— Сегодня у вас будет страшная и кошмарная лекция по артефактологии в моем исполнении, — объявила профессор Бесфамильная шушукающемуся первому курсу.

Первому курсу было, от чего шушукаться: профессор Нейтан отсутствовал! Сегодня в класс явилась одна Селена. Может, она убила профессора Нейтана! Может, она умотала его во время бурной ночи! Все же считали ее девушкой профессора Нейтана, и только Эиен знала, что все немного не так…

Она с интересом посмотрела Селену. За неделю учителя уже трижды сравнили Эиен с ней. В основном — в сердцах ругая. Уизгис, восстанавливая разбитые окна, потрясал кулаками: «ваши попытки колдовать причиняют еще больше разрушений, чем у Селены, мисс Нанарр»! Гризельда, затягивая трещину в полу, выговаривала: «ваша магическая неопределенность, мисс Нанарр, еще похлеще, чем в свое время у Селены!». Палладиум, оглядывая грядку с почерневшей поющей мятой, горестно сообщил: «ваши взаимоотношения с цветами еще хуже, чем у Селены», а на другом уроке выдал «у Селены хотя бы было понятно, что не так с ее даром, выверты вашего же абсолютно непредсказуемы!». Эиен была согласна с ними. Ее дар действительно был непредсказуем. В том, как он слушался, не слушался и как именно слушался, не было никакой закономерности. При приеме в Алфею ее заверили, что учителя повидали и не такое, и уж к ней-то найдут подход. Но пока не находили. Если они из урока в урок вспоминают Селену, может, Селена и скажет ей что-нибудь дельное, исходя из личного опыта?..

 — Профессор Нейтан подцепил магический простудный вирус, и хоть основная опасность нейтрализована, Офелия предписала ему воздержаться от занятий на какое-то время, чтобы не заразить учеников, — объявила Селена. — Поэтому, если желаете закосить учебу на целую неделю, заходите к профессору Нейтану, и он любезно отчихнет вам своих микробов. Они милы, ненавязчивы, знают артефактологию и читают наизусть стихи!

Эиен и Крим, ее соседка по парте, дружно фыркнули, представляя себе профессора, у которого из носа доносится писклявый хор микробов, декламирующий поэму Пу-Шкина — великого поэта, жившего на Мелодии два века назад. А можно попросить отчихнуть им микробов, научить их рэпу и устраивать микробные рэп-баттлы!

Селена закончила рекламировать чудесных микробов своего коллеги и перешла к лекции. Эиен со вздохом взялась за ручку. Кто знает, может, артефактологи будут ставить оценки за аккуратное ведение конспекта? Аметист и Эйлита уверяли, что профессор Нейтан не придирается к конспектам, но они были друзьями и соседями профессора Нейтана, учившимися у него в самый первый год его преподавательской деятельности. Вдруг он с этого года решит проверять ведение конспектов? Пусть у Эиен хоть по артефактологии будут нормальные оценки: другие предметы ей давались не так хорошо.

— Артефакты полезны тем, что их магия всегда стабильна, — произнесла Селена за самой ее спиной, и Эиен вздрогнула, с удвоенным рвением записывая слова в тетрадь. Когда Аль читал лекции, он стоял у доски. А вот у Селены, излагающей материал, была привычка расхаживать по классу и ловить всех, кто занимался чем-нибудь не относящимся к артефактологии. — По крайней мере, без сбоев работают артефакты, собранные по всем правилам, специалистами, имеющими разрешение на их создание… Если мы поговорим о «паленых» артефактах, вы не сдадите меня профессору Нейтану?

Класс оторвался от конспектов и заинтересованно глянул на нее.

 — Не сдадим! — пообещала за всех главная отличница класса, Алора Хорингер.

