— Жюдит? — удивленно восклицает Ви и сбегает вниз по ступенькам с крыльца «Посмертия». — Что-то случилось?

Девушка ждет снаружи, словно бы не отваживается пересекать территорию Бестии, нарушая какие-то заведенные границы. Эва наверняка и сама часто ввязывалась в теневые дела Оксенфурта, не ограничиваясь только продажей девок и парней в «Облаках», так что Жюдит явно не хочет, чтобы ее видели рядом с логовом Бестии и что-то заподозрили. Но она передала, что пришла повидаться с Ви, и та сразу же спустилась, оставив Джонни в одиночестве изучать карты, переданные Паучихой.

— Нет, ничего, я просто хотела поговорить, — улыбается Жюдит. Она стоит, прислонившись к обтрепанной стене, с которой сыплется штукатурка, и смолит сигаретку из дешевой бумаги.

Ви улыбается, оказываясь рядом. Ничего не может с собой поделать — просто молчит и рассматривает красивое личико Жюдит, пока та собирается что-то сказать. Непрошенные комплименты ее только собьют, поэтому Ви держит слова при себе.

Пользуясь минутой спокойствия, она оглядывается. Заходящее солнце багряными лучами скользит по окнам дома напротив, заставляя стекло гореть ярче, чем Вечный Огонь. На крыше дома лениво покачивается железный флюгер в виде дракона. Через дорогу заплетается ногами какой-то мужичок, несмотря на довольно ранний час, вдрызг пьяный. Он пару раз натыкается на невысокий заборчик, который никак не преодолеть, сдавленно ругается, а потом снимает портки и обильно поливает несчастный забор. Ви тяжко вздыхает и отворачивается.

Она отвыкла от больших городов, поэтому все кажется ей таким чудовищно огромным, шумным, непрестанно меняющимся. И как в таком огромном городе найти убежище вампира, если на логово предыдущего они наткнулись по случайности?..

— А? — спрашивает Ви, прослушав то, что Жюдит говорит. Ей становится очень стыдно, что она думает о своих унылых проблемах, когда рядом такая девушка.

— Некоторые наши девушки ходят к реданским стражникам, — терпеливо повторяет Жюдит — значит, это и правда важно. — Те сказали, что иногда король уходит куда-то по ночам, и вряд ли к девкам, потому что он возвращается усталый и измученный. Они предполагали, что он ведет какие-то дела с Оксенфуртскими банкирами, чтобы выручить больше денег на наступление, но… Думаю, что нет. Он ходит к кому-то другому, и это может быть тот, кого вы ищете.

Ви вцепляется в нее взглядом. Жюдит боязливо оглядывается, словно из толпы должен вынырнуть какой-нибудь Охотник, чтобы обличить в ней лживую ведьму, которая наговаривает на короля. Она знает, догадывается Ви. Она слышала про вампира, но испугана до полусмерти.

— Мне не нужны проблемы, — быстро говорит Жюдит и глубоко затягивается прогорклым дымом.

«Все в порядке?» — ввинчивается в мысли Ви голос Джонни, который, видимо, отсчитывал время, на которое она ушла, и счел его слишком долгим. Ви не до него; она мысленно представляет, как отмахивается от мелкой гнуси, чтобы намекнуть, что ей не до разговоров. Вот бы ментальный замах прилетел по любопытному чародейскому носу… На мгновение мир двоится, Ви задыхается, а потом ее отпускает — это Джонни заглядывает ненадолго ее глазами, чтобы убедиться, что Ви не доедает никакой упырь. Он только ехидно хмыкает и исчезает.

— Значит, сегодня короля тоже не будет? — догадывается Ви.

— Сегодня, завтра… в ближайшие дни, потому что стражники обычно не зовут девок выпить на корабль, если его величество в порту, — кивает Жюдит. — А девки наши радуются и цену сбавляют. Но, в общем, приходил тут один и сделал заказ. Так и получается, что скоро король снова уйдет.

А значит, скорее всего, корабль останется без защиты… Ви задумчиво кивает. Возможно, если им не удастся обнаружить логово вампира, они могут просто проследить за реданскими солдатами и пройти следом, стараясь держаться позади. Джонни наверняка понравится идея проследить за королем.

— И ты не знаешь, куда они уходят?

— Все, что я знаю, я рассказала, — нахмурившись, отвечает Жюдит. Смотрит немного исподлобья. Кажется, она жалеет, что пришла сюда, но Ви вдруг, поддавшись порыву, хватает ее за руку, улыбается широко:

— Спасибо! Ты очень нам помогла, правда! Если тебе когда-нибудь нужна будет помощь, я всегда готова!

