Эйлита вздохнула.

Алиса зевнула.

Аль почесал нос.

Уроки сегодня отменили, и друзья собрались в комнате Лии и Аметист, чтобы составить им компанию.

Лия вытащила из зубов Селены конспекты по силовладению, пролистала до нужного места и принялась расшифровывать ее почерк — малоразборчивый, острый и скачущий, как зигзаги молний. Ей еще не рассказали о зловещем прогнозе Селены, согласно которому Лия постепенно станет деревом полностью. Алиса и Палладиум решили между собой, что разглашение этой информации сейчас только вызовет панику, и лучше сначала побольше разузнать о том, что происходит. А Селена, наверное, тоже ничего никому не рассказала, раз Лия бодро читает конспекты и считает дни до окончания обычного трехнедельного срока.

Селена, которой стало нечего жевать, вытащила еще одну тетрадь, с совсем нечитаемыми записями, но жевать угол тетради не стала, а углубилась в чтение.

Кровать Аметист перенесли и поставили по соседству с Лией. Ами по-прежнему молчала и ни на что не реагировала, игнорировала еду и подруг. Когда-то веселая и живая фея кристаллов превратилась в холодную, безвольную куклу.

— Где же парни? — вздохнула Эйлита. — Обещали ведь…

— Вокруг школы могли натянуть защиту, — пожала плечами, вернее, попыталась пожать плечами Лия. Из спины росли такие огромные и тяжелые ветви, что ее никто не смог бы уже сдвинуть с места. Плечи одеревенели, руки слушались плохо, сохранив прежнюю подвижность только от локтей и ниже. Лия почти не могла крутить головой: волосы тоже превратились в ветви и переплелись с теми, что росли из спины. В комнате висел прекрасный сладкий с горчинкой аромат свежей древесины, весны и солнца, наперекор мрачной дождливой осени, царившей за окном.

Эйлита еще раз скучающе зевнула и вдруг из озорства выхватила у Селены ее тетрадь.

 — Все равно ничего не поймешь! — хмыкнула ведьма.

 — А вот и пойму! — заспорила Эйлита, чей почерк тоже был далек от каллиграфического. — Мо… Мю… Лю… О! Там написано «любовь»!

 Селена сделала попытку выхватить свою тетрадь, но каменная фея увернулась.

 — Ба-во… бо… бабочки в животе… чего-то там… химия в организме? Я не ослышалась? У брутальной Селены написано про любовь? — захихикала она. — След… нет, сладкий яд… чего-чего?

Аль передернулся.

 — Смертоубийственная у тебя там любовь!

Селена сдалась.

 — Я пытаюсь проанализировать свои чувства и понять, присутствуют ли у меня романтическая привязанность, — ровно сказала она, ни на кого не глядя.

Алиса с любопытством посмотрела на нее. Она-то знала, что Селена на самом деле существо, сильно отличающееся от людей, хоть и успешно прикидывается человеком. Вредность освоила просто в совершенстве. Но, видимо, принципы любви ей были еще в новинку…

Эйлита вспомнила, как Селена вчера пряталась от Кресса, и смутилась.

 — Извини, — буркнула она, возвращая тетрадь.

Снаружи сочувственно завыл ветер. Не везет им в любви: одна тайно влюблена в учителя, вторую насильно выдают замуж, третья не понимает своих чувств… четвертая и пятая до сих пор не встретили кого-то подходящего. Шестому с ориентацией не повезло.

 — Мне резко захотелось в библиотеку! — вдруг объявила Селена.

Как только за ней захлопнулась дверь, послышался тихий стук в стекло. Подбежавшая Эйлита испуганно уставилась на темные силуэты за окном, но опознала знакомых специалистов по взъерошенной шевелюре их капитана. Упрямо торчавший вихор на макушке не сумел побороть даже сильный дождь.

Алиса вскочила, и они вдвоем рванули на себя тяжелые рамы, впуская в комнату холод, ветер и насквозь мокрых парней.

 — Я вас высушу! — заявила Алиса и щелкнула пальцами. Гости не высохли, но прически у всех до единого сделались как у Кресса. — Ой, — извинилась она, щелкнула пальцами еще раз, и форма на парнях стала сухой и теплой.

 — Спасибо, Алиса, — от души поблагодарил красноволосый специалист.

 — Да не за что, э-э-э… не за что.

