Ли Юэ.

Чайный дом «Яньшан»

Раннее утро 10 марта.

Утром столица светилась золотом, а ночью казалось, будто солнце спряталось в фонариках, огоньках и лампочках — так ярко сияет гавань. Привкус зеленого чая из деревни Цинцэ приятно оседал на языке. По улочкам сновали жители и гости Ли Юэ. Атмосфера в стране моры и контрактов всегда праздная. Но не для меня. Это уже третья чашка за утро. Еще час, и «отдых» обойдется мне в треть зарплаты.

— Твой чай заставляет наш кошель стремительно тощать! — протестует из зеркальца Кайа. Я купил его у Марджори перед отъездом. Маленькое и удобное. Оно стоит на столе, опираясь на давно остывший чайник. Двойник краснеет, нервничает и шастает туда-сюда перед моим носом. — Лакай помедленней! Иначе в конце отпуска придется жевать одну капусту!

В ответ нервно хихикаю. На меня косо поглядывает охрана, а я прячусь за чашкой. Делаю вид, будто наслаждаюсь процессом чайной церемонии, лишь касаясь поверхности напитка губами, но не втягивая в рот. Крупный мужчина напрягается, сдвигает кустистые брови, а миниатюрная девушка нервно постукивает пальчиками по рукояти ножа. По моему лбу скатывается капелька пота.

Подъем. Разворот. Взмах клинка. Звон металла. Лезвие Фавония прижимается к изящной женской шее, в то время как блестящий наконечник стрелы глядит точно в мой глаз. Кроме того, оружие охраны тоже направляется в мои спину и сердце, но я остаюсь на месте.

— Ах ты ж бледная поганка! — брызжу слюной, раздуваясь от возмущения. — Даже опушку белую нацепила! И не стыдно, ха?

— Не льсти себе, Альберих. Это полушубок из снежной норки, а у тебя кошачий огрызок на воротнике, — смеется Е Лань и опускает оплетенный синими тонкими нитями лук. Я отрываю от ее шеи меч. Мы отступаем, а охрана в недоумении пялится на свою госпожу. Та отмахивается: — Все в порядке. Работайте.

Мой клинок отправляется в ножны. Фыркаю, рассматривая свою давнюю знакомую. С каждым годом она все краше. Пару лет назад ее волосы стали короче, а цвет — темнее. А на этот раз изменился и стиль в одежде. Сам не понимаю, что движет девицей. Всеми силами она старается быть похожей на меня. Различны лишь оружие да Глаза Бога.

— Ты хотел меня видеть? Я сегодня не пью, у меня важное дело, — предупреждает меня она, а я присаживаюсь на свое место. Е Лань садится напротив. Через секунду перед ней ставят чашечку кофе и странно пахнущий чай. До слез остро. Снова эта отрава с заоблачным перчиком и колокольчиками? Я морщусь, а она с наслаждением серпает напиток глоток за глотком. Подношу к носу свой чай, стараясь перебить это безобразие.

— Твое важное дело на сегодня — я, душа моя. А пить временно завязал, — ее малахитовые глаза ярко блестят, расширяются в изумлении, а меня от этой реакции гордость берет. — Именно, завязал! Но я здесь не за этим. Ищу наставника. Кого-то, кто хорошо владеет одноручным клинком и способен с легкостью разобраться со стражем руин.

— В одиночку? Ну, задача не из простых. Я могла бы поискать тебе кого-то через месяц и…

— У меня две недели, — обрубаю ее мысль. Та сдвигает брови. Прежде я никогда не просил ее о помощи. Но она моя должница, потому уверен в ее поддержке. — Это вопрос жизни и смерти, Е Лань.

— Только не Кэ Цин! — подсказывает мне двойник, и я нервно хватаю зеркальце, сую его в нагрудный карман.

— Только не Кэ Цин, — продублировал инструкцию я, а Е Лань отставила чашку и кивнула, скрестив на пышной груди руки. Однако оставлять меня в тишине и не собиралась, озвучивая мысли.

— Да, сражаться с луком и стрелами сложно. Времени слишком мало. Особенно в случае с руинным охотником. Двурук ты не поднимешь…

На мое возмущенное «Эй!» она шикнула и продолжила. Я насупился, хотя и понимал, что та права. Е Лань перебирала имена, поглядывала в мою сторону, отсекала негодных людей. Пока не замерла, задумавшись. На ее губах родилась очень хитрая улыбка. Ее пальчики обхватили чашечку с гадким чаем. Она захихикала.

