Ту немую сцену Эйлита потом еще долго вспоминала, отчаянно жалея, что не догадалась сфотографировать лица родственников, которые внезапно обрели друг друга. Дорфея, то давясь смехом, то заходясь кашлем, объясняла Ричарду, что это тот самый неведомый брат его отца, который в юности утонул в болоте, но теперь вполне себе жив. Дорфея, оказывается, хорошо знала Роналда Кайна, и все описанные Николасом подробности когда-то слышала из уст его младшего брата. Даже показала пару фотографий из базы данных: Николас с мамой и очень похожим на него братом, и Николас отдельно, снятый на водительские права. Еще со своей длинной рыжей гривой, которую он после воскрешения обстриг, но и без нее отлично узнавался. Эйлита, признаться, в это время давилась хохотом и плохо слушала. Она не прекратила смеяться, даже когда сторожевая крыса, здоровенная тварь с почти метровым голым хвостом, внезапно вздумала запрыгнуть к ней на грудь и щекотно понюхать ухо своими усами.

Поразительно, что никто не разглядел их сходства раньше! Они не были копией друг друга, но все же проглядывало что-то общее в лицах: лбы, рты, подбородки. Носы были разными. И цвет глаз: у Николаса темно-зеленые, у Ричарда — светло-серые с легкой зеленцой. Рыжие волосы Ричарда были тусклее, но, скорее всего, из-за скверного образа жизни и питания, а не генов.

Когда все успокоились, и Дорфея начала было рассказывать что-то уже для Николаса, где-то снаружи хлопнула дверь, и в тесное помещение ворвался еще один человек.

Эйлита ошеломленно уставилась на него. Память щекотала чем-то давно забытым, но все никак не выдавала правильного ответа, и Эйлита тупо таращилась на вновь пришедшего целую минуту, прежде чем осознала, что это… ее старшая сестра. Джелеси тоже носила на себе неизгладимый отпечаток жизни в Тектуме: осунувшаяся, с сероватой кожей, запавшими глазами. На коротко остриженной голове розовела полоса — рубец? Свежий ожог? Старые, уже побелевшие шрамы шли наискось по шее и левой щеке.

С замирающим сердцем Эйлита сделала крохотный, нерешительный шажок ей навстречу. Джелеси жадно вглядывалась в ее лицо, отмечая каждую черточку, каждую морщинку, как двигаются брови, как лежат волосы… И, наконец, раскрыла объятия.

Эйлита бросилась навстречу и прижалась к Джелеси. Едва ли не самому ненавистному члену семьи до оккупации, но единственному, оставшемуся теперь в живых… Ей вдруг вспомнилось, как она мечтала быстрее вырасти, чтобы стать одного роста с Джелеси и больше не смотреть на нее снизу вверх. Но обнаружила, что сестра все равно осталась сантиметров на пять выше.

— Какая ты… отвратительно здоровая и румяная, аж смотреть тошно, — пробурчала Джелеси, отстраняя Эйлиту и снова вглядываясь в ее лицо. — Что ты тут делаешь?

 — А ты как думаешь? — широко улыбнулась Эйлита. — Я вернулась, чтобы помочь вам противостоять киберийцам!

 — И как именно? — скептически выгнула бровь сестрица.

 — Мама передала мне свой волшебный дар! Я просто не могла не вернуться! Я училась в Алфее, я фея энчантикса!

 — Ты дура, — закатила глаза Джелеси. — Мать передала тебе дар, чтобы ты смогла спастись и жила за нас всех, чтобы всегда помнила, чтобы мы остались жить в твоей памяти! Тебе был дан шанс на жизнь! А ты добровольно притащилась назад, чтобы сдохнуть!

 — Но я могла бы спасти… — расстроенно начала Эйлита.

 — Мы все умрем, — сказала сестра. — Уходи отсюда так же, как и пришла. Мы здесь обречены.

Эйлита промолчала, глотая слезы. Джелеси вечно обижала ее хлесткими, обидными фразами, и когда аргументы заканчивались, Эйлита просто начинала реветь. Вот и теперь… Ричард с очень выразительным осуждением посмотрел на Джелеси, но она дерзко вскинула подбородок и развернулась к выходу.

 — Заходи ко мне на Агатовую, если будет время, — пробормотала она напоследок. — Но все равно ты дура, Эйлита!