 — Тогда слушайте, — ухмыльнулась Селена. Она уселась на преподавательский стол и принялась болтать ногами, как девчонка. — В общем, артефакты положено создавать только дипломированным специалистам. Любое изделие проходит обязательную сертификацию. И только после этого оно может использоваться. Не каждому разрешено создавать артефакты: магию артефакта надо замкнуть, чтобы не было недостатков, избытков, чрезмерных выбросов и поглощений. Нормальные артефакты так и работают. Но бывают нелегальные артефакты, которые сертификацию не проходят, и нет гарантии, что они безопасны в использовании. Неправильно замкнутые магические потоки могут выйти из-под контроля и даже привести к катастрофе. Артефакт может тянуть силы из владельца, который об этом не подозревает. Поэтому нелегальное изготовление запрещено законом, потому что такие артефакты могут быть опасны для жизни. Но они все равно существуют.

Эиен подняла руку.

 — А мы, ну, в теории, смогли бы сами создать артефакт?

Селена энергично мотнула головой.

 — Даже не надейтесь!.. По крайней мере, не при вашем уровне знаний и магии. У вас пока получится только взрыв. Мастера-артефакторы оперируют высшей математикой, физикой материалов, исследуют характер магии и ее поведение в той или иной ситуации. Руны, силовые потоки…

Дальше руку подняла Алора, но Эиен не услышала ее вопроса, поглощенная своими мыслями. Замкнутые магические потоки… Взрыв… физика материалов… Эиен получила свой дар в результате неудачного эксперимента. Вычитала заклинания, обложилась горкой амулетов, поставила на огонь котел и принялась смешивать в нем реактивы. Хотела изобрести что-то новое, чтобы доказать родителям, что она тоже чего-то стоит. А устроила взрыв. Который магически выкрасил ее белокурые волосы в розовато-лиловый цвет, а ее саму наделил странным даром… Что, если Эиен не фея, а… живой артефакт, который получился случайно? Неправильный, несбалансированный артефакт из тех, что описала Селена, который только и может, что работать непредсказуемо?

Крим толкнула ее локтем, привлекая внимание к происходящему: Селена держала в руках свою знаменитую лопату и что-то о ней рассказывала.

 — … не зловещий черный металл, а просто серебряное напыление окислилось. — пожимала плечами она. — Можно зубной пастой почистить. Серебро на некромантских лопатах присутствует из практических соображений. Бывало, копнешь могилу, а оттуда встает не обезвреженная нежить… В смысле, я хотела сказать, что если бы мне, законопослушной фее, вдруг понадобилось вскопать могилу…

Класс зафыркал. Ха, фея! Знали они, какая фея из Селены! Но все же усиленная реабилитация темных существ приносила свои плоды: когда первый курс узнал, что их учительница является феей исключительно на бумаге, они развеселились, а не возмутились.

Селена подняла глаза на часы.

 — Давайте я вас отпущу пораньше, а профессору Нейтану скажем, что повторяли тему прошлой лекции! — предложила она.

Феи отозвались одобрительным гулом и повскакивали с мест, направляясь к выходу. Этот урок был последним на сегодня. Эиен осталась и махнула Крим, чтобы не ждала ее. Обходя и пропуская одноклассниц, она пробилась к преподавательскому столу, за которым профессор Бесфамильная заполняла журнал, от усердия высунув язык.

 — А… Скажите… — нерешительно начала Эиен. — Может быть такое, что артефакт — человек? В результате неудачного эксперимента наделило силой не предмет, а человека… Получился артефакт, который работает неправильно и хаотично. Могу ли я быть артефактом?

— Мы могли бы сделать тебя темой следующего урока, — пошутила Селена, но вовремя посмотрела на выражение лица Эиен и исправилась: — Ты пришла к таким выводам сейчас, во время лекции?

 — Я… ну… Вы артефактолог, а еще «переходная» фея… Наверное, исходя из своего опыта, сможете мне помочь… — промямлила Эиен, с каждым словом все больше робея.

 — Допустим, я не такой уж артефактолог, — задумчиво отозвалась профессор Бесфамильная. — И, прямо скажем, не такая уж фея… Знаешь, что? Это задачка для профессора Нейтана! Он не только лучше меня разбирается в артефактах, но и сам относится к переходным феям!

