Клейдер был особенно прекрасен весной. Друзья посетили его столицу как раз тогда, когда распускались глицинии, и на несколько недель зеленый город расцветал всеми оттенками пурпурного, фиалкового и лавандового. Пели птицы. Теплый ветер шумел в кронах многовековых древесных гигантов, вершины которых терялись в небесах. Экологически чистые аэромобили бесшумно двигались по узким извилистым дорогам, проложенным среди огромных стволов: не деревья сажали в городе, а город строился среди деревьев.
Лия неторопливо шагала по тротуару, подставляя лицо лучам весеннего солнышка. Ничто не выдавало в ней сейчас королеву Клейдера: она заплела две простых косички, обула туфельки на плоской подошве, а сарафан с пышной юбкой немного маскировал круглый животик. Королеву в таком виде почти не узнавали: коренное население Клейдера было потомками друидов и дриад, в основной массе такое же смуглое, зеленоволосое и зеленоглазое. Все внимание оттягивала на себя более узнаваемая Селена, примелькавшаяся на новостных каналах, перепадали взгляды экзотичному по местным меркам беловолосому и белокожему Алю, а еще растерянно оборачивались на Алису, которая вроде загорелая и зеленоволосая, а вроде и не клейдерка.
Фея листвы свернула на пересекающий улочку более широкий проспект и остановилась, взмахом руки указывая на теснившиеся по его сторонам фешенебельные магазины, отели, офисы и рестораны.
— Угадайте, куда ведет эта дорога? — обратилась она к друзьям, но те уже и сами заметили масштабное строительство на вершине холма. — Эти улочки были тихой окраиной, пока мы не завели у себя Гекату! К ней стоят такие очереди, что пришлось строить всю инфраструктуру для их удобства!
Храмовый комплекс выглядел построенным на две трети, но уже сейчас было видно, насколько он монументален. Мрамор трех видов был закуплен за тридцать тонн зерна и десять гектаров леса, выращенного Лией на Мейбе. Стены и колонны обрабатывали мастера-камнерезы (пять тонн моркови), а архитектор (три тонны картофеля) сумел найти золотую середину между пожеланиями Гекаты и канонами клейдерской архитектуры. Священными рощами и садами занимались местные, клейдерские специалисты, получавшие за работу уже более прозаичные деньги. А иметь собственную богиню было бесценно!
— Посетители платят небольшую, посильную денежку, — оживленно продолжала Лия. — Или большую, если у них что-то особенное. Средства идут на строительство, обслуживание, жалование персоналу, и откладываются на празднества в ее честь. И немножко отходит в государственный бюджет. В начале пришлось сильно напрячься, но теперь Геката самоокупаемая!
— Хотелось бы посмотреть, как она работает! — оживился Николас.
Эйлита захихикала.
— Ой, нет, нам нельзя врываться к ней посреди работы! — замотала головой Лия. — У нее же посетители. Весной к ней на личную аудиенцию записываются за двадцать-тридцать дней!
— Ты же говорила, что Лирой два-три раза в неделю бегает к ней плакаться на твои беременные причуды? — удивилась Алиса.
— Так он тоже записывается за двадцать-тридцать дней!
Друзья зафыркали.
На страже границ священной рощи стояла только низенькая садовая оградка и часто натыканные таблички «Посторонним вход воспрещен! Штраф — немилость Энодии!».
— Все настолько боятся Энодию? — удивилась Эйлита.
— Ну… да, — протянула Лия, оглядываясь в поисках примера священного трепета и суеверного ужаса, который был бы понятен Эйлите. Самым очевидным было «реакция на появление Селены на экономическом совете», но каменная фея благоразумно не лезла в эту большую политику, где правители и министры едва ли не живьем друг друга жрали.
Компания пересекла рубеж из табличек, на всякий случай приготовившись к немилости Энодии, но ничего не произошло. Лия первая ступила на посыпанную мелким гравием дорожку, вдоль которой были высажены оливы.
