Стражник пришёл в движение сразу же, как советник отдал приказ. Грозная аура внезапно усилилась, давя на сознание и мешая мысли. Эрмин растерянно шагнул назад и пришёл в себя лишь после того, как в считанных миллиметрах от его головы просвистел чужой меч. Холодная сталь замерла совсем близко, так, что кровь внутри вен юноши похолодела; всё тело его охватила дрожь, а во рту пересохло. Эрмин досадливо сжал кулак свободной левой руки и напрягся, силясь унять эту дрожь как можно скорее. От стражника тоже не укрылось состояние юноши, мужчина снисходительно улыбнулся и жестом предложил закончить поединок. Нет. Эрмин сильнее сжал руку на рукояти меча и занял более уверенную позицию.

Даже… даже, если он и не сумеет продержаться, он будет идти до конца. Ради Далимира. Ради себя самого. И никакой страх ему не помешает.

Эрмину необходимо продержаться три минуты. Три минуты не выпускать из рук оружие и достойно держаться. Три минуты.

Как же долго…

Искусство противника явно превосходило его собственное, поэтому Эрмин намеревался тянуть время столько, сколько получится, и уклоняться от выпадов стражника до последнего, чтобы лишь под конец использовать оружие в полную силу. Таким образом шансы на то, что меч не выбьют у него из рук в самом начале, значительно росли.

Если не можешь победить искусством, бери хитростью.

Эрмин выровнял сбившееся дыхание и принял боевую стойку. Стражник ухмыльнулся и, прокрутив в руке меч, бросился вперёд.

۞♥۞♥۞♥۞♥۞

Корнелл играючи гонял Эрмина по всему тренировочному полю. Юноша в основном защищался, мужчина же — нападал. Их клинки практически не соприкасались, а вся битва больше напоминала забавы, словно два юрких зверька игрались друг с другом. Казалось, такой расклад немало веселил Корнелла, потому что он не спешил ничего менять, а с лица его не сходила еле различимая улыбка. Теперь, когда Иэрос рассказал ему, Далимир в самом деле начал замечать, что их грозный стражник имел и более мягкие стороны.

— Да что же это такое! — воскликнул советник не в силах более наблюдать за происходящим. Он вышел вперёд и громко обратился к Эрмину и Корнеллу: — Отнеситесь к моему испытанию с уважением! Мы не на спектакль пришли смотреть!

Король же не высказывал недовольства, а спокойненько сидел на лавке и пил ароматный чай, который ему принёс слуга. Выглядел Фредерекус донельзя умиротворённо, словно все заботы разом покинули его.

Корнелл чуть заметно кивнул, давая понять, что принял приказ советника, и беспощадным пинком отправил Эрмина на землю; тот неловко распластался под ногами стражника, не ожидавший удара. Не мешкая, Корнелл направил клинок в грудь юноши; холодная сталь угрожающе блеснула в стремительном движении. Далимир на мгновение успел даже испугаться, но юноша быстро откатился и вновь поднялся на ноги.

И он не выпустил оружие из рук.

Принц с облегчением выдохнул и похлопал себя по груди. Он понимал, что Корнелл не стал бы убивать или серьёзно ранить Эрмина, но терзающее его грудь беспокойство от этого не ослабевало.

Эрмин же тем временем успел поваляться на земле не менее трёх раз, но с упорством продолжал поднимался снова и снова, крепко удерживая меч. В глазах его плескалось упрямство, пусть он и отступал, но и не позволял одолеть себя. В какой-то момент юноша даже попробовал перейти в атаку, но все его попытки наступать умело блокировались.

Минуты шли одна за одной, но Эрмин продолжал держаться, не взирая на полученные ушибы и беспощадные приёмы Корнелла.

Все три минуты.

— Опустить мечи! Подойти!

Оба, и стражник, и Эрмин, подошли к советнику. Мужчина обвёл Эрмина придирчивым взглядом и, цокнув языком, сказал:

— Ты выполнил необходимое условие: удержал меч в руках. Но почему же я не увидел твоих выдающихся способностей во владении оружием?