 — Профессор Нейтан — фея?! — изумилась Эиен. Она-то еще гадала, почему Эйлита предлагает Алю тоже получить блумикс! Она не решилась спрашивать, потому что напомнила бы каменной фее о болезненном для нее разговоре…

 — Фей, — поправила ее Селена. — Но по типу земных фей. У него мама из таких.

Эиен могла только хлопать глазами.

А Селена ошарашила ее еще больше:

 — Пошли к нему прямо сейчас! Вдвоем с ним мы уж чего-нибудь придумаем. Мне все равно надо отпаивать его горячим чаем!

***

Эйлита, Лия, Аметист, Виктория и Белиара вышли из портала и с любопытством осматривались. На Земле они были впервые. К ним уже торопилась встречающая.

После того, как Винкс решили на Земле все возможные проблемы с магией, Земля стала открытым для посещения миром. Хоть магия и не стала неотъемлемой частью повседневной жизни, все же Земля уже не была жуткой глухоманью для гостей из магических миров. Были свои особые феи, которым Аль вроде бы даже приходился родичем, магическая школа для них, поддерживалась связь с Волшебным Измерением.

Получение беливикса теперь происходило по накатанной дорожке: на перевалочной базе будущих фей беливикса уже ждала куратор миссис Нильвейг. У нее был готовый список дел и мест, где нужно было показывать людям чудо чудное и диво дивное, чтобы они поверили в волшебство. Вскоре феи, получившие беливикс, могли с чистой совестью отбывать назад. С Дарами Судьбы было посложнее: требовалось не менее недели пребывания на Земле и действительно добрые, бескорыстные дела. Но все феи в конце концов возвращались с Земли с желанными Софиксом или Лавиксом.

Фарагонду не надо было долго упрашивать: она отпустила на Землю весь четвертый курс, послоняться и осмотреться. Может, кто-то еще надумает получить превращение. Мир цивилизованный, развитый, феи уже взрослые, умудренные опытом — что с ними случится?

 — Ну, мне пора, — сказала Лия, напоследок оглянувшись на пришедших поддержать ее подруг. Миссис Нильвейг дождалась ее, и они с Викторией и Белиарой отбыли другим порталом.

Девушки осмотрелись и, заметив беседку, решили посидеть в ней. По правде говоря, их поддержка состояла в том, что они просто прибыли на Землю вслед за Лией. А Эйлита усмотрела в этом причину прогулять сдвоенную природомагию у Палладиума, собиравшегося опять потащить их на болота.

Каменная фея зевнула.

— Надо было с ними идти, — сказала она. — Если беливикс — такая ерунда, я бы его тоже по ходу дела получила.

 — Не ерунда! — запротестовала Аметист. — Для любого превращения необходим настрой и полное осознание важности того, на что ты идешь!

Эйлита не стала спорить и кивнула.

 — И вообще, кто-то строил планы на блумикс, — подумав, добавила Ами, намекая на их недавний спор.

Они замолчали, пока что исчерпав темы для разговора. Здесь, на Земле, был разгар весны. Шелестело молодой нежной листвой незнакомое дерево, каких они не видели в Магиксе. Лия бы точно сказала, как оно называется. Лия знала их все! Клейдер был царством лесов, столицей деревьев. Экваториальных, тропических, тундровых, каких угодно. Даже население Клейдера было в какой-то степени родичами деревьям, точнее, друидам и дриадам. Некоторые все еще расцветали по весне, как Лия, хотя таких осталось не так много. В глубокой старости, когда смерть была уже близко, все клейдерцы постепенно становились деревьями и, можно сказать, проживали еще одну жизнь, уже не осознавая себя, но существуя, развиваясь, давая пищу и приют насекомым и птицам. Люди попроще высаживали своих родственников прямо во дворе, побогаче - устраивали из мертвецов красивые чинные аллеи в глубине своих владений. «Мертвых», конечно, не пускали на дрова, не строили из них дома, но и не испытывали перед ними особого страха: древесное «посмертие» просто было еще одной частью жизненного цикла. Помнится, Лия шокировала всех (и порадовала Селену) рассказом, как вместе с папой построила игровой домик на своем мертвом прадедушке. И только потом спохватившись, успокоила всех (и огорчила Селену), что прадедушка в посмертии переродился в дерево, мощный узловатый самшит. А вот к умершим не своей смертью, которые так и оставались мертвыми телами, клейдерцы относились боязливо, закапывали очень глубоко и почти не посещали их могилы.