— За рощей ухаживают два садовника, — продолжила Лия. — Четверо занимаются документами и расписанием, один повар, пятеро содержат жертвенных животных…
— Жертвенных животных?! — вытянулось лицо у Эиен.
— Э-э-э… Ну… без жертвенной крови никак, — призналась фея листвы. — Геката старый бог. Были времена, когда ей приносили в жертву людей. А у нас куры, свиньи, кролики. После того, как им выпустят кровь на алтаре, тушки готовят персоналу на обед. Энодии, опять же, нужна психологическая разгрузка. Пусть лучше курица или кролик, чем она сорвется на человека!
— Ой, не надо про жертвенных животных! — взмолилась Аметист. — Мне что-то дурно стало!
— Там есть скамейка, — сказал Аль. — Можешь присесть.
Компания прибавила шаг, повернув туда, где в зелени проглядывала изогнутая спинка кованой скамейки.
— На ней что-то красное, — удивилась Алиса, приглядевшись к скрывавшим скамейку кустам.
— Астарэль Хаор Сиревирль, — старательно выговорила Лия.
— Чего-о-о? — не поняла Эйлита.
— Не «чего», а вполне обычное имя для эльфа с Арадара, — ответила фея листвы. — Это храмовый астроном и астролог.
Друзья подошли к скамейке. «Что-то красное» оказалось мантией астролога, в которую тот кутался, невзирая на теплую погоду. За спиной, как колчан со стрелами, висел длинный тубус на ремешке. Эльф, расслабленно откинувшийся на кованую спинку, был красив, если не сказать «совершенен». Узкое лицо с тонкими чертами, прямой нос, темные брови и ресницы, очень длинные и острые уши. Длинные волосы золотым водопадом спускались почти до пояса. Рядом с этим эльфом даже Палладиум не шел ни в какое сравнение. Нет, Палладиум оставался самым прекрасным в глазах Алисы. А остальные невольно залюбовались.
Астарэль услышал их шаги и лениво приоткрыл глаза пронзительного изумрудного цвета.
— А вам разрешают спать на рабочем месте? — провокационно поинтересовалась Селена, ткнув локтем Аля, чтобы подыграл.
— Особенно когда королева Клейдера показывает храм Гекаты официальным представителям союзных государств и магических школ Магикса! — добавил огненный маг, выпячивая грудь.
Эиен закрутила головой, недоумевая, о каких таких представителях идет речь, но потом сообразила, что речь о них самих: Николас и Эйлита — от Мейбе, Селена — тоже от Мейбе, от Некротополиса и чуть-чуть от Ортаны, Аметист — от Джеверла, Аль и Алиса — от Алфеи.
— Прошу простить меня, я спешу, — процедил эльф, и, подхватив свой тубус, торопливо удалился.
Лия проводила его обеспокоенным взглядом.
— Селена, блин! — с досадой воскликнула она. — У нас ни один астролог не ужился с Энодией дольше недели! Астарэль единственный, кто терпит ее уже четыре месяца. И то за тройное жалование! Я не знаю, где искать нового, если этот уволится!
— Аметист нужно было присесть. Я сделала так, чтобы скамейка освободилась, — примирительно заметила ведьмочка, поднимая руки и мягко, виновато улыбаясь. Эту улыбку она разучивала два месяца и применяла только в особых случаях: новый статус требовал уметь не только скалиться по-людоедски.
Лия закатила глаза и уселась на скамейку сама.
***
Пассажирский звездолет задерживался, облетая в пути какую-то космическую нестабильность. Алиса волновалась. Селена называла Палладиума Погладиумом и кровожадно улыбалась нервничающим сотрудникам космопорта. Лия меланхолично помешивала ложечкой кофе. Эиен уронила вишенку, венчавшую десерт со взбитыми сливками, расстроилась, но вдруг обнаружила на ее месте маленький соленый огурчик. Аль, уминавший комплексный обед, совсем-совсем не смотрел в ее сторону. Эиен с предвкушением потерла руки, размышляя: превратить ли все его овощи в фрукты или соль — в сахар?
— Прибывает! — сказала Эйлита, следившая за табло.