 — Я Маркус, — сказал он.

 — Конечно, Маркус, как ты мог подумать, что я забыла твое имя! — неловко улыбнулась фруктовая фея, знавшая по именам только Теллара и Кресса. Вот теперь еще и Маркуса. Что поделать, они не так часто пересекались, чтобы познакомиться поближе! Надо бы как-нибудь выспросить у Селены, как зовут того улыбчивого блондинчика и крепкого, сурового на вид темнокожего парня с дредами, чтобы больше не попадать впросак…

Теллар тихо и безмолвно опустился на колени у кровати Аметист, желая и в то же время не смея коснуться ее прохладной безвольной руки.

 — Она ни на что не реагирует, бесполезно, — вздохнула Лия с соседней кровати.

Теллар не слушал ее, а может, вообще ничего не слышал. Он заглянул в глаза Аметист, пытаясь найти там хоть что-нибудь, хоть тень тех чувств, которые она испытывала к нему. Происходившее между ними существовало на какой-то тонкой эмоциональной грани, доступной лишь им двоим.

Остальные деликатно отвернулись и волей-неволей уперлись взглядами в Лию. Зрелище было поразительное, сюрреалистическое и невыразимо прекрасное. Первобытная, дикая гармония человека и природы. Длинные волосы, покрытые листьями, растущие из спины ветви, словно фантастические древесные крылья. Яркая зелень глаз вышла за пределы радужки и расползалась на все глазное яблоко, будто глаза сияли изнутри зеленым огнем. Почти обнаженное тело было прикрыто только свободным коротким платьицем, позаимствованным из гардероба Аметист…

 — Мальчики, а пойдем-ка в общую гостиную, — предложила Алиса.

Парни ее не услышали, зачарованно разглядывая фею-дриаду.

 — Мальчики, подберите слюни! — строго сказал Аль. — Мы собрались обсуждать план, а не глазеть на Лию!

 — А где… — протянул Кресс, шаря глазами по комнате.

 — В библиотеку приспичило, — хихикнула Лия.

Кресс опечалился.

 — А почему тогда… — начал он, но вдруг со стороны кровати Аметист послышался слабый и тонкий то ли вздох, то ли всхлип. Закричала и забилась Лия, будто от чудовищной боли, царапая ногтями свою кору и пытаясь дергать ветви. Дождь прекратился в один миг, и Алфею залило неестественно ярким светом луны. Послышался нарастающий гул. Неизвестная сила вновь пронизывала школу, как тогда, в Фонтероссе.

Феи и специалисты упали на пол, не в силах устоять, у Алисы и Маркуса хлынула кровь из носа…

***

Эйлита первая открыла глаза, слыша крики и топот. Она тряхнула головой, прогоняя из ушей назойливый гул, и поняла, что это в коридоре. Что-то опять случилось.

Странная, неведомая энергия пронизывала их, расшатывала, искала слабые места, чтобы ударить…

 — Что случилось? — простонала Алиса, сжимая руками виски.

 — Все повторилось, — Теллар поднялся на ноги, помог встать девушкам и добрел до выключателя. Но он только щелкал впустую: света не было.

 — Ни разу на моей памяти здесь не отключался свет, а ведь я живу здесь с четырех лет, — удивилась Алиса. — Ну ничего, сейчас посвечу!

Она сконцентрировалась, чтобы привычно сотворить пульсар, но у нее ничего не вышло. Лишь с третьей попытки ей удалось создать слабый огонек. В его дрожащем свете предметы отбрасывали причудливые, движущиеся тени. С ним удалось найти остальных. Они лежали в глубоком обмороке. На лицах Лии и Маркуса застыло такое выражение, словно оба испытывали невыносимую боль.

 У кровати Аметист послышался шорох. Эйлите удалось сотворить еще один огонек, тоже не с первой попытки, и лиловый помаргивающий шарик осветил Аля.

 — Эй, отойди от моей девушки, иначе я… — начал Теллар, грозно шевеля бровями. Особенно грозно — левой.

— Ух ты, какой смелый! Люблю такой типаж! — восхитился Аль.

Теллар недоуменно моргнул, что-то сообразил и уставился на фея уже совсем другими глазами.

 — Да и девушка формально еще принадлежит твоему брату… — подумав, добавил Аль.

 — Все равно отойди, — сказал Теллар.

