Эйлита не знала, как давно бродила, происходило ли это во сне или наяву. Перед глазами плыли смутные картины, она брела куда-то почти вслепую, не разбирая дороги. Прошлая жизнь словно подернулась туманом и казалась не более чем сном. Ее волосы окончательно утратили красный оттенок и вернулись к своему настоящему цвету — пепельно-серому. Все ее тело стало слабым, щеки ввалились. Она бродила и бродила, не зная, где начало и конец, словно во сне, и никак не могла проснуться.
Но сейчас все вокруг прояснилось.
Эйлита попыталась осмотреться. Осматривать было особенно нечего: вокруг царила кромешная тьма. Она поднесла к лицу ладони, но не увидела даже их. Дышать было трудно: воздух был спертый, влажный и скверно пах.
Она сделала маленький осторожный шажок, на всякий случай шаря руками впереди себя. Под ногами пока что была твердая поверхность, покрытая тонким слоем чем-то жидкого и липкого, наверное, грязью.
Ободренная успехом, Эйлита сделала следующий шажок. Вот только под ботинок подвернулось что-то большое и округлое, нога соскользнула с него. Она нервно сделала шаг в сторону, и под другой ногой мерзко и влажно хрустнуло что-то столь же большое и шаткое. Эйлита с ужасом вскрикнула, понимая, что наступила на скелет!
Над ней что-то негромко загудело, защелкало. В глубине неизвестного места, чем бы оно ни было, вспыхнула одинокая, заросшая грязью лампа. В ее помаргивающем неверном свете стало можно различить небольшое помещение с изъеденными ржавчиной металлическими стенами. У одной из стен сохранился какой-то пульт с кнопками. За небольшими круглыми иллюминаторами была непроглядная чернота. Сначала Эйлите вспомнилась комната управления симуляторов, но потом она опустила глаза и…
На полу лежали пять полуистлевших тел, на которых еще сохранились куски серо-синей формы специалистов Фонтероссы.
Осознание того, где она оказалась, мешало даже закричать: ужас сдавливал горло. Эйлита словно попала в жуткую историю о корабле, который пятьдесят лет назад утонул в Черном грязевом болоте. Хотя почему «словно»? Это место казалось ей единственным настоящим из всех, куда она забредала в своих странствиях. Душный влажный воздух был реален, ощущение круглого черепа под ботинком — тоже.
Эйлита так и стояла, боясь шевельнуться, не зная, что делать и как выбираться отсюда. Она крепко зажмурилась, постояла так и снова открыла глаза, но ничего не изменилось. Все тот же корабль, но не привычная и знакомая ей «Сова», а более узкий и тесный мостик, устаревшие приборы, маленькие обзорные экраны…
Сбоку что-то скрипнуло, и перед ней появился длинноволосый парень. Сквозь него смутно просвечивала приборная панель.
— Не пугайся, — прошелестел его бесплотный голос, доносившийся словно издалека. — Они уснули навсегда.
Эйлита молчала, не в силах ничего ответить. Перед ней был призрак погибшего специалиста и пять его разложившихся товарищей! Она, наверное, сходила с ума!
Парень подошел ближе и несмело протянул к ней призрачную руку.
— Не бойся, незнакомка. Они тебя не тронут. И я тоже.
Эйлита продолжала молчать.
— Я бы предложил тебе присесть, но придется переступать через моих товарищей, которых ты так испугалась, — мягко, успокаивающе продолжал специалист. — Я бы не отказался пронести на руках такую прекрасную девушку, но увы, я призрак…
Каменная фея продолжала молчать. Это она-то, с тусклыми волосами и ввалившимися щеками — прекрасная? Наверное, у давно умершего и разложившегося парня были свои представления о красоте.
Она огляделась по сторонам, выискивая, куда бы присесть, и заметила шестого мертвеца. У него на голове сохранились длинные рыжие волосы, и еще он не лежал на полу, как все остальные, а сидел в кресле, уронив голову на приборную панель. Тот, кто продержался дольше других, до последнего надеясь на помощь!
— Ты Николас Кайн? — шепотом спросила Эйлита, боясь звука собственного голоса.