 — Эйлита, — вдруг сказала Аметист, почему-то очень робея. — Каково это — быть замужем?

Каменная фея задумчиво взъерошила свою короткую пепельную шевелюру.

 — Ну… Это связь. Духовная, эмоциональная. Ты уже не одна, и решаешь не за себя одну. Ты решаешь за свою семью — мужа, ну и детей, когда они будут. Забота друг о друге — это не приятный сюрприз, а обязанность, которая должна быть для тебя легкой и естественной. Я уже даже… м-м-м… не делю людей по полу? Или как это сказать… Не обращаю внимания, если рядом со мной вдруг появляется какой-нибудь симпатичный парень. Какая разница, как он выглядит, если у меня есть Николас? Он для меня самый лучший, и больше никто мне не нужен.

Аметист медленно, задумчиво кивнула. Объяснения Эйлиты звучали совершенно не романтично, зато они были настоящими. Это была не какая-нибудь гламурная муть из сериалов и женских журнальчиков, а слова, идущие прямо из сердца. На краткий миг Аметист даже почувствовала зависть. Нет, у нее был чудесный, прекрасный Теллар, ее любимая вторая половинка, но половинка. А вот Эйлита и Николас чувствовали себя именно единым целым.

 — Я тут подумала… — Ами мечтательно уставилась в небо, глядя на проплывающие над ними пухлые кучевые облака. — Мы все взрослые. Через год мы окончательно сорвемся во взрослую жизнь, судьба раскидает нас по разным уголкам большого мира. Вот ты уже замужем! Лия тоже скоро пойдет под венец. Я следующая…

— Аль не замужем, — хихикнула Эйлита. Аль при всех своих «извращенных», по выражению Аметист, наклонностях ни разу не имел серьезных отношений с парнями. Ждал большой и чистой любви. Это выяснилось в самом конце прошлого года, когда они доживали последние недели вшестером в общей комнате и затеяли пижамную вечеринку с игрой на раздевание и в «правду или вызов». С одной стороны, следовало бы радоваться, что их Аль не настолько «извращенный», но девчонки отчего-то стали стесняться ходить перед ним в нижнем белье и полотенцах. Если вся его нетрадиционная ориентация ограничивалась невзаимной влюбленностью в парня из академии, то Аля же легко «перетянуть» назад, на гетеросексуальную дорожку! Может, он уже тогда «перетянулся» и посматривал на своих полуголых соседок по комнате с определенным интересом!

 — У Алисы никого нет. И у Селены, — добавила Аметист и загрустила, вспоминая бал. Они с Эиен, как девчонки, побежали подглядывать за своей подругой в надежде увидеть что-нибудь пикантное, чем можно будет потом поддеть ведьмочку, а натолкнулись на настоящую драму! Аметист, у которой с Телларом пока не заходило дальше поцелуев, это повергло почти в ужас.

 — Я бы не была так уверена насчет Алисы, — Эйлита понизила голос до заговорщицкого шепота. — Если бы у Алисы никого не было, она бы все свободная время проводила у нас, верно?

Аметист кивнула.

 — Вот-вот. А она все свое свободное время проводит с Палладиумом! — продолжала каменная фея.