— Моих навыков маловато, чтобы впечатлить вас, господин главный советник, — вполголоса ответил Эрмин с опущенной головой. Далимир хотел вмешаться, но юноша тут же вскинул голову и, встретившись глазами с глазами советника, с живостью и упрямством заявил: — Но это вовсе не означает, что я не смогу обучаться в будущем! Моё стремление защищать принца не померкнет ни на миг, а я сам обязательно достигну верхов искусства, чего бы мне это не стояло!

Советник опешил от столь дерзкого тона и подавился собственными словами, которые так и не слетели с его губ. Он не сомневался, что юноша способен воплотить свои слова в жизнь, но сама ситуация, когда кто-то сумел лишить его дара речи, несколько уязвляла его гордость. Фредерекус похлопал советника по плечу и со смешинкой в голосе поинтересовался:

— Прошёл ли юноша второе испытание?

— Конечно, — сквозь стиснутые зубы проговорил советник.

— Что ж. Не вижу причин задерживаться ещё больше. Какое там третье испытание? — Далимиру почему-то показалось, что его отец дразнит советника. Или так оно и было?

Советник развернулся и, махнув рукой, бросил через плечо:

— Вернёмся для начала в главный зал.

۞♥۞♥۞♥۞♥۞

В главном зале уже горели свечи, разгоняя вечерний полумрак. Фредерекус опустился в высокое кресло и тяжело выдохнул. Большая часть дня ушла на подготовку и перемещение по замку, чем на сами испытания, поэтому мужчина, долгие годы не покидавший свои покои, ужасно устал. Но он вовсе не жалел, что решился лично присутствовать здесь, ведь для его сына сегодняшний день был несомненно важен. Фредерекус и так многое пропустил.

Советник и Далимир заняли свои места подле короля.

— Третье испытание, — начал советник, — требует искренности. Опустись на колени и поклянись в верности королевской семье перед матерью Астрэйей и защитницей её Мелантой, поклянись перед безграничным небом над твоей головой.

Далимир встрепенулся. Неужели это означает, что Эрмин справился? Это всё? Без каких-либо подвохов? Неужели почтенный возраст советника смягчил его острые когти?

Эрмин тоже несколько озадачился. Не думал он, что третье испытание окажется таким. Он ожидал что-то вроде непроходимой полосы препятствий с множеством ловушек и ядовитых тварей или клятвы на крови. А испытанием стало то, что он в любом случае сделал бы?

«Как странно», — подумали они в унисон.

Что ж. Такое испытание куда лучше борьбы с ядовитыми тварями.

Юноша опустился на колени и, поклонившись, воскликнул:

— Клянусь хранить верность и защищать принца до своего последнего вздоха. — От подобной формулировки по спине Далимира пробежали мурашки. Зачем же так мрачно? — Я надеюсь, мне будет позволено свершить всё это. — Ещё один поклон.

С последним сказанным Эрмином словом Далимир соскочил со своего места и хотел подойти к юноше, но его остановил советник взмахом длинного рукава. Далимир замер в нелепой позе, не решаясь двинуться с места. Он умоляюще посмотрел на советника, но тот покачал головой и приблизился к принцу, чтобы лично усадить его обратно.

— Никто не сдвинется с места, пока я не договорю всё, что должно, — не терпящим возражений тоном проговорил он.

Принц недовольно фыркнул, но подчинился.

— Поднимись, — обратился советник к Эрмину. Юноша снова оказался на ногах, и советник продолжил: — Несмотря на происхождение и отсутствие особых заслуг и умений ты не побоялся прийти сюда, доказал вашу с принцем связь и выстоял против нашего лучшего воина оговоренное время. Но знаешь ли ты, что не это стало тем, что заставило меня допустить тебя до третьего испытания? Я в самом деле убедился в твоей непоколебимости в своих стремлениях только после того, как на поле ты пообещал не сдаваться. В тот момент твои глаза говорили куда больше губ.

— Тогда решено! — заключил Фредерекус, хлопнув ладонями по подлокотникам высокого кресла. — Назначаю Эрмина на пост личного телохранителя принца. Где писарь? Позовите писаря!