Компания торопливо доела, расплатилась и поднялась со своих мест.
Легкая ветровка поверх светлой однотонной футболки делали профессора моложе лет на пять. В смысле, если бы Палладиум был человеком двадцати-пяти — тридцати лет, а не эльфом, которому несколько веков. Избавившись от своего привычного учительского облачения, Палладиум явно чувствовал себя свободнее и раскованнее: улыбался почти мальчишеской бесшабашной улыбкой и заинтересованно вертел головой.
— Рада приветствовать вас на гостеприимной земле Клейдера! — провозгласила фея листвы, делая шаг вперед.
Палладиум посмотрел на Лию через плечо повисшей у него на шее Алисы. Каждая бывшая студентка Алфеи, встречая учителя, как бы невзначай упоминала свой статус в обществе. Всё из-за того первого детского чувства, когда все новые ученицы Алфеи сначала немножко влюблены в Палладиума. Вскоре они находят себе парней, заканчивают школу, выходят замуж и счастливы в браке, но все равно, встречая бывшего учителя, невольно стараются показать, какое сокровище он потерял, не обратив внимания на них тогда, в школе! Ну ничего, через два года выпустится поколение студенток, половина которых была влюблена в Аля…
— Взаимно рад видеть вас вблизи моей скромной персоны, — ответил Палладиум в тон Лии, с удовольствием наблюдая, как друзья у нее за спиной давятся беззвучным смехом.
— Кстати, никогда не понимала выражение «гостеприимная земля»! — заметила Селена. — Это что, в нее гостей удобно закапывать?
Аль, собиравшийся подойти и пожать руку коллеге, аж согнулся пополам от хохота. Шутка была специфическая и смешная, но огненный маг ржал так, что прорвало и всех остальных. Лия осталась стоять с каменным лицом, но покраснела так, что знаменитый помидорный румянец Аметист даже рядом не стоял.
— Тогда приглашаю вас на гостеприимную землю Некротополиса! Тамошней почве очень не хватает органических веществ! — договорила Селена, весело оскалившись какому-то пареньку, наставившему на них камеру телефона. Телефон заискрил и погас.
Лия закрыла лицо руками.
***
Они обедали в малой парадной столовой, сверкавшей свежим ремонтом. Накрытый для них стол был уставлен множеством блюд, будораживших воображение и желудок. Прогулка на свежем воздухе возбудила нешуточный аппетит.
Алиса уныло ковыряла вилкой овощное рагу. Ей кусок в горло не лез. Неумолимо приближался миг, когда она встретит своего отца. Или узнает, что его уже нет в живых. Отчасти она жалела, что вспомнила об этом в присутствии всех своих друзей, которые тотчас загорелись идеей помочь ей найти отца. Было как-то стыдно оправдываться, что не так уж она хочет его найти, сейчас у нее настроение не то, она не знает, не готова… Лучше было промолчать, выждать месяц-другой, морально подготовиться, отрепетировать то, что она скажет отцу. А потом тихо съездить в компании одного лишь Палладиума, который поймет и не осудит, если она на полпути вдруг струсит и повернет назад…
Но кусок в горло ей не лез вовсе не поэтому. Аль примерно на середине первого блюда будто невзначай спросил, как лучше готовить крысу, если ты в полевых условиях не можешь раздобыть иной еды. Этот гад не мог не знать, что Николас возглавляет всю крысоводческую отрасль. Несмотря на то, что люди на Мейбе стали жить лучше, планета все еще представляла собой одну гигантскую техногенную помойку, в которой нормально жилось только крысам. Поэтому крыс и ели, и дрессировали, и держали как домашних любимцев, и продолжали шить из них меховые изделия. Хорошо хоть молоко из них не доили. Так что Николас разбирался во всем крысином, начиная от лечения болезней и заканчивая рецептами блюд.
— Вас нужно включить в учебники иноизмеренческого быта как пример приспосабливаемости даже к самым гадким условиям жизни, — буркнул Палладиум, с отвращением слушая, как Николас на другом конце стола оживленно пересказывает вежливо кивающей Эиен какой-то особенно любопытный рецепт крысиных мозгов в керамических горшочках.