— Что? Что ты придумала?! Ну же, не томи! — взвился я, едва ли не подпрыгивая с места. — Если это будет ребенок, право слово, я расскажу всем, как ты в юности..! — но не успел договорить, как ее ладонь прижалась к моему рту. Красные от смущения и любопытства охранники косо поглядывали на нас. Е Лань тоже покрылась пятнами, медленно убирая руку.

— Это никакой не ребенок. Но держу пари, тебе с ним будет весело! — похлопала она меня по щеке и вновь присосалась к своей отраве.

— Рассказывай. Кто он? Я хочу тренироваться на культиваторах, а не на куртизанках! С культиваторами не может быть весело, дурная твоя голова!

— О, погоди-погоди! Ты сам все поймешь. Но дождись завтрашнего утра. А пока отправляйся в постоялый двор «Ваншу». Сними номер, отдохни хорошенько, поешь вкусной еды и проспись. Оттуда путь до твоих культиваторов короче. Цену за свои услуги я обозначу позже.

— Договорились, — киваю я.

— Цену?! Договорились?! Да после ее помощи нам полгода жить на винокурне, вставать на три часа раньше обычного, чтобы вовремя приползти в Ордо Фавониус! — трепещет в панике зазеркальный. Тут меня осенила гениальная мысль. Я с чурловщинкой в глазу смотрю на собеседницу, невзначай поднимаюсь из-за стола. Краткий взгляд на охрану.

— Цену, значит… Ах Е Лань! Когда ты в Сидровом озере… — кончик моего пальца касается чайничка, невзначай двигает его ближе к девушке. Та, кажется, начинает кипятиться. Прямо как Дилюк, когда я пью слишком много вина в его таверне. Она подлетает с табурета, обнимает меня за плечо и разворачивает к главной улочке.

— Да я же пошутила, мой дорогой друг! Услуги наставника, разумеется, беру на себя и этот элитный чай за мой счет! Угощаю. А еще можешь поселиться в лучшем номере «Ваншу». Ты же почтенный гость Ли Юэ, потому и отношение к тебе соответствующее! Все на себя, все для тебя! Ха-ха!

— Хм, но «Ваншу» так далек. В лучшем случае, я прибуду на место с первыми лучами солнца… — рассуждаю, а в ответ слышу скрип зубов. Попытка оказалась успешной, я в предвкушении скалюсь.

— Так транспорт уже ждет тебя, мой друг! Скажи ребятам у главных ворот, что ты от меня, и к обеду будешь есть золотистого краба в постоялом дворе!

— Ла-а-а-адушки! Вот и договорились! — складываю ладони вместе и отдаю краткий поклон. Мельком смотрю на вытянутые лица охраны, хихикаю, медленно удаляюсь, не потратив ни моры. — Ты прекрасный друг, душа моя!

— Госпожа… — раздается за моей спиной тихий голос Алебарды. — А что было на Сидровом озере?..

— Работать! — рявкает Е Лань, а я едва держусь, чтобы не лопнуть со смеху.

Ли Юэ.

Постоялый двор «Ваншу»

Раннее утро 11 марта.

Не отпуск, а праздник какой-то! Сегодня действительно удалось выспаться и хорошенько отдохнуть. Е Лань позаботилась о дороге и моем комфорте, взяв расходы на себя, чему мы с Кайей безумно рады. В постоялом дворе меня встретили как давнего друга, с ароматным миндальным тофу, золотистым крабом и лепешками. Только дорожку ковровую расстелить осталось! До ночи я заполнял дневники, и наконец обсудил события с зазеркальным. Варианты окончания жизни Дилюка сильно изменились с тех пор, как я покинул Мондштадт, потому придется очень постараться и покинуть страну намного раньше, чем планировал.

И вот, в предвкушении тренировок и путешествия я отдыхаю на веранде у подножья двора. С интересом рассматриваю «Ваншу», а в голову забираются любопытные мысли. Странные все же люди в Тейвате: в Ли Юэ на дереве строят гостиницу, в Сумеру — академию, в Инадзуме — храм. А у нас оно просто в поле стоит, живет себе и никому не мешает. Из размышлений меня выдергивает знакомый голос.

