Сириус писал ей письма всё лето. Снова и снова. Блэк почти не спал, вздрагивал от каждого шороха и подбегал к окну, надеясь, что его сова принесла письмо. Джеймс говорил другу, что всё наладится, но Сириус чувствовал, что потерял что-то родное. Их дружба была для него важна. Миранда была ему нужна.
Энн избегала его те оставшиеся несколько недель учёбы. Она избегала Блэка в поезде и на вокзале, она убегала от него дальше и дальше, пока у самой глаза слезились, а сердце неприятно болело. Миранда думала, что поступает неправильно, она считала, что где-то ошибается, но возвращаться назад не хотела. Ей думалось, что она успокоится, перекипит это всё, остынет и потом поговорит с ним, но оказавшись дома Уоллер закрылась в своей спальне и не выходила оттуда несколько недель, пока Альтаир не вернулся из оздоровительного лагеря. Альтаир был отправлен на два месяца в лучший санаторий Великобритании. Его здоровье снова его подкачало, но мальчика ожидало поступление в Хогвартс, поэтому было необходимо восстановиться и наполниться силой для девятимесячного обучения.
Девушка лежала на своей кровати, смотря в потолок. На её животе лежала недочитанная книга, которую она сомневалась, что когда-то дочитает. Она перелистывала страницы сегодня от безделья, не зная, куда деть всю свою энергию после плотного обеда. Сперва Энн уверяла себя, что есть она не хочет, но вкусные пампушки с супом издавали такой аромат, что она не сдержалась и почти задохнулась от этого запаха, когда бежала по лестнице вниз на обед. Уже вечер, ужин совсем близко, но родителей дома нет, только нянечки Альтаира и эльфы-домовики. Энн перевернулась на живот и уткнулась головой в подушку, чтобы немного подремать, чтобы перестать хотя бы на секунду думать о том, что она сделала не так в своём отношении к Сириусу.
Блэк не выходил у неё из головы. Она была готова врать так, как никогда не врала своему отцу, когда он спрашивал о Блэке. Грегу было неприятно вспоминать разговор с Вальбургой, но это приходило само, при том, он всегда вспоминал о том, что его любимая маленькая Энн близкая подруга старшего Блэка. Просто он не знал всей правды. Миранда не была ему подругой. Она не была ему ни кем. Пусть Сириус и клялся, что всё это дружба, крепкая, вечная, что она для него маленькая сестра, которой у него никогда не было, Миранда не хотела в это верить (больше не хотела). Она чувствовала себя преданной и вспоминала слова своей тётушки «будешь предан — будешь предан». Хотя, Миранда толком не осознавала слова «преданность», она ведь не собака, чтобы быть кому-то преданной, она просто человек. Просто ребёнок. Миранда говорила родителям, что Сириус часто ей пишет и говорила, что всегда отвечает на его письма, Шэрон тогда гладила дочку по голове, будто бы радуясь, что у малышки есть друзья. Друзей не было. Миранда с огорчением это понимала.
Она не помнила, в какой из дней перестала плакать. Она не помнила, когда именно открыла письмо Сириуса и заплакала. Она не помнила, когда швырнула его в мусорную корзину и утёрла свои слёзы, после короткого стука в дверь. Миранда больше ничего не помнила. Словно всё плохое исчезло из памяти.
Письма попали в руки Альтаиру. Энн доверяла ему и поэтому позволила брату их собирать, если он этого сильно хочет.
— Миранда, — тихий голос Альтаира заставил девушку поднять голову с подушки. Она посмотрела на брата, вошедшего в комнату с горой писем в руках. — Он не перестаёт тебе писать.
— Сожги их, Таир, — вздохнув, произносит Энн, не желая даже читать написанное. Она всё ещё была не готова возвращаться к тому состоянию, в котором чуть не умерла — ей так тогда казалось. — Пообещай, что сожжёшь. — Девушка словно чувствует, что брат планирует забрать их себе, и поэтому тормозит его и говорит эту фразу грубее, чем до этого.
— Обещаю, — кивает мальчик, вздохнув. Он прижимает к себе кипу писем и выходит из спальни.
В спальню Миранды вот так мог врываться только Альтаир. Родители никогда так не делали, они понимали, что Энн уже взрослая и нуждается в личном пространстве, поэтому даже если после стука в дверь не последовало «войдите» никто не войдёт, но и ждать не станет. Альтаиру вообще было позволено бродить по всему дому, для него не было запретных этажей или коридоров, комнат или подсобок. Он мог забраться в любое помещение, залезть на любое окно, разбить вазу или выкинуть цветок — Альтаиру в этом доме можно было всё, но он никогда этим не пользовался. Альтаир был воспитанным и тихим ребёнком, без желания что-то разрушить, ему не хотелось ломать и разрушать, ему хотелось строить и наблюдать. Его руки всегда были очень нежными и мягкими, а движения осторожными. Он заботился о каждом цветке в доме Уоллеров, он уважал каждого домовика и каждую нянечку. Альтаир был волшебным ребёнком.
Альтаир спустился вниз по ступенькам. Он вошёл в большой зал, где негромко трещали дрова в камине — летом обычно никто не отапливал дом, но в этот раз родители позвали кого-то, кто занимался очисткой дымохода, поэтому был огонь и приятное тепло в кирпичном большом доме. Мальчик присел на корточки около огня и взял первое письмо, которое попалось ему под руку. Всего в руках у Альтаира было около сорока писем, мальчик не представлял, что такого могло произойти между его сестрой и Сириусом, что она игнорирует так много писем и что Сириус так неустанно ей их пишет. Интерес был выше.
