— Да я, вроде, понятно сказал, — Уён привалился к столу и скрестил руки на груди. — Один из вас сейчас останется со мной, второй выйдет отсюда и вернётся туда, откуда вы пришли.

— Почему кто-то должен остаться? — тихо спросил Сан. — Почему нельзя вдвоём?

Кошка не говорила об этом, иначе Чонхо бы предупредил, верно? Сан смотрел на Чонхо и видел его полный непонимания и несогласия с ситуацией взгляд. Она не говорила. Тогда это его, псевдо-Уёна, условия?

— Потому что уже поздно. Я просто не смогу переправить вас обоих. Ворота почти закрылись.

— Тогда зачем здесь ты? — выплюнул Чонхо, скривившись в недовольстве.

— Так я только смотрю, кто пересекает границу. Моя работа маленькая, — поднял он руки в сдающимся жесте. — Так что давайте, решайте, кто из вас остаётся со мной, и закончим уже быстрее.

Сана накрыло смятение и непонимание. Он буквально не мог понять, что происходит. Будто впал в ступор. Зачем всё это было? С самого начала их появление тут, все эти ситуации, вызывающие воспоминания, все пугающие события. Зачем всё это было? Для чего он вспомнил о детстве с Чонхо? О тех его детских невинных чувствах? Для чего всё это было, если теперь они не останутся вместе?

Зачем Сану знать это всё, если он всё равно прямо сейчас лишится этого? И даже дело не в том, кто из них останется в этом мире, а кто вернётся в свой, всё это не будет иметь никакого смысла, если они не останутся вместе.

От обиды Сан хотел заплакать, разрыдаться, как ребёнок; хотелось, чтобы пришла Бёль, кошкой или человеком — не важно, и забрала их, вывела сама, потому что это она их сюда завела. А сейчас её нет, они тут вдвоём с Чонхо, одни в чужом мире, и Сан чувствовал себя брошенным маленьким мальчиком, не знающим, куда деться.

Чонхо выглядел так же, как Сан себя ощущал. Он подошёл к нему и обнял. Ничего не говоря, сжал сильно руки у него за спиной и уткнулся лицом в воротник куртки. Сан не хотел прощаться, не хотел расставаться. Это всё до жути несправедливо. И это так обидно! И Сан был готов кричать на весь мир, чтобы хоть кто-то ответил: зачем всё это было? Это похоже на издевательство, на дурацкую игру. Будто кому-то просто весело, и плевать как сейчас они себя чувствуют.

Когда Чонхо обнял его в ответ, Сан почувствовал, как становится легче. Совсем немного, но легче. Он заметил эту маленькую особенность, что рядом с Чонхо он всегда успокаивается, какая бы ситуация ни была. Только сейчас этого было недостаточно.

— Я не пойду без тебя никуда, — сказал тихо Сан, не отрываясь от его плеча. — Так что, если это действительно единственный вариант, то домой вернёшься ты, ясно?

Чонхо отстранил его от себя, удерживая за плечи, и посмотрел почти сердито.

— Правда? Меня спросить не хочешь?

— Я не уйду без тебя, — повторил Сан. — Я не хочу так. Это, возможно, эгоистично с моей стороны, но я правда не могу. Потому что что мне делать? Со всем этим что мне делать? С воспоминаниями, с чувствами к тебе? Что мне делать с этим, если тебя не будет рядом?

Чонхо горько усмехнулся и закрыл глаза.

— Хён, — начал он, но Сан перебил.

— Ты жил с этим очень долго. Ты привык к этому! Ты переживёшь! — и прикусил язык, понимая, что он сейчас сказал. — Прости. Это звучит ужасно. Я нервничаю и не знаю, что говорю. Это правда так эгоистично с моей стороны. Но знаешь, если я останусь тут, — тихо сказал Сан, опустив голову. — Если ты вернёшься, мы не будем вместе, и я понимаю, как тебе тяжело было всё это время, а теперь придётся снова так жить, и это действительно паршиво, но там наши друзья, там жизнь, там ты сможешь отвлечься. Если вернусь я, а ты остаёшься тут, мы так же лишимся друг друга, но ты будешь совсем один. Я не хочу, чтобы ты оставался один, — он всё-таки посмотрел на Чонхо, пытаясь не выглядеть совсем разбитым, даже выдавил из себя подобие улыбки, — это было бы правильно.