Повисла тишина. Николас подошел и обнял ее, прижимая к себе. Где-то на заднем плане Ричард перешептывался с Дорфеей, заглядывая в монитор. Все шло вообще не так! Не так Эйлита представляла себе воссоединение с семьей, не так она представляла себе воссоединение со своим народом… Она так надеялась… Она громко шмыгнула носом, решительно втягивая в себя все слезы-сопли, и отстранилась, вытирая глаза рукавом. Не время сейчас плакать. Надо решать, как быть дальше.

 — Ну, — нерешительно начал Ричард. — Проверка личностей пройдена. Вы не киберийские шпионы. Будете привыкать и обживаться, начнете с самой простой работы…

 — Куда нам теперь? — спросил Николас.

 — Я займусь вами сам… дорогие родственники, — выдавил Ричард.

***

Эйлита с любопытством оглядела, должно быть, самые роскошные апартаменты Тектума. Весь пол от стены до стены был застелен некогда красивым и мягким, но теперь вытершимся ковром. Но то не ковер был огромным, а комнатка — крошечной. Лидер повстанцев мог позволить себе спать на двух матрасах, уложенных один поверх другого, и прокормить домашнего питомца: в картонной коробке на горке тряпок невозмутимо вылизывала длинный хвост крыса с повязанной на шее выцветшей красной лентой. «Бося» — было написано на коробке. У крысы не хватало задней лапы: то ли где-то ее потеряла, то ли родилась без нее. На первом плане царствовал рабочий стол, состоявший из собственно стола и приставленных к нему фанерных ящиков, на которых размещался весь беспорядок: бумаги, планшеты, какие-то железяки, карты и планы. Оставшегося пространства хватало, чтобы вместить стул и трех человек, набившихся в комнатку.

Покопавшись в одном из фанерных ящиков, Ричард извлек из них две картонки, крупно написал на каждой какие-то буквы и цифры, чуть помельче — имена, а снизу поставил витиеватый росчерк собственной подписи. Красивый, каллиграфический, безупречный в каждом своем изгибе. Не печать, но черта с два подделаешь такую подпись!

 — Предъявлять при поиске работы, на заселении и на раздаче еды, — велел он. — Когда станет понятно, на что вы годитесь, вас уже нормально зарегистрируют, а картонки заменят на чеканные жетоны. Паек вам выписал повышенный, иначе с непривычки загнетесь после многих лет сытой жизни.

Эйлита согласно закивала. Уж она-то любила покушать, а после физических усилий сметала еду, как пылесос. И Николас был тоже не дурак поесть.

 — И моей фамилией не выпендривайтесь, — подумав, добавил Ричард.

Они глянули в свои карточки. Ричард подписал их Кайнами.

 — Это и моя фамилия тоже, — миролюбиво заметил Николас. Он понимал, что чувствует его неожиданно обретенный племянник: он весь из себя такой вождь повстанцев, а тут на голову внезапно сваливаются два наглеца, которые самым возмутительным образом носят его фамилию. И главное, совершенно законно!

 — Это королевская фамилия, — ответил Ричард и снисходительно пояснил вытаращившимся Николасу и Эйлите: — Я наследник трона, вообще-то.

Эйлита наморщила лоб.

 — Так: королева Аделия, король Роналд, старший принц Алан, средний Эгмонт, младший Ричард… — вспомнила она состав королевской семьи, который все дети в обязательном порядке заучивали в школе. Король и правда был Роналдом, а один из сыновей — Ричардом. — Но королевская фамилия Файерстоун, а не Кайн! — недоуменно сказала она.

Николас с интересом посмотрел на нее. Эйлита рассказывала о Мейбе, которую помнила, но тему королевской семьи обходила: она жила не в столице, да и к политике была равнодушна. Кто бы знал…

 — Пятьдесят два года назад королевская семья повздорила с горной колдуньей, колдунья прокляла их, и умерли все, кроме одной принцессы. Так? — Ричард вопросительно посмотрел на Эйлиту.

 — «И тогда принцесса Аделия вышла замуж за незнатного юношу, к которому испытывала теплые чувства, и они сделались королем и королевой Мейбе», — послушно вспомнила каменная фея. — «Правили они мудро и справедливо, и тыры-пыры»…

— Со стороны Роналда было разумнее взять фамилию королевской династии, чтобы никто лишний раз не проходился по его незнатному происхождению, нанося урон имиджу королевской семьи, — подумав, предположил Николас. — А старую фамилию засекретить, чтобы никто не лез к нашей матери и не копался в родословной. Нашу бабушку по отцу родили не от законного мужа, а дедушка по матери сидел за убийство по пьяни. Такая себе родословная для нового короля… Получается, фамилия Кайн вообще нигде не фигурировала, иначе Эйлита смутно бы припомнила что-то. Она, в конце концов, выходила за меня замуж и брала мою фамилию.