«Я не хочу от тебя злости и не хочу, чтобы ты ненавидела меня. Я сказал тебе всё как есть. Каждое моё слово, Миранда, было правдой. Я всегда о тебе думаю и всегда хочу тебя защитить. Ты для меня близкий и дорогой человек, наравне с мародёрами. Я люблю тебя. Ты та самая любимая младшая сестра, которой у меня никогда не было»
Альтаир подумал, что суёт свой нос не в своё дело, но читать продолжил, однако вместо первого письма в руках, он схватился за крайнее.
«Я сбился со счёта. Какое это письмо? В доме у Поттеров почти закончился пергамент, а чернила мне приходится покупать за деньги, которые мне дал дядя Альфард. Ты поступаешь со мной жестоко, но я не намерен сдаваться, буду грызть проход к тебе до тех пор, пока ты не ответишь. Извини, я не могу лично явиться на порог вашего дома, зная, что ты меня не ждёшь. Я не хочу быть выгнанным тобой из дома или оказаться под хмурым взглядом твоей семьи, когда мы начнём ругаться. Я знаю, что начнём. Нас ждёт разговор на повышенных тонах, потом лёгкий разговор по душам. Я буду говорить с тобой столько, сколько тебе будет нужно. Я всегда буду ждать тебя.
Это письмо, возможно, окажется самым длинным и возможно, последним в этом месяце. В августе мы снова встретимся на вокзале, я знаю, что замечу твою светлую макушку в толпе учеников и знаю, что я снова к тебе подойду. Ты тоже это знаешь. Ты убежишь от меня, возьмёшь за руку Альтаира и уйдёшь. Но, Миранда, я буду идти за тобой до самого конца, пока мои ноги не собьются в кровь. Я хочу объяснить тебе всё по-новому. Я хочу, чтобы ты меня услышала. Ты взрослая и очень импульсивная, ты делаешь поспешные выводы, а потом плачешь. Не прими это как оскорбление, я смотрю на тебя со стороны и часто вижу в тебе себя, я был таким и пусть я старше тебя всего на три года, для меня число три в моей безумной семье равняется вечности, так что считай, что я уже вампир. Хотя они страшнее и намного глупее меня. Хотя Римус говорит, что со своим желанием добиться твоего расположения снова я недалеко от них ушёл, но вообще, слушаться оборотня я не собираюсь. По правде, ещё, ребята тоже очень волнуются за тебя и бояться, что если ты прекратила общаться со мной, то ты и бросишь их. Ты стала нашей незаменимой частью.
У Джеймса даже двинулись отношения с Лили благодаря тебе, Энни. Римус перестал сильно бояться своей «болезни» и стал увереннее в себе, он больше не говорит про «некрасивые глаза», чувствует себя настоящим и, наконец, живым; а Питер не ощущает себя всего лишь крысой на нашей тонущей лодке, а взрослым и смышлёным парнем. Это ты нас поменяла. И меня тоже. Я иногда сижу и думаю о том, чтобы ты сказала, если бы увидела меня таким…я чувствую себя без тебя очень плохо. Мне нехорошо думать о том, как ты переживаешь и прокручиваешь услышанный диалог снова и снова. Я знаю, что ты об этом думаешь.
В звёздные ночи я всегда смотрю на твоё любимое созвездие — созвездие гидры, которое ты никак не могла запомнить и каждый раз вспоминаю тепло твоей руки, когда я брался за неё, чтобы очертить созвездие твоим пальцем. Я смотрю в окно и знаю, что ты тоже смотришь на небо, но не уверен, что без моей руки ты находишь созвездие.
Я так сильно по тебе скучаю, Миранда-Энн».
Альтаир прочитал и сразу же поднялся, он запихнул лист с письмом обратно в конверт и собрав все остальные с пола, прижал к своей груди и снова побежал по лестнице вверх. Он вбежал в свою спальню, где открыл один из ящиков своего стола и скинул туда все письма. Нет, сжигать их Альтаир не станет, чувствует, что однажды это будет очень важно и решит очень много проблем. Он не станет задавать сестре вопросы, он не станет донимать её, как это сделала бы мать и не будет буравить её взглядом, как сделал бы отец. Альтаир промолчит, сохранит, сбережёт эти душевные сердечные письма, в которые Сириус вкладывает так много себя. Альтаиру чуть стыдно, совсем немного неприятно думать о том, что он вот так поступил с просьбой сестры и пообещал ведь ей, что сожжёт. Но не сжёг.
За ужином были только они вдвоём. Миранда сидела, опустив голову и ковырялась в своей пасте с соусом и курицей, Альтаир осторожно ел. На самом деле, они редко общались. Их разговоры обычно заканчивались на информации о том, как Альтаир провёл день и чем занимался, они никогда не проводили время вместе и никогда не болтали всю ночь без сна. Миранда чувствовала себя плохой старшей сестрой, но знала, что Альтаир её за это не винит. Она взглянула на брата и улыбнулась, наблюдая за тем, как мальчик заинтересованно уткнулся в окно, где на дереве сидело несколько красивых птиц.
— Тебе нравится природа, верно? — тихо спрашивает Миранда у брата. Альтаир смотрит на неё и кивает. — Тебе понравится зельеварение и травология. Множество волшебных растений растут возле Хогвартса и в теплицах школы. Ты будешь удивлён.
— Правда? — глаза мальчика загораются. — Я очень жду этого дня, когда я смогу изучать растения и зелья.
— Я тоже жду, когда ты наконец начнёшь заниматься тем, что тебе нравится. — Она улыбается. — Ты ведь знаешь, что я всегда на твоей стороне? — спрашивает Миранда тихо у брата. Альтаир немного смущается, он вздыхает и кивает. — Что бы не случилось, помни, что я твоя сестра и я всегда буду с тобой. На твоей стороне, с тобой рядом, если надо отстою твою честь и закрою тебя собой.
