Спящий

Они шли (но вернее было бы сказать, что блуждали) по лесу уже несколько часов: четверо друзей детства, решивших найти свое тайное место.

Мелкий, Енот, Болтун, Мудрец и Кетчуп – так они тогда себя называли.

– Мы точно идем туда, куда надо? Ощущение, будто кругами ходим, – выпалил один из них, скинув на землю свой рюкзак и прислонившись к ближайшему дереву, чтобы отдышаться. – Я уверен, что вижу эту липу уже в четвертый раз.

И Енот указал на дерево с подрагивающими листьями.

– Это осина, – исправил его Мудрец.

– Правда, что ли? Возможно, мне пора очки менять, – нашелся Енот и, как ни в чем не бывало, принялся протирать линзы платком. – Ха, да, и вправду осина. Но это не отменяет моего вопроса: мы точно идем туда, куда надо?

– На, держи, – и Мудрец вручил ему в руки лист бумаги. – Сам указывай дорогу по такой карте.

– А вот и покажу, – уверенно заявил Енот, разворачивая лист, и уставился на детский рисунок.

Деревья, одно из которых отличалось от других. Река, перечеркнутая черной линией. Множество зигзагов из одной точки. Арка во тьме. Да, верно, им было по двенадцать, когда Кетчуп ее нарисовал, он уже и забыл об этом.

И без слов Енот вернул карту Мудрецу.

– Эй, Болтун, чего так уставился на дерево? – сбежал он, схватив рюкзак, от колкого взгляда одного друга к другому, хлопнув того по плечу.

– Одинокая Осина, – ответил Болтун, – надо угощение оставить.

– А, точня-я-як, – протянул Енот. – Это же Зачарованный Лес, – именно так и говорил Кетчуп.

– Осина дрожит, чтобы свет равномерно падал на кору, а не потому, что на ней живут духи-стражи, заставляющие нас плутать по лесу, – заметил подошедший к ним Мудрец, но Болтун все равно оставил под деревом несколько конфет.

– Ребят, смотрите! – донеслось до них. – Вот он – Крутой Мост.

И Мелкий указал на поросшее мхом бревно, перекинутое над ручьем.

– Быть не может! – удивился Болтун и направился к бревну.

– Если это – Крутой Мост… – произнес Енот. – Значит этот ручей – Великая Река?! Не верю! В детстве мы с трудом через нее проходили!

– Она могла и обмельчать за тридцать-то лет, – пояснил Мудрец. – Да и мы выросли с тех пор.

– Да-а-а, мы выросли, а кто-то вымахал раза в четыре… – мрачно проговорил Енот, наблюдая, как Мелкий перешагнул через ручей за неполные два шага. А ведь раньше – будучи младше их всех – он был ниже каждого из них на полторы, а то и две головы. Но сейчас возвышался над всеми и без труда мог схватить их всех в одну охапку.

– Это на самом деле Крутой Мост, – объявил Болтун, рассмотрев бревно. – Я нашел наши отметины.

Все они подошли к бревну, чтобы проверить это заявление: вот они – пять символов, что они когда-то вырезали на коре, простенькие, но узнаваемые.

– Значит и Кривой Страж здесь должен быть, – озирался Мелкий.

– Нашел! – и Енот бросился к засохшему дереву, искривленные ствол и ветви которого походили на разветвления молнии посреди грозовых туч.

Болтун отстал от остальных, решив пройти не через ручей со всеми, а по Крутому Мосту, чуть не свалившись с бревна, трещавшего под его весом, но все же выдержавшего.

– Нужно поклониться, – напомнил Болтун, дойдя до друзей, ожидавших его под деревом.

– Это все детские глупости… – пробормотал Мудрец, но все же поклонился дереву вместе со всеми.

– Остается лишь найти Кроличью Нору, и мы на месте, – радостно заявил Мелкий.

В действительности это была не нора, конечно же, и определенно не кроличья, а пещера в холме, ведущая вниз. В детстве они с трудом дотягивались до ее потолка, а сейчас им всем пришлось пригнуться, а Мелкому и вовсе согнуться пополам.

– Детьми мы сюда за полчаса дорогу находили, а сейчас полдня блуждали, – тяжело дыша, но все же с улыбкой заметил Болтун, оглядывая открывшуюся перед ними долину, укрытую скалами.

– Видите? Здесь спит Дракон! – объявил им тогда Кетчуп, когда впервые привел их сюда, указывая на камни. – Отныне я объявляю нас рыцарями Ордена Драконьей Горы!

– Хоть убейте, все равно не вижу здесь дракона, – оглядывая скалы, заявил Енот.

Стоявший рядом Мудрец начал ему пояснять:

– Вот голова, это хребет, а дальше хвост…

Разбить лагерь заняло времени больше, чем они рассчитывали, и когда они все же разожгли костер, круг из камней для которого до сих пор сохранился, горизонт окрашивался красным. А в какой-то момент из-за закатных лучей ручьи, мелкими водопадами стекавшие с драконьего хребта, вспыхнули огнем, окутавшим всего спящего дракона.