Ричард очень странно посмотрел на него. Как-то… тоскливо. Но секунду спустя на его лицо вернулось самоуверенное выражение.

 — Но ты, как принц, был рожден под фамилией Файерстоун. Зачем вернулся к фамилии отца? — добавил Николас.

Предводитель повстанцев хмыкнул.

 — Я был Кайном с самого начала, и во всем виноваты бюрократия и формальности. Знаете, почему королевская семья, проклятая колдуньей, умерла, а одна принцесса выжила? Аделия была без пяти минут невестой линфейского принца, дело вовсю шло к свадьбе, и ей заранее переоформили документы на фамилию будущего супруга, чтобы побыстрее закончить долгий бюрократический процесс. Колдунья прокляла весь род Файерстоунов, но Аделия по паспорту уже не была Файерстоун. Это ее и спасло. Формально и для публики королевская семья осталась Файерстоунами, но в паспортах у всех стояла фамилия Кайн. Потому что королевской семье надо было сохранить лицо после позорного проигрыша колдунье, но проклятие продолжало действовать.

Он прервался и нагнулся, чтобы взять на руки приковылявшую к нему крысу: из-за увечной задней лапы она не могла вскарабкаться сама.

 — Я был самым младшим из трех братьев, трон мне точно не светил, — продолжил он, поглаживая свою любимицу. — В четырнадцать лет я объявил семье, что хочу жить как простой человек. Королевская пресс-служба огласила, что младший принц не хочет строить свою карьеру в правительстве и желает стать путешественником. Я помпезно отбыл с планеты, а потом тихо вернулся и поступил в колледж в другом городе, честно предъявив настоящие документы на фамилию Кайн. Стригся покороче, вел себя попроще, выглядел как заурядный пацан. Меня никто не раскусил. Когда Мейбе захватывали, я находился в колледже и не был казнен вместе с семьей. Наследника трона во мне опознала только Дорфея, потому что она была придворной дамой и поверенной короля. И ты, Николас, тоже обязан ей жизнью. На твое счастье, она знала отца, когда он был моложе, и все, что ты рассказал, слышала из его уст.

Эйлита устало зевнула. Здесь, под землей, не светило солнце, и течения времени не ощущалось, но биологические часы подсказывали, что скоро отбой.

 — Так, дуйте к старшему по станции, пусть найдет, где положить вас спать, — спохватился Ричард. — Ищите себе работу и не отлынивайте, иначе урежу паек!

 — И не позорьте королевскую фамилию своим поведением! — не удержался Николас.

 — Дурак ты, дядя, — беззлобно фыркнул предводитель повстанцев.

***

В столовой с утра было шумно. Магический локдаун отменили! Улететь из Магикса можно было и во время локдауна, если с документами все в порядке. И прилететь тоже. Но пока придерживали поставки товаров из других миров. Нет, в Магиксе не начался голод, но до модных бутиков никак не могли дойти новые коллекции известных дизайнеров. И вот теперь-то, с отменой локдауна, они должны были приехать все разом! В разговорах звучали названия шести или семи брендов, но громче и чаще всего повторяли про новые сумочки от Дольче&Габлина, а также осенне-зимнюю коллекцию Спеллы МакКартни.*

Учителя встревоженно наблюдали за оживлением среди учениц, понимая, что сегодня все последние уроки будут бессовестно прогуляны, а то и пропущен весь завтрашний день. И все ради возможности занять очередь у входа в магазин. Самые предприимчивые предлагали за деньги постоять в очереди вместо кого-то другого. О том, что новые коллекции уже поступили в бутики, пока еще речи не шло, но вовремя занять очередь тоже было крайне важно!

 — Ты как-то много ешь, — скептически прищурилась Эиен. Аметист, которая обычно обдумывала каждый кусок и каждую ложку, которая могла не доесть последний листик и не допить последний глоток потому, что они бы превысили ее дневную норму калорий, сейчас жадно заглатывала омлет с беконом, закусывая уже пятым по счету круассаном.

 — Мне сегодня понадобится много сил! — с набитым ртом ответила Аметист, деловито выбирая между ветчиной и сосисками. — Неизвестно, когда я смогу поесть снова!