— Да, это мое имя, — оживился специалист. — Сообщишь ли ты мне свое?
— Э-эйлита Страггл, — несмело ответила девушка.
— Эйлита, — словно пробуя на вкус чужое имя, повторил Николас. — Как ты узнала об этом месте, Эйлита?
— Узнала?
— Об этом месте никто не знает. Никто и не пытался узнать. Как ты здесь оказалась?
— Я не искала пути сюда, — замотала головой Эйлита. В памяти у нее всплыли охотники за нечистью братья Маузеры, вот уже пятнадцатый сезон сериала не отступающие от правила: мертвеца нельзя называть по имени! А она не просто угадала его имя, но и, кажется, чем-то разозлила… — Я… я… мы шли по болоту с классом. Историю гибели корабля рассказала моя подруга. Сказала, ты был еще жив какое-то время…
— Это так, — помрачнел Николас. — Они все решили, что я умер. Я ждал, что кто-то попытается связаться с нами, это сработало бы, если кто-то пытался бы связываться из разных точек болота и в конце концов оказался бы рядом! Но они даже не пытались… Нас просто списали со счетов, историю замяли, ни на секунду не пожалев!
Громкий крик специалиста, казалось, заполнил весь корабль. От него чуть ли не затряслись стены.
Эйлита протянула руку вперед, коснулась призрачного плеча, ощущая пронизывающий могильный холод.
— Успокойся, Николас. Успокойся, пожалуйста… Я тебя пожалела. Наверное, поэтому я как-то попала сюда…
Призрак замер, словно зачарованный звуком ее голоса.
— Ты не заслуживаешь такой участи. Я бы хотела, чтобы ты жил… Не знаю, как. Не знаю, почему. Но хочу этого всем сердцем.
Сейчас Эйлита говорила искренне, как никогда раньше. Эти слова давались ей легко и свободно, ее окрыляло желание помочь, защитить, она чувствовала необъяснимую связь со своим соотечественником, которых осталось так мало… С каждым словом груз на сердце становился легче. То, что давило на нее с двенадцати лет, когда была захвачена ее родная планета, медленно отпускало ее.
— Наверное, для меня перестало иметь значение все остальное, — просто добавила она.
***
Фарагонда решительно затолкала Селену за ширму, где ее поджидала Офелия, и осталась снаружи. В дверях медпункта столпился весь преподавательский коллектив, внимая доносящимся из-за ширмы загадочным звукам. Кто-то сопел, пыхтел, шуршал и один раз даже щелкнул зубами. Чудесные воскрешения не были такой уж сенсацией в волшебном мире. Правда, случившееся с Селеной больше походило на медицинское чудо.
Офелия вышла из-за ширмы целая, не покусанная, но несколько озадаченная.
— Я зафиксировала слишком слабое сердцебиение, чрезмерное физическое истощение и пониженную температуру тела, — честно сообщила она. — Другой бы на ее месте…
— Это норма! — перебила Селена. — Я живая!
— Но с такими жизненными показателями… — робко начала возражать медсестра.
— ЖИВАЯ!!! — рявкнула ведьмочка.
Фарагонда ненадолго задумалась, прежде чем озвучить свое окончательное решение. Температура тела, равная комнатной, слабое сердцебиение, желание кидаться на людей? Самая обычная Селена, какой она была при жизни.
— Добро пожаловать в мир живых, Селена! — провозгласила директриса, широко улыбаясь.
Ведьмочка ее церемоний не оценила и попыталась сбежать прочь. Она решительно продралась сквозь столпившихся в дверях учителей и даже немножко наступила на Уизгиса, но резко остановилась и стала проталкиваться обратно. Она стремилась отнюдь не принимать таблетки или госпитализироваться. Ее влекло в примыкающую комнатку, где лежали «тяжелые» пациентки. Фея-медиум Женевьев удивленно посмотрела на Селену, но ту интересовала Эйлита.