— Мне страшно, — признаётся вдруг Альтаир. — Страшно, что в школе меня никто не полюбит, что я не понравлюсь учителям, что я буду…таким как сейчас. — Он шмыгает носом. Энн поднимается со своего места и подходит к брату, касаясь руками его плеч. — Я ведь слюнтяй.
— Кто тебе это сказал? — спрашивает сестра, щёлкая Альтаира по носу.
— Ребята в лагере, ребята в санатории, и даже те, с кем я познакомился в Париже. Они говорят, что у меня нет своего мнения и что я просто слюнтяй.
— Ты ребёнок.
— Ты тоже. — Парирует Альтаир. — Но ты умная, красивая, умеешь отстаивать своё мнение, умеешь громко говорить и высказываться. Ты умеешь быть собой, а я даже не знаю, как это…быть собой. Откуда мне знать, кто я?
— Ты Альтаир Уоллер, наследник рода Уоллер, замечательный мальчик с большой любовью ко всему живому. Ты ребёнок, которого любят твои родители. Ты самый лучший брат. И помимо всего этого, ты волшебник.
— Ужасный волшебник.
— Не правда! Ты чудесный волшебник с красивой белой волшебной палочкой. Эта волшебная палочка в твоих руках будет вершить великие дела.
— Главное, чтобы не такие, как…
Энн перебивает его, приложив палец к его губам.
— Ты другой. Ты особенный.
Альтаир вздыхает. Он смотрит на сестру с глазами полными слёз, шмыгает носом и утирает глаза рукой. Миранда улыбается, она обнимает его подбородком касаясь его макушки.
— Я тебя люблю. — Обвивая руками тело сестры, шепчет Альтаир, уткнувшись ей в плечо.
— Я тебя тоже очень люблю, лучик.
Время каникул неумолимо мчалось. Так, словно его вообще не должно быть или оно опаздывало на последний поезд. Осень подкралась, а вместе с ней учёба. Хогвартс, студенты, учёба, учёба, учёба. Для Альтаира это был удар, но он стойко держался. Его ноги и руки сильно тряслись, когда они приехали на вокзал всей семьёй, мальчик ухватился за руку сестры и сдавил её, зная, что Миранда его не отпустит. Грег объяснил Альтаиру то, что объяснял Миранде три года назад, когда она ехала в Хогвартс: всё равно, какой цвет галстука на тебе, важно, что творится в твоей голове. Важно кем ты себя чувствуешь и кем хочешь быть. Шэрон только вздыхала, не желая соглашаться с мужем, она хотела, чтобы Альтаир был слизеринцем. Она хотела, чтобы её сын — чистокровный волшебник — учился на слизерине, как все великие волшебники. Грег не позволил ей это сказать, зная психику своего сына и его характер, мужчина попросил жену молчать и не тревожить ребёнка. Грег до сих помнил, как Миранда плакала, когда уезжала в Хогвартс. Он никогда не забудет тех рыданий своей маленькой девочки, поэтому рыданий своего любимого сына он уж тем более не выдержит.
Четвёртый курс — слишком большая ответственность. Миранда уже так много прошла и ей просто не позволено сейчас сдаваться. Хотя, если она вдруг и надумает сдаться, то куда она пойдёт? В Шармбатон? В обычную школу для людей? Чем она будет заниматься, если не будет учиться в Хогвартсе? Нет, сейчас уйти нельзя. Нужно остаться. Даже если трудно, даже если проблемы в отношениях с друзьями, даже если грусть настигает внезапно, даже если желания бродить по замку больше нет. Миранда справится, она точно это знает.
— Энн!
Уоллер обернулась, когда услышала своё второе имя. Недалеко от них с братом стояла Пандора, а рядом с ней Регулус. При виде младшего Блэка плечи Миранды опустились, она резко выдохнула и даже подумала проигнорировать новую подругу, с которой они переписывались целый месяц — июль. Пандора очень интересная особа, она писала, что летом экспериментировала с зельями и случайно сожгла кухню, из-за этого её родители быстро построили ей небольшой сарай для её странных экспериментов. Альтаир посмотрел на сестру и заметил её нежелание идти к ним, поэтому даже хотел предложить Миранде просто сесть в поезд, найти свободные места, но Энн вздохнула и двинулась в сторону однокурсницы.
— Привет! Рада тебя видеть. — Пандора, как всегда, была очень радужной, очень яркой, на ней была странная одежда, больше неё в несколько раз, разноцветные бусы на шее и красивые сплетённые из бисера кольца на пальцах. В её светлые волосы были вплетены разноцветные нити, глаза накрашены синими тенями. Пандора была таким ярким пятном среди всех остальных студентов. — Как ты себя чувствуешь? Ты писала, что тебе было плохо. Сейчас всё нормально?
— Да, — мягко улыбнувшись, говорит Миранда. — Всё хорошо, Пандора, спасибо, что волнуешься. — Добавляет Уоллер. Она чувствует, как Альтаир дёргает её за руку. — Это мой брат — Альтаир.
— Привет, котёнок, — здоровается с ним Пандора. — Я Пандора, а это… — она поворачивается к Регулусу и смеётся, — я забыла вас познакомить! — она имеет в виду Миранду и снова обращает на неё своё внимание. — Регулус Блэк. А это Энн Уоллер.
— Мы уже знакомы, — подаёт голос Регулус. Миранда ожидала, что его голос будет звучать по-другому, но он был приятным, бархатистым, не колким, довольно мягким, похожий на хлопковое одеяло, в которое она укутывалась, когда было очень холодно. Пандора удивлённо на них смотрит. — Она с семьёй приходила к нам. Я рассказывал тебе. — Он закатывает глаза и Энн почему-то это немного смешит, она улыбается, наблюдая за парой.