Эиен понимающе кивнула, обводя взглядом столовую. Принцесса Аметист Стоун, которая в этом сезоне носит лимитированный парфюм «Морозная вишня» от Армини, должна стоять в первых рядах очередей за осенне-зимней коллекцией! С другой стороны, и господа Дольче и Габлина, и мадам Маккартни сочли бы за честь прибыть к принцессе лично и презентовать свои новинки. Но, видимо, был какой-то спортивный интерес в том, чтобы честно отстоять в очереди, ухватить последние сапоги и подраться за сумочку?..

Сама Эиен не разделяла такого бешеного увлечения модными новинками. Ее семья зарабатывала недостаточно, чтобы иметь право вообще интересоваться всеми этими брендовыми сумочками, туфлями и косметикой… Ох, ладно, духи Аметист пахли потрясающе, вот от них бы Эиен не отказалась, но, к сожалению, аромат вышел всего лишь в двадцати флаконах, два из которых принадлежали самой Аметист, два — ее матери королеве Сапфир. Три последних еще не были куплены, но стоили как годовой доход всей семьи Эиен при условии, что они перестанут есть и пить, а сама Эиен бросит Алфею и пойдет работать…

Да и Палладиум не простит им, если они прогуляют жутко важный зачет по зельеварению. Эиен и сама бы не стала прогуливать. Зельеварение было одним из немногих предметов, которые ей давались и нравились. Здесь она была лучшей в классе, опережая по среднему баллу даже отличницу Алору!

 — Мне пора, — сказала она Аметист, поднимаясь из-за стола. — Приду на урок пораньше, чтобы выбрать себе качественные ингредиенты!

Фея кристаллов кивнула ей и проводила взглядом ее худенькую спину, укрытую пышной волной розовых волос. Она теперь нескоро увидит Эиен. Если увидит вообще.

Принцессы не сбегают впопыхах посреди ночи. Они тщательно продумывают план побега, протоколируя каждую деталь в специально заведенной записной книжке. Аметист уже целую неделю внимательно собирала вещи, предварительно вызнав, какое на Мейбе сейчас время года. Это было чуть ли не единственной конкретной вещью, которую она точно узнала о Мейбе. Киберийцы держали захваченную планету в жестких рамках, не давая мейбианцам ни единого шанса как сбежать, так и просто связаться с внешним миром. Сами они тоже ничего не рассказывали. Весь отправляющийся на Мейбе персонал проходил проверки, психологические тестирования. А еще давал подписку о неразглашении, за нарушение которой были назначены такие жуткие штрафные санкции, что дураков нарушить ее не находилось, даже за очень большие деньги. Проникнуть на планету под видом киберийского персонала было невозможно. Подкупить бывшего служащего ради информации — тоже.

Аметист привлекла человека из королевской тайной службы, тоже взяв с него подписку о неразглашении с жуткими штрафными санкциями. Он раскопал кое-что, но совсем уж сомнительное и невнятное. Что попасть на планету вполне можно, но выбраться невозможно: портал за ее пределы уже не создать, корабли отслеживаются. Слухи о том, насколько тяжелы и бесчеловечны условия труда на заводах, рудниках и шахтах. И совсем уж что-то невнятное про младшего принца, который за два года до начала оккупации отправился путешествовать по Волшебному Измерению, и вскоре его след потерялся. Аметист вцепилась в этого принца, рассчитывая заключить с ним союз: он и Мейбе лучше знал, и мог повести за собой людей. Человек из тайной службы сбился с ног, пытаясь разыскать хоть какое-нибудь упоминание, но вскоре с сожалением сообщил Аметист, что след младшего принца оборвался через две недели после его отбытия с Мейбе. Он как сквозь землю провалился. Сыщик именно так и сказал, даже не догадываясь, насколько точно это «сквозь землю» указывает на местонахождение принца.

Ученики и учителя уже покидали столовую, спеша на уроки. Фея кристаллов тоже вышла, и, незаметно отделившись от группы третьекурсниц, свернула к ученическим комнатам.

Из всех средств, которые можно было задействовать в спасении Эйлиты, у Аметист оставалась только она сама. Ее ценная жизнь наследной принцессы, ради которой родители будут готовы пойти на все. Аметист станет, если так выразиться, политической заложницей.

Поэтому самыми важными вещами для ее побега были документы и на всякий случай парадное платье с комплектом фамильных драгоценностей — узнаваемые, статусные, написанные не на одном официальном портрете и мелькавшие на многих фото с мероприятий. Чтобы каждая вещь так и кричала о том, что она действительно принцесса Аметист.