Тихо, на грани слышимости, мерно пищал прибор, фиксирующий сердечную активность. Каменную фею было сложно узнать без привычного красного цвета волос, который был ее визитной карточкой. Бледная, исхудавшая, она лежала на белых простынях, подключенная к аппарату жизнеобеспечения.
— Селена! — вознегодовала Офелия. — Что ты себе позволяешь?
— Я — ничего, — напряженно отозвалась та. — А вот Эйлита позволяет себе пространственно-временные искажения!
Женевьев с подозрением повернулась в их сторону и насторожилась. Учителя встали в дверях. В комнате пока что ничего не происходило.
Но вот в воздухе разлился запах болота — смесь болотных газов, гниющих водорослей и ила. Повеяло чем-то нездешним, потусторонним. Кровать подернулась дымкой и стала куда-то пропадать.
Приборы панически засигналили: у Эйлиты остановилось сердце! Офелия попыталась прорваться внутрь, но Селена и Женевьев дружно замахали на нее руками. Сейчас постороннее вмешательство бы все испортило.
На месте кровати возник и начал расширяться столб яркого золотистого цвета, с каждой секундой набирающий силу и плотность, и в этом свете стояли, держась за руки, двое. Парень с длинными рыжими волосами был одет в серо-синюю форму кадетов Фонтероссы пятидесятилетней давности, на поясе висел лазерный меч устаревшей модификации. Парень словно явился из тьмы ушедших времен, но его не интересовало ничто вокруг него: он смотрел только на девушку, стоящую перед ним. Эйлиту с ее пепельно-серыми волосами, темно-синими глазами и разворачивающимися за спиной большими великолепными крыльями.
Столб погас, но они так и остались стоять здесь: живые, материальные, не в силах расцепить руки и оторвать друг от друга взгляд.
Офелия издала удивленный звук: они стояли прямо там, где раньше была больничная кровать. Кровать со всеми ее приборами сгинула в столбе света, и, видимо, навсегда.
Эйлита и Николас услышали этот звук, оторвались друг от друга и удивленно посмотрели на собравшихся вокруг них зрителей.
Первой отмерла Селена:
— Чудесно воскреснуть вы могли бы и завтра! Сегодня из мира мертвых возвращалась я! Но теперь все про меня забудут и начнут обсуждать вас!
Уизгис первым не выдержал и расхохотался.
Ведьмочка развернулась и обиженно покинула больничное крыло. Время и пространство больше не искажались, энергией загробного мира не фонило, общий магический фон вернулся в границы нормы. Больше ничего интересного тут не будет.
Эйлита взяла за руку своего спутника, неосознанно стараясь защитить его от всех этих слов и взглядов. Им придется многое объяснять…
***
— Николас на самом деле такой… Такой… Он просто…
— … скорее всего, из-за дисгармонии случилась какая-то аномалия, наложившаяся на энчантикс, который всех спасает….
— … не представляете, как его было жалко! В этом жутком звездолете среди мертвецов…
— … конечно, ничего это бы не было, не окажись они с одной планеты…
Эйлита, выпущенная из медпункта, восторженно рассказывала о своих приключениях. Селена параллельно пыталась объяснить, почему все произошло именно так, но запас эмоций у Эйлиты еще не иссяк.
— Так, подождите, — прервала Лия обеих. — Ты каким-то образом попала в тот затонувший звездолет, оставаясь на кровати в больничном крыле. Парень оказался с твоей родной планеты. А дальше что?
— Все было так… так… — начала Эйлита, и вдруг сникла. — Я точно не помню, что произошло. Помню, что испытывала очень сильные эмоции! Я была одним сплошным желанием!
Алиса хрюкнула от смеха и тут же торопливо зажала себе рот рукой.
— Желанием того, чтобы он жил! — слегка обиделась каменная фея. Тот разговор путался, дробился в ее памяти. Четкими остались только темный корабль, пять тел на полу, шестое — в кресле за консолью, и ласковый, успокаивающий тон Николаса, его длинные рыжие волосы… Может, сам Николас смог бы вспомнить чуть больше, но его забрали на куда более капитальную проверку. Шутка ли — он был мертв целых пятьдесят лет!
Аль переглянулся с Селеной.