Они такие разные до невозможности, и такие забавные. Их диалог не состоит из странных пререканий, на удивление, они хорошо друг друга понимают, быстро подхватывают тему. Когда Уоллеры хотели уйти, чтобы не беспокоить их, Регулус предложил поискать места вместе — они слишком долго болтали, из-за этого скорее всего всё будет занято. Пандора нашла свободное купе в третьем вагоне, они заняли места, оставив свои вещи на полках для багажа. Альтаир сел у окна, чтобы смотреть на меняющиеся пейзажи за окном, рядом с ним села Пандора, а Регулус и Миранда сели напротив них.
Молчание в купе было недолгим. Как только поезд тронулся, лицо Альтаира сменилось, и он ухватился за низ сидения. Пандора, заметив это, стала отвлекать его разговорами и болтать, чтобы он не думал о плохом, лишь бы ребёнка не укачало. Альтаир быстро рассказал ей о своих страхах и поделился тем, что его больше всего беспокоит в этой поездке в Хогвартс. Альтаир сразу доверился Пандоре.
— Она всегда такая? — тихо спрашивает Энн у Регулуса. Блэк отрывает свой взгляд от книги и смотрит на Пандору и Альтаира.
— Да. — Кивает он. — Не помню ни одного человека, с которым она не нашла бы общий язык.
— Это очень классная способность. Вот бы мне такую.
— И мне.
Они оба улыбаются, переглядываясь, а потом наблюдают за тем, как Пандора жестикулирует, рассказывая Альтаиру о школе. Альтаир обо всём знал, но слушал с таким интересом, будто бы впервые вообще слышит о школе чародейства и волшебства.
— Что ты читаешь? — спрашивает Энн, вытягивая шею, чтобы заглянуть в книгу Регулуса. Блэк опускает взгляд в текст, словно забыл, что читал и вместо того, чтобы протянуть девушке книгу, подсаживается к ней ближе, касаясь плечом её плеча.
— Сюжет интересный, два брата и две сестры находят платяной шкаф в доме у профессора. И они через этот шкаф попадают в другой мир, — начинает рассказывать Регулус. — Я не силён в таких книгах, решил почитать из интереса.
— А дальше что? — явно заинтересовавшись, спрашивает Энн, опуская взгляд в текст книги на страницах, которые были открыты.
— Ну, пока что они узнали, что власть в том другом мире захватила злая королева — Белая Колдунья и она наслала на страну вечную зиму.
— Я такого ещё не читала, — говорит девушка, она тянется за книгой и случайно касается рукой руки Регулуса. — Извини.
— Всё нормально, — он отдаёт ей книгу. — Если хочешь, то можешь взять почитать.
— Ты же ещё не дочитал.
— Дочитаю потом или ты подожди, пока я дочитаю. Такие книги я читаю быстро. — Энн улыбается и кивает, соглашаясь на это. — Тогда я принесу её тебе или передам через Пандору, когда дочитаю.
— Ладно.
Вдалеке уже виднелся замок Хогвартса. На улице заметно потемнело. Ребята помогли переодеться Альтаиру в его первую мантию и сказав ему напутственные слова, отправили к остальным первокурсникам, когда Хогвартс-экспресс прибыл на станцию. Всех первокурсников, как всегда, перевозили в школу на лодках через Чёрное озеро, Альтаир боялся воды, как огня, ему эта традиция с самого начала не очень понравилась, но сейчас увидев лодки с фонарями, он выдохнул и смело ступил на лодку.
Энн посмотрела на брата и улыбнулась, наблюдая за тем, как он вливается в коллектив. Ему сложно, конечно, но он очень старается. Внезапно, девушку кто-то сильно толкнул вперёд, за её спиной стоял только Регулус, поэтому Миранда повернулась, чтобы узнать, что случилось, но вместо Регулуса на его месте увидела светловолосого парня. Конечно, как она могла забыть, золотое трио слизерина: Блэк, Розье и Крауч. Регулус даже не упоминал своих лучших друзей, когда они были на пути в Хогвартс, он не пытался их даже искать. Пандора закатила глаза, когда двое друзей Блэка нарушили идиллию перед началом учебного года. Она поправила рюкзак на плече и быстро взяв за руку Энн, потянула за собой.
— Даже не трать на этих идиотов время, — говорит Эвергрин.
— Эй, Пандора, — Розье зовёт светловолосую подругу и смеётся. — Познакомь с подружкой.
— Отвали, Эван, — кричит она, продолжая уходить дальше от компании. — Пока, Реджи!
Энн уверенно шагает за Пандорой, но ничего не говорит Регулусу, который закатывает глаза, когда Барти Крауч треплет его по кучерявым волосам и портит его причёску. Миранда поворачивается к новой подруге и смотрит на неё, ожидая объяснений, но Пандора серьёзно молчит — её брови нахмурены, а губы поджаты. Девушка явно недовольна таким развитием событий, наверное, в её голове было что-то другое, а тут эти двое.
— Успокойся, — заметив, что Эвергрин тяжело дышит, говорит Уоллер, останавливаясь и касаясь её плеча. — Что такое?
— Они не лучшая компания, знаешь ли, — вздыхает Пандора.
— Но Регулус с ними ладит, разве нет?
— Да, они хорошие друзья, но как парни — никогда не думай об отношениях с одним из них. Барти встречается с Мелиссой Хенсли. Ты её вообще видела? — тихо говорит однокурсница. Её взгляд сильно меняется, она хватает Миранду за плечи. — Эта троица — прислужники Тёмного Лорда. Сейчас или потом — не важно.