— Это довольно редкий для магических школ предмет, — заметила Селена.
— Откуда ты знаешь? — спросила Аметист, не столько интересуясь селениными словами, сколько желая отвлечься от крысиных мозгов.
У ведьмочки загорелись глаза.
— Интересовалась возможностью открыть учебное заведение. Нормально обучить всех мейбианских магов. У многих, на самом деле, есть слабая предрасположенность, которую можно развить. Маловато, чтобы взяли в другие волшебные колледжи, но хватит баловаться мелкими бытовыми фокусами. А также приобщить к магии тех, у кого ее нет: алхимия, артефакты, магические растения и животные. Раз в дома нельзя провести электричество, будем выжимать максимум пользы из доступного нам волшебства. Магических школ полно. Но только для тех, кто и так умеет творить волшебство. Не существует школ магии для тех, у кого нет магии!
— Ой, Селена, какая хорошая идея! — восхитилась Эйлита. — Почему мы ничего об этом не знаем? Расскажи Ричарду, когда вернемся! С такой магической школой к нам потянутся из других миров! И, может, будут оставаться жить на Мейбе!
Разговор о крысиных мозгах на том конце стола плавно заглох.
— И как продвигается дело? — заинтересовалась Лия. — Может, наши колледжи пожертвуют вам старые школьные учебники?
Но глаза ведьмочки уже потухли.
— Да никак не продвигается. Бумага для чертежей здания школы растет еще где-то в лесу.* Вашем, клейдерском, — кисло проговорила она. — Чем мы будем платить преподавателям? Мрамором? Школьную форму сошьем из крыс? Да и жизнь на Мейбе не сахар.
— Мы же стали жить гораздо лучше, — возразил Николас. — Ты просто пессимистка!
— Я реалистка! На Мейбе стало лучше по сравнению с тем, что было при киберийцах, — возразила Селена. — Но по сравнению с другими чистенькими уютными мирами у нас техногенный ад. Кто переселится к нам по доброй воле? Только те, у кого еще хуже. Те, кому больше некуда идти, кроме как к нам.
— Я бы к вам не переехал, — поежился Палладиум. — Для меня невыносима сама мысль о жизни там, где вся природа мертва.
— Ну, я бы сначала узнал, какая там зарплата… — неуверенно сказал Аль.
— Я по твоему лицу вижу, что ты ни за какие деньги туда не переселишься! — махнула рукой Селена. — Лет через двадцать у нас будут подходящие условия. Но приток новых людей нужен сейчас, и я ума не приложу, чем их привлечь!
***
Звездолет прогревал двигатели. Его турбины рождали такие потоки воздуха, что мелкую Эиен приходилось держать за руки, иначе бы унесло.
Лирой оставил свои очень важные королевские дела и вышел обнять на прощание Лию.
— Ну что ты, мог бы вообще не выходить! Мы же на полдня улетаем! Максимум на день, — смеялась фея листвы, вроде упираясь ладошками ему в грудь, но не желая действительно вывернуться из его объятий, больше кокетничая.
— Я соскучусь даже за полдня! — возражал Лирой.
Лия задумчиво затихла, уткнувшись в его плечо.
— Да ладно тебе! — крикнула Селена. — Никто ее там не съест. Я сама кого хочешь сожру!
— Смотри, не съешь по ошибке кого-нибудь из своих, чудовище! — фыркнул Лирой.
— Лию точно не съем. Дриады — вегетарианская пища!
— Я сам тебя сожру, если сделаешь что-нибудь с моей женой!
— Лия! Твой муж — трупоед!