И… Чуть не забыла! Записка! Она всю неделю держала ее в голове, меняя формулировки, переставляя предложения. Думала, как сделать записку совершенно будничной и нарочито торопливой, но включить в нее определенный смысл.

Она взяла тетрадь по метаморфомагии и рывком выдрала из нее лист. Обычно для отдельных листков у нее была специальная тетрадь, из которой она выстригала странички ножничками. Вырвав лист из тетради, в которой вела конспекты, она словно порвала со своей прежней жизнью и учебой.

<i>«Моя дорогая Эиен!» — вывела она своим аккуратным косым почерком. — «Мы не можем ни силой, ни хитростью спасти нашу подругу Эйлиту. Но жизнь принцессы имеет большую ценность: отдавшись в заложники Киберике, я попытаюсь выторговать свободу для Эйлиты.

Пообещай, что кое-что сделаешь для меня.

1. Нужно связаться с королем и королевой Джеверла. Я оставляю тебе контакты личного секретаря королевы Сапфир. Я не сообщаю это родителям сама, так как сомневаюсь, что сумею связаться с ними с Мейбе. Если же я сделаю это заранее, из Магикса, меня тут же перехватят, вообще не дав сбежать. Поэтому я прошу об этом тебя. Родителям следует передать, что мы с Телларом находимся на Мейбе. Нашей жизни угрожает опасность. Возможно, мы попали в плен к представителям власти Киберики. Или сумели найти приют у уцелевшего населения, избежавшего порабощения, но киберийцы активно разыскивают нас.

2. Ни в коем случае не отправляйся за нами. Это слишком опасно. Мы можем погибнуть. Я знаю, на что иду, и что может меня ожидать. Слушайся Аля и Алису, подружись с Лией. Если что-то пойдет не так… помните обо мне только хорошее.»</i>

Вот, пожалуй, и все. Она положила записку в свой шкаф на ту полку, на которой увидела бы ее сразу, как только заглянула сюда. Потом подумала и переложила на полку пониже, с грустной улыбкой подумав, что маленькая Эиеночка с высоты своего роста могла бы и не заметить.

Аметист подхватила рюкзак и в последний раз оглядела свою комнату, осиротевшую после бегства Эйлиты. Теперь Эиен останется в ней одна…

За воротами Алфеи ее поджидал Теллар, уже попрощавшийся со своим наставником и вернувший хозяйке ключи от съемной квартиры.

***

Эиен в пятнадцатый раз перечитала рецепт настойки, позволяющей животным ненадолго обрести возможность говорить человеческим языком. Состав вроде бы несложный. Главной особенностью приготовления были точные, до секунды, промежутки между добавлением трав, помешивание с определенной скоростью и в определенном направлении. Хорошее упражнение на умение точно следовать инструкции и следить за тем, что делаешь. Конечно, Эиен варила с родителями вещи и посложнее. Только тогда у нее не было одной большой сложности — Крим, которая ничего не понимала в предмете и поминутно дергала просьбами о помощи!

 — Мисс Делисион, вернитесь на свое место.

Эиен состроила Алисе благодарную рожицу. Спасибо, мисс Стейт! Иначе Эиен точно провалит контрольную. Только постойте здесь еще немножко, а то Крим опять пристанет!.. О нет, зачем вы уходите в подсобку?..

Нет, Крим была хорошей. С ней так здорово болтать шепотом на уроке, обсуждая всякие глупости, которые водятся в головах первокурсниц… Но не во время зачета! У Крим был какой-то странный затык с восприятием информации: она совершенно не понимала сказанное учителем или написанное в учебнике, и дергала всех сидевших рядом, чтобы ей объяснили. Причем можно было слово в слово повторить сказанное учителем или зачитать ответ на вопрос прямо из учебника, и тогда Крим все прекрасно понимала!

Эиен уставилась в рецепт, слыша, как за спиной уже сопит Крим, пытаясь заглянуть через плечо. Через двадцать четыре секунды нужно добавить шесть с половиной листочков крапивы, а семь секунд спустя — три раза помешать деревянным черпаком против часовой стрелки. Дальше надо было выждать минуту, взять медный черпак и помешать им семь раз по часовой.

В другом конце класса послышался взрыв, затем визг, и всех стоящих рядом окатило брызгами. Алора Хорингер с испуганным закопченным лицом и вставшими дыбом волосами застыла, сжимая в руках пучок листьев мелиссы, внешне похожих на крапивные. Алиса поспешила к ней с аптечкой.