 — Отхожу-отхожу…

Алиса прислушалась к происходящему в школьном коридоре: топот и крики не стихали.

 — Надо бы выглянуть и спросить, что случилось, и как там другие…

 — Давай пойдем! — согласилась Эйлита, и они вдвоем вышли в коридор. На мгновение они подумали, что не стоило бросать Лию и Аметист в компании парней. Но тут же поняли: Аль, хоть он и тоже парень, своих девчонок в обиду не даст.

Ученицы, кто в пижамах, кто в обычной одежде, бегали куда-то и откуда-то. В темноте, которую разгоняли лишь редкие и слабые магические огоньки, мало что можно было разглядеть. Огоньки были далеко не у всех, а те, что были, тоже неровно дрожали. Значит, такое у всей школы…

Эйлиту чуть не сшибли первокурсницы. Мелькнула Фарагонда, отдающая кому-то распоряжения. Дю Фор вела залитую кровью второкурсницу в медпункт.

Девушки пробрались дальше по коридору. Куда бы пойти, чтобы выяснить, в чем дело? В библиотеку! Библиотека — храм знаний, где находятся книги, хранящие в себе великую мудрость. Открывший книгу становится Избранным, поверенным ее тайн, нужно лишь любить чтение, как самого себя… А еще в библиотеке должна быть Селена, которая точно в курсе всего.

До библиотеки они не дошли: ведьмочка обнаружилась где-то по дороге к ней в компании четверокурсницы с магическим посохом в руках.

-… честно, магия тут почти не при чем, просто от волны проводка немного того… — ковыряя ногти карандашом, говорила она Уизгису, неслышимому из-за гомона в коридоре. -… зачем? Стабилизатор напряжения нужен, а не ваше лепреконское колдунство… Да не хамлю я вам… Ну значит, сами с Палладиумом там ковыряйтесь!.. О, девочки!

— Тебя Кресс искал, — перебила Эйлита. — Может, перестанешь бегать? Он, конечно, чудак, но хороший парень…

— Ээ… Эйлита, давай не сейчас… Пойдем куда-нибудь, пока я не забыла то, что хотела сказать.

— В комнату! — предложила Алиса. — Парни приехали, готовы обсудить дело Аметист и Теллара.

— Мне нужен Аль…

 — Ну так он тоже в комнате!

***

Селена присела на кровать рядом с бессознательной Аметист. Зачем-то потыкала ее пальцем.

— Я почти поняла. Вам интересно?

Все находившиеся в сознании — Эйлита, Алиса, Аль, Теллар, пришедшие в себя Кресс, Маркус и Лия закивали головами.

 — Значит, слушайте. Эта сила не совсем такая, которую используют феи, ведьмы… в общем, мы. И она какая-то неправильная. Это как… какую бы аналогию вам привести… В реакторной вставить один из водородных элементов задом наперед!

Специалисты зафыркали.

 — Корабль не взлетит вообще, — со знанием дела заявил Маркус.

 — Вам точно интересно? — обиделась ведьмочка.

 Ее стали горячо заверять, что интересно просто до безумия.

 — Ну хорошо. Это что-то не специальное, не направленное. Какое-то случайное стечение обстоятельств. Что-то перекосилось, — продолжила Селена, подбирая слова. — Ну, как этот самый водородный элемент, поставленный задом наперед. Это вызывает всплески дисгармонии. Они затрагивают в первую очередь тех, у кого в магии… изъяны. Или что-то физическое или психическое, такое сильное, что отразилось на магии. В эти изъяны и бьет волна, создавая внутреннее искажение. В момент, когда там, в Фонтероссе, накатила одна из волн, Аметист, э-э-э, была вне себя от потрясения. Из-за волны она так и застряла в этом «вне себя».

— И откуда все это исходит? — поинтересовался Аль.

Ведьма помрачнела.

 — Я нашла книгу, которая могла бы если не пролить свет, то навести на мысль! Но когда Алфею накрыла волна, книга просто рассыпалась у меня в руках, и не одна она, кстати! Чем дальше будут продолжаться волны, тем больше будет затрагиваться! Нужно искать, откуда все исходит, но если бы не книга…

На ее лице была написана досада. Алиса на секунду задумалась: была ли книга на самом деле? Селена, способная читать энергии, могла сделать еще какие-то выводы. Осталось поделиться ими так, чтобы никто не спрашивал, как она это узнала. Новая волна пришлась очень кстати: можно было выдумать книгу, в которой все это было «написано», но которая «рассыпалась» у нее в руках. Хотя, может, ведьмочка говорила правду, ведь ее досада была такой искренней… Но если нет — вот бы Алисе уметь так шифроваться! Она ведь так и не придумала, как объяснить свой энчантикс…

 — Расскажи все учителям! — воскликнул Теллар. — Нужно же что-то делать!