Лирой топнул на нее ногой, и ведьмочка в притворном ужасе юркнула за спину Аля. Лия снова развернула мужа к себе, прижимаясь крепче. Он давно перестал панически бояться Селену, и сама Селена тоже не представляла для него угрозы. Лия затруднилась бы описать словами их отношение друг к другу. Лучше всего их характеризовала одна драка. Встревоженные и испуганные слуги позвали Лию, боясь вмешиваться лично. Чем-то очень рассерженный Лирой повалил брыкавшуюся Селену и методично прикладывал ее спиной о каменный пол. Внешне все выглядело очень серьезно, вот только хрупкого невысокого Лироя могла сбить с ног даже Лия, беременная двойней. А Селена, которой он пытался пробить пол, в битве за Мейбе голыми руками разрывала людей на части. Когда из ведьмочки была выколочена вся пыль и дурь, они тихо разошлись, а через час Лия застала их злобно хохочущими над каким-то графиком. Лия подумала-подумала и не стала спрашивать, из-за чего они подрались. Здесь была важна не причина, а процесс.
Палладиум приобнял Алису сзади, и она повернула голову, встречаясь с ним взглядом.
— Не бойся, — сказал он, улыбаясь. — Здесь нечего бояться.
— Все равно боюсь, — вздохнула Алиса. — Боюсь разочароваться. Кто меня там ждет? Примут ли меня?
На плечо к ней села крупная фиолетовая бабочка. Пошевелила усиками, покрутила хоботком. Алиса пересадила ее на руку и задумчиво оглядела. Бабочка доверчиво расправила ажурные крылышки. Она не боялась. Алиса была Матерью Насекомых, воплощением силы, частью которой являлась эта бабочка.
— По крайней мере, если он жив, я легко найду его…
Их окликнули. Парни затаскивали по трапу девчачьи сумки и рюкзачки.
Алиса и Палладиум поднялись на борт и заняли места.
Экипаж звездолета, двое мужчин средних лет, удостоверились, что пассажиры пристегнуты. Смуглая кожа и зеленоватый оттенок волос выдавали в них местных, клейдерцев, королевскую гвардию. Клейдер отказался от МСБ и вполне обходился своей гвардией, первым подав пример многим планетам, давно содержавшим у себя подразделения МСБшников и не предполагавшим, что можно как-то иначе. Устроенный Селеной скандал стал для многих удобным предлогом разорвать с ними сотрудничество. МСБ сильно сдала позиции и перестала быть такой уж Международной, дав прессе повод позубоскалить на тему того, что их следовало бы переименовать просто в СБ.
В чреве звездолета что-то взревело, и он медленно оторвался от земли.
Лия напоследок помахала мужу в иллюминатор. Дождавшись, пока закончатся взлетные перегрузки, она первая отстегнулась и пробежалась по салону, заглянула за плечо пилоту, подошла к штурману и ткнула у него какую-то кнопочку на панели, выводя на экран маршрут перелета.
Николас аж передернулся, глядя на нее. Управляй звездолетом он сам — давно бы выкинул такую бесцеремонную пассажирку за борт, прямо в открытый космос! А ведь когда-то, пятьдесят четыре года назад, он поступал в Фонтероссу именно для этого. Выпускники потом шли в королевскую гвардию своих планет, охранниками, стражами порядка, личными пилотами при важных персонах… Современные выпускники шли еще и в МСБ, чтобы заниматься по сути тем же, но напрямую подчиняться другому начальству. Как бы сложилась жизнь Николаса, если бы он не поступил бы в Фонтероссу? Не утонул бы в злополучном болоте. На правах брата короля получил бы титул и владения. А может, будущая королева Аделия вместо брата заметила бы его, и тогда бы сейчас его сын или внук… кхм. Сын или внук бы возглавлял Сопротивление на так и не освобожденной Мейбе, потому что Эйлита, не вытащив его из болота, вряд ли отправилась на родную планету в одиночку, события с Гекатой получили бы другую развязку и вообще… Нет, та жизнь, которую он имел сейчас, стоила того, чтобы пройти через выпавшие на его долю испытания.
— Алиса! — воскликнула Лия, прерывая его размышления. — Ты чего такая притихшая? Мы же едем воссоединяться с твоим отцом!
— Давай я сама выберу себе настроение, в котором еду искать отца? — нервно ответила эльфея.