— Доброе утро, ранняя птаха! Идем? — зовет Е Лань. Я перевожу на нее взгляд, мельком пробегаю по лицам остальных людей, но не вижу того, кто хоть отдаленно напоминал бы сильного и хитрого воина. И куда она подевала моего наставника? Или обманула?

— Почему одна? — звонкая мора стопочкой опускается на стол, я поднимаюсь с места, смахиваю с опушки пыль. Все тело захрустело, а расслабленные мышцы приятно потянулись, когда я поднял руки над головой.

— Ждет нас, подготавливает место встречи, — подмигивает мне она. — Мы разомнемся по дороге. Недалеко местные замечали следы культиваторов. Вот и поглядим, насколько случай запущенный. А заодно и людям поможем.

— А куда идти? — разворачиваю карту Ли Юэ, всматриваясь в дороги и тропы.

— К гробнице Дуньюй, — непринужденно бросает Е Лань. Я пальцем вожу по карте, ищу пункт назначения, а когда палец замирает у соответствующей надписи, у меня глаз на лоб лезет. От негодования и возмущения раздуваюсь, точно анемо слайм, но девушка не замолкает: — Пройдем через долину Тяньцю, уничтожим культиватора, а перед этим заглянем в долину Гулий.

— Да ты с ума сошла?! — не выдерживаю. — Ведь это не менее трех, а то и четырех дней непрерывной ходьбы! Не учитывая отдыха! И зачем было отправлять меня сюда, если из столицы добраться легче и быстрее? Это ты специально подготовила? Ради мести!

Но Е Лань смеется, скидывая с плеча лук, проверяя натяжение тетивы. Она отпускает первую стрелу. Та сияет синим светом, рассекает белый небосвод и скрывается где-то за облаками. Непонимающе перевожу взгляд на подругу, ожидаю ответа, но та улыбается, вертит головой.

— Нет, Альберих. Мы окажемся на месте гораздо раньше, чем ты думаешь. Вот увидишь, прибудем на фабрику до того, как солнце коснется вершины Драконьего Хребта!

Как же! Я недовольно хмурюсь. Не знаю ни о какой фабрике в Ли Юэ. Мысленно просчитываю план. Если мы действительно застрянем где-то, то мне проще вернуться в гавань, оттуда отправиться обратно в Мондштадт. Пускай повержено будет два-три культиватора, а не тридцать, как планировал я, но это лучше, чем вообще ничего.

Плетусь рядом с этой самоуверенной девицей, насупившись и обиженно шмыгая носом. Мы покидаем территорию постоялого двора. Е Лань останавливается, устремляя взгляд в сторону Разлома. Губы растягиваются в улыбке, а я повторяю за ней, вытягивая шею. В белой небесной дымке появляется голубое сияние. Оно мчится к нам, разбрасывая по пути чистые брызги. Яркая стрела пролетает над нашими головами и падает в воду, растворяясь.

— Лук — это не твое, малыш! — хихикает Е Лань, а я потираю шею, пытаясь переварить увиденное.

Ли Юэ.

Долина гулий.

Утро 11 марта.

По спине градом бежал пот. Мне стало невероятно жарко. Стянул с себя горячий мундир, уселся на холодную ногу поверженного культиватора. Е Лань стояла в стороне, обрабатывала пилочкой ногти. Маленькая стерва. Знала ведь, что эта штуковина непременно оживет, но ничего мне не сказала. Пока я носился от бестолкового робота, безрезультатно бил его по ступням и корпусу, она наблюдала и совершенно не помогала мне. Я бы и дальше так бегал, если бы не заманил ржавую развалюху в воду и не воспользовался Глазом Бога.

— А ты молодец! Какие-то сорок минут, и культиватор отбросил свои шестеренки! Браво-браво!

— Помолчи, поганка! Будто сама со своими зубочистками быстрее бы управилась. Помогла бы лучше, да сэкономила нам время, — рявкнул на нее и потер поцарапанный кончик носа. Раздраженно потянулся в карман за сигаретой, одну вытянул зубами из пачки, закурил и закашлялся. Та упала на землю. Я нещадно растоптал ее ногой, при этом старался не выплюнуть легкие. Все! С этого момента больше никакого табака!

— И упустить шанс понаблюдать за брачными играми двух маленьких чудовищ? О нет, сэр! — ответила треклятая язва, похлопывая меня по спине, от чего совсем не стало легче дышать. Я спрятал меч в ножны и, вынув карту из поясной сумки, направился в сторону склона Зимородка. — Далеко собрался? — позвала меня поганка. Я затормозил, вкладывая в свои телодвижения весь гнев, что копился в груди с самого утра.