 — Не будь таким наивным! — фыркнула Эйлита. — Из нашего рассказа в их голове расстанется только то, что мы портим библиотечные книги и водим к себе парней. Ну и Селене они не доверяют.

 — Почему это? — вознегодовал Кресс.

 — Мой кроткий покладистый характер не выносят, — притворно вздохнула Селена. — Нам нужна другая отмычка к сердцу преподавателей, по имени Алиса…

 — Ты на что это намекаешь? — забеспокоилась фруктовая фея. Ее отношения с Палладиумом, пока не продвинувшиеся дальше одного поцелуя, оставались для всех тайной. Для всех, кроме Селены, чью истинную суть они раскрыли и собирались сообщить об этом Фарагонде. Селена, застукавшая их за поцелуем, сама пообещала рассказать Фарагонде немало интересного, если они хоть хоть пикнут. После заключения этого своеобразного пакта о ненападении Палладиум как-то отмазал Селену перед директрисой, а Селена ни словом, ни делом не давала понять, что знает о них. Но порой в словах ведьмочки Алисе чудилось двойное дно…

— Ты воспитанница Фарагонды, Алисочка, — осклабилась Селена. — Иди и разыщи свою любимую директрису, и расскажи все, к чему мы пришли. А лучше попроси серьезно выслушать меня, без скептицизма и недоверчивой снисходительности, которые учителя традиционно испытывают к студентам.

Алиса кивнула и выбежала из комнаты.

 — Ну, займемся планом с помолвкой… — предложила ведьмочка.

 — Подожди, Селена! — окликнула Лия. — Ты не рассказала всего. У некоторых просто нестабильный уровень магии. Но у Аметист что-то другое, она застряла в таком состоянии… Мои ветви тоже не отпадут спустя три недели?

На ведьмочку устремились все взгляды. Та молчала, исподлобья глядя на Лию.

 — Селена, — умоляюще сказала фея листвы. — Я хочу знать. Пожалуйста. Скажи правду.

 — Если волны станут накрывать Алфею и дальше, твое состояние будет только усугубляться, — нехотя сказала ведьма. — Ты можешь полностью превратиться в дерево. Аметист однажды просто прекратит жить. Не только вы такие: я заметила у Энниты чешую на лице. Если с Аметист еще кажется разумным просто сорвать помолвку, которая довела ее до такого состояния, то…

 — То наши с Эннитой гены нельзя так просто взять и перекроить, — стиснув зубы, договорила Лия, опуская голову и пряча лицо за завесой волос. — Давайте свой план срыва помолвки, — глухо договорила она.

***

Они сделали перерыв и помогли прийти в себя остальным специалистам. Улыбчивого блондина звали Эриком, а темнокожего с дредами — Дуэйном. Они оказались нормальными ребятами. Эрик всегда и везде улыбался, а суровый на вид Дуэйн оказался на самом деле очень мягким и домашним, и всегда носил с собой запас чая.

Дуэйн наметанным взглядом нашел в девчачьем беспорядке чайник и заварил в нем ароматный травяной сбор с цветами, распускающимися в горячей воде. Воду вскипятил Аль. Эйлита вытащила из заначки большую пачку чипсов. Маркус и Кресс покопались по карманам и соорудили из завалявшихся мелочей светильник, а его батареи зарядила Селена. Светильник, правда, горел тревожным красным светом. Лия, отведав чая, успокоилась и пошутила, что так лучше: с красным светом похоже на посиделки у костра, а она побудет у них «лесом». После этой шутки все расслабились и повеселели. Если Лия не унывала даже в таком состоянии, значит, и они не будут.

 — Итак, мы срываем помолвку, — напомнила Эйлита.

 — Да, точно, — вспомнил Аль. Он сбегал куда-то и вернулся с потрепанной тетрадью. — Я много думал. Если мы сразу не найдем решения, помолвку можно отсрочить, объявив Аметист недееспособной.