Лия закатила глаза, оглядела их компанию в поисках того, к кому бы прицепиться, и остановилась на Селене.
— Слушай, Селена, а Кресс же продолжает обучение на пилота? Когда доучится?
— Два года еще, — пожала плечами ведьмочка. — А что?
— Отлично, возьмем его себе! — лукаво улыбнулась Лия. — Друзья должны быть вместе!
— Ой, нет-нет-нет! — замахала руками Селена, едва не заехав в нос Эиен. — Не надо брать его исключительно ради меня!
— Потому что ты все еще боишься отношений с ним? — оживилась Аметист.
— Потому что нечего лишний раз разбивать парню сердце, жестокие вы женщины! — разозлилась Селена. — Сами же прекрасно знаете, что я при всем желании не смогу его полюбить!
Лия промолчала. Здесь ей крыть было нечем. Как-то ведьмочку изловил сопливый дамский журнальчик, предвкушая сенсационное интервью о любовных похождениях — для прессы Селена была «свежим мясом» с интересной и самобытной точкой зрения. Но получил только сухой и скучный ответ, что Селена — энергетический демон, и этим все сказано. Для нее имеет значение лишь энергия. Да, Селена научилась почти по-настоящему испытывать человеческие эмоции, да, она сделала себе внешнюю оболочку, похожую на человеческую. Но единственное, что интересно энергетическому демону — это магии и энергии. Селене недоступны любовь и привязанность в том виде, в каком их испытывают люди. Ей неведомы предпочтения в цвете и еде, чувство стиля, вкусы, она не понимает смысла развлечений и хобби. Она при всем желании не способна влюбиться в обычного человека.
***
Планета Ардерия из космоса казалась разноцветной фруктовой конфеткой с голубыми океанами, светлой зеленью лесов и широкими розово-персиковыми планетарными кольцами. Она казалась мягкой и сладкой, весело мерцая в иллюминаторе. При взгляде на нее на языке почти чувствовался вкус ярких полосатых карамелек «Тутти-Фрутти», популярных и дешевых, продававшихся в Магиксе буквально на каждом углу.
Но приземление оказалось вовсе не сладким. Эти красивые розовые планетарные кольца порождали гравитационные аномалии и путали приборы кораблей, добавляя посадке тряски и риска даже с опытными пилотами.
Переведя дух после кошмарной болтанки, один из пилотов дрожащей рукой дотянулся до кнопки на панели, и из плавно отъехавшего люка дохнуло лесом. Но не приятной свежей прохладой весеннего Клейдера, а душным влажным жаром ардерийских тропиков.
Друзья, пошатываясь, выбрались наружу. После приятной зелени клейдерских лесов окружающая природа резала глаза буйством красок, и это при том, что космопорт был отгорожен прозрачным силовым полем, делающим все чуть бледнее. Оно то ли защищало территорию от животных и птиц, то ли берегло глаза гостей планеты от природной яркости красок, позволяя привыкнуть сначала к более бледному их варианту. Но даже через поле можно было видеть, как ардерийские растения совершенно не смущались тем фактом, что им положено быть зелеными. Они радостно синели, желтели, розовели, краснели, белели и даже кое-где чернели.
Аметист оглянулась на Алису, заулыбалась и дернула за рукав Эйлиту, привлекая внимания. Эльфея, внешность которой всегда казалась им слишком яркой и разноцветной, в этом окружении смотрелась удивительно гармонично.
Компания завернула в здание космопорта, такое же яркое и пестрое, как и все вокруг, и разделилась перед арками паспортного контроля, чтобы побыстрее пройти его и встретиться на той стороне.
Аметист вышла, нервно пряча в сумку паспортную карточку. Ей задали только один вопрос о причине недавней замены документа. Она отчего-то растерялась и промямлила, что старый паспорт был потерян, но таможенников устроил и такой ответ. Она же не соврала им, да? Не станут ли ее преследовать, когда обнаружат несоответствие? Ами, Алиса и Теллар разминулись со своими паспортами, когда внезапно увидели возможность сбежать из-под надзора Курта Ксибермеха. Им было явно не до того, чтобы возвращаться за вещами. Через месяц, когда дошли руки навести порядок в разгромленном королевском дворце Мейбе, Эйлита сообщила, что нашла паспорт Теллара, но к тому времени все трое давно оформили новые документы.