— Мелисса встречается с Барти? — довольно громко спрашивает Энн, удивляясь. Она вспоминает синяки девушки и то, как она одёргивала рукава своей одежды. Пазл начал складываться, вот за что Мелисса тогда налетела на Миранду: она подумала, что Уоллер видела метку. Но Миранда ничего не видела, кроме синяков и ссадит на теле соседки по комнате и не замечала ничего кроме её постоянного отсутствия в комнате ночью. — Я не знала об этом, — добавляет она тише. — Как давно?
— Мне кажется, с октября прошлого года, — пожимает плечами Пандора. — Регулус не хотел об этом говорить, случайно сказал, когда мы в прошлом году сидели и смотрели на тренировку когтеврана.
Миранда снова кивает, она чешет затылок, пока мысли в её голове складываются во что-то дельное. За спиной слышаться голоса, и Миранда чётко слышит «давай, лунатик», по телу пробегают мурашки, и она дёргает Пандору за руку, понимая, что это мародёры. Они виделись на вокзале, но Сириус не подошёл к Миранде, потому что она стояла рядом с Регулусом. Сириус сверлил их взглядом долгое время, а потом вошёл в поезд, чтобы не раздражаться ещё больше. Энн поняла, что, если будет стоять рядом с младшим Блэком — Сириус ни за что к ней не подойдёт. Сейчас парень точно шёл за её спиной, не было сомнений, поэтому она потянула за собой Пандору быстрее в замок, чтобы успеть на церемонию распределения. Альтаир очень хотел, чтобы Энн была рядом.
Имя Альтаира прозвучало с уст Минервы МакГонагалл, мальчик вздохнул и поднялся по ступенькам к стулу. Он присел и вздрогнул, когда шляпа коснулась его головы. Шляпа долго думала. Она рассуждала, словно изучая ребёнка, а потом резко замолчала на несколько минут. Энн напряглась. Она не переживала о факультете брата, она была бы рада видеть его на любом из них, лучше ему, конечно, было бы на пуффендуе или даже на гриффиндоре. Шляпа снова издала звук, а потом громогласно произнесла:
— Слизерин!
Губы Альтаира расплылись в улыбке, он кинулся к столу своего факультета, но там его не очень дружелюбно приняли и когда мальчик постарался познакомиться с рядом сидящим мальчиком, тот его просто проигнорировал. Регулус уловил взгляд Энн из-за стола когтеврана, увидел, как она даже привстала и поднялся сам, он поправил галстук и тихо подошёл к Альтаиру. Коснувшись плеча первокурсника, Блэк улыбнулся.
— Идём, сядешь с нами рядом, — предложил Регулус. — Не переживай, эти вонючки ещё с тобой заговорят.
Парень похлопал Альтаира по спине и провёл его к месту, где сидел сам, а рядом с ним Эван и Барти. Регулус дал понять, что его нельзя обижать только одним взглядом и на удивление, парни просто отбили Уоллеру кулаки и улыбнулись. Энн выдохнула, она снова села на место и благодарно кивнула Регулусу.
Аврора и Ева за лето только похорошели. Они выглядели замечательно: отдохнувшие, весёлые, как обычно, много смеялись и рассказывали тысячу историй, правда, когда Миранда сказала о Пандоре и предложила пообщаться вместе, девушки недовольно скривили лица. «Пандора странная» говорили они, а Уоллер только вздохнула. Она не станет делить друзей на тех, с кем можно общаться и с кем нельзя, ей хотелось быть близкой для тех, кто к ней тянется. Пандора оказывала Миранде сильную поддержку, когда она в этом нуждалась, а Ева и Аврора даже не отвечали на письма.
Девушки вошли в комнату, но кровать Мелиссы была заправлена, а рядом не было вещей.
— Я слышала, что её семья уехала, — говорит Ева немного грустно. — Они стали работать с Тёмным Лордом, теперь точно и когда Министерство об этом узнало, они сослали её семью куда-то, где очень холодно.
— Дикость. — Говорит Аврора. — Она, конечно, не очень хорошая подруга, но мне её жаль. Вдруг к нам подселят кого-то ещё? Например, Пандору.
— У Пандоры своя комната и хорошие соседки, — вздыхает Энн. — Мелисса навряд ли бы уехала с семьёй, зная её отношения с ними.
Ева кинула свои вещи на стул, а сама упала на кровать, Миранда некоторое время стояла посреди спальни, а Аврора принялась разбирать свои вещи сразу же. Это всё было так странно. Прошло только одно лето, а казалось, что в их жизнях что-то изменилось. Было только непонятно в лучшую или в худшую сторону. Всё лето ходили слухи о Тёмном Лорде, всё лето выходили статьи в газетах на главных страницах с информацией о том, что сейчас происходит — в доме Миранды их никто не читал. Отец попросил Шэрон не прикасаться к ним и никогда не упоминать имя Тома Реддла. Ни под каким предлогом — этого имени не должно быть в доме Уоллеров. Грег уже давно подумывал уехать. Он всё лето собирал информацию, выбирал куда, с какой целью, чтобы не быть пустословным; Грегу хотелось увести семью дальше от Великобритании и от всего, что творилось. Только бы уберечь детей.
— А вдруг она тоже! — вдруг замерев с кофтой в руках, говорит Аврора.
— Тоже — что? — первая реагирует Миранда.
— Приняла чёрную метку и стала одной из них!
Ева и Миранда одновременно тяжело вздыхают, не принимая всерьёз слова подруги. Миранда уже знала правду и понимала, что скрывает Мелисса, но правда, где её носит? Почему её ещё нет в Хогвартсе? Думать о том, что могло случиться не хотелось, пусть они не всегда общались, и не всегда хорошо общались, но она была соседкой по комнате целых три года. Было бы странно, если бы никто из девушек не стал переживать. Ева пусть и молчала, но она часто болтала с Мелиссой до прошлого года, они всегда делили одну парту; Аврора только успокаивала себя этими странными мыслями и беспокойствами — странный способ успокоиться, но, когда она думала о чём-то менее пугающем, ей действительно становилось легче. Иногда Митчел, как и сейчас, перебирала свои вещи, чтобы перестать паниковать.