— Ну и дурак ты, хён, — произнёс Чонхо и прижал его к себе.

Чонхо сам ничего не понимал. И эта новость его повергла в шок. Он думал только о том, что это, вероятно, шутка, потому что так не должно быть. Кошка, конечно, предупреждала, что времени у них мало, но она не говорила, что кого-то из них могут оставить в этом мире.

И если это так, он точно никогда не согласится вернуться в свой мир, зная, что оставил в этом Сана. Он так долго хранил в себе чувства к нему, он правда привык жить с этим, но он ни за что не согласился бы вернуться к своей повседневной реальной жизни, зная, что в другом мире, чужом и полном опасностей, останется Сан. Он никогда не расплатился бы его жизнью за свою. Чонхо слишком его любил, чтобы допустить такую мысль. Он быстрее сам останется тут.

И Чонхо понимал, почему Сан не хотел возвращаться один. В таком случае ему придётся учиться жить с этими чувствами. Со всеми воспоминаниями о том, что произошло за эти дни. Ему придётся жить с этим одному. И это страшно. Чонхо умеет, но Сан — нет.

— Тебе придётся, хён, — прошептал он, мягко поглаживая Сана по спине, — Тебе придётся.

— Ни за что. Мы либо вместе возвращаемся домой, — твёрдо произнёс Сан, отстраняясь и смотря ему в глаза, — либо оба остаёмся тут. Это единственный вариант, если ты не захочешь вернуться один.

Сан не успел обдумать эту мысль, сказал сразу, как она пришла на ум, но был настроен решительно. Это просто смешно. Вся эта ситуация. Какой-то сюр. Бесполезно прожитые дни, бесполезно потраченные нервы. Дурацкая шутка. И лучше бы этого всего вообще не было, чем вот так. Единственное, за что Сан был благодарен и ни за что не отказался бы, — за Чонхо. То, что произошло между ними, то, как они сблизились, — он не хотел терять эти моменты. И лучше он не вернётся в свой мир, его там, скорее всего, посчитают безвести попавшим, или что-то вроде этого — не важно, чем потеряет Чонхо. И жить воспоминаниями он не собирается. Отчаянные времена требуют отчаянных мер, и своё категоричное решение он менять не собирается, что бы сейчас ни сказал Чонхо.

А Чонхо серьёзно задумался. Предложенная идея казалась хорошей. В общем, для них остаться тут будет паршиво. Они застрянут в очень маленьком пространстве, ведь выехать за деревню не получится. И в этом маленьком пространстве творилось сплошная чертовщина, среди которой им придётся жить. А ещё еды очень мало. Они долго не протянут. И решить остаться в этом месте действительно глупо, но...

Чонхо улыбнулся Сану, давая понять свой ответ.

Это совершенно неразумно с их стороны. Они взрослые люди и должны подойти к этому вопросу рационально, но прямо сейчас они оба выбирают заведомо проигрышный вариант. Поддались чувствам, два дурака. Но Чонхо не жалел. Возможно, потом он пожалеет об этом, но сейчас он был согласен, и хотел именно так и поступить. Зачем-то же это всё это с ними случилось, поэтому так быстро рушить всё никто из них не хотел. И не стал бы. Они останутся вдвоём.

— Хорошо, — сказал Чонхо, кивая, и улыбнулся ещё шире. — Хорошо. Мы так и сделаем. Не боишься?

— Куда без этого, — хмыкнул Сан. Потому что, да, остаться в этом мире страшно. Хотя бы потому, что он чужой и правила в нём ему неизвестны. Да и эта средневековая жизнь, где отопление в доме за счёт печки — то ещё удовольствие, но какая разница? Они справятся.

— Хорошо, — сказал Чонхо громко, обращая на себя внимание лже-Уёна. — Мы решили.

— Замечательно, — расплылся тот в улыбке. — Тогда тот из вас, кто идёт со мной, подойти ближе, а второму — до свидания.

— Нам точно нельзя вдвоём вернуться в наш мир? — с надеждой, хоть и не большой, спросил Сан.

— Увы, мне жаль, — развёл руками Уён.