 — Пересдача через три дня, мисс Хорингер, — проинформировал Палладиум, проходя мимо Крим и силой сурового учительского взгляда отодвигая ее к своему котлу.

Эиен торопливо бросила крапиву, выждала семь секунд и помешала три раза… Не такой и простой этот эликсир, если даже признанная отличница класса сошла с дистанции. Надо бы спросить у Алисы, варили ли они этот эликсир на первом курсе? Аметист вряд ли ответит ей на этот вопрос, ведь она зачислялась сразу на второй…

Крим опять засопела в опасной близости. Да что с ней не так? В рецепте четко и ясно описаны все эти действия! Почему бы не посмотреть туда, а не заглядывать за плечо соседки, то и дело шепотом спрашивая, что это у нее там за трава? Котел Крим уже сильно дымил. Она не мешала деревянным черпаком после добавления крапивы, и могла бы уже не продолжать: с нарушенным порядком действий эликсир было не исправить.

Три капли масла арганы и прибавить огня под котелком, через тринадцать секунд помешать против часовой стрелки семь раз деревянным черпаком.

Бабах! У феи, стоявшей через проход, состав вскипел, взмыл в потолок огненным столбом и погас, оставив только пустой котел и темное копотное пятно на штукатурке.

Не отвлекаться! Только не отвлекаться! Эиен очень удивлял такой подход к изучению зельеварения: целым классом, отвлекая друг друга своими взрывами и глупыми вопросами! Для зельеварения класс следовало делить на две группы, или даже на три, за один раз проводя урок только для трети класса. Чтобы успеть всем объяснить, чтобы брызги от взрывов не летели к соседям, и чтобы учитель сразу пресекал поползновения Крим!

 — Эиен! — паническим шепотом позвала соседка. — Что дальше делать-то?

Она зажмурилась, едва сдерживаясь, чтобы не двинуть Крим в глаз. Превратить бы ее в лягушку до конца урока!

Справа ойкнула Гриделла, пятясь от стремительно темнеющего состава в своем котле. Класс накрыло удушливым черным дымом.

А-а-а!!!

Недоваренные эликсиры, даже правильные, вскипали в котлах и выливались на пол. С хрустом сминались и лопались стекла в окнах.

 — Эиен! — позвала Крим. — Я кинула в котел деревянный черпак и помешала его медным! Я правильно сделала?

Руны, нарисованные на коже Эиен, больно обожгли руки. Кажется, даже немного задымились бинты, намотанные сверху. Потрескавшиеся стекла в окнах вылетели из рам. По классу пронесся сухой горячий вихрь, раскидывая ингредиенты, опустевшие котлы, столы, учениц… Контрольная была сорвана окончательно.

Алиса бросилась к окну, чтобы убедиться, что осколки не задели никого внизу, и застыла, уставившись куда-то вдаль.

В Эиен кипела и бурлила магия, ища выход. Руны еще держались, не давая ей вырваться, но так сильно жгли, что Эиен хотелось содрать их с себя вместе с кожей! Пульс гулко стучал в висках. Она стояла, зажмурившись и считая каждый вдох. Ей надо было успокоиться. Дышать. Существовать…

На плечо легла ладонь Палладиума.

 — Мисс Нанарр, вам лучше покинуть класс и сходить в медпункт за успокоительным… Кто отведет Эиен к медсестре?

Класс с ужасом уставился на них, пятясь назад. С нестабильной магией Эиен все были печально знакомы. Никто не хотел к ней приближаться и тем более вести в медпункт.

Дверь класса, висящую на одной петле, толкнули. На пороге, с интересом оглядывая разгром и помятых, закопченных учениц, стоял профессор Нейтан. Из-за спины любопытно выглядывали ученики, кажется, третьего курса.

 — А вы мне урок сорвали! — радостно объявил молодой преподаватель. — Что у вас взорвалось?

 — Взорвалась мисс Нанарр, профессор Нейтан, — пробурчал Палладиум, но тут же обрадовался: — А не отведете ли вы мисс Нанарр в медпункт, профессор Нейтан?

 — А вы приглядите за моими учениками! — не менее обрадованно закивал Аль, и выволок за локоть Эиен.