Бросив последний настороженный взгляд на арку, откуда только что вышла, Аметист повернулась вперед, сразу заметила темную зловещую фигуру и пошла к ней, как на свет маяка. На фоне ярких красок интерьера космопорта суровая мрачность Селены почти ласкала взгляд. Аметист не нашлась, что сказать, и просто встала рядом.
Почти сразу к ним присоединились Николас и Палладиум, минуту спустя вылетела чем-то сконфуженная Эйлита, но на вопросительные взгляды друзей только махнула рукой. Еще через две минуты вышли Аль и Эиен. После них показалась Лия, насвистывающая и помахивавшая своим паспортом. После нее из всех четырех арок буквально хлынули потоки пассажиров с большими чемоданами: похоже, прибыл крупный лайнер. Друзья терпеливо ждали оставшихся.
— А что стоим-то? — не выдержала Лия спустя несколько минут. — Кого ждем?
Друзья переглянулись между собой, пересчитывая друг друга.
— Не хватает Алисы, — сказал Палладиум.
Они закрутили головами, пытаясь разглядеть ее. Может, уже прошла и не может найти остальных?
Селена просканировала толпу немигающим взглядом, решительно нырнула в встречный людской поток и через минуту вернулась с бледной, взвинченной Алисой.
— Что там случилось? — подскочила к ним Эйлита.
Алиса сердито поджала губы и не ответила.
— Я как-нибудь обмолвлюсь в присутствии прессы, что недавно столкнулась с проявлением вопиющего расизма и ксенофобии у ардерийцев, — зловеще пообещала Селена, не забывая обернуться и одарить тяжелым взглядом парочку эльфов-таможенников, испуганно выглядывающих из арки.
Они двинулись к выходу и вскоре покинули территорию космопорта. Без силового поля буйное многоцветие природы ударило в глаза с новой силой. Люди, выходившие вслед за ними, поспешно надевали темные очки. Эльфы, презрительно глядя на людей, демонстративно смотрели на мир широко распахнутыми глазами.
Алиса закрутила головой, вдохнула полной грудью, ожила, заулыбалась. Все вокруг будило в ней светлые детские воспоминания. И Ардерия перестала казаться чужой и незнакомой, и предстоящая встреча с отцом не пугала, а радовала.
— Что дальше? — спросила Эиен.
К Алисе уже слетались разные представители мира насекомых, такие же яркие, как окружающая природа, и ослепительно сверкающие на солнце.
Эльфея протянула к ним руку и закрыла глаза. На секунду из-под ее век пробилось ярко-зеленое сияние, у лица мигнули контуры маски.
— Они… Разыщут, — медленно, сосредоточенно произнесла она. — Если он жив, они найдут его, в каком уголке мира он бы ни находился.
Насекомые вспорхнули с ее ладони и ужужжали в разные стороны.
Алиса открыла глаза, проморгалась и улыбнулась друзьям.
— Ну что, пойдем отсюда! — сказала она своим обычным голосом. — Подождем их… Хоть бы и в кафешке! — она махнула рукой в сторону остановки аэробусов, возле которой из зелени торчала вывеска Магикдональдса.
***
Немигающий взгляд темных глаз цепко окидывал окружающих, изредка возвращаясь к брошюрке с информацией для туристов. Некоторые, чувствуя взгляд на себе, начинали ерзать на месте, чувствуя смутное беспокойство. Взгляд у Селены был пронзительным отнюдь не метафорически, читая самую суть каждого. И суть брошюрки тоже.