— Ладно, — совершенно спокойно ответил он. — Тогда мы оба останемся тут.

Недо-Уён вскинул удивлённо брови, отрываясь от стола, и подошёл к ним на пару шагов.

— Вы уверены? — он прищурился, а от улыбки не осталось и следа.

— Да, — ответил Чонхо, не чувствуя больше никакого напряжения.

Это будет сложно, но они справятся. Если будут вдвоём, однозначно справятся. И эта лёгкость давала надежду на то, что в будущем они не пожалеют об этом решении, и заставляла верить в то, что они сделали правильный выбор.

— Хорошо. Как скажете, — пожал плечами Уён. — Тогда можете быть свободны. Дорогу, думаю, помните, — он тяжело вздохнул, отвернулся и принялся бубнить: — Мне ещё кучу работы сделать надо, только зря на вас время потратил.

Сан с Чонхо, довольные своим решением, но напуганные дальнейшей перспективой, вышли на улицу.

— Значит, возвращаемся? — спросил Сан, вздыхая и смотря на голубое небо.

— Ага. Дом, скорее всего, остыл, я дрова не докладывал.

— Ерунда.

Тропа снова была одна, широкая и хорошо протоптанная. Сан взял Чонхо за руку, и вместе они пошли обратно. Он не жалел. Было страшно. Правда страшно. А ещё тревожно. Им предстоит полноценно познакомиться с этим миром научиться жить в нём и не попадать в неприятности.

— Чонхо, — позвал Сан тихо, с его лица не сходила улыбка.

— М-м?

— Мы с тобой дураки, да?

— Так и есть, — усмехнулся Чонхо. Он остановился, обернулся к Сану и посмотрел на него добродушно и будто немного со смирением. — Не передумал?

— Нет. Но какая разница, если выбора больше нет.

Было холодно, снег громко хрустел, а тропа петляла. Дорога казалась длиннее, чем когда они шли в противоположную сторону. В один момент зима снова сменилась осенью. Оба, уйдя в свои мысли, не заметили, в какой момент это произошло. Небо снова стало серым и низким, под ногами теперь хрустел не снег, а опавшие сухие и пожухлые лисья.

Тех самых густых зарослей кустарников, за которыми и менялась погода, никто из них не заметил. Никто и не смотрел, потому что в этом не было смысла. Этот лес скоро должен был стать им родным — одно из немногих мест, где они могли ходить, если не по своей улице или соседским пустым дворам.

Чонхо рассуждал, а будет ли тут меняться погода так, как сменяли сезоны друг друга в их мире? И что на счёт живности? Волки так и будут временами выходить из чащи к домам? Им придётся как-то решать эту проблему. Хорошо бы тут было лето хоть иногда, потому что пока они успели познакомиться только с осенью и зимой, а постоянно жить лишь в таких условиях как-то не хотелось. Совсем оно всё унылое, хотелось какого-то разнообразия.

Возможно, они действительно сглупили, но Чонхо на мог перестать улыбаться от мысли о том, что Сан выбрал его и неизвестную и опасную жизнь вместе с ним, вместо привычной и знакомой. Он выбрал его. Чонхо испытывал огромный прилив счастья. Это была мечта всей его жизни, сколько он помнил. Пусть и таким образом, не страшно, они справятся. Он очень любил Сана, и тот факт, что Сан выбрал его… Что могло быть лучше?

Постепенно тропинка стала сужаться, а деревья и кусты располагаться ближе друг к другу, уменьшая свободное пространство. Лес сильно сгустился и стало темнее — кроны деревьев, пусть почти без листьев, полностью перекрывали собой небо.

Чонхо казалось, что они снова заблудились, но озвучивать свои опасения он не спешил, только крепче сжимал руку Сана в своей, идя на шаг впереди. Когда приходилось буквально раздвигать ветви, чтобы пройти, Сан всё-таки сказал то, что у обоих вертелось на уме.

— Мы заблудились.

— Похоже, — цыкнул Чонхо, останавливаясь. — Ещё и стемнело, нет?

— Ну, то, что стало темнее, это точно, — нервно усмехнулся Сан, совсем теряя энтузиазм.

— Пойдём обратно? — предложил Чонхо. — Выйдем к тропе и поищем другой путь?