— Мы, наверное, в библиотеку, — сказал он, и оба покинули комнату.
Эйлита «воскресла» очень кстати для них, затмив своим возвращением все прочие события. Она вытащила в мир живых трагически погибшего специалиста и получила энчантикс! Вся Алфея просто исходила розовыми соплями умиления. Даже суровая Гризельда немного всплакнула. Так что при виде Селены уже никто не визжал: какая уж тут восставшая из могилы Селена, когда Эйлита воскресила трагически погибшего специалиста!
Каменная фея осталась в компании Лии, Аметист и Алисы.
— Эйлита, — обратилась с ней Аметист. — Я тогда сама лежала без памяти, но все же… как ты на болоте оказалась?
Та честно пожала плечами.
— Вот уж не помню! Помню, что все мои мысли занимал этот утонувший корабль.
***
Через два дня, когда страсти немного улеглись, и все, включая Эйлиту, вернулись к занятиям, вечер тек своим чередом. Они все были живы, здоровы и наконец-то вместе! Все, кого затронула страшная магия, сумели побороть ее и переродиться. Вся шестерка валялась в общей гостиной, включив на фоне сериал: Эйлита и Аметист нагоняли пропущенные серии с приключениями братьев Маузеров, Лия взялась за вышивку, Алиса смотрела что-то в телефоне, Аль и Селена сосредоточенно листали свою тетрадь.
В дверь негромко постучали.
Лия подскочила и радостно побежала открывать: иногда по вечерам Лирой наносил ей официальные королевские визиты, без предупреждения прибывая в Алфею с пакетом вкусняшек и каким-нибудь цветком. Он не оставался с ней и никуда не увозил, просто выкраивал в своем плотном расписании время на то, чтобы прибыть в Магикс, подойти опасно близко к «ведьме-людоедке» и приятно удивить Лию. Самым романтичным было его личное присутствие. Он вполне мог, не выходя из своего дворца, делать онлайн-заказы в любые рестораны и цветочные магазины Магикса, чтобы сюрпризы доставляли курьеры, но вместо этого носился к Лии сам. Недавно Лия приучила его носить не высокую кухню от лучшего дворцового повара, а всякий плебейский стритфуд. Потом пришлось попросить носить угощение на всю компанию: из картонной коробочки с лапшой в кисло-сладком соусе так вызывающе пахло, что Лии было неудобно есть ее под голодными взглядами друзей. Лирой согласился брать угощение на всех, только немного испуганно поинтересовался, где ему брать человечину для «ведьмы-людоедки». Хохот грянул такой, что к ним с руганью прибежала Гризельда. Принца уверили, что можно и без человечины, а Селена стала с ним гораздо любезнее.
Но в этот раз за дверью стоял не Лирой. Лия несколько секунд таращилась на незнакомого парня, думая, не прислал ли его Лирой вместо себя, но потом сообразила: это же многократно воспетый Эйлитой Николас, тот самый!
— Вы простите мне поздний визит? — вежливо спросил он.
Сидящие в гостиной вытянули шеи сначала в сторону двери, а потом посмотрели на часы. До отбоя было не так уж много. Но Гризельда пустила его, наверняка утирая слезы умиления.
Эйлита вскочила.
— Какой же он поздний? — засмеялась она. — Проходи, не стесняйся!
— Стесняйся! — запротестовал Аль. — Ты выглядишь трогательнее, когда стесняешься!
Эйлита замахала на него руками, схватила Николаса за руку и втащила в комнату.
Под ярким светом лампы все, наконец-то, смогли разглядеть парня, о котором столько слышали. Для восставшего из мертвых он выглядел отлично, будто не умирал вовсе. Он успел подстричься, укоротив свою длинную рыжую гриву до плеч, как было модно среди парней в последние годы. Он был в современной форме кадета Фонтероссы, пряжка плаща была зеленой, очень выгодно подчеркивающей его темно-зеленые красивые глаза.
— Я решил продолжить обучение в Фонтероссе, — начал Николас, чувствуя себя не очень уютно под шестью любопытными взглядами. — Мир, к которому я привык, за пятьдесят лет изменился до неузнаваемости. Меньше всех изменилась программа обучения специалистов, хоть и приходится осваивать новое оружие и корабли.