Неделя учёбы пролетела незаметно. Мелисса так и не появилась в Хогвартсе и, что самое интересное, никто о ней не говорил — Мелиссы Хенсли словно никогда прежде не существовало. Миранда коснулась рукой своей шеи, вспоминая прошлый год, когда соседка по комнате накинула на неё и пыталась задушить, ну или просто припугнуть, это было страшно и не хотелось бы, чтобы это повторилось, однако переживаний было всё равно больше. Ещё из-за того, что мародёры иногда мелькали перед глазами Энн, она часто думала о Сириусе и не знала, как с ним заговорить. Одна сторона неё хотела помириться, поговорить и узнать, что он писал в тех письмах, но другая сторона была категорически против. Миранда пряталась от Сириуса в коридорах, за колонами, за углами и за открытыми дверьми кабинетов. Она слышала его шаги всегда за собой, но свернув в какой-нибудь коридор — пряталась, будто бы ему показалось.
Она не знала, что творится у него внутри, но Сириус хотел ей объяснить. Всё лето, как в бреду. Думал о том, что скажет, как преподнесёт, как он будет вести себя с ней, поклялся себе, что не повысит голос и примет любую её реакцию кроме одной — безразличия. Он чувствовал себя идиотом, когда бегал за ней по всему замку, но принуждать её к разговору не хотел. Через время решил, что, если она захочет — сама к нему придёт.
В один из дней, когда Миранда возвращалась в гостиную когтеврана, чтобы взять учебники для следующего урока, она заметила Сириуса прямо перед собой и на секунду забыла куда идти. Схватившись за перила, она развернулась и помчалась по лестнице, жалея, что у неё нет метлы и она не умеет летать. Она бежала так быстро, как могла, в прямом смысле избегала самого сложного разговора в своей жизни и завернув за угол, замерла. Шаги Сириуса приближались и глаза девушки забегали, ища место, куда можно было бы ещё спрятаться. Кто-то схватил её за запястье и затащил в небольшую комнату за картиной.
— Где пожар? — Регулус улыбается, наблюдая за её напуганным лицом.
— В коридоре за картиной, — хмыкает Энн, — мы прямо сейчас здесь сгорим.
И она прислоняется ухом к двери и прислушивается к шагам. Шаги стихли. Кажется, ничего больше не угрожало, Сириус ушёл. Хотя, это не точно, старший Блэк знает все потайные комнаты Хогвартса.
— Снова сбегаешь от моего братца? — усмехается Регулус, а Миранда вздыхает. — Да, он довольно настойчив. Как долго ты планируешь от него бегать?
— Пока я сама не созрею для разговора с ним, — отвечает Энн. Она понимает, что Регулус не знает, что именно произошло, но рассказывать ему не станет. Не хватало ещё одного Блэка, который будет задавать тупые вопросы. — А ты что здесь делаешь?
— Не поверишь, — он толкает дверь вперёд и выходит, переступая через порог, протягивает руку девушке. — Шёл, слышу кто-то бежит, подумал, что Эван и Барти что-то натворили, и чтобы на меня ничего не повесили, спрятался, а это всего лишь ты.
— Это всего лишь я. — Повторяет Уоллер за ним и касается его протянутой ладони, переступая через порог, возвращаясь в коридор. — И часто ты вот так друзей подставляешь? — убирая свою руку от его и поправляя юбку, спрашивает девушка.
— Иногда. — Пожимает плечами Блэк. — В этом году мне нужно готовиться к экзаменам очень усиленно, а они пока на этом не сосредоточены и меня сбивают.
Энн усмехается, слыша его слова и потирает переносицу, когда её нос чешется. Регулус следит за её движениями и понимает, что он пялится, словив её взгляд, отворачивается, чтобы не смущать. Звенит звонок, Миранда понимает, что не взяла учебники на урок зельеварения. Она молчит, поджимая губы, а потом просто махнув Регулусу рукой, уходит быстрее на занятие, чтобы не заставлять ждать профессора Слизнорта.
Регулуса всегда что-то греет после разговора с ней. Ему с ней легко, приятно за ней наблюдать и слушать, Блэк сам по себе бывает довольно раздражительным и нетерпеливым, но он готов наблюдать за Энн столько сколько понадобиться, даже если она будет стоять перед ним целые сутки и без умолку болтать обо всём. Ему кажется, что это странное ощущение он испытывал когда-то к Пандоре, пока они не начали общаться как близкие друзья. У Регулуса было мало друзей, кроме Барти и Эвана никого не было, потом появилась Пандора, которая буквально свалилась Блэку на голову — девушка упала с лестницы и сбила его с ног с громким смехом. Регулус думал, что это странно, но сразу же потянулся ей помочь. С Уоллер он испытывал что-то такое, только чувство будто бы было намного сильнее.
В главном зале этим же вечером Регулус нашёл Миранду среди студентов когтеврана. Парень попросил уделить ему минутку, и они отошли в сторону, чтобы быть подальше от шума других учеников. Энн увидела в его руках книгу, о которой они договаривались и улыбнулась.
— Я дочитал. — Говорит парень. — Довольно интересное развитие событий, учит добру и злу, но это скорее книга для детей.
— А мы что, не дети? — спрашивает она, улыбаясь, принимая книгу из его рук. — Спасибо, я прочитаю и сразу верну.
— Можешь почитать с Альтаиром, — предлагает Регулус.
