

- Доброе утро, Максимилиан.

«Хуютро» - едва подавил Макс. Сейчас уж точно нечего было злить отца. Но принц кипел от гнева и сам.

- Почему мой друг стоит здесь, как осужденный?

Взгляды схлестнулись – стальной и небесно-карий.

- Ты не хочешь спросить у своего друга, как он смел отсутствовать неделю в военное время, не уведомив своего офицера, не объяснив причины, не попросив разрешения на отлучку?

Макс открыл рот, как в палатку вошла Лизард, тут же наполнив пространство сильным, притягивающим и чуть пугающим присутствием, которое всегда сопровождало сильных магов. Она склонилась – даже это она сделала гордо, словно благородное дерево, которое склоняется под гнетом урагана, но переносит его и переживает надолго.

- Нико уходил в Кильгараад, чтобы найти способ снять проклятие с принца. Я открыла ему и его спутникам портал неделю назад, и я же вернула сюда. Если Вашему Величеству будет угодно казнить их, прошу сделать то же самое со мной, - ее голос звучал ровно, гордо и четко, чеканя предложения с ясностью начищенного лезвия.

Вся кровь отхлынула от лица Макса. Василь сзади него впервые пошевелился.

- Казнить?!

Плечи Константина опустились. Он устало сделал знак рукой солдатам, и те вывели мужчину и рыжую девушку. Палатка опустела, оставив только их – странную, собранную случаем семью из никому не известной деревни Ислер. Всех, кроме опять занятого Велира.

- Почему не сказали? – Голос Константина изменился, стал менее похож на голос разгневанного правителя, отделенного от всего мира троном и короной, и больше – на усталого отца, чьи дети нашалили, едва избежав опасности.

Нико помялся, переступил с ноги на ногу. Искра жалась к нему, прижав уши – она всегда притихала в присутствии короля, хотя и никогда не боялась его и не щерилась. Скорее… уважала, по-своему, по-животному.

- Я боялся, что вы не отпустите, - пробормотал он, опуская голову. Эти взгляды были слишком для него.

- Да вы… - Прошипел Макс, делая шаг к отцу. – Он жизнью рисковал, чтобы мне и Васе помочь… Он и те двое людей! А ты их… Как преступников… За что?

- Макс, помолчи, - Василь дернул его за рукав.

Константин потер переносицу. Рука Ивана сжалась на его плече, но он молчал.

- Я был против отлучек из лагеря, потому что кругом опасность, потому что сегодня мы здесь, а завтра одни боги знают, где окажемся, потому что я отвечаю за каждого человека здесь. И если мои солдаты начнут бегать по другим странам – что начнется, Нико?

Тот сглотнул, моргая.

- Извините, я не хотел. Я знал, что будет. Я знал, что вы казните. Вы только не казните леди Лизард. Она не виновата. Я… Я ее упросил. Она предупреждала, что вы голову отрубите за дезертирство.

- Знал, что я отсеку тебе голову, и все равно ушел, - Константин слегка сощурился. – Ушел помочь друзьям.

Рука Ивана расслабилась.

Макс весь дрожал, стоя перед Нико, но его, в свою очередь, удерживали цепкие пальцы Василя на рукаве. Константин смерил их взглядом – трое детей, брошенных в войну, усталых и испуганных, привыкших рисковать жизнью настолько, что угроза обезглавливания вызывала максимум пожатие плеч.

Смешно. Чем он их запугивает? Их, видевших ад?

Король махнул рукой и поднялся.

- Идите. Но в следующий раз, если не скажешься – точно казню.

Уголки губ Ивана дернулись вверх. Заметил это только Макс, внимательно следивший за папой.

- Леди Лизард, я попросил бы вас ненадолго остаться. Нужно обсудить кое-что другое. Иван, позови ко мне… Силесиара и Нинасвею. И, Нико…

Константин помедлил.

- Спасибо.

Из палатки Нико пришлось вытаскивать – настолько у него одеревенели ноги от страха. Едва они отбежали на достаточное расстояние, чтобы Константин, если он вдруг передумает, не дотянулся до них мечом, Василь и Макс набросились на Нико с такими удушающими объятиями, что все трое повалились на траву.

- Ай!.. Жопу мне отбил своими костями, коновал!

- А ты мне по колену попал, дубина стоеросовая!

- Да не тяните за волосы!.. Как ты мог вообще вот так сбежать и не сказать ничего! Я думал, мы друзья!

- Я тоже!

- Ого, видали, коновал думал, что мы друзь… Слушай, Макс, а если твой папа щас меня все-таки казнит?..

- Да я ему тогда!..

- А вы слышали, он мне спасибо сказал и улыбнулся!

- Не улыбался он! - Василь пихнул Нико в затылок. Тот в отместку попытался заехать ему локтем.

Они переплелись настолько, что уже не ясно было, где чьи тощие ноги и острые локти, где чьи слезы и шмыгающие носы, кто из них принц крови, призванный спасти мир, кто простой сельский мальчишка, а кто сбежавший из цирка сирота. В ту минуту они были абсолютно одинаковой кучей острых коленок и синяков, лохматых затылков и неумытых лиц, и не было в мире людей, любивших друг друга сильнее.

- Блин, как я по тебе скучал, кудрявая баранина!

- Василь, придушишь!..

Сжимая руки Василя, обхватив Нико с обеих сторон, Макс и Василь чувствовали под руками родное тепло друга, выступающие ребра и жесткие кудрявые волосы. Вокруг них носилась кругами почета Искра, изредка торжествующе потявкивая.

- Спасибо. Нико, спасибо, спасибо, - бормотал Макс, зная уже, что даже если он будет говорить Нико «спасибо» до самой их малопочтенной смерти от старости, этого будет мало. Грудь распирало от стыда, от счастья, от любви.

Василь не мог даже говорить и просто сжимал Нико в объятиях. Тот повозился и достал из кармана браслет.

- Кстати, вот, вроде твое. Ну что, вы уже пососа-АЙ!

- Вася, не бей!.. Бедный, иди пожалею…

- Видал-миндал? Он меня больше, чем тебя любит! Нет, серьезно, проклятие-то того, или меня наебали?

- Да того-того, - уверил Макс, чуть отстраняясь и вытирая влажные глаза.

- Отлично, - Нико сверкнул зубастой улыбкой, подмигивая ярко-синим, - есть че пожрать?

- Тебе б только пожрать!

- Тьфу, Василина, что за неуважение! Я знаешь, как в Кильгарааде похудел! А хорошего человека должно быть много. Эх, еще б туда разик…

Когда-то давным-давно (или никогда) в далекой-далекой стране (или нигде) теплым весенним днем на траве смеялись и плакали три мальчика и лиса.