— В твою эту гробницу, вестник ее подери!

— О, решил прогуляться? Тогда, встретимся в пункте назначения через три-четыре дня! Будем ждать тебя там, если выживешь, конечно.

Е Лань развернулась на каблуках, оставив в земле две неглубокие ямки, и зацокала по дорожке в сторону озера Лухуа, виляя бедрами. Я побелел, покраснел, позеленел. Со психом скомкал карту до размера ладони, путаясь в ней и скверно ругаясь. Запихал клочок бумаги обратно в сумку и догнал девицу.

Весь путь молчал, а Е Лань мурлыкала под нос какую-то тихую мелодию. Она выглядела слишком спокойной и умиротворенной. Либо совершенно уверена в сказанном ранее, либо ее не волнует причина моего пребывания здесь, что очень даже вероятно. Какое ей дело до моих проблем?

— А вот и проход, — прервала она свою песню, пальцем указав на синий фонарь, охраняемый культиватором. Я достал меч, но Е Лань натянула тетиву быстрее. Лук оплели десятки тонких гидро нитей с характерным плеском. Они перетекли по древку в острый наконечник. Стрела разрезала пространство и вошла прямо в глаз поднимающейся машины. Робот упал на спину, высоко поднял ноги, а я неслышно вернул клинок обратно.

— Достойно…

— Я знаю, — зажмурилась довольная от похвалы Е Лань, выдернула стрелу, вернула ее в колчан. Ладонь коснулась фонаря, неприметный доселе браслет на ее запястье замерцал, и конструкция отъехала в сторону, открыв нам проход под землю. — Идем?

— Это что, тоннель? Под фонарем? Но мы проходили такой за мостом «Ваншу»! Почему сразу нельзя было?! И в гавани! И всюду! — подлетел к проходу я, заглянул вниз. Внутри светло, чисто и сухо. Будто этим тоннелем не только постоянно пользуются, но и следят за его пригодностью.

— Ты не знал? — развела она руками. — Большинство из них давно не используются путешественниками, уничтожены или завалены. К тому же, в лабиринтах под землей легко заблудиться, если не знаешь, куда поворачивать. Но этот путь прямой и мне хорошо знаком. Ну, полетели?

Ли Юэ.

Долина Тяньцю.

Полдень 11 марта.

Если бы я только знал раньше об этих тоннелях, то жизнь моя стала бы гораздо проще. Мы и правда выбрались на поверхность до того, как солнце начало клониться вниз. Переполненный радостью, как ведомый осел, я двигался строго за Е Лань. Шаг за шагом. Она в свою очередь, кажется, чувствовала превосходство надо мной. Но пусть будет так.

Долина казалась тихой и безопасной ровно до тех пор, пока мы не приблизились к гробнице. Здесь нас поджидал сюрприз. Вот вам обещанные культиваторы, а вот и руинный охотник. И в паре мы прекрасно справлялись грудой бродячего металла. Вдвоем. Но как же быть на безымянном острове, когда я останусь один?

Мы спешили, взбирались вверх по крепким горным породам. Чем ближе к руинам, тем сильнее в нос бил запах машинного масла. Перед нами предстали старые развалины, мало похожие на фабрику, которую прежде упоминала Е Лань. Разве что толстые трубы, выныривающие из скал, выдавали особенность этого места. Я скептически изогнул бровь, когда девушка толкнула дверь, скрытую в скалах.

— Шишковатые черепахи быстрее, чем вы двое! — насмешливо заявил незнакомый голос за моей спиной.

Я обернулся. Секунда на размышления. Выхватил из ножен клинок, стоило заметить алую маску в рыжих волосах. С плеском мое лезвие ударилось о гидро Предвестника. Он добродушно улыбнулся, а в глазах его задрожала толика безумия, что вот-вот готова была вырваться наружу.

— А, это ты? — скучающе протянула подруга. — Альберих, это Чайльд Тарталья, твой наставник на ближайшие две недели.

Клинком оттолкнул недруга, отпрыгнул назад. Мой Фавоний все еще направлялся в сторону мальчишки. Совсем зеленый, но глядел на меня бесстрашно, с вызовом. Он лениво взмахнул руками, стряхнул воду с запястий и вразвалочку подошел ближе.

