— Ты сейчас назвал меня сладким?..
— Именно так, даочжан. Только по большей части это означает, что придется меня слушать, выполнять все, что я скажу и не задавать глупых вопросов, вроде этого.
Все трое учеников кисло кивают, подтверждая слова Сюэ Яна. Тому сейчас совсем не до заигрываний. Он с оханьем опять занимает лежачее положение.
— Как скажешь, — соглашается Сяо Синчэнь, глядя на опустившегося к нему на колени спутника. На его губах появляется слегка недоверчивая улыбка.
— Чудно. Значит, предлагаю решать все проблемы по очереди, — начинает Сюэ Ян. — И первая наша проблема — злющая девка, которая сидит в какой-то заднице, и ждет, когда же ее заберут.
— А-Цин не проблема.
Сюэ Ян хмурится, недовольный тем, что его прервали.
— Вам, вообще-то, сказали слушать, — поучительно вставляет одна из сестер Мин, отсюда и не разглядеть, которая из них.
— Вот именно! Проблема эта состоит в том, что лично я бегать с мертвым грузом на шее не собираюсь. Даочжан, не смотри на меня так, ты сам ее сюда с собой не взял, потому что Врушка — обуза. Если ты так печешься о ее безопасности, то понимаешь, о чем я говорю, — кривится Сюэ Ян.
— И что же ты предлагаешь? — Сяо Синчэнь вынужден признать его правоту.
Девчонка, может, и легко приспосабливается к обстоятельствам, гораздо лучше самого даочжана, но она все еще самый обыкновенный ребенок. В бою — легкая мишень, а в случае пленения — идеальный рычаг давления. Не на Сюэ Яна, разумеется, но тем не менее. Хотя те, кто ее схватят, десять раз пожалеют о своем сомнительном приобретении. А если погоня — что с ней делать, на меч с собой подхватить и оглохнуть от воплей? Обуза и есть.
— Не думаю, что мои варианты тебе понравятся. Первый: ты возвращаешься, забираешь Врушку и идешь своей дорогой. Как я с самого начала и предлагал.
Сюэ Ян не старается смягчать ситуацию, потому что в этом нет и толики смысла. Не в том он положении, чтобы заботиться о чьих-то задетых чувствах.
— Исключено, — отрезает Сяо Синчэнь. — Что у тебя еще на выбор?
— Оставить ее там, где сидит. Как-то же она до встречи с тобой выживала? Значит, и сейчас отлично справится. Что, тоже не нравится? — ехидно щурится Сюэ Ян.
— Я не могу ее оставить одну.
— Тогда есть третий вариант.
Приходится повернуть голову, чтобы наградить выразительным взглядом Ань Цяна, и все остальные делают то же самое. У того на лице написана нездоровая заинтересованность обсуждаемым вопросом, аж на месте ерзает, но разумно не влезает. Уловив пристальное внимание к своей персоне, он мгновенно тушуется и отводит глаза.
— Ну а что? — сам у себя спрашивает Сюэ Ян и сразу же выдает ответ: — Сопляк ночами не спит, все мечтает о рыбьих зенках. Тут от него толку никакого, а уж как-нибудь добраться до приграничья и забрать девку он в состоянии. Ты же это можешь?
Ань Цян рассеянно кивает и неуверенно спрашивает:
— А… куда?
Сюэ Ян издает усталый стон. Совсем мальчишка сопли распустил, а при первой встрече-то как хвост пушил, самомнения, как у императорского сынка было! Видать, конкретно Врушка его отделала, до сих пор в себя прийти не может.
— У тебя же семья в каком-то захолустье живет? Вот туда ее и швырнешь, приглядят, — беззаботно бросает он и обращается к Сяо Синчэню: — Ну как тебе, даочжан? И мелкая поганка под присмотром, и нам лишних забот нет, и этот герой-любовник при деле.
Тот задумывается над ответом, а потом медленно тянет:
— Но мы же ее, как все успокоится, оттуда заберем?
— Ну если тебе приспичит, то забирай, я-то без ее общества прекрасно проживу. А может, мелочи и уходить не захочется. Это уж от стараний мальчишки зависит, — он скептически смотрит на Ань Цяна, порядком огорошенного тем, что за него уже все решили и распланировали. Пускай не выделывается, это будет его наказанием — тащить куда-то склочную девку и явно не раз получить от нее по яйцам.
— Я думаю, это единственное, что мы можем себе позволить, — со вздохом соглашается Сяо Синчэнь после еще порции раздумий.
— А если она не захочет со мной идти? — несчастным голосом вопрошает Ань Цян.