— Точно. — Кивает Уоллер. — Кстати, спасибо, что заботишься о нём. Он говорил, что ты помогаешь ему.
— Не переживай об этом. Я сделаю всё, что смогу. Сам был таким же, когда только поступил, так что прекрасно его понимаю. — Блэк мягко улыбается и вдруг кладёт руку ей на локоть, легко поглаживает и поворачивается, чтобы уйти.
Миранда посмотрела на книгу в своих руках, а потом на спину удаляющегося Регулуса. Он вернулся к столу слизерина и занял место рядом с Краучем и Розье. Парни что-то сразу начали обсуждать, а потом Барти заметил взгляд девушки и подмигнул ей, пихая Регулуса в бок. Она закатила глаза и кивнула ещё раз, благодаря Блэка за книгу, а потом вернулась на своё место рядом с Евой.
Бесполезность всей учёбы в начале года заключалась в том, что ничего не происходит. В Хогвартсе интересно учиться, но учёба рано или поздно превращается в рутину. Альтаиру нравилось всё, он как первогодка никак не мог перестать говорить о том, что Миранда уже знает. Он с гордостью носил форму слизерина, с гордостью поправлял галстук, и Миранда видела, что общение с Регулусом идёт ему на пользу. Блэк всё также продолжал помогать ему, оказывал поддержку, Альтаир был очень рад, что у него появился такой друг старше его на четыре года. Ему будто бы было это нужно для того, чтобы стать увереннее и немного сильнее. Он хотел противостоять всем тем, кто обижал его когда-либо и доказать, что он не слюнтяй и никогда им не был.
Регулус часто проводил время с Уоллерами. Они вместе сидели в библиотеке, вместе читали книги, изучали новые зелья, заклинания и даже увлеклись изучением чёрной магии. Иногда к ним присоединялась Пандора, но в основном она проводила время в лесу, пытаясь создать что-то новое и удивить всех, пока что ей удалось удивить только Миранду, потому что она впервые видела, как у кого-то становится лицо чёрным от взрыва, как в любом мультфильме. После того эксперимента профессор Слизнорт был в ужасе, Пандора сожгла два котла, один взорвала, сама чуть не погибла и потом ещё неделю лежала в больничном крыле под чутким присмотром мадам Помфри.
Энн казалось, что её жизнь налаживается и всё не так плохо, как ей казалось летом. Она думала, что, когда вернётся в Хогвартс ей не с кем будет общаться, так как её друзья были на прямую связаны с Сириусом и теперь, когда она с Сириусом не общается, они навряд ли станут это делать. Правда, Римус всё ещё общался с ней, они проводили время вместе перед контрольными работами и проверочными, иногда перед зачётами. Они не говорили о Блэке, только один раз Люпин упомянул вместо Сириуса Регулуса, сказав, чтобы Энн была осторожнее. Только с чего бы ей быть осторожнее — Регулус не плохой человек. Он точно не был наглым или высокомерным, Регулус сильно отличался от Сириуса, и почему-то Энн показалось, что глаза Регулуса стали ещё более печальными после того, как его старший брат покинул их дом.
На самом деле, было бы странно, если бы она этого не заметила. Регулус всегда витал в своих мыслях, его было сложно вытащить, иногда он задумывался и совсем не слушал то, что читает Миранда или Пандора, думая о чём-то своём. Один раз, когда они возвращались с озера в замок, Регулус случайно сказал, что готов отдать всё, только бы Сириус вернулся домой. Он сразу попросил об этом забыть, и Миранда послушно кивнула, но не забыла. Теперь она смотрела на братьев иначе: Сириус был счастлив и доволен тем, кем он стал, как он избавился от своей семьи и что избежал столько боли в своей жизни из-за них; Регулус был печален, потому что его жизнь без брата стала только хуже. Он иногда говорил о том, что ему нужна оценка выше, поэтому и учился так много. Он был хорошим студентом, одним из лучших, но этого было недостаточно.
Серость замка в холодные зимние вечера до сих пор привлекала Миранду. Она бродила вечерами выходных из библиотеки в гостиную когтеврана, из гостиной вниз к гостиной слизерина и, если везло, встречала там Альтаира, который уже как взрослый шёл по своим делам. Декабрь только начался, но холод на улице был такой, словно сейчас конец февраля. Энн стала надевать тёплые вещи, прятать уши за своими волосами и всегда носить с собой свой синий шарф, чтобы укрыться им, когда станет совсем холодно или, когда сильный ветер решит её настигнуть. Она знала, что холодными вечерами мародёры никуда не выбирались из гостиной гриффиндора, поэтому спокойно бродила по коридорам в одиночестве или вместе с кем-то из подруг.
На самом деле ожидание неизбежного — как она назвала свою будущую встречу с Сириусом — было самым ужасным чувством на планете. Ожидание и без того не самое приятное ощущение, но ожидание неизбежного — ещё хуже. Осознавать, что рано или поздно это произойдёт и каждую секунду быть начеку уже надоедало, она пыталась расслабиться и даже рассматривала вариант поговорить с Блэком первой, но так и не решилась на это. Может быть зря.
— Миранда.
Её имя прозвучало внезапно, она удивилась, её глаза расширились, и она замерла с книгой в руках, не двигаясь, молча сидя на скамье в коридоре. Почему именно сейчас? Она вздохнула, закрыла книгу с характерным хлопком и подняла голову, встречаясь взглядом с серыми глазами старшего Блэка. Вот оно — неизбежное, о котором она так долго думала. Она и подумать не могла, что Сириус настигнет её здесь в этот тихий декабрьский вечер, когда она вышла из своей спальни, чтобы почитать книгу в тишине, пока её подруги в спальне обсуждают гриффиндорцев и новый состав команды когтеврана по квиддичу.