— Или дождёмся кошку, которая нас выведет? Она всегда нас выводила.

Сан резко вздёрнул голову, смотря куда-то вдаль. Чонхо не понял, что он там увидел или услышал, но по инерции тут же обернулся в ту сторону, куда смотрел Сан.

— Ты чего? — спросил он тихо.

— Ты слышишь?

— Ничего не слышу.

Чонхо старательно прислушался и наконец понял о чём он говорил. Шум. Очень похожий на человеческие голоса. Но этого не могло быть, они в той деревне были одни. Он посмотрел на Сана с немым вопросом во взгляде, но наткнулся на такой же удивлённый и непонимающий.

— Мне не кажется? — шёпотом спросил Чонхо.

— Не знаю. Как будто чьи-то голоса, да? — так же тихо ответил Сан.

— Значит идём на звук?

Сан кивнул. Но идти на звук чужого голоса было страшно. Вдруг это что-то такое же, как псевдо-Уён? Какие-то незнакомые им существа, умеющие превращаться в людей. В мыслях невольно всплыли воспоминания о том дне, когда они застряли в поле. Там тоже были голоса, хоть и шепчущие.

— Только не отпускай меня, — попросил Сан, крепко сжимая ладонь Чонхо.

Они пробирались сквозь ветви, следуя за звуком голосов, который становился всё громче. С каждым новым шагом всё больше темнело, и уже казалось, будто на улице глубокая ночь. Голоса звучали громче, и теперь они чувствовали лёгкое волнение и огромную надежду. В какой-то момент сквозь ветки стали мелькать белые огоньки, пока лес резко не кончился, и они не оказались на дороге.

Оба встали как вкопанные, не в силах поверить в то, что видели прямо сейчас.

— Хён… — выдохнул Чонхо.

— Я вижу, — так же поражённо сказал Сан.

— Мы вернулись? Мы вернулись домой, хён? Вместе?!

Яркая луна в самом центре неба освещала улицу. Почти во всех домах свет был погашен, но в их доме, — или Хонджуна? — был включён во всех комнатах. По крайней мере из всех окон лился жёлтый свет. Сан с Чонхо стояли в тени деревьев, поэтому их суетящиеся на дороге друзья не видели их.

Калитка была открыта нараспашку, и пусть они стояли с другого конца улицы, она была достаточно маленькой, а дорога пустой, чтобы заметить это. Одна машина была заведена — горели фары и был слышен звук мотора.

— Нам нужно сказать им, что мы пришли, — сказал Сан, но не спешил идти вперёд, всё ещё находясь в состоянии шока.

— Думаешь, нам не кажется? — неуверенно спросил Чонхо.

— Обоим?

— Мало ли.

Четверо из их друзей с фонариками шли в сторону леса. Сан слышал голос Хонджуна и видел, как тот остановился и развернулся в сторону машины, прокричав что-то. С водительского места, открыв дверь, выглянул Юнхо и что-то ответил. Сан не слышал, что они говорят, но точно знал, что это они. Дорога была пустая, а луна светила так ярко, что было видно всё как под уличным фонарём, если не больше.

— Идём, — уверенно произнёс Сан и сделал шаг вперёд, утягивая за собой Чонхо.

Впереди шли Ёсан и Уён. Сан весь напрягся, вспомнив то существо, которое явилось им в образе их друга, но не остановился. Когда парни заметили их, Уён закричал так громко, будто его резали, и сорвался с места.

Он снёс собой Сана, навалившись на него. Сан не смог сдержать улыбки.

— Санни, вы вернулись! — верещал он и прижимал к себе, а Сан облегчённо выдохнул и засмеялся, не веря тому, что сейчас происходило. Они правда вернулись. Оба. Вдвоём. В свой мир. Быть этого не могло.

Чонхо посмотрел на это безобразие, валяющееся в грязи, и улыбнулся. Они дома.

— Вы где были? — спросил подошедший Ёсан.

Чонхо, соскучившийся по всем им, хоть и не был особо тактильним, притянул его к себе и обнял вместо ответа.

— Ты чего, — скомкано спросил Ёсан, но обнял в ответ.

— Хонджун-хё-о-он! — закричал Уён так оглушающе громко своим высоким голосом, что Сан застонал под ним, зажмуриваясь. — Они тут!

