Просветка. Диагностика. Дезинфекция. Обычный алгоритм работы, который выполнялся им на автомате, но... в этот раз всё было иначе. Всё казалось важным.

   Велир подключил потеряшку к компьютеру и начал смотреть память. Все было побито и заблокировано самим андроидом. Будто был встроенный протокол, чтобы в случае ЧП никто не получил доступ к важной информации. А может, дело в каком-то вирусе? Но диагностика не показала отклонений, только подозрения на девиацию, что в последнее время становилось привычным даже для простого обывателя.

   Он подошёл к капсуле. Чёрные волосы обрамляли бледное лицо: ровный нос, аккуратные губы... не менее идеальным было и тело, если закрыть глаза на грибок. Ничего, скоро подействует лекарство, а бледность пройдёт после того, как Велир выкачает примесь тириума и пустит ему по венам кибер-кровь. Хотелось прикоснуться к скулам, провести рукой по щеке, заглянуть в глаза, погладить волосы...

   Он был почти что влюблен. Несуразно и мимолетно, как влюбляются в знаменитость по ту сторону экрана или в размытый абрис алых губ, случайно увиденных в отражении в стекле. Когда сердце замирает в восхищении на секунду, а потом продолжает ход.

   Вот что смешно: Велир мог создать себе любого андроида. Мог позволить работу на заказ, у него было достаточно средств и знакомых, которые этим занимаются. Но никогда новехонький, идеальный андроид не цеплял его так, как цепляли отказники и найденыши с сомнительной историей и чьей-то кровью во рту.

   Вспомнилась фраза из прочитанной когда-то страшилки, которая тоже началась с покупки б/ушной куклы: «Ванную "мирамистином" наполнишь, и нормально».

   На секунду стало не по себе.

   Но андроид открыл глаза, зашевелился и развеял все сомнения Велира.

   Велир положил руку на капсулу. Андроид проследил за этим непроизвольным движением и прижал руку к стеклу, пытаясь коснуться руки Велира. Нахмурился – не понял, почему не получается.

  Велир слабо улыбнулся и, поспорив с собой секунду, открыл капсулу.

   — Ну привет.

   — Привет, — хрипло сказал андроид. — Ты меня спас?

   После полной перезагрузки он должен вести себя не так...

   — Нет, не я. Но здесь ты в безопасности. Помнишь что-нибудь?

   — Почти ничего.

   Велир кивнул.

   — Как твоё имя? — интересно, что скажет?

   Модель, или то, как к нему обращались, или имя, данное владельцем?

   Андроид задумался и долго молчал, а потом выдохнул:

   — Константин... а твоё?

   — Велир... Отдыхай, Константин. Приведу тебя в норму, а там разберёмся.

   Он помолчал, фиксируя информацию, и продолжил исчерчивать Велира непонимающим, туманным взглядом. Он даже пошевелил рукой и дотянулся до усов, а потом и до кудрей Велира. Потрогал их. Потрогал свои волосы и бороду. Не понял, почему усы у них почти одинаковые, а волосы — нет.

   Велир слабо улыбнулся, глядя на то, как андроид осознал, что в своём состоянии едва ли на что-то способен и уложил руку на место.

   — Я закрою капсулу, ладно? Не будешь об неё биться?

   — Не буду... Велир.

   От звучания собственного имени в устах робота по коже Велира пробежали мурашки, и капсулу он закрыл дрогнувшей рукой.

   Константин медленно, тяжело моргнул и сразу же ушёл в состояние, схожее с долгим, крепким человеческим сном.

   ***

   Василь набрал Нико уже стоя в мастерской. На его счастье, Велир в последнее время стал хуже спать и перебрался из кровати в звуконепроницаемую капсулу, так что ночью можно было спокойно исследовать те уголки дома, в которые нет доступа днем.

   Нико ответил не сразу. Василь успел осмотреть капсулу с андроидом внутри, пройтись взглядом по мастерской: по меркло светящимся мониторам и аппаратам, по рабочему столу, больше напоминавшему не то стол хирурга, не то стол патолога, по многочисленным ящичкам и подносам.

   На стенах, посреди лаконичных записей маркером, висели схемы: андроид внутри и снаружи, устройство тириумного насоса, устройство зрительного блока, устройство голосового модуля... Велир на них почти не смотрел, а вот Василю они порой пригождались.

   Он подошёл к окну. Вид открывался приличный: на город, разноцветный свет в окнах и неоновые вывески. Виделись терассы на крышах с редкой зеленью и полноценными теплицами. Изредка мимо проносились глайдеры, едва не задевая корпусами стены. Из-за воздушной трассы прямо у дома квартира стоила в несколько раз меньше обычного и они смогли её себе позволить.