— Предвестник Фатуи?

— Одиннадцатый, если быть точнее! — гордо задрал нос он.

Ли Юэ.

Предместье Лиша.

Поздний вечер 11 марта.

Этот мальчишка вечно выпендривался. Право слово, мне казалось, точно меня наняли в няньки для него. Кли-переросток с гидро элементом. Его Глаз Бога совершенно не отдыхал, вибрировал и сиял насыщенным синим. Чайльд балаболил, даже когда мы просто сидели под черным звездным небом и пытались слушать потрескивания поленьев в костре. Тарталья вставлял слово при любом удобном и неудобном случае.

За минувшие часы мы успели не только дважды сразиться и обменяться любезностями с макушки до пят. Он поведал историю о грозовом небе Инадзумы, о подледной рыбалке в Снежной, гаданиях в Натлане и погонях в Фонтейне. Рассказал о зыбучих песках Сумеру, тайных тоннелях Разлома. Не все так плохо, как казалось первое время. К тому же, одна точка соприкосновения у нас обнаружилась, стоило добраться до его коллег. С позволения Кайи, я завуалированно поведал и свою историю приезда в Ли Юэ. Разумеется, опуская странные подробности в виде зеркала или движения звезд.

— Так ты тот самый сводный брат Рагнвиндра? Ох, ну и свернули вы кровь Доктору пару лет тому назад. Особенно Дилюк. Жаль, я не наблюдал лица Дотторе, когда его лабораторию разнесли в пух и прах, ха-ха-ха! Я бы с превеликим удовольствием запечатлел эту физиономию на фотопленку, а после прикалывал бы дотторовскую морду манекенам на арене!

Да, накал спал. Этот мальчишка пускай и Предвестник, но оказался славным малым. Он ценил семью, уважал силу, не жаловал своих коллег по цеху, пусть и кичился тем, что является одним из них. Несмотря на юность, Тарталья замечательно владел всеми видами оружия, но, как ранее подтвердила Е Лань, хуже всего управлялся с луком и стрелами. Однако наша главная цель — одноручный клинок, а с этим, как я успел выяснить, у мальчишки все в полном порядке!

Утром следующего дня мы вдвоем проникли на фабрику. Е Лань предпочла остаться на улице, ссылаясь на дороговизну своих одеяний. Ей, видите ли, пахнет неприятно, а шкурку и волосы портить неохота.

Внутри Чайльд нажал на один из рычагов, и пространство загудело, задвигалось, ожило. Здесь запах масла не только заполнял собою каждый угол, но и, как предполагала Е Лань, впитывался в одежду и кожу. Чайльд, кажется, наслаждался им, а я старался привыкнуть, принюхиваясь. Ровно до тех пор, пока не столкнулся со счастливым лицом Фатуи.

— Да ты аж светишься, — изумленно шепчу я, а тот кивает и улыбается еще шире.

— Сыграем, Альберих? — я недоверчиво сощурился. — Если ты побьешь больше культиваторов, чем я, тогда тебе не придется платить за мои услуги наставника.

— А если выиграешь ты? — ох, чуял подвох со стороны сопляка.

— Сумма удваивается, а по возвращении в гавань ты готовишь для меня самый настоящий борщ, по рецепту моей матушки… — да, мальчишка. Еще ребенок мозгами, пускай и делал вид, будто все-все в жизни понимает. Но думать нечего. Мы пожали руки. Как же без контрактов в столице контрактов?

Следующие часы моей жизни превратились в самое настоящее безумие. Стражи руин полезли со всех щелей, казалось, крошечного пространства. Площадь мы мысленно разбили пополам, дабы после проще было считать поверженных. И, разумеется, Чайльд оказался быстрее меня. Он прекрасно пользовался окружением, часто и быстро менял оружие, пока я управлялся своими силами с несчастным клинком Фавония.

— Двенадцать! Тринадцать!

Счастливый Фатуи перескакивал от одного стража к другому, выкрикивая цифры. Пространство наполнилось озоном. Я же добивал восьмого, и сам едва не рухнул вместе с ним. Колени уже дрожали а иней с клинка перебирался на мои пальцы, заставляя их белеть.

— Двадцать четыре! Двадцать пять! Шесть! Семь! — Предвестник метал молнии, уничтожая одного за другим. Даже не заметил, как он перебрался на мое поле боя.