— Я запомню, Ви, — мягко кивает Жюдит. — Ты славная.

Они коротко прощаются, хотя Ви совсем не хочется отпускать ее мягкую теплую ладонь. Но Жюдит уходит, и все, что у Ви остается, это запах крепкого табака и какого-то недорогого душистого мыла. И все равно — это хочется запомнить подольше.

«Догони ее, спроси, сколько за ночь», — ревниво ворчит Джонни у нее в голове. Ви хочется стукнуть себя по лбу побольнее, чтобы вытрясти оттуда чародея, но увы, это не сработает.

***

На Университетском острове красиво. Ви никогда не любила читать книжки, хотя родители научили ее кое-как складывать буквы — считали, что это в любом случае пригодится. Читать все эти нудные научные труды еще и наверняка очень скучно и неинтересно, в них даже нет картинок — гравюр с причудливыми или неприличными изображениями. Но все равно Ви жаль смотреть, как книги раскиданы по двору университета. Многие из них уже размокли от дождя.

Они проходят мимо статуи, и Ви задирает голову, всматриваясь в изваянное в камне лицо. Черты не похожи на человеческие, миндалевидные глаза, заостренные уши. Эльфская скульптура.

— Все больше убеждаюсь, что наш народ умеет только разрушать, — ворчит Джонни, тоже посмотрев на грустное лицо эльфа. — Похоже, мы на верном пути.

Благодаря грамоткам, выписанным им Горо, Охотники пропустили их внутрь. Согласно официальной версии, они искали какой-то чародейский артефакт, слишком опасный, чтобы отправлять за ним благочестивых Охотников — зато парочку наемников было не жалко. Как считает Ви, за версту было видно липовость этой схемы, однако их пропустили. Очевидно, начальская печать на приказе лишает военных даже малейшей тяги подумать. А может, думать они никогда и не умели.

Они отстали от тесной группки реданских солдат, в центре которой, несомненно, прятался король Радовид, чтобы не попасться никому на глаза. Нельзя было их спугнуть. И теперь Джонни пытается с помощью какого-то колдовства прощупать пространство вокруг. Как он говорит, магия и наука часто идут рядом с друг другом, так что на месте распущенного университета еще остаются следы старого колдовства.

— Сюда, — негромко говорит Джонни, кивая на какой-то проулок. Там Ви видит несколько стражников, которые выглядят вообще не приветливо. Вряд ли они просто посторонятся и вежливо позволят им завалиться в тайный ход в эльфские руины.

Поэтому Ви просто настороженно наблюдает за тем, как Джонни колдует сверкающий портал, в котором исчезают эти двое. Беззвучно, без воплей ужаса и криков отчаяния. Чистая работа — словно их и не было никогда.

— И где они?

— В лесу. В елке, если не очень, блядь, повезло.

Ви фыркает. Возможно, это ее последняя возможность искренне посмеяться. Она только кивает Джонни, чуть задевает его плечо, чтобы почувствовать тепло хоть так. Хвататься за ручки было бы так охерительно тупо, учитывая, что у чародея одна рука серебряная, а другой он колдует, просвечивая тайную магию. Но Ви хочется. Она только шумно втягивает воздух, почему-то хочется закурить — тоже от Джонни, наверное, зацепило.

Они спускаются по очереди. Джонни лезет первым, чтобы, если что, встретить опасность ударом огненного вихря, но внизу тихо, только слышно, как противно хлюпает вода. Ви морщится, ступая на хлипкие, прогнившие ступеньки старой лестницы. Спасибо хоть в колодец прыгать не пришлось, как Паучиха изначально предлагала.

Она стоит по щиколотку в воде и подслеповато щурится, пытаясь разобрать что-то в густой темноте. Слегка несет канализацией, но знакомый запах дерьма, который знает любой новиградец, живший над рекой, перебивает что-то другое. Тяжелый, кровавый запах, от которого у Ви волосы на затылке встают дыбом. Джонни помалкивает, значит, тоже разобрал, почувствовал и ужаснулся. Должно быть, что-то такое испытывает заяц, случайно провалившийся в медвежью берлогу, понимающий, что его вот-вот разорвут. Вот только нихера не случайно. Они сами в это полезли. Еще не поздно отступить, и Ви оглядывается на лестницу. Да, она ничего не видит в этих ебенях, но как-нибудь сможет найти выход.

Но Джонни шагает вперед. Они не зажигают ни факела, прихваченного Ви, ни заклинаний, чтобы не привлекать внимания, хотя от королевского отряда не осталось ни следа. Они ушли слишком быстро, а может, последовали каким-нибудь соседним ходом. Ви помнит, как туннели переплетались на карте, словно паутина обезумевшего паука под фисштехом.