 — У них есть разные учительские обязанности, — неуверенно ответила Ами. — Да и зельеварение они ведут вместе. Вон, Аль с Селеной ведут один предмет, поэтому вечно чем-то заняты вместе…

— Учительские дела не занимают весь день! — горячо возразила Эйлита. — Аль с Селеной проводят все время вместе потому, что они друзья! А к нам забегают по вечерам на полчасика, потому что мы как бы тоже их друзья, но им вдвоем интереснее, чем с нами. Но Алиса ведет себя так же! Не заметила? Она тоже забегает к нам на полчаса, проводя остальное время в компании Палладиума. Вот только между ними не то же самое, что у Селены и Аля…. Понимаешь, о чем я?

Ами уставилась на подругу глазами, почти квадратными от ужаса.

— Да что ты такое говоришь! — изумилась она. — Он же учитель!

 — Но все сходится! — заспорила Эйлита. — На людях они общаются подчеркнуто официально, но ведут ли они себя так же, оставаясь наедине?.. Чего ты так смотришь? Сама, что ли, тайно влюбилась в Палладиума?

Ами, опомнившись, замотала головой.

 — Но он же учитель! — повторила она. — Взрослый мужчина! Ему сколько должно быть уже лет… м-м-м… Его возраст исчисляется столетиями! *

На портальной площадке кто-то материализовался во вспышке зеленого сияния. Миссис Нильвейг, торопясь туда, вихрем пронеслась мимо беседки, заставив подруг отвлечься и повернуть головы, высматривая, кто там появился.

Когда миссис Нильвейг и прибывший вдруг направились к их беседке, теперь уже глаза Эйлиты стали едва ли не квадратными. Но от изумления.

Спутницей миссис Нильвейг была самая настоящая нимфа, объятая мягким зеленоватым сиянием. Огромные крылья били из спины потоками чистейшей магии, в которых искрились живыми огоньками цветы и листья. Длинное одеяние из невесомой ткани струилось многочисленными складками, развеваясь в потоках исходившей от нимфы силы. В прорезях полумаски глаза горели живым зеленым огнем. Нимфа казалась живым воплощением леса, самой его сутью.

А потом они подошли ближе, и Эйлита с Аметист обомлели, узнав в нимфе… Лию.

 — … только по беливиксу, — тараторила миссис Нильвейг, непонимающе разводя руками. — Повремените пока с софиксом, девушка, вам лучше посоветоваться со своей директрисой…

Лия растерянно посмотрела на подруг.

 — Девочки, — сказала она. — Давайте в Алфею!

***

 — Как поживают ваши микробы, профессор Нейтан? — бодро осведомилась Селена, толкая дверь в его комнату.

 — Ты их разбудила своим громким голосом, — уныло отозвался Аль. Молодой преподаватель сидел за столом. Перед ним лежала раскрытая книга, но он не читал, а развалился на стуле, запрокинув голову. Нос покраснел и припух, шея была замотана колючим шарфом грубой вязки.

 — Жив, — сделала вывод Селена. — Сейчас принесу тебе чай!

Закрывшаяся дверь стукнула по спине Эиен, и та сообразила, что осталась один на один с профессором Нейтаном, еще и в его личных комнатах! Она с интересом огляделась, но взгляду было не за что зацепиться. Безликий интерьер в светлых тонах, почти идеальный порядок, если не считать скомканного на диване пледа.

Эиен уставилась на Аля, не зная, что сказать. Больной, расклеившийся, с красным носом, он должен был выглядеть смешно и нелепо, отталкивать, но Эиен лишь хотелось позаботиться о нем, утешить и согреть.

 — Зачем ты здесь? Есть какие-то вопросы? — решил начать Аль.

 — Я… — Эиен глубоко вдохнула и выдохнула. — Мы на уроке обсуждали… э-э-э… повторяли тему предыдущего урока, и я вдруг заподозрила, что работаю как артефакт.

 — Предыдущего урока? — скептически повторил Аль, вздернув бровь.