   Стало немного грустно: он замер, растворился в перемигиваниях как никогда бодрого сейчас города. Хотелось туда. Вылезти прямо из окна, сесть в глайдер и уехать, куда глаза глядят.

   Не хотелось конфликта с Велиром.

   — Так, я тут. — хрипло донеслось из динамика. — Надеюсь, у тебя там что-то очень срочное или очень крутое.

  — Извини, не думал, что ты спишь, — Василь надел одноразовую маску.

   — Ну когда-то же надо... Вау, а тебе идёт. Прям как настоящий доктор или учёный. — улыбнулся Нико, увидев Василя по видео-связи.

   Жаль, Василь вместо Нико каждый раз видел только пустой чёрный квадратик.

   — Ага. Так, смотри, сейчас будет что-то крутое.

   Он переключил фронтальную камеру на обычную и поднёс её к андроиду. Приглушил свет в капсуле, чтобы было лучше видно – но Нико и так понял, что ему показывают.

   — Охренеть. — Выдохнул он спустя несколько долгих секунд. — Это он? Типа, это реально он?

   — Не знаю. Может, просто кукла какого-то поехавшего фаната?

   — А следы заражения тем вирусом есть?

   — Я нашёл кровь у него под ногтями и во рту. Анализы показали – человеческая. Больше пока ничего.

   – А в памяти что?

   — Сейчас посмотрю.

   Отойдя от капсулы, Василь опустил маску на подбородок и сел за монитор. Но его ждало то же разочарование, что и Велира: всё было заблокировано и побито.

   — Ник, он все заблокал. Да ещё мудрено так...

   — Как если бы был запрограммирован на такой случай?

   Василь угукнул, копаясь в файлах.

   — А возраст?

   — Ну... — так, что здесь есть? — навскидку дам лет десять.

   Нико задумчиво присвистнул.

   — Я, возможно, нагнетаю, но что-то начинается. И черт его знает, хорошее или нет.

   ***

   Чем запомнился Константин Фенсалор? Много чем. Эффектной внешностью, смелыми заявлениями, невероятной харизмой и рядом скандалов с девушками, которые уверяли, что их ребёнок – от него. Но важнее всего были технологические новшества, которые он ввёл.

   Под его руководством Реления из страны стала технологической эко-системой, а Рилиандил – смарт-городом, огромным кибер-организмом. К этому шёл ещё Мариан, отец Константина, но именно при Константине это стало возможным. Из одного места стало возможно управлять освещением, дорогами и воздушными трассами, контролировать перемещения жителей и многое другое. Весь город – как в симсе, под чьей-то рукой.

   А потом появился ИМП. Система, искусственный интеллект, призванный управлять Рилиандилом. И многим эта новинка пришлась по вкусу – со многими задачами он справлялся быстрее и лучше, чем люди. Никакого человеческого фактора, стабильность и безопасность.

   В общем, всё было хорошо. Константин – как Тони Старк нового поколения, делал круто и приковывал к себе взгляды. Он призывал ограничить часть сфер деятельности в виртуальности и ввести обязательные отличительные знаки для андроидов, чтобы их нельзя было спутать с людьми.

   А потом... он пропал на какое-то время. То ли уехал в Кильгараад, то ли изобретал новую штуку, то ли его вовсе убили и спрятали, но у штурвала встала Наталия Фенсалор, его жена. А когда он вернулся, ушёл на второй план и лишь изредка попадал в объективы камер.

   И вот. Точная анди-копия Константина, мать его, Фенсалора, сидела у них на кухне и потягивала из банки энергетический тоник для андроидов. В том, что это копия принадлежала семье Фенсалор, Василь почти не сомневался. Уже около недели Константина нигде не было видно – ни в официальных обращениях, ни в домашних "непринужденных" сторис Максимилиана, сына четы Фенсалоров. С начала богадельни с вирусом прошла как раз неделя. На изготовление андроида такого же качества потребуется минимум полторы.

   А Велир сходил по Константину с ума. Этого было сложно не заметить: он стал рассеянным и задумчивым, терялся в мыслях, сбивался при вопросах, на которые раньше отвечал едко и чётко, и неожиданно злился, стоило обратить на это внимание. Нестабильность. Код переворачивается с ног на голову, поведение индивида становится невозможно просчитать.