В темноте она различает очертания. Даже если вампир дышит ей в затылок (хотя вряд ли они, блядь, дышат), Ви этого не поймет, пока ей не оторвут башку. Но Джонни, вроде как, уверен, и она просто доверчиво шагает за ним. От чародея разливается странное, отрешенное спокойствие, еще не превратившееся в ярость битвы. Пока — долгая, скучная часть плана — Джонни ждет. Ви не уверена, что хочет оказаться очень близко, когда он полыхнет.

Она слышит голоса, отдающиеся эхом. Сначала они кажутся ее собственными страхами, отзвуками кошмаров, которые вспоминаются, когда долго бредешь по мокрой темноте, гадая, под ногами у тебя речная вода или все-таки кровь. Ви останавливается, чуть не налетая на Джонни. Он тоже что-то слышит, а значит, вдвоем им казаться не может. Хотя кто там знает эту магию…

Никогда Ви не думала, что окажется так близко к королю. Особенно — в древней канализации, в обществе вампира. Но жизнь умеет преподносить сюрпризы.

Они подходят ближе, прячутся за одну из старых стен, которая смотрится выщербленным клыком в пасти. Еще ближе Джонни подбираться отказывается, выбирает удобное место, чтобы можно было отступить, словно он не из тех, кто дерется до конца. Но Ви не спорит, ей тоже не хочется вылетать прямо на древнего Скрытого. Да и подслушивать интересно, она в детстве таким промышляла: ходила, слушала, а потом сливала нужным людям. На грязную девчонку никто не обратит внимания.

Вот только ей уже не семь лет, и она не на рыбном рынке. Хотя кровью здесь смердит похоже. Ви всегда ненавидела смотреть, как кто-то потрошит рыбу, вытряхивает из нее требуху, выворачивая. Смотрела в темные глазенки и не понимала. А теперь она вполне может стать чьим-то ужином.

— Мы сможем прислать больше уже скоро, но пока… сложности возникают, но, я надеюсь, не нарушат наше соглашение, — говорит Радовид. Он явно привык отдавать приказы, а не оправдываться, но тот, с кем он беседует, сильнее.

Ви не может, да и не хочет выглядывать, чтобы не подставляться. Видит только тени. Удивительно, но у древнего вампира она тоже есть, несмотря на кметские байки. Вампир заметно выше короля и шире в плечах.

— Ты думаешь, что подношениями можешь заслужить мою милость? — тихо посмеивается Скрытый. Голос его похож на шипение, на шелест и на грохот металла. У Ви чуть не закладывает уши. Люди так не говорят, это неправильно!.. Он говорит размеренно, отрешенно, словно не слышит, что ему там втолковывает Радовид.

Несколько стражников Ви тоже различает. Интересно, сколько же им платят, что они спокойно стоят и ждут, пока Радовид поболтает с древним чудовищем? Или дело не в деньгах — просто они знают, что следующими отправятся на обед, если будут непослушны? Солдаты-то у короля всегда найдутся. Так и ведутся войны.

— Уверяю тебя, еще немного времени, и мы будем править Севером.

— В начале войны ты говорил, что станешь править миром, — словно позабавленный, вспоминает вампир. — И что теперь? Ты не можешь даже прокормить меня и моих слуг, куда тебе до войны… Человек слаб.

— Но Нильфгаард терпит поражение на западном фронте, мы тесним их!.. — восклицает король, и в его голосе прорезаются истеричные нотки. Никто не должен сомневаться в Радовиде.

Ви понимает, что тут происходит. Пообщавшись с Брижитт и ее людьми, такими чуждыми и странными, она нащупывает нужную мысль. Радовид как-то узнал, что можно получить силу вампира, если найти Скрытого и добыть его кровь. Убить древнего вампира едва ли сможет даже ведьмак, потому Радовид предпочел договориться. Хоть в чем-то он оказался мудрым. Жаль, не в политике.

Какой король не желает жить вечно и обладать огромной силой? Без солнца Радовид вполне мог бы обойтись. Хватило бы света от пылающих костров, на которых корчатся чародеи и иные расы. Ви стискивает зубы, едва не шипя от брезгливости. Трус, жалкий обмудок, который заставил всех поверить, что очищает мир от скверны магии… А сам заключил еще более худшую сделку.

Вот только… что они здесь делают?