Я обливался потом, отбрасывая в сторону затупившийся клинок. Моим оружием стали собственные ладони. Пока Чайльд окатывал стражей водой, я покрывал их толстой коркой льда. Пот застилал глаза. Кайа из кармана призывал остановиться и передохнуть, а мы с напарником устраивали самый настоящий шторм посреди фабрики. Мои пальцы покрылись инеем, а уши заложило, когда над нашими головами брюхом кверху пролетел нарвал и плюхнулся спиной на безмозглых культиваторов, размазывая их. Такого зрелища я в жизни не видел. Неужели это сделал тощий рыжий мальчишка?

— Пятьдесят девять! — воскликнул он, а я рухнул на пол, больше не в силах подняться. — Хэй, Альберих, ты все? Сдулся, капитан? — он отбросил мокрую челку с лица, снял маску с волос и приложил к своему улыбчивому лицу. — Раз так, с тебя борщ!

Это последнее, что прокричал Чайльд.

Надо мной пролетела пурпурная вспышка, окрасила высокий потолок в насыщенный фиолетовый. Стены задрожали. Металл крошился, падал, разбивался. Мое сознание померкло. Веко захлопнулось.

Ли Юэ.

Чайный дом «Яньшан»

Раннее утро 26 марта.

После событий на фабрике мы с Предвестником продолжали тренировки еще пять дней подряд. С утра до вечера мы пыхтели, расправляясь с культиваторами. И всякий раз меня покидали силы раньше, чем Тарталью. И всякий раз ныряли нарвалы, в носу смешивались запахи пота, машинного масла и озона. Завершал битву Чайльд, примеряя свою маску снова и снова.

Позже наша компания из трех человек прошлась по всем доступным уголкам солнечной страны. Мы самоотверженно избавлялись от стражей, молотильщиков, охотников. Мой клинок быстро приходил в негодность, потому ночами я затачивал лезвие, стирая руки в кровь. Но это ничего. Зато обучение дало свои плоды. За минувшие недели я не только научился обходиться без чужой помощи, но и справляться с металлическими человечками с помощью одних только рук. В конце концов, сил хватало на то, чтобы заморозить стража на час-другой, а это уже что-то.

Ночами, пока занимался заточкой Фавония, мне удавалось вносить записи в походный дневник, фиксировать важные моменты и изменения в последних днях Дилюка. Кажется, чем сильнее я становился, тем чаще повторялись события. Двумя днями ранее Кайа и вовсе заявил, будто Дилюк снова погиб на острове. События вновь свелись к одной точке. Радоваться ли?

— Эй, очнись, спящая красавица! — похлопала меня по плечу Е Лань. — Ты чего в облаках витаешь? Неужто грустишь из-за расставания с Ли Юэ?

— Разве что чуть-чуть, — сознался я и отхлебнул немного элитного чая из деревни Цинцэ.

— Чего? Ты уезжаешь? Уже?! — подпрыгнул на стуле Тарталья, вперившись в меня взглядом. — Но ты должен мне борщ! Уговор! Контракт! Забыл?

До меня и правда не сразу дошла мысль Предвестника, но когда осознал, начал хохотать. Наивный. Неужели он все еще думает, будто я не догадался об использовании Глаза Порчи? И разве нарушения правил контракта не аннулируют его? Но я решил пойти дальше…

— А-а-а, борщ? Да-да, я помню! — киваю я, не спеша хлебая горячий напиток. — Но видишь ли, Чайльд, все расходы за мое обучение взяла на себя госпожа Е Лань, — та подавилась, и ее чай с заоблачным перчиком и колокольчиками пошел носом. Две пары синих глаз уставились на меня. — Выходит, борщ, как и двойная плата за наставничество, переходят ей. Я же, как почетный гость Ли Юэ, отчаливаю обратно в Мондштадт через пару часов.

— Голубиный ты окорок… — шипит Е Лань.

— А? Обижаешь… — сконфуженно возражаю. Мое око ловит знакомые лица охранников, уголки губ ползут вверх. — Разве я обманщик? Твои ребята были здесь и явно слышали! Да-да-да!

До глубины души пораженный моей хитростью Чайльд обернулся к охране. Те стремительно покраснели, выдавая себя и госпожу с потрохами. Тарталья медленно повернулся ко мне, а ладоши громко захлопали друг о друга, пока я растворялся в толпе.

Как же без контрактов в столице контрактов? Ха?