 — Давайте постараемся не трогать ее, — попросила Лия. — Оставим это на крайний случай. Если объявить Аметист недееспособной, церемонию помолвки отменят, это станет известно широкой публике, и Ами начнут полоскать в прессе.

 — Хорошо, — кивнул Аль. — Что с твоим братом, Теллар?

 — Он очень занятой человек, — нахмурился тот. — Анхель давно планировал поездку, связанную с делами наших владений. Шахты, рудники, плантации… Он сейчас нечасто выходит на связь. Я написал, но ответа пока не получил.

Аль открыл свою тетрадь.

 — Пройдемся по поему списку, — предложил он. — Мы можем объявить недееспособным твоего брата. Но для этого придется что-то с ним сделать, чтобы он стал недееспособным.

 — Нет! — вскочил Теллар. — Мой брат такого не заслуживает! Я еще никому не говорил, что встречаюсь с Аметист. Скорее всего, он изменит свое мнение о грядущем браке, когда прочитает мое письмо.

 — Можно застать его с кем-то, чтобы сразу стало понятно, что Анхель не может жениться на Аметист, — продолжил перечислять Аль, проставляя отметки напротив озвученных планов.

Все уставились на него.

 — После такого мой брат точно не сможет заключить выгодный брак! — воскликнул Теллар. — Это же такой скандал в высшем обществе!

Аль, в свою очередь, недоуменно посмотрел на него, а затем обиделся.

 — Я, вообще-то, имел в виду женщину! Кого-то выше по статусу! Но выше, чем принцесса, может быть только королева, а где найти такую вдовствующую королеву, чтобы все поверили в их роман…

Теллар задумчиво помолчал, скользя рассеянным взглядом по комнате.

 — А что еще есть?

Аль пробежал глазами по исписанной странице и перевернул ее.

 — Ну, можно навлечь на него подозрения в убийстве или насилии, развешивании кишок по дерев… Это не смешно! Кто мне это приписал?.. Навлечем подозрения в тяжком преступлении — помолвка отложится до выяснения всех обстоятельств, и у нас будет отсрочка для подготовки более тщательного плана. Или король и королева решат отказаться от герцога с испорченной репутацией, но, чтобы не ходить далеко, возьмут младшего брата.

— Будет подпорчена репутация всей семьи, тень падет и на меня тоже, — снова отказался Теллар. — А восстанавливать репутацию тяжело. Мы же герцоги. Знатнее и выше нас только сама королевская семья. Скорее всего, они вообще откажутся от семьи с испорченной репутацией, и… так у меня не останется шансов быть с Аметист.

 — И дело очень трудно сфабриковать! — добавила Лия. — Нужна детальная проработка и слаженные усилия множества людей, более умных, чем мы. Уж моя-то семья через это прошла!

 — Подождем ответ моего брата, и в зависимости от него уже выберем план. Слишком много вариантов, и все со своими недостатками, — задумчиво подытожил Теллар. — Дуэйн, а чай еще остался?

Дуэйн, молча слушавший их разговор, протянул руку и вылил в его чашку весь оставшийся чай, крепкий, настоявшийся.

 — Подождите, — задумчиво начал Эрик, тоже до сих пор молчавший. — Так что там за история с семьей?

 — Чьей? — не поняла Эйлита.

 — Которая была замешана в сфабрикованном деле, — уточнил Эрик. — Семья готовила сфабрикованное дело, или как? Вдруг мы можем повторить их опыт?

Эвериксята встревоженно покосились на Лию. Тема с несправедливым обвинением отца до сих пор была для нее не очень приятной. Фея листвы задумалась, закусив губу, но решительно кивнула сама себе и ответила:

 — Врагу не пожелаю повторить такой опыт… Ладно! Расскажу. Тем более, что недавно я встретила этого самого Лироя Клейдерского, и он отчасти виноват в моем нынешнем «древовидном» состоянии…

***

Для этой истории понадобился новый чайник чая. Теперь чай был другой: терпкий, острый, с пряностями. Девушки поглядывали на Дуэйна с кокетливым интересом: и где он только ухитрялся спрятать чай в форме специалиста? На ней же карманов не было!