   Василь не ревновал, хотя поводов было достаточно: чего только стоил свитер Велира, в котором сейчас ходил Константин; чего только стоил пронзительный взгляд светло-серых глаз, что будто распарывал Василя ножом от живота до шеи, но не злобно, с интересом, а потом обласкивал спину Велира.

   — У него гетерохромия, кстати.

   — Что?

   — Гетерохромия у его "оригинала". Ты ошибся с цветом зрительного блока.

   Василь не ревновал, хотя Константин, дурацкая железяка, расхаживал по дому как хозяин, в тапочках и с кружкой энергитического тоника.

   Нет. Василь переживал. Заводить отношения с андроидом идея в целом паршивая. А если это андроид, которого наверняка ищет правительство и который, вероятно, перенёс вирус, заставляющий андроидов нападать на людей?

   Но он ничего не мог поделать. Наверное, именно так себя чувствуют люди, родственники которых вступают в секты. Если не подействовали разговоры – ты бессилен.

   — Эй, железяка, что делаешь? — спросил Василь, проходя мимо Константина.

   — Думаю.

   — О чем? У тебя же голова пустая. — Хмыкнул Василь.

   — А не твоего ума дело. — Андроид приподнял взгляд.

   — Не боишься, что я стукну тебя по голове и ты очнешься пылесосом?

   — Нет, — невероятно спокойно, но будто бы с вызовом ответил Константин, — не боюсь.

   И в этот момент Василю стало жутко.

   ***

   Велир думал: у тебя дома андроид, за один фрагмент памяти которого могут предложить сумму, которой хватит на такую же квартиру, а ты...

   Плавишься под этим взглядом и бархатным приятным голосом, вздрагиваешь от прикосновений рук и... чувствуешь себя особенным. Наверное, Велир любил андроидов в том числе за это: они для и вокруг человека. Эгоистично, возможно. Но ты не будешь обижен или предан.

   Он вспомнил, как бережно вправлял вывернутые поверхности, мягкой ватой тёр въевшиеся загрязнения, менял кожу в местах повреждений, делая стежок максимально незаметным.

   Велир вспомнил практику в больнице. После школы он не то по юности, не то по дурости, пошёл в медицинский. Интересно было устройство человека: как работает, как исправить. Но оказалось, что в головах у людей проблем больше, чем во всем остальном теле. Велир сбежал учиться на ремонтника андроидов.

   Андроиды не скандалили, не задавали глупых вопросов и чётко выполняли все назначения. Константина он вовсе "латал", когда тот был в сознании. Модель, созданную для подмены человека, отключить было не так-то просто, да и сам Константин попросил этого не делать. И он ни разу не шелохнулся, хотя чувствовал боль. Лишь изредка щурился, как кот, слыша чертыхания Велира.

   Когда он вышел из капсулы, как из гроба, сама жизнь будто бы изменилась: повысили резкость и контраст, и вещи вокруг стали фактурнее. То, что раньше пропадало из виду, вроде квадратных пятен света на смятой простыни и запаха кофе, сейчас обрело смысл и яркость. Сейчас оно ассоциировалось с приятным трепетом где-то внутри.

   Они могли подолгу болтать и валяться в постели, так, чтобы Константин во время поцелуя обязательно залез ладонью в кудри Велира и растрепал тому хвост; чтобы водил кончиками пальцев по небольшой татуировке в виде веточки полыни и по другой, длинной, в виде хитросплетений микросхем.

   Велир не был синти, конечно нет, но сложно было не ассоциировать себя с андроидами, когда ты всю жизнь провел среди них.

   Константин мог бродить по татуировке рукой, от худой груди до бедра, а дальше, уже без подсказок в виде тёмных линий, спускаться на внутреннюю, чувствительную его сторону. У Велира неизбежно сбивалось дыхание.

Константин спрашивал: «Не больно тебе, нет? Хорошо? Вот так, да?», и Велир отвечал рвано, кивками и хриплыми выдохами, прикосновениями тонких пальцев к крепким лопаткам Константина.

   Велир был влюблен, кошмарно влюблен. Велир смотрел на эту улыбку и таял, как кубик льда в кофе. Велир радовался, когда Константин смеётся, и переживал, когда тот чем-то озадачен или опечален.

   Велир был готов его защищать.

   ***

    Правительство уверяло: было зафиксировано всего несколько случаев нападения андроидов на людей. Максимилиан Фенсалор как-бы-между-прочим заявил на своих страницах, что ситуация под контролем и переживать не о чем. Самые наблюдательные знали: если на сцену в такие "неловкие" моменты выходит Макс, дело пахнет, в лучшем случае, керосином.

