В тот вечер моросил мелкий, противный дождь, и почти вся союзная армия попряталась по палаткам. Логэйн наблюдал из своего скромного укрытия за опустевшим лагерем и наслаждался редким моментом тишины, который прерывали лишь редкие разговоры дозорных. Так бы он и провёл весь вечер и, пожалуй, всю ночь — последнее время ему нравилось просто молча созерцать вдалеке от гвалта и суеты — но вдруг в палатку его просунулась чернявая остроухая голова, и Логэйн мигом выпрямил спину, подобрался, напрягся. Рядом с Алимом Сураной он чувствовал себя некомфортно. Шутка ли — когда тебе так выкручивает суставы в дробящей темнице на глазах у всего Собрания земель.

— Командир?

Строго говоря, Логэйн за день от Сураны уже порядком устал. Стража, конечно, было за что поблагодарить — он держал Логэйна при себе как толкового стратега и не пренебрегал его помощью — но они уже столько часов провели за разработкой плана обороны Рэдклиффа, что хотелось просто ни о чём не думать.

— Бросьте. Сейчас это ни к чему, — Сурана вроде бы не настаивал на излишнем официозе, но к Логэйну всегда уважительно обращался на «вы», и ему это льстило. — Я забыл познакомить вас ещё кое с кем. Одна из наших самых ценных бойцов.

Мак-Тира это изумило. Ему казалось, он уже наперечёт знал всех в личном отряде Сураны и даже почти запомнил, как кого зовут в этой безумной разношёрстной компании. Однако любопытство взяло верх: мало того, что ценный кадр, так ещё и женщина! Предубеждениями насчёт женской доблести и силы Логэйн не страдал — только не с его женой и дочерью, у них не забалуешь — наоборот, всегда с особым интересом относился к тем представительницам прекрасного пола, которые кухне и детским пелёнкам предпочитали верный меч и поле битвы.

— Ну что ж... веди, командир.

Пришлось вылезать из палатки под моросящую гнусь, но для Логэйна это теперь было дело десятое. Он всю дорогу через лагерь озирался по сторонам, но не видел ни души. Их нигде никто не ждал; затянутое тучами небо посмурнело ещё пуще с наступлением сумерек; и только они с Сураной вылезли невесть зачем на осенний холод и остановились у здоровенной глыбы, которую, как думалось Логэйну ещё утром, они выбрали как удобный ориентир, рядом с которым можно было разбить палатки.

Вдруг послышался странный, натужный хруст, будто кто-то ворочал крупные камни. Логэйн, человек не робкого десятка, и то дёрнулся от неожиданности и вытаращился во все глаза на недавно неподвижную глыбу, которая теперь приобрела абсолютно чёткие антропоморфные очертания и... заговорила.

— Оно мне не верило, а я говорила, что лучшего места для стоянки уже не найти.

— Я тоже рад, что отправил тебя вперёд, Шейла, — мягко улыбнулся Сурана, похоже, ничуть не шокированный. «Голем», — дошло до Логэйна. Он уже видел подобное существо много лет назад, в армии незабвенного друга, короля Мэрика.

— Ох уж мне эти ваши магические штучки, — проворчал он, с недовольным видом сложив руки на груди.

— «Магические штучки»? — каменюка, похоже, осталась недовольна. — Самая уничижительная характеристика из всех, что мне доводилось слышать от людишек.

— Не серчай, Шейла. Уверен, вы поладите.

Логэйн буравил недоверчивым взглядом поочерёдно то Сурану, то говорящую каменюку. И тут его осенило.

Ему уже доводилось смотреть на то, как именно эта глыба ворочалась на поле боя и размозжила голову не одному шевалье. Пригвождённый к земле собственным невероятным открытием, он вдруг усмехнулся себе под нос и миролюбиво протянул:

— Вообще-то, однажды уже поладили.

— Что это оно такое несёт? — язвительно отозвалась Шейла.

С тех пор их видели за беседой едва ли не каждый вечер.