— Ты начал все сначала? — спросила Аметист.
— Нет, начну со второго курса, — улыбнулся Николас. — Когда мое обучение, хм, оказалось прервано, заканчивался первый семестр второго курса. Можно считать, что я уходил в очень долгий академический отпуск! Меня определили в команду к ребятам, у которых как раз освободилось место. Они хорошие, помогают мне влиться в современную жизнь, но сначала иногда так странно смотрели…
— Сердечник, — вспомнила Селена.
— Что, прости? — не понял парень.
— Тот, чье место ты занял, имел больное сердце и скончался от сердечного приступа под влиянием дисгармонии, — пояснила ведьмочка. — Горькая ирония для твоей команды состоит в том, что их товарищ умер, а шанс чудесно воскреснуть выпал другому… Кстати, мы пойдем в библиотеку.
После этих слов Николас слегка помрачнел, да и общее настроение немного упало. Эйлита неприязненно глянула на Селену: вечно та скажет что-нибудь гадкое!
Аль встал. «Мы» в словах Селены относилось к нему.
— Ломка по книгам? — натянуто хихикнула Алиса, пытаясь разрядить напряжение.
— Мы думаем, нам хватает сведений, чтобы точно вычислить того, кто повинен во всем происходящем в Магиксе, — ответил Аль. — Селена не зря лежала в гробу!
Они торопливо вышли.
— Мы даже не расспросили Селену о том, что пережила она! — всплеснула руками Аметист. — Она целую неделю пролежала в гробу, и у нее были видения о том, что происходит в Магиксе на самом деле!
— Да ладно вам. Она наша подруга и обязана сама все рассказать! — фыркнула Эйлита. — Смотрите, вот я вам все рассказываю: это Николас!
— А как зовут твоих подруг? — подхватил парень.
— Лия, Алиса, Аметист, — каменная фея указала на каждую, и названные девушки неловко улыбнулись. Они чувствовали себя немного не в своей тарелке. К Эйлите пришел парень, которому она так сильно и отчаянно желала жизни, что он взял и воскрес! А они неловко сидели и пытались изобрести повод оставить их наедине. Парень-то симпатичный: с темно-рыжими волосами, отливающими медью, тонкими чертами лица, глубокими темно-зелеными глазами и несколькими крапинами веснушек на бледной коже. Не типичный широкоплечий качок из Фонтероссы: то ли телосложение такое, что с ним просто не нарастишь большие рельефные мускулы, то ли пятьдесят лет назад кадетов не так гоняли по тренажерке. Он был чуть ниже Аля, но крепче, и не такой смазливый на лицо. Ему не хватало изящества Палладиума (на вкус Алисы), он не настолько милый, как Лирой (на вкус Лии), и не был самым-самым чудесным, прекрасным, замечательным, добрым и обожаемым, как Телларчик! (на вкус Аметист). Он был именно типажом Эйлиты.
— А те двое, что ушли? — вежливо спросил Николас.
— Это Аль и Селена! — вместо Эйлиты сказала Лия, радуясь возможности произнести хоть что-нибудь без неловкости. — И они такие незаурядные ребята, что знакомиться с ними заочно неинтересно! Ты просто обязан узнать их поближе в следующий раз! А мы… — она задумалась, вспоминая типичные девчачьи занятия, уместные за час до отбоя, — пойдем искать мою заколку, которую мне очень нужно завтра надеть, а она потерялась!
Она встала с дивана и потянула за собой Алису и Аметист. Они поняли намек и охотно ушли в комнату Лии.
Эйлита проводила их задумчивым взглядом, недоумевая, что там за заколка такая. Лия в любой ситуации заплетала волосы в две косы и завязывала самыми дешевыми резинками, валявшимися у нее по всей комнате. Разумеется, зелеными.
— Эйлита, — окликнул ее Николас. — Я пока многого не знаю о нынешних временах, но… в этом веке девушек еще приглашают в кафе или парк?..