 — Я не могу отыскать ключ к своей силе, — торопливо заговорила Эиен. — На артефактологии меня посетила мысль, что из-за провалившегося эксперимента я не столько получила дар, сколько стала артефактом, сделанным из живого человека! Что, если попробовать управлять своим даром не как фея, а как… как… тот, кто пользуется артефактом?

 — Садись, — предложил Аль, ногой выталкивая из-под стола второй стул.

Эиен несмело приземлилась на краешек и замерла, боясь поднять глаза. Посмотрела на свои руки и неловко подогнула палец, где на ногте скололся лак. Вспомнила, что утром проспала, не успела помыть голову и решила походить один день с не очень чистыми волосами…

 — Рассказывай, — поторопил ее преподаватель. — С самого начала. Все важные детали.

 — Ну… год назад я затеяла эксперимент с родительскими реагентами и амулетами. Произошел взрыв. Я очнулась с волосами, окрасившимися в розовый, и странной магией заклинаний. Она зависит от моих эмоций и еще много чего. Я сама до конца не понимаю. Моя магия преобразует мир, но чаще все-таки разрушает. Я рисую на руках руны, блокирующие разрушения, но лишь избегаю самых катастрофических проявлений, лучше она повиноваться не стала… Может, я какая-то человекоподобная волшебная палочка, которая работает неправильно?

Аль внимательно оглядел ее, щуря припухшие покрасневшие глаза. Особенно надолго его взгляд задержался на краешках бинтов, торчавших из-под рукавов кофты.

— Согласую с Фарагондой дополнительные занятия, когда перестану быть больным и заразным, — решил Аль. — Будем с тобой докапываться до сути путем экспериментов.

У Эиен внутри все подпрыгнуло. Воображение тут же принялось рисовать, как она раз за разом приходит к профессору Нейтану, они разговаривают друг с другом все свободнее и свободнее, у нее больше не будет необходимости рисовать на коже руны и заматывать сверху бинтами… А профессор Нейтан со временем все больше оттаивает, все теснее придвигается, пока однажды не прервется на полуслове, стиснет ее в объятиях…

 — Конечно, всем этим мы будем заниматься втроем с Селеной, — добавил Аль.

Воображение Эиен дорисовало в их объятия госпожу Бесфамильную и ее лопату. Фея невольно передернулась.

Аль шмыгнул носом и вдруг мягко накрыл ее руку своей ладонью — узкой, изящной, с длинными пальцами, и очень горячей.

 — Артефакт ты или не артефакт — неважно. Ты живой человек, личность. Тебя любят друзья и родители. Мы найдем подход к твоей силе.

Эиен захлопала глазами, не зная, как реагировать. Одна ее часть хотела вечно сидеть, ощущая на себе это неожиданное дружеское прикосновение, а вторая — вырваться из-под горячей ладони, убежать к себе в комнату, уткнуться лицом в подушку и пролежать так всю оставшуюся жизнь.

 — У Селены в ее первый год в Алфее ни дня не обходилось без того, чтобы ее сила что-нибудь разбила, обрушила или сожгла, — добавил Аль. — Я сам не был свидетелем тех событий, но судя по рассказам очевидцев, Алфея чудом устояла!.. Кстати, где там застряла Селена? Я уже настроился выпить чаю…

Эиен едва не вскочила, чтобы лично сделать ему чай. Внутри ее тела уже начало зарождаться движение, но тут дверь распахнулась, и Селена внесла здоровенную дымящуюся кружку.

Аль обрадованно дернул ее к себе, отхлебнул и блаженно выдохнул.

 — Так, Селена, — распорядился он. — Посмотри-ка, что за руны Эиен рисует на себе.

 — Они удерживают мою магию от разрушительных проявлений, — промямлила Эиен.