Блэк ничего не сказал кроме её имени. Он тихо сел с ней рядом, будто бы ожидал, что она начнёт разговор первой, но Энн молчала. Ей было что сказать, но начинать разговор с психов не хотелось, ей хотелось его ударить ещё в добавок, так, чтобы у него мозги на место встали, и он перестал вести себя, как чёртов король. Миранде казалось, что она его ненавидит и эта ненависть внутри неё борется с сильной дружеской привязанностью. Она смотрит на него так, как смотрела тогда, когда он игнорировал её несколько месяцев после того, как ушёл из дома. Она смотрит на него с печалью и большим желанием узнать, как он, как чувствует себя и как часто он смотрит на звёзды. Всё это мешается с ненавистью, всё это перемешивается во что-то одно, но не выливается из её головы и горла, пока она этого не захочет. Миранда молчит, поджимает губы и ждёт точно также, как это делает Сириус. Ей кажется, что она так сильно по нему скучала; ей хочется обнять его, снова быть с ним рядом, но она отгоняет эти мысли прочь. Пока он не объяснит всё и не извинится, Миранда не станет.
— Прошло много времени. — Подаёт голос парень. — Ты читала мои письма? — он смотрит на неё, но Уоллер отворачивается. — Ты сильно похудела.
Энн хочет сказать «ты тоже», но вместо этого фыркает.
— Такой себе комплимент. — Сразу реагирует она на его слова.
— Рад снова слышать твой голос. — Сириус говорит, но в его голосе слышны нотки обеспокоенности, и он не знает, как быть дальше. — Я видел, что ты общаешься с Регулусом.
Миранда вздыхает, конечно она знала о том, что Сириус всё видит. Она знала, что рано или поздно Сириус найдёт её и скажет ей о том, что Регулус не тот человек, с которым нужно заводить дружбу. Не нужно водиться с его компанией, не стоит быть с ним близкой — Миранда знала об этом и без Сириуса.
— Прекращай это. — Блэк говорит серьёзно. — Не надо быть с ним друзьями. Он будущий прислужник Тёмного Лорда, — тихо добавляет Сириус и слышит, как девушка вздохнула. — Миранда, я хочу тебя уберечь. — Его голос становится тише, и он пытается взять её за руку, но Энн не позволяет. — Ты свернёшь не туда. Рядом с ним нет ничего хорошего, только вечная тьма.
— Ты ужасный брат.
Она говорит и смотрит в его глаза. Это всё её нервирует из-за этого глаза наполняются слезами. Она начинает часто дышать в попытке не расплакаться. Миранде кажется, что она не хотела этого говорить, она думает, что совершила сейчас ошибку. Ей не хотелось этого говорить, слова сами сорвались с её губ. Блэк вздохнул.
— Ты ни черта не понимаешь. — Говорит он раздражённо. — Я пытаюсь тебя защитить! — Сириус повышает на неё голос и девушка шокирована таким развитий событий, она поднимается с места и собирается уйти, но Блэк хватает её за руку и несильно сжимает.
— Я не нуждаюсь в твоей защите.
— Я не хочу слышать это, а потом узнать, что он задушил тебя где-то в коридоре.
— Ты настолько хреново думаешь о своём брате? — она дёргает рукой, чтобы вырваться из его крепкой хватки, но ничего не получается. Сириус делает к ней шаг, чтобы стать ближе. — Ты напоминаешь мне свою мать.
Эти слова заставляют Сириуса резко отпустить её руку. Блэк смотрит на девушку медленно моргая, пока его сердце пропускает удар. Он отходит назад, отступает и мотает головой, его глаза наполняются печалью и злостью одновременно. Столько времени Сириус пытался избежать этого сравнения, столько раз он слышал это от знакомых и иногда даже от своих друзей и сколько раз он после этого приходил в полное уныние, а потом в разрывающую изнутри ярость. Сириус сжал руки в кулаки и снова сделал к ней шаг, заставляя её сделать один шаг назад. Миранда спиной врезалась в стену.
— Ты пугаешь меня, Блэк.
Его фамилия звучит неприятно, особенно, когда это говорит она. Сириус привык к постоянному обращению по имени, тихому, громкому, недовольному, радостному, что сейчас его даже передёрнуло. Он не отводил взгляда с её глаз, смотрел и видел, что она не лжёт. Страх — вот, что она испытывает, когда стоит рядом с ним. Больше нет той привязанности, дружбы, приятного чувства сильной любви между ними — теперь только страх и неприязнь.
— Ты заставляешь меня бояться. — Повторяет она. — Регулус ведёт себя в разы благоразумнее, а ты просто делаешь вид, что сильный, смелый, уверенный в себе. Именно этим ты похож на свою мать. Она тоже строит из себя не пойми что. — Дороги назад нет, слова срываются с её губ снова и снова, будто бы она сама не может остановить свой поток мыслей.
— Не сравнивай меня с ней. — С холодом в голосе, просит Сириус. Пока что это не приказной то, это просьба. Всего лишь просьба. — Никогда не сравнивай меня с ней.
— Мне больше не с кем тебя сравнить. Регулус не такой.
Резко все звуки в замке пропадают. По коридорам бродит только прорвавшийся в Хогвартс зимний морозный ветер. За окнами гудит метель. Они смотрят друг на друга так, словно они незнакомцы, будто бы никогда прежде не были близкими, словно всего лишь учатся в одной школе и больше их ничего не связывает. Миранда шмыгает носом, ощутив холод, она ёжится, когда мурашки пробегают по её коже и замечает, как Сириус потянулся к ней, чтобы закрыть от ветра, но она делает шаг в сторону и обходит парня, возвращаясь к скамейке. Миранда забирает свои вещи и укутывается в шарф.
Она снова оставляет Сириуса одного.