   Сын Константина и Наталии был потрясающим. Конечно, многие сомневались в том, что это родной ребёнок Константина. Мол, не похож, показали его публике только спустя несколько лет после исчезновения Константина и о беременности Наталии не было заявлений. Но всё это меркло на фоне того, как Макса любили и ненавидели.

   Он был, наверное, самым светлым человеком, которого только знали люди за последние десятки лет. Его улыбка могла растопить лёд в любом сердце, он, непринуждённый и лёгкий, казалось, был создан, чтобы нести в мир всё лучшее. Он искренне болел за жителей эко-системы, пусть никогда не заявлял об этом открыто – всё говорили его действия и переживания во взгляде.

   Поэтому последние пару лет он работал козырной картой эко-системы, которой можно было накрыть любые репутационные скандалы. Пятнадцатилетний мальчишка улыбается вам с экрана и нежно, с любовью и будто бы мудростью, говорит, что всё скоро наладится.

   И это не переставало работать. Что говорить, Василь сам временами подолгу залипал на его ночные стримы, где он отвечает на вопросы, не связанные с политикой и играет в какие-нибудь простенькие расслабляющие игры. Беспокойные мысли тут же ложились на дно головы и сворачивались там клубочками, ты наполнялся тишиной и просто слушал этот голос.

   Но в моменты, когда Макс давал комментарии по таким нехорошим вопросам, Василь хмурился, напрягался и принимался перебирать новостную ленту.

   И видео, где андроиды нападают на людей, было сильно больше, чем могло бы набраться за несколько случаев. Василь смотрел и не мог остановиться. Он знал, насколько это бессмысленно и беспощадно по отношению к себе, но кликал по новым и новым превью.

   Всё происходило за секунды. Судороги, сначала мелкие, как тик, потом крупнее. Потом андроид замирает, будто завис. Если есть светодиоды, они лихорадочно мигают и гаснут. Андроид просыпается, но уже зверем. Голодным зверем, что ищет добычу. Он кидается на первого попавшегося, хаотично бьёт зубами, пытаясь найти шею, хватает руками за плечи или бока, роняет на пол, бьёт головой об него же. Люди кричат. Иногда отчаянные кидаются спасать жертву – тогда достаётся им тоже. Подоспевшая охрана наконец деактивирует андроида – если он часть эко-системы, его просто вырубает на месте. Если нет – к пролившейся крови добавляется тириум или кибер-кровь.

   Перепачканные губы, пустой взгляд, как у мертвых рыб, руки по костяшки в крови. Голубые брызги, красные брызги, бурое месиво оголенных проводов и артерий. Сколько погибших? Искать эту цифру было... жутко. Нет, ничего критичного – шестеро из сотни пострадавших скончались в больнице, ещё один умер на месте.

   Василь вернулся на вкладку с видео, но оно уже было заблокировано. Нико говорил, что так будет: половину удалят за жестокость, ещё половину по требованию владельцев андроидов. Никакой цензуры и всего три видео о случившемся.

   Пустой серый экран с восклицательным знаком.

  За стенкой – андроид, который, вероятно, заражён этой дрянью.

   Василь нервно выдохнул.

   В комнату постучали.

   Он вздрогнул, рефлективно закрыл вкладку и подскочил на ноги, чтобы открыть дверь.

   Там стоял Константин. В мерклом свете монитора он казался таким же нездорово-бледным, как тогда в коконе.

   — Дверью не ошиблись? — напряжённо спросил Василь.

   — Нет. Помощь твоя нужна.

   — С чем же?

   — С памятью. Велир даже трогать её не хочет.

   — Я тоже, спасибо за предложение.

   — Тебе даже не интересно?

   Василь подумал: «а он знает, чья он копия?».

   — Воспоминания какого-то случайного робота со свалки? Нет. Мне интереснее вас сдать на металлолом.

   Насчёт второго Василь не врал.

   — А если я тебе сейчас покажу одну штуку? — тон Константина как-то изменился, но Василь не мог понять, как именно.

   — Какую? Неужели кибер-котенка? Или дадите конфет? — подурачился Василь, не успев решив, собирается ли он на что-то смотреть.

   — Очень смешно. — Безэмоционально выдохнул Константин.

   — Я никуда с вами не пойду, — интонация Константина стала решающим фактором в принятии этого решения.

   — Я никуда тебя не зову. — Андроид пожал плечом и сделал шаг в комнату.

   Серые глаза сверкнули сталью, а потом живот Василя пронзило острой болью.