 — Ну, часть истории вы уже знаете: когда мне было десять, владения моей семьи отобрали, а нам пришлось бежать с родного Клейдера. Мы искали убежища на многих планетах, но только на Джеверле нас приняли. То есть, сначала не хотели. Но когда отец добился аудиенции у короля, в тронный зал пробралась принцесса Аметист, которая после пережитого потрясения уже несколько лет не разговаривала. Но, увидев меня, вдруг заговорила. Король Сильвер тут же изменил свое решение, взял меня во дворец придворной дамой принцессы, отцу дал фамилию прервавшегося графского рода, Эмеральдов, и их земли.

Слушатели с интересом оглянулись на Аметист, покоившуюся на соседней кровати.

 — До всей этой истории наша семья носила фамилию Сайберс, и мой отец, Энрике Сайберс, был лучшим другом короля. Он был всего лишь графом, даже не герцогом, но находился ближе всех остальных к королю Васанту и его единственному сыну, принцу Лирою. Пока однажды… Отцу предъявили обвинение в покушении на Лироя. Нам даже толком ничего не объяснили. Пока дело расследовали, отца заключили под стражу. Он с улыбкой успокаивал нас, что это какая-то ошибка, и он скоро выйдет на свободу. Но время шло, расследование тянулось, отца не выпускали… И объявили ему, что ошибки быть не может, он виновен в покушении. Не так, чтобы страже в темноте показалось, будто нападавший похож на Энрике Сайберса. Отец якобы стоял во главе всей преступной схемы! Участники и свидетели давали показания, которые неизменно вели к отцу!

Лия всхлипнула, но глубоко задышала, успокаиваясь, и все-таки не расплакалась.

 — Это было какое-то безумие, — продолжила она. — Васант был жутким параноиком во всем, что касалось его сына. Королева умерла при родах, король имел только одного наследника и был уже слишком стар, чтобы суметь произвести на свет второго. Бывало, отец брал нас в гости к королю, но меня не всегда пускали к Лирою. Каждый раз, когда нам разрешали побыть вместе, за нашими играми следили четыре вооруженных стражника. Буквально за каждым нашим движением. Да за нами с Аметист присматривала одна пожилая гувернантка, которая либо дремала, либо вязала, и только прикрикивала, когда мы начинали слишком уж беситься!.. Ну, в общем, король больше поверил странным показаниям допрошенных, чем своему самому близкому и единственному другу. Отобрал все наши владения, титулы, и… отпустил отца, велев ему убираться на все четыре стороны.

Правда, вдогонку вышло официальное заявление принца Лироя: он обещал расправиться с нашей семьей, если хоть один из Сайберсов еще раз попадется ему на глаза. Но вряд ли они действительно собирались расправляться. Просто хотели напоследок ударить отцу по больному. Он и так был почти сломлен. Да и на Джеверле мы стали Эмеральдами, так что формально мы уже никакие не Сайберсы. Вот, кажется, и вся история…

 — Не вся! — воскликнула Эйлита, которая весь рассказ прослушала с нетерпением, ожидая, когда будет часть про принца. — Каким образом в твоем расцветании замешан Лирой? Когда мы тебя нашли, рядом никого не было…

Лия вспомнила и захихикала.

 — Помните, в Фонтероссе я пряталась за спину Аметист, чтобы случайно не встретиться с королем или принцем, если они вдруг решили выбраться на мероприятие. А потом нахлынула эта магическая волна, начали летать обломки, я стала пытаться спасать людей и почти закрыла собой какого-то парня. Открываю глаза в первый раз — получаю энчантикс, значит, спасенный парень оказался с моей планеты. Открываю глаза во второй раз — а он еще и Лирой Клейдерский!

***

Алиса бежала по коридорам. Ну какая Фарагонда, если есть возможность насладиться обществом Палладиума? А вот и он. Эльфея заметила его в другом конце коридора: эльф хлопотал над лежащей без сознания девушкой с первого курса. Учитель проверил пульс, задумчиво наклонился ниже, присматриваясь…

Девушка резко подскочила и вжалась поцелуем в его губы. Притворялась, гадина! А Палладиум… Палладиум… как-то странно застыл и отстранился не сразу. Слишком медленно для человека, который хранит верность любимой!

Эльфея, не замеченная парочкой, на негнущихся ногах побрела прочь. На душе было гадко и мерзко. В ушах, словно наяву, прозвучал его голос: «Я люблю только тебя, но тебе еще рано встречаться со мной, моя репутация учителя пострадает…»

Одна ли она у него? Сколько у него таких вот юных влюбленных дурочек?