— После того, как ты засунул ей в рот свой поганый язык, конечно, не захочет! — фыркает Сюэ Ян под хихиканье сестер Мин. История отказа облетела весь Орден, обросла несуществующими подробностями и до сих пор является отличным поводом для глумлений над адептом. Неудивительно, что тот больше любит сидеть в поместье над пыльными свитками… — Но с каких это пор девок спрашивать о чем-то нужно? Схватил да поволок, делов-то!
Девы Мин тут же обиженно вздыхают.
— Учитель Ян-Ян! Нас всегда нужно спрашивать!
— Вас-то уж точно нужно спрашивать, а то загрызете, — Сюэ Ян не особо впечатлен.
— Но она же ждет совсем не меня и может мне не поверить! — Ань Цян, видимо, тоже придерживается мнения, что спрашивать все-таки нужно. Наивный.
— А даочжан ей записку напишет.
— А-Ян, — встревает Сяо Синчэнь. — Она же не сможет ее прочитать.
— Как это — не сможет? — Сюэ Ян поднимает удивленный взгляд. Он несколько мгновений изучает виновато поджатые губы своего спутника и с подозрением интересуется: — Ты что, не доучил ее читать? Да я три клятых луны убил на это, тебе всего ничего оставалось — давать пинка и рожей в книжку тыкать раз в день!
— Вообще-то, я был занят твоими поисками…
Сюэ Ян не желает ничего слышать.
— Доверь даосу ребенка — он его по миру пустит! — Он в отчаянии взмахивает руками, едва не въезжая по челюсти вовремя увернувшемуся Сяо Синчэню. — Ты что, совсем… А еще Орден собирался свой основать, тьфу! Чему ты вообще научить можешь?
— Ты хочешь сказать, что я плохо обращаюсь с детьми? — ошарашенно уточняет даочжан.
— Ты ничего не смыслишь в воспитании, — подтверждает Сюэ Ян.
— А ты, значит, смыслишь.
— Конечно! — Он указывает на адептов. — Они меня хотя бы слушаются! Смотри! А ну-ка, ударь себя, — велит он Ань Цяну.
— Что? Зачем? — тот вздергивает брови. — Я не буду этого делать!
— Ты еще споришь? Ты мне тут своими поручениями чуть спутника на пути самосовершенствования не угробил, так что это самое малое, что заслужил! Давай без разговоров!
— Ты не должен этого делать, — говорит Сяо Синчэнь, приходя от всего этого в ужас.
Столь сложный выбор принимают на себя сестры Мин, звучно наградив испуганного Ань Цяна мощными затрещинами с двух сторон.
— Тоже сойдет, — довольно кивает Сюэ Ян. — А теперь, возвращаясь к нашей проблеме… Придется тебе самому уговаривать свою прекрасную деву пойти с тобой, раз уж даочжан такой безответственный, и ему было на нее плевать.
Сяо Синчэнь тяжело вздыхает и трет пальцами между бровей, словно пытаясь унять накатившую на него головную боль. Потом он вытягивает руку в сторону, призывая к себе Шуанхуа. Под любопытными взглядами он отвязывает от рукояти меча небольшую подвеску и выкладывает ее на стол.
— Я думаю, это ее убедит.
— Не факт, но вдруг и впрямь сработает, — одобряет Сюэ Ян. — Значит, завтра и выдвинешься. А предварительно сообщишь всем, кому только можно, что тебе очень срочно нужно навестить родителей.
— А зачем? — интересуется Ань Цян, но забирает подвеску и бережно заворачивает ее в вышитый платок.
— Чтобы не вызывать лишних вопросов. А так для всех ты уехал до моего исчезновения и знать ничего об этом не знаешь.
Тоже весьма сомнительное оправдание, но хоть что-то. Всяко меньше подозрений.
— А что будем делать мы? — спрашивают сестры Мин.
— Помогать мне думать, как уничтожить мой энергетический след. Как оказалось, по нему очень легко отыскать беглецов.
Девы с очень серьезным видом кивают. На лице Мин Шу появляется задумчивое выражение.
— Кажется, я на что-то подобное натыкалась в одном из дневников Старейшины Илин… Но, если честно, не помню, в чем там была суть.
— Вот мы и узнаем.
— Дневников Старейшины Илин? — переспрашивает Сяо Синчэнь, хмурясь. — Так вот чем ты занимаешься?
— Десять Стигийских Тигриных Печатей сделать успел! — огрызается Сюэ Ян. — А по чему я, по-твоему, должен учить этих дарований? Избавь меня от нравоучений, и так голова пухнет.
— Это очень опасная вещь в руках такого человека, как Верховный Заклинатель.