Ви смотрит на Джонни, наблюдающего за тенями с затаенным торжеством. Жуткий театр. Неотвратимая судьба. Ви замечает, как Скрытый придвигается к королю, нависая над ним. В душе у Джонни ворочается много всего: удовольствие, злость, горечь и снова — огненная ярость. Он хочет оказаться там, уничтожить Радовида и всех его пешек, и никакой вампир его не остановит.

Они здесь, не чтобы найти вампира и спасти город. Они здесь, чтобы увидеть смерть короля.

Ви думает. Впервые за долгое время ей приходится не только рубиться, но и размышлять, и это, блядь, трудно. Складывать все, что она знает, по кусочкам. Альт работала над заклятием, которое позволяет обрести бессмертие, буквально вернуться к жизни. Радовид желал абсолютной, вечной власти. На кого работала Альт? На чьи деньги смогла обустроить лабораторию в веленской глуши? И кому стала не нужна, когда не добилась целей?

Ее убили кметы, ворвались и разорвали. Джонни говорил, что у них был двимерит, но откуда он у деревенщин? Щепотка размельченного камня стоит дороже, чем жизнь Ви. Наемники, случайно оказавшиеся у деревни? Что за ебаный бред!

Скорее уж Охотники за колдуньями. Опытные убийцы, знающие, как обращаться с непокорными чародейками, — под началом кого-то вроде Горо.

Ви оборачивается на Джонни.

Они здесь, чтобы отомстить за Альт.

***

Она помнит, как остановилась и спросила:

— И ты уверен, что это хороший план?

Чародей тогда усмехнулся — горько и ядовито, как только он умел. Не улыбка, а отравленное вино. Ви колебалась, потому что не привыкла идти на верную смерть, и он не винил ее за это.

— Я не могу сказать, как все сложится. Я боевой чародей, а не долбаный пророк Лебеда, — хмыкнул он и снова затянулся. — Понимаешь ли, с такими, как мы, обычно не случается счастливых концовок.

Эти слова вспоминаются Ви сейчас, когда они видит, как двигаются тени. Вампир коротким рывком дергается вперед, и головы стражников слетают с плеч, кровь хлещет; Ви видела такое лишь единожды, когда отправилась на дело с каким-то эльфским убийцей, который не называл имени и не показывал лица. Только вампирские когти острее лучшего клинка.

Он наступает на Радовида, сжимает руку на его горле, и Ви слышит, как когти вонзаются в плоть. В такие моменты самое время бежать, но она вдруг обнаруживает, что вампир стоит прямо напротив их убежища, оставив короля захлебываться кровью. Она не слышит ни шагов, ни шороха темной мантии, ни дыхания. Вампир беззвучен и смертоносен.

Джонни не из тех, кто будет прятаться от врага, поэтому он вдруг выступает вперед, ухмыляясь. В его руках зажигается пламя, освещая темное подземелье с высокими потолками и странными узорами на полуобвалившихся стенах, однако Скрытый, похоже, не боится света. По крайней мере, он не выглядит устрашенным.

Он мощный, выше обычного человека и шире в плечах. Закутан в темные одежды, что Ви едва может видеть очертания его тела, но сила вампира не в развитых мышцах. На нем, кажется, совсем нет волос; ни на голове, ни на бровях, ни на ресницах. Кожа бледная, мертвая. Глаза вспыхивают красным.

— Зря ты сюда зашел, чародей, — замечает вампир. Его голос холоден и спокоен, он словно сообщает, что погода сегодня ветреная. И все равно Ви вздрагивает от угрозы, залившей его слова.

— Понимаешь ли, в этом городе живет моя старая подруга, и я вовсе не хочу, чтобы какой-то кровопийца портил ей жизнь. Жестокие убийства никогда не идут на пользу корчмарям, — расслабленно улыбается Джонни. — Хотя кое за что я тебе благодарен.

— Убил бы его сам, — тяжело припечатывает Скрытый.

Его не занимают разговоры, но он старается присмотреться. Джонни уж точно не позволит себя запросто загрызть.

— Хотел показать ему, к чему приводит безумие и желание обладать силой, которой ты не понимаешь, — пожимает плечами Джонни. — С возрастом сознаешь, что люди сами с удовольствием убивают себя худшими своими качествами.

— Желание обладать силой, — повторяет вампир, словно намекая на что-то.

Он смотрит на Ви, и той хочется сжаться и заползти в самый темный угол, но она остается стоять, стискивает зубы, пытается замкнуть свой страх в себе, чтобы он не сбил Джонни. Тот тоже боится, но по-своему. Не хочет проиграть, злится, потому что враг так силен.