– Эй, пора начинать, – хлопнул его по плечу Енот, развеяв магию от увиденного.

Все они собрались у костра, как и раньше, все на своих местах. Лишь на месте Кетчупа была урна.

– Итак, – начал Болтун. – Мы, рыцари Ордена Драконьей Горы, собрались здесь впервые за две дюжины лет, чтобы почтить память покинувшего нас сэра Кетчупа. И как его поверенный, я зачитаю его последнюю волю.

Открыв принесенную коробку, Болтун, бегло пробежав взглядом по содержимому, не сдержал улыбки и вытащил исписанный лист бумаги.

– Слушайте и повинуйтесь, рыцари Ордена Драконьей Горы. Зачитывай это как… – Болтун спохватился и, со смешком прочистив горло, принялся читать сначала, но уже с выражением.

– Слушайте и повинуйтесь, рыцари Ордена Драконьей Горы. Сие есть мое последнее слово. Сэру Еноту я доверяю своего верного коня и всю заботу о нем. Верю, что лишь тебе дано обуздать его норов и вернуть его в строй.

И, вытащив из коробки велосипедную цепь, Болтун вручил ее Еноту.

– Он, что, до сих пор его хранит? – воскликнул Енот. – Этот велик с вечно слетающей цепью?

– Ага, – закивал Мелкий. – Стоит в гараже. Я покажу где, как вернемся.

А Болтун тем временем продолжил:

– Сэру Мудрецу, как единственному волшебнику среди нас, я отдаю Книгу Зелий, что досталась мне от Могущественной Ведьмы. Да удастся тебе совладать с таящейся в ней магией.

И в руках Мудреца оказалась записная книжка, набухшая от исписанных страниц, пожелтевших от времени.

– Я из твоего бара не выйду, пока не получу бабушкин сидр, – заявил Енот.

– Тебе придется там долго жить в ожидании, – ответил ему Мудрец, раскрыв книжку. – Ее почерк – та еще головоломка.

Склонившись над Мудрецом, они разглядывали страницы в поисках блюд, которыми их угощала бабушка Кетчупа.

– Мой замок и все мои владения, – вернулись они к последней воле, – переходят моему единственному кровному наследнику – моему младшему брату.

Отложив письмо, Болтун вытащил из коробки бумажную корону и, торжественно напевая, медленно направился к Мелкому.

– Это же свадебный марш! – залился смехом Мудрец.

– Другого не знаю, – парировал Болтун и под общий хохот водрузил бумажную корону на голову склонившегося Мелкого.

– Моему поверенному, Болтуну… – вернулся он на свое место и замолчал на время. – Моему поверенному, Болтуну, я вверяю бремя хранить сон Спящего и отдаю ему ключ от Долины.

Болтун достал из коробки висевший на шнуре камень с отверстием.

– Куриный глаз! – воскликнул Енот.

– Куриный бог, – поправил его Мудрец.

Остаток вечера и немалую часть ночи они провели, вспоминая детство и друга, что всегда находил им приключения, видя волшебство в каждой мелочи вокруг.

– Ох, моя спина… – выйдя из своей палатки, выдохнул Мудрец, хмурясь под полуденным солнцем и хрустя почти всеми костями.

– Мне всю ночь мерещилось землетрясение, – в свою очередь пожаловался Енот, широко зевая. – Или это у меня просто голова раскалывалась от выпивки? Эх, старость, старость уже не за горами…

– О, я тоже почувствовал толчки, – поделился Мелкий. – Может, действительно где-то случилось?

– Это ж сколько баллов должно было быть, чтобы аж сюда дошло? – скептически ответил ему Мудрец.

Еще немного поболтав, они принялись собираться в обратную дорогу.

– Ты уверен в этом? – кивком указав на оставленную у костра урну, спросил Болтун.

– Да, – ответил ему Мелкий. – Он просил оставить его здесь. Чтобы мы навещали.

И друзья отправились в путь, задержавшись у прохода, чтобы взглянуть еще раз на долину.

– М-м-м, ребят… а разве дракон не в другую сторону смотрел? – спросил Мелкий.

– Я все равно этого дракона не вижу, – вздохнул Енот.

Его друзья исчезли в проходе, но прежде чем последовать за ними, Болтун поддался промелькнувшей мысли и, достав из кармана полученный камень, взглянул на долину сквозь отверстие.

Долина осталась долиной, но вместо скал теперь и вправду лежал дракон. Его чешуя переливалась в солнечных лучах, брюхо то вздымалось, то опускалось, из ноздрей исходил пар. А у горевшего костра сидела знакомая рыжая шевелюра. Заметив его, Кетчуп помахал ему, широко улыбаясь.