Селена мягко, но непреклонно сдернула ее со стула, велела стоять посреди комнаты. Эиен испугалась, что ей придется показывать свои руны, а значит, раздеваться перед профессором Нейтаном и разматывать бинты, но Селена ничего такого не потребовала. Больше того, сама завязала себе глаза отобранным у Аля шарфом и принялась задумчиво кружить возле нее, перерисовывая в тетрадь все руны. Руны, которые не только находились под бинтами, но и на которые она сама смотрела с завязанными глазами!

 — Руны не столько не дают устраивать разрушения, — вынесла вердикт Селена. — Скорее, ограничивают магию в целом.

 — Они делают только хуже? — испугалась Эиен.

 — Не лучше и не хуже, — объяснил Аль. — Блокируют сильные разрушения, но и не дают направить магию в полезное русло. Это как… связать птице крылья. Она сможет ходить пешком, но хватит ли ей этого для полноценной жизни?

— Надо искать другую рунную комбинацию?

 — Рунами проблему не решить, — покачала головой Селена. — Надо разбираться с самой магией. Практиковаться, невзирая на разрушения. Экспериментально определить способ, обстоятельства, настрой, при котором она будет слушаться. Загнать ее в рамки своей воли, а не чужеродных ограничителей. Если хочешь всю жизнь оставаться с рунами, можешь сразу отчислиться из Алфеи. Дальнейшее обучение не будет иметь смысла. Ты просто не осилишь школьную программу.

 — В смысле, пока что ходи с рунами, но активно работай над стабилизацией дара, — торопливо добавил Аль. — Пока ситуация с даром не улучшится, руны остаются меньшим из зол.

Он вопросительно взглянул на Селену. Та кивнула.

 — Я могу сказать, что… — начала она, стягивая с глаз шарф, но не договорила: дверь распахнули пинком.

В комнату сначала ворвалась возбужденная, раскрасневшаяся Эйлита с горящими глазами. Затем развернулась и затащила внутрь задерганную, растерянную Лию. Взволнованная, но более спокойная Аметист зашла сама.

 — Вот вы где! — крикнула Эйлита. — О, и Эиен здесь!

 — Приличные люди сначала стучатся, — напомнил Аль.

 — Какое «стучаться»! — каменная фея замахала руками, едва не задев шарахнувшуюся от нее Аметист. — Мы открыли новую трансформацию! Лия войдет в историю как первооткрыватель! Лия, ты же назовешь ее в честь нас всех — «Эверикс»? Не в честь себя одной? Или нет! Будет просто природикс, чтобы никто не обижался! Природикс!

Аль, Селена и Эиен скептически оглядели Лию. Та была в повседневной одежде, слегка потрепанная и взъерошенная. Но, скорее всего, стараниями Эйлиты, тащившей ее сюда.

 — Ну превратись, — сказала Селена. — Посмотрим.

Лия послушно сконцентрировалась и окуталась желтовато-зеленым сиянием. На ней возник зеленый костюм, сапоги на высоких платформах, ассиметричные перчатки, развернулись за спиной широкие крылья со сложным растительным узором…

 — Это называется «беливикс», Эйлита, — нравоучительно произнес Аль. — Тебе следует попросить дополнительные занятия по силовладению!

 — Ничего не понимаю! — Лия развела руками, оглядывая себя. — Беливикс я тоже получила, но там была еще одна трансформация…

 — Куда делся наш природикс? — всполошилась Эйлита.

Лия сосредоточилась еще раз, взмахнула руками, словно надеясь, что таинственное «превращение» возникнет на ней вторым слоем, но ничего не произошло.

— Говорю вам! Я вырастила новый лес на месте пепелища! Это произошло на глазах у целой деревни, я получила беливикс, — сказала она. — А потом… Мне стало жаль тот сгоревший лес… Я каждую весну становлюсь отчасти деревом, я по себе знаю, каково быть им. Я бы хотела повелевать больше, чем просто ветвями, чтобы защищать леса.

Со стороны Селены послышался странный звук, похожий то ли на смешок, то ли на всхлип.

Присутствующие недоуменно развернулись к ней.

Селена издала тот же звук еще раз, и, наконец, расхохоталась.