Чародей кидается вперед, а Ви отшвыривает прочь какая-то сила. Все ее тело гудит, и она ощущает удушливую тяжесть торопливо наброшенного заклинания. Он словно прикрывает ее куполом, чтобы вампир не решил отхлебнуть крови для придания сил. Ви совсем не хочется думать, что Джонни отвлекается на эти чары.

Они со Скрытым сталкиваются, и она слышит треск. Это от удара ломается рука чародея. Ви не чувствует боли, только в глазах искрит от злости. Вампир увиливает в сторону, когда мимо проносится ревущее пламя. Скрюченные, переломанные пальцы скребут пустоту. Серебро обжигает Скрытого, и тот злобно рычит, как потревоженный медведь. Очень голодный медведь.

Вампир может разорвать его на части, но ревущее пламя заклинаний не подпускает его ближе. Кожа сползает с протянутых бледных рук, шкворчит мясо, но тут же нарастает обратно. Скрытый отшатывается от всполоха огня, широкой полосой ложащегося на пол. Светло, как днем. От рева заклинаний крошится, сыплется потолок, древние своды дрожат, и Ви мимолетно думает, как было бы глупо сгинуть под завалами катакомб. Но, может, они унесут с собой вампира…

Джонни вскрикивает, когда Скрытый снова цепляет его за плечо, повыше серебряной руки. Когти раздирают плоть, Ви слышит треск плоти, этот мясной влажный звук. Отголоском настигает и ее, она всхлипывает, хватаясь за свое плечо — совершенно целое и здоровое. Вопль чародея звучит в ушах, разделенная агония ввинчивается в ее тело. Джонни пытается колдовать, но вблизи искры сыплются с пальцев в разные стороны, оседают на его плаще, едва не подпалив. Вампир шипит, отшатываясь, но не отступает достаточно, чтобы ударить.

Ви знает, что вампир перейдет к ней, как только наиграется. Возможно, убивать слабую девчонку не так интересно. И ее это не устраивает.

Меч выскальзывает из ножен. Серебряная сердцевина светлеет начертанными рунами. Она задерживает дыхание, чтобы вампир не услышал ее. Наверное, это глупо. Это самоубийство. Но Ви делает выпад.

Разъяренный Скрытый отшвыривает ее прочь, но защитная магия потрескивает, глуша удар. Или это трещат ее ребра? Ви осознает это позже.

А Джонни выхватывает свой меч, и, боги, Ви никогда не видела, чтобы кто-то танцевал с клинком. Она не может уследить за движениями. Но вампир — может. Он отражает удар когтями, словно это острые кинжалы. Звон бьет по ушам, но меч Джонни не ломается. Они обмениваются несколькими ударами, пока чародей не решает ударить левой. В обычной драке там был бы нож. Но Скрытому довольно, что это серебро, пропитанное магией.

Ви знает: если сунется, ее убьют. Возможно, ее даже настигнет удар Джонни.

Но она не может стоять и смотреть.

У нее в мешке за плечами бомба с серебряной крошкой. За все это добро Бестия отвалила большие деньги, но в ее интересах сделать город немного чище. Ви впервые задумывается, что эти слова, вполне вероятно, относились к мертвому королю. Если Ви повернется, она увидит его мертвые пустые глаза. Она не поворачивается.

Бомба рассекает воздух, и Ви бьет Джонни телепатией, будто дает пощечину. Это быстрее и эффективнее, чем предупреждения. Он отскакивает — вампир тоже, словно зеркало. Несмотря на то, что он кажется… крупным, широкоплечим, очень мощным, двигался легко, словно ничего не весит. Долбаный бледный призрак.

Только он не думает, что бомба разорвется роем серебряных опилок так широко. Ослепленный, вампир снова рычит. В этот раз он очень-очень зол. Джонни оказывается рядом, чтобы широко полоснуть клинком. Даже в таком состоянии вампир загораживается рукой. Меч взрезает мертвое белое мясо. Рана шипит, но края не стягиваются. Серебро действует — хотя бы немного.

Вот только глубокая рана, прорубившая почти до кости, не останавливает тварь. Скрытый кидается вперед, и Ви слышит, как рвется кожа у него на спине. В клочья. Крылья будто вывернуты наизнанку. Он закрывается ими от блеска огненных и молниевых ветвистых заклинаний, которые Джонни обрушивает на него.

Джонни падает, теряет равновесие. Ошибка. Смерть. Вампир накидывается на него, дергает серебряную руку сквозь боль. Зачарованное серебро ломается. Тонкая, изящная конструкция. Вампир отшвыривает ее прочь. Серебряная рука с когтями, которой Ви восхищалась. Теперь просто жалкая отодранная конечность, а чародей — беззащитен.

Вампир наклоняется и разрывает ему горло.