— А то я не знаю, — морщится Сюэ Ян и всем своим видом дает понять то, что обсуждать это больше не намерен. — Ладно. Первая проблема решена. До завтра свободны. С утра приходите. Заглянешь перед отбытием, даочжан тебе объяснит, где найти твою зазнобу, — обращается он к Ань Цяну, с содроганием ловя себя на том, что у него вырвалось дурацкое словечко Яо. — А вы, — он тычет пальцем в сторону сестер, — объясните этому дураку, как с бабами говорить нужно. Да так, чтобы девка за ним побежала, роняя юбки.
— Мы объясним, учитель Ян-Ян, — обещают девы Мин. Только улыбки у них больно кровожадные. Ладно, это уже проблемы мальчишки...
Ученики поднимаются со своих мест, кланяются и направляются к выходу. Когда дверь за ними закрывается, Сяо Синчэнь первым нарушает тишину:
— Может, ты и прав. Ты гораздо ответственнее меня. И беспокоишься за А-Цин.
— Я беспокоюсь о том, чтобы ты не беспокоился, — возражает Сюэ Ян. — И ты же понимаешь, что можешь с ней не встретиться еще очень долго?
Даочжан печально молчит, соглашаясь с этим. И чего ему эта девка далась? Не мог даже толком уследить, блаженный. Занят он был! Нет, чтобы за нее как следует взяться… Все старания в никуда.
— Хорошо, а какая роль в твоем плане отводится мне? — наконец спрашивает он, приходя в себя и временно сбрасывая налет безысходности.
— Пока что тебе предстоит самая важная задача: сейчас будешь меня лечить, потому что если я не могу нормально сидеть, то бегать тем более не смогу. А все твоими стараниями!
Сяо Синчэнь недоверчиво хмыкает. И виноватым совершенно не выглядит.
— Думаю, это лучше делать не на полу. Давай я помогу тебе встать.
***
— Я кое-что нашел, пока искал одежду, — говорит Сяо Синчэнь, садясь на край кровати.
— И что же? — с интересом спрашивает Сюэ Ян. И удивленно вскидывает брови, когда рядом с ним на подушке появляется деревянная бусина, покрытая уже изрядно облупившейся красной краской. Сквозь нее продет истрепанный шнурок. — Ого, я почти про нее забыл, — говорит он. — Сам понимаешь, пришлось снять — в образ господина Цзинь Ю не вписывается. Первое время на руке таскал, да все равно видно...
— Я не пытаюсь тебя за это винить, — даочжан позволяет себе легкий смешок. — Просто подумал, что тебе понравится моя находка.
— Нравится. — Сюэ Ян приподнимается на локтях и перекидывает волосы на сторону. — Завяжи.
— А также я наткнулся на еще одну занимательную вещицу, — продолжает Сяо Синчэнь, затягивая аккуратный узел на шнурке, и бусина привычно повисает на шее Сюэ Яна.
— Что это? — брезгливо отшатывается тот в сторону от сунутого ему в лицо какого-то комка из видавшей виды тряпки.
— Это ты мне скажи.
Сяо Синчэнь расправляет ткань, и в ней можно опознать некогда белое верхнее одеяние с черными узорами по краям. Именно в нем Сюэ Ян когда-то сбежал из ветхого домишки, перед этим крайне впечатлив Сун Ланя своим видом.
— Твою же ж… — стонет он, падая пылающим лицом в подушку. — Вот зачем ты рылся везде, ну псина-ищейка просто!
— Ты меня упрекал в сентиментальности, а сам не лучше.
Не нужно даже оборачиваться, чтобы узнать, что даочжан снисходительно и тепло улыбается.
— Я хотя бы в этом не таскался, в отличие от некоторых.
— А я хотя бы стирал твое ханьфу. Это что, плесень?
— Убери от меня эту гадость! — не глядя, отмахивается Сюэ Ян, чувствуя прикосновение ткани к плечу. — Нужно будет ее сжечь вместе с остальным тряпьем.
— Судя по следам семени, гадостью тебе это не казалось.
Шепот на ухо заставляет вздрогнуть, и тело реагирует почти мгновенно. Ну нет, только не сейчас!
— Даочжан, давай ты меня просто сейчас подлечишь, без этих твоих штучек. Еще одной такой бешеной ночи я просто не выдержу, и Орден Ланьлин Цзинь лишится меня по естественным причинам.
Утром Сюэ Ян просыпается еще до рассвета и не только от ноющего чувства голода. Он осторожно, чтобы не разбудить спящего рядом Сяо Синчэня, сползает с постели и выходит из комнаты. До прихода учеников ему нужно провести кое-какое исследование без посторонней помощи.