Все написанное в ней Селена и так знала, только не как гость планеты, а как министр торговли. Ардерия была крупнейшим экспортером растительных веществ, экстрактов, ядов, необработанных листиков-цветочков-корешков, а также насекомых и их составных частей, применяемых в зельеварении, фармацевтике и бьюти-индустрии. За второе место бились Линфея и Клейдер, но обоим было далеко до Ардерии. Здесь буквально каждый цветочек, травинка и кустик содержали сильнодействующие вещества. В довесок ко всему этому из родников вместе с водой били сильные магические потоки, в планетарной коре таились огромные залежи энергетических кристаллов, и у самого ядра планеты тоже было интересное излучение. Пока у других рябило в глазах от многоцветия растительного мира, у Селены рябило в глазах от множества энергетических потоков. Это же ужас какой-то! Кстати, на ардейрицев ничто из этого не влияло. С одним уточнением: на коренное население, эльфов.
Но бок о бок с эльфами жили люди, и продолжалось это уже больше трех тысяч лет. На них благотворно влияло излучение магического ядра планеты, вот они и ехали, ехали, ехали сюда поправлять свое здоровье. Эльфы их не любили. В прошлом много враждовали и теперь едва переносят. Эльфийское и человеческое правительства терпеть друг друга не могли. Массовая культура Ардерии пропагандировала чистоту расы и презрение к своим соседям. Эльфам и людям запрещалось жить под одной крышей, заводить отношения и тем более иметь детей. Если такой возмутительный союз все же случался, несчастных влюбленных расселяли по разным концам планеты. Если они успевали завести детей, тех забирали в детдом, лишая родителей не только возможности видеться с ними, но и просто знать, где они. Достигшим совершеннолетия детям-полукровкам дозволялось свободно жить на Ардерии и даже пытаться искать родителей. Но за годы, проведенные сначала в детдоме, а затем в трудовой колонии, те успевали натерпеться всякого, да так, что в день совершеннолетия, покинув стены колонии, направлялись прямиком в космопорт и навсегда покидали планету. Как относились к тем, кто решил остаться на Ардерии, было видно по Алисе: каждый проходивший мимо посетитель кафе считал своим долгом одарить эльфею презрительным взглядом. В Магиксе, где большинство окружающих принадлежали к человеческой расе, она казалась вполне себе эльфийкой, но здесь, на фоне местных, особенно сильно бросалось в глаза ее круглое человеческое личико и уши, хоть и острые, но слишком короткие.
В открытое окно залетело насекомое, похожее на шмеля, но ярко-малиновое. Увернувшись от кассира, замахнувшегося на него полотенцем, шмель тяжело прожужжал по залу и приземлился на стол перед Алисой, обессиленно распластавшись почему-то именно на ее вишневом пирожке.
Алиса пересадила его на ладонь и поднесла к глазам. Насекомое загудело, шевеля крылышками. Остальные уставились на них с любопытством. Каждый общался со своей стихией по-своему: кто-то слышал, как она разговаривает, у кого-то в голове сразу появлялось понимание. У всех дары работали по-разному, и даже Селена часто не могла дать четкого ответа на вопрос, почему это так.
Эльфея кивнула насекомому и посадила его назад, на свой пирожок, напоследок откусив кусок побольше. Шмель блаженно присосался к сладкому джему. Алиса стянула у Аля бумажную салфетку и быстро написала на ней одно слово. Затем выдернула из рук Селены брошюрку для туристов, пролистала и дописала на салфетке второе.
— Санарса Тегливеор, — прочитала Эйлита. — Это что, поисковое заклинание какое-то?
— Нет, — ответила эльфея. — Адрес. Санарса — это поселение. Оно относится к префектуре Тегливеора.
Палладиум тоже взял брошюру и принялся листать ее.
— До Тегливеора можно добраться поездом, — пробормотал он, найдя в ней схему крупных транспортных маршрутов. — Но на карте нет никакой Санарсы, а тем более транспорта, который туда ходит.
— Наверное, слишком маленькое поселение, чтобы его наносили на такие карты, — беспечно предположила Лия. — В Тегливеоре разберемся. Хотя бы один ржавый аэробус в день должен летать до Санарсы и обратно!..
* отсылка на мемчик тех лет «мой диплом настолько не готов, что бумага для него еще растет где-то в лесу»