Хонджун и Сонхва лёгким бегом добрались до них. Уён помог подняться Сану.

Сан был так счастлив. Он искренне поверил, что их жизнь должна была пройти в чужом мире, где никого не было из людей, кроме них с Чонхо. Он смирился и был готов к этому, а к тому, что это всё окажется ложью, он готов не был. Всё ещё оставалось чувство нереальности, хотя это было самое реальное из того, что с ними происходило в последние неизвестно сколько дней.

Хонджун только кивнул, достал телефон и позвонил кому-то, оставляя их на Сонхва, который тут же принялся тихим и спокойным голосом спрашивать, где они были, разбавляя свои вопросы наставлениями о том, как опасно уходить в лес, тем более ночью, тем более в незнакомый.

Хонджун звонил Юнхо, который вместе с Минги успел уже отъехать. Чонхо понятия не имел, куда эти двое собрались ехать ночью, но спрашивать не стал.

— Пойдём домой, там поговорим, — строго сказал Хонджун и развернулся, уходя в сторону своего дома.

Парни все как один наперебой спрашивали, где они шлялись так долго, почему никого не предупредили, зачем вообще попёрлись туда, а Сан с Чонхо только переглядывались и отвечали общими фразами.

Из слов друзей они поняли, что отсутствовали всего несколько часов. Куда делись все те дни, которые они провели в чужом мире, ни Сан, ни Чонхо не понимали, но поговорить об этом не представлялось возможным, ведь тогда пришлось бы рассказать всё, что с ними случилось. Хотя бы в общих чертах. И хоть они это не обсуждали, оба негласно решили не делать этого пока. Сначала стоило обсудить это друг с другом, а потом уже решать, имеет ли смысл что-то рассказывать. Как минимум потому, что всё произошедшее было настолько нереальным, что их друзья вряд ли бы им поверили.

— Чай налить? — спросил Сонхва, суетясь на кухне, где все они собрались, когда вернулись с улицы. — Замёрзли, я уверен.

— Не откажусь, — улыбнулся Сан, а тот только хмыкнул и закатил глаза.

— Вы напугали нас, — начал Хонджун.

— Мы не планировали, — ответил Чонхо, глядя на него виновато. — Заблудились.

— В любом случае, хорошо, что всё обошлось, и мне не пришлось никуда ехать, — подал голос Юнхо.

— А куда ты собирался на ночь-то? — спросил Сан.

— В соседний посёлок, до него ближе, чем до города. В полицию, сообщать о вашей пропаже, — Юнхо поднял руку с часами и посмотрел на время. — Одна минута второго, ну вы даёте парни, шлялись по лесу часа три, не меньше.

— Дорогу потеряли, — сказал Чонхо. С одной стороны это было ложью, но с другой, чистая правда, ведь в ту самую первую ночь, когда они ещё не знали, что вернутся не в свой мир, они сошли с тропинки и заблудились.

— Серьёзно, — прыснул Ёсан и поднял голову к потолку, вздыхая. — Подняли всех на уши.

— Не дай бог вы решили попробовать что-то из местной флоры, — произнёс сквозь зубы подошедший с двумя чашками чая, Сонхва. — Не хватало вам ещё отравиться.

— Хён, ты за дураков нас держишь? — искренне изумился Сан. — Что мы, по-твоему, всё подряд в рот суём? Сами же сказали, что нас не было всего несколько часов. Мы бы, если б дольше отсутствовали, скорее всего, съели что-нибудь, а так и надобности не было.

Чонхо сдерживал улыбку, вспоминая, как Сан нудел о том, что он голодный, в самый первый их выход в лес, и как потом искал орехи, которые так и не нашёл.

— О, такими и считаю, — убедительно закивал самый старший из них, приваливаясь спиной к стене и скрещивая руки на груди.

Все остальные сидели тихо и слушали, пока два их хёна отчитывали их, как детей малых. Сан и Чонхо не спорили и принимали заслуженное наказание, понимая, что они действительно напугали своих друзей. И расскажи кто-то из них сейчас правду, это бы точно всё усугубило. Может быть, когда-нибудь потом, думали они, тихо радуясь тому, что они все вместе.