Она поплелась за ним, едва переставляя ноги и почти не глядя, куда идет. Они прошли коридор, зашли за угол и остановились. На лоб ей легла теплая ладонь. Эиен почувствовала, как ей становится легче. Ее больше не лихорадило от жара, руны не жгло, и даже немного замерзли пальцы ног. Она недоверчиво открыла глаза и встретилась взглядом с обеспокоенным учителем.

 — Ну ты и перегрелась! — удивился он, отнимая ощутимо погорячевшую руку от ее лба.

 — Вы… что… исцелять умеете? — вялым, заплетающимся языком выговорила она.

 — Я маг огня и тепловых явлений! Просто оттянул лишний жар, — пожал плечами Аль.

Эиен обессиленно сползла вниз по стене.

 — Нет, успокоительное тут не поможет, — цокнул языком учитель. — Нужно упокоительное: выпил — и упокойся с миром!

Невзирая на слабость, Эиен хрюкнула от смеха.

 — Раз чувство юмора осталось, значит, жить будешь, — сделал вывод Аль. — Пойдем пить упокоительное…

***

Эйлита быстро привыкла к новой жизни. Они поселились на Песчаной. Эйлиту приписали к бригаде тоннельных разнорабочих, и теперь она отвечала за все, что было связано с камнями, каменными сводами, пещерами и трещинами в скалах. На работу она и ездила на поезде, и добиралась на дрезине, и ходила пешком. Они отвечали за весь северный кусок этой ветки метро. Две крайних станции, выходивших к серому и мутному от грязи морю, были мало населены, и на них почти ничего не производилось: рыбы в морях больше не было. Эйлита еще никогда так много и часто не пользовалась своими силами: каменных магов такой силы в Тектуме раньше не было, и работы накопилось предостаточно. Но она совершенно не уставала: глубоко под землей, в толще гор, все так и дышало силой камня. Словно сама Мейбе питала Эйлиту.

Николасу неожиданно понравилось в швейных мастерских, расположенных через станцию, на Хрустальной. Его засадили сострачивать вместе выделанные крысиные шкурки, и после первого дня работы он вернулся с полными штанами впечатлений и крысиной шерсти.

Невзирая на отсутствие солнечного света, скверный воздух и скудную еду, здесь можно было жить. Главное, не думать, что мясо в твоей тарелке прежде бегало по тоннелям с длинным лысым хвостом. Кстати, однажды им на обед выдали отбитые у киберийцев консервы. Тушенка была такой мягкой и нежной, распадающейся на волокна, что так сразу и не поймешь, кем она была при жизни: мычала ли, хрюкала? А жирок от тушенки добавили в похлебку на ужин, и получилось очень вкусно!

К крысам вполне можно привыкнуть. Если по тебе ночью бегает что-то мелкое — лови его, сворачивай башку и клади рядом: утром отнесешь на кухню. Большая крыса, которая чей-то питомец или охранник, так не попадется: если она доросла до таких размеров, то уже прошла этот урок в жизненной школе, уяснив, что по спящим людям бегать нельзя.

В трех станциях отсюда, на Рубиновой, были геотермальные источники. Можно было выбираться на них примерно раз в три дня и всласть мыться, в остальное время довольствуясь холодной водой. На полу Турмалиновой, выложенному черно-белыми плитками в шахматном порядке, разворачивались масштабные шахматные и шашечные турниры.

У Песчаной имелся выход на поверхность. Если оставалось время, можно было выбраться на поверхность и оказаться в развалинах некогда живописного городка Раксалиса. А если пройти каких-то триста метров к западу, можно было оказался на том самом горном плато, куда портал когда-то вынес Эйлиту и Николаса! Иногда люди отваживались выбираться туда, чтобы издали, с безопасного расстояния посмотреть на город.

Ночью Литиум спал. Гасли огни, редел дым из труб, останавливались двигатели. Механический монстр погружался в чуткий настороженный сон, не забывая об охране, готовый проснуться по тревоге. Особенно холодными осенними ночами можно было увидеть ясное небо. Ярко краснел серп Киберики. Выкатывалась несуразная картофелина Гаруса, вызывая мысли о еде. Грустно мерцала далекая синяя звездочка Ортаны, завоеванной Киберикой еще шестьдесят восемь лет назад.

В один из дней Эйлита с несколькими людьми выбралась смотреть на Литиум, вспоминая день, когда они с Николасом так же смотрели на него, думая, как пробраться внутрь. Знай они, что тремястами метрами в другую сторону будет один из входов в метро, как бы все сложилось?..

Крутя головой по сторонам, Эйлита с удивлением обнаружила, что вместе с ними на Литиум смотрит Ричард. Каково ему было смотреть на перестроенную чужаками столицу своей планеты? Что чувствовал младший принц, который не имел ни малейших шансов занять трон, а в шестнадцать лет вдруг оказался единственным наследником в королевстве, которое больше не принадлежало ему?

Она тихонько подсела рядом, выждала минутку и негромко задала вопрос:

 — Я все никак не пойму… Метро такое большое. А нас в нем не так уж много. Киберийцы бы при желании давно нас нашли и истребили. Понимаю, мы прячем выходы, а сканеры не способны обнаружить метро на такой глубине, но не кажется ли тебе…

 — Не кажется, — не удивился вопросу предводитель повстанцев. — Знаешь, что в жаргоне киберийцев мы называемся «крысами»? Повстанцы для них то же самое, что для нас самих — крысы. Мерзко, вредно, но можно извлечь выгоду, если правильно использовать. Догадываешься, как?

Эйлита честно замотала головой.

 — Существование Сопротивления дарит надежду рабам на шахтах и заводах. Что надо пожить еще, и тогда, может быть, дотянуть до дня, когда тебя освободят. С этой надеждой они лучше работают и немного реже умирают, — горько усмехнулся Ричард. — Киберийцам выгодно наше существование. Мы дарим рабам надежду, заставляя работать лучше, и у нас что-то вроде «санатория», куда раб может сбежать, отдохнуть, отъесться, а потом его, посвежевшего и восстановившегося, опять можно ловить в плен и отправлять на завод.

Эйлта недоверчиво посмотрела на него.

 — Более того, киберийцы негласно помогают нам, — добавил Ричард. — Организуют плохо защищенные склады с продуктами и оружием, которые довольно легко захватить. Вывозят на загородные помойки просроченные, но еще съедобные консервы, пригодные к использованию вещи. Возьмут и пустят по длинному и опасному маршруту грузовик с медикаментами, а в нем только один плохо вооруженный водитель, который проштрафился перед начальством. Однажды почти без боя сдали нам завод, лишь для вида посопротивлявшись, но все же дав отбить рабочих. Правда, потом оказалось, что заводу больше нечего было перерабатывать, и он все равно через неделю закрывался, но все же…

 — Гонишь! — фыркнула Эйлита, отказываясь верить услышанному. Ладно еще не трогать логово постанцев, чтобы надежда придавала сил рабам на заводах. Но подкармливать Сопротивление!

 — Не гоню! — замотал головой Ричард. — Однажды, когда мы испытывали серьезные трудности и на время прекратили свою деятельность, киберийцы высыпали нам из самолета гору списанных армейских консервов и отсыревших матрасов. Тех самых, на которых мы теперь спим. Мы долго осматривали все, пытаясь найти подвох, ожидали засаду, пускали обученных крыс, чтобы вынюхали бомбы. Но все было чисто. Киберийцы просто обеспокоились нашим состоянием и подкинули помощь прямо туда, где у Изумрудной выход на поверхность.

 — Мне нравится сравнение с крысами, — решила Эйлита, переварив услышанное. — Но только не так. Мы как крысы: даже поодиночке годимся на что-то, пусть даже в суп и на куртку. Но если мы объединимся вместе, то будем представлять собой грозную силу, с которой стоит считаться! Как полчища диких крыс, вчера атаковавших Малахитовую и слопавших весь приготовленный обед!

***

Аметист улыбнулась ожидавшему ее Теллару. Ворота школы закрылись за ней, словно отрезая путь к отступлению.

 — Я готова, — сказала она.

 — Я последую за тобой хоть на край света, — пообещал он.

Теллар запустил руку в сумку и извлек на свет непонятную конструкцию, сплавленную из кусочков металла. Выглядела она странной и неказистой, но это было одно из первых его полностью работающих творений — генератор порталов.

 — Идем? — спросил Теллар.

Аметист кивнула и напоследок огляделась. Ей не очень хотелось, чтобы кто-то заметил их уход…

Генератор порталов засветился голубоватым светом. Перед ними закрутилась сияющая воронка. Аметист и Теллар переглянулись, взялись за руки…

Сзади послышался топот. Ворота школы распахнулись, выпуская Алису. У нее за спиной болтался рюкзак. Из не до конца застегнутой молнии высунулся рукав светло-зеленой шерстяной кофты, развеваясь, как знамя.

 — Я не дам вам сбежать!.. — пропыхтела Алиса, задыхаясь от